Александр Зорин
Законы притяжения
Шаг 29. Который час
Как и обещала Жанна, за всё время их совместной жизни она больше так и не "приставала" к Сергею, не проявляла к нему ни малейшего интереса как к мужчине, словно он стал ей братом или подружкой, словно между ними и не было никогда той безумной ночи. Она смогла перевести их отношения на ступень лёгкого и непринуждённого общения.
"Твои часы идут вразброс,
Идут как им самим угодно,
И нет охоты на химер,
Хватанья времени за хвост"
– Вставай, соня! Время не ждёт! – сдёрнув со спящего Сергея одеяло, Жанна поливала его из чайника холодной водой.
"Забыто время, где невроз,
Будильник верещит голодный,
И день раскроен под размер,
Где Зюйд и Вест, и Норд, и Ост"
– Что ты делаешь? – кричал он, отмахиваясь от неё. – Перестань, пожалуйста! Всё, всё! Я встаю!
– Знаю, как ты встаёшь! До полудня валяться будешь! Давай, давай поднимай свою пятую точку, мой раб лукавый, хватит гноить под одеялом свои таланты.
"Который час, родная?
Который час у нас?"
Перед ним стояла маленькая чашка крепкого кофе.
"Я не спешу, я знаю,
Который век в который раз"
Сергей удивлялся Жанне, как она могла, не смотря ни на какие проблемы, ложиться в одно и то же время, засыпать, как только голова коснётся подушки, просыпаться ни свет ни заря, принимать душ, варить кофе, готовить завтрак, читать, писать, звонить, всех контролировать, всех держать в мёртвой хватке.
"Когда глядишь на те, где семь,
В мобилке заряжаешь литий,
И пьёшь не в меру крепкий чай,
И покидаешь свой подъезд"
Не все могли выдержать её ритма, давления, прессинга, её требовательности. Но если однажды кому-нибудь удавалось преодолеть рубеж патологической лени и жалости к себе, тот навеки привязывался к ней, не желая больше ни с кем работать.
"Там солнце белкой в колесе
Вращает по своей орбите
Продрогший утренний трамвай,
Где времени у всех в обрез"
Всегда энергична, собранна, спокойна, обо всех и обо всём заранее подумает и позаботится. За глаза её называли "Матрица".
"Который час, родная?
Который час у нас?"
Не только из-за внешнего сходства с Нео: она всегда одевалась исключительно в чёрное. Кожаные брюки, длинные берцы, облегающий бадлон, кожаную бейсболку, кожаную куртку, заменяя иногда его кожаным плащом. И если на улице ярко светило солнце, то уж конечно на её лице сидели чёрные солнцезащитные очки.
"Я не спешу, я знаю"
Не только за скорость её перемещений, за вездесущность, зная, где и в какой момент можно нарушить правила и поменять условия игры в нужном направлении.
"Который век в который раз"
В кличке "Матрица" было что-то такое неуловимое, из детства далёкое, ласковое, родное и тёплое, оберегающее, словно мать-птица, укрывающая птенцов крыльями, зорко стерегла свой выводок от любой внешней и внутренней угрозы.
"А если выбрать те, где пять,
То вечер заполняет окна
И электрическим теплом
И предвкушением чудес"
– Почему вы до сих пор не одеты? Особого приглашения ждёте? Тогда – вот оно! Быстро в костюмерную! Давайте, давайте, без разговоров! Мне ваши оправдания здесь не нужны! Леночка, рано отдыхать надумала! Быстренько займись этой парочкой! У тебя пять минут!
Молоденькая костюмерша Леночка недоумённо моргала испуганными глазами, не смея оправдываться. Самым лучшим оправданием перед Жанной могла быть только мгновенная реакция и световая скорость выполнения приказа.
– Ирочка, у меня тут ещё две девушки нарисовались, займись, пожалуйста. Они у Леночки сейчас. Пятнадцать минут до начала! Всем боевая готовность!
"И можно по Сумской гулять,
Где барельеф на стенах мокнет
И нет заначек на потом
И спит спокойно Райсобес"
Ни Света, ни Влада не успели произнести ни единого слова, как их утащили переодеваться. Костюмер Леночка и слышать не хотела о том, что они не актёры, что просто заглянули к своему другу. Жанночка сказала – надо, Леночка сказала – есть! Вот пусть всё это они расскажут самой Жанне, а она здесь человек маленький. Гримёр Ирочка подтвердила сказанное ранее Леночкой и выпустила на площадку маму с дочкой в светских костюмах пушкинской эпохи с искусно закрученными волосами.
Жанна издали оценила работу своих подопечных, оттопырив вверх большой палец руки.
"И так по кругу можно плыть,
Перебирая между делом,
Когда Христос, когда Аллах,
Когда подъём, когда отбой"
Закипела многочасовая работа с короткими передышками на чай, кофе, сигареты, анекдоты, туалет. Свете с Владой ничего не оставалось, как только покориться воле обстоятельств. До Сергея им было никак не добраться: он то появлялся на площадке, то внезапно куда-то исчезал и упорно не замечал посылаемых ему сигналов.
– Ну что, девочки, поздравляю! Молодцы! – подлетела к ним Жанна, когда отсняли последнюю на сегодня сцену. – Где же вы раньше были? Это сестра ваша? Очень красивая! Первый раз сегодня? Жанна, – она протянула им руку. – Жанна, это я!
– А, простите! – Света пожала протянутую ей руку. – Вы так быстро говорите, что я не успеваю не то, что отвечать, но и думать за вами. Я – Света. А это – Влада, моя дочь.
– Дочь? – Жанна покрутила Владу вокруг себя. – Какая большая! Или это вы молодая?
– Жанн, тебя режиссёр зовёт, – внезапно перед ними вырос Сергей. – Света? – он округлившимися глазами вгляделся в улыбающуюся ему даму.
– И Влада! – неумело присев, Влада рассмеялась.
– Охре… Вы что здесь делаете? В таком виде?
– А ты как думаешь? – Света кокетливо вздёрнула вверх левую бровь. – Пришли просто полюбопытствовать, посмотреть на тебя, на то, как кино снимают, а нас, похоже, с кем-то перепутали, быстро переодели и вытолкали на площадку.
– Подождите, подождите, –Жанна нахмурилась. – Вы что, хотите сказать, что вот так вот просто взяли, пришли сюда и вас никто не остановил, ничего не спросил?
– Ну да, – Света немного растерялась. – Все же делом были заняты, отрывать как-то совестно, и Серёжи как назло нигде не видно. А потом вы так… – она попробовала подобрать подходящее слово. – Так яростно налетели на нас, так гневно посмотрели, так отчитали и беспрекословно приказали, что мы не посмели и… – закончила она едва слышно, обливаясь под платьем холодным потом. – …пикнуть в ответ.
"И даже временно забыть
О том, что батарейка села
В тех разъединственных часах,
Которые про нас с тобой"
Жанна вдруг расхохоталась, громко, разливисто, не останавливаясь. Все на площадке стали беспокойно озираться. Смеющейся её никто никогда не видел и теперь терялся в догадках – либо съёмки прошли "на ура", либо всех ждал жестокий разнос. Но, исходя из продолжительности её смеха, из того, как она себя била по коленям, как хваталась за голову, как только смотрела на Сергея, Свету и Владу, все с облегчением вздохнули.
Заметив, что вокруг всё остановилось и пристально за ней наблюдает, Жанна, не могущая перебороть приступ смеха, чтобы раздать приказы о сборах, в отчаянии махнула на них рукой.
– Ну вы и… Давно так… не смеялась… Ух… Да… Ну, девочки!.. Я… от вас… Далеко не уходите. Все вместе домой поедем. Серж, подождите меня, окей? Попейте пока чаю-кофе, – она ещё раз окинула их весёлым взглядом и едва сдерживаясь, добавила. – Переодеться только не забудьте. А то у нас некоторые так и уезжают по домам.
"Который час, родная?
Который час у нас?"
Ночью они все вместе пили чай на кухне у Светы, смеялись, пересказывая друг другу в сотый раз сегодняшний курьёз.
"Я не спешу, я знаю,
Который век в который раз."
Прощались лучшими друзьями, обещая Жанне, что они в её распоряжении, не всегда, конечно, – университет и школу пока никто не отменял, но на остальное их время она может полностью рассчитывать.
"Который век в который раз"
Когда счастливая Света устало упала в кровать, то почувствовала, как ей в щёку что-то остро кольнуло. Поднеся предмет к свету уличных фонарей, она разглядела потерянную недавно в квартире Жанны свою серёжку.
Шаг 30. Несостоявшийся роман
Всё свободное время от съёмок Сергей честно "мотал свой срок" в квартире у Жанны: штукатурил, шкурил, шпаклевал, снова шкурил, красил. Руки, изголодавшиеся по физическому труду, приятно ныли от боли в мышцах. Зазвонил телефон.
– Привет, Серёжь, это я.
– Что случилось? – Сергей напрягся, услышав в трубке Анин голос.
– С Владой всё хорошо, не волнуйся. Мы просто сейчас в городе. Не хочешь встретиться?
– Конечно. Давайте в кафе на пяти углах. Знаешь, где это?
– Да. Мы рядом, на Владимирской.
– О, ничего себе! Мне надо где-то… В общем, я скоро буду.
"Наш сквер промёрз и стал просвечивать насквозь,
Всё успокоилось, уснуло, улеглось,
По вечерам сверкает снег у фонарей,
По вечерам я вспоминаю о тебе"
В огромной витрине кафе за любимым столиком сидела его дочь Влада в розовом платьице со своей мамой, Аней. Сергей незаметно подобрался к окну и внезапно вырос перед ними, строя смешные рожи. Влада кинулась к нему, прижимаясь к стеклу лицом и кривляясь в ответ. Аня приветливо улыбнулась, приглашая рукой к ним, внутрь.
Знакомая официантка расплылась в улыбке, увидев входящего к ним Сергея. С разбегу в него врезалась Влада, крепко-крепко обнимая.
– Здравствуй, солнышко моё! Как у тебя дела? – он присел к ней, зацеловывая её личико.
– Нормально, – Влада показывала пальцем, куда ему ещё нужно поцеловать её. – А у тебя?
– Тоже ничего.
– Ну и хорошо!
– Пошли к маме? – он схватил её, подняв над собою вверх и понёс навстречу Ане. – Привет, Ань! Миша разве не с вами?
– У него встреча по работе, – она шагнула к нему и внезапно горячо обняла. – Привет.
– Что делали? Гуляли?
– Ага! Смотри, пап! – Влада показала ему розовую детскую сумочку.
– Это твоё?! Ничего себе! Дашь поносить?
– Посмотрим на твоё поведение!
– Что будете заказывать? – к ним подошла официантка.
– Ну что, милая, выбрала, что будешь? – Сергей погладил Владу по светлым, соломенного цвета волосам – "вся в мамину породу".
– Не знаю, – Влада разглядывала картинки меню. – Всё так вкусно!
– Настюш, принеси нам что-нибудь из десерта, на твой вкус, – Сергей кивнул на Владу и Аню.
– Настюш? – ревниво удивилась Аня.
– Да я у них частый гость. Мне даже бронируют столик по утрам. Представляешь, какие у меня тут связи? – шутил он, улыбаясь официантке, которая уже несла к ним три тарелки с пирожными. – Вы пока начинайте, я на минутку. Сейчас вернусь.
"Метёт над городом, как сотню раз мело,
Но белой вьюги невесомое крыло,
Как в первый раз скользит, качается в окне,
По вечерам я вспоминаю о тебе"
Он зашёл в туалет. Через несколько секунд в дверь постучали. Сергей высушил мокрые от воды руки и открыл замок. Дверь приоткрылась и в неё проскользнула Аня, быстро закрывая её за собой. Она резко повернулась, вглядываясь в его глаза, и бросилась целовать. Сергей опешил, отстраняясь от неё, схватив в ладони её лицо.
– Подожди, подожди, Ань! Что с тобой? Что происходит? Объясни мне, пожалуйста! Только не говори, что всё в порядке. У вас что-то с Мишей?
– Люби меня! – прошептала она, трогая его руками, залезая в брюки. – Прямо здесь! Люби, как раньше, помнишь, – она тихо рассмеялась. – За Владу не переживай, я попросила официантку посидеть с ней пять минут.
– Ань, пожалуйста, не надо. Я… – она зажала ему ладонью рот, расстёгивая ремень и брюки.
– Тише! – она взяла его руку и засунула к себе под джемпер. – Люби меня! – она стянула с себя джинсы и повернулась к нему спиной. – Неужели ты больше не хочешь меня? Я так сильно изменилась, да?
Аня, конечно же, отдавала себе отчёт, что она далеко не та восемнадцатилетняя девочка, на которую заглядывались парни. Но старалась держать себя в форме, не ела после шести, и вообще старалась как можно меньше есть. Ввела раздельное питание. О полуфабрикатах давно не вспоминала, предпочитая всё готовить самой. Выпечка только домашняя, никаких конфет, шоколадок, покупных тортиков. От них один только вред и сплошные расходы. Даже стала пить талую воду и ходить на йогу.
Для своих двадцати пяти она, исходя из десяти бальной шкалы, если не на десятку, то уж наверняка шла на твёрдую восьмёрку с плюсом.
Сергей понимал, что происходящее ненормально, с налётом откровенного безумия. Но не мог устоять перед натиском бывшей, горячо любимой жены. Волна далёких образов обрушилась на него, подхватывая и увлекая к самым светлым воспоминаниям прошлой жизни.
"Идут недели или мчатся невпопад,
То долгий дождь, то слишком грустный листопад,
Когда покоя нет, покоя на Земле,
По вечерам я вспоминаю о тебе"
Аня стояла, упираясь руками в стену, закусив до крови нижнюю губу, чтобы не закричать. Он был так же хорош, как и тогда, в свои двадцать три. И внешне, и "в постели". Неутомимый, неуёмный, не насыщающийся. Волны непрекращающегося оргазма накатывали одна за одной, как только он вошёл в неё. Она не выпускала его, врезавшись своими подстриженными ногтями в его ягодицы, заставляя двигаться ещё и ещё, входить в неё снова и снова, не останавливаясь ни на секунду. Чуткие его пальцы ласкали её немного обвисшие груди, уже не такой плоский живот, давно неухоженный пах.
Сергей захотел вырваться, – она почувствовала, как он внутри неё окаменел и через мгновение выстрелит залп его семени. Но Аня крепко держала его, вжимая в себя.
Она не боялась забеременеть, тем более от любимого мужа. До сих пор любимого, пусть уже и бывшего. Она хотела этого. Хотела носить под сердцем его ребёнка.
С Мишей, её новым мужем, отношения в последнее время, мягко говоря, не клеились. Он хотел "завести" ребёнка, своего ребёнка. Но почему-то ей никак не удавалось забеременеть. Миша записал их в дорогую клинику, чтобы докопаться до сути, но анализы у обоих были в норме. Он стал обвинять её, что она просто не хочет от него иметь детей, что не любит его, что если бы любила, как…
До неё доходили слухи, что Миша стал погуливать от неё. Она, конечно, пропускала их мимо ушей, – мало ли чего бабы от зависти не наговорят. Но если это, правда, и ему не сегодня-завтра принесёт ребёнка в подоле какая-нибудь местная шалава, и он бросит её, Аню, не могущую забеременеть от него? Она ловила его тоскующие взгляды на беременных женщин, на младенцев в колясках…
Страх быть брошенной, ревность от возможных измен, любовь к бывшему, жгучее желание снова стать матерью, – всё это в одно мгновение толкнуло её к Сергею, в туалет.
Она успокоенно обмякла, почувствовав, как Сергей отдал ей всего себя без остатка, вздрагивая последними движениями тела, проталкивая всё дальше вглубь неё своё семя.
Её руки скользнули по кафелю вниз, нащупали где-то далеко упавшие на кроссовки джинсы. Она повернулась к нему, благодарно улыбаясь и сладко-сладко поцеловала.
– Я первая, – прошептала раскрасневшаяся Аня, смотрясь в зеркало и поправляя причёску. – Ты за мной, только не сразу, – открыла дверь и вышла наружу.
Сергей застегнул брюки, заправив в них рубаху, и умылся холодной водой, приводя себя в состояние трезво осмысливать происходящее.
"Несостоявшийся роман он так похож
На запах снега, на туман, на светлый дождь,
Несостоявшийся, оконченный вполне,
По вечерам я вспоминаю о тебе"
Аня сидела за столом, шутила с Владой, ела какое-то пирожное, запивая кофе. Сергей даже засомневался: произошло ли всё это в действительности или он на какое-то мгновение просто отключился. Они смеялись над перепуганными врачами, вспоминая недавнюю Владину болезнь. Отбирали друг у друга тортики. И просто радовались, что они снова вместе, пусть и ненадолго.
"По вечерам я вспоминаю о тебе"
И только, когда прощаясь, Аня обняла Сергея, крепко к нему прижавшись, прошептав на ухо "Спасибо, любимый", когда официантка проводила его изумлённым и загадочным взглядом, когда он увидел свежее светлое пятно на Аниных джинсах, – только тогда он понял, что всё это случилось наяву.
Шаг 31. Пой
В парке на скамье, прячась в воротник пуховика от ветра и от слёз, сидела Влада. К ней молча подошёл Сергей и воткнул её наушник себе в ухо. Они сидели, слушали песню и смотрели на проходящих мимо людей.
"Подбери мои следы с мокрого песка,
Подбери тень мою там, под фонарём.
Сыплет иней на виски времени рука,
Я пока тебе пою, мы ещё поём"
– Держи, – он протянул ей носовой платок.
– Я… – она непонимающе посмотрела на него заплаканными глазами.
– Ничего не говори. Я всё знаю.
– Что? Откуда?
– На твоём лице всё написано.
– Что… написано?
– Что тебе плохо, одиноко, больно. Что ты не знаешь, как быть, что делать, как дальше жить. Сейчас тебе кажется, что это всё, конец. Конец всего. Но если ты сможешь, найдёшь в себе силы пережить это, перешагнуть, то скоро будешь над всем этим смеяться… Ты его видела с другой?
– Да. Не совсем. Не важно, – Влада не сдержалась и заплакала. – Она была моей лучшей подругой! А потом… – Сергей прижал её к себе. – Никита мне сказал, что он теперь с Дашей. А потом я узнала, что она беременна. От него. То есть, когда он днём целовался со мной, вечером спал с ней! А потом она сказала, что сделает аборт! Я просила её! Умоляла. Плакала. Я… А она всё равно пошла и сделала! Я не знаю, как теперь смотреть ей в глаза? Я не могу! Мы же с ней в одном классе, за одной партой на всех уроках! И Никита… Как так вообще можно?
"Пой, если есть силы, то пой,
Кто там за этой рекой машет.
Но всё, что случилось с тобой,
Всё, что случилось со мной, – наше"
– По закону Мёрфи или как его там, – он взял из её рук платок и стал промакивать лицо. – "Закону бутерброда"…
– Что за закон такой?
– Ну, например, если есть вероятность, что какая-то неприятность может случиться, то она обязательно произойдёт.
– Отстой какой-то! – она выхватила платок и высморкалась в него.
– А у тебя не бывало, что когда с какой бы ты стороны ни начала есть пирожок – начинка обязательно окажется в противоположной.
– И что делать?
– Смотрела "В поисках Немо"?
– Мультик, что ли? – недоумевая, Влада улыбнулась.
– Ну да. Помнишь, как рыбка Дори говорила рыбке Папе-клоуну, что если ты не знаешь, куда тебе плыть, – надо просто плыть-плыть, плыть-плыть.
– Спасибо, – она протянула ему платок.
– Оставь себе, пригодится.
– Я не про…
– Я знаю, солнышко, – Сергей взял в руки Владину ладонь. – Звони в любое время. Обещать, правда, не буду, что всегда смогу, но…
"Закатай счастливый сон в банку из-под груш,
Мы потом его допьём в терпкий летний зной,
Что споёт магнитофон, кто сыграет туш,
Я пока ещё с тобой, ты ещё со мной"
– Здравствуйте, – к ним подошёл молоденький полицейский. – Младший сержант Сергеев. Предъявите, пожалуйста, документы.
– Сначала Вы покажите свои! А то мало ли кто сейчас может надеть форму! – Сергей откинулся на спинку скамейки, лукаво поглядывая на сержанта.
– Пожалуйста, – Сергеев нехотя порылся в кармане и развернул маленькую красную книжечку. – Предъявите паспорт.
– Я не имею привычки носить паспорт с собой, – со спокойной уверенностью медленно отчеканил Сергей.
– Очень плохо, – паренёк на мгновение растерялся от такого наглого отпора. – Согласно "Положению о паспорте гражданина Российской Федерации" статья один, все граждане России, достигшие четырнадцатилетнего возраста и проживающие на территории Российской Федерации, обязаны иметь в распоряжении паспорт.
– Заметьте, Вы сказали "иметь", но не "иметь при себе"! Ни один закон не может обязать меня носить с собой. В том числе и статья девятнадцать точка пятнадцать "Кодекса об административных правонарушениях", – Сергей не мог остановиться, ему захотелось проучить этого молокососа, наказать, что тот так бесцеремонно влез в его "деликатный" разговор с Владой.
– В таком случае, я должен вас задержать и доставить в отделение полиции для выяснения личности, – сержант, сдерживаясь от гнева, побледнел и шагнул к Сергею. – Пройдёмте со мной! – зло приказал он.
– Оставьте его! – Влада вскочила со скамейки и встала между ними. – Чего вы к нему пристали?
– Ты его знаешь? Нет? – Сергеев, опешив, отступил на шаг от неё. – Скажи, этот мужчина пристаёт к тебе? – он пытался ухватиться за любую возможность, только чтобы "припереть к стенке" этого пижонистого выскочку, глумящегося над законом, над стражем закона.
– Что? Пристаёт? – Влада выкатила от удивления глаза.
– Не бойся. Он ничего тебе не сделает. Только скажи и…
– Нет! – она крикнула, привлекая внимание прохожих. – Вы что? Он мой друг! – она оглянулась на Сергея.
– Друг? – недобро усмехнулся сержант. – Знаешь, сколько сейчас пропадает таких как ты? Сколько происходит изнасилований? Я не хочу тебя пугать, но…
– Серж, ну скажи ему? – завопила Влада, всё больше собирая вокруг себя заинтересованных конфликтом.
– Я… – Сергей поднялся со скамьи и дотронулся до Владиного плеча, успокаивая её. – Просто друг семьи, – он протянул полицейскому удостоверение личности. – Вы можете позвонить её матери на работу и спросить про меня.
"Пой, если есть силы, то пой,
Кто там за этой рекой машет.
Но всё, что случилось с тобой,
Всё, что случилось со мной, – наше"
– Ну ладно, "друг"! – сержант ещё раз просканировал взглядом Сергея и вернул документ. – Если что, я тут неподалёку, – пригрозил он.
– Очень хорошо. А то мне убегать надо. Спасибо, что Вы так внимательны и неравнодушны к детям, – Сергей иронично поклонился стражу порядка.
– Я не ребёнок! – возмутилась Влада.
– Это моя работа, – проворчал сержант, недовольно оглядываясь на зевак, и отошёл от них.
– Ну да, разумеется, – усмехнулся Сергей, кланяясь зрителям после спектакля, показывая, что представление окончено, и можно расходиться по домам.
– Я не ребёнок! – повторила она, ударяя Сергея в грудь.
– Знаю. Прости. Но для него ты ребёнок, – он кивнул в спину удаляющемуся полицейскому. – А в компании со мной это выглядит весьма подозрительно и слегка эпатажно.
– Пойдём отсюда? – Влада схватила его за руку. – Погуляем где-нибудь. Купим мороженое, – она умоляюще посмотрела на него.
– Да мне вообще-то на работу надо, – Сергей вгляделся в её глаза и достал телефон. – Алло? Жанн, я задержусь немного, тут… Да, я понимаю, но… – он замолчал, и некоторое время просто слушал. – Хорошо. Я всё понял… Прости, пожалуйста, что так… Да, конечно… Спасибо!
– Тебе за меня достанется?
– Ничего, всё нормально.
– А что сейчас снимают?
– Так, одну фантастическую историю. Про любовь.
– Круто. Расскажешь?
– Потом неинтересно смотреть будет.
– Ну, пожалуйста! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста!
"Но всё, что случилось с тобой,
Всё, что случилось со мной, – наше"
Влада запрыгала перед ним, словно и не было никакого недавнего неразрешимого горя. А младший сержант Сергеев ещё долгое время неотрывно глядел им вслед, пока они не скрылись за поворотом.