Вячеслав Анатольевич Гильштейн
Имменсерит. Огненное сердце Ювина
– Я ещё до вчерашнего дня не знал, что окажусь тут, Ваше Величество.
– Да? А как ты планировал помочь Ороену? Ведь скоро на Ярмарочной дороге будут толпиться не меньше тысячи рыцарей Пинусийского ордена. Тритику уничтожат по твоей вине, Авенир.
– Я не отрицаю, что мои действия поставили под удар целый город и его народ. Поэтому я здесь. Я пришёл предложить сделку.
– Как интересно. Чего же ты хочешь?
– Мне нужна военная мощь Инрама. Я хочу отстоять Тритику, очистить от гнили Зелен Сад и по возможности осадить Сорочий городок, чтобы все западные земли к югу от Инрама смогли вздохнуть свободно от ярма последователей Веры Четырёх Богов.
– Планы очень смелые, не спорю. И цель благородная. Но вот средств у тебя нет. А у меня они есть, это правда.
– Поэтому я и пришёл сюда, Ваше Величество.
– Что же ты готов предложить взамен, если я соглашусь помочь?
– Сокровища Бьярмалана.
– Ты считаешь, что я недостаточно богат? – усмехнулся Маариф Сейфулла, впервые подняв глаза на Авенира.
– Вовсе нет, я не имел в виду ничего подобного…
– Я знаю, Авенир. Ты предлагаешь мне небесную сталь. Я это понял.
– Так Вы согласны?
– Нет, я не согласен.
– Тогда чего вы хотите?
Вдруг позади Авенира распахнулись двери библиотеки и внутрь вошла девушка, которую Авенир моментально узнал.
– Инайя, проходи, я позвал тебя не просто так. – улыбнулся её отец, – вы ведь уже знакомы с Авениром, не так ли?
Глава 28. Путь до Тритики
Расколота моя душа
И в этом нет твоей вины
Но ты стоишь едва дыша
Стоишь и смотришь со спины
Я ухожу, так будет лучше
Не говорю тебе прощай
Время вылечит или разрушит
Но ждать меня не обещай
Прошу тебя, не надо слёз
Мне и без этого так гадко
Я не подлец, и я всерьёз
Вернусь сюда, как завершится схватка
Выбора нет и битве быть
С врагами и с самим собой
Возможно, я смогу её забыть
Но не сейчас, моя любовь и боль.
– Значит, такова наша судьба, что мы снова встретились, – робко завела разговор Инайя.
Авенир не мог заставить себя посмотреть на неё. Она была невероятно красива, ещё красивее Амны и при этом безумно напоминала её. Инайя словно явилась из какой-то другой, лучшей жизни. Авениру даже показалось, что это всё дурацкий сон, слишком уж всё было идеально. Он закрыл глаза, собираясь с силами.
– Авенир, почему ты не смотришь на меня? Что-то в тебе изменилось. Ты был совершенно другим в прошлый раз, когда… – она не договорила, но подошла к нему чуть ближе и нежно положила свои руки на его плечи.
– Инайя, я… – хотел сказать он, но не успел.
Она приложила палец к его губам, не дав больше сказать ни слова. Всё-таки она дочь великого падишаха Инрамской империи и в её жилах течёт кровь древней династии. Власть и несгибаемая воля чувствовались в каждом её движении.
– Не говори ничего. Я не знаю, что произошло пока ты был где-то далеко и знать не хочу. Авенир, я люблю тебя. Я влюбилась в тебя в тот самый миг, когда увидела тебя впервые. Ты так посмотрел на меня, что я поняла – вот она моя судьба. Моя судьба это ты, Авенир. Что бы не случилось дальше, я буду тебя ждать тут. Ты вернёшься за мной?
– Вернусь. Я обещал твоему отцу.
– А если бы не обещал, то вернулся бы?
– Я не знаю, как бы я поступил, – честно сказал Авенир и впервые посмотрел в её красивые миндалевидные глаза, – только время покажет правильным ли я иду путём.
– Я не откажусь от тебя, Авенир. Мы должны быть вместе, вот увидишь… – на этом, принцесса Инайя развернулась и покинула комнату.
Авенир принял условия Маарифа Сейфуллы. Тот предоставит необходимую военную помощь, а взамен Авенир возьмёт в жёны его старшую дочь Инайю. Казалось бы, ему нужно радоваться, что всё обошлось именно так, ведь девушка действительно любит его и это было видно с первого взгляда, но Авенир не находил себе места. Он ещё не отошёл от того, что случилось в крепости Сайнскам.
На сборы не потребовалось много времени. Три конных хоругви дважды по восемь десятков воинов каждая были готовы в любой момент отправиться в путь. На рассвете первыми отправились рабочие и строители, чтобы к тому моменту, когда подойдут солдаты, уже были готовы мосты и переправы на другую сторону реки Йоксы. Их было не меньше трёх сотен человек, с ними не меньше пяти десятков телег и повозок с инструментами и прочими необходимыми материалами.
Вечером, накануне отправления основных военных сил, Авенира пригласили на военный совет к правителю Инрама. Там собрались военачальники трёх хоругвей, принцы Инсар и Альфинур, и ещё несколько человек, которых Авенир не знал.
– Проходи, Авенир, мы разбираем план наших действий. Кстати, мой старший сын Инсар изъявил желание отправиться вместе с тобой в тритикийские земли. Что скажешь?
– Для меня будет честью сражаться бок о бок с принцем Инрамской империи, – твёрдо ответил Авенир.
– Он будет представлять меня лично. Ему принадлежит решающее слово на всех военных советах. Конечно, он отправится не один. С ним будут вся его личная гвардия и ещё трое моих лучших воинов.
– На войне не бывает лишних мечей, – согласился Авенир.
– Кроме этого, тебе надо познакомиться с моими военачальниками.
Авенир перевёл взгляд на троих закалённых в боях воинов, высоких и статных, в красивых доспехах с отличительными знаками и при оружии. Все трое были как минимум вдвое старше Авенира и все смотрели с вызовом и интересом на него.
– Малхаз Автандил, – правитель Инрама указал на самого высокого из троих военачальников с убранными на затылок чёрными волосами, – он командует хоругвью «Гелен Юлум». Он самый опытный и уважаемый командир во всей империи. Лучшего него никто не знает земель к югу отсюда.
Малхаз Автандил склонил голову в знак признательности и приветствия одновременно. На его нагрудном доспехе был выгравировать инрамский мантикор, а на плече красовалась золотая оскалившаяся кобра – отличительный знак самой опасной группы войск в Инраме. Про неё ходило множество слухов и легенд.
– Илхам Кара, – стоявший справа от Малхаза Автандила воин так же поклонился, – командует особой хоругвью «Дарбе» – это гордость Инрама. Они стреляют из лука на полном ходу лошади так же точно, будто стоят обеими ногами на твёрдой земле.
У Илхама Кары были острые, как бритва глаза. На его плече тоже был свой особый отличительные знак – растопыривший когти степной орёл, атакующий сверху свою жертву.
– Демрел Мубариз, – третий военачальник с кустистой чёрной бородой так же поприветствовал своего правителя и кивнул в Авениру, – хоругвь «Илк Саваш», ударная мощь, сила и честь Инрама.
– Итак, Авенир, как видишь, я отправляю с тобой самые лучшие силы Инрамской армии, три непобедимых эскадрона.
– Да, я вижу. Но вряд ли этих сил хватит на все намеченные цели.
– На данный момент у нас одна цель – разбить основные силы Пинусийского ордена и отрезать их от поддержки из Сорочьего городка.
– Есть ещё угроза со стороны Зелен Сада. Оттуда тоже может придти помощь пинусийским рыцарям.
– Об этом не беспокойся. Зелен Саду будет не до этого, я тебя уверяю. Ты же не думаешь, что вся военная мощь Инрама заканчивается на трёх подразделениях? – упрекнул Авенира Маариф Сейфулла.
– Нет, я так не думаю.
– Вот и правильно, потому что те воины, что отправляются с тобой хоть и являются лучшими, но не являются единственными.
План обсуждался долго. Большую часть времени заняло принятие решения в каком месте навязать битву рыцарям, осадившим Тритику.
Разведчики донесли, что осада вот-вот начнётся и Авенир очень переживал, что его друзья не успеют попасть за высокие стены Тритики, чтобы укрыться самим и помочь Ороену и его дружине удержать крепость.
В путь отправились на рассвете, как и было намечено ранее. Дорога до возведённых за сутки переправ через Йоксу прошла бойко и без остановок. Далеко вперёд ушли разведчики, чтобы понять где сейчас находятся основные силы рыцарей. К вечеру все три хоругви добрались до переправ и мостов, а когда всем удалось перебраться на другой берег, продолжили свой путь к цели.
Добравшись до Северного моста у Дарного пруда, соединявшего земли Зелен Сада и Сорочьего городка, всадники двинулись вдоль западного берега озера. Тут вернулись первые разведчики с хорошими новостями. Оказалось, что все рыцари, числом почти две тысячи встали лагерем у стен Тритики на Ярмарочном поле и ведут медленную осаду, строят лестницы и осадные машины. При этом между лагерем рыцарей и Сорочьим городком круглые сутки курсируют повозки и телеги с провизией и всяким разным добром.
– Значит мы вполне можем смять их на полном ходу, ведь стремительной атаки с тыла они точно не ожидают, – предположил принц Инсар, выслушав рассказ разведчика, – что думаешь, Авенир?
– Думаю, что надо спешить. Кто знает, что они там строят и зачем. Хотя, на что пинусийцы способны всем хорошо известно. Возможно мы приедем уже к руинам или на пепелище.
– Да, ты прав. Илхам, отряди из своих воинов три десятка самых лучших. Оставим их на дороге, чтобы они убирали всех, кто подвозить ресурсы пинусийцам. Они присоединятся к нам скоро, как только подойдут блокирующие силы, готовые взять в осаду Сорочий городок.
– Как прикажете, Ваше Высочество, – чётко и ясно ответил Илхам Кара и отправился к месту расположения своих воинов.
– Малхаз, твоим будет правый фланг, вдоль русла реки. Демрел, твой – левый. Мы идём в центре, вместе с Илхамом и его орлами, всё ясно?
– Да, Ваше Высочество, – ответили военачальники и тоже удалились. Рядом с принцем остался Авенир и его личная гвардия, плюс те три воина, что правитель Инрама выделил из собственных телохранителей.
– Ты готов, Авенир? У нас впереди длинный путь, который завершится либо смертью, либо великой победой.
– Я умирать не собираюсь, Ваше Высочество.
– Называй меня просто по имени, ведь ты тоже принц и будущий правитель своих земель. К тому же, мы скоро породнимся.
– Хорошо, как скажешь, Инсар.
На последнем привале перед трёхдневным переходом всем было разрешено выспаться и съесть все имеющиеся запасы, потому как скакать ближайшие несколько дней придётся быстро, а делать это лучше всего налегке.
Откуда-то с севера подул холодный ветер. По пятам за элитной конницей Инрамской армии шла буря. Неизвестно, то ли это непогода подгоняла лошадей под бесстрашными воинами, то ли наоборот, это сами инрамцы тянули её за собой.
Однако получалось так, что чёрные плащи с устрашающими мантикорами, изображёнными на них, развевались на ветру и создавалось впечатление, что всадники летят вперёд едва касаясь земли.
К вечеру третьего дня впереди показались первые огни от костров в лагере пинусийских рыцарей. Поскольку рыцари уже три дня не получали телег с провизией и оружием, они выставили дозоры вдоль дороги. Поэтому появление инрамских всадников не осталось незамеченным.
Глава 29. Битва на Ярмарочном поле
Мои мечи так голодны
Пусть все услышат вдовий плач
Моё сердце к мольбам холодно
Ведь я теперь безжалостный палач
Я твою душу заберу себе
Из твоей жизни сделаю трофей
Попробуй противостоять судьбе
Ты мой! Сопротивляйся, защищайся, бей!
Борись, цепляйся – всё равно
Тебе не скрыть себя от моего клинка
Я не жалею ни о чём давно
Враги падут на поле брани россыпью песка
Дай мне напиться вражьей крови
Я хищник, мои мечи – клыки из стали
Я города сравняю с землёй вровень
Вам не найти укрытья, где б вы не искали
Я пью до дна кровавое вино
Я торжествую на пиру средь мёртвых тел
Ведь я палач, другого не дано
Увидеть мастеру смертельных дел
Можешь назвать меня убийцей
Я словно смерть с косой в руках
Я видел ужас на застывших лицах
На острие клинка твой страх
Длинной цепью в несколько рядов всадники выстроились вдоль широкого края Ярмарочного поля. Четыре знамени развевались на ветру. Золотая кобра на чёрном поле справа, серебряный волк на таком же чёрном слева, белый орёл и королевский чёрный мантикор в центре.
Не смотря на доносы своих разведчиков и явное появление врага, рыцари Пинусийского ордена не успели перестроиться. Часть из них была поглощена осадой и обстрелом Тритики, конницы почти не было, а пеший рыцарские отряды были разбросаны на большом расстоянии друг от друга.
Город полыхал зелёным ядовитым пламенем. Смрад, гарь и едкий дым заволокли всю округу. Рыцари забрасывали город горящими снарядами, которые взрывались, врезаясь в каменные стены. Ужасные крики боли осаждённых вперемешку с возгласами ликования осаждающих заглушали всё вокруг. Ярмарочное поле было словно в густом чёрном тумане.
Инрамская конница ожидала приказа. Все молчали. Может быть потому, что вопреки доносам разведчиков, рыцарей было явно больше двух тысяч почти в два раза, это было видно невооружённым взглядом.
Авенир выехал вперёд и развернулся лицом к конному строю воинов, ожидавших того, что вскоре должно было случится.
– Это не ваша война, я это знаю, – голос его был подобен грому, – возможно, к вам домой она никогда бы и не пришла. Но никто вам этого не может обещать. Испробовав крови один раз, эти фанатики Веры Четырёх будут убивать снова и снова, забирая себе всё новые и новые земли, уничтожая города, порабощая людей. Они не знают жалости, они лишь выполняют приказы своих владык. А те – прогнили насквозь, кому как не вам знать это? – Авенир верхом на своём боевом скакуне медленно продвигался вдоль стройных рядов всадников яростно выкрикивая слова, так что каждый слышал то, что он говорил.
– Вы можете уйти сейчас, уехать домой. И что будет дальше? Что будет, если война нагрянет к вам? Стоит ли ждать её у своего порога? Я не слышу вас!
Ряды воинов загудели, выражая явное одобрение и согласие с призывом Авенира.
– Остановим зло! Пусть земля под копытами ваших лошадей покроется кровью врагов наших. Да разят без промаха ваши мечи и копья! – Авенир вынул один из двух собственных мечей и поднял его высоко над головой.
В вечернем сумраке небесная сталь издавала слабое свечение, играя удивительными бликами. Инрамские воины ответили на призыв юного принца Арден Экора диким рёвом и выкриками на своём языке. Все в едином порыве воздели оружие к небу, восхваляя его и готовясь к битве.
Рядом с каждым знаменем раздался звук военного горна. Он был таким мощным и призывным, что показалось, будто на мгновение всё в округе замерло. А тем временем конница Инрама уже шла в атаку, набирая скорость. Авенир шёл на полном ходу в авангарде, сразу за ним мчался принц Инсар в окружении своей гвардии. Ещё чуть дальше расположилась хоругвь «Дарбе». Плащи всадников, будто чёрные крылья развевались на ветру.
В стане последователей Веры Четырёх началось активное движение. Рыцари Пинусийского ордена перестраивали свои порядки, готовясь отразить атаку, но им явно не хватало времени, чтобы закончить манёвры и собрать все силы воедино.
Тритика продолжала гореть. Вряд ли в ней кто-то смог бы уцелеть, если бы остался внутри осаждённой крепости надолго. Но отважные защитники своего города продолжали сопротивляться, отвечая градом стрел со стен и башен. Их было гораздо меньше, чем приспешников Веры, но это не мешало им наносить раз за разом болезненные удары по врагам, уничтожая людей и осадные машины. Авенир видел, как один из лучников, уже горя в зелёном пламени, успел выпустить последнюю стрелу, а после этого рухнул со стены вниз. Об отваге и мужестве тритикийских витязей когда-нибудь будут слагать легенды.
Главные ворота крепости приоткрылись, но никто не вышел наружу. Наоборот, сквозь толпу рыцарей пробивался малочисленный отряд, отступая под прикрытием лучников на стенах. Огромная фигура высоченного воина несла на обоих плечах по безжизненному телу, рядом с ним бежали ещё пять человек. Во все стороны от них летели огненные сгустки с нетушимым огнём, взрываясь и окропляя ярким пламенем всех вокруг. Авенир узнал Эфрона и Яролику. Не раздумывая ни секунды он направил свою лошадь в их сторону, прокладывая путь мимо больших скоплений врагов.
С жутким треском, криком и лязгом конница Инрама вошла в защитные ряды рыцарей, сметая всё на своём пути, давя стальные доспехи, словно те были сделаны из воска. Острым клином всадники продвигались вглубь построений пинусийцев почти не ощущая сопротивления. Звук ломающихся костей, возгласы боли, звон от ударов металла о металл перекрывали всё вокруг, погружая сцепившихся не на жизнь, а на смерть в атмосферу безумия и безжалостного насилия.
Авенир по прежнему шёл первым. Он уже обнажил второй свой меч и успевал рубить направо и налево. Он видел, что Эфрона и остальных взяли в кольцо и им приходится очень туго. Пока он осматривался по сторонам и ослабил своё внимание, кто-то рубанул его лошадь по ногам и Авенир вылетел из седла вперёд головой. К счастью, он успел среагировать и приземлился на сырую землю без серьёзных потерь для здоровья. Этого же нельзя было сказать об его лошади.
На Авенире не было доспехов, лишь метеоритовые наручи и кожаная одежда, но это скорее было его преимуществом в схватке, чем недостатком. Когда вокруг творится такая неразбериха и идёт самая настоящая сеча, каждая мелочь имеет значение. Авенир был намного быстрее и подвижнее практически всех, кто сейчас присутствовал на поле боя. Именно благодаря этому он оставался неуязвим для любых атак рыцарей – те просто не успевали за ним.
Поскальзываясь на мокрой от пролитой крови земле, он двинулся вперёд так быстро, как только мог. Уворачиваясь от ударов, он успевал наносить ответные, оставляя смертельные раны нападавшим, вспарывая их доспехи словно тонкую льняную ткань.
Авенира в это мгновение не заботила ни тактика, ни стратегия. Он даже не следил за тем, кто сейчас побеждает и что вообще происходит. Он был почти у цели, когда услышал надрывный женский крик, крик боли и отчаяния и узнал Иветиль.
«Не может этого быть, нет, только не это» – мысли в голове лихорадочно путались, ужасные образы мелькали перед глазами Авенира. Он с небывалой ловкостью рванулся вперёд, прокладывая себе путь мечами.
Весь в крови, шагая по мёртвым телам, он приблизился к жаркой схватке, где его брат Эфрон бок о бок с Рогдаем сражались против почти трёх десятков рыцарей, окруживших их живой стеной. Авенир с разбегу врезался в толпу рыцарей, разрывая круг, нарушая их порядок сомкнутых щитов. Увидев брата, Эфрон яростно взревел и тоже ринулся в атаку, размахивая своим боевым молотом. Его удара хватало, чтобы вместо головы у человека оставалось кровавое месиво, нагрудные стальные пластины рыцарей так же как и окованные железом щиты лопались и сминались словно из пергамента. Но не смотря на столь отчаянную попытку Авенира спасти своих друзей и верных спутников, выйти из окружения не получилось. Рыцарей было слишком много и они снова сомкнули кольцо. Теперь Авенир был внутри, рядом со своим братом и всеми остальными.
В этот самый миг на ряды пинусийцев налетела чёрная гвардия принца Инсара. Он сам лично вёл её за собой. Сбивая врагов на землю и уничтожая всё живое, он помог высвободиться Авениру и его друзьям. Едва приподняв забрало своего очень красивого, но уже испачканного кровью шлема, Инсар кивнул Авениру и уже хотел вернуться в бой, как вдруг в его бедро прилетело непонятно откуда брошенное короткое копьё. От неожиданности и резкой боли Инсар закричал, конь его вздыбился и принц рухнул на землю, а новые отряды рыцарей уже подступали со всех сторон.
– Сюда! Скорее сюда! Защищайте вашего принца! Он ранен! – кричал Авенир, размахивая мечами из стороны в сторону, пытаясь привлечь внимание инрамских всадников.
На его зов тут же примчались шесть воинов в чёрном из личной гвардии принца, остальные, по всей видимости, уже отправились в лучший мир. Знамя хоругви «Илк Саваш», тяжёлой конницы Ирама приближалось с восточной стороны. Под их напором пинусийцы не смогли устоять и обратились в бегство. Но вот знамени с золотой коброй на поле боя видно не было, так же как и знамя «Дарбе» затерялось в пылу сражения.
– Щиты! Укрыть принца! – командовал кто-то, кого Авенир не видел во всей происходящей суматохе.
«Илк Саваш» на полном ходу смела оборонительный редут пинусийских копьеносцев. Все инрамские лошади были особой вороной масти, покрытые кольчужной бронёй и защитными шипастыми пластинами. Воины «Илк Саваш» носили круглые шлемы с таким же сплошным кольчужным воротником, так что видны были только глаза. Они неслись на врагов, выставив длинные копья вперёд, многие уже остались без них и бились на мечах, прикрываясь красными щитами с чёрными мантикорами.
Весь этот кровавый ужас продолжался несколько часов, до того самого момента, когда стало ясно, что инрамская конница взяла верх. Хоругвь «Гелен Юлум» отчаянно билась с превосходящими её силами и ценой собственных жизней уничтожила большой отряд рыцарей, загнав тех в реку. Численность воинов под началом Малхаза Автандила сократилась почти втрое. Сам он остался жив и даже почти не получил ранений, не считая синяков и ссадин от падения с лошади.
Хоругвь «Дарбе» была уничтожена почти полностью. Илхам Кара пал на поле боя, его так и не удалось отыскать среди мёртвых, потому что многие были обезображены и опознать их было невозможно. Из всей хоругви осталось меньше десятка воинов, ещё способных держаться в седле.
Победа была добыта во многом благодаря ударной тяжелой коннице «Илк Саваш» и её отважному командиру Демрелу Мубаризу. Если бы не он и его воины, вовремя подоспевшие для защиты принца Инсара, то всё могло бы обернуться по-другому. Переломным моментом была их атака, высвободившая из «клещей» Малхаза Автандила и остатки его хоругви. Объединив силы, они ударили клином в середину последних рыцарских построений и прорвав оборону, обратили тех в бегство.
Тритика продолжала гореть. Где-то вдалеке раздался гром и на небе сверкнули первые молнии. Пошёл дождь. За стенами города не осталось живых защитников. Авенир стоял рядом с братом, слева от Эфрона облокотившись на на него стояла Яра. Перед ними на земле сидела и плакала Иветиль. Рядом с ней был Рогдай, а перед ней лежал Аеск, на груди у которого было с десяток рубленых и колотых ран. Она гладила его волосы и плакала, и не было способа успокоить её сейчас.
Вокруг раненого принца Инсара собрались все его воины. Копьё уже вынули из его ноги, к счастью, кость была не задета и рана должна зажить без явным последствий. Правда, лекарь сказал, что возможна лёгкая хромота, но это нисколько не пугало принца Инрамской империи.
Теми двумя, которых нёс Эфрон на себе, когда они отступали к воротам, оказались князь Ороен и Аеск. И если второму уже были нанесены смертельные раны, то тритикийский князь уже мог стоять на ногах. Он вместе со своей дружиной неоднократно устраивал вылазки, чтобы внести замешательство и разрушить осадные машины пинусийцев. И последняя из таких акций закончилась скверно. Всю его дружину перебили, заманив в кольцо огня и не дав им возможности даже вступить в бой.
Однако были те немногие, кто благодаря густому дыму всё-таки смог вырваться из огненного ужаса. Им удалось отступить. Тогда-то Ороену и ещё трём воинам на помощь вышли Эфрон, Рогдай, Аеск, Иветиль и Яра. В ходе отступления Аеск ценой своей жизни защитил Иветиль от подлого удара мечом в спину.
– Мой город уничтожен. Я только надеюсь, что жителям удалось спастись, – медленно заговорил Ороен.
– Как они ушли? Как им удалось прорваться?
– Их вывел этот ваш юркий мальчуган. Валь, кажется. Он показал один ход, тянущийся под землёй на несколько лиг и выходящий у русла реки на поверхность. С ним ушла Олоена. Далее они должны были отправиться в Коледонь, к моему двоюродному брату. У него совсем маленький городок, и я не уверен, что там есть место для всех, но нам больше нечего делать.
Тебе нужно быть со своими людьми, со своим народом. Рыцари и приспешники Веры Четырёх Богов больше не посмеют появиться тут. Сорочий городок вскоре будет осаждён и захвачен, Зелен Сад наверняка уже взят или тоже скоро падёт. Так что у тебя есть возможность начать всё заново.
– Хватило бы сил. Кроме того, большинство мужчин погибло сегодня. Вряд ли нам удастся восстановить Тритику такой, как она была. Но сейчас не время говорить об этом.
Под стенами павшего города стоял единственный шатёр с изображённым на раздвоенном знамени чёрным коронованным мантикором. Внутри отдыхал принц Инсар. Вокруг него сновали какие-то люди, лекарь давал принцу неведомые душистые травы и чем-то мазал место ранения.
– Ты отважно сражался, друг мой, – обратился принц Инсар к вошедшему внутрь Авениру.
– Благодаря тебе я остался жив. Я и мои друзья.
– Расскажешь об этом своим детям, – улыбнулся Инсар и хрипло засмеявшись поморщился от боли.
– Мне сказали, что ты хотел меня видеть, – снова заговорил Авенир.
– Да, так и есть. Как видишь, я не смогу какое-то время ехать в седле и мне не поспеть вовремя с остатками войска на место встречи с моим младшим братом Альфинуром. Мы через четыре дня должны быть у Восточного моста, на границе садов Вириды.
– Твой отец решил ударить сразу по трём целям.
– Именно. Но не сразу, а каскадом. Сначала Тритика, затем Зелен Сад, а потом все силы на Сорочий городок. Таким образом весь восток Свободного мира будет вычищен от этой четырёхглавой мерзости.
Авенир по достоинству оценил план Маарифа Сейфуллы, хотя очевидных выгод он пока для себя не нашёл.
– Я не смогу вести остатки войска. Но ты сможешь. Ты поведёшь их за собой, как повёл в бой этим вечером. Об этом будут сложены легенды и сказания, уж поверь.
– Но, как я могу? Твои воины будут меня слушать?
– Они уже тебя слушают, как боевого командира. А я отправлюсь на повозке домой в сопровождении своей личной гвардии. Мне надо срочно залечить ногу, потому как настоящая война только начинается.
Глава 30. Осада Зелен Сада
Отдыхать было некогда. Любое промедление могло обернуться катастрофой и инрамская армия могла оказаться между двух огней – Сорочьим городком и Зелен Садом. Поэтому оставшиеся в живых и способные держать оружие всадники отправились в путь незамедлительно.
Вместе с Авениром в Зелен Сад отправились Рогдай и Иветиль, тогда как Эфрон и Яра остались помогать Ороену в Тритике, а после этого сопроводят его в Коледонь. Оттуда они отправятся в Бьярмалан. Яре нужно подготовиться к походу в Скифос, запастись эликсирами и декоктами. Эфрон очень не хотел снова оставлять брата, но мысль о том, что Яролике придётся в одиночку идти по столь обширной и небезопасной территории пугала его. К тому же он твёрдо решил выковать для себя, Яры, Иветили и Авенира хоть какую-то броню.
У Рогдая были личные счёты с Зелен Садом. Там погиб его боевой товарищ – Косма. У Авенира до сих пор болели вывихнутые пальцы, поэтому о гостеприимстве князя Фаринода и владыки Кьезовина он не забыл.
То, что в Зелен Саде не было регулярной армии всем было известно. Состоявшие на княжеском попечении наёмники – отличные бойцы, но свои жизни ценят выше золота. Кроме них там может быть какое-то количество пинусийских рыцарей под началом владыки Кьезовина. Если, конечно, он не успел убраться под крыло своего наставника Иробистана в Сорочий городок.
Авенир шёл во главе колонны всадников, а рядом с ним ехали Малхаз Автандил и Демрел Мубариз. Они почти не разговаривали, но когда возвращались разведчики, оба охотно вступали в обсуждение и задавали вопросы. Авенир всегда слушал доклады молча. Он знал, что впереди нет опасности, внутреннее чутьё подсказывало, что князь Фаринод заперся у себя за высокими стенами крепости Вириды и носа на улицу показывает. Взять город не будет проблемой, а вот над осадой укреплённой древней твердыни придётся поломать себе голову.
Иветиль рассказала брату о том, что горожане настроены не очень приветливо по отношению к правителю города. Тот даёт слишком много привилегий послушникам Веры и закрывает глаза на злодеяния охраняющих границы города наёмников. Последние особенно охотно пользуются своим привилегированным положением и творят беззаконие никого не боясь. Если осада Зелен Сада уже началась, то можно не рискуя призвать на помощь тех, кто недоволен нынешним правлением. Они вполне могут помочь.
На Восточном мосту в землях у границы садов Вириды располагалось два военных корпуса Инрамской империи числом по пять сотен каждый. Множество шатров с гербами на высоких штандартах. Шатёр принца Альфинура располагался в самом центре лагеря, окружённый шатрами его знатных друзей. Авенир с остатками инрамской конницы въехали в лагерь под громогласные крики и возгласы, восхвалявшие победителей. Но Авениру было всё равно. Добравшись до самого высокого шатра, Авенир спешился и в сопровождении Малхаза Автандила и Демрела Мубариза направился на аудиенцию к принцу Альфинуру.
Внутри шатра было шумно. Кроме юного принца тут было не меньше двух десятков человек. В основном, это были военачальники и друзья Альфинура. Когда в шатёр вошла троица участников битвы на Ярмарочном поле, все стихли.
– Приветствую победителей, – начал разговор Альфинур, – но почему среди вас я не вижу моего благородного брата? С ним всё в порядке?
– Принц Инсар был ранен в ногу вражеским копьём, но с ним уже всё в порядке. Он не может пока что сидеть в седле и потому возвращается в Инрам. Меня же он поставил руководить оставшимися военными силами, выделенными для спасения Тритики.
– Понятно, – с сожалением сказал Альфинур, – удалось ли вам отстоять Тритику?
– Врагов мы разбили, но город было не спасти. Он сгорел дотла. При этом все жители спаслись, уйдя через тайный ход в Коледонь. Князь Ороен жив и скоро к ним присоединится, – подвёл итог Авенир.
– Ну хотя бы победа ваша не была впустую. У нас сейчас другая цель. Город Зелен Сад хорошо укреплён и подготовился к осаде. Взять его сходу не удастся. Необходимо строить осадные машины. Рано или поздно любые, даже самые неприступные стены падут, нужно только проявить терпение.
– Возможно это не понадобится, – вмешался в Авенир.
– Почему? У тебя есть другая идея?
– Да. Моя сестра Иветиль была не так давно внутри города и рассказала мне, что местные жители недолюбливают князя Фаринода. Их можно привлечь на нашу сторону, если пообещать им, что их жильё, магазины и лавки не тронут.
– Мы разве похожи на мародёров и грабителей? Мы идём освобождать этот город от зла, засевшего внутри, а не грабить его.
– Я не имел этого ввиду, Ваше Высочество. Я знаю, какая у нас миссия, но жители Зелен Сада этого не знают, – пояснил Авенир.
– Понимаю тебя. Ты хочешь выдать за дар то, что и так досталось бы им. Хитро, – похвалил принц.
– Это вынужденная мера, не более того, – у Авенира на самом деле не было в планах вводить кого-либо в заблуждение.
– Тогда другой вопрос – как нам договориться с горожанами? Ведь город уже запечатан со всех сторон. К нему нельзя подойти ближе, чем на расстояние полёта стрелы.
