Александр Олегович Муружев
Пятьсот лет среди звезд
Глава 14. Трудное детство
И близость эту сердцу лишь дано понять,
Не разуму, что век блуждает средь загадок,
Обнять жену, ребенка в дреме покачать –
Секрет так прост и в то же время сладок.
Шел проливной дождь. Соня шагала по полуразрушенному бедняцкому району, и жутковатые прохожие с дешевыми протезами вместо конечностей, неторопливо оборачиваясь, провожали ее взглядом. Но девочке не было страшно. Она проходила тут уже не один раз и знала многих из этих людей лично. Когтехвост осторожно выглядывал из рюкзака и с такими же любопытными глазами, как всегда, осматривал все вокруг. Он умел уже очень многое, намного больше, чем должна уметь детская игрушка. А весь секрет заключался в том, что Соня отдавала почти все карманные деньги механику, чтобы тот улучшал зверька, насколько это было возможно. Каждую неделю на улицах за небольшие деньги продавали потрепанные, уже прочитанные кем-то журналы про ручных роботов, и каждый раз девочка с замиранием сердца отдавала кредит продавцу, чтобы потом в тихой обстановке просмотреть новости из мира техники.
«Эй, ты! Поди сюда!» – крикнул патрульный, когда Соня свернула на оживленную улицу, где было еще больше странных прохожих, и прямо по тротуарам, не взирая на правила, проезжали ржавые гудящие машины. Девочка обернулась, сжала покрепче лямки своего школьного рюкзака и пустилась бежать со всех ног. Свист полицейской сирены начал оглушительно раскатываться по округе, пугая бездомных кошек и бездомных людей, а уставшие от тяжелой ночной смены рабочие стали нехотя расходиться, уступая дорогу стражу, и после без какого-либо интереса продолжали свой путь.
Стоило только пузатому патрульному разогнаться, как ловкая Соня уже растворилась в толпе и после, слегка замедлив свой бег, юркнула в освещенный тусклым светом подземный пешеходный переход. В этом старинном сооружении с момента перестройки дороги уже много лет назад отпала необходимость, но местные власти, не желая тратить средства на ликвидацию образовавшегося тупика, оставили все как есть, и теперь почти в любое время суток здесь можно было встретить лишь одних хулиганов или бездомных.
На самой середине прохода находилась дверь, подобная дверям в туннелях метро, которая вела в техническое помещение, а вокруг нее бегали крупные и страшные крысы. Девочка тихонько свистнула, и ее защитник, когтехвост, тут же выпрыгнул из своего укрытия, изящно приземлившись одновременно на все четыре лапы. Своим гордым видом он показывал, что готов сразиться с грозным врагом, и в этой неравной битве у крыс не было ни единого шанса. Потерпев поражение, они в одно мгновение разбежались в разные стороны, скрывшись в хитром переплетении подземных ходов и вырытых за десятилетия глубоких нор. Наблюдавший за происходящим бездомный громко захлопал в ладоши и расхохотался, когда представление подошло к концу, а понявший его умный робот сделал шаг вперед и с приятным театральным движением поклонился внимательному зрителю.
«Домой!» – скомандовала Соня, и тогда когтехвост запрыгнул обратно в поношенный старенький рюкзак, который служил для него убежищем. Когда девочка открыла дверь в середине прохода, навстречу ей оттуда вышла очень симпатичная на вид, ухоженная и со спортивным телосложением девушка. Она была одета недорого, но со вкусом, дешевые духи еле перебивали тяжелый запах машинного масла на ее руках, и простая прическа при этом никак не портила, а наоборот, лишь подчеркивала естественную женскую красоту.
– Ты опять прогуливаешь школу! – строго сказала механик и укорительно посмотрела на свою гостью.
Соня пожала плечами и виновато опустила голову. Но потом, собравшись и вытерев едва заметную слезу на щеке, она ответила:
– Сегодня уроки пропаганды, а я не хочу это слушать.
– Бедняжка, там опять говорили про твоего отца, да? – спросила девушка, и ее суровый взгляд моментально сменился мягкостью и состраданием.
– Угу, – нерешительно подтвердила гостья и еще больше закрылась в себе.
– Ну, ничего. Давай посмотрим твоего зверя! – ободряюще воскликнула механик, улыбнувшись, и тогда Соня сразу же расцвела, расстегнула свою сумку, и оттуда в одно мгновение вынырнул ее любимый блестящий питомец во всей своей красе.
– Марта, а что это у тебя за плакат вон там? – спросила девочка, показывая пальцем в конец комнаты, пока робот, лежа на спине, проходил процедуру диагностики.
Позади ремонтного стола, прибитое гвоздями к деревянной стене, висело огромное старое полотно, которое вошедший в помещение не мог не заметить. На нем была изображена девушка в военной форме и с лазерным оружием в могучих руках, а в углу картины черными кляксами были нарисованы пираты с поднятыми руками. Воительница сияла во всем белом и с такой же белоснежной улыбкой вела пленников на суд, а толпа спасенных ей людей рукоплескала и радовалась чудесному освобождению. «Красавицы, вступайте в ряды защитниц!» – гласила выведенная каллиграфическим почерком надпись на плакате.
– Ах, это, – ответила механик, глубоко вздохнув. – Это крушение всех моих надежд.
Девочка задумчиво посмотрела вбок, потом перевела взгляд на муху на потолке и после благополучно забыла о предмете разговора. Когда диагностика была закончена, Соня достала свой недавно купленный потрепанный журнал с красивой обложкой и открыла его на одной из страниц.
– Вот! Я хочу купить эту модификацию! – заявила она и после сунула руку в карман, достав оттуда небольшое количество денег.
Механик увидела на детской ладошке горсть монет мелкого номинала, которые, очевидно, были сэкономлены на несъеденных завтраках, и, не задумываясь, вернула деньги обратно девочке.
– Ну, раз ты хочешь именно эту модификацию, то тебе сегодня повезло, – сказала Марта, и, взяв с полки несколько новеньких деталей, принялась улучшать робота.
Уже через пару минут все было готово, и тогда когтехвост с довольным взглядом вернулся к своей заботливой хозяйке.
– Спасибо! – прокричала Соня на бегу, торопясь опоздать домой к окончанию уроков, чтобы не вызвать подозрений.
– Постой на минутку! – окликнула механик девочку, и та остановилась уже в паре метрах от лестницы, которая вела на поверхность. – Пообещай мне одну вещь, ладно? Если тебе предложат что-нибудь, связанное с таким плакатом, как у меня в мастерской, ни за что не соглашайся!
– Хорошо! – крикнула Соня и побежала дальше.
После занятий в школе девочку ждал дома седоватый от стресса полицейский, который по доброте душевной приютил ее, одел и обул. К сожалению, это был уже совсем не тот человек, что раньше. От непростой службы он все чаще стал прикладываться к бутылке, и, что только подливало масла в огонь, родной сын полицейского Соню не просто не любил, а даже искренне ненавидел. Сначала его игрушку подарили чужому ребенку, затем и вовсе поселили в родном доме, а когда любимому сынку начали уделять меньше внимания, холодной войны в семье было уже не избежать.
Так было и в этот напряженный вечер. Страж развалился пьяный на диване и смотрел местные криминальные новости, в которых упоминался его отдел, и в частности, по словам диктора, безупречная работа полицейского начальства. Мальчик старался не попадаться лишний раз на глаза отцу, но, очевидно, задумав что-то нехорошее, он иногда с интересом выглядывал со второго этажа, чтобы проверить, не вернулась ли еще его ненавистная соперница. Когда входная дверь отворилась, он тут же скрылся в своей комнате, как будто его и не было, а угрюмый страж, шатаясь и опираясь рукой на подлокотник, поднялся со старого дивана.
– Соня, мне звонили из школы сегодня, – сухо сказал он и залпом выпил едва начатую бутылку алкогольного напитка. – Тебя опять не было на занятиях.
– Но я… Я только… – начала выдумывать оправдание Соня, но так ничего и не придумав, просто опустила голову в ожидании неминуемого наказания.
– А еще, – продолжил страж и сделал при этом угрожающее лицо, одновременно повысив свой голос, – у меня из кошелька пропала большая сумма денег!
– Это не я! – с удивлением и с ужасом в глазах закричала девочка, однако подготовленная ловушка уже захлопнулась, и сын полицейского теперь со всех ног спешил вниз, чтобы нанести свой удар.
«Я все видел! Я видел, как она залезла в твою куртку, папа! Ей нужны деньги для своего робота!» – кричал он и теперь, выскочив из своей берлоги, старался обратить на себя как можно больше внимания.
– Мой милый мальчик, мне так жаль, что тебе пришлось это видеть! – со слезами на глазах сказал страж и сделал глоток из новой, ловко открытой одним движением, бутылки.
– Папа, пожалуйста, – еле слышно прошептала девочка сквозь слезы, и в этот вечер она в первый раз в жизни назвала полицейского отцом. – Я правда ничего не брала.
– Живо отправляйся в свою комнату! – гневно скомандовал страж. – Я думал, в школе тебя хоть чему-нибудь научат, но, похоже, ты совсем не оставляешь мне выбора! Завтра мы идем в академию защитниц, раз ты не понимаешь, как тяжело достаются деньги.
Так и было решено. Девочка медленно зашагала вверх по лестнице, в свою темницу, а строгий взгляд пьяного полицейского проследил за ней до самой двери. Через минуту после того, как она вошла, раздался звонкий щелчок замка, и после телевизор внизу стал еще громче.
Когда опасность миновала, когтехвост аккуратно высунулся из старенького рюкзака и тихонько, легкими шажочками, перебрался к девочке на колени. Она стала его гладить и крепко прижимать к своей груди. На белом свете у Сони не осталось больше ни единой родственной души, к кому можно было прижаться.
Прошло еще немного времени, и с наступлением ночи фонари на улицах погасли, погрузив город в кромешную тьму. Страж уснул с бутылкой алкоголя на том же диване, на котором сидел, а его сын перед сном с благоговением достал из носка в шкафу спрятанные деньги, с опаской оглянулся по сторонам и затем принялся пересчитывать украденную добычу. В школе мальчишки обсуждали новый шлем виртуальной реальности, который должен был перевернуть мир развлечений. Надев его, можно было почти по-настоящему, с имитацией реальных объектов и человеческих чувств, стать драконом, воровать принцесс и сжигать храбрых рыцарей или даже целые королевства. Воришка прижал носок с деньгами к сердцу, закрыл глаза и представил, как он уже летает в облаках, машет огромными крыльями, грозно рычит и щурится от яркого солнца.
Следующим утром Соня не пошла в школу. Полицейский, как и обещал, крепко взял ее за руку и повел вдоль широких улиц к зданию государственной женской академии. Это учреждение находилось очень далеко от жилых районов. Все было сделано для того, чтобы какой-нибудь случайный журналист, вооружившись своей камерой, никаким образом не смог бы из соседнего здания снять материал о методах подготовки обучающихся девушек.
Ноги уже отказывались идти дальше, но вот наконец после долгих блужданий на горизонте, за чертой города, появилось это огромное сооружение, напоминающее собой скорее роскошный гигантский отель, чем военный объект. «Ну, не так все и плохо», – подумала Соня и после этого почувствовала себя немного лучше. Вдруг получилось бы выучиться на военного пилота, и тогда, с таким хорошим заработком, больше ни в чем никогда не нуждаться.
На парковке возле проходной было припарковано очень много транспортных средств. Преимущественно это были дорогие летающие машины класса комфорт, в которых хозяева-богачи то и дело поглядывали на свои часы и с нетерпением чего-то ожидали. Прошло пару минут, и из главного выхода здания выбежала девочка на вид примерно лет шестнадцати. Она была одета в военную форму и при этом почему-то казалась Соне глубоко опечаленной, хотя на ее лице была широкая, театрально поставленная улыбка. Девочка быстро подбежала к одной из машин, в которой сидел седой толстяк и, открыв дверь, заняла свое место внутри. После этого водитель нажал несколько кнопок, и стекла транспортного средства тут же сделались зеркальными, так что никого и ничего в салоне стало невозможно рассмотреть снаружи. Двигатели автомобиля загорелись синим цветом, и затем машина быстро улетела вдаль, освободив место в очереди для следующей.
«Пойдем!» – сурово приказал полицейский и резко дернул Соню за руку, потащив ее к главному входу в здание. Когда путники оказались внутри, перед ними открылся огромный пустынный коридор с мраморными стенами и множеством неотличимых друг от друга дверей. Страж указал пальцем на нужную, дал девочке пакет со сменной формой и велел дальше идти одной. Как только Соня повернула ручку и перешагнула через порог, дверь тут же с жужжанием захлопнулась, и послышался звук закрывающегося замка.
– Джеймс, почему так поздно? Тренировки уже начались, и, если бы не мое уважение к тебе, я бы отправил вас прочь, – раздался чей-то голос в коридоре, и девочка решила прислушаться.
– Прости, Чак, никак не мог решиться, – ответил полицейский и далее последовал хлопок от крепкого дружеского рукопожатия.
– Ну, ладно, старик. Держи сто тысяч кредитов за девчонку. Уже через год сам сможешь пользоваться ее услугами со скидкой в пятьдесят процентов, – заявил собеседник стража.
После этого говорящие рассмеялись, а Соню в тот момент охватило холодное чувство ужаса и отчаяния. Она заметила знакомый плакат на стене раздевалки, тот самый, который висел в магазине запчастей для маленьких роботов, и, схватив свой рюкзак, тут же бросилась в конец комнаты, чтобы забиться там в один из свободных шкафчиков. Девочка закрыла дверцу изнутри, пригнулась и укуталась сверху сменной одеждой из пакета, чтобы ее трудно было заметить снаружи.
Когда приемный отец вместе с человеком в военной форме зашли в раздевалку, на глаза им попались лишь одни пустые лавки. «Подожди! Она была здесь, точно тебе говорю!» – уверял полицейский, но служащий на это только с недовольством развел руками. «Нет девчонки – нет денег, – прагматично заявил он. – Не отлавливать же мне ее по всему городу».
«Соня, выходи! Не прячься!» – стал выманивать приемную дочку страж и тут же принялся подходить к шкафчикам, заглядывая внутрь каждого. Когда, в конце концов, очередь дошла до выбранного укрытия, руки девочки задрожали, и она закрыла покрасневшее от напряжения лицо ладонями. Казалось, все было кончено, но в этот момент случилось что-то совершенно невероятное. Когтехвост уверенно вытащил из рюкзака свою лапу, и тогда та начала светиться тусклым синим светом. «Что это за модификация? – подумала Соня. – Я ничего не знаю о такой». Полицейский нагнулся, открыл дверцу и уже должен был обнаружить за ней спрятавшуюся девочку, накрытую кучей тряпок, но вместо этого он увидел только одни пустые, сломанные кем-то уже очень давно полки.
Когда взрослые ушли, Соня наконец смогла выдохнуть, и, совсем обессилев от стресса, смахнула со лба стекающие вниз капли пота. Человек в форме похлопал приемного отца по плечу перед уходом и посоветовал поменьше прикладываться к бутылке, чтобы больше не возникало таких неловких ситуаций. Глядя на жалкого полицейского в отставке, было сложно представить того благородного, чистого душой и сердцем человека, который когда-то смог приютить несчастного ребенка, оставшегося без родителей. С нужными связями в правоохранительных органах страж смог подделать документы для поступления в школу и в то же время сбить опытных ищеек с горячего следа. А теперь он, без угрызений совести и тени сомнения, был готов продать провинившуюся девочку в бессрочное рабство за «тридцать серебряников».
Разум людей – очень интересная конструкция. Члены семьи перед телевизором часто активно обсуждают и ругают плохого человека, о котором говорят в новостях. Но мало кто задумывается о том, что однажды этот преступник был обычным милым мальчиком, любимцем бабушек и теток, а еще способным ребенком в разговорах за праздничным столом. Его мама так же, как и другие мамы, читала ему добрые книжки перед сном и так же с любовью пела колыбельные песни. Череда выборов и случайных событий привела преступника к тому, кем он в итоге стал. То, что в психологии принято называть личностью.
«Откуда у тебя такая штука, Клык?» – спросила Соня, убедившись, что все ушли. В этот раз Когтехвост не ответил. Он лишь расстроенно, как будто виноватый в чем-то, смотрел на свою хозяйку и в ожидании наказания вилял из стороны в сторону хвостом. «Ну, ладно, спаситель. Пошли узнавать, как у тебя появляются лишние железки!» – не настаивая, сказала девочка. Она точно знала, где нужно искать, и теперь оставалось только покинуть это жуткое и неприятное место. Соня поднялась, аккуратно отряхнулась и спрятала ручного робота обратно в его укромное логово. Уже на пути к выходу из раздевалки девочка услышала пронзительно громкий звонок, а затем и топот множества бегущих ног в коридоре. Похоже, не оставалось другого выбора кроме как спрятаться обратно в отдаленном сломанном шкафчике в самом углу комнаты, и тогда Клык, дождавшись своего звездного часа, снова включил хитроумное устройство.
Вскоре дверь в раздевалку открылась, и внутрь вошла толпа уставших после тренировки девочек. Никто из них не разговаривал между собой и не обсуждал день, как это обычно бывает в таких компаниях. Все только молча собирали свои вещи и переодевались с каким-то странным и пробирающим до мурашек безразличием. Но, к удивлению Сони, сонное царство продолжалось не вечно, и вдруг, совершенно внезапно, одна из школьниц скорчила ту самую театральную улыбку, какая была у защитницы перед входом в здание, а затем в приступе истерики закричала: «Улыбаться! Улыбаться! Должна улыбаться!». Тогда к девочке тут же, в одно мгновение, подбежали остальные, и, проведя какой-то особый психологический ритуал, заставили успокоиться.
Когда перемена подошла к концу, все построились в ряд, повернулись к выходу и ушли с таким же холодным безразличием, как и появились. Ученицы шагали абсолютно спокойно, как будто ничего и не произошло, а вслед за ними, с включенным устройством маскировки и когтехвостом на руках, из комнаты вышла и Соня. Седой сторож даже не обратил внимания на то, что двери позади него стали открываться и закрываться сами по себе, как по волшебству, и поэтому девочке без труда удалось проскользнуть наружу.
В это тяжелое время постороннему человеку могло бы показаться, что для брошенного на произвол судьбы ребенка все кончено. Ни дома, ни школы, ни даже гроша за душой не было у бедной Сони. Но самой девочке безвыходным положение совсем не представлялось. Заночевать всегда можно было в любой подземке, а верный когтехвост без труда мог бы настрелять и приготовить десяток-другой крыс на ужин. Даже с базовыми знаниями механики, какие были у любознательной Сони, люди получали достойное место в обществе и, что важно, еще более достойный заработок. Мало кто в век виртуальных благ мог похвастаться хорошим умом. Зачем развиваться, если за тебя все сделают роботы? К чему стремиться, когда дома тебя ждет куда более привлекательный игровой мир со своими виртуальными ценностями и интересами?
На улице шел долгий проливной дождь, уже который по счету за последние несколько дней. Должно быть, в автоматической системе выдачи осадков что-то сломалось, и теперь все немногочисленное научное сообщество дружно билось над решением нависшей проблемы. Так как ни разработчика этой системы, ни программистов не было в живых уже много лет, а оставшуюся ветхую документацию никто без ста граммов разобрать не мог, над разгадкой тайны трудились не люди, а исключительно специально обученные роботы.
Соня с накинутой на голову курткой побежала к ближайшему месту, где можно было укрыться от дождя. Преодолев приличное расстояние до города, а затем, перебравшись через плотный поток наземного транспорта на окраине, она оказалась на пороге дешевого кафе, откуда шел приятный запах жареного мяса и свежей выпечки. Девочка заняла место поближе к обогревателю, а затем заказала у хозяина большую порцию еды в обмен на идеальную уборку, которую должен был выполнить когтехвост. Пусть не без труда, но с успехом приняв на себя обязанности робота-уборщика, Клык шустро отчистил все плиты и сковородки на кухне, починил скрипящие столы со стульями и догадался правильно переподключить нужные провода в музыкальном автомате, так что тот снова заработал и начал создавать приятную атмосферу в помещении.
– Ну, и удивительный же у тебя питомец! Наверное, кучу денег стоит! – с улыбкой сказал хозяин и принес гостье целый поднос с кушаньями и напитками.
– Для меня он дороже всех сокровищ на свете, – ответила Соня.
Когда через несколько часов дождь закончился, и мокрая верхняя одежда успела высохнуть, девочка поднялась с места, поблагодарила за вкусный обед, а затем отправилась по своему самому знакомому маршруту. На все уговоры хозяина устроиться в кафе подработать Соня лишь вежливо улыбнулась и пообещала подумать. Чтобы добраться до тупикового подземного перехода, нужно было пройти через весь город, и, аккуратно обойдя богатый район, где всегда было много полицейских, девочка очутилась в уже хорошо известном ей квартале странных механических людей. Они, по своему обыкновению, молча оглядывали выделяющуюся по внешности гостью, но не говорили ни слова.
На повороте с главной улицы, неподалеку от входа в подземный переход, стоял уже знакомый девочке полицейский патруль, и обойти его было никак нельзя. К счастью, в этот раз на дежурстве находился молодой и совсем неопытный страж, который без всякого энтузиазма время от времени поглядывал на часы, нетерпеливо дожидаясь конца своей смены, и совсем не обращал внимания на прохожих. Дело оставалось за малым, и, спустившись вниз по ступенькам, Соня с высоко поднятой головой прошла мимо страшных крыс, которые теперь смотрели на нее со страхом, нервно попискивая, и были готовы удрать в любую секунду. Едва завидев пару светящийся глаз Клыка, показавшихся из рюкзака, вожак грызунов издал истошный тревожный звук, и вся стая тут же скрылась в лабиринтах своих глубоких нор.
Когда девочка открыла ржавую дверь и вошла в техническое помещение, на двери мастерской роботов оказался огромный металлический замок, который по своей конструкции был настолько старым, что найти такой же представлялось возможным разве что на страницах бумажных книг. Но делать было нечего, и тогда Соня в первый раз в жизни приняла решение перейти черту закона и жестом приказала когтехвосту уничтожить стоявшую на пути преграду.
Внутри помещения, к удивлению девочки, не осталось совершенно ничего, что напоминало бы о прежнем назначении комнаты. Вместо привычных глазу обломков роботов и разложенных повсюду запчастей стояли столы с картами боевых действий, подобные которым Соня уже видела в доме настоящего отца. А в потайной части мастерской, находившейся прямо за огромным плакатом, собралась большая группа людей, среди которых была и механик Марта. Едва услышав шум, солдаты тут же повскакивали со своих мест, выхватив подготовленные бластеры, и не растерявшийся когтехвост, который тоже следил за ситуацией, метким выстрелом выбил оружие из рук у первого из агрессоров.
«Стойте, ребята! Это же Соня!» – закричала Марта и тоже побежала к двери. Затем она достала расческу, наклонилась к девочке и аккуратными движениями стала поправлять ее растрепанные волосы. Соня сжимала в руках старенький журнал с модификациями, которым, видимо, хотела что-то доказать, и одновременно с волнением осматривала собравшихся в комнате военных.
– Объясни-ка, Марта, что это за прекрасная гостья к нам пожаловала! – сказал бывалый на вид солдат с длинными усами и доброй простой улыбкой.
– Сейчас, сейчас! Не все сразу! – ответила механик, пытавшаяся в этот момент привести девочку в чувство.
Когда Соня поняла, что ни от кого в помещении опасности не исходит, она разжала свои напряженные пальцы и начала потихоньку успокаиваться. Положив рюкзак с когтехвостом на стул, девочка открыла свой журнал на нужной странице и показала пальцем на картинку с модификацией.
– Зачем ты поставила Клыку такую дорогую деталь? – спросила она, обратившись к Марте.
Механик в ответ улыбнулась, достала из кармана пульт от проектора и затем включила на экране в потайной комнатке какой-то фильм. В кадрах без звука постоянно мелькал один и тот же человек, который был девочке хорошо знаком. Он был среднего роста, с темными волосами и с короткой стрижкой. В общем-то, ничем примечательным по внешности этот персонаж не обладал и вряд ли смог бы стать звездой телеэкранов, но было в нем и нечто особенное для Сони, что выделяло его из всех остальных – это был ее папа.
– Знаешь, Соня, твой отец не террорист, – сказала Марта, прервав своими словами безмолвные кадры фильма. – Мои бабушка с дедушкой жили на такой же планете, как эта. Они работали каждый день по много часов, и весь их тяжелый труд кормил лишь местных богачей, которые смотрели на людей, как на свою прислугу.
– Но как же ты тогда оказалась здесь? – перебила механика девочка.
– Это все Сто восемнадцатый, – ответила Марта. – Он изменил порядок вещей и освободил от рабства всех жителей моей родной планеты.
– Твой отец – герой, Соня! – вмешался в разговор дяденька с усами, и тогда девочка, окончательно растерявшись, покраснела и опустила голову.
Когда короткий фильм подошел к концу, механик стала подходить ко всем солдатам по очереди и представлять их гостье. Когтехвост, который все это время внимательно наблюдал за ситуацией из своего рюкзака, наконец высунулся из укрытия и стал увлеченно слушать. Его безупречная память позволяла в деталях воспроизвести обстоятельства встречи робота с девочкой, и поэтому Клык прекрасно понимал, о чем идет речь.
«Это дядя Дима, наш командир, – начала Марта, когда подошла к бывалому солдату с усами. – Тот скромный парнишка в углу – Паша. Он понимает технику даже лучше меня, а еще здорово водит транспорт. А здоровяк, которого победил твой когтехвост – Сэм. Он кажется грозным, но на самом деле очень добрый. Все мы продолжаем дело твоего папы. Партизаны, если можно так сказать».
После знакомства девочку усадили за стол и накормили вкусной горячей кашей с тушеным мясом. Все улыбались и рассказывали интересные истории из своей жизни, а также о том, как дорога привела их сюда, в этот момент. В самый разгар трапезы усатый командир достал из кармана своей куртки крошечного механического воробья с неестественно ярким оранжевым оперением, для которого, видимо, не нашлось нужной краски, и выпустил его перед товарищами. Тот сделал по столу несколько смелых прыжков в направлении Клыка, а затем клюнул его прямо в нос, так что тот даже пошатнулся от неожиданности. Усач рассмеялся, глядя на такую дерзость, и после сразу же пригрозил своему роботу пальцем, а рассудительный когтехвост, поняв, что дело исключительно в баловстве несмышленой птицы, не стал давать сдачи.
В конце этого тяжелого судьбоносного дня, после фильмов и долгих историй о пиратах и революции, девочке захотелось спать, как никогда раньше. В партизанском лагере были теплые постели с мягкими подушками, общие вещи никогда не делились на «мое» и «чужое», а все люди относились друг к другу, как к членам большой и дружной семьи. Соне казалось, что нет на свете более подходящего места для нее, чем это.
