Александр Зорин
Законы притяжения
Шаг 62. Песня воздушного шарика
Сергей вернулся в Питер намного быстрее, чем ожидал, словно невидимые силы, души ли любимых умерших или сам Господь Бог, помогали во всём. Даже светофоры загорались зелёным, как только его такси приближалось к ним.
«Усталый пони пятый круг
Везет в тележке малышей,
Кругом и шум, и смех, и гам,
И солнце дико жарит»
Но сил удивляться происходящему просто не осталось – всё воспринималось как сон. Будто он влез в чужую шкуру, занял не своё место. И этот маленький человек в его руках, и дочка, прижавшаяся к нему…
«Но вот какой-то мальчик вдруг
В смешной панамке до ушей,
Меня заметив, крикнет: «Мам!
Купи мне этот шарик!»
Он зажмурил горящие до боли глаза, желая проснуться.
– Папочка, – долетело откуда-то издалека. – Что с тобой?
Рядом по-прежнему стояла Влада, а на руках – результат его страстной натуры.
«И вот заплачен пятачок,
И теплый влажный кулачок
Уже сжимает хвостик мой
Забавно и серьезно»
Он открыл двери квартиры и, переступив порог, замер – реальность словно играла с ним, приоткрыв завесу в Вечность.
– Здравствуй, милый, – Жанна встретила его с чашкой дымящегося кофе. – Анечка, возьми, пожалуйста, у Сержа Андрюшку.
«И всё бы хорошо как раз,
Но легкий непонятный газ
В моих висках кричит: «Домой!
Летим, пока не поздно!»
К нему подлетела Аня, живая, настоящая, подхватывая из рук свёрток и засыпающую на ходу Владу.
– Привет, Серёженька, – ласково улыбнулась она. – Как ты? Устал?
«Пока не поздно
Далеко ввысь, в синеву окунись,
А внизу чтоб крыши домов…»
– Я… – ледяной вихрь ужаса пронёсся по Сергею, поднимая на теле волосы. – У меня что, белая горячка?
«Ты слышишь этот мотив?!
Ну, давай же, летим!
Ну, давай же, за мной, домой!»
– Нет, – Жанна осторожно провела по его лицу сухой тёплой ладонью.
– Я умер? – он схватил её руку, вглядываясь в глаза.
– Нет, – прошептала она, медленно качая головой.
– Тогда как? – от страха перехватило в горле. – Вас же нет!
«И знаю я, что это бред,
Что даже там свободы нет,
И первый легкий ветерок
Порвет меня на части»
– Как это – нет? – игриво возмутилась она, хмуря брови. – Или ты хочешь, чтобы нас не было?
– Нет, я… – он обнял Жанну, крепко прижимая и, не сдержавшись, заплакал. – Я имел в виду, что вы же умерли!
«А мой малыш уйдет в слезах
И будет всё смотреть назад…
Но сколько я отдать бы мог
За миг такого счастья»
– А что значит – умерли? – тихо спросила она, успокаивая. – Исчезли навсегда, растворились в воздухе? Ты ещё многого не знаешь, – её хрупкие пальцы обхватили его лицо, стирая жгучие слёзы. – Помнишь, что я тебе говорила, в последний раз? Что здесь мы только учимся жить, что там, за чертой этой реальности и есть самая настоящая жизнь.
– Вы пришли за мной? – глухо спросил Сергей, справившись с дыханием.
«Чтоб только
Никаких пут!
Ну же слышишь, я тут!
А внизу чтоб крыши домов…»
– Не бойся, тебе ещё рано умирать! – морщинки около её глаз весело сбежались, но во взгляде отражалась бездонная грусть. – Оглянись, посмотри вокруг – скольким людям ты нужен.
– Спасение утопающих силами самих утопающих? – он попытался пошутить, но осёкся.
– Скорее – стяжи дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи, – Жанна усадила его на диван, передавая кофе. – Ты через многое прошёл, не каждый способен вынести то, что ты пережил. Но тебе ещё нужно многому научиться.
– Мне? – удивился он, отпивая чёрный кофе с привкусом вселенской горечи. – Например?
– Благоразумию, целомудрию, любви, воздержанию, терпению, мужеству, – она остановилась, видя как реагирует на её слова Сергей. – Я не буду тебе сейчас всё это впаривать и разжёвывать, ты сам до всего должен дойти, – и вдруг, где-то в самой глубине её глаз вспыхнул белый огонь, постепенно разрастаясь. – Только будь внимательнее к окружающему тебя миру, вслушивайся в него, всматривайся. Бог говорит с нами на языке обстоятельств, – она говорила неторопливо, мягким сиянием всё глубже проникая в него. – Гони от себя гнев, не позволяй ему властвовать над тобой, – сияние заполняло его душу, заполняло всё его существо. – Во всяком искушении имей оружием молитву, – сияло всё вокруг него, сливаясь в единое целое. – И пусть совсем отступит от тебя страсть злопамятства.
«Как слышен этот мотив!»
– Ибо что огонь, скрытый в соломе, то злопамятство, гнездящееся в сердце, – Аня, уложив детей, вышла в гостиную, присев к Сергею с другой стороны, беря его за руку. – Света сейчас очень нуждается в твоей поддержке, в твоём благоразумии, мужестве…
«Ну, давай же, летим!»
– С ней что-то случилось? – испуганно дёрнулся он, заслоняясь от света.
«Ну, давай,
Я с тобой»
– Она сама всё расскажет, как только будет готова, – Жанна забрала пустую чашку, взяв его вторую руку в свою ладонь. – Не дави на неё, дай время…
«Я твой…»
Свечение достигло такой силы, что Сергей перестал что-либо воспринимать, полностью ослепнув, словно оказался в первозданной тишине вначале времён, ещё до большого взрыва.
Шаг 63. Домик у моря
В двери тихо щёлкнул замок. Света медленно открыла её, стараясь не издать ни звука, и так же тихо закрыла. В квартире стояла мёртвая тишина.
Включив в прихожей свет, она посмотрела в зеркало на своё отражение. Следы ночного происшествия ловко скрывал макияж, но что-то пугало её в новой, незнакомой Светлане – какая-то потусторонняя отрешённость и, в то же время, отчаянная решимость.
– Ты же не думаешь его убить, в самом деле?
Но та, другая она, странно прищурилась, подмигнув ей. Света отшатнулась, разгоняя наваждение, и спешно прошла в гостиную.
«Ранняя осень или позднее лето,
И домик у моря и как водится бриз»
– Картина маслом, – улыбнулась она, глядя на спавшего на диване Сергея, а по обеим от него сторонам – обеих Влад. На руках у мужа лежал маленький Андрюшка.
«И дышит вода тишиною и светом,
И солнечный диск между небом и морем повис»
Младенец посмотрел на вошедшую так, словно хотел сказать ей что-то, очень значительное, важное, но не извиниться за причинённые неудобства, не оправдать своего отца – нет. Его взгляд выражал гораздо большее и сильнее, объёмнее и глубже, его взгляд – как портал в неведомое и невероятное, забытое и утраченное. Его взгляд – как послание Бога.
«И море беспечно как сны до потопа
И время как будто совсем не течёт»
Света огляделась вокруг. Повсюду лежали неразобранные сумки и вещи, как будто Сергей с детьми собрались в отпуск и только и ждали её, чтобы отправиться в дальний путь.
«И как называется берег Азия или Европа
Как будто не важно, как будто не в счёт»
За диваном на стене светился земной рай Игоря Шипилина, навевающий оставить позади всю боль и страхи, и вернуться туда, в вечное лето, бродить до зари босиком по песчаному берегу, слушать мелодию чаек и волн, вдыхать полной грудью свежий аромат безмятежного утра.
«Волны пушистыми лапами трогают камни.
И Греция – девочка, а о Риме не слышал никто»
Она стояла, боясь пошевелиться, и жадно пила этот рай. И простояла бы так вечность, до самого утра, но младенец вдруг зевнул и посмотрел на Сергея, словно давая понять ей, что не стоит его бояться, что любовь защитит их, покроет своим омофором. Только бы они не отворачивались друг от друга, не бежали прочь, стремясь укрыться в тени будней, а шли навстречу.
«И ветер играет на флейте какие-то гаммы
И чайка над морем висит запятой»
Света, опустившись на колени, осторожно дотронулась до Сергея.
– Серёжа, – тихо позвала она. – Серёженька!
Он резко открыл глаза, так что она слегка дёрнулась, и с диким ужасом, застывшим в них, некоторое время смотрел молча, не понимая, кто перед ним и где находится.
– Это я, – ласково прошептала она. – Не узнал?
– Света? – облегчённо выдохнул он. – Мне снилась такая жуть, вспоминать страшно. Тебя заживо пожирали какие-то чудовища, разрывая на части. Я был рядом, но ничего не мог… Я…
– Тише, тише. Это просто сон. Я живая, я здесь, я рядом. Чувствуешь меня? – она приложила его ладонь к своей мокрой щеке. – Всё хорошо, меня никто не съел, – Света улыбнулась. – Давай я детей уложу в кровать, – и, ловко перехватив у Сергея небольшой свёрток, потрясла за плечо свою дочь. – Влада, иди к себе в комнату.
– Ну мам, – капризно протянула она. – Я спать хочу…
– Давай-давай, руки в ноги и… – Света кивнула в сторону бывшей Жанниной спальни и вышла из гостиной.
– Я её знаю, – зевнула Влада, потягиваясь. – Она твоя дочь. Её тоже Владой зовут. Мы с мамой, когда в Карелию весной в поход ездили, встретили их там.
– Кого – их? – не понял Сергей.
– Владу, её маму и дядь Мишу. Мы всю ночь жарили шашлыки и пели под гитару. Моя мама и дядь Миша вместе в институте учились.
– Серьёзно? – недоверчиво спросил он. – Ты не прикалываешься?
– Не веришь, спроси у неё, – Влада вскинула одну бровь, точь-в-точь повторив жест матери.
– Ты ещё здесь? – возмутилась Света, входя в гостиную. – Живо в постель!
– Спокойной ночи, мамочка! – Влада прижалась к ней, подставив для поцелуя щёку.
– Спокойной… – она поцеловала её и, развернув, шлёпнула по ягодице. – А теперь – спать! – склонившись над спящей девочкой, Света бережно подняла её. – Я положила Андрюшку в нашей спальне, ты не против? Не переживай, мне не тяжело. Пусть сегодня поспят с нами, а завтра будем думать, что и как. Подожди меня здесь, я сейчас вернусь, только уложу её, – и быстро исчезла с маленькой Владой на руках.
«Вот-вот нас вовсе затянет в закатных лучей паутину
И вденет как нитку в иглу в бесконечный покой».
Сергей поднялся с дивана, не зная, куда себя деть. Жизнь иной раз совершает такие неожиданные повороты, такие крутые виражи, что совершенно не понимаешь, не то чтобы там что-то делать, но даже – как правильно реагировать на всё происходящее. Он потерянно оглянулся, ища в знакомых вещах внутренней поддержки, фундамента, стержня.
«Осталось представить, что это не только картина,
Висящая в дальнем углу твоей мастерской»
– Давай присядем, – Света подошла к нему, бережно взяв за руку. – Прошу тебя, выслушай меня до конца. Я, возможно, буду сбиваться, прыгать с мысли на мысль, но ты потерпи чуть-чуть, хорошо?
Шаг 64. Это осень
Она говорила долго, Сергей слушал её с опущенной головой, сцепив в замок руки, не проронив ни звука, не дёрнув ни единым мускулом. Когда она закончила, повисла томящая тишина. Света встревоженно смотрела на него, ожидая ответа, хоть какой-нибудь реакции, пусть даже ярости, бешенства, слёз, но Сергей сидел неподвижно, как камень.
– Ты теперь захочешь уйти от меня? – не выдержав, она первой нарушила молчание.
– С чего ты решила? – он поднял глаза, в которых пылал леденящий душу огонь.
– Милый, любимый, хороший мой, – она прижалась губами к его плечу. – Ты, правда, не откажешься от меня?
– Я слишком долго к тебе шёл, чтобы отказываться, – медленно произнёс он, с каждым словом преодолевая в себе проснувшихся демонов. – Слишком долго.
«Разукрашенный неряшливо
Этой осенью непрошеной
Этот город, словно тряпочный,
Лев в углу лежит заброшенный»
– Папочка! – из коридора донёсся испуганный плач. – Ты где?
– Мы здесь, солнышко! – Света повернулась на звук голоса. – Беги скорей к нам!
– Что, страшный сон приснился? – Сергей подхватил свою дочь, усаживая на колени.
– Да, – она обняла его и затихла.
«Мы с тобой, наверно, лишние»
– Что за кипиш? – в гостиную вошла старшая Влада. – Вы чего не спите-то?
– Мы разговариваем, – строго заметила ей мать. – Ложись спать.
«В этих буднях, в этих праздниках»
– До сих пор? – она забралась с ногами на диван, пристроившись рядом с Сергеем. – Ну, и что за хрень у вас тут творится?
– Следи за языком! – нахмурилась Света.
«Мы про счастье что-то слышали»
– У Влады и Андрюши произошло несчастье, – прошептал он. – Они остались одни.
– Почему? – старшая смущённо покосилась на младшую. – Их, что, бросили?
«Только совершенно разное»
– Нет, они… – Сергей глубоко вздохнул, пытаясь справиться с волнением. – Их родители, вернее, мама и отчим, попали в автокатастрофу. В общем, их больше нет.
«Мы про счастье что-то слышали,
Только совершенно разное»
– Ясно, – она закусила нижнюю губу. – А почему ты сказал – отчим? С Владой-то мне всё понятно, а с Андреем что?
– Не задавай глупых вопросов! – гневно зашипела мать.
– Она же рано или поздно всё равно всё узнает, – Сергей пошевелился, разминая затекшие суставы.
– Как знаешь, – Света бережно перехватила у него уснувшую Владу.
– О-о, палёным запахло! – старшая уселась поудобнее.
– Влада! – в глазах матери сверкнули молнии.
– Да? – очнулась младшая, глядя затравленным зверьком.
– Не ты, солнышко, не ты, – нежно поцеловала её личико Света.
– Она, значит солнышко, – старшая ревниво сложила на груди руки. – А я что, рыжая?
– Ты не рыжая, – Сергей наклонился к ней, чмокнув в голову. – Ты – блондинка.
– Ха-ха-ха, – она оттолкнула его. – Очень смешно.
– Ты как себя ведёшь?! – шёпотом отчитала её Света. – Извинись сейчас же!
– Всё нормально, – успокоил её Сергей. – Не переживай, мы тебя тоже очень сильно любим.
– Что значит – «тоже»? – не сдавалась Влада, играя в обиженного ребёнка.
– Не привязывайся к словам! – он притянул старшую, крепко прижав к себе. – Мама тебя любит, – и стал расчёсывал пальцами её длинные светящиеся как у матери волосы. – Я тебя люблю. Все тебя любят. Ты очень умная, красивая, смешная, с тобой всегда интересно…
– Ой, ладно, хорош подлизываться, – она повернулась нему к лицом. – Выкладывай, что у вас там за тайны?
– Андрей – мой сын. Мой и Анечки.
– Не поняла. Она же за дядь Мишей была замужем?
– Была. Так получилось.
– Отлично! – старшая поднялась, молча разглядывая свою мать и Сергея. – Ну, вы, ребята, даёте! Это что же получается… – она кивнула на Андрея. – Сколько ему?
– Влада? – пыталась остановить её Света. – Ты не должен перед ней отчитываться!
– Она уже взрослая, милая. Она должна знать. Всего несколько дней.
– Значит, сентябрь, август, июль, июнь… – старшая по пальцам принялась отсчитывать назад. – Середина декабря?
– Да, середина, – Сергей опустил голову, виновато вздыхая.
– Когда ты успел? – Влада изогнулась так, чтобы поймать его взгляд. – Ты же всегда с нами был?
– Для этого достаточно и пары минут, – он откинулся на спину, промаргиваясь от слёз.
– Сергей! Не при детях же?
– Да, прости.
– Мы с мамой приезжали к папе в декабре, – прозвучал тоненький голосок младшей. – Мы ели в кафе разные тортики. Помню, как папа ушёл в туалет, а потом к нему зашла мама.
– Зашибись! – прервала её старшая, вытаращившись на мать. – Ты знала?
– Не твоё дело! – холодно отрезала Света.
– Нет, я серьёзно! – от волнения старшая вскочила с дивана. – Ты всё это время знала?
– Нет, – Сергей покраснел от стыда. – Она узнала только вчера.
– За-ши-бись! – Влада остановилась, переводя настороженный взгляд с одного на другого. – И что теперь? Развод?
– Нет, – мгновенно ответил он, словно боялся этого слова.
– Слава Богу! – старшая упала на диван, закинув на Сергея ноги. – А то я уж чуть в штаны не наложила!
– Тебя беспокоит только это? – улыбнулся он, щекоча ей пятку.
– Дурак! – она больно лягнула его. – Ой, прости, Серж, случайно вырвалось, – и протянула ему мизинец. – Мир?
– Я не обижаюсь, – Сергей схватил всей кистью её крючок. – На блондинок!
– Что ты сказал? – Влада бросилась на него с кулаками. – Что ты имеешь против блондинок?
– Абсолютно ничего, – смеясь и защищаясь от побоев, крикнул Сергей. – Я люблю блондинок!
– Ты считаешь блондинок тупыми куклами, да? Отвечай!
– Ты говоришь!
– Ах, так? Присоединяйся, Влада, ты ведь тоже блондинка? И – мама! Давайте проучим его, чтобы знал, как над нами смеяться! Держите его! Держите крепче!
– Коварная, – верещал Сергей, уворачиваясь от щекотки. – А-а-а… Я припомню вам это…
«В танце бешеном неистовом
Закружив дома и дворики
Осень мир засыплет листьями,
Как же ей не жалко дворников?»
Диван опрокинулся, и все четверо рухнули на пол.
«Мы такими стали смелыми»
– Хочешь, я тебе свою комнату покажу? – старшая схватила за руку младшую и потащила к себе.
– Влада, тебе пора спать! – вяло скомандовала Света, лёжа на груди мужа.
«Мы такими стали глупыми»
Девочки обернулись, держась за руки.
«Это осень всё наделала,
Это осень всё запутала»
– Да, тяжёлый случай! – смеялся Сергей. – Как же вас теперь звать-величать? – он ткнул пальцем в направлении младшей. – Ладно, ты будешь – Шалтай, – потом указал на старшую. – А ты – Болтай!
– Сам ты – Болтай!
– Сам ты – Шалтай!
– А я кто? – Света с детским любопытством смотрела на него.
– Гусеница! – сказала старшая.
– Королева! – сказала младшая.
– Ты – Алиса! – Сергей поправил прядь волос, упавшей ей на лицо.
– Я хочу быть Алисой! – запротестовала старшая.
– И я! – повторила следом за ней младшая.
«Это осень всё наделала,
Это осень всё запутала»
– А ты? – Света провела ладонью по его бороде. – Кто ты?
– Чеширский кот! – бросила старшая, оскорблённо уходя в свою комнату.
– Безумный шляпник! – выпалила младшая, скрываясь за ней.
– Скорее – Белый Кролик! – Света схватила его за уши и горячо поцеловала.
– А Андрей? – спросил Сергей.
– Соня! – ответили все в один голос.
Из спальни донёсся детский плач.
– Ну вот, разбудили Соню! – Света поднялась, смеясь. – Шалтай-Болтай, идите к себе!
– Я не хочу быть Болтаем! – гордо заявила старшая, стоя в дверях.
– А я – Шалтаем! – сердито топнула ножкой младшая.
– Есть одна древняя еврейская мудрость, – Сергей вернул диван в прежнее положение. – В любой непонятной ситуации ложись спать, – и, подойдя к девочкам, обнял их, целуя. – Утро вечера мудренее.
Шаг 65. Даже если
В воскресенье с утра пораньше Влада уже валялась на диване в гостиной, увлечённо читая книгу из Жанниной библиотеки. Сергей ещё не успел подготовить для своей дочери отдельной комнаты, и потому старшей приходилось делить с младшей свои покои.
«Кто-то был первым»
– Ты чего встала так рано? Сегодня же выходной? – сонно спросила Света, проходя из спальни в уборную.
«Кто-то ответил себе на непростой вопрос»
– Доброе утро, – Влада внимательно проследила за ней. – Я уже выспалась.
«У кого-то нервы»
– Привет трудовому народу! – следом в гостиную бодро вошёл Сергей. – Что читаешь?
«Кого-то ветер перемен не туда унёс»
– Серж, – прошептала она. – У мамы что, фингал под глазом?
– Чего? – переспросил он, насыпая в турку кофе. – Тебе показалось.
«Кто-то разыскивал»
– Можно я ещё немного посплю? – потягиваясь на ходу, Света подошла к Сергею. – Ты не возражаешь?
«Кто-то потерянный кошелёк нашёл»
– Спи сколько нужно, – он поцеловал её, наливая из кувшина воду.
– А ты? – она обняла его, прижавшись к спине. – Не хочешь со мной?
«Кто-то был искренним»
– Да я вроде как выспался, – улыбнулся Сергей, ставя на огонь турку.
– Везёт же некоторым, – зевнула Света, прикрываясь ладонью. – Я, может, ещё пол часика поваляюсь, – и, проходя мимо дочери, потрепала её по волосам.
«Кто-то сказал себе: всё будет хорошо»
– Почитай мне вслух, что ты сейчас читаешь, – попросил он.
– Объясни мне: зачем Ты их мучаешь? – медленно начала Влада, подозрительно косясь. – Зачем я – понятно: чтоб гармония была, чтоб на чёрном белое было лучше видно, чтоб доброта ярче сияла на фоне зла, да чтоб, наконец, они научились соблазны преодолевать и чтоб души их не разжирели… Но Ты – зачем? Неужто Тебе трудно знак им какой подать, или символ показать настолько очевидный, чтоб даже им был понятен? Тебе ж это ничего не стоит? Так отчего ж Ты этого не делаешь? Неужто и вправду: чем больше Ты их любишь, тем более мучительную жизнь устраиваешь?
«Даже если не здесь и не с нами»
– Что это?
– «Посланник» Андрея Максимова.
– Его теперь в школе проходят, что ли?
«Даже если не в этот раз»
– Нет, я для себя, – Влада перелистнула вперёд несколько страниц. – Она вся исписана карандашом. Жанна, наверное, фильм хотела снимать.
– Серьёзно? – Сергей присел к ней на диван, всматриваясь в мелкий почерк.
«Даже если торнадо с цунами»
– Серж, скажи мне правду, – тихо спросила она. – Что у вас с мамой всё-таки произошло?
– Ничего, – равнодушно произнёс он. – Может, обо что-то ударилась?
«Будут годами преследовать нас»
– Лицом о твой кулак? – вспылила Влада. – Лучше не ври! Иначе ты мне больше не друг! – и резво вскочила на ноги. – Я вообще тогда вернусь к себе на Фонтанку, а вы – как хотите!
«Даже если мы с крыши сорвёмся»
– Не о мой, – нехотя процедил он.
– Нет? – огонь любопытства вспыхнул в её глазах. – О чей же?
«В неудачной попытке с неё не упасть»
– Неважно, – холодно отрезал он, поднимаясь.
– Я всё равно узнаю, – Влада вплотную перед ним встала. – Твои слова!
«И даже если мы сюда никогда не вернёмся»
– Я не могу, – выдавил Сергей, пряча от неё взгляд. – Мама будет сердиться.
– А мы ей ничего не скажем, – она толкнула его на диван, прыгнув к нему на колени. – Говори! – и вдруг как мать ласково провела ладонью по лицу. – Ну, пожалуйста, Серж, если ты меня хоть капельку любишь!
«Нам всё равно до конца не дадут пропасть»
– Твой отец избил твою маму, позавчера вечером, у вас на Фонтанке, – сдержанно произнёс он.
– Что, реально? – испугалась Влада, недоверчиво переходя от одного глаза к другому. – За что?
– За меня.
– Как это? Они же давно развелись.
– Ты знаешь, почему мы сюда переехали? – Сергей пересадил её с себя на диван.
– Да, – неуверенно кивнула она. – Здесь круто, много комнат…
– Твой отец поставил условие. Или я исчезаю из вашей жизни – и тогда вы с мамой остаётесь на Фонтанке. Или мы с ней можем валить на все четыре стороны.
– Вот мудак! – крикнула Влада, но тут же осеклась, оглядываясь в сторону спальни матери. – Ему-то что? Он ведь даже не живёт там!
– Квартира официально его, – Сергей ядовито усмехнулся.
– Ну и пусть подавится ей! – яростно прошипела она, срывая с шеи золотые «весы». – А за что он ударил маму, если мы…
– От злости. Твой отец не знал, что у меня есть квартира. Он думал надавить на неё этим, вынудить развестись со мной.
– Это всё? Или ещё что-то? Говори! – жёстко потребовала она, вцепившись в рукав халата. – Только не ври мне!
– Он изнасиловал её, – приглушённо отчеканил он. – Избил и изнасиловал, – его пальцы побелели от напряжения, сжимая подлокотник. – И будет это делать, пока твоя мать не сломается и не уйдёт от меня.
«Кто-то увидел»
– И ты спокойно вот так об этом говоришь? – прошептала побледневшая от ужаса Влада.
«Кто-то открыл для себя буддизм»
– Ты не знаешь, чего мне это стоит! – Сергей едва сдерживался, чтобы не выйти из себя. – Скажи, что бы ты сделала, будь на моём месте?
«Или Овидия»
– Убила его! – она с силой ударила кулаком по книге, оставив на ней вмятину.
– И как? – звериный оскал проступил на его лице.
«Кто-то перестал смотреть вниз»
– Застрелила!
– Из чего?
– Из пистолета!
«Или под ноги»
– А пистолет откуда?
– Купила!
«Кто-то сумел наконец найти»
– Где?
– В магазине!
«Кто-то в дороге»
– Ты думаешь, что можно просто так купить боевой ствол? – с желчной иронией он повернулся к ней.
– А разве нет? – лицо Влады пылало от гнева, по щекам текли слёзы бессилия и обиды.
«Удивлялся красоте самого пути»
– Нет, – её слёзы мгновенно отрезвили Сергея. – Но, предположим, ты нашла поставщика, где-нибудь на чёрном рынке, – он осторожно привлёк к себе Владу. – Да и вообще – неважно, в мусорке нашла. Дуло у тебя в кармане, – и ласково вытер лицо. – Конечно, ещё большой вопрос, что висит за ним, какая мокруха.
– Что за мокруха? – ноги её сотрясала мелкая дрожь.
– Убийство, – он крепко прижал к себе девочку. – И что дальше? Что ты с ним собираешься делать?
– Ничего. Просто убью.
– Хорошо. И где?
«Даже если не здесь и не с нами»
– Где угодно, – всхлипнула она, затихая.
– Где угодно нельзя, – Сергей поцеловал её в макушку. – Нужно в тихом укромном месте, где тебя никто не увидит, не услышит. Ты когда-нибудь стреляла из пистолета?
«Даже если не в этот раз»
– Нет, а что? – Влада подняла на него вопросительный взгляд. – Это же просто – наводишь дуло и жмёшь на курок.
«Даже если торнадо с цунами»
– Допустим, что просто, – согласился он. – И рука у тебя не задрожит, не дрогнет в нужный момент. А ты знаешь, куда стрелять?
«Будут годами преследовать нас»
– Два в грудь, один в голову, – серьёзно ответила она.
«Даже если мы с крыши сорвёмся»
– Лихо! – усмехнулся он. – А как ты определишь, что убила?
«В неудачной попытке с неё не упасть»
– Что ты меня паришь? – Влада ударила его по груди. – Я не знаю! Проверю пульс.
«И даже если мы сюда никогда не вернёмся
Нам всё равно до конца не дадут пропасть»
– А ты знаешь, как проверять пульс хотя бы у здорового человека? – он перехватил её руку, прикладывая к своей шее. – Не торопись, ищи подушечками, чувствуешь?
– Кажется, да, – Влада нахмурилась, вслушиваясь в пальцы.
– Это у здорового человека, а у раненого так вообще…
– Тогда – «контрольный» в голову! – она ткнула пальцем Сергею в центр лба. – Сюда.
– Ну если сюда, то уж точно наверняка, – засмеялся он. – А дальше?
– В смысле?
– Что будешь делать?
– Ничего, просто уйду. Сотру все отпечатки пальцев и уйду.
– И после этого будешь спокойно жить, с чистой душой, с чувством выполненного долга?
– Да! – твёрдо сказала она.
– А как же христианское всепрощение? – искушал Сергей. – Ударили по левой щеке, подставь правую?
– Вот ещё! – Влада грубо оттолкнула его. – Зло должно быть наказано!
«Даже если не здесь и не с нами»
– Надо всё взвесить, обдумать, – он стремительно встал с дивана.
«Даже если не в этот раз»
– Ты боишься его? – презрительно бросила она.
– Я боюсь за вас, – Сергей вытащил из шкафа спрятанную там пачку сигарет. – Есть же какой-то другой способ, чтобы остановить его?
«Даже если торнадо с цунами
Будут годами преследовать нас»
– Давай отравим его! – Влада подскочила к нему, без спроса взяв сигарету.
– Почему тебе всё время хочется убить его? – он закурил, включив вытяжку. – Он же твой отец!
– После такого он мне больше не отец, – она выхватила зажигалку и в наглую перед ним закурила. – Да он и никогда им не был! Отец не тот, кто сделал ребёнка, а кто его вырастил.
«Только если мы будем как дети
Глотать этот необыкновенный газ,
Ведь всё, что было до нас на этой планете
Было на самом-то деле для нас»
– Знаешь, как звучит закон бумеранга? – глухо спросил Сергей, жадно затягиваясь.
– Всё возвращается?
– Именно! Поэтому наши поступки должны быть взвешенны и обдуманны. Нельзя творить зло безнаказанно, даже под видом благородной мести. Всё зло, сделанное нами, неизбежно к нам возвращается. Могут пройди годы, прежде чем такая же или похожая, или совсем другая ситуация с точностью наоборот разыграется перед нами…
«Даже если не здесь и не с нами»
– Значит, ты так и будешь позволять ему измываться над нами? – Влада ожгла его льдинками своих глаз. – Будешь позволять ему насиловать мою маму, свою жену, пока какой-то сраный бумеранг не накажет его?
«Даже если не в этот раз»
– Я не собираюсь смиренно ждать милости с небес, – Сергей остервенело всасывал в себя едкий дым быстро таящей сигареты. – Но я пока не знаю…
– Я знаю! – сталью прозвенел за их спинами голос Светы.
Сергей и Влада вздрогнули, испуганно оглядываясь назад.