Александр Зорин
Законы притяжения
Шаг 66. Стоит ли
Через месяц она вошла к себе на старую квартиру. Сердце рвалось из груди сбежать куда подальше, но ноги уверенно вели к назначенной цели, подчиняясь холодному уму.
«Он всевозможными богами был отмечен сполна.
Он был вполне отличный семьянин»
– Какие люди! – Алексей развёл в стороны руки, подозрительно её оглядывая. – Я думал, ты не придёшь.
– Отчего же? – Света медленно сняла свой плащ, пряча за равнодушием предательскую дрожь во всём теле. – Поговорим?
«Он разбирался в урожае дорогого вина
И допивал его всегда один»
– Ну, если хочешь, – он разлил коньяк по стаканам. – За встречу?
– Мог бы и вина мне купить, – она уверенно оттолкнула от себя стакан.
«И если гости приходили, говорил им тост,
Но телефон не отключал нигде»
– Прости, я думал, что… – он запнулся и замолчал.
– А зря, – Света как следователь положила руки на стол, сцепив их в замок.
«Поскольку честно полагал, что оптимальный рост
Возможен только в деловой среде»
– Если надо… – он дёрнулся, вставая.
– Не надо, – жёстко приказала она, смотря в упор. – Скажи мне честно, чего ты хочешь?
«Если построишь, то твоё, а если не построишь – нет,
И бесполезно верить в чудеса»
– Чтобы ты вернулась ко мне, – он потупился, ковыряя ногтями стол.– Зачем? – наступала Света, обжигая его ледяным взглядом.
«И если правильно поставить для себя ответ,
Тогда вопрос уже найдёт себя сам»
– Я хочу всё исправить, – и вдруг положил на её руки свою ладонь. – Я изменился, правда. Я стал другим.
– Мне ничего от тебя не надо, – сухо отрезала она, не отводя взгляд.
«Так он считал, пока однажды не случился апрель,
И было трудно по утрам дышать»
– Ты от меня так просто не отделаешься! – ядовито усмехнувшись, он залпом осушил стакан.
– Да я и не пытаюсь, – она равнодушно пожала плечами, взяв с подоконника косметичку. – Кстати, как ты себя чувствуешь?
«И оказалось, что бывает потайная дверь,
А там за дверью, говорят, душа»
– А что? – Алексей с вызовом поднял другой стакан. – Почему ты спрашиваешь?
– Анализы давно сдавал? – Света внимательно осмотрела себя в зеркало.
– А что? – он обеспокоенно замер.
«Стоит ли знать, что там
Там за чертой,
Куда уходят ночевать лучи?»
– Надеюсь, что ничего, – и, вынув из косметички помаду, подкрасила губы. – Просто у меня нашли инфекцию.
– Какую ещё инфекцию? – по его лицу расползлась злая улыбка. – Триппер, что ли?
– Я вич инфицирована, – по слогам произнесла она, впиваясь в него взглядом.
«Или убрать всё это до запятой,
Сказав упрямой душе – молчи?»
– Да ладно мне лапшу на уши вешать! – Алексей развязно засмеялся, ставя на стол коньяк.
– Вот, – Света достала из сумки лист бумаги. – На прошлой неделе забрала результаты своих анализов.
«Она бывала на виду, бывала на устах,
Она любила выпить на посошок»
– Для больной ты выглядишь слишком уверенной, – и вдруг нервно плеснул в глотку из стакана остатки.
– А какой ты хотел меня увидеть? Раздавленной? – безучастно спросила она, доставая второй лист. – Я сначала не поверила, подумала, что ошибка. Сдала повторно. Оба раза положительно.
«И если кто-то говорил ей, что смертельно устал,
Она смеялась как-то нехорошо»
– И ты считаешь, что это я? – он с брезгливостью дотронулся до первой бумажки, подвинув к себе одним пальцем. – Может, твой благоверный наградил тебя?!
– Очень даже может быть, – она в третий раз полезла в свою сумочку. – Кстати, он всё знает.
«И ей хотелось то ли в отпуск, а то ли в петлю,
Что означало одинаково – сон»
– Что значит – всё? – Алексей внимательно следил за её движениями, пробегая глазами напечатанное на листах.
– Лёш, что ты как маленький? – Света вынула сигарету и закурила. – Всё, что между нами произошло.
«Она частенько посторонним говорила «люблю»
И одевалась обязательно в тон»
– А он что? – глаза Алексея испуганно метались по бланкам и её лицу.
– Ничего, только… – она затянулась и выпустила несколько колец дыма.
– Что? – он ошалело смотрел на неё, не узнавая свою жену.
«Она добилась нереально сумасшедших высот,
Её боялись и друзья и враги»
– Он просил предупредить, – Света не торопилась, наслаждаясь его тревогой. – Что заражение вич – это статья.
– Какая ещё статья? – недоумевал он, следя, как кольца исчезают в воздухе.
– Уголовная, – она глубоко затянулась, но, не рассчитав, закашлялась. – Сто двадцать вторая.
«И ей казалось, если в день ещё минуток шестьсот,
То можно б запросто раздать все долги»
– Вы что, суки, – трясущимися руками он вытащил из кармана пачку сигарет, но зажигалка его не слушалась. – Посадить меня решили?
– Я могла заразить тебя, – Света предложила свою.
– Ты? – Алексей онемел, застыв.
– Может, от Серёжки, – она зажгла её, поднеся к сигарете вплотную. – А может, от кого другого.
– Ну ты и шлюха! – поражённо выдавил он, закуривая.
«Но вот однажды кто-то спел ей про потерянный рай
И что-то хрупкое как яблочный цвет»
– Мы же взрослые с тобой люди, с кем хотим, с тем и спим, – она пожала плечами, демонстрируя безразличие. – Я пришла предупредить тебя, теперь ты всё знаешь, – и, пустив слюну на кончик сигареты, потушила её, аккуратно сложив в пачку. – Ну, и что скажешь?
– В каком смысле – что? – Алексей хлопал глазами так, словно старался сморгнуть наваждение.
«И оказалось, что бывает – даже видишь – пора,
А, может, выхода давно уже нет»
– Теперь ты всё знаешь, – флегматично повторила она, забирая со стола бланки.
– И? – раздражённо спросил он, не понимая. – Говори ясней!
– Я сняла с себя уголовную ответственность, предупредив тебя, – Света торопливо сложила листы в сумку. – Теперь ты всё знаешь, а дальше дело за тобой – будешь ли ты спать со мной такой или нет, – она покрутила перед собой телефон, нажимая на кнопки. – Я на всякий случай записала наш с тобой разговор и отправила его Серёже.
– На понта решила меня взять, да? – Алексей завёлся, выливая в стакан остатки коньяка. – Запугать думала?
«Стоит ли быть
Хотя бы пару минут,
Так же уверенно, как этот рассвет?»
– Зачем? – искренно удивилась она, поднимаясь. – Я не против, да и Сергей тоже, – и вдруг сняла с себя джемпер. – Если хочешь, могу позвать его, – безучастно расстегнула джинсы. – Он у меня «би», любит мужчин и женщин. Ты же знаешь, как у них там, актёров, бывает, – и небрежно стянула их. – Если что, он здесь рядом, готов подключиться к нам в любую минуту, – она стояла перед ним в заношенном грязном нижнем белье, вся в синяках и ссадинах. – Если, конечно, ты не боишься подхватить вич.
– Ты серьёзно? – он с отвращением разглядывал тело бывшей, ужасаясь в ней перемене. – Вот это всё?
«Или забыть, то, что, увы,
Не поймут,
Те, кто придумал за нас ответ?»
– А почему бы и нет? – Света взяла телефон и набрала номер. – Два мужика сразу – это ведь так интересно! – её глаза блеснули безумием. – Хочу потом попробовать с тремя!
– Света, у тебя, что, совсем крыша поехала? – Алексей выхватил из рук телефон.
– Почему сразу «крыша»? – возмутилась она, обиженно кусая губы. – Просто нам с Серёжей недолго осталось, вот мы и решили всё попробовать.
– А он как, этот вич, лечится? – бросив трубку на стол, он с омерзением вытер свою ладонь о брюки.
– Нет, – отстранённо выдохнула она, возвращаясь на прежнее место. – На лекарствах, конечно, можно ещё сколько-то там протянуть, но вылечиться – нет.
«Стоит ли знать, что там
Там за чертой,
Куда уходят ночевать лучи?»
– И что теперь делать? – докурив одну сигарету, он следом жадно закурил другую.
– Ничего, – по слогам отскандировала Света. – Но если ты переживаешь, тогда лучше провериться, – и с участием взяла его руку. – Если найдут вич, сразу поставят на учёт и все дальнейшие половые связи…
– А как ты поняла, что у тебя вич? – он аккуратно освободился от неё и вылил в себя коньяк.
– Сначала подумала, что грипп подхватила, – она вытащила из его из пальцев сигарету. – Симптомы-то похожие: лихорадит, ломит суставы, раскалывается голова, слизистая рта и глотки воспалена, – и, широко зевнув, продемонстрировала свой рот. – А потом вдруг резко поплыли лимфоузлы подмышками, на шее, в паху, – почесала подмышкой, монотонно перечисляя. – Дикая слабость, потливость, особенно ночью, тошнота, диарея, рвота, кожные высыпания…
«Или убрать всё это до запятой,
Сказав упрямой душе – молчи?»
– Ладно, хватит, перестань! – Алексей резко вскочил, прощупывая себя в разных местах. – Мне как-то всё это, знаешь, не очень.
– Как хочешь, – хладнокровно произнесла она, пуская в него кольца. – А то, если надумаешь, у нас сегодня вечером свингерская вечеринка, – и быстро добавила. – С вич, конечно. Мы теперь не можем как раньше, теперь мы должны выбирать, – Света поднялась, протянув на прощанье руку. – Да не бойся ты так меня, через кожу нельзя заразиться, – и тут же почесала предплечье. – Хотя, не знаю, кто что говорит.
– Совсем забыл! – он метнулся в коридор, надевая на ходу куртку. – У меня же через полчаса важная встреча. Надо ещё добраться успеть… – и как ошпаренный вылетел из квартиры.
«Стоит ли?»
Света вдруг посерела лицом, как на замедленной съёмке сползая по стене на пол. На кухню вбежал Сергей.
– Солнышко, как ты? – испуганно прошептал он, опускаясь перед ней на колени. – С тобой всё хорошо?
– Теперь он, надеюсь, больше никогда не захочет меня видеть, – выдохнула она, стирая с себя искусственные синяки. – Теперь он вообще ни с кем не сможет, будет бояться всех баб! Вообще, всего бояться! – и вдруг раскатисто рассмеялась. – Видел бы ты… как он шарахался от меня!.. Как от чумы… Почему мне это раньше… не пришло в голову?
– Ты слишком чиста для такого, милая, слишком честна.
Сергей осторожно обнял её, прижимая к своей груди и целуя светлые волосы.
Шаг 67. Гимн солнцу
После встречи с бывшим на Фонтанке Света почти сразу слегла. Пару дней держалась температура под сорок, её лихорадило и рвало. Но уже через неделю, не смотря на слабость и тошноту, врачи выписали её из больницы, прописав от нервного истощения «спать» и гору психолептиков.
«Нелёгкая это работа
Руками выкатывать солнце.
Руками выкатывать солнце
Из тёмной морской глубины»
– Мама умрёт? – шмыгая распухшим от слёз носом, старшая Влада бесцельно слонялась по квартире все эти дни.
– Не смей так даже думать! – жёстко осадил Сергей, укачивая в перевязи малыша. – У неё просто нервный срыв. Слишком много всего навалилось за последнее время.
– Всё же будет хорошо? Да? – не унималась она, бесконечно сморкаясь. – У нас ведь всё будет хорошо?!
– Конечно! По-другому и быть не может, – он прижался губами к голове Андрея. – Мама скоро поправится, я тебе обещаю!
«Гораздо удобней и проще
Поверить в могущество ночи,
И ставя в строке многоточья,
Досматривать лёгкие сны»
– Не надо мне обещать! Ты ничего не знаешь! Ты… – Влада захлебнулась, сбежав в свою комнату. – Это ты во всём виноват! – неслось из-за двери: с появлением чужих детей и последних проблем она чувствовала себя забытой всеми. – Пока ты не появился, у нас всё было хорошо!
– Солнышко, остановись! – Сергей вошёл к ней, сев на кровать. – Нельзя бросаться такими словами. Потом сама же будешь жалеть о сказанном.
– Как ты вообще отпустил её? – выла она, пряча в подушку лицо. – Ты должен был удержать… Заставить остаться дома!
– Она сама настояла, – рука устало скользила по её спине, поправляя задравшуюся пижаму.
– Но ты же мужик! – Влада резко подскочила, с вызовом отбрасывая его руку. – Или кто? Тряпка? Слабак? Трус?
– Не кричи, Владу разбудишь, – он крепко прижал к себе её голову, не давая вырваться.
– Мама умирает, а ты… – хрупкие плечи тряслись, нервно подрагивая.
«Встань лицом на восток,
Давай,
Раздувай зарю!
Пусть ярче будет новый день»
– Никто не умирает, – Сергей ослабил хватку, но до конца не выпуская. – С ней всё будет хорошо, вот увидишь, – подняв заплаканное лицо Влады, ладонью вытер со щёк слёзы. – Просто нужно немного подождать, – и снова прижал, целуя в макушку. – Ты же слышала, что сказал врач. Ей нужен покой и сон. И куча позитивных эмоций. Так что, прошу тебя, – шептал он, медленно раскачиваясь на постели. – Успокойся и возьми себя в руки. Ты мне очень нужна. Ты нам всем сейчас очень нужна. Без тебя я один не справлюсь.
«А пока
Начинаем виток,
И ты будь со мною,
Вот тебе моя рука»
– Что мне делать? – её руки обвили его под спящим Андрюшей.
– Для начала умыться и одеться, – он ласково похлопал по спине. – Ты же не забыла, какой завтра день?
– Какой? – она испуганно вынырнула из-под перевязи.
«Нелёгкая это работа –
Не мерить минутами счастье.
Не мерить минутами счастье
И слышать дыхание дней»
– День рождения мамы! – Сергей легонько щёлкнул по лбу. – Так что нам с тобой нужно много всего успеть, – и развернув её, стал собирать в косу растрёпанные волосы. – В общем так. Действуем быстро и очень тихо, как в тылу у противника. Сейчас нам привезут цветы, потом ещё кое-что по мелочи. Потом… Кстати, на тебе ведь шарлотка. Помнишь, как готовили? Ничего не забыла?
– Нет, – оживилась она, просияв. – Можно я Владу разбужу?
«Я тоже порою не верю,
Но если попробовать вместе,
Но если попробовать с песней,
То, может, и будет светлей»
Постепенно все поверхности гостиной заросли цветами. В центре как на воскресном пикнике стояли корзины с соком и вином, хлебами и колбасами, фруктами и овощами. Горели свечи, тихо играл, поскрипывая винилом, проигрыватель. Время приближалось к полуночи.
«Стань лицом на восток,
Давай,
Раздувай зарю!
Пусть ярче будет новый день»
Настенные часы гулко пробили двенадцать. Сергей вынес на руках из спальни ещё ослабленную болезнью Свету. Она плохо понимала, что происходит вокруг, безропотно подчиняясь бережным рукам мужа. Влады, старшая и младшая, сидя в центре поляны, деловито перешёптывались, поправляя и перетасовывая всё вокруг себя.
«А пока
Начинаем виток
И ты будь со мною.
Вот тебе моя рука»
– Открой глаза, – мягко приказал ей Сергей. – С Днём Рожденья!
«Стань лицом на восток»
– Милые мои, – Света обвела взглядом комнату, растерянно улыбаясь. – Спасибо вам большое, – и заплакала.
«Давай, раздувай зарю!»
– Мамочка, не плачь, пожалуйста! – бросилась к ней в колени старшая Влада.
– Не плачь, – младшая ласково гладила её по волосам. – Всё будет хорошо.
«Пусть ярче будет новый день»
– Как же… – Света запнулась, справляясь со спазмами. – Как же я всех вас люблю! – она раскинула руки, приглашая к себе в объятия, и вдруг тихо выдохнула Сергею в самое ухо. – Я беременна.
«А пока»
– Что? – он вытаращился, замерев. – Откуда ты… Это…
«Начинаем виток»
– Нет, – испуганно мотнула головой. – Он наш! Наш с тобой.
«И ты будь со мною»
– Я думаю, что уже тогда, после ЗАГСа… – и густо покраснела, как школьница.
«Вот тебе моя рука»
Андрюша, лёжа в плетёной корзине, всем безмятежно улыбался, сияя и искрясь счастьем.