Алексей Котаев
Человеческая оболочка
– Давно. Больше двух лет уже. А что?
– Да ничего. Просто любопытно, – Марк сел на скамейку, делая вид, что устал. – А тела? Много было?
– Немерено. Мы неделю только и делали, что готовили костры и сжигали умерших, – мужчина тоже сидел, только на соседней скамейке. – Сжигали тела, да их кровати. Сами-то мы с юга. Кто-то на гряде жил. Кто-то за Ямой.
– Долго добирались…
– Де не то чтобы. Как ни крути, а место хорошее. Тут и караваны ездят, и жизнь налажена. Такие места пустыми не бывают.
– Это точно… заодно и старания умерших даром не пропали.
– Вот! В корень зришь! – мужчина потер трясущиеся ладони и протянул правую Марку. – Что ж. Я Фабиен, но кличут меня Лекарем.
– Рад познакомиться, Лекарь, – Марк пожал руку доктору. – А можно у вас тут осмотреться? Никогда не был в таких маленьких больницах. У нас в Ред Вотер, если больница, то большая, в несколько этажей. А тут все такое, не в обиду, крошечное. Но уютное.
– Хм. Иди, осмотрись. Там по коридору приемный кабинет, две палаты и моя спальня. В нее не заходи. Там, где воняет – туалет, – мужчина махнул рукой в сторону коридора. – Вряд ли че стыришь. Тут особо ничего и нет. Я пока тут побуду, вдруг еще кто забредет.
Марка не было буквально минуту. Он вернулся к Лекарю, и откланявшись поблагодарил его. – Было интересно! Спасибо. Не присоединитесь к нам на улице? Там уже много народу собралось. Можем топлива чутка Вам продать.
– Да нет. Это ты заходи, если что. Судя по лицу, больницы ты любишь. Да и руки вон все израненные. Искалеченные…
– Хах. Это да. Это да…
– А ведь молодой еще… – печально помотал головой мужчина. – Сколько тебе?
– Лет? Где-то около двадцати двух…
Фабиен тяжело вздохнул.
Марк вышел на улицу, аккуратно закрыв за собой тугую деревянную дверь. Народ вдалеке столпился у грузовиков и громко о чем-то спорил. Парень поспешил туда.
– Да трамблер, я тебе говорю! На этих восьмерках только он отлетает постоянно! – кричал мелкий коренастый мужчина со смуглой кожей.
– Да не трамблер, тупой ты дебил! – отвечал ему сосед по поселению, одетый в перемазанную мазутом куртку. – Это бронепровод!
– А я говорю, трамблер! Расступитесь парни! И не глушите мотор!
Коренастый растолкал солдат в серых одеждах, будто для него это были всего лишь ребятишки, и усевшись за руль опустил ковш-клин на землю. – Санчо! Откручивай ковш! Иначе капот не откроешь.
– Ща. Жди. – перепачканный достал стопку ключей и начал подбирать их к гайкам на петлях ковша. – Дай пониже. Не ослабли.
Марк удивлялся, глядя на этих мужиков. Они только что спорили, но стоило добраться до работы, как тут же забыли про разногласия и уже вовсю сотрудничали. Меньше десяти минут потребовалось, чтобы отцепить клин. Грузовик отъехал чутка назад, давая доступ к слегка выпуклому капоту.
– Че ж не на тех-то навернули бронепровод? Там вон, мотор сзади. За минуту бы поменяли! – жаловался один из механиков, указывая на другие машины.
– Да не бронепровод это! – кричал второй.
Марк вглядывался в открытый капот, пытаясь протиснуться между товарищей по экспедиции. Он смотрел на черную железную силовую установку, и не мог понять, что с ней вообще не так. Механик что-то отцепил, что-то перекинул. Достал из своей сумки короткий проводок, и воткнул его в переднюю часть двигателя, моментально выровняв работу механизма.
– Говорю же провод! Щас бы пол вэшки разобрали, если б ты сюда полез.
– Да заткнись ты! Знаешь сколько я на этих поперечках трамблеров уже поменял?
– Ой, да иди ты! – грязный хлопнул капотом и дал команду товарищу вернуть машину на место, чтобы выставить ковш.
Снова пара минут слаженной работы, и машина как новая. Точнее, как та, которая и не ломалась. Новой ее назвать было трудно. Как и на всех других, краска облезла, а где-то виднелись следы от пуль. Машины в конвое были хоть и разных конструкций, но двигались практически одинаково. Марк же только сейчас обратил на это внимание, и то, лишь по тому, что механик чуть ли не ткнул пальцем на эти различия.
Стоило только работе закончиться, как ругань вновь началась. Механики цапалась, споря из-за каких-то непонятных окружающим мелочей. Толпа солдат расступилась, и к ним подошел капитан Токарев. Высокий, молодой, но с полной головой седины. Он сверху вниз смотрел на чумазых механиков.
– Что было? – командным голосом спросил капитан.
– Да провод у вас прогорел. Я свой поставил. Правда, он у меня короткий был, но ниче… До Ямы доедете. И даже обратно.
– Сколько с нас?
– Вот! Сразу видно – военный! Ни единого лишнего слова! – подключился к разговору второй механик. – Дай нам четыре ведра топлива. И этого хватит.
– Дам два.
Эхх… – грустно вздохнули механики, понимая, что два ведра – справедливая оплата. – Давай два.
Капитан махнул рукой, и тут же за его спиной появились два солдата с полными ведрами переливающейся на солнце жидкости. Марк даже не понял, как появилась такая слаженность между солдатами и Капитаном. Он без слов отдавал приказ, и это явно было ему не впервой.
Люди, что работали с Уиллисом, всегда препирались и жаловались. А этому капитану даже говорить не приходилось. Марк был поражен. Вот таким капитаном он хотел бы стать.
– Славно, – сказал один из механиков. – Заезжайте еще!
– Спасибо, – ответил Капитан. – Мы вам благодарны.
Марк открыл рот. Вот чего не хватало его брату! Он глянул на Уиллиса, что ковырялся в ухе, стоя позади толпы. Капитану Хайле было наплевать на других, он хоть и пытался сравнивать себя с Токаревым, но уж явно не по части человечности. Да и к тому же, признание в том, что он вырезал целый город, человечности в глазах брата ему не добавило.
Солдаты быстро разбежались по машинам, и запустив моторы двинулись дальше.
Глава 42
Последний приказ
Грузовики отъехали совсем недалеко от нового Повала. По левую руку тянулась все та же горная гряда, что защищает теплый город. За рулем сидел Марк и пристально вглядывался в цистерну идущей впереди машины. Человек, сидящий в люльке на верху бочки, начал махать парню и ткнул пальцем в небо. Над горой.
Дверь открылась и человек в плаще залетел внутрь, отряхивая налетевший всюду снег. – Там за горой че-то горит. Смотрите!
Все уткнулись взглядом в небо. Марк смотрел через грязное стекло двери, а тем, кому его не хватало, запрокидывали головы через лобовое стекло. Сейчас все взгляды людей в грузовиках были направлены туда.
– Пан Оптикум… – прошептал Марк, глядя на скопившийся в небе черный дым далеко за горой.
– Пан Оптикум? – подхватил кто-то из бойцов. – Это тот город, в котором тепло?
– По рассказам – да, – продолжал парень. Уиллис сидел на заднем сиденье и пристально его слушал. – Поговаривают, что там сама земля обогревает город. Тепло поднимается к поверхности и разогревает воздух. Башня там, как в Ред Вотер, только светится. Вон – кончик торчит.
– Так ветром же сдует, один черт! Тепло, в смысле…
– Не. Там высокая стена. Больше десяти метров. Полностью из металла. Она и от ветра защищает, и от врага извне.
– Не, я конечно слышал про этот город, но че значит его название?
Марк на секунду задумался. – Ну это местные придумали, вроде как. Вряд ли жители теплого города часто идут на контакт, или выходят на связь. У них, скорее всего другое название своего городка, типа «Блаженство», или «Восторг».
– Да ну тебя, с твоим «восторгом»! Че значит-то, этот «Пан Оптикум»? – хлопал лысый парень по плечу Марка.
– Я читал… давненько, правда… Произносится и пишется слитно, как «Паноптикум». В древности это был то ли метод, то ли строительное решение, направленное на контроль заключенных в тюрьме. Большое здание в несколько этажей, усеянное камерами заключения с прозрачными решетками. И все это в форме кольца, где камеры по периметру. Ну а в середине смотровая башня.
– Так и в чем фишка-то? Тюрьма, как тюрьма. Хоть складывай стопкой, хоть расставляй. Суть-то не меняется.
– Ну не совсем. Трюк в том, что заключенным постоянно кажется, что за каждым из них постоянно наблюдают из смотровой башни. Это заставляет контролировать себя. Говорят, бороться с этим ощущением постоянного присмотра практически нереально.
– Брось, откуда знаешь?
– Так читал, говорю же!
– Ладно, с тюрьмой понятно. А вот с городом-то че? – чесал затылок самый любопытный из бойцов. – Хочешь сказать, что шпиль, как у нас в Ред Вотере, это типа смотровая башня. А стена – границы камер заключения. По кругу, типа?
– Ну в целом да, – Марк повернулся к бойцу. – И вообще, че ты меня-то расспрашиваешь? Не я же название давал! Хрен его знает, чем там руководствовались до меня…
– А, ну да. Извини. Ну а че он горит-то? Вон, сколько дыма!
– Да, е-мое! Мне-то почем знать? – разозлился Марк от такой прорвы вопросов, явно ему непосильных. – Горит, значит проблемы у них! Может выбраться хотят, а начальник не разрешает. Сам подумай: вот ты смог бы усидеть на одном месте несколько целых жизней. Они ведь дохрена лет так! Ты же не просто так ничего о них не знаешь! По любому нашелся энтузиаст, который выбраться хочет, вот и устраивает суматоху внутри.
– М-да, Марк… Ты хоть и умный, но че-то совсем мрачный…
– А че мрачного-то? Явно же город горит! Судя по куче дыма, что даже ветер не может унести целиком.
– А ну все успокоились! – подскочил Хайле старший. – Хорош тут наводить споры! Щас я вам все скажу.
Уиллис встал с заднего дивана и за один шаг оказался у лобового стекла. Он прищурился, пристально вглядываясь в черное пятно на небе. Это не было похоже на новый дым, который только что скопился. Все это выглядело как след от долгого затяжного боя, что дымкой стоит в воздухе. И это явно не дым от горящего дерева.
– Ну че там, капитан?
– Че? Да пиздец у них там, – Уиллис щелкнул рацией, и достал переговорное устройство, растянув завившийся в пружину кабель. – Капитан Токарев! А город-то горит! Прикажете организовать разведгруппу?
Канал молчал минуту, Уиллис уже убрал переговорник и просто наблюдал за небом. Рация прохрипела. – Отставить. Доложим господину Оккеру, пусть он решает. Слишком хлопотно огибать гряду.
– Господину… Ну ладно. Слышали? Никакой разведки!
– Да мы не сильно-то и рвались. Холодно там, Капитан.
– Да ну вас всех! – Хайле старший постучал по спальному месту, что располагалось над задним диваном. – Ты долго еще? Освобождай давай, спать хочу.
Время за сном проходило лучше всего, и Хайле старался как можно чаще занимать полку, а не топтаться внизу, в заросшей мусором кабине. Крошки от хлеба, какие-то куски фантиков и оберток. Пыль, грязь и мазут. Все это скапливалось на ковровом покрытии пола в кабине грузовика. Машина превращалась в свалку, и Уиллис старался находиться как можно выше от этой грязи.
Иногда, после еды, Марк открывал дверь и широкой подошвой ботинок пытался вытряхнуть из машины мусор, но получалось очень плохо. Зачастую крошки и еда наоборот забивались в ворс, а через некоторое время начинали вонять. Запах протухшей еды и пота…
Окна открывались все чаще, захватывая свежий воздух, от чего бойцы перестали снимать с себя броню, старались сидеть одетыми на тот случай, если кому-то из братьев Хайле захочется проветриться. Что Марк, что Уиллис всю дорогу наигранно удивлялись тому, как остальным не противно находиться тут, среди смрада и мусора.
Машина остановилась, и Марк, лежавший на спальном месте, чуть не рухнул вниз. Остановки не планировались, а значит они доехали до места назначения. Машина теперь стояла, и видно было, как бойцы внизу покачиваются уже привыкнув за долгие дни пути компенсировать крены своими ногами. Марк лежал и смотрел на них. Ему казалось, будто все еле видно танцуют.
Парень подождал, когда пространство освободят, после чего слез на грязный захламленный пол, надел шапку с плащом и выбрался на улицу.
Длинная колонна грузовиков остановилась, не доезжая до города всего около километра. Токарев собирал бойцов в середине железной змеи, и все послушно выстроились в две шеренги. Серые, но такие разные ребята, стояли ровно друг за другом. Как и сказал Оккер, тут были лучшие из лучших. Сильные, смекалистые, бравые бойцы.
Каждый из этих людей искренне верил, что несет мир в эти места, укрепляя влияние Оккера в регионе. Вера была непоколебима, ведь один человек куда более рационально может решать проблемы населения, нежели целая куча правителей, грызущихся из-за каждого пустяка.
Вот и сейчас. У Ямы испокон веков был хозяин. Большой и сильный человек, избранный из членов правящей семьи, всегда охранял и развивал город, налаживая как внутренние, так и внешние связи. Мирное существование с соседями и строгий контроль своего собственного народа заложили основу торговли в этом регионе. Сотни лет машины ездили, перебрасывая разные товары между городами, да еще и в таких масштабах, что простому торговцу и не снилось. Оккер все разрушил. Он подмял под себя сначала караваны, а потом посягнул и на суверенитет большого сильного города, спрятанного под землей.
Два года назад Яма отказалась от экономического и военного сотрудничества, объявив свою территорию закрытой для военных формирований Красных Берегов. Все произошло внезапно, без особых для того предпосылок. И чтобы исправить недоразумение, что началось пару лет назад, Ред Вотер мало-помалу отправлял солдат сюда, всячески маскируя их под обычных торговцев. Капитан Токарев должен положить конец самостоятельности Ямы. Сегодняшний день – решающий в отношениях двух городов гигантов.
– … мы успешно добрались до Ямы! С этого момента начинается миротворческая миссия! Наша задача – помочь основным силам протектората подавить сопротивление! Основной нашей целью является захват клети в стволе шахты. Это уменьшит шансы на дальнейшее перебрасывание вооруженных отрядов на поверхность, навсегда замуровав неприятеля под землей! В составе группы из восьми тяжело бронированных грузовиков мы прорываемся…
– Прошу прощения, капитан Токарев, – нагло перебил своего командира Марк, доставая из кармана аккуратно сложенный приказ Оккера. – Прошу вас, ознакомьтесь. Господин Оккер велел передать это вам, как только мы окажемся в Яме.
Марк вышел из шеренги и передал листок с печатью своему капитану. Токарев пристально вглядывался в каждую букву. Он крутил листок, осматривая его со всех сторон. Даже на солнце положил, проверить его на просвет. Ошибки быть не могло. Это чистовой вариант. Без исправлений и переделок.
Токарев взял Марка за шкирку и оттащил за грузовик, подальше от лишних глаз и ушей. – Че это за херня?
– Распоряжение о разведывательной миссии. Я должен открепиться от группы и направиться на юг. В центральный сектор.
– Почему, блядь, секретно?
– Не могу рассказать.
– Почему, блядь, одному человеку выдают целый грузовик с десятком тонн топлива?
– Я не могу это рассказать.
– Слушай сюда, щенок! Это приказ! – сорвался вечно спокойный капитан на своего сержанта.
– Простите, капитан, я не могу выполнить ваш приказ. Конфликтующий с вашим, другой приказ, был отдан высшим чином.
– Оккер… Поверить не могу. Мне, самому близкому подчиненному… Марк, – Токарев положил руки на плечи парня, немного успокоившись. – Ты точно получил это распоряжение от господина Оккера? Ответь мне не как солдат, а как человек.
– Да, господин Токарев. Это приказ от главы города.
– Тогда, как обычный человек, не как солдат, скажи мне, что происходит? Это не для протокола, – Токарев замялся, проглатывая тревогу. – Много людей зависит от этих ресурсов, я хочу знать, почему мы так рискуем сейчас?
Марк тяжело выдохнул, собираясь с мыслями. – Ладно… Два года назад в Ред Вотер появился человек из Пан Оптикума.
– Ну да, помню, был такой разговор с Оккером.
– Этот человек знал, как сделать так, чтобы башня грела землю, – щурился Марк от яркого солнца.
– А миссия-то тут причем? Почему сейчас? И почему отправляют тебя?
– Хм… Вот эти вопросы намного труднее. Я не знаю. Скажу, что мои последние задания были связаны именно с разведкой и выживанием. И, как видите, я стою здесь, хотя десятки людей, что были со мной, погибли.
– Блядь, это же, просто, безумие какое-то! – впал в ступор капитан, отказываясь верить в происходящее. Он топтал рыхлый снег, утрамбовывая его под себя, чтобы под ногами оказалось хоть что-то твердое. Было видно, как из-под капитана выскальзывает земля.
– Задание не подлежит огласке именно чтобы не вызывать таких противоречивых мыслей. Как простой мальчишка, который всей душой переживает за Красные Берега, скажу лишь одно… То, что вы сейчас делаете – мыслепреступление, – Марк пожал плечами.
Токарев вновь схватил парня за воротник, пристально посмотрев на его исписанное шрамами лицо. Он хотел высказать ему свою точку зрения на столь наглое замечание, но быстро одумался. Ведь именно он предложил поговорить, отодвинув в сторону субординацию.
– Ладно… – с горечью в голосе произносил Капитан, чувствуя, как его предал его же руководитель. – Забирай машину. Бери ту, что троила.
Токарев гордой походкой вернулся к солдатам. Марк стоял за его спиной, и с места командира наблюдал за людьми, не выказывая никаких эмоций.
– План прост! Машина отвлечения выдвинется первой, взяв все внимание противника на себя, двигаясь на юг, в обход города. Наш верный сержант Хайле будет приманкой, пройдя как можно ближе к границе Ямы. Это отважный шаг! Поддержите его!
Бойцы начали восторженно гудеть, иногда хлопая спрятанными в краги руками. Марк даже не удивился, что капитан, согласившись с приказом, постарается поиметь как можно больше выгоды от потери машины. Ред Вотер весь целиком состоял из таких людей. Что бы ни случилось – личная выгода превыше своего. Вот даже сейчас, Токарев рискует важной разведывательной операцией, лишь бы ему самому проще жилось. Он в любой момент скажет, что Марк провалился сам, скинув вину за потерю техники и провал миссии на молодого сержанта.
Марк забрал свой карабин из машины и сел в другую, что была третьей в длинной веренице. Парень проверил содержимое такой же засоренной кабины, осмотрел все, что тут оставили ему бойцы, и поставил карабин поближе к своему сиденью. Марк аккуратно подогнул под себя плащ, что так и не снимал, и принялся жать команды.
Солнце начало заходить за горизонт, и небо, справа от машины, засияло новыми красками. Над головой начали появляться первые звезды, а ветер усилился, завывая на железном корпусе грузовика.
Токарев постучал в дверь. – Трогайся за нами и сразу же отделяйся куда тебе надо. Прошу тебя, как человек человека, пройди как можно ближе к городу. Это даст нам шанс.
– Хорошо, Капитан. Постараюсь прижаться к нему, как смогу.
– Славно. Я до сих пор ничего не понял, но… удачи тебе, что ли. Мы вернемся домой раньше, и чует мое сердце: мне придется перед тобой еще и извиниться… – посмеялся Капитан.
– Да бросьте. Это работа!
Марк хлопнул дверью и посмотрел вслед Токареву, что тяжелой походкой брел до своей машины. Колонна тронулась, а спустя пару секунд грузовик парня вырвался из общей колеи и разбрасывая снег помчался в объезд города. Теперь дорога лежит на юг.
Дверь резко открылась и в кабину ввалился Уиллис. – Ху-х! Чуть не сдуло меня.
– Брат?
– А ты кого ожидал увидеть? – снимал с себя капюшон плаща Хайле старший. – Че за секретность? И почему опять без меня? Оккер, смотрю, совсем осмелел!
– Я верну тебя к конвою! – Марк начал выворачивать руль обратно. – Это слишком опасная миссия. Ладно я, сержант, но потерять капитана город не может!
– Да брось, Марк, – ухватился Уиллис за руль, не давая парню вернуться. – Я, в первую очередь, твой брат! И уж потом капитан!
Марк немного расслабился, и повернул руль в верном направлении. – Ты же понимаешь, что это дезертирство?
– Ох уж это сладкое слово… де-зер-тир-ство… Звучит-то как! – смаковал произношение Хайле. – Марк, вот ты, неужели думаешь, что я просто так дожил до своих тридцати пяти лет? Надо уметь вовремя продать команду!
– Да понял я, понял, – Марк громко засмеялся. – Раз уж ты дезертир, а я полноценный сержант, то выходит, что я тут старший.
– Не перегибай, Марк. Не перегибай!
– Ладно, так и быть, капитан Хайле. Но раз уж мы оказались в такой ситуации, тебе не кажется, что это была нифига не миротворческая миссия?
– Пфф! А как ты думаешь, зачем им столько топлива? Бочки-то полные!
– Ну да, сгонять туда и обратно, это около одной шестой цистерны, – задумался Марк.
– А знаешь зачем им это?
– Пока не очень.
– Ну вот смотри: я, как более опытный солдат, честно сказать – капитан, залил бы нахрен им весь ствол шахты и поджег, не давая ни единого шанса на сопротивление. Ну на месте Токарева, конечно… Да и на месте Оккера тоже.
– А на своем месте, чтобы сделал?
– Точно не это. Я не такой тупой, чтобы полагаться на идеальные условия плана. Из шахт есть куча выходов, уж ты-то должен был это знать.
– Ты бы подорвал или поджег все запасные выходы, и только потом, под угрозой поджога, начал бы по одной группе принимать противника на захваченной клети?
– О! А ты сечешь! Знаешь, Марк…. Я никому не рассказывал, но эта заваруха с Ямой… Короче, это моих рук дело, – Хайле виновато пожал плечами. – Я случайно разозлил их… как там его? Ямового! И с тех пор Красным Берегам тут не рады. Но ни че. Токарев же главный! Оккер ведь думает, что он лучше меня. Пусть сами разбираются!
– Ревнуешь?
– Завидую! – Уиллис достал из нагрудного кармана Марка распоряжение и начал разглядывать его. Рассмотрев бумажку под разными углами и даже на просвет, он вернул ее обратно, при этом аккуратно сложив. – Ну что, сержант Хайле, полный вперед!
– Так точно, капитан Хайле!
Ночь сгущалась, и Марк, наплевав на просьбу Токарева, шел как можно дальше от города, даже не включая фары, чтобы не привлекать внимания. Электронный компас вновь начал показывать букву «Ю», стоило только отъехать от свечения Ямы подальше. Там сейчас начнется настоящая война, но Марк, почему то, был уверен, что местные жители все переживут. Фары загорелись, рассекая кромешную темноту.
– Погоди! Так, а куда мы едем-то вообще?
