Элиза Полуночная
Сила, способная изменить мир. Душа
Глава 11. Последний паладин
Я знаю то, что со мной в этот день не умрет.
Нет ни единой возможности их победить.
Но им нет права на то, чтобы видеть восход,
У них вообще нет права на то, чтобы жить.
И я трублю в мой расколотый рог боевой,
Я поднимаю в атаку погибшую рать,
И я кричу им: «Вперед!», я кричу им:«За мной!»
Раз не осталось живых, значит мёртвые – встать!
«Последний воин мёртвой земли» («Оргия Праведников»)
– И мы лезем сюда втроём, – следопыт схватился за голову, прячась за валун. – Да нас же убьют. Ещё и метель начинается…
– Я, вообще-то, тоже здесь, – недовольно проворчал магожаб. – Почему никто меня ни в грош не ставит?!
– Хватит ворчать, – отмахнулась Аньюриэль. – И вообще, хватит сидеть в шарфе, сегодня отличный день.
– Отличный день, чтобы сдохнуть, – продолжал ворчать следопыт.
– Поверь мне, смерть – это не самое страшное, что может случиться, – авторитетно заявил Лансель.
Две горы стояли так близко друг к другу, что между ними был лишь узкий каньон. Возможно, когда-то это была одна гора, что по какой-то причине раскололась надвое. Внизу, в каньоне, толпилась армия нежити. Можно было не сомневаться, что подготовка к войне с Берном идёт полным ходом. Знали бы члены Королевского Совета, что Моргред им готовит, не ограничились бы маленьким отрядом рыцарей, посланным в Девилшир.
Эльберия оказалась высокой башней из белого камня. Анью чувствовала, как тоска терзает душу Энвисы. Когда-то здесь проходила её жизнь, а сейчас там хозяйничал озлобленный некромант. Из воспоминаний даро Анью знала, что помимо надземных этажей, в башне есть пара хранилищ, уходящих в глубину горы. В одном из них когда-то хранилось магическое ядро. Ныне его вибрации волнами мурашек прокатывались по коже. В том, что Моргред вскрыл хранилище и прибрал к рукам источник силы, они уже не сомневались.
– Что-то гадкое он творит, – пробормотал Дэрмин. – Эта магия пытается вырвать мою душу из тела. Я чувствую, как призраки слетаются к башне.
– Почему Моргред не использовал ядро триста лет назад? С такой мощью он вполне мог выиграть если не войну, то сражение, – Анью выглянула из укрытия, осматривая подозрительно пустой мост, что раскинулся над каньоном и вёл к башне. Ветер бросал ей на волосы редкие снежинки, а низкие облака, перекатывающиеся через горные вершины, обещали, что к ночи снегопад лишь усилится.
– Думаешь, мою защиту можно взломать так просто? – Энвиса создала фантом, выглядывая из-за камней. – Я вообще удивлена, что человек смог это сделать. Может, ему помогает кто-то?
Ферниль ошалело смотрел на даро, потом перевёл взгляд на рыцаря, но Лансель, уже привыкший к внезапным появлениям Энвисы, не обращал на неё внимания, следя за мостом. Не считая топчущихся в каньоне мертвецов – никого не было, и это вызывало определённые подозрения. Как-то слишком просто всё получалось.
– Погодите, это что – сама Энвиса? – обомлел следопыт.
– Ага, – кивнул Лансель.
– Действительно, чему я ещё удивляюсь с вами… Надо сообщить Ард Рене, – пробормотал Ферниль. – Можешь отправить вестника?
– Я – рохэндельская Ари, думаешь, маги башен пропустят моего вестника? – покачала головой Анью.
– Милая, у меня к тебе просьба, – проговорила Энвиса.
– Слушаю.
– Сравняй Эльберию с землёй, – мрачно проговорила даро.
– Но это же твоя башня.
– Я умерла и больше не могу ею руководить. Я не хочу, чтобы тут обитали какие-то моральные уроды.
– Там же такая защита, – уважительно покачал головой Ферниль, магическим зрением оценивая плетение защитных чар.
– Я покажу, где оставила слабые звенья.
– Хорошо, если ты так хочешь, – кивнула чародейка.
– Да брось, это же Эльберия! – возмутился Ферниль. – Пусть она на отшибе, но это же памятник истории. Это – достояние Берна, её нельзя просто взять и сломать…
Ферниль хотел сказать что-то ещё, но в этот момент с уступа на камень перед ним шлёпнулась крыса. Огромная, толстая и, несомненно, дохлая крыса распахнула пасть, демонстрируя острые желтые зубы и издавая жуткий скрипящий визг. Следопыт, недолго думая, схватил крысу за загривок и швырнул в каньон. Тварь с визгом полетела вниз, кувыркаясь в воздухе. Все мертвецы резко подняли головы, смотря на них мутными глазами, в которых зажигались зеленые огоньки некромантии.
– Ой! Что-то я не подумал… – пробормотал Ферниль, смотря на то, как копошатся, карабкаясь по скалам, мертвецы.
– Ты её даже не убил так… Может, их под лавиной похоронить? – предложила Анью, наблюдая за потугами мёртвой армии.
– Откопаются же, – покачал головой рыцарь.
За их спинами раздался жуткий многоголосый визг. Они медленно, стараясь не делать резких движений, оборачивались. Увы, та крыса, оказывается, была не единственная. Анью чувствовала, как у неё начинает дёргаться глаз – тварей было полчище. Они плотным ковром сидели на камнях, пугающе неподвижные. В воздухе повисло такое напряжение, что его можно было пощупать. Они оказались зажаты между двумя мёртвыми армиями, и сложно было сказать, какая из них страшнее.
– Доставай фонарь, – прошептал Ферниль.
– А тебя не смущает, что они средь белого дня приползли? – прошипела в ответ чародейка.
– Ну уж нет. Второй раз я так не умру, – нервно пробормотал Лансель.
В глазках крыс зажигались зелёные огоньки колдовства некроманта. Нужно было срочно что-то предпринять, пока их не накрыло, словно волной, крысами.
– Да катитесь к Проклятому богу! – Аньюриэль топнула по камням ногой, вливая в это движение прорву магии, сплетая чары. Это послужило своеобразным сигналом, и крысы бросились в атаку. – Даг хот!
Камни раскалились практически мгновенно. В воздухе повис резкий запах жженой тухлятины – нежить загоралась, но продолжала попытки добраться до них. Чародейка взмахнула посохом, поднимая массу расплавленного камня, преграждая дорогу тварям.
– К мосту! Живо!
Они ломанулись в сторону. Где-то в ущелье раздался леденящий душу рёв.
– Это то, что я думаю? – Ферниль накладывал стрелу, готовый сражаться.
– Моргред, демоны его дери! – выкрикнул Лансель, забегая на мост.
– Ферниль, прикрой меня! – Анью выскочила следом, кладя ладони на холодный камень. – Мне нужно время на заклинание.
– Понял.
Следопыт замер подле неё. Анью вливала магию в каменную кладку, захватывая заклинанием всё больше и больше. Сила струилась по камням, углубляясь в горную твердь. Лёд и тонкий слой снега начал таять, а потом испаряться. Камни раскалялись, краснели и плавились. Визжали мёртвые крысы, бесполезно пытаясь добраться до них.
– Пора сдохнуть окончательно, – Анью медленно поднималась, удерживая на пальцах нити заклинания.
Лава всколыхнулась, будто море в шторм, вздыбилась и поднялась табуном коней. Волнами они срывались вниз, в ущелье, круша мёртвую армию.
– Невероятная мощь, – пробормотал Ферниль. – Пусть Моргред теперь повоюет.
– Бегите! – закричал Лансель.
Ферниль запрыгнул на парапет, одна за другой выпуская стрелы. Вот только даже живому дракону такие атаки были нипочём, что уж говорить о мёртвом. Тварь неслась на них, широко распахнув пасть, в которой полыхало мёртвое пламя.
Анью спешно пыталась переплести заклинание, чтобы атаковать дракона. Энвиса старалась помочь. Дэрмин истерично ругался последними словами, сидя в своей люльке у неё на плече. Ферниль, чертыхаясь, спрыгнул с парапета, подхватывая её на руки. За ними гремел бронёй Лансель.
– Потуши землю, а то нас и так и эдак зажарит! – рявкнул следопыт.
Анью потянулась к нитям магии, впитывая в себя жар. Разгоряченный воздух над камнями дрожал. Дракон пронёсся над мостом, окатив его пламенем.
– Стойте! – внезапно всполошилась Энвиса.
Прежде, чем Анью поняла, что не так, они врезались в невидимый барьер. Показалось, что Ферниль размазал её по защитной стене собственным телом. И, словно этого было мало, следом в них впечатался Лансель. Жаба издала какой-то странный хрип, похожий на предсмертный.
– Барьер защищает не только от магии?! – поднимаясь и потирая лоб, возмущалась Анью.
– Потому что я сделала, – в голосе Энвисы сквозила гордость. – Я защитой редко пользовалась, вот и забыла про эту особенность. Сейчас расскажу, как снять чары.
– Моргред! – Лансель подскочил на ноги и ударил светящимся клинком по барьеру. Магия чуть заметно завибрировала, но выдержала. – Выходи, подлый трус! Выходи и дерись как мужчина!
– Мы с Энвисой снимем чары, но нам нужно время.
– Я возьму на себя дракона, – Лансель кивнул, бросив злобный взгляд на непоколебимую стену магии.
– Я помогу, – Ферниль наложил стрелу, всматриваясь в хмурое небо, где закладывал вираж мёртвый дракон. – Эту тварь я готов убивать сколько угодно раз.
Анью кивнула и закрыла глаза, полностью сосредотачиваясь на магии. Защитный купол над башней смело можно было назвать идеальным. В плетении не было ничего лишнего, что бы его утяжеляло, кроме того, оно было идеально сбалансированным: ни подкопаться, ни даже телепортироваться сквозь узлы. Часть защиты уходила вниз – под землю – где, если она правильно поняла схему, что показывала Энвиса, был накопитель. Перегрузить такую защиту, конечно, возможно, но сил нужно прорву, а ей ещё с некромантом сражаться. Как таковых слабостей у защиты не было – Энвиса не предполагала, что ей придётся штурмовать собственную башню.
– Моргред думает, что он в безопасности, вот и не рыпается. Ждёт, что вас нежить убьёт. Вот этот узел – его можно растянуть…
Проще было сказать, чем сделать. Анью вливала магию, стараясь пробить брешь в защите. Энвиса, как могла, помогала. За спиной раздался грохот и лязг металла: Лансель и Ферниль отвлекали внимание дракона. С шумом катились в каньон камни, ревела нежить. Краем сознания она уловила вибрацию под ногами – тварь приземлилась на мост. Нужно было торопиться, но спешка лишь мешала.
– Долго ещё? Их там сейчас сожрут! – подал голос Дэрмин, наблюдающий за сражением через её плечо.
– Я стараюсь, – рыкнула в ответ Анью. – Мне рук не хватает.
– Ну так давай помогу. Что делать? – неожиданно миролюбиво предложил призрак.
Она мельком глянула на жабу, но не было похоже, что магожаб шутит. Хотя она не особо разбиралась в особенностях мимики земноводных.
– У меня практически нет своей магии, но я вполне могу управляться с твоей, – совершенно серьёзно заявил Дэрмин. – При жизни я был силён, так что и после смерти на кое-что способен. Думаешь, почему Моргред ещё не вырвал мою душу из этого тщедушного тельца? Я невероятно силён!
– Вот эту часть удержишь? – она аккуратно перебросила магу часть плетения.
– Вполне.
Дэрмин растопырил лапы, удерживая чары. Жаба вздулась от того напряжения, что досталось маленькому телу, в выпуклых глазах вспыхнул магический огонь, но на жалость времени не было – за их спинами громыхало так, что дрожала земля.
– А теперь здесь растяни, и сможешь телепортироваться в образовавшуюся брешь.
– Дэрмин, я не протащу в эту дыру ещё и тебя.
– Я вижу. Давай, девочка, сделай так, чтобы этот ублюдок пожалел о том, что воскрес, – магожаб перехватил ещё часть плетения, удерживая брешь, давая ей проскочить в образовавшуюся лазейку.
Анью прыгнула, телепортируясь через дыру в защите. Мгновение – и она оказалась на крыльце башни. Чародейка обернулась. Дэрмин, оставшийся у барьера, выглядел нелепо на фоне разворачивающегося сражения. Дракон поливал Ланселя пламенем. Рыцарь держал удар, закрывшись щитом. Мембрана крыльев дракона была изрешечена стрелами так, что летать тварь больше не сможет, – Ферниль времени зря не терял.
Лучшее, что она могла сделать, чтобы помочь друзьям, – убить некроманта, чья сила направляет нежить. Анью магией сорвала дверь с петель, входя в полумрак башни.
Внутри было сумрачно и пыльно. Нос зачесался практически сразу. И сразу же она почувствовала жуткое зловоние, как и негодование Энвисы. В воспоминаниях даро башня была уютным местом. Моргред же не утруждал себя уборкой. Углы заросли паутиной, а через мутные стёкла едва пробивался свет. Однако хуже всего смотрелись два зомби, что вышли её встречать.
Моргред решил не полагаться только лишь на защиту башни и самое мерзкое приберёг напоследок. Чародейка брезгливо смотрела на тварей, что собрали из тел людей и животных. Кому могло прийти в голову расчленить мёртвые тела и собрать их иначе, чем предусмотрено природой, если не безумцу? Один зомби красовался волчьей головой и руками горного троля, пришитыми к человеческом туловищу. Второй вообще походил на сборную солянку. Анью различила тело крупной кошки, пасть аллигатора, а когти, наверное, принадлежали какой-то птице. Отвращения добавляло ещё и то, что всё это медленно гнило. Да, чары некромантов замедляли процесс разложения, но не останавливали его. Подконтрольная нежить могла гнить десятилетия.
– Привратники преотвратные, – резюмировала чародейка.
– Ядро на вершине башни. Думаю, Моргред тоже там и собирается создать колодец душ, – направляла Энвиса.
Зомби, до этого стоявшие недвижимо, как по команде, бросились в атаку. Анью увернулась от пасти аллигатора, клацнувшей пугающе близко от её ноги, и волной силы откинула от себя второго зомби. Волчья голова издала жутких хрипящий рёв.
– Ну да, как же! Чтобы остановить меня, нужно что-то посерьёзнее. Арса рион.
Аньюриэль создала сразу три огненных копья, два из которых смели зомби, а третье проделало изрядную дыру в стене. Со звоном разлетелись стёкла. Башня ощутимо задрожала. Чародейка торопливо поднималась наверх, пустив впереди себя волну пламени на тот случай, если Моргред подготовил ещё какие-то пакости. Каменные ступени трескались от жара. Полыхали двери в какие-то комнаты, догорали остатки занавесок. Планировка была похожу на ту, что была в башне Полумесяца, где обучалась пиромантии Аньюриэль. В одной из комнат Анью заметила стеллажи, но книги спасать уже было поздно. То, что когда-то принадлежало Энвисе, обращалось пеплом, и даро искренне радовалась этому.
Моргред обнаружился на смотровой площадке. Некромант, который триста лет назад утопил эти горы в крови, оказался человеком в годах, облачённым в какую-то чёрную, покрытую пятнами, хламиду. На висках мужчины серебрилась седина, а вокруг глаз, словно трещины на иссохшей земле, было множество морщин. В воздухе перед некромантом парила сфера тёмной энергии, очень похожая на ту мерзость, которую притащила на Небесный турнир кумихо. Анью ощущала в сфере магию тьмы и некромантию.
Колодец душ – достаточно гадкое заклинание для тех, кто собирается сражаться с некромантом, ведь маг не просто собирает души, он использует их энергию для усиления заклинаний. Следовало быть настороже – ошибка может дорого ей обойтись.
– Ты! Ты как пробила защиту?! – решил не размениваться на приветствия Моргред.
– Это не твоя башня, – ровно ответила чародейка, внимательно следя за потоками магии. – И не ты создал эту защиту. Это что, колодец душ?! И не стыдно тебе истязать умерших…
– Как ты взломал моё хранилище? – создала фантом Энвиса. – Такому отребью, как ты, это не под силу. Ты стар и немощен! Кто тебе помог?
– Это ещё что?! – презрительно скривился мужчина. – Впрочем, неважно. Скоро от Берна камня на камне не останется.
– Какая же ты мразь… – Анью с ненавистью смотрела на врага. – Тебе дали второй шанс, так нашел бы расщелину в скалах и жил себе, никому не мешая и не вякая. Один раз тебя убили. Думаешь, в этот раз будет по-другому?
– Для той, которая скоро сдохнет, ты больно уж дерзкая, – Моргред взмахнул рукой. – Твои друзья уже хрустят у дракона на зубах.
Башня содрогнулась. Затем ещё раз, а потом показалась голова дракона. Лансель с Фернилем постарались на славу – сломанная челюсть нежити висела на клочках плоти. Череп был пробит в нескольких местах. Один из рогов отсутствовал, а в шее красовалась огромная дыра – скорей всего, Лансель пытался отрубить твари голову.
В пасти дракона клокотал мёртвый огонь. Нежить выдохнула столб пламени в неё, сбивая фантом Энвисы. Чародейка вскинула руку, противопоставляя проклятому огню свой собственный. Пропитанный чарами некроманта, огонь не поддавался и был сильнее, чем при жизни дракона. Два потока пламени столкнулась, разлетаясь в сторону алыми брызгами искр.
– Такие, как ты, всегда смотрят на людей свысока! – вопли Моргреда перекрывали даже рёв пламени.
Точка соприкосновения огня медленно смещалась к дракону, когда сбоку в чародейку ударила волна тьмы. Магия сбила Анью с ног, и она ощутимо приложилась плечом о каменное ограждение. Над головой пронёсся поток мёртвого пламени, окатив жаром, но не сумев обжечь. Башня тряслась от того, что на неё карабкался дракон. Тварь растопырила дырявые крылья, балансируя.
– Давно пора показать зазнавшимся остроухим, где их место, – Моргред надвигался на неё, держа в руках колодец душ.
– Попробуй, – Анью ударила ладонями об пол, вливая в камни магию. Башня задрожала в разы сильнее. Магия трещинами разбегалась вокруг, вгрызалась в камень, разрушая основание башни.
Чародейка растерянно замерла – по шее дракона ловко карабкался Ферниль. За ним едва показался шлем, очертания которого были хорошо знакомы, пусть металл и покрылся копотью. Она дёрнула магию обратно, но было уже поздно. Эльберия содрогнулась в последний раз и заметно накренилась. Всё затряслось. Ферниль ошалело уставился на неё. Сама Аньюриэль ухватилась за ограждение. Что-то закричал Моргред. Лишь дракон остался невозмутим, послушно карабкаясь дальше и не обращая внимание на то, что ползти вот-вот станет некуда. Мгновение – и некогда прекрасная башня осыпалась осколками камня.
Анью лишь благодаря магии не оказалась похоронена под завалом. Пару мгновений спустя она подскочила на ноги. Ветер медленно пытался разогнать клубы пыли. Кружили мелкие снежинки. Ланселя и Ферниля не было видно. Чародейка искренне надеялась на то, что их приземление было мягче, чем её.
– Дрянь! – волна магии сбила её с ног, протащив по камням.
Спина на подобную наглость отозвалась вспышкой боли. Анью ударилась головой, отчего перед глазами заплясали круги. Колыхнулась магия, и на неё рухнули камни, придавив в стылой земле. Чародейка выбросила из тела магию, вырываясь из-под завала.
Моргред стоял на обломках башни. Тускло светился в его руках колодец душ. За спиной некроманта Лансель и Ферниль пытались упокоить дракона. Ветер гонял скопища снежинок и тонкие облачка пыли, а ещё тошнотворный гнилостный запах мертвечины.
– Ты заплатишь за это! – некромант надвигался на неё. – За годы унижений, что терпел я и такие же, как я. За гонения. За то презрение, с каким ты и тебе подобные смотрят на людей. Твой труп пойдёт штурмовать Берн!
Колодец душ в руках некроманта засветился ярче. Осколки башни поднялись в воздух, устремляясь к ней. Аньюриэль телепортировалась в сторону. Сжатый пульсар с грохотом взорвался о защитный купол, под которым укрылся Моргред.
– Арса рион!
Грозовое копье разлетелось всполохом молний. За спиной некроманта дракон ударил Ланселя хвостом, сметая его. Рыцарь отлетел к скале, ударившись о камень с отвратительным металлическим звуком. Нежить надвигалась на него. Ферниль перескакивал с камня на камень, натягивая тетиву. Стрела ярко засияла и сорвалась в полёт, очертив дугу в воздухе, будто комета. Раздался взрыв, и дракон пошатнулся. Голова накренилась на полуразорванной шее. Эта атака явно стоила Фернилю большей части резерва – следопыт упал на камни, едва шевелясь. Дракон повернулся к нему с явно недобрыми намерениями.
Тело отреагировало быстрее рассудка. Анью телепортировалась, вкладывая и весь внутренний резерв, и запас энергии из кольца, только чтобы успеть, только чтобы дотянуться. Она оказалась прямо перед распахнутой пастью и успела лишь волной чистой магии выкинуть из-под атаки Ферниля.
Клыки клацнули пугающе близко, отхватив лишь кусок подола. Анью ударила волной магии под ноги, круша уступ. От ощущения свободного падения на мгновение захватило дух. Она потянулась к внутреннему источнику, распаляя магический огонь. Если её сил недостаточно, чтобы порвать дракона на куски, значит, ей нужен свой дракон. Хотелось верить, что и в этот раз она сможет удержать силу под контролем.
– Вай нил гани’тса!
Волна пламени прокатилась по телу. Распахнулись за спиной огненные крылья. Магия обволакивала её, словно кокон, чудовищно быстро разрастаясь вокруг. Огненный дракон заревел, распахнув пасть, и вцепился в нежить.
Два дракона кубарем катились в ущелье, терзая друг друга когтями и клыками. В груди одного из них отчаянно старалась удержать сознание чародейка. Казалось, что она стала сильнее и должна справиться с яростью пламени, но огонь тоже стал сильнее. Стихия рвалась на свободу, стремясь уничтожить всё, до чего могла дотянуться. Дракон терзал мёртвого собрата, рвал его на куски.
Анью чувствовала будто сама, своими руками рвёт гнилую плоть, а на губах ощущался кислый вкус тухлого мяса. Сознание медленно таяло, будто растворялось в бушующем гневе стихии. Боль, что угнездилась под сердцем, отзывалась в теле острым, едва выносимым напряжением. Дракон стоял на поверженном враге. Нежить не в силах была больше пошевелиться, но этого было недостаточно. Ей всё ещё было больно, и боль эта была страшная, пронизывающая до кончиков пальцев стылой обреченностью. Показалось, что в груди что-то треснуло. Хотелось рвать на куски и кричать, стараясь выплеснуть хоть часть той агонии, что разъедала изнутри. Хотелось забиться в тёмный угол и выть от тоски по тому, что невозможно исправить. Огненный дракон поднял голову и принялся карабкаться по склону.
Сражение с некромантом продолжалось. Стоило дракону добраться до остатков Эльберии, как тысячи призрачных рук вцепились в него, разрывая ткань заклинания, стремясь добраться до чародейки. Пламя рвалось, оставляя в бесплотных руках всполохи. Заклинание разлеталось в стороны клочьями искр. Дракон ревел и извергал пламя, но не в силах был навредить призракам. Кто-то схватил Аньюриэль за щиколотку, вырывая из объятий пламени.
Перед глазами всё плыло и летали искры. Чародейка пыталась прийти в себя, собрать сознание воедино, но мысли путались из-за резкого разрыва связи со стихией. Полупрозрачный силуэт вцепился ей в волосы, оттаскивая куда-то в сторону. Анью вскрикнула от неожиданности и попыталась ударить в ответ огнём, но навредить призраку стихийной магией было невозможно.
Вспышкой ослепляющего света рядом появился Лансель. Одним выверенным ударом клинка он рассёк привидение, рассеивая его.
– Ты как?
– Отвратно, – честно призналась Аньюриэль, вытирая потекшую носом кровь.
– Демоновы отродья! Да что ж вы всё не дохнете! – орал Моргред, поднимая на вытянутых руках колодец душ. – Ливикен книпэн реннилен!
Что именно наколдовал некромант, стало понятно уже через мгновение. Со дна ущелья донесся треск и жуткий, наполненный яростью рёв.
– Дракон?! – руны на клинке рыцаря тускло замерцали.
– Я его порвала в клочья, – чародейка покачала головой. Под ногами задрожали камни.
В край обрыва вцепилась огромная когтистая лапа. Тут же появилась ещё одна. На площадку карабкался чудовищных размеров скелет, формой черепа напоминающий кошку. Побелевшие от времени кости удерживались магией, а в пустых глазницах ярко светилось пламя некромантии.
– При жизни это был Легирос, – Анью чувствовала, как страшно и одновременно с этим тоскливо Энвисе. Наверняка неприятно вновь увидеть того, кто стал причиной твоей смерти.
– Я задержу это, а ты убей Моргреда, – Лансель бросился в атаку на скелет. Нежить заревела и ударила по рыцарю лапой. Тот успел закрыться щитом, и всё равно его отбросило в сторону. Даже мёртвый Хранитель был чудовищно силён.
Анью бросилась в атаку. Сражаться с нежитью было бессмысленно, пока жив некромант. Сколько бы умертвий и зомби они не уничтожили, пока Моргред жив, он будет поднимать новых мертвецов. Волна силы сбила её с ног, отбрасывая в сторону. Чародейка практически мгновенно подскочила и скользнула в ближайшую тень, скрываясь от новой атаки. Моргред озирался по сторонам, пытаясь найти её. Грохотал костями мёртвый Хранитель, надвигаясь на неподвижно лежащего на камнях Ланселя. Рядом с ним пытался подняться на непослушных ногах Ферниль. У Анью не было времени на размышления. Она метнулась к врагу, сосредотачивая в руке и магию, и энергию, ударяя в колодец душ. Рука до запястья погрузилась в заклинание, чужеродная сила волной мурашек прокатилась по коже. Чародейка замерла, ошарашенная свалившимся на разум ощущением сотен тысяч душ, которых она коснулась. Они сливались в многоголосый хор, пытаясь что-то ей сказать, стремясь докричаться до неё. Кажется, это были мольбы о помощи, но разобрать отдельные слова в этой мешанине голосов никак не получалось.
Сверкнуло лезвие кривого ножа. И, прежде чем она поняла, что происходит, руку Моргреда перехватила другая, призрачная и, тем не менее, наполненная силой. Анью смотрела на того, кого никак не ожидала ещё хоть раз увидеть.
– Уничтожь его. Уничтожь это заклинание, – Бединер улыбнулся. – Освободи их.
Анью кивнула и ударила в центр заклинания пламенем, сжигая плетение, что удерживало призраков. Колодец душ резко увеличился в размерах и покрылся алыми трещинами. Она попыталась выдернуть руку, но ядро взорвалось раньше. Их с Моргредом раскидало в стороны. Ударом о скалу из груди выбило весь воздух. Она ударилась затылком, и в голове гудело. Казалось, что небо и земля самопроизвольно меняются местами, отчего к горлу подкатила волна тошноты.
Чародейка приподнялась на локтях, пытаясь понять, что происходит вокруг. Взгляд уперся в фигуру в чёрном балахоне, которая надвигалась на неё. Моргред что-то говорил или даже кричал, но гул в ушах мешал разобрать слова.
– Дрянь! – голос некроманта доходил до неё словно сквозь толщу воды. – Я убью тебя!
В руке Моргреда был зажат ритуальный кинжал. Из груди человека внезапно показался окровавленный наконечник стрелы. Некромант замер на мгновение, удивленно смотря на это, но тут же продолжил путь, полный решимости убить её, прежде чем умрёт сам.
