Олег Трегубов
По уши в земле
Глава 20
– Надо же, кто к нам пожаловал, – прозвучал ледяной голос Тёрнера. – Ну и где мы ходим, Боб Сандерс? Или как там тебя на самом деле зовут?
Но в моей голове сейчас была только одна мысль: Вивьен в опасности, и её нужно спасать. И я чуть было не бросился на агента, несмотря на пистолет, направленный прямо на меня, но тот, догадавшись о моих намерениях, а может, прочитав что-то такое на моём лице, быстро произнёс:
– Только дёрнись, и я тебя пристрелю!
Эта фраза немного охладила мой пыл, и я снова посмотрел на Вивьен. Вероятно, во взгляде у меня в этот момент промелькнули тёплые чувства к ней, и Тёрнер заметил это, поскольку тут же добавил:
– Что, нравится женщина? Её я тоже пристрелю, можешь даже не сомневаться. А потом профессор отправит меня обратно. Но если ты не будешь оказывать сопротивление, тогда ничего плохого с вами не произойдёт, и мы вернёмся все втроём. Что выбираешь?
Немного подумав, я покачал головой и сказал:
– Нам никак не вернуться обратно в то время, откуда мы сюда перенеслись. К сожалению, на этой машине времени пока можно отправиться только лишь в прошлое.
– Да что вы заладили одно и то же? – возмутился агент. – Она говорила, что её отец найдёт способ! Так пускай ищет, иначе вам всем не поздоровится!
Наверное, следовало рассказать ему о том, что вернуть всё обратно всё-таки можно, собрав вместе двенадцать артефактов. Но для начала я решил узнать у него кое-что другое, поэтому спросил:
– Как Вы обнаружили это место? Ведь горный проход скрыт от посторонних глаз под густой растительностью, и найти его не так-то просто.
– На самом деле, это было совсем не сложно, – усмехнулся Тёрнер. – Когда я пришёл на территорию монастыря, то сразу почувствовал, что ты где-то прячешься, а настоятель Лао Дунмэй обманывает меня, вернее, умалчивает, что приютил у себя постороннего. Но я понял, что если спросить у него об этом в лоб, то он ничего не скажет. И тогда я решил пока что уйти, не выказывая своих подозрений, а сам стал думать, как же мне поступить. И вот на обратном пути, спускаясь по лестнице, я заметил монаха с вёдрами, наполненными водой, который двигался навстречу. Потом я увидел колодец, и мне в голову пришла одна идея. Я решил спрятаться где-то неподалёку и подождать, когда к колодцу придёт следующий монах, а в том, что кто-нибудь обязательно явится, я нисколько не сомневался. Так оно и случилось. Вскоре пришёл другой монах и стал набирать воду, а я тихонько подкрался к нему сзади и ударил его по голове, отчего он потерял сознание. Затем я связал его и оттащил подальше от колодца, чтобы нас случайно не заметили. Когда он очнулся, я начал допытываться насчёт того, где настоятель может тебя прятать, но монах молчал.
Выдержав небольшую театральную паузу, агент подмигнул и продолжил:
– Только со мной особо в молчанку не поиграешь, поскольку я знаю одну болевую точку. Этот способ действует безотказно, даже если попадается такой крепкий и сильный духом человек, как тот монах. Так вот, я завязал ему рот и начал давить на точку. Естественно, он пытался кричать, так как выдержать такую боль не смог бы никто. Но поскольку рот у него был завязан, выходило только мычание. Затем я снял повязку, но он упорствовал. Тогда я повторил процедуру. И так продолжалось до тех пор, пока он не рассказал мне о доме, в который можно попасть через туннель, и где именно находится замаскированный вход.
Джон Тёрнер замолчал, поэтому я спросил его:
– Что стало с тем монахом после того, как он всё рассказал? Он остался жив?
– Нет, конечно, – пожал плечами агент. – Зачем мне лишний свидетель? Я убил его, а тело спрятал в каком-то углублении в скале и забросал листьями. Потом я дождался ночи, когда все обитатели монастыря уснули, поднялся по лестнице и отыскал вход в туннель. Монах не обманул меня, за туннелем действительно находился дом. Я забрался туда и обнаружил эту женщину.
Он указал пистолетом на Вивьен, а потом вновь нацелил его на меня.
– Естественно, я заставил её всё мне рассказать, используя ту же самую болевую точку. А потом я решил отправиться за тобой, потому что от меня ещё никто не уходил, а женщину захватил с собой в качестве страховки. Вдруг ей вздумалось бы забросить меня неизвестно куда? Так мы здесь и оказались. Только почему-то попали мы не в 1961 год, куда планировалось изначально, а на десять лет раньше, и я уж думал, что не встречу тебя. Но всё сложилось очень даже удачно – полдня не прошло, и ты сам объявился.
Я понял, что Вивьен с Джоном Тёрнером тоже промахнулись в годах при перемещении во времени, ведь профессор усовершенствовал свою машину уже при мне. Только попали они сюда на несколько месяцев позднее, чем я.
– Но как Вы нашли меня здесь, в Тибете? – спросил я агента. – И откуда такое рвение? Почему Вы гоняетесь за мной по всему земному шару?
– Такая уж у меня важная миссия – добыть инопланетянина, – усмехнулся тот.
И внезапно я всё понял. Этот человек каким-то образом был связан со спрятанной в горах Тибета секретной базой, откуда ярким лучом вывели из строя всё оборудование на моём космическом корабле, а вертолёт, на котором я летел, сбили ракетой. Если сразу же после Второй мировой войны её начали финансировать богатые и влиятельные американцы, то за сорок лет эта организация наверняка должна была разрастись и пустить щупальца по всему миру. Вот и в Федеральном бюро расследований Соединённых Штатов Америки держали своих людей вроде специального агента Джона Тёрнера, которым платили деньги. Картинка того, что произошло дальше, словно кусочки пазла, сложилась в моей голове в единое целое. Как-то эти люди узнали, что я оказался в Китае. Потом с тибетской базы им сообщили, что был сбит вертолёт, и они начали разматывать этот клубок. Наверное, выяснили в деревне, что пилот летел не один, и с ним находился кто-то ещё. Со слов очевидцев составили портрет и поняли, что это тот самый разыскиваемый ими фермер, вернее, инопланетянин в теле фермера. Тёрнер после ранения поправился, прибыл в Тибет, начал активно искать и каким-то образом вышел на монастырь, в котором я прятался. Возможно, прочёсывал все монастыри, а здесь, по его же собственным словам, что-то почувствовал. Теперь я уже не сомневался в этом. Думаю, что перед ним поставили задачу доставить меня на секретную базу для дальнейших допросов и исследований. Конечно же, лишние свидетели ему не нужны, и судя по тому, с какой лёгкостью он убил ни в чём не повинного монаха, от Вивьен он тоже избавится безо всяких раздумий.
Внезапно, словно прочитав мои мысли, Джон Тёрнер приблизился к лежащей на полу женщине, приставил к её голове пистолет, и глядя мне прямо в глаза своим холодным, но в то же время злым взглядом, произнёс:
– Всё, вы мне до смерти надоели! Говори, есть способ вернуться обратно?! Считаю до трёх и стреляю! Раз, два…
– Есть! – воскликнул я, не дав ему досчитать до конца.
Правда, я уже знал, что ничего из этого не выйдет, ведь у меня не получилось добыть даже одного артефакта. Собрать все двенадцать казалось вообще чем-то невообразимым.
– Говори, или я ей сейчас голову прострелю! – вновь повторил свою угрозу агент ФБР.
Я уже хотел было подчиниться, но тут у меня промелькнула мысль, что если об артефактах и возвращении начну рассказывать я, то он может почувствовать мои сомнения. И тогда я сказал:
– Пусть Вам профессор всё объяснит, у него это гораздо лучше получится. Да и знает он больше.
Джон Тёрнер ненадолго задумался, а затем кивнул и произнёс:
– Хорошо, можешь отклеить ему ленту, пускай рассказывает.
Я поспешил к профессору, взялся за край клейкой ленты и дёрнул, отчего профессор вскрикнул от боли.
– Живо говори всё без утайки! – велел ему Тёрнер. – Только на этот раз смотри у меня, без фокусов. Сам же слышал, Боб Сандерс признался, что способ возвращения есть.
– Меня зовут Сэйлак, – внезапно перебил я агента, поскольку мне уже надоело, что меня всё время называли именем фермера, пускай даже я и находился в его теле.
Тот удивлённо взглянул на меня, а затем ухмыльнулся и сказал:
– Что ж, начало хорошее. Теперь пусть и профессор поделится с нами информацией.
Я посмотрел на отца Вивьен, кивнул ему, и тот, тяжело вздохнув, начал свой рассказ.
– Когда я только пришёл в монастырь, настоятель показал мне пророчество, в котором говорилось о том, что Землю уничтожит далёкая цивилизация из космоса. И только одному её представителю, ставшему одним из нас, под силу спасти планету. Для этого необходимо собрать вместе двенадцать артефактов из прошлого, и тогда всё вновь станет по-прежнему, а Земля будет спасена.
– Что за ерунда? – недовольно тряхнул головой Тёрнер. – Хватит вешать мне лапшу на уши.
При нашей с ним первой встрече я уже слышал от него эту фразу, но смысла тогда не понял. Теперь же я знал, что она означает. Выходит, он не поверил в пророчество.
– А машина времени, по-вашему, разве не ерунда? А переселение сознания инопланетянина в человеческое тело? Нет, всякое в этой жизни возможно. Так почему бы и пророчеству не быть?
Джон Тёрнер немного подумал, а затем пожал плечами и произнёс:
– Что ж, допустим. Но мне нужны доказательства. Покажи мне это пророчество. Или у тебя его нет?
– Оно у меня, – тихо ответил профессор. – Но я дал слово настоятелю, что никому не покажу этот текст. Только тогда он передал мне его, поскольку поверил, что я являюсь важным звеном пророчества.
– Ладно, не показывай, – как-то уж слишком легко согласился агент, но потом вдруг опять направил пистолет на Вивьен. – Тогда я, пожалуй, пристрелю твою дочь.
– Нет, не надо! – закричал профессор полным боли и отчаяния голосом. – Хорошо, я покажу, только развяжите меня.
– Давай, развяжи, – кивнул мне Тёрнер.
Я подошёл к сидящему на стуле профессору и освободил ему сначала руки, затем ноги, а потом отвязал и от стула. Немного размяв запястья, тот встал и медленно направился к книжному шкафу. Достав с полки несколько книг, он вытащил откуда-то из глубины тонкую папку и направился к агенту, но тот его остановил, велев положить папку на стол. Так профессор и поступил. Потом он развязал верёвки, раскрыл её и вынул лист бумаги, а может и не бумаги вовсе. Но было видно, что материал этот довольно старый. Приглядевшись, я увидел какой-то текст, только что именно там было написано, разобрать не смог.
– Подойди к женщине, – велел мне агент, а сам отошёл в сторону.
Я подчинился его требованию и приблизился к Вивьен.
– Вот и стой там, не шевелись, – добавил Тёрнер и направился к столу.
Теперь он целился уже в профессора, и тот сделал несколько шагов назад, освобождая место возле стола.
– Так, а почему пророчество на английском? – настороженно спросил агент, едва только взглянув на текст.
– В папке находится ещё несколько листов на других языках, – пояснил профессор. – На каждом из этих листов написано одно и то же.
– Понятно, – кивнул Джон Тёрнер и быстро пробежал глазами по тексту. – Ладно, верю. И что дальше?
– А дальше нужно добыть все эти артефакты в прошлом и доставить сюда. Три дня назад я отправил Сэйлака в 1812 год за первым артефактом из списка – шляпой Наполеона, наделённой магической силой, и вот теперь он снова здесь.
Сказав это, профессор повернулся ко мне и спросил:
– Ну и как всё прошло? Успешно?
Все взгляды были направлены в мою сторону, в том числе и Вивьен, всё ещё находясь на полу, с интересом ожидала моего ответа. А я, спохватившись, обратился к Тёрнеру:
– Нужно её освободить.
– Освободи, – равнодушно пожал он плечами. – И ответь на вопрос.
Я быстро склонился над ней, развязал верёвки, стягивающие её руки и ноги, а затем разогнулся, посмотрел на профессора и со вздохом произнёс:
– К сожалению, у меня ничего не вышло. Шляпа осталась в прошлом.
– Как осталась? – мои слова удивили и даже немного расстроили его. – Расскажи обо всём, что произошло с тобой в 1812 году.
И я приступил к подробному рассказу о своём путешествии во времени, начиная с того момента, как оказался в лесу. Я поведал им о своих скитаниях, о том, как столкнулся с разбойниками, потом ночевал в русской деревне. Услышав, что его план с зайцем сработал, и знакомство с Наполеоном прошло именно так, как и было задумано, профессор улыбнулся. Далее я вкратце рассказал об утомительном военном походе, когда в течение почти полутора месяцев мне никак не удавалось взять в руки магическую шляпу, и как такой случай наконец-то представился мне.
– Но когда я появился в пещере, шляпы у меня в руках не оказалось, – закончил я свой рассказ. – Дальнейшие поиски не принесли никаких результатов. Я обшарил всю пещеру, но так и не нашёл её. Значит, она осталась в прошлом.
И тут мне в голову пришла одна мысль.
– А что, если и она не магическая?
– Нет, это именно та самая шляпа, – задумчиво произнёс профессор. – Иначе ты не смог бы вернуться обратно. Странно.
Он склонился над столом и начал перечитывать пророчество, но неожиданно стукнул себя ладонью по лбу и воскликнул:
– Вот я болван!
– Что такое? – насторожился я.
Впрочем, Джону Тёрнеру и Вивьен тоже было интересно узнать это.
– В пророчестве также сказано, что искать артефакты должны два гостя, непохожих друг на друга, как небо и земля. Мне-то казалось, что речь идёт о тебе и обо мне, что ты ищешь в прошлом, а я помогаю тебе здесь. Но теперь я понимаю, что ошибся.
Он ненадолго прервался, поочерёдно глядя то на меня, то на агента ФБР, а затем продолжил:
– Именно о вас двоих и говорится в пророчестве. Это вы – гости из будущего: один с неба, другой с Земли.
– Получается, здесь написано обо мне? – нахмурился Джон Тёрнер. – Что всё это значит?
– Что вы вдвоём должны отправиться обратно в 1812 год и одновременно прикоснуться к шляпе, – объяснил профессор. – Только тогда она перенесётся во времени вместе с вами.
– Ты чего это удумал? Хочешь, чтобы я тоже участвовал в поисках этих двенадцати артефактов, да ещё и с инопланетянином?
– Другого выхода нет. Только так всё вернётся на круги своя, как сказано в пророчестве. И только так можно спасти Землю и всех её обитателей.
– Да плевать я хотел на всех! – разозлился Тёрнер. – Меня же в прошлом наверняка убьют. Если не в 1812 году, то во время одного из следующих перемещений. Лучше уж я прямо сейчас отправлюсь с этим инопланетянином на базу.
– Сейчас, то есть в 1951 году? – профессор покачал головой. – Вас ведь там не знают, так что никто не воспримет Ваши слова всерьёз. Начнут пытать, а потом избавятся от ненужных свидетелей. Уж мне можете поверить, я там столько лет провёл.
– Ты был на базе? – удивился агент. – Погоди-ка, а ты, случайно, не профессор Генрих Ланге?
Профессор кивнул.
– Теперь понятно. Надо было расспросить о тебе твою дочь. Я слышал, что в 1947 году ты сбежал оттуда, тебя искали, но не нашли.
– Да, так всё и было. Но Вы должны знать, что именно та база и станет причиной уничтожения Земли. Вернее, созданный на ней луч, которым они уже начали сбивать корабли пришельцев. В конечном счёте пришельцам станет это известно, и они начнут действовать агрессивно. Вот Вы говорите, что Вам нет до этого никакого дела, но ведь и Вас тогда тоже не будет, как и ничего живого на планете.
На некоторое время в кабинете стало тихо. Все думали о том, что сказал профессор. На лице Джона Тёрнера я прочитал внутреннюю борьбу с самим собой. Наконец, он принял для себя какое-то решение и произнёс:
– Как я понимаю, другого выхода у меня нет, и я вынужден буду отправиться в прошлое. Только давайте без фокусов, раз уж мы делаем одно дело. В наше отсутствие не надо никого звать на помощь. Вы ведь хотите спасти Землю?
– Конечно, – кивнул Генрих Ланге.
– Хорошо, и какие следующие шаги?
– Вам вдвоём придётся вернуться в 1812 год, – ответил на его вопрос профессор и посмотрел на меня. – Сэйлак, есть ли какие-то мысли насчёт того, как добыть шляпу? Ты был там и лучше нас представляешь обстановку.
– Мы отправимся в прошлое примерно за сутки до того, как я войду в палатку Бернара за шляпой. Думаю, двадцати четырёх часов нам должно хватить.
– Этого может быть недостаточно, – покачал головой профессор. – Вдруг вы появитесь далеко от лагеря и не успеете добраться до него?
– Хорошо, тогда за сорок восемь часов, – согласился я с ним. – Затем мы отправимся на место, дождёмся, когда тот я, который уже будет находиться в том времени, войдёт в палатку, и через пару минут войдём следом. Я уже должен буду исчезнуть, а шляпа останется лежать на земле. Мы схватим её и перенесёмся вместе с ней обратно к вам.
– Вроде бы не очень сложно, – сказал Джон Тёрнер.
– На самом деле, на пути может возникнуть множество непредвиденных обстоятельств, поэтому нужно быть готовыми ко всему, – возразил профессор. – Думаю, что вашу отправку в прошлое мы отложим на завтра, а до этого времени нужно будет как следует отдохнуть, продумать кое-какие детали и собрать вещи.
На том и порешили. Для начала собрали припасы, в том числе на всякий случай и порох с пулями, поскольку мой мешок остался в палатке. Из вещей мне удалось сохранить только заткнутый за пояс пистолет и, естественно, одежду, в которой я находился.
– Жаль, что нет второго комплекта одежды из того времени, – вздохнул профессор, скептически оглядывая чёрный костюм агента ФБР. – Придётся вам уже на месте что-нибудь придумать.
Когда со сбором вещей и обсуждением плана действий и карты местности, куда мы собирались отправиться, было покончено, профессор накормил всех ужином и показал комнаты, в которых нам предстояло ночевать. После этого он и Вивьен устроились в гостиной и просидели там до позднего вечера. Что касается Вивьен, то она была счастлива видеть отца живым и таким молодым. Да и профессор чувствовал в ней родного и близкого человека, так что им было о чём поговорить.
Утром после завтрака пришла пора отправляться в пещеру. Мы с Тёрнером несли за плечами по вещевому мешку, в которых кроме провизии, пороха с пулями и прочих необходимых вещей лежало ещё по небольшому одеялу, чтобы нам не спать две ночи на голой земле. Также профессор дал нам несколько монет, чтобы, если появится такая возможность, мы могли купить коней.
– Как и в прошлый раз, при постановке задачи я скажу, что вам нужно будет вернуться через три дня, – произнёс он, когда мы уже стояли перед машиной времени. – За это время мы с Вивьен постараемся проработать план по добыче второго артефакта из списка.
– Это при условии, что нам удастся достать первый, – вздохнул я.
Настроение у меня было так себе, поскольку путешествовать вместе с агентом ФБР представлялось мне весьма сомнительным удовольствием.
– У вас всё получится, – ободряюще улыбнулся профессор. – Главное, будьте одной командой и действуйте сообща.
Затем он подошёл к машине времени и начал вносить необходимые параметры, но внезапно откуда-то сверху донёсся шум, а через секунду с потолка пещеры прямо рядом с профессором упал камень, причём довольно приличных размеров. От неожиданности он отпрыгнул в сторону, а Вивьен вскрикнула.
– Нужно быть крайне осторожными, – сказал я с тревогой в голосе. – Так может машину времени повредить или того хуже – камень попадёт Вам в голову, покалечит или убьёт.
– Не должно, – немного подумав, ответил профессор. – По вашим словам, меня завалит камнями в 1961 году, а до этого времени ничего не случится.
– Тоже верно, – согласился я с ним. – Но всё равно лучше будет с помощью монахов укрепить потолок в пещере пораньше.
– Да, отец, он прав, – подтвердила Вивьен.
– Хорошо, – кивнул профессор. – Как только всё закончится, так сразу и займусь. А теперь заходите в капсулу, пора отправляться в путь.
Мы с Тёрнером так и поступили, дверь за нами закрыли, и мы остались одни в темноте. Потом послышался далёкий голос профессора, который наговаривал задание в специальную трубку для нашего возврата. А затем, спустя ещё несколько секунд, уже громче:
– Запускаю!
И опять засветились линзы, потом замигали, отчего зарябило в глазах. Вокруг закружился вихрь, который подхватил нас и перевернул вверх тормашками. Ещё через какое-то время все чувства исчезли, а затем раздался резкий хлопок. Снова всё заволокло густым туманом, как и в прошлый раз, только теперь я ощутил, что проваливаюсь под воду. По крайней мере, именно так мне показалось. А когда в следующий миг моё тело полностью погрузилось в воду и я начал задыхаться, до моего затуманенного сознания дошло, что я тону.
Глава 21
«Я же не умею плавать», – вот первая мысль, которая пришла мне в голову, когда водная пучина принялась затягивать меня в свои сети, из которых невозможно было вырваться. И ещё я пожалел, что так и не научился этому, хотя провёл на Земле довольно продолжительное время. А между тем мои лёгкие готовы были лопнуть от нехватки воздуха, и я понял совершенно ясно, что жить мне осталось считанные секунды.
Внезапно чьи-то сильные руки схватили меня и потянули наверх, а уже в следующее мгновение я очутился над поверхностью воды и задышал с такой жадностью, о которой раньше только лишь читал в книгах, а на себе никогда не испытывал.
– Ты что, плохо плаваешь? – прозвучал вдруг где-то рядом чуть запыхавшийся голос Джона Тёрнера.
– Вообще не плаваю, – тяжело дыша, успел ответить я и вновь начал тонуть и захлёбываться.
Но он опять рванул меня за шиворот кверху и добавил:
– Тогда ложись на спину, вытащу тебя из воды. Только не сопротивляйся.
Сразу же после этих слов он обхватил меня одной рукой за шею, а второй принялся грести к берегу. А я и не сопротивлялся, и вскоре мы уже лежали на траве. Только тогда я начал понемногу приходить в себя и, оглядевшись, увидел, что мы находимся возле широкой реки. Судя по всему, это был Днепр, и когда произошло наше перемещение в 1812 год, мы оказались прямо в его водах. Хорошо ещё, что берег был не очень далеко, и нам удалось выбраться. Но всё же я понимал, что остался жив только благодаря агенту ФБР. Следовало поблагодарить его, поэтому я, пересилив себя, произнёс:
– Спасибо тебе за то, что спас меня.
– Если б ты утонул, я застрял бы здесь навсегда, – объяснил причину своего поступка Тёрнер. – Мы ведь только вдвоём можем вернуться обратно, забыл?
И действительно, теперь мы с ним были повязаны, так что я мог не опасаться, что он меня убьёт. К тому же он теперь защищал меня, что являлось дополнительным плюсом. Но и я должен был следить, чтобы с ним ничего не случилось, так что мы находились в одинаковых условиях.
– Жаль, что наши вещи пропали, – со вздохом произнёс я, вспомнив о вещевых мешках, которые, вероятнее всего, утонули.
– Ладно, чего о них думать? – махнул рукой Тёрнер. – Давай выбираться отсюда.
Мы поднялись на ноги и начали карабкаться вверх по склону, поскольку берег был довольно крутым. При этом наша промокшая насквозь одежда создавала дополнительные трудности. Но нам всё же удалось сделать это, и теперь мы стали думать, в какую сторону двигаться, чтобы добраться до лагеря Наполеона.
– Если идти вдоль берега Днепра, то он выведет нас к Смоленску, – предположил я.
– По течению или против? – усмехнулся Тёрнер. – Мы ведь не знаем, где именно оказались.
Конечно, он был прав: не следовало идти наобум, а необходимо было найти какой-нибудь ориентир. И пока мы думали, как поступить, из-за леса появились всадники, всего в количестве семи человек. Они были одеты во французскую форму, и стало понятно, что мы находимся западнее Смоленска.
– Что будем делать? – спросил агент напряжённым голосом. – Может, попробуем убежать?
– Далеко не убежим, всё равно догонят, – покачал я головой. – К тому же вызовем лишние подозрения. Лучше останемся на месте, есть у меня одна идея.
Я рассчитывал убедить их, что у нас срочное донесение к императору, но когда они приблизились настолько, что уже можно было рассмотреть их лица, наполненные злобой и жаждой мести, я осознал, насколько был самонадеянным.
– Надо было хотя бы попытаться скрыться, – сквозь зубы процедил Тёрнер, подтвердив мои опасения.
Но теперь, к сожалению, было уже слишком поздно. Я начал объяснять всадникам, что мы следуем в лагерь к Наполеону Бонапарту, но они меня и слушать не стали, а вместо этого спрыгнули с коней и повалили нас на землю.
– Дезертировать решили? – гневно спросил один из них.
– Нас ограбили, – предпринял я жалкую попытку оправдаться, будучи прижатым щекой к траве.
Только француз, а это был представитель именно этой нации, поскольку говорил чисто и без акцента, не обратил на мои слова никакого внимания и продолжил:
– Это было самое глупое решение в вашей жизни. Поставьте их на ноги.
Последняя фраза предназначалась солдатам. По всей видимости, он являлся их командиром. Они подчинились, и вскоре мы с Джоном Тёрнером стояли рядом плечом к плечу, а в нас целились сразу из шести ружей.
– Вы не могли не знать, что все дезертиры должны быть расстреляны на месте. Так что принимайте свою смерть как само собой разумеющееся.
Он посмотрел на своих людей, поднял руку над головой и громко произнёс:
– Приготовились!
Я закрыл глаза, ожидая, когда прозвучит команда «Огонь», но её не последовало. Вместо этого до меня донёсся далёкий голос:
– Стойте!
Тогда я снова открыл глаза и с удивлением обнаружил, что к нам приближается ещё один конный отряд. Я обрадовался, поскольку этот отряд стал спасением для нас, и, судя по лицу Тёрнера, он испытывал те же чувства.
Человек, отменивший наш расстрел, был явно старше по званию, поскольку на нём красовался яркий нарядный мундир. Приблизившись, он некоторое время разглядывал моё лицо, а затем обратился к человеку, который командовал задержавшими нас солдатами:
– Что происходит?
– Поймали дезертиров, – вытянувшись, отрапортовал тот. – Ничего объяснить не смогли, поэтому, как и предписано, мы собираемся их расстрелять.
– Больше не собираетесь.
Сказав это, офицер спрыгнул с коня и обратился ко мне:
– А ведь я видел Вас несколько раз вместе с Наполеоном Бонапартом. Как Вас зовут?
– Этьенн Дебюсси, – представился я своим вымышленным французским именем.
– Точно. Я слышал, что Вы племянник то ли самого императора, то ли его друга. Но что Вы здесь делаете? И почему без коней, да ещё в таком виде?
Я чуть не запрыгал от радости, но вовремя сдержался. Появись он хоть секундой позже, нас бы уже не было в живых, а в итоге он стал нашей соломинкой, благодаря которой мы смогли спастись. Более того, у нас появился шанс добраться до палатки с магической шляпой. Поэтому я, собравшись с мыслями, начал рассказывать придуманную легенду:
– Император поручил мне важную миссию, а теперь нам вместе с моим товарищем необходимо вернуться обратно и передать донесение. Только сегодня на нас напали разбойники, судя по всему, русские. Они украли и наших коней, и вещи, а нас самих хотели убить. Всё это произошло на том берегу. К счастью, нам удалось вырваться, мы переплыли реку и оказались здесь. И вот теперь нас чуть не расстреляли.
– Вы должны понять моих людей, они действовали так, как им было велено поступать с дезертирами. Если бы я не видел Вас раньше, то наверняка тоже принял бы за дезертиров.
– Далеко ли до лагеря императора? – спросил я.
– Не могу знать, – офицер развёл руками. – Пару дней назад войска ушли на восток, к Смоленску.
– Хорошо, а до Смоленска далеко? – продолжал я допытываться, поскольку нужно было определить наше местоположение.
Офицер вытащил из-за пазухи карту, развернул её, ткнул пальцем и сказал:
– Мы находимся сейчас вот здесь.
Я прикинул расстояние и понял, что пешком нам точно не успеть за отведённые сорок восемь часов, вернее, уже сорок семь или того меньше. Но теперь нам было к кому обратиться за помощью, поэтому я, посмотрев на офицера, сказал:
– Нам бы коней.
– Это можно, – кивнул тот.
Но я ещё не закончил.
– Ещё моему товарищу нужно переодеться, да и провизия нам в дорогу не помешает.
Некоторое время офицер задумчиво разглядывал костюм Джона Тёрнера, и у меня появились опасения, что он начнёт задавать ненужные вопросы. Но тот снова посмотрел на меня, кивнул и предложил проехать вместе с ними в лагерь, который располагался неподалёку отсюда. Я согласился, и вскоре мы сидели позади французских солдат, а кони уносили нас в сторону леса.
Уже минут через десять мы прибыли в небольшую деревушку, которая служила им временным лагерем. Вероятно, перед приходом армии Наполеона местные жители убежали на восток, и все пустующие дома заняли французы. Насколько я понял, они остались здесь, чтобы как раз заниматься отловом дезертиров.
– Давайте зайдём внутрь, дам вам одежду, – сказал офицер. – А пока для вас подготовят коней и провизию.
Он кивнул одному из своих людей, и тот бросился выполнять поручение. Мы же вошли в дом, где Джон Тёрнер смог избавиться от своего хоть и чёрного, но слишком выделяющегося здесь костюма, и облачился в одежду простого французского солдата.
– Мы сняли её с расстрелянного дезертира, – развёл руками офицер. – Извините, но другой нет.
– Всё в порядке, – ответил я ему. – Доберёмся до лагеря, переоденемся в нормальную одежду. Лишь бы только нас в пути опять не приняли за дезертиров.
– Вполне могут, – кивнул офицер, а затем достал из ящика какую-то бумагу и протянул её мне. – Вот, возьмите пропуск, как раз на такой случай. С ним вы беспрепятственно доберётесь до места, никто вас не тронет.
Мы с Тёрнером искренне поблагодарили его за помощь, которая действительно оказалась весьма полезной и своевременной. Да что говорить, если бы не этот человек, нас уже расстреляли бы. Так что он по большому счёту являлся нашим спасителем. Пока мы ждали коней, он ещё и накормил нас вкусным обедом, а ровно час спустя с момента нашего прибытия в деревню я и Джон Тёрнер уже сидели верхом, а в седельных сумках лежал запас провизии и питьевой воды. Ещё раз поблагодарив так удачно подвернувшегося нам французского офицера, мы помахали ему рукой на прощание и отправились в путь.
В течение дня нас ещё два раза останавливали такие же небольшие отряды, отлавливающие дезертиров, но пропуск делал своё дело, позволяя нам двигаться дальше. Кстати, видели мы и самих дезертиров, но нам не было до них совершенно никакого дела, к тому же с оружием они представляли для нас серьёзную опасность, поэтому мы просто объезжали их стороной.
Когда начались сумерки, мы скрылись в лесу и устроились на ночлег, предварительно плотно поужинав. Весь следующий день и ещё одну ночь мы решили провести в том же лесу, поскольку до лагеря Наполеона Бонапарта оставалось скакать от силы пару часов, а здесь густые заросли прятали нас от посторонних глаз.
– Пока всё складывается неплохо, – сказал я Тёрнеру во время завтрака утром после второй ночи. – Сегодня у нас решающий день. Действуем, как и договаривались: ждём, когда другой я войду в палатку, потом вырубаем охрану, врываемся внутрь и хватаем шляпу.
