Виктор Емский
Шмордонские тайны
Алмаз, посверкивая хитрыми сытыми глазами (причем левый глаз его, обрамленный черным ореолом синяка, блестел как-то ярче правого), явно ждал обличительных слов, но, странное дело, совсем этого не пугался, а наоборот – приветствовал.
– Спасибо за этот роскошный ужин, – начал Джем.
– Я рад, что он понравился вам, – ответил Алмаз, улыбнувшись.
Джему вдруг расхотелось ругаться и обзываться, а также обращаться к хозяину звездолета на «ты». Поэтому он продолжил свою речь в цивилизованном ключе.
– Все, что случилось в прошлый раз, делает вас в моем понимании самым последним негодяем. Я мечтал о встрече с вами, чтобы поквитаться. Ведь вы спасли нас тогда. Точнее – мы так думали. А на самом деле вы продали нас как рабов! Поэтому не обижайтесь на фингал, который светит у вас под глазом… Кстати, не советую попадаться в руки Шмору Тринадцатому. Он обиделся на вас куда сильнее меня. У императоров, знаете ли, чувство собственного достоинства располагается на одном уровне с манией величия.
– Да-да, понимаю, – кивнул головой Алмаз. – Но в той ситуации решал не я. Все, что случилось с вами – результат политики Премьер-министра Морса.
– Да ладно! – не поверил Джем.
– Я действительно хотел сгрузить вас всех, включая императора, бесплатно, – пояснил Алмаз. – Но Морс воспротивился этому. Деньги, уплаченные якобы мне, на самом деле пошли в доход Джаппурии.
– М-м-м, – промычал Джем, так как слов у него не было.
– Мне лишь наполнили баки топливом, – сказал Алмаз. – И не надо думать, что императора Шмора не приняли бы без выкупа. Деньги – игра. И провел ее Премьер-министр.
– Не может быть! – вскричал Джем, вскакивая со стула.
– Не нервничайте вы так, – спокойно сказал Алмаз. – Присядьте.
Джем медленно опустился на стул, а разгульдяец наполнил рюмки.
– Давайте выпьем, – предложил он.
Джем машинально чокнулся с Алмазом, и они выпили.
– Премьер-министр – инструмент, управляющий государством, – продолжил Алмаз. – И чем инструмент тверже, тем государство лучше себя чувствует. Так вот: Морс – хороший инструмент.
– Получается, что весь этот фарс с выкупом лежит на его совести?
– Посудите сами. Зачем бесплатно принимать посольство, сбежавшее с другой планеты, если можно получить деньги?
– Но ведь мы бежали вместе со свергнутым императором. Это война!
– Если вы, Джем, впряглись в это дело (ведь это именно вы спасли императора), значит, Шмор должен был обязательно вернуться к власти. А раз так – деньги сами идут в руки. Получается выгода: сначала, типа, платишь (но деньги остаются на месте), потом ровно такую же сумму получаешь с Шмордона. Мне, естественно, никто не платил. Я в той ситуации выступал в роли балаганного клоуна. И даже драка, устроенная вами в моем корабле, послужила причиной повышения суммы выкупа. В итоге Шмордон заплатил вдвойне, а то и втройне, а мне за разбитое лицо досталось всего сто золотых бабосов. И это нас, разгульдяйцев, вы считаете жуликами?! Тогда Морс кто?
– Секундочку! – Джем взъерошил волосы у себя на голове. – Почему вам, как вы выражаетесь, «естественно, никто не платил»?
– Потому что я ничего и не хотел. Я действительно вам помог просто так.
– Не верю!
– Правильно делаете. Но все же это правда.
– Ничего не понимаю! – взорвался Джем.
Он вскочил и принялся бегать по комнате. Алмаз – как ни в чем не бывало – налил себе рюмку, выпил ее и закусил долькой апельсина. Джем, набегавшись, упал на стул и спросил:
– Что значит утверждение: «если я спас императора, он должен вернуться к власти»?
– Именно это и значит. Шмор Тринадцатый вернулся на трон? Да.
Джем хлопнул рукой по столу и свирепо заявил:
– Хватит! Объясните наконец, что происходит?!
– Для этого вы и летите со мной, – довольным голосом сказал Алмаз. – Я буду объяснять, а вы – слушать. Готовы?
– Готов! – воинственно воскликнул Джем, вращая глазами.
– Ну и хорошо, – сказал Алмаз, убирая бутылку с недопитым коньком под стол. – Вы очень везучий человек, не находите?
– Никогда об этом не задумывался,– сказал Джем.
– Все, что не делается вокруг вас, делается так, как вам нужно.
– Ничего подобного! Революция, которую мы хотели провернуть на Потенции, не получилась. И что? Здравствуй, каторга!
Алмаз, прищурив глаза, улыбнулся.
– К везению это не имеет никакого отношения, – пояснил он. – Революции случаются не просто так. Революции готовятся. А вы готовились? Как же! У вас в голове кроме любви к королеве ничего больше не было! Вот и получили результат. Точнее – закономерность. Как запряг, так и поехал… А везенье – каторга вместо смертной казни, победа во Второй Шмордонской войне, в Третьей такой же, и даже в Четвертой, которая и войной-то пока не считается. Не зря вас в детстве тестировали на везение. Все прогнозы оправдались…
Джем во все глаза смотрел на усмехающегося Алмаза и молчал.
– Что-то не так? – поинтересовался разгульдяец.
– Все не так, – сказал Джем. – Я не помню своего детства. Но, как видно, кое-кто помнит. Кто вы такой?!
– Разгульдяйский пират и контрабандист, – с апломбом ответил Алмаз.
– Этого мало! – вскричал Джем. – Если вы не объясните, откуда знаете все, что рассказываете, я за себя не ручаюсь!
Он вскочил и сжал кулаки.
– Тихо-тихо-тихо, – молитвенно сложил у груди руки Алмаз. – Умерьте пыл, сядьте и слушайте.
Джем сел.
Алмаз откинулся на спинку стула и принялся рассказывать:
– Когда-то давно (лет этак двадцать пять назад) в этом самом звездолете я вез в Джаппурию маленького мальчика. Он был один. Обычно я возил детишек партиями по десять-двадцать человек. Но иногда приходилось доставлять особо ценный груз, и тогда пассажир был единственным, как в случае с тем мальчиком. Ему еще не исполнилось пяти лет, но он был очень шустр. Мальчик бегал, прыгал и болтал. Это были вы, Джем. Из всех детей, которых надлежало развести, вы единственный прошли тест на везучесть. В чем он заключается, я не знаю, но те, кто его проводил, понимают свое дело, поверьте…
– Стоп! – сказал Джем. – Давайте медленно, не торопясь.
Хмель разом выветрился из его головы.
Детские воспоминания, посещавшие его иногда, ничего существенного не давали. Уже потом, в более позднем возрасте, Джем узнал, что у большинства детей есть отцы и матери, и дети эти живут не в детских домах, а в семьях, где существуют не только завтраки, обеды и ужины, но еще постоянные бананы, апельсины и конфеты когда вздумается. И, кроме того – масса всяких других вкусностей типа новых велосипедов по возрасту, катания на лыжах с мамой и папой, аквапарки с бешеными горками и любовь родителей, в которой купаешься день за днем, ныряя в нее с головой, не боясь при этом захлебнуться.
У Джема ничего этого в детстве не было, потому что оно прошло в детском доме, где воспитатели были собственностью нескольких сотен ребят и потому не могли дать любовь кому-то одному. Они дарили ее всем. А согласно любому закону сохранения: чем больше частей, на которые делится одно целое, тем меньше от этого целого остается. И части получаются совсем крохотными… Но воспитатели бывают разными, и если у кого-то из них нет любви к свои воспитанникам, то и делить не надо ничего.
– Вы когда-нибудь слышали слово «Земля»? – спросил Алмаз.
– Конечно, – ответил Джем. – Земля есть везде. Ведь мы по ней ходим. Ах да! Иногда свистон Эндульген употреблял это слово в значении места, где находится рай. Но делал он это, находясь в убойной степени опьянения, и дальше никогда не распространялся. Как-то он сказал, что слово «Земля» имеет отношение к самым сокровенным тайнам религии, и знают эти тайны только посвященные свистоны высших рангов. Эндульген предлагал мне заделаться свистоном, чтобы узнать…
– Земля – планета в Солнечной системе.
– Никогда о такой не слышал.
– Все жители нашей галактики – потомки землян. А некоторые из них – настоящие земляне. Как, например, вы, Джем.
– Я джаппурец!
– Сейчас да. Но в четырехлетнем возрасте были землянином.
– И где расположена эта система?
– Неизвестно. Может быть – в другой галактике, а может – в другой вселенной. Итак, по-порядку… В уголке мироздания, где находимся мы с вами, живет одна очень древняя раса. Можно называть их богами, сверхцивилизацией, да как угодно! Они – хозяева нашей метагалактики. Как они называют сами себя? Да черт их знает! Эти хозяева делают то, что нужно им. Зачем-то они стали возиться с темной материей, находящейся в области Черной туманности.
– Это сектор пространства, который расположен сразу за Джаппурией?
– Да. Возможно, что они сами и создали этот хаос. Кстати, следует заметить, что до появления их здесь, в нашей галактике не было разумной гуманоидной жизни. Оказалось, что цивилизация – редкое явление… В области Черной туманности есть звезда, вокруг которой вращаются две планеты. Хозяева (будем называть их так) сделали эти планеты пригодными для жизни и приступили к каким-то странным опытам с темной материей. Выяснилось, что сгустки пространства, состоящие из этого вещества, – тоннели, ведущие в чужие миры. И сначала они были неконтролируемы. То есть работали, как сами того хотели, подчиняясь странным и непонятным законам. На первой из планет появилось место, которое сейчас называется Попадо́сом. Что такое Попадос? Потухший вулкан, а точнее – пещера в горе. Это огромное помещение в скале, где есть вход и нет выхода (в привычном для нас понимании слова). Короче говоря – пещеру перегораживает стена серебристого тумана. И вот из этого тумана все время что-то появляется. Какие-то неведомые животные, предметы, и, конечно, разумные существа. Хозяева пытались вводить в туман коммуникационные приспособления, но все они исчезали, и сигнал с ними терялся. Просовываемые шланги и тросы засасывались в стену с дикой силой. Несколько Хозяев исчезли, втянутые туда вместе с оборудованием. Никто из них не вернулся обратно.
– Откуда все это известно? Ваш длинный разгульдяйский нос влез в доверие даже к этим самым Хозяевам?
– Нет, конечно. Времена, о которых я рассказываю, канули в лету. Хозяева давно разобрались с тоннелями и покинули нашу галактику, оставив ее людям. Итак, животные и другие непонятные существа, выбрасываемые из Попадоса, в основном гибли, так как среда обитания, в которой они оказались, не соответствовала их жизненным параметрам. Тех, кто выживал, Хозяева изучали и развозили по планетам нашей галактики, пригодным для обитания. Из разумных существ первыми появились пуцлики…
– Опять об этих пуцликах! Да это же сказки!
– Не сказки и скоро вы в этом убедитесь. Кто они? Люди как люди, только маленького роста, и к Земле никакого отношения они не имеют… Не зная, что случилось со своими товарищами, затянутыми в Попадос, Хозяева, как гуманные создания, не выталкивали пуцликов обратно, а расселяли их в ближайшей звездной системе, ныне именуемой Джаппурией. Продолжая экспериментировать со сгустками темной материи, Хозяева произвели несколько взрывов. Материя задвигалась в другом порядке, и это сразу же сказалось на Попадосе. Во-первых: пещера стала принимать гостей порционно, во-вторых: в основном с Земли.
Алмаз, вздохнув, взглянул на Джема. Тот, недоверчиво скалясь, произнес:
– Давайте, врите дальше.
Разгульдяец осуждающе покачал головой и продолжил:
– Хозяева, посчитав землян родственниками пуцликов, сначала отправляли их на планеты Джаппурии. Но там сразу же стали возникать конфликты. Хозяева решили более внимательно подходить к расселению людей. Таким образом, были найдены места для проживания представителям различных рас, поскольку люди Земли имели разные цвета кожи. Чернокожих доставляли в систему, называемую ныне Папуасой, краснокожих на планету Инчучун, людей с раскосыми глазами – во второй рукав нашей галактики, где сейчас существует несколько обитаемых миров в районе звезды Заогао. А на всех четырех планетах Джаппурии вспыхнула самая настоящая война! Пуцлики дрались с людьми. И те и другие использовали для этого оружие каменного века. Вот как давно это было! Но то же самое стало происходить на всех других планетах, заселенных землянами. Папуасовцы дрались с папуасовцами, инчучунцы с инчучунцами, а раскосоглазые со своими соплеменниками. Тогда Хозяева нашли лучший, по их мнению, выход. Они стали выделять из прибывающих землян людей, наиболее агрессивных или чем-либо вооруженных. И таких принялись отправлять на Шмору. Каменный топор у тебя в руках – в Шмордон! Копье – туда же. Если из пещеры Попадоса выходит целое племя и все мужчины вооружены – группа отправляется на планету вояк (включая детей и женщин). Странное дело, но такая политика помогла, хоть и не полностью. В дальнейшем Хозяева следовали ей неустанно. Появился из пещеры римский воин – в Шмордон. Отряд французских рыцарей – путь известен. Так продолжалось в течении многих сотен лет.
– А кто такие «римский воин» и «французский рыцарь»? – спросил Джем.
– Ах, – отмахнулся рукой от вопроса Алмаз. – Вам вскоре придется изучать историю Земли. Вот тогда и узнаете все сами… Но в Джаппурии сложилась катастрофическая ситуация. Люди стали побеждать пуцликов. И тогда Хозяева подогнали огромный звездолет, забрали пуцликов и перевезли их на вторую планету Черной туманности.
– Это из легенды о Ковчеге пуцликов?
– Да, только это не легенда… Короче, так продолжалось очень долгое время, но вдруг один из Хозяев, засосанных туманом в пещере, вернулся обратно целым и невредимым. Он рассказал, что все переходные тоннели имеют жестко закрепленную точку в нашей галактике и находится она, естественно, в горе Попадос. Зато другие концы переходов блуждают по Земле в произвольном порядке, но появляются, в основном, на суше. Далее он сообщил, что научился вычислять их появление и потому смог вернуться обратно. Хозяева, воспользовавшись столь ценными сведениями, отправили на Землю несколько сотен своих исследователей, и все они смогли снова попасть домой. Оказалось, что выходы тоннелей находятся на одном месте всего несколько секунд, и потому, если появившемуся в Попадосе человеку дать пинка под зад, то он отправится на родную планету, вот только попадет совсем не в ту точку, откуда отправлялся. Этот факт очень обрадовал Хозяев, так как возня с вечно дерущимися людьми сильно им надоела. И они стали отправлять обратно всех дорогих гостей. Ворвался в пещеру человек – дуй обратно! Но совсем маленьких детишек, появившихся без сопровождения взрослых, решено было оставлять здесь. Если взрослый человек из своей страны вдруг влетит в другое место Земли – плохо, конечно. Но ведь он взрослый и голова у него на плечах имеется. Жить можно везде. А вот ребенок не сможет себя защитить никак…
– Как эти дети оказываются в тоннеле? – спросил Джем пересохшими губами. – И что потом с ними происходит?
– С перемещением все случается мгновенно, – пояснил Алмаз. – Вышла, например, мамаша погулять с ребенком. Усадила в песочницу лепить куличики, а сама уселась в двадцати шагах дальше на лавку болтать по телефону.
– Шморофону?
– Нет, именно телефону. Появляется рядом с песочницей легкое серебристое марево. Ребенок заинтересованно делает шаг – и все. Здравствуй, Попадос! А через несколько секунд марево растворяется в воздухе.
– Так что происходит с этими детьми дальше? – взволнованно спросил Джем.
– Хозяева решили навести в галактике порядок. Детей тестируют. Тех, кто постарше – на умственное развитие. Совсем маленьких – на везение. Дальше либо оставляют на первой планете, либо отправляют в другие системы, где помещают в закрытые детские дома. Там ребят обучают по специальной программе. Потом из таких детишек получаются министры, управляющие государствами. Благодаря этой тактике везде исчезли внутренние войны. За исключением Шмордона, естественно. Хозяева туда не лезли принципиально. Потому шморы многие столетия безнаказанно били друг другу морды и резали глотки. Происходило все это до появления Шмора Великого. Но последний – явление местное. Даже среда военных идиотов иногда исторгает из себя умных людей. Кстати, Шмор Тринадцатый – из последней категории, чего никак не скажешь о Шмореныше.
– Получается, что детский дом, в котором я провел детство, необычный?
– Да.
– Кто об этом знает?
– Совсем незначительный круг людей. Министры, депутаты, некоторые из верховных судей. Все те, кто сам прошел по этому пути.
– А королева?
– Нет.
– Нет?!!
– Да!
– Как?!
– Так. Королева – успокоительный продукт недалекого джаппурского общества.
– Я тебе сейчас второй фингал повешу!
– Тихо-тихо-тихо, – сказал Алмаз, доставая из-под стола недопитую бутылку коньяка. – Понимаю ваше состояние. Правда – штука тяжелая. Давайте выпьем и успокоимся.
Он наполнил рюмки, и они с Джемом выпили.
– А кто решает, какого ребенка куда отправить? – вдруг поинтересовался Джем. – Хозяева?
– Они уже давно покинули нашу галактику. Разобрались с тоннелями и ушли. Иногда, правда, навещают первую планету, но очень редко. Решают люди, оставшиеся на первой планете.
– Они что, особенные?
– Можно сказать и так. На них Хозяевами наложена задача по отбрасыванию землян обратно. Более того – они сами научились уходить в тоннели и возвращаться назад. Далеко не все, конечно…
– И как называется первая планета?
– Где́я.
– Где я? – удивился Джем.
– Нет, Где́я, – поправил его Алмаз. – Эта фраза – первое, что произносят люди, оказавшиеся в Попадосе. Она миллионы раз звучала на всех земных языках. Вот Хозяева и назвали так планету.
– Выходит, ее обитателей называют гдея́йцами?
– На такое прозвище они обижаются. Правильно будет называть их где́йцами.
– Ну хорошо, а почему я попал на Джаппурию один, а не в составе группы?
– Вы прошли тест на везение, а это – очень большая редкость. Такие как вы представляют огромную ценность, потому что становятся впоследствии главами государств.
– ?!!
– Вы удивлены? Но это так. Морсу тогда исполнилось тридцать семь лет. Вы должны были послужить ему заменой, потому вас и доставили в Джаппурию загодя. Недавно его хватил микроинфаркт, и он принял решение уйти в отставку. Для этого Премьер-министр и вызвал вас. Но сначала вам придется пройти обучение на планете Гдее. Вот туда мы как раз и направляемся.
– Получается, что эта гнида знала обо мне все?! – взревел Джем, вскакивая с места. – Она знала, что я стану ей преемником, и все равно гнобила меня на каторге?
Ответа на этот вопрос можно было не давать, и Алмаз, сложив руки на животе, с интересом смотрел на Джема, бегавшего по каюте и размахивавшего кулаками. Наконец, набегавшись вволю, Джем схватил стул, на котором сидел ранее, грохнул его об пол и принялся топтать ногами к вящему удовольствию разгульдяйца. Дохрустев последними досками, Джем выпрямился, вытер рукавом пот на лбу и хриплым голосом поинтересовался:
– Там еще осталось, что пить?
– Конечно! – ответил Алмаз радостным после просмотра шоу голосом.
Он налил, они чокнулись, выпили, и Джем задумчиво уставился на стул разгульдяйца.
– Вы хотите повторить? – услужливо поинтересовался Алмаз, вскакивая на ноги и подвигая стул к Джему.
– Нет, спасибо, – сделал отрицательный жест рукой Джем. – Пойду, наверное, спать. Что-то устал я…
– Пожалуйста, – кивнул головой Алмаз. – Но я обязан вас кое о чем предупредить. Дело в том, что вы являетесь дублем.
– Кем?
– Дублем. Вообще-то положено начинать подготовку замены руководителям государств по достижению ими тридцати лет. Что и было сделано за семь лет до вас. Один из разгульдяйских звездолетов повез маленького мальчика, но был перехвачен шмордонским боевым кораблем, нагло напавшим в нейтральном пространстве. О судьбе корабля и мальчика ничего не известно до сих пор. Но замену нужно было готовить, а ее не было. Я уже говорил, что тест на везение проходят крайне редко. И здесь появились вы. Хоть и через семь лет, но все же…
– Зачем вы рассказываете это мне?
– Дело в том, что пропавшего мальчика звали Фи́лом. Ему было пять лет, и два из них он провел на Гдее. А это уже та часть памяти, которая полностью не забудется. Если он до сих пор жив (у меня есть чувство, что это так), то ему уже больше сорока лет. Кому он служит? Чем занимается? Он владеет очень опасной информацией.
– Ну и черт с ним! – устало сказал Джем. – Я пойду…
Он развернулся и пошел к выходу из каюты, но вдруг остановился. Перед дверью в кадке стояло карликовое деревце с ровной кубической кроной.
– В прошлый раз вы мне врали, будто купили эти деревья в Тарахтуне, – сказал Джем, не поворачивая головы. – Сейчас скажете, откуда они?
– Скажу, – усмехнулся Алмаз. – Я говорил вам правду. Они действительно продаются в Тарахтуне. Вот только возим их туда мы. Это карликовый вид. А гигантские
кубические тополя растут на Гдее.
У Джема в голове тут же всплыл голос барона Филера, который спрашивал: «А вы в своих воспоминаниях, случаем, не видели деревьев с длинными стволами и кубическими кронами?»
Резко обернувшись, Джем сказал:
– Этот мальчик действительно жив. Теперь он барон. И зовут его Филером.
Алмаз, вздрогнув, ответил:
– Это очень плохо.
– Почему?
– Потому что возникает предположение о неслучайности нападения шмордонского корабля. И еще ряд вопросов: кому было надо, зачем было надо, почему было надо и наконец – кто наводчик?!
– Пошли все к черту! – вялым голосом произнес Джем. – Катитесь вы все к пуцликам с вашими Морсами, Филерами и Попадосами! И если хотите, то катитесь к отцу Эндульгену в свистоны и тогда точно окажетесь в раю на Земле. А я пойду спать!
Он вышел в коридор и от души грохнул дверью. Алмаз, что-то просчитывая в уме, еще долго смотрел на захлопнутую Джемом дверь.
ДЖАППУРИЯ. СОЧИ
Пахан Родимый, сидя за столом в своем рабочем кабинете, одним глазом просматривал полицейскую сводку криминальных событий за сутки, а другим ухом слушал нытье Кебаба, расположившегося по-барски на диване в углу комнаты.
– Черт знает что! – нудел Кебаб. – Джема отправили в какую-то секретную командировку, и даже королева не знает, где он. Как он там без нее? А без меня?! Но здесь еще моя жена… Не представляешь, как напрягают беременные женщины! А ты меня с планеты не выпускаешь! Тоже мне родственник! А друг? Тьфу!..
– Правильно делаю, – ответил Пахан, бегая глазами по строчкам. – Попробуй тебя выпустить – тут же смоешься. И несчастная беременная женщина будет доставать меня. Вот уж хватит! Твоя жена – ты с ней и мучайся.
– Бессердечная полицейская морда! – с вызовом констатировал Кебаб.
– Как раз сердечная, – ответил Пахан, шевельнув усами. – Помогаю твоей жене обрести покой.
– Сволочь!
– Хочешь за оскорбление в тюрьму загудеть? Даже на это готов, чтобы смыться. Дудки! Мучайся…
Кебаб взвыл от горя!
Внимание Пахана тем временем привлекло следующее сообщение:
«Торговка Чурчхела Конченая выменяла на два початка вареной кукурузы железный пестик для приготовления пюре, именуемый в народе «толкушкой». Во время давления вареной картошки пестик, оказавшийся в итоге шмордонской противотанковой гранатой, отбросил кольцо и неожиданно взорвался, разворотив дом Чурчхелы полностью и два соседских дома частично. Торговка как всегда уцелела, отделавшись царапинами и ожогами. Следствие установило, что гранату под видом пестика ей всучил несовершеннолетний пляжный вор-рецидивист Компот Резкий. Последний выкрал гранату из чемоданчика черного цвета одного из туристов. В результате допроса Компота выяснилось, что граната внутри была не одна, а сам чемоданчик по описанию напоминает служебный саквояж посла Крокозябла. Данный чемодан объявлен в розыск, а Чурчхела готовит иск к Шмордону с целью возмещения причиненного ей ущерба. Преподаватели Апрельского Университета начали изучать Чурчхелу на предмет связи вареной кукурузы с ее неубиваемостью. Один из них уже заявил, что имеет дело с неуничтожаемым феноменом, которому плевать на законы физики, химии, другие науки; и потому Чурчхела представляет для общества большую ценность как экземпляр для опытов».
– Что там с твоей нелюбимой теткой случилось? – спросил Пахан у Кебаба.
– А что с ней может случиться? – махнул рукой Кебаб. – Нашла где-то гранату, дура старая, и попыталась размять ею вареную картошку. Повезло, что кастрюля была старая, дедовская. Там толщина железа – как крышка люка в танке. Граната рванула, и вся сила взрыва вверх ушла. А Чурчхеле только указательный палец на правой руке оторвало. Ха-ха! Теперь ее в армию не заберут. Не потому что старая, а так как нажимать на курок нечем. Ну, а кукурузу можно и ногами варить…
Пахан взял трубку проводного шморофона и гаркнул в нее:
– Дежурный по Управлению, ко мне в кабинет!
– Что случилось? – встрепенулся Кебаб.
– Да сиди ты! – махнул на него рукой Пахан. – Это не по твоему поводу.
– Жаль, – разочарованно вздохнул Кебаб.
Дверь кабинета распахнулась, и внутрь шагнул толстенький человек в полицейской форме. Он аккуратно закрыл за собой дверь и доложил:
– Дежурный по Управлению прибыл!
– Не понял! – удивился Пахан.
Перед ним стоял завхоз, которого звали Каптёром Крохобором. Пахан знал, что Каптёр не должен был заступать в наряд никогда, поскольку его хозяйственная деятельность никак не пересекалась с оперативной. Но в данный момент нарядное лицо Каптёра олицетворяло боевую готовность всего полицейского штата города Джяна и потому с этим приходилось мириться.
– Часть офицеров заболела, – пояснил Каптёр. – А остальные заслались под прикрытием на фестиваль джайкеров «Дым над дуплом», который сейчас проходит в Угореловке. Вы ведь понимаете, какое это опасное мероприятие? Как известно – Угореловка и Кемпинджик относятся территориально к Джяну, потому и пришлось отправить туда наши силы. А поскольку офицеров не осталось, пост дежурного по Управлению занял я. Начальник штаба утвердил. Перед тем, как сам уехал на фестиваль… Кстати, министр полиции Квас Ядреный уже там и осуществляет общее руководство нашей полицейской агентурой!
– Еще раз не понял, – повторно удивился Пахан. – Дежурство подразумевает под собой сменный график.
– Я сознаю всю долю ответственности, – важно сказал Каптёр. – И потому вызвался дежурить круглосуточно, не щадя себя. Я взял из дома необходимые вещи и буду неотрывно нести службу, пока фестиваль не закончится, и офицеры не вернутся. А во время сна меня подменят сержанты.
Пахан, кашлянув, посмотрел на Кебаба. Тот улыбался во всю ширь своего рта, поскольку хорошо знал Каптёра по прежним хулиганским делишкам, последнее из которых закончилось газовой атакой и побегом слона из цирка.
– Ладно, – произнес Пахан. – Сейчас посмотрим, как вы владеете оперативной обстановкой. Итак, что с судьей Пай Даем?
– Опять приходил, – усмехнулся Каптёр. – Снова хотел забрать свой танк. После того, как вы распорядились заварить электросваркой оба входных люка, судья не знает покоя. Сегодня он привел с собой целую бригаду рабочих, оснащенную самыми лучшими инструментами. Я, естественно, распорядился его пропустить, так как он – лицо неприкосновенное, а рабочих задержал у входа. Но судья показал разрешение на проведение работ, выписанное им самим. Тогда я позволил зайти всем, но инструменты к электрической сети подключать запретил. Я сослался на бюджет, который не предусматривает лишних трат электроэнергии (вы ведь не хотите оправдываться перед новым прокурором за нецелевое расходование средств?). Целый час рабочие долбили люки обычными зубилами, но ничего у них не вышло. Шмордонская броня крепка! Тогда Пай Дай потребовал эвакуатор. Но я сказал, что эвакуаторов, способных поднять такую махину, на планете Сочи нет. Судья тут же связался по шморофону с какой-то транспортной кампанией и заказал доставку нужной машины с Дубаря. У них там есть такие. Они грузят и перевозят тяжелые джакторы-скалорезы, которые делают тоннели в горах.
– Он хочет увезти танк домой и там разрезать люки? И как вы собираетесь действовать?
– Я уже все узнал! – торжественным голосом сообщил Каптёр. – Джакра́н и тягач с платформой, заказанные судьей, имеют резиновый ход. То есть – двигаются на больших колесах с шинами. У меня на складе нашлось несколько коробок с гвоздями-двухсотками. Мои подчиненные кладовщики уже приступили к сварке гвоздей в трехлучевые «ежи». Мы рассыплем их перед воротами, и пусть тогда заезжают!
– А если колеса не пробьются? А если машины снабжены компрессорами? – подал голос Кебаб.
Каптёр, задумавшись на несколько секунд, встрепенулся и сказал:
– Предлагаю расковырять нижний угол здания Управления и приварить танк цепью к арматуре, которая входит в состав бетонного основания фундамента.
– Во! – вскричал Кебаб, вытянув вверх палец над кулаком правой руки.
– Ты думаешь, это поможет? – с сомнением спросил Пахан.
– Сто процентов! – уверенности Кебаба не было предела.
– Конечно! – поддержал Каптёр.
– Ладно, – согласился Пахан. – Так и сделаешь. А теперь доложи мне, что там с чемоданом, в котором гранаты были?
– Компот Резкий рассказал, что сунул руку в саквояж, пока турист купался в море. Компот успел нащупать четыре цилиндрических предмета и смог спереть всего один, поскольку турист искупался слишком быстро. Согласно описанию, полученному от того же Компота, рожа этого туриста красуется в верхнему ряду доски объявлений, прибитой к стене в вестибюле нашего Управления. Там среди шморографий двух рецидивистов-разбойников с Дубаря и злостного неплательщика алиментов со Слякоти как раз расположено изображение некоего Жорика Чморика с Потенции, который специализируется на кражах портфелей и сумочек из ресторанов. Видимо, этот нехороший тип посетил нашу планету и продолжил свою воровскую деятельность, сперев саквояж у Крокозябла.
– Его ищут? – спросил Пахан.
– Конечно! – радостно сообщил Каптёр.
– А самого Крокозябла нашли? – поинтересовался начальник полиции.
– Да куда он денется! – воскликнул Каптёр. – Они с женой обнаружены в Угореловке на фестивале джайкеров.
– И что они там делают?
– Послу дали покурить и он «выпал в осадок», а жена его третий день «зажигает» с джайкерами, и ее выбрали королевой фестиваля.
– А перевести на нормальный язык можно? – поинтересовался Пахан, взглянув на Кебаба.
– Запросто! – ответил Кебаб, смеясь. – Крокозяблу дали курнуть той дури, которой джайкеры обычно заправляются на фестивалях, и потому он впал в прострацию, а жена его тем временем веселится во весь свой темперамент, поскольку эту сучку не берет никакая дурь, кроме распутства.
– Откуда информация?
– От наших офицеров, работающих на фестивале под прикрытием, – сказал Каптёр. – Крокозяблиха в раздетом виде рассекает на джациклах, а бородатые джайкеры каждую ночь устраивают из-за нее драки.
– Пусть выловят чету послов и доставят сюда. Посольство Шмордона подало Морсу ноту протеста. Крокозябла нет на рабочем месте! Морс достает меня звонками…
