Александр Пантелеймонов
Идите к черту
Только я подумал о том, как она будет пробираться по разломанному эскалатору, тут же раз дался шум и звон чего-то металлического. Из проема вылетел меч, воткнувшись в насыпь земли около стен, рядом с которой совсем недавно лежала незнакомка. Не дожидаясь, когда повалиться все остальное, я подошел к подъему и оставил светильник между проходом и ее оружием на полу. Деваться мне некуда, я мог бы подождать ее возвращения за своим добром, но понимая, что из-за меня этого не произойдет начал думать о том, как разобрать обвал и попробовать найти еще одну необычную канализацию или что-то подобное.
Способность плавить бетон здесь бы пригодилась. Но это всегда происходило в сонном полузабытьи, кроме того, я не представлял, как можно расплавить неизвестное количество земли. Возможно, здесь завален весь ход вместе с поворотами, оставалось угадывать направление раскопок по краю стены. Еще через минуту раздумий меня осенило: я идиот. За плечами находился целый вокзал с выходом и дорожными туннелями, а возможно, еще и подсобные помещения оставались доступными. Вот что значит стереотипность мышления, когда ты по привычке пытаешься идти по известному пути.
Заметив, что девушка не торопится спускаться, я выбрал для себя отдельный подъемник и быстро забрался обратно под затаившее дыхание наблюдающей за мной спутницы. Теперь оставалось узнать, в каком из путей мог находиться вход в технический узел. Огромные арки кончались завалами, одни раньше, по другим простирались на километр, но я не стал их проверять, подозревая, что и там будет тупик. Под выходом наверх находилась дверь, ведущая в целое двухэтажное здание. В первой комнате находился спуск вниз, проход на противоположную линию и два дополнительных помещения с прогнившими электрическими щитками и вентиляцией. Ниже этажом расположились коридоры с комнатами для персонала, а в конце машинное помещение с двигателями от эскалатора.
Было темно без моих светящихся волос, поэтому приходилось примерять свои тлеющие участки тела к разным настенным выемкам, напоминающим указатели. Немного побродив, я нашел что-то вроде схемы эвакуации и путь в бомбоубежище, которое расположилось как раз за обвалом внизу рядом со второй станцией. Здесь также отмечались дополнительные шахты, которые находились дальше по одному из путей, ведущих прямо к обвалу и выходу на вторую станцию с массивной стеной в убежище. Обследовав новые дороги, я нашел еще одно небольшое отделение с техническими комнатами и канализацей.
Вход в это место походил на остатки шлюза между перегородками космического корабля. Вторая дверь с внутренней стороны выглядела идеальной. В то же время, когда она поддалась и начала открываться, я почувствовал пощипывание, распространившееся по лицу и шее. Это что-то новенькое. Вспомнив, как Олаф отчитал меня после подобного проникновения в прошлом, я поспешил закрыть его обратно. Опасно приводить сюда кого-то из людей, если эта штука действовала на них как-то особенно, учитывая его реакцию. К тому же я не знал, осталось ли еще неизвестное вещество в воздухе или растворилось, не имея источника воспроизведения.
Подождав немного, странные ощущения исчезли, вместе с этим лицевая сторона двери заметно преобразилась, восстановив свой прежний вид на глазах. На этом магия закончилась, как и мое путешествие. Следовало все это как следует обдумать и найти больше информации, потенциальный источник которой я оставил на эскалаторе. Кроме нас двоих здесь никого не было, и соблазн воспользоваться ситуацией, чтобы вытрясти все ее знания, начал мелькать между мыслями. Но прежде мне нужно найти для себя тайный путь наверх или хотя бы выбраться на подземную парковку. По дороге назад я услышал звук удара, резкие выкрики, напоминающие ругань, после раздалось хлюпанье, но по мере моего приближения все стихло.
– Проблемы? – осмотрев незадачливую расхитительницу гробниц под светом керосинки, я нашел оборванный и почерневший конец веревки, говорящий о моей причастности к произошедшему. Мог ли я случайно зацепить его, пока скатывался в трещину? – О-о, … виноват, – ничего не оставалось кроме как признаться. – Другой путь там, – я указал на длинную лестницу с перегородками в конце платформы и не дожидаясь ответа, отправился на поиски выхода.
Не те ответы.
В отличие от подземных городских станций, оборудованных под условия нагрузок и повреждения от грунтовых вод, наземные строения, погружающиеся со временем в землю, напоминали пещеры в джунглях. Множество свисающих сталактитов среди мелких корней и мха сразу бросались в глаза при подъеме наверх, где должен располагаться вестибюль метрополитена. Основная часть помещения была превращена в непроходимый грот, но я надеялся, что этот проход или одна из комнат персонала на верхнем этаже будет находиться над помещением с парковкой или рядом с ней.
Прикинув местонахождение дыры ведущей от автомобильных стоянок к станции, за подъемом я нашел подходящее место для нового лаза. Пол здесь имел неестественный уклон, что говорило о возможных пустотах и обвалах на более низкий уровень. По тому, как мои ладони начинали время от времени приобретать алый оттенок, я ловил себя на мысли, что опять начинаю перемалывать в голове прошлые события. Мне не хотелось знать к чему могло привести мое новое отключение. Кроме того, здесь был человек, и в лучшем случае, из-за отсутствия соответствующей вентиляции, она могла умереть от удушья. Поэтому провоцировать свои способности я не торопился.
У меня уже был опыт крушения камней и заваливания проходов, теперь нужно было всего лишь разбить пол, но мои попытки разбить металлическими стержнями, торчащими из крыльев, бетон не давали быстрых результатов. Несмотря на то, что я легко мог сломать ими стены. Разница в материале была наглядной, и на то, чтобы выдолбить проход, ушла бы целая вечность, пока я не заметил, что земля, осыпавшаяся из стен и пролежавшая здесь веками, не стала оседать. Немного покопавшись, мне удалось сделать куда-то ведущее отверстие в завале. Расширив его, я вылез в предполагаемое помещение и оказался на вершине насыпи с противоположной стороны от выхода на поверхность и ориентира на полу, ведущего обратно к станции.
Теперь можно было заняться случайной пленницей, поскольку на пути к своей свободе у нее был только я. Но она не торопилась выбраться из катакомб, и даже не пыталась сдвинуться с места. Прошло много времени, пока я ждал ее возвращения, поэтому мне пришлось вернуться и проверить ее состояние. Если бы она сломала или вывихнула ногу, когда падала, то вряд ли смогла так легко уснуть. Вернувшись, я решил обследовать ее комнату, а заодно заглянуть и в соседние помещения. Но не найдя ничего кроме хлама, которого здесь было предостаточно, я решил остаться возле шахты ведущей на улицу.
– Алия, ты все еще здесь? – на утро к нам пришел незваный гость. Мне было лень проверять соседние раскопки, чтобы столкнуться с еще одним охотником за сокровищами, создавая переполох среди местных. Поэтому, когда пришел посетитель, я решил скрыться в одной из необитаемых комнат, пока он не спустился, стараясь при этом создавать как можно меньше шума. – Только не надо ни каких сюрпризов, я только хочу убедиться, что с тобой ничего не случилось! … Алия?
– Пекур, я здесь! – из глубины послышался ее голос. Видимо, она уже проснулась, но не торопилась исследовать мой проход. Пока гость, судя по звуку шагов, какое-то время стоял в коридоре, осматриваясь в ее комнате, где моя пленница встретила меня в первый раз, и затем отправился по направлению звука. – Эй, кинь мне веревку, моя оборвалась! … Ты, Ты случайно никого там не встретил?
– Не-ет, хотя приходил гонец… А что мне будет за то, что я тебе помогу? – в мою схему шантажа вписался лишний персонаж, рушащий все планы получения хоть какой-то информации.
– Придурок! Мне некогда с тобой играться, либо помогай либо проваливай! Я и без тебя откопаюсь! – ее голос звучал напуганным по сравнению с вчерашними угрозами. И на месте парня я бы свалил куда подальше, вспоминая ее обещания.
– Ладно … ладно, – поворчав, он вернулся в комнату, немного покопался, а спустя еще минуть десять они были уже вдвоем. – Эти веревки довольно крепкие, как тебе удалось их порвать, … нашла что-то стоящее?
– Нет, … неважно. Не твоего ума дело! Ты чего приходил? Не видишь, со мной все в порядке! – ее тон переходил от неуверенного размышления к целенаправленному упреку. Они встали как раз у прохода, так что легко наблюдалось озабоченное выражение девушки, озирающейся по сторонам и пытающейся что-то высмотреть в темных проемах, в одном из которых находился я. – Хотя постой, что ты говорил про гонца? – ее выражение быстро сменилось на испуг, когда она заметила, что парень решил оставить ее одну.
– Гонец? Ах да, … но был проездом, совсем рано, встретился с нашим старостой, нес какую-то чушь, – русоволосый и крепкий парень с узкими чертами лица не торопился рассказывать подробности, явно желая остаться подольше. – Рассказывал, что граф отбился от сурийцев в «Верхнем». Да, почти без потерь против полтысячи воинов с катапультами.
– Олафу удалось? Так его же схватили? Или сюда прислали нового? – в голосе читалось неподдельное удивление, что заставило парня немного оживиться. Но меня больше удивляло то, что рядом с боевыми действиями они могли вести почти мирный образ жизни, как будто их это не касалось. – Кто-то опять нарушил уставы истинно верующих? – второй раз я слышу это название и оно явно имело силу в этом мире.
– Нет, все тот же граф Олаф, ему как-то удалось сбежать, и вот самое нелепое, что я услышал от гонца: говорят, ему на помощь пришел один из оставленных и сжег все на своем пути вместе с преследователями. Представляешь? – лицо парня было залито лучезарной улыбкой с горящими глазами, в то время как у смутившейся девушки гримаса застряла где-то между удивлением, отвращением и смехом. А мне еще раз захотелось вмазать Олафу за его вранье.
– Да ладно врать, за такую чепуху староста вышвырнул бы его прочь. Еще скажи, что к ним спустился Всевышний, – теперь это была насмешка, но в то же время что-то заставило ее обернуться и задуматься. – Оставленные? Пора бы перестать читать сказки, это все миф! – вполне уверенно, но вместе с тем настороженно и не поднимая голоса, отвечала она. Такое положение дел могло оправдывать графа, но было очевидно, что он многого не договаривал.
– Нет, нет, я не вру, честное слово, он немного выпил с Лихим, и все ему рассказал, – реакция парня выдавала его незрелость. Ему оставалось надеяться, что Алия не начнет пользоваться этим против него. – Конечно это все сказки, только буйство Семилапого недаром заставили людей покинуть южные широты, и кто знает, сколько еще осталось подобных, – а вот это уже было интересно, если кто-то кроме меня мог оказаться в таком же положении, то, по крайней мере, я мог узнать больше обо всей происходящей здесь чепухе.
– И ты поверил пьяным бредням? Семилапый? Это просто взбесившийся монстр, их полно бродит летом по округе, – девушка явно не давала ему одуматься. Любая другая уже была бы в объятиях своего спасителя, смеясь над его шутками, вместо того чтобы выставлять его идиотом. Ее оправдывало только то, что подтрунивание над ним оставалось только между ними.
– Но, но, я просто рассказал, что слышал, – святая простота, так она с тобой и согласилась. – Он даже описал внешность и сказал, что его зовут Иден и очень просил не спугнуть, если кто-то встретит что-то подобное. Да, точно, сурийцы выпотрошили ему брюхо, и за это он расправился с десятком их воинов.
– Ага, прямо с кишками наружу, ладно, ладно, проваливай … и передай Лихому, что у меня для него есть несколько мотков меди, – по ее лицу блуждало противоречивое чувство, заставившее ее немного гримасничать. Но она не хотела больше ничего слушать и оставила гостя в проходе, заперев за собой дверь.
То ли у людей, сопровождающих меня раньше, было чересчур много проблем, что никто из них не решался обсуждать мою тему, или после моего заявления, что я не леди, они решили больше не касаться этой и других сопутствующих тем в моем присутствии. Но за все это время, сейчас был единственный раз, когда мне удалось разузнать хоть что-то, несмотря на повседневную перепалку со сплетнями между двумя голубками. И в отличии от девки парень явно был кладезю информации, которой мог с удовольствием поделиться.
Пекуру больше ничего не оставалось, буркнув себе под нос что-то не лестное, он уже развернулся, чтобы уйти, но лежащая передо мной груда арматуры решила привлечь к себе внимание и с грохотом рухнула на пол, завалив при этом проход и вывалившись в коридор. Два лучше, чем один, можно было бы его отпустить, но теперь нужно успеть выскочить в соседний проем ему наперерез, чтобы он не успел уйти и наделать еще больше шума, приведя сюда кого-то менее сговорчивого. Под грохот падающих железяк, воспользовавшись отсутствием стены в соседней комнате, я встал у него за спиной, закрывая проход, пока тот отвлекся на грохот.
– Эй, опять ты! Сколько можно? Я же сказала ничего не трогать! – Алия торопливо вернулась назад и после того, как стоя в коридоре, разглядела обрушившуюся кучу, быстро выхватила свой сияющий меч, уставившись в сторону поднявшего руки парня. Уже во второй раз ее реакция начала свой новый круговорот, а мы так и не представились друг другу, хотя я уже узнал их имена.
– Ты что? Я ничего не трогал! – до парня еще не дошло по взгляду собеседницы, что кто-то стоит у него за спиной, поэтому вел себя вполне непринуждённо, стараясь образумить свою подругу, уставившую на него свой клинок.
– Привет, меня зовут Иден, – произнес я, своим не естественным голосом.
– Ха, ха, решили меня разыграть, очень… сме-ме… – Пекур не успел договорить, когда развернулся в мою сторону и решил выплеснуть все свое недовольство. – А? – должен быть ему признателен, за такую простую реакцию без крика и визга. Просто невольный звук легких, когда он начал судорожно вздыхать, все еще держа руки поднятыми.
– Кто эти ос-тав-лен-ных? Рассказать, – не знаю, как долго длилась пауза, в которой никто из них не решался что-либо предпринять. Лучше было бы нам всем вместе сесть возле костра и потравить байки про этих оставленных, но они все еще не двигались.
– Он-ни, … они, никто … то есть, что? Ты-ы… что ты? – первой, как ни странно, решилась на разговор девушка, хотя я совсем не этого ожидал, и она все еще направляла на меня свой меч. По сути, это был тот же самый вопрос, ответив на который мы бы оба получили нужную информацию. Такая патовая ситуация вызвала лишь долгий разочарованный вздох.
– Он, он, в-в-видишь, я тебе не врал, – второй пошел. Парню еще предстояло взять себя в руки, и все-таки он держался, двигаясь назад и стараясь быть подальше от меня. На это его пассия удивленно начала следить за его действиями и попеременно смотреть ему в след, пока он медленно обходил и прятался за ее спиной.
– Ну, ты и придурок, – снова сосредоточившись на мне, ее едва слышные слова сначала вызвали у меня непроизвольный позыв смеха, прохрипевшего в моем горле, как насморк. А потом я начал просто смеяться, глядя на то, как Алия еще сильней схватилась за свой меч. Пекур, будучи выше нее, стоял за ней сгорбившись, наконец, положив свои руки ей на плечи и немного выглядывая.
– Вы хотеть, чтобы я уйти? – успокоившись, но находясь в приподнятом настроении и глядя на то, что разговор не складывался, я решил внести ясность в нашу ситуацию. По их быстрым кивкам я, наконец, в первый раз, получил ответную реакцию на свой вопрос. – Вы отвечать, я уходить. Понятно? – вторая порция кивков заставила меня повторить уже озвученный вопрос. – Кто эти ос-тав-лен-ных?
– Это, … просто. Они оставлены, чтобы … когда. Боги … после гнева, и … а они смотрели, … сторожили, – че? Если бы отвечал кто-то один из них, это еще можно было бы попытаться во что-то собрать, но они наперекор друг другу произносили какой-то набор слов. Мое лицо, сказало им что-то за меня, и они сразу прекратили этот балаган. От одной мысли, что здесь во всем была замешана религия, становилось не по себе.
– Ты, убирать палка, он говорить! – после моего приказа Алия смущенно посмотрела на предмет своей гордости и неохотно засунула его в ножны, продолжая держаться за рукоять. Пекур поежившись, глядя на свою спутницу и поняв, что она его больше не защищает, отпустил ее и начал чесать затылок, а потом, вспомнив что-то, упал на колени и почти на четвереньках начал причитать. Было похоже на молитвы, поскольку тон его причитаний медленно начинал обретать напевы свойственные какому-то обряду, формируя целую мессу.
– Мы ни в коем случае не хотели огорчить вашего владыку. Мы … мы обычные смертные и не знаем ничего о его пастве. Прошу простить нас, – в след за ним начала клянчить Алия, опустившись на колени и склонив голову.
– Вы, вы … два, придурок! Что за проблемы, ответить на вопрос, обычно, нормально? Я понять не могу, о чем вы говорить! – от такого негодования ладони быстро вспыхнули и заставили обоих остановиться. Мне нужно было успокоиться. Я быстро вышел в шахту подальше от бестолковых прихожан на свежий воздух, чтобы собраться с мыслями.
Итак, что я имею? Апокалипсис, который считается в этом мире проявлением чего-то божественного, и оставленные, которые пользуются здесь либо ненавистью и страхом выживших людей как монстры, либо как посланники богов всеобщим почитанием и поклонением. Все это имело когда-то вполне реальное воплощение и, видимо, по причине того, что до сегодняшних дней ни один адекватный оставленный не смог дожить, это стало мифом и легендами. Но что если еще кто-то остался и просто не показывается перед этими варварами?
– Что ты говорить о истинно верующими? Кто они? Сурии тоже иметь оставленных? – если они не знали, к какому богу принадлежу я, то оставалась надежда, что они хотя бы не забыли своих.
– Всевышний правит и благословляет всех истинно верующих в него, и когда придут слуги его и спросят о нем, поклонись им и воздай почести ему, – под их хоровое пение стало ясно – все без толку. А так хорошо начиналось.
– Что вы знать о руины? – если религиозная тематика вызывала у них припадок лютой веры, то возможно на этот вопрос они выдавят из себя хоть что-то адекватное.
– Я, у меня, у меня есть, – Алия быстро вскочила на ноги и умчалась в свою комнату, после чего вернулась со свитком в руке, протягивая его в мою сторону. Было бесполезно объяснять, что от одного моего прикосновения он мог превратиться в пепел, но тут все было очень запущено. – Я получила это благословение от нашего наместника, посланного Всевышним.
– Убери, – боясь сжечь его дотла, я попятился, но она придала этому совсем другое значение и подошла еще ближе. – Я жечь его! Придурок! – только в тот момент, когда кончики бумаги начали чернеть, она быстро убрала его за пазуху и отступила, снова встав на колени. – Как же с вами идиотами тяжело… – мой родной язык вызвал у них еще больший трепет и игры в переглядывания. – Веди меня к наместника!
Рано или поздно мое присутствие здесь будет раскрыто, а пока я мог воспользоваться их собственными религиозными правилами и, по крайней мере, увидеть реакцию на себя этого посланного всевышним человека. Если и он также примет меня за божьего посланника или оставленного, как их здесь называют, я мог бы воспользоваться соответствующими привилегиями вместо того чтобы опять сидеть взаперти дожидаясь ответов на свои вопросы.
Бледный ад.
Пекур и Алия умчались наутек, как только поднялись по лестничной шахте после того, как я освободил перед ними проход. Грех было не воспользоваться шансом, но и торопить события не стоило. Медленно следуя по свеже вытоптанному снегу, я легко заметил их фигуры, направляющиеся к ранее замеченной башенке с прислонившимися к ней сторожками. Заметив меня, они сначала замешкались, а затем еще быстрее помчались к строению и скрылись за его дверями.
Погода портилась. Пока появилось всего несколько снежинок, а на горизонте уже виднелось темное облако. В округе располагалось достаточно укрытий, что бы спокойно на свежем воздухе дожидаться результата моего появления перед людьми. Но дела шли медленно. Даже смотровая площадка, предполагающая присутствие человека, казалась пустой. Уже разочаровавшись и вспомнив, что в подобном месте мог быть дополнительный выход, я хотел уже сам постучать и открыть дверь, когда за ней послышался чей-то смех.
– Твою ж мать, – неожиданный возглас встретил меня, когда дверь открыл неопрятный бородач со шрамом на лице, мало чем отличающийся от недавних моих знакомых по стилю одежды. Дополняла его заметно массивная сабля, которая могла бы служить веером, и возрастом он был лет на десять старше их обоих.
– Твою мать тоже. Здесь не лучше разговаривать. Может, мы войдем? – спрашивал я, не дожидаясь, когда его оружие пойдет в дело. Но вместо этого он закрыл дверь обратно, после того как понял что уже довольно долго осматривал меня с ног до головы, не пытаясь что либо предпринять.
– Я должен … – из этого не удалось понять, что и кому он должен, поскольку после послышались быстро удаляющиеся шаги, а вслед за ними еще несколько.
Подождав еще некоторое время, я все же решился открыть дверь, но за ней, кроме слетевшего с петель засова, никого не было. Иногда сложно определить, что именно мешает двери открыться: непропорциональность проему или то, что действительно должно помешать открыть ее. Лишний раз убедившись, что сила у меня богатырская, я продолжил свои исследования нового помещения, в котором стояло несколько бочек, приспособленных под тумбочки, что-то разбросано по углам и две лестницы, ведущие вверх и вниз.
Пока я спускался, мне удалось расслышать какую-то болтовню и насмешки с выкриками. Судя по всему, место жило своей жизнью. После лестничных пролетов, перед центральным спуском стояла уже привычная обстановка в небольшом развалившемся холле торгового центра. Посреди заколоченных арок бывших забегаловок стоял стол с разбросанной посудой и несколькими бумажками. Приметного бородача среди новых лиц я не заметил, но парочка знакомых поклонников все еще присутствовала.
– Ты не убегать? – мало кого мне удалось как следует разглядеть. Люди быстро прекратили свой спор и разбежались по углам. Кто-то скрылся в дальнем коридоре в поисках другого выхода, не оглядываясь и бросая со звоном все, что в это время находилось в руках. Из десяти человек оставался только весьма сурового вида худощавый старик, сидящий в потертом свитере за столом и все те же Алия и Пекур.
– Чего мне терять, – он не торопился разговаривать, и казалось, его и без того морщинистое лицо становилось только еще более суровым с каждым моим шагом, приближающим меня к застолью. – Если пришло мое время, так тому и быть.
– Мне все равно, кто ты. Я только хотел узнать, почему в этом мире не осталось ничего кроме руин, – можно было начать с представления, но что-то подсказывало, что они обо мне знают больше, чем я сам. И после моих слов, появившийся на его лице удивленный прищур, только подтверждал это.
– Что? … Ты один из тех, кто устроил все это, больше тысячи лет назад, пришел спросить у людей, которым с трудом удается дожить до пятидесяти? – несмотря на всю суровость этого персонажа, по новому выражению лица он вполне мог бы выступать на детских утренниках в качестве Деда Мороза со словами «елочка гори».
– Ты так уверен, что это сделать я? Ты дожить тысячи лет и видеть? – его ухмылка быстро потеряла свою сочность и сменилась недоверием, заставив на какое-то время ослабить свой пристальный взгляд и пробежаться по столу. – Люди могли сделать это сами, буря, погода, – можно перечислить достаточно вариантов, вплоть до инопланетного вторжения, но для здешнего менталитета это все было сведено к одному религиозному знаменателю. – И никто не помнит? Не оставлять записи? Вам легче верить, что бог пришел и наказал вас?
– Я не силен, в путях верующих и не знаю, для чего тебе все эти разговоры. На все божья воля. Только здесь тебе искать нечего, мы честно выполняем свои поручения от церквей. Отступников ищи в другом месте! – отступники? Были ли это те, кто не верит в богов и все прочее? Возможно, среди них могли остаться и ученые местного пошива, с вполне здравыми мыслями. Должен признать, старик держал свои ментальные позиции на высоте.
– Где их искать? – за поворотом направо. Меня самого удивил собственный вопрос. Полагать, что каждый знает, где найти тех, кто не поклоняется их божеству, было равносильно признанию телепатии у каждого. Но чем черт не шутит, может у них, как и у Сурийцев, были свои земли, или это были одни и те же люди. – Сурийцы, отступники?
– Еретики, ничем не лучше отступников! И те и другие мешают заблудшим обрести истину и веру нашей церкви. Почему бы тебе не спросить у них? – договориться после того, что я сделал, казалось невозможным. Учитывая, что здешние люди не сидят без дела и все же как-то обмениваются информацией, для сурийцев я стал настоящим бедствием.
– Я Иден! Ты знать, что я с ними делать? Они не будут говорить… – был ли он осведомлен о тех сплетнях, что рассказывал приятель Алии или моя расправа быстро переросла в местный фольклор, который не воспринимали в серьез сильные мира сего. Как бы то ни было, их маленький отряд явно имел здесь серьезную задачу. – Церковь заставила вас рыть вниз одних? Зачем? Там внизу смерть. Вы знаете, как ее избежать?
– Мы ищем полезные ресурсы, не более. Нам доставляют необходимое в обмен на все, что мы найдем. Боги оставили нам преграды, которые запрещено пересекать. Те, кто ослушается предостережений, умрут от проклятий, истинная вера спасет, – да, это был тупик. Пускай, я немного продвинулся в исследованиях местного быта, но трудно рассчитывать на большее в таких обстоятельствах.
Пока буря на поверхности не вошла в полную силу, я решил закончить разговор и поискать себе укрытие, оставив эту обособленную компанию со своими тараканами. Место активно исследовалось, и встретиться с еще одним искателем приключений не составило бы труда. В то время как мы болтали, сильный ветер уже начал разгонять пушистые хлопья, и как бы мне не хотелось снова тревожить Алию, я все же вернулся в ее каменоломню.
Хозяйка медной горы не торопилась возвращаться в свои владения, и пока бушевала стихия, я поубавил пыл исследователя мировой катастрофы, отложив эту затею до лучших времен и размышляя над своим положением. По крайней мере, мне следовало придерживаться этой компании, явно не стремящейся ввязаться в местное противостояние религий, и мирно выполняющей свой долг. Не теряя, таким образом, связь с цивилизацией, можно было не упустить возможность найти что-нибудь интересное.
День прошел, и на следующее утро непостоянная метель окончательно улеглась. Несмотря на возможность попробовать исследовать таинственную канализацию в отсутствии потенциальных жертв ее «проклятий», становилось неуютно от мысли, что воздух, который щепал кожу, мог сотворить что-то и со мной. Насколько велика была эта сеть, возможная сила и концентрация субстанции, поддерживающая состояние подземного сооружения в идеальном состоянии – неизвестно. В голову как назло не приходила ни одна стоящая идея о том, как следует изучать это явление.
Сидеть без дела мне тоже не хотелось. Вспомнив, что Алия хотела сбыть мотки какой-то меди, к ее приходу я успел притащить несколько трансформаторов, найденных в подсобных помещениях у каждой платформы метро. Но пришлось изрядно поработать над узким земляным проходом, в который я едва мог протиснуться из-за полу металлических конечностей, присутствующих на спине. В туннелях также оставалось много протянутых кабелей, особенно на второй, более низкой станции, в которую вела пришедшая в негодность шахта.
Один из железнодорожных путей достаточно хорошо сохранился, и мне удалось добраться до следующей станции, название которой мне не удалось найти, как и выхода из нее. Здесь пересекались около четырех путей по паре на каждое направление, и крайние из них оказались в непроходимом состоянии, как и центральный переход между платформами. Если больше никто не захочет претендовать на эти катакомбы, то у расхитительницы сокровищ будет полно работы только по сдиранию оставшихся километров проводов. Хотя все это уже давно пришло в негодность, и в некоторых местах оставалась одна труха, для переплавки они вполне могли пригодиться.
Процесс собирания этих останков больше походил на поход за хворостом. После моего возвращения на проходе к подземной парковке я услышал знакомый голос, распоряжающийся кем-то еще. Возня долго не утихала, время от времени я бродил по подземке, и когда дождался окончания процесса и выбрался на поверхность, наступила морозная ночь.
– Я, мне, … чего ты хочешь? – после моего возвращения мы снова столкнулись в коридоре возле ее двери. Дети всегда были детьми. Судя по примеру ее сурового начальства, она решила вместо причитаний и молитв отстоять свое право на уединение. – Тебе нужна плата за твою помощь? – она была обута в свои меховые сапоги с накинутой поверх оборванных штанов и рубахи шубой, и все также сжимала в руках меч.
– Нет, … мне некуда идти. Я буду там, – указав на конец коридора за ней, я объяснил свою ситуацию и стал приближаться. – Надеюсь, ты не против? – почувствовав жар и прищурившись как от большого костра, ей ничего не оставалось кроме как уйти с моей дороги. – Спокойной ночи, – обернувшись и заметив, что она все еще наблюдает, выглядывая из своего дверного проема, я решил быть хорошим гостем, прежде чем скрыться из вида.
Обдумывая положение этих людей и существование новой фракции отступников вслед за новостями, услышанными от Пекура о гонце, я невольно перешел к тому, чему не хотел возвращаться. Или вина за устроенную резню не отпускала меня, или я в очередной раз почувствовал безысходность и бесцельность своего существования. Определенно события с компанией Олафа не казались полностью трагичными, но мне в этом мире не было места.
Побродив еще немного в глубоком подземелье и отстранившись от всех передряг, мне захотелось забыть обо всем и расслабиться, окунувшись в теплые объятья сна. Стресс за все это время только накапливался. Хотя я еще долго мог бодрствовать, поскольку с последнего привала прошло всего три дня, с психологическим напряжением мое тело справлялось не лучшим образом. Удалившись достаточно далеко, чтобы никакое вызванное мной событие, не превратило ближайшее обитаемое место в очередной ад, думая о цели теперешнего существования, я не заметил, как провалился.