Сергей Иванович Чекалин
Заветные сказки
– Что ж, знать судьба такая!
Я назвал этот сравнительно большой рассказ-фантазию притчей (как часто называют притчами рассказы Иисуса Своим ученикам). Притча, по моим измышлениям, это более-менее связный рассказ о каком-то событии, который следует понимать несколько в другом смысле и прикладывать к той или иной действительности тем или иным местом. У Иисуса эти притчи не такие большие, как моя. Но они более затейливые, и поэтому менее, я думаю, понятны, поскольку Иисусу приходилось практически все свои притчи в последующем разъяснять ученикам.
Притча о мальчике и муравье
Ежели последующее есть,
то должно быть и предыдущему.
М.В.Ломоносов.
«Краткое руководство к риторике».
Мальчик спал. Он лежал на большом покрывале на берегу озера, в тени от пёстрого зонта, тоже большого, на стойке, закреплённой в песке. Поза мальчика изображала какое-то движение, которое невозможно было передать в бодрствующем состоянии. Лежал он на левом боку, но не совсем на боку, а с небольшим лёгким поворотом на живот. Получилось, что голова его при этом смотрела вбок, вдоль покрывала. Левая рука уходила немного за спину, а правая, согнутая в локте под прямым углом, изображала давно забытое пионерское приветствие. Левая нога мальчика вытянута вдоль туловища, правая разместилась зеркально правой руке. И хотя эта поза изображала движение, было видно, что это движение полного покоя. Если бы существовали такие особые условные знаки, то позу мальчика вполне можно было бы назвать классическим условным знаком сна.
Мальчик был не один. Вокруг по берегу озера лежали, ходили, бегали, кричали, говорили другие люди, взрослые и дети. С озера слышались плески и шум купающихся. Недалеко, на волейбольной площадке, постукивали в мяч. Одним из игроков была мама мальчика. Время от времени она поглядывала на пёстрый зонт и на то, что под этим зонтом.
Вероятно, и мальчик тоже бегал, кричал, гонялся за мячом. Только в своём сне, определяемом и шумом пляжа. Вот зашевелились его пальчики на руке, и немножко подёргалась нога, вот он зашевелил губами и слегка нахмурил брови. Солнце ещё не беспокоило мальчика и не добавляло в его сон других картинок.
Мальчика разбудил мяч, который прилетел со стороны площадки и, подкатившись, слегка стукнул в его голову. Совсем не сильно, но разбудил.
– Извини, Дениска. Немного не рассчитали. Дрыхни дальше.
Это дядя Игорь, мамин знакомый. Появился и исчез. То ли во сне, то ли наяву.
Денис подобрал левую руку, сложил обе руки ладошками себе под голову, под щёку, и стал смотреть вдоль покрывала. Рядом, только немного протянуть руку, лежало наполовину недоеденное им яблоко, которое дала с собой им с мамой бабушка. Мальчика привлекла какая-то чёрная точка, двигающаяся по изгрызанному полю. Муравьишка! Дениска знает этих насекомых. Постоянно они бегают, что-то тащат, былочки разные, соринки. И этот тоже не стоит на месте. Бегает по уже потемневшему яблочному полю взад-вперёд, остановится на секундочку, пошевелит усиками, попляшет ножками и снова бежит в другое место. И совсем не боится Дениску, такого большого. «Он же хочет слезть, – догадался Дениска, – ему же высоко прыгать с яблока». Дениска нашёл рядом на песке небольшой травяной стебелёк и положил его на край яблока и покрывало. Муравьишка никак не мог найти эту спасительную лесенку и продолжал бегать по яблоку. Дениске очень хотелось увидеть, как он будет спускаться по травинке. Мальчик тихо лежал, не шевелился, боялся спугнуть муравьишку. Лежал-лежал и снова заснул.
• • •
Муравьишка боялся слезть по крутому стебельку, и Дениска вдвоём с мамой взяли его с двух сторон за передние ножки и тихонько провели на землю. Говорить муравьишка не умел, но он долго благодарил Дениску и его маму за спасение, кивая головой и пошевеливая длинными усами. Потом Дениска с мамой пошли проводить муравьишку к нему домой, помогли перейти улицу на зелёный свет, обойти большие лужи. Люди, прохожие, смотрели на Дениску, его маму и их попутчика и хвалили Дениску: «Какой хороший мальчик, помогает животным и насекомым». Когда Дениска с мамой и муравьишкой подошли к муравьишкиному дому, то Дениска взял своего спутника в руки и поднял по ступенькам к двери дома. Он и в дом собирался войти, посмотреть, как живёт муравьишка, но тут вмешалась мама:
– Дениска! Денис! Возвращайся назад!
• • •
– Дениска! Денис! Просыпайся же. Не разбужу тебя никак.
Мальчик проснулся, посмотрел на незнакомое со сном место, потом на свою руку и спросил:
– Мам, а где же наш муравьишка?
– Какой муравьишка?
– Ну мы с тобой его к нему домой несли. Как в мультфильме.
– Да это ты во сне его увидел, и меня тоже.
– Нет, не во сне. Он яблоко моё ел, а мы помогли ему с яблока слезть и отнесли домой. Видишь, я ему лесенку поставил?
– Значит он уже дома. И ты, давай, собирайся, мы тоже домой пойдём.
Мальчик оделся. Сам, конечно, потому что уже большой. Мама убрала покрывало, собрала в пакет вещи.
– Дениска, что же ты яблоко не доел? Теперь уж и не надо. По нему, вон, муравьи ползали, да и мухи, наверно. Ты его возьми с собой, по дороге в урну выбросишь.
Дениска взял яблоко, мама взяла пакет с вещами, и они пошли домой, к бабушке.
– Мам, а дядя Игорь с нами пойдёт?
– Нет, не пойдёт.
– А почему?
– Потому что потому. Сейчас не пойдёт.
Мальчик посмотрел в сторону волейбольной площадки, где продолжали стучать по мячику. Дениска знал, что, если отойти подальше, то сначала увидишь, как ударят по мячу, а потом уж услышишь удар. Но сейчас было близко, и звук совпадал с ударом. Дядя Игорь стоял в стороне и не играл. Он смотрел в их сторону. Увидел, что Дениска смотрит на него, и помахал рукой. Дениска тоже помахал рукой, в которой нёс огрызок яблока. Вторая рука была занята, она помогала маме нести пакет с их вещами.
• • •
– Ну, и где же это твоё «много»? – зашумел народ. – Что ты нам опять сказки рассказываешь! Поле у него большое, яблоки на поле прямо рассыпаны!
– Да было это всё здесь! Только не яблоки. Я и не говорил, что яблоки. Одно было, не целое. И хорошо, что не целое, нам только лучше.
– А где же это не целое? Под солнцем испарилось? Что-то за яблоками такого не замечалось!
– Не знаю я! Вы же сами видели, что я принёс, яблоко, ведь.
– То, что принёс – яблоко. А куда ты нас привёл, в такую даль? Смотри, всех всполошил. И ещё, вон, бегут, радуются.
– Ну не знаю я, куда подевалось всё это! И поле, и яблоко. Не нарочно же я. Я ведь и сам какой путь проделал. Сюда, обратно, снова сюда. Без ног остался. Я ещё слезть с яблока не мог никак, а потом брёвнышко появилось.
– Откуда оно появилось? Ты что, раньше его не видел? Разведчик, называется! Посылать только таких! И ведь не первый раз. Народу сколько здесь собрал. И всё напрасно. Времени сколько из-за тебя потеряли! А теперь домой успеть бы до вечера. Ну, ребята, что мы с этим шутником делать будем?
– Наказать его! Чтобы другим было неповадно!
– Расчленить!
– К Матушке на суд!
– Да зачем Матушку-то беспокоить? Сами справимся!
– Обезножить его! Он сказал, что без ног остался. Вот и пусть останется, по-настоящему. Поползает здесь, яблоки свои с брёвнышками поищет!
На том и порешили. И в обратный путь скорым бегом, чтобы успеть до захода солнца. Все, кроме одного, Разведчика.
• • •
– Ну, что, Надюша, пройдёмся ещё немного – и домой? А то уже солнце садится. Скоро и Андрей с Иркой придут.
– Да я что-то и устала, пойдём назад, что ли?
– Ещё немного, вон до той площадки волейбольной, и потом домой.
– Пошли, только не торопясь.
Парочка медленно двинулась в намеченную сторону, под ручку, обсуждая свои прошлые и ежесекундные проблемы.
– Ой, смотри, Надюша, сколько муравьёв. Целая дорожка. Жалко-то как! Я ведь наступил на них! Прямо на их дорожку.
– А у них вон там, под деревом, куча муравьиная. Только строиться начинают.
– Откуда же они бегут? От воды, что ли? Ну не за водой же они ходят?!
– А может быть переселяются?
Дальше муравьиной колонны парочка не пошла. Посмотрели на стремительный ручеёк муравьёв, посетовали ещё о покалеченных и погибших под ногой Виктора и отправились домой, чтобы тоже успеть до захода солнца.
Вот незадача, длинновато, как я говорил выше, здесь получилось! Притча о воздушном шаре получилась, всё-таки, не такая большая. Может быть, дальше и получится поменьше.
Но что же тут усматривается? Чтобы Виктор наступил на группу отъявленных убийц Разведчика, надо было бабушке дать Дениске с собой яблоко. Но откуда тогда взялась бабушка? Да всё оттуда же, по цепочке от Адама и Евы. …Или не так. Чтобы Дениска помог муравьишке спуститься с брёвнышка, надо было, чтобы одновремено с тем, что бабушка дала ему с собой яблоко, организовать так движение мяча на волейбольной площадке, чтобы он откатился и разбудил Дениску. Или нет, построим другую логическую цепочку из бесчисленного множества логических цепочек. Чтобы, например, …
Идёт человек по улице, машины движутся, люди… Может быть, достаточно этому человеку всего одного беглого взгляда в сторону, без всяких пророчеств, чтобы потом для него и других его поколений жизнь пошла не так, как если бы это что-то не привлекло его внимание. И как же часто такое случается! Когда-то заметно, а когда-то и незаметно для нас. Ведь согласитесь, что часто говорят так, да и самим нам часто приходилось говорить точно так же: «Вот если бы я не посмотрел, …не столкнулся, …не успел, …не позвонил» и т.п. Как же не хочется, чтобы было всё это случайно! Но разве лучше будет, если всё это будет происходить по чьему-нибудь плану, закономерно? Пусть каждый выберет то, что ему больше нравится, с чем он больше согласен, соотнесёт свои желания с желаниями других, не во вред им. Случайность в природе – самый великий закон, на котором эта природа и держится и которому она неукоснительно подчиняется. Нет во всей природе ничего более систематического, чем случайное. Или, как сказал Валентин Лукьянов («Афоризмы»): «Нет ничего возможнее невероятного». Конечно, случайность закономерна, как говорил в своё время Ф.Энгельс («Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»):
«…Где на поверхности происходит игра случайности, там сама эта случайность всегда оказывается подчинённой внутренним, скрытым законам. Всё дело в том, чтобы открыть эти законы».
Можно привести и другие на этот счёт мысли. Вот как сказал словами следователя Рябинина (героя положительного) С.Родионов в книге «Преступить черту»:
«Сколько нулей в малости того числа, которое говорит о случайности образования нашей земли? Сколько нулей в малости того числа, которое определяет случайность зарождения жизни? Сколько нулей в малости числа, которое высчитало появление именно разумного человека? А случайность появления именно тебя? Именно твоих близких? Твоих знакомых, сослуживцев, соседей, современников? А сколько нулей в малости того числа, которое определяет мгновение человеческой жизни по сравнению с вечностью? Тогда что же мы?..
Люди сбились на маленькой планетке. До них нет дела никому – ни космосу, ни звёздам, ни пульсарам с квазарами, ни богу. Сами по себе и сами для себя. Никому не нужны, поэтому в существовании человечества нет никакого смысла. Всё человечество, целиком, вкупе, смысла своей жизни общей не имеет. Но есть смысл жизни каждого отдельного человека, и поэтому есть смысл в жизни всего человечества».
Можно не согласиться с мыслями следователя Рябинина только в двух случаях. Если Космос – Разум. Тогда понятно, для чего человек, какой смысл его жизни. Разуму просто необходимо, чтобы за ним наблюдал ещё один (низший) разум, чтобы исследовал его, думал о нём, даже, может быть, заботился о нём. В другом случае, если в неразумном Космосе, который окружает человечество, есть особый Разум, Бог, например. Тогда и в этом случае смысл существования человечества определён тем же. Но, правда, есть и третий случай, когда разум человечества ищет себе другой Разум, в Космосе, в Боге, чтобы оправдать своё существование, определить для себя смысл жизни: жизнь разума для Разума.
А вот взгляд практически на то же самое известного революционера князя П.А.Кропоткина («Записки революционера»):
«Все утверждения науки – простые утверждения вероятностей. Если я говорю, что свинья родит четвероногих поросят об одной голове, – это громадная вероятность. Но когда-нибудь может случиться и случается, что вследствие обстоятельств, не принятых мною в расчёт, свинья родит поросёнка о двух головах и с шестью ногами. Слова «уродливость», «случайность» только то и выражают, что тут могли повлиять причины, которых я не принял в расчёт и не мог принять, не зная и не предвидя их.
Все утверждения науки имеют тот же характер. И подобно тому как при всяком измерении всегда следовало бы указывать возможную неточность измерений, то есть говорить: «Окружность земного шара – сорок миллионов метров + или – тысяча метров», точно так же утверждать, что такое-то явление совершается так-то, что шар, например, отскочит от стены под таким-то углом, следовало бы прибавить, что вероятность этого отскакивания под таким-то углом – такая-то: малейшая неоднородность стены или шара изменит угол; теплота шара может изменить его упругость и т.д. и т.д. Точно так же, если я говорю, что Венера завтра будет стоять там-то, в такой-то точке, то это не фантазия, а громаднейшая вероятность. Я могу только сказать, что хотя и есть миллионы причин, которые могли бы помешать Венере быть в такой-то точке своей орбиты, но вероятность, что эти причины ускользнули от нашего наблюдения или проявятся внезапно в измеримых пределах, до того ничтожна, что я могу признать несомненным, что Венера завтра будет там. А что через тысячу лет Венера будет в такой-то точке, я и вовсе сказать не могу, потому что если бы я и вычислил пертурбации за тысячу лет вперёд и мог вычислить их с громадною точностью, то и тогда непредвиденным мною нарушениям осталось бы столько места, что всякое предсказание было бы ложным».
«…Вероятность малая, большая или почти бесконечная – основание всех научных предсказаний».
П.А.Кропоткин знал, о чём говорил. Он ведь работал геодезистом, известный географ и путешественник. А уж кто как не геодезисты знают об измерениях и вероятностях.
И пусть Земля движется вокруг Солнца по законам не Кеплера, а открытым им. Всё равно, в общем случае, движение это является по природе своей тоже случайным. Только случайное может породить закономерное, как и в жизни, в большинстве своём, случайное порождает и закономерное – Историю. Разумная она или неразумная, это уже определяется в своё время тем самым разумом человечества, который и сотворил эту Историю.
• • •
И ещё, о чём предварительно хотелось бы сказать в этом предисловии. Дальше будет сравнительно много ссылок на слова Ветхого и Нового Заветов. Читать их и понимать можно по-разному, можно составить разное толкование. Вот, например, в католической церкви считали, и, вероятно, считают и сейчас, что слова, понятия, содержание стихов Священного Писания имеют четыре смысла ([17]):
– прямой;
– иносказательный, который намекает на иные события и иное время (чаще всего эти иные события и время относят к жизни Иисуса Христа);
– моральный, в котором заложены назидательные нотки;
– мистический или тайный, который предупреждает об уготованности как судьбы человека, так и всего мира, а также имеет скрытый и недоступный (? – С.Ч.) для нас характер.
К сожалению, из-за скудости ёрнического ума я в своей писанине вкладываю во всё свои рассуждения, а также полагаю и в словах Писания, только один смысл – прямой, доступный каждому читающему это Писание или другой какой текст со священными словами. А в той критике, которую вы наверняка почувствуете в этих записках, прозвучат не ответы на возникшие вопросы, а только лишь моё отношение к тем или иным событиям, ситуациям, высказываниям и прочему. Я не склонен говорить притчами, хотя и прозвучали выше якобы притчи, немножко будут и дальше, но, поверьте, без всякого деления на прямой, тайный или мистический смысл. Только в несколько иносказательном смысле, но, с надеждой, что для читателя он будет абсолютно понятным для простого (даже простейшего) перевода в единственный прямой смысл, который, безусловно, должен быть безо всяких оговорок во всех книгах Священного Писания.
Можно долго и нудно говорить притчами, с разными смыслами, можно просто до чёртиков договориться. А какой толк от всего этого? Вот так точно и определила всю эту бестолочь известная писательница Н.А.Тэффи в рассказе «В мировом пространстве»:
«Школа философов-стоиков утверждала, что ни одно произнесённое человеком слово не исчезает и что в мировом пространстве оно живёт вечно.
Итак, как с тихим отчаянием заметил один из современных нам нефилософов, – мировое пространство заполняется человеческой брехнёй.
Мировое пространство беспредельно. Человеческая брехня также.
Предельное насыщается предельным. Может быть, беспредельное заткнётся когда-нибудь беспредельным, и мы наконец успокоимся».
Это предисловие хочется закончить словами Л.А.Жуховицкого, сказанными им для своей книги «Счастливыми не рождаются», для книги о совсем другом, но очень уж, на мой взгляд, они сюда подходят:
«Я не удивлюсь, если иному читателю эта книжка покажется странной… Книжка, может, и странная – но ведь и тема не из обычных. Когда строится дом, в дело идёт цемент и песок, дерево и кирпич, стекло и железо, фаянс и пластмасса. Десятки, сотни, тысячи деталей! А в конце концов получается обыкновенная типовая девятиэтажка».
И ещё, что хотелось бы сказать. Очень немногое с одной стороны, и очень многое – с другой. Хотелось бы, чтобы читатель, повторюсь, возможный читатель, был моим собеседником.
Ещё раз к вопросу о …
Однажды некто спросил господина К.,
существует ли бог. Господин К. ответил:
– Подумай, изменится ли твоё поведение от того,
какой ответ ты получишь на этот вопрос. Если оно
не изменится, то я могу тебе помочь только тем,
что скажу: ты сам дал ответ – тебе бог нужен.
Бертольд Брехт. Рассказы господина Койнера.
«Вопрос о том, существует ли бог».
Не отколь взялся, Бог дал.
Поговорка.
Поговорим о религии. О религии, с которой человек начал жить примерно со времён каменного века (палеолита) и живёт до сих пор, видоизменяя её под своё бытие, но оставляя за ней исключительные права Высшего Существа. Казалось бы – всё понятно в содержании слова религия. Однако содержание его, хотя и похоже, но несколько и отлично, передаётся нам в разных источниках несколько на свой лад.
Общее определение религии можно найти в книге «История религии» [8], где указываются две её основных стороны. Первая сторона – рациональная, включающая «систему известных идей, представлений и верований». Вторая сторона – волевая, эмоциональная, практическая – «выражается в обрядах, жертвах, посвящениях, заклинаниях и т.д.» Хотя и относили авторы эти приведённые определения к первобытной религии, но указанные её стороны в большей или меньшей степени присущи и современным религиозным направлениям, основными из которых являются: буддизм, патриарх, возникший в VI – V вв. до н.э.; христианство, имеющее начало практически с I в.; ислам, возраст которого определяется в 1300–1400 лет. Но источником всех названных религий является и ещё одна религия, не названная, но довольно подробно рассматриваемая авторами «Истории религии» – язычество, которое существовало раньше, существует и сейчас вместе с человеком во все его времена, от… и до…, как обособленно отдельно, так и непосредственно внутри каждой из его основных и не основных религий, являясь установленной их частью.
Следует, пожалуй, совсем немного сказать об основных знаменитых «коллегах» христианства, буддизме и исламе.
Основателем буддизма является Сиддхартха Гаутама (563-483 до н.э.), которого и назвали Буддой (Просвещённым). Место возникновения – Индия. Буддизм в настоящее время распространён в Китае, Японии, Таиланде, Бирме, Корее, Монголии, на Цейлоне, в России, но, как это ни странно, меньше всего в самой Индии.
Главными постулатами буддизма являются бесконечный Мировой Дух Брахмана, а также Душа Мира или Тримутри (Триединый бог), воплощённый в Брахме (Создателе), Вишну (Спасителе) и Шиве (Разрушителе). Основой буддизма являются пять заповедей нравственности, часть которых стала позже и основой заповедей, указанных в Библии: не убивай, не кради, не лги, не прелюбодействуй и не одурманивай себя никогда. Кроме этого в основу учения буддизма входит Восьмичастный Путь, который и определяет указанные Пять Заповедей Нравственности. Состав Восьмичастного Пути следующий (по книге Джозефа Гаера «Как начинались великие религии» – М.: ЗАО Центрполиграф, 2012):
– правильная вера (трактует Истину как руководящий принцип человека);
– правильное намерение (призывает к спокойствию и непричинению вреда ни одному живому существу);
– правильная речь (не рекомендует использовать в речи грубые выражения, а также лгать и злословить);
– правильное поведение (не красть, не убивать, не делать ничего постыдного, о чём впоследствии можно пожалеть);
– правильное занятие (не следует заниматься неправедными делами: подлогом, торговлей краденым, ростовщичеством и т.п.);
– правильные усилия (всегда необходимо стремиться к добру и подальше держаться от зла);
– правильные мысли (всегда быть хладнокровным, не позволять, чтобы мыслями управляли печаль или радость);
– правильная сосредоточенность (приходит тогда, когда человек достигает ступени абсолютного покоя при обязательном следовании всем правилам, перечисленным выше).
Основным началом Мудрости является следующее: от Добра должно исходить Добро, а от Зла – Зло.
Ислам основан в 622 г. н.э. Его родителем является Мухаммед ибн Абдулла (570–632). Произошло это на Аравийском полуострове, в Мекке. Распространён на Аравийском полуострове, Индонезии, США, азиатской и европейской частях России, в Пакистане, Африке, в части Китая, в Турции. Ислам означает Подчинение.
Основой ислама можно считать старые верования арабов, иудаизм, христианство, а также и некоторые собственные реформистские идеи его основателя. Вот как сказал Мухаммед двенадцати паломникам, пришедшим к нему из города Ятриба и попросившими разъяснить его учение:
«Моё учение простое: Аллах – Единый Бог, и Мухаммед пророк Его; перестаньте поклоняться идолам; не крадите; не лгите; не клевещите; никогда не одурманивайте себя».
Чтобы быть истинно верующим, как сказал дальше Мухамед, нужно следовать пяти правилам: верить в Аллаха и Мухаммеда, его пророка; молиться пять раз в день; быть добрым к беднякам и подавать милостыню; соблюдать установленные посты; совершать ежегодное паломничество в Священный город Мекку.
На следующий год к нему пришли семьдесят пять паломников и попросили принять их в его религию. Мухаммед отобрал из них двенадцать (как и Иисус), назначил их своими апостолами, приказал возвратиться в Ятриб и распространять ислам.
(Что интересно, Иисус тоже набрал двенадцать учеников, а потом, как утверждает евангелист Лука, и ещё семьдесят, в отличие от 75-ти в исламе. Все наши называются апостолами от 12-ти и, соответственнно, – апостолами от 70-ти. В дальнейшем я о всех них немного расскажу. О 70-ти учениках сказал только единственный Лука, откуда он это взял – не известно. Но уж что, можно сказать, известно, то в исламе такое же примерно число учеников Мухаммеда пришло из христианства, и именно, что от Луки.)
Однако сам Мухаммед не очень строго следовал своему учению. Во времена, когда на него пошли гонения, он убежал в город Ятриб, который переименовали затем в Медину (город пророка), так он до сих пор и называется. Стал для защиты от нападений создавать армию. Для того, чтобы прокормить армию, он организовал нападения на торговые караваны, сказав народу, что так ему повелел ангел Божий (Гавриил? Джабраил?). Награбленное добро делили поровну, а успехи в набегах на караваны Мухаммед объяснял тем, что вместе с ними сам Аллах. Он даже отправил действующему правителю Римской империи письмо с призывом принять ислам. В нём, в частности, написано:
«Примите ислам, и Бог вознаградит вас вдвойне. А если вы откажетесь, о народ Библии, берегись!»
Для тех, кто отвергал ислам, Мухаммед передал следующее:
«Я, последний из пророков, послан с мечом! Меч – это ключ к раю и аду. Всякий, кто вынет его из ножен во имя Веры, получит награду!»
Ислам был единой религией, пока не вышел за рамки Аравийского полуострова. Когда он привёл под свои знамёна другие народы (монголов, курдов, африканцев, кавказцев, китайцев, индусов и др.), в нём возникли многочисленные течения, которых в настоящее время насчитывается более ста пятидесяти. Но во всех этих течениях главные постулаты остаются незыблемыми: вера в Единого Бога Аллаха; вера в ангелов; вера в духов и чертей; вера в главных и второстепенных пророков (главными пророками являются Мухаммед, как самый наибольший из всех, Адам, Ной, Авраам, Моисей и Иисус); вера в Судный день, вера в предопределение.
С общими для ислама и христианства «пророками» Адамом, Ноем, Авраамом, Моисеем и Иисусом мы ещё встретимся на этих страницах. Они и в христианстве – почти главные действующие лица. А самый главный из них, понятно, Иисус (Иса)…
В переводе с латинского религия (religio) – это набожность, благочестие, святыня, предмет культа. Или, как это определяется несколько иначе, – это «связь», как одна из форм соединения с силами, которые окружают человека, но стоят вне его, которые могут не только помогать ему, но и вредить. Но в переводе не с латинского это слово означает «дерево».
С.И.Ожегов («Словарь русского языка») определяет или представляет религию, как одну «из форм общественного сознания – совокупность духовных представлений, основывающихся на вере в сверхъестественные силы и существа (богов, духов), которые являются предметом поклонения». Второе значение этого слова определяет «одно из направлений общественного сознания».
Поскольку религия – слово для нас иностранное, то оно, понятно, вошло и в «Словарь иностранных слов» [19]. О чём же здесь речь? «Религия – одна из форм отражения действительности в фантастических образах, представлениях, понятиях; главным, определяющим признаком религии является вера в реальность сверхъестественного; в настоящее время религия представляет собой сложное социальное образование, включающее религиозное сознание, религиозный культ, религиозные организации».
Дальше в этом словаре (в этом его издании) между словом религия и следующим за ним – реликвия – типографский пробел. Авторы словаря, скорее всего, что-то подсократили в определении религии. А в следующем издании, исправленном и дополненном, может быть, даже и с благословления Патриарха (какого по имени – не совсем важно), что совершенно не исключено, судя по современному состоянию дел, появится и другое её определение. Ведь настоял же современный Патриарх Кирилл вписать в исправленную и дополненную Конституцию 2020 года слово Бог.
А вот какую характеристику даёт религии «Философский словарь» [21] 1963 года издания, времён Н.С.Хрущёва: «религия – фантастическое отражение в головах людей (выделено мной – С.Ч.) внешних сил, господствующих над ними и в их повседневной жизни, отражение, в котором земные силы принимают форму внеземных». Далее говорится, что религия является и специфической формой общественного сознания, является верой в сверхъестественное. А тут и классы уже приплетаются, потому что «в классовом обществе корни религии связаны преимущественно с беспомощностью людей перед стихийными процессами развития общества, с эксплуатацией и нуждой масс». И, естественно, что в социалистическом обществе религия «постепенно утрачивает своё влияние на общественное сознание», «всё более сходит на нет», а окончательное отмирание и «устранение её из быта людей возможно лишь в развитом коммунистическом обществе».
Вспомним, что Н.С.Хрущёв обещал в ближайшее время показать по телевизору «последнего попа». Так до сих пор и показывают, поскольку Хрущёв не дождался этого показа, а без него этого ни у кого не получилось. И хрущёвский «последний поп» благополучно превратился в их множество и даже в специальную телепрограмму православного направления, «СПАС»…
Не обошлось тут у автора(ов) статьи, имя(имена) которого(ых) неизвестно(ны), но одного или нескольких из 182-х, записать, что религия – это фантастическое отражение «в головах людей», а никак не в ногах или, чего ради, в животе. Хотя об этом можно и поспорить, потому что ревнители социалистического атеизма вместо прежней фантастики предложили нам другую фантастику – коммунизм, в котором как раз живот-то и играет главенствующую роль.
Анекдот ходил в своё время такой.
Лектор говорит:
– При коммунизме у всех всё будет – не только автомобили, а, например, даже вертолёты.
Старуха одна и спрашивает:
– Сынок! А на что мне-то вертолёт?
– Э-э, бабка, – отвечает лектор, – не скажи! Узнаешь, что в Киеве макароны дают – и слетаешь.
Вернувшись назад, к слову коммунизм, читаем: см. Социализм и коммунизм. Пока не совсем туда попали. Ну что же, перейдём к этой парочке, можно сказать «к двум в одном». В то время интенсивно, безо всяких иносказаний, с применением физической силы или с угрозами расправы, насаждалась вера в коммунизм. Очень торопились поместить нас в эту фантастическую чушь. Дошло до того, что на партийном съезде и в Программе руководящей партии (КПСС) торжественно провозгласили, что «нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Житьё-бытьё при коммунизме планировалось начать как раз с 1985 года, да вот незадача, помешала Перестройка, заявленная коммунистом М.С.Горбачёвым, в то время – Генеральным секретарём КПСС. А как же определялась новая религия – коммунизм? Очень просто и доходчиво:
«Коммунизм – это бесклассовый общественный строй с единой общенародной собственностью на средства производства, полным социальным равенством всех членов общества, где вместе с всесторонним развитием людей вырастут и производительные силы на основе развивающейся науки и техники, все источники общественного богатства польются полным потоком и осуществится великий принцип «от каждого – по способностям, каждому – по потребностям». Коммунизм – это высоко организованное общество свободных и сознательных тружеников, в котором утвердится общественное самоуправление, труд на благо общества станет для всех первой жизненной необходимостью, способности каждого будут применяться с наибольшей пользой для народа».
Вот какая подробная и красивая формула новой религии, основанная на вере в сверхъестественное, что в скором времени и подтвердилось. Блага полились таким полным потоком, что скоро в этом потоке исчезло всё ожидаемое и планируемое. Да прямо здесь же, на том же съезде: слушали и не верили своим ушам, поскольку чудесная лапша с ушей заполнила пустые животы.
