Маск Овский
Три мышкетёра и одноглазый разбойник
Глава пятнадцатая, в которой шпага оказалась слишком мелким оружием для Портыша
Друзья первым делом направились в таверну к мышье Гурманышу, чтобы отпраздновать своё посвящение отменным обедом. После обеда они заторопились к Дому Мышкетёров, потому что их уже ждала служба.
Друзья заступили на караул к Мышкетёрским Воротам. Обычно у ворот стояли на часах по двое мышкетёров, но друзья напросились втроём. Сначала им даже было интересно. Посторонних мышей можно было впускать только после предъявления ими разрешительных бумаг с подписью капитана Тревыша или самого короля.
Вообще через ворота беспрепятственно в любое время дня и ночи могли проходить только те, у кого имелся мышкетёрский значок. Поэтому друзья останавливали каждого мышкетёра и, прежде чем впустить или выпустить его, требовали показать значок.
Из-за этого у ворот иногда образовывалась небольшая толкучка, потому что некоторые мышкетёры, особенно те, кто стал мышкетёром только сегодня, не могли сразу найти в своём кармане значок.
– Зачем смотреть значок, если и по плащу сразу понятно, что мышкетёр это мышкетёр? – проворчал Портыш.
– Тогда любой мошенник может сшить себе мышкетёрский плащ и как ни в чём не бывало пробраться в Дом Мышкетёров, – сказал Арамыш.
Атыш в очередной раз поразился рассудительности товарища.
– Ну и голова у тебя, Арамыш! – хохотнул Портыш. – Вроде такая простая мысль, а я не сумел до неё додуматься.
Из посторонних подходил к воротам только какой-то мышь-старик с каким-то большим свитком в руках.
– Уважаемые мьюноши, – вежливо обратился он к мышкетёрам, – моё имя Кулибыш. Я бы хотел пройти к капитану королевских мышкетёров. У меня к нему важное дело.
– Какое такое дело? – поинтересовался Арамыш.
– Я придумал новое средство для речной переправы.
Однако у Кулибыша не имелось с собой никаких разрешительных бумаг, и друзья не могли его пропустить. Мышкетёры кинули жребий, и Арамыш отправился к лейтенанту Дартышу докладывать о посетителе. Лейтенант заинтересовался изобретением, и мышкетёры проводили старика в Дом Мышкетёров.
Через некоторое время Дартыш и Кулибыш вышли обратно. Лейтенант велел выпустить посетителя за ворота. При этом он смеялся так, что у него даже выступили слёзы, старик же оставался серьёзен и даже не улыбался.
– Что так развеселило вашу серость? – спросил Арамыш, когда Кулибыш отошёл от Мышкетёрских Ворот.
– Этот сумасбродный старик утверждает, что придумал плот, которое будет плавать быстрее, чем лягушиный плот!
Лейтенант снова безудержно рассмеялся и, утирая слёзы, ушёл к себе.
Несколько раз к воротам подходили мьюноши и интересовались, как можно поступить на службу в мышкетёры. Им указывали на табличку на воротах, которая гласила, что в этом году приём в мышкетёры уже закончен.
Один из мьюношей, который, если судить по внешнему виду, пришёл издалека, очень расстроился, что опоздал к приёму. Атыш вспомнил, что он сам также пешком прибыл в столицу, и искренне пожалел мьюношу.
– Приходи в следующем году, – сказал ему Атыш.
– Это ещё столько ждать! – вздохнул мьюноша.
– А ты, чтобы не терять времени даром, готовься к испытаниям, – посоветовал Арамыш.
Друзья рассказали ему, какие они прошли испытания, и мьюноша ушёл немного приободрённый.
Весь день во дворе мышкетёры занимались уже фехтованием под присмотром лейтенанта Дартыша, а не маршировкой, как два дня подряд до этого. К зависти Атыша всем желающим новобранцам лейтенант выдал кинжалы.
– Я тоже хотел бы себе кинжал, – сказал Атыш.
– Не беспокойся, свои кинжалы мы получим завтра, – успокоил его Арамыш.
Атыш сам любил фехтовать и с любопытством посматривал на дерущихся мышкетёров. Вечером двор опустел, и стоять на часах стало скучно. Атыш предложил друзьям пофехтовать, пока никого нет. Арамыш заявил, что на посту фехтовать не принято, и отказался.
Тогда Атыш отсалютовал шпагой Портышу, и тот принял вызов. Друзья начали фехтовать. Атыш чуть не выронил шпагу после первого же выпада Портыша, насколько у того был сильный удар. Уже через пять минут после начала боя у Атыша начала отваливаться рука, но он держался. Он старался уходить от мощных ударов соперника, хотя для этого и приходилось отступать.
Эта тактика вскоре принесла свои плоды. Атыш заметил, что Портыш слишком много сил вкладывает в свои удары и потому быстро устаёт. Тогда Атыш стал нарочно затягивать поединок и кружиться вокруг соперника, чтобы измотать его.
Наконец, Атыш счёл, что Портыш достаточно утомился, и перешёл в стремительное наступление. Теперь начал отступать запыхавшийся Портыш. Однако он, несмотря на усталость, отчаянно сопротивлялся.
Если бы не отбитая в самом начале боя рука, Атыш непременно победил бы быстрее. Атыш прижал Портыша к воротам, но тот и не думал сдаваться.
Внезапно Атыш остановился и поспешно убрал шпагу в ножны. Портыш и Арамыш обернулись и посмотрели туда, куда смотрел Атыш. За воротами стоял с хмурым видом лейтенант Дартыш. Друзья настолько увлеклись поединком, что не заметили его. Даже Арамыш оставил ворота без внимания и наблюдал за боем.
– Я стою здесь уже несколько минут, – заметил лейтенант.
Арамыш торопливо отпер ворота и, даже не спросив значок, впустил лейтенанта. Тот провёл рукой по усам и критически осмотрел троих друзей. «Сейчас будет нагоняй», – подумал Атыш.
– Вы знаете, что на посту нельзя отвлекаться на посторонние дела? – строго спросил Дартыш.
Мышкетёры кивнули и виновато опустили глаза. Атыш и Портыш тяжело дышали после боя.
– Но поединок был славный, – неожиданно сказал лейтенант.
– Спасибо, ваша серость, – ответил Атыш.
– Интересно, кто бы победил, если бы я не прервал вас?
– Я бы всё равно не сдался, – ответил Портыш с улыбкой.
Лейтенант задумчиво оглядел здоровяка.
– Твоя беда в том, что ты слишком большой, – сказал он. – И ты вкладываешь слишком много сил в каждый свой удар.
– У меня по-другому не получается, – развёл руками Портыш.
– Просто шпага для тебя слишком мелкое оружие. Тебе нужно что-нибудь покрупнее.
– Меч? – предположил Арамыш.
Лейтенант пожал плечами.
– Идём, – сказал он Портышу.
– Но я же на посту.
– Со мной можно, поскольку я старше по званию. К тому же возле ворот останутся двое часовых, чего вполне достаточно. Если они, конечно, не отвлекаются на посторонние дела.
Атыш снова потупился. Лейтенант зашагал к дверям Дома Мышкетёров, и Портыш последовал за ним. Арамыш и Атыш вдвоём остались у ворот. Было скучно, но Атыш не стал больше ничего затевать.
Через полчаса Портыш вернулся. В руках он держал большую палку с шипастым набалдашником на конце. Он подошёл к воротам, потряс над головой своим страшным оружием и хохотнул.
– Что это? – удивился Атыш.
– Палица! – с гордостью ответил Портыш. – Лейтенант дал. В подвале Дома Мышкетёров устроен арсенал. Там столько оружия, что всю Мышкву хватит вооружить.
Портыш покрутил палицу над головой и сделал взмах. Палица со свистом рассекла воздух.
– Грозное оружие, – прокомментировал Арамыш.
Портыш довольно хохотнул и повернулся боком, чтобы друзья могли увидеть на ремне его новый кинжал.
– Ух ты! – разом воскликнули Атыш и Арамыш.
Портыш снова хохотнул и с хитрым видом вытащил из-за пазухи ещё два кинжала в ножнах. Один кинжал он протянул Атышу, а второй – Арамышу.
Они от всего сердца поблагодарили Портыша и тут же нацепили кинжалы к своим ремням. Затем каждый занялся осмотром своего нового оружия. Портыш отошёл на несколько шагов от друзей и начал размахивать своей палицей.
Через некоторое время Портышу надоело рубить воздух. Он подошёл к Атышу, огляделся и тихонько сказал:
– Давай сразимся.
Атышу, конечно, и самому было интересно попробовать бой с новым оружием, однако он помотал головой.
– Если увидит лейтенант, то на этот раз нам точно попадёт.
– Не увидит, уже стемнело. Хотя бы один удар, – настаивал Портыш.
Атыш убрал кинжал и огляделся. Близилась ночь, и сумерки сгущались. Мыши-фонарщики уже начали зажигать фонари на улице.
– Ладно, но только один удар.
Атыш и Портыш встали друг против друга: первый со шпагой в руках, второй – с палицей. Арамыш огляделся и подал сигнал, что никого нет. Атыш сразу пошёл в атаку. Портыш палицей легко отбил все уколы, а потом нанёс один сокрушительный удар по шпаге соперника.
Атыш не сумел удержать шпагу. Она с грохотом упала и покатилась по брусчатке к воротам. Атыш потёр руку, которую чуть не вывихнул.
– Ну и силища у тебя, – сказал он.
Портыш довольно хохотнул и сделал ещё несколько взмахов своей палицей. Атыш подошёл к воротам, чтобы поднять свою шпагу, но не успел даже наклониться и замер. Он увидел на улице прохожего, чью фигуру узнал бы из тысячи даже в темноте.
Это был одноглазый! Он шёл по противоположной стороне улицы и привычно оглядывался вокруг. Чтобы не выдать себя, Атыш повернулся спиной к воротам. «Если бы только мы не стояли на посту!» – подумал он.
Арамыш стоял рядом и сразу заметил смятение на лице друга.
– Что случилось? – спросил он.
Атыш прижал палец к губам и полуобернулся в сторону улицы. Арамыш проследил за его взглядом. Одноглазый уже прошёл мимо ворот и уходил по улице дальше.
– Это же одноглазый! – прошептал Арамыш.
Портыш тут подскочил к воротам и собирался что-то громко сказать, но Арамыш предусмотрительно зажал ему рот. Портыш знаками показал, что вспомнил, что надо говорить тихо, и Арамыш убрал ладонь.
– Надо проследить за ним! – шёпотом воскликнул Портыш.
– Не забывай, что мы сейчас на посту, – сказал Арамыш. – Мы не можем просто так взять и уйти.
– Эх… – разочарованно махнул рукой здоровяк.
Друзья стояли у ворот и с сожалением смотрели вслед уходящему одноглазому, пока тот не скрылся из виду. Они еле дождались смены караула и сразу же бросились на улицу, снимая на бегу свои мышкетёрские плащи. Портыш не стал заносить в комнату свою палицу, чтобы не терять времени, и понёс её на плече.
Но одноглазого и след простыл. Друзья даже сходили к дому заговорщиков, но тщетно. Они постояли немного на углу у проулка и отправились восвояси. Редкие прохожие оборачивались на Портыша с палицей и провожали его удивлёнными взглядами.
Перед Мышкетёрскими Воротами друзья надели обратно свои мышкетёрские плащи, чтобы их не приняли за каких-нибудь проходимцев. Часы на Мышивицкой Башне уже пробили полночь. Друзья поднялись на мансардный этаж, и Атыш повернулся к товарищам.
– Как думаешь, Арамыш, – спросил он, – что делал одноглазый рядом с Домом Мышкетёров?
– Не знаю, – пожал плечами Арамыш. – Возможно, он опять встречался со своим приятелем мышкетёром, чтобы выведать у него ещё что-нибудь.
Портыш снял с плеча палицу и рубанул рукой воздух.
– Вот бы найти этого мышкетёра, – сказал он, – и объяснить ему, что нужно поменьше разглагольствовать с кем попало.
Атыш уже хотел пройти в свою комнату, но заметил, что Арамыш задумался, и остановился. Замер возле своей двери и Портыш с палицей в руках.
– Кажется, Арамыш уже что-то придумал, – хохотнул он.
– Если одноглазый сегодня встретился со своим приятелем мышкетёром, – сказал Арамыш, – то завтра он обязательно должен встретиться с тем товарищем-заговорщиком, чтобы рассказать ему всё, что удалось вызнать.
– Значит, завтра вечером мы снова пойдём к дому заговорщиков? – уточнил Портыш.
– Да. Только ты больше не бери с собой палицу на такие дела.
– Почему это?
– Ты и без этой своей палицы слишком заметный.
Портыш хохотнул, и друзья разошлись по своим комнатам.
Глава шестнадцатая, в которой Атыш опять ничего толком не сумел разузнать
На следующий день все мышкетёры на занятии фехтовали шпагами, и только один Портыш орудовал палицей. Сначала все посмеивались над ним и его допотопным оружием. Многие грозились в какие-нибудь три удара проткнуть его шпагой. Но после того, как здоровяк несколько раз выбил из рук своих соперников оружие, больше никто не захотел с ним биться.
Тогда лейтенант Дартыш принёс из арсенала деревянное чучело и наказал Портышу тренироваться с ним в дальнем углу двора. Портыш установил там чучело и принялся дубасить его палицей в своё удовольствие. Мышкетёры смотрели на него и лишь усмехались.
Атыш еле дождался окончания занятий. Он опасался, что одноглазый опередит мышкетёров, и они опоздают к месту встречи.
После занятий друзья переоделись, наскоро перекусили и отправились к дому заговорщиков. В этот раз Портыш не стал брать палицу и оставил её в своей комнате. Друзьязатаились напротив дома, в том же проулке, что и в самый первый раз, и стали караулить одноглазого.
Ждать пришлось долго. Наступил вечер, и начало темнеть. Портыш уже несколько раз замечал, что неплохо было бы подкрепиться. Наконец появился одноглазый. В этот раз он так торопился, что даже не озирался как обычно по сторонам каждую минуту.
Друзья поспешили прижаться к стене, чтобы их не было видно из-за угла. Одноглазый подошёл к грязно-жёлтому дому заговорщиков и только тогда внимательно огляделся вокруг.
Как только одноглазый свернул проулок за домом, Атыш бросился на противоположную сторону улицы и осторожно выглянул из-за угла. Одноглазый подошёл к маленькой дверце, выходящей в проулок, и тихонько толкнул её. Дверь оказалась незапертой, что означало, что хозяева с нетерпением ждали посетителя. Одноглазый исчез за дверью, и Атыш подкрался к окошку.
– …сегодня ночью, – послышался голос одноглазого.
– Наконец-то! – воскликнул тонкий голос.
– Это точно? – переспросил хриплый голос.
– Да, – подтвердил одноглазый. – Жду вас в полночь в условленном месте.
Атыш не сразу понял, что разговор на этом закончился. Послышались шаги, и Атыш с ужасом понял, что одноглазый приближается к двери. Атыш уже не успевал убежать, а спрятаться в узком проулке было негде.
Атыш метнулся в глубь проулка в надежде найти какое-нибудь укромное местечко или хотя бы дверной проём, чтобы затаиться в нём. Но как назло поблизости не было больше никаких дверей. Хоть просто садись на мостовую, укрывшись плащом.
Атыша осенило. Он плотнее укрылся своим плащом, сгорбился и присел. Когда скрипнула отворяющаяся дверца, Атыш медленно заковылял прочь, шаркая ногами и будто палкой стуча ножнами шпаги по брусчатке. Атыш старался двигаться как можно неспешнее, чтобы как можно сильнее походить на старика.
Он ждал, что одноглазый вот-вот окликнет его. От волнения его сердце готово было выпрыгнуть из груди. Но прошла минута, потом другая, а его никто не окликал. Наконец, Атыш осмелился осторожно оглянуться. Проулок был пуст. Ничего на заподозрив, одноглазый ушёл.
Атыш облегчённо выдохнул и пошаркал по проулку обратно. Он настолько вжился в роль, что только возле двери заметил, что всё ещё горбится и опирается на ножны.
Атыш прислушался. За дверью царила тишина, и Атыш неожиданно даже для себя самого тихонько толкнул дверь. Дверь чуть скрипнула и отворилась. Атыш замер. Конечно, хотелось скорее рассказать друзьям, что сегодня ночью произойдёт то самое событие, которое задумали заговорщики. Но с другой стороны, Атыш опять ничего толком не выяснил.
И решившись, Атыш шагнул внутрь дома. За дверью оказалась узкая лестница с крутыми ступеньками, ведущими вверх. Атыш осторожно поднялся на несколько ступенек так, чтобы его голова чуть торчала над полом второго этажа.
Взору Атыша предстала полутёмная комната с одним маленьким окошком. Из соседней комнаты доносились шаги и редкие восклицания, поэтому Атыш не стал подниматься выше и осмотрел комнату.
Возле окошка стояли стол и несколько табуретов. Наверное, здесь и сидел одноглазый, когда беседовал со своими товарищами. В углу валялись в беспорядке мотки верёвок и железные крючья. На стене висели на гвоздях чёрные плащи вперемешку с красными плащами. Атыш сразу вспомнил нападение в проулке, после которого он лишился письма, написанного тайнописью. Нападавшие тогда были как раз чёрных плащах и в чёрных масках.
Вдруг шаги стали громче. Атыш поспешно пригнулся и опустился на ступеньку. Кто-то вошёл в комнату.
– Бывалыш, а какие плащи брать? – спросил вошедший. – Как обычно – чёрные?
– Красные, дубина ты эдакая! – ответил хриплый голос из соседней комнаты. – В этот раз – красные!
Тот, кого так нелицеприятно обозвали, что-то обиженно пробормотал себе под нос, повозился в комнате и ушёл обратно к товарищам.
Атыш осторожно открыл дверь и выбрался в проулок, где нос к носу столкнулся с Арамышем и Портышем. Портыш хотел было что-то сказать, но Атыш и Арамыш, не сговариваясь, зажали ему рот. Портыш закивал в знак того, что он пока не будет говорить, но вид у него был очень недовольный.
Атыш с Арамышем убрали ладони, и друзья, выйдя из проулка, зашагали по улице.
– Тысяча лягушек, – сердито прошипел Портыш. – Что вы мне постоянно рот зажимаете?
– Мне показалось, что ты собирался что-то сказать, – сказал Арамыш.
– Уж и слово сказать нельзя!
– Громко нельзя.
Портыш недовольно насупился.
– Ты чего так долго? – повернулся Арамыш к Атышу. – Мы испугались, что тебя схватили заговорщики. Тебе удалось что-нибудь узнать? И как ты оказался в том доме?
Но Атыш не стал отвечать на все эти вопросы, а решил сразу сказать самое главное.
– Сегодня ночью заговорщики собираются провернуть то, что задумали, – заявил он.
Мышкетёры переглянулись.
– А мы так и не знаем, что же они задумали, – с горечью заметил Атыш. – И даже не знаем, где они собрались исполнить задуманное. Получается, что мы вообще ничего не знаем!
– И что же нам теперь делать? – спросил Портыш.
Вопрос был обращён главным образом к Арамышу. Арамыш так глубоко задумался, что даже остановился. Его товарищи стояли рядом и терпеливо ждали.
– Надо всё рассказать лейтенанту Дартышу, – сказал Арамыш.
– Ты полагаешь, он нам поверит? – засомневался Атыш.
– Не знаю, у нас ведь нет никаких доказательств, только одни домыслы.
– Как это нет никаких доказательств?! – воскликнул Портыш. – Мы столько раз собственными глазами видели этого одноглазого мошенника!
– К сожалению, этого недостаточно, друг Портыш!
– Зачем тогда рассказывать лейтенанту, если ты не веришь, что он нам не поверит?
– У нас нет другого выхода. Возможно, лейтенант хотя бы что-нибудь посоветует нам.
Друзья зашагали дальше.
– Возможно, мы сумели бы что-нибудь узнать, если бы проследили за этим одноглазым после встречи, – сказал Арамыш. – Но мы не могли уйти без тебя, Атыш.
– Заговорщики оставили дверь незапертой, – развёл руками Атыш. – Я подумал, что получится что-нибудь разузнать, если войти в дом…
– Я на твоём месте поступил бы точно также, – сказал Арамыш.
– И я! – подтвердил Портыш.
Атыш, чувствовавший себя виноватым, немного приободрился после слов товарищей.
У Мышкетёрских Ворот царило какое-то непонятное оживление, обычно несвойственное в такое вечернее время. Друзья подошли к воротам и удивились ещё больше. Во дворе нетерпеливо прохаживались взад-вперёд мышкетёры, вооружённые до зубов.
Друзья предъявили свои мышкетёрские значки и прошли через ворота.
– Что случилось? – поинтересовались друзья у часовых.
– Общий сбор, – ответили им. – Сегодня ночью ожидается нападение лягушек.
Друзья поспешили к себе, чтобы подготовиться. В коридоре Дома Мышкетёров они столкнулись с взлохмаченным лейтенантом Дартышем.
– Вы почему до сих пор не готовы?! – рассерженно вскричал лейтенант.
– Ваша серость, у нас важное дело… – начал было Арамыш.
– Все дела – потом! – перебил лейтенант. – Живо на сбор!
Арамыш хотел что-то возразить, но лейтенант не стал его даже слушать и побежал дальше по своим делам. Друзья скорее поднялись к себе, быстро переоделись и спустились обратно во двор. Портыш нёс на плече свою палицу.
На улице уже начинало смеркаться. Мышкетёры выстраивались во дворе в небольшие отряды в полдюжины мышей под командованием старшего мышкетёра. Троих друзей сразу же определили в один из таких отрядов. Все были необычайно серьёзными, даже Портыш воздерживался от своих шуток.
На лестничную площадку вышел капитан Тревыш, и все взоры обратились к нему.
– Уважаемые мышкетёры! – начал капитан. – Сегодня ожидается очередной набег лягушек на набережную столицы. Наша святая обязанность – защитить Мышкву. Для некоторых из вас это будет первым настоящим испытанием, но я уверен, что вы не дрогнете перед лягушками. Вперёд, за мышиного короля и мышиное отечество!
Отряды замаршировали и по одному двинулись прочь со двора. Каждый отряд должен был отправиться к реке и занимать определённый пост на набережной, который указывал лейтенант Дартыш. Таким образом, мышкетёры брали под защиту всю столичную набережную, поскольку хитроумные лягушки обычно нападали одновременно сразу в нескольких местах.
Атыш, Портыш и Арамыш в составе своего отряда тоже отправились к реке. Мышкетёры выстроили на береговом помосте небольшую баррикаду из бочек и ящиков и притаились за ней. Было видно, что соседние отряды поступили точно так же.
Потянулись долгие часы ожидания. Вскоре совсем стемнело. Чтобы лягушки не заметили мышкетёров, на набережной не стали зажигать всех огней. Но слишком тёмная набережная могла вызвать подозрения у нападавших, поэтому горели лишь редкие фонари.
Мышкетёры выставили одного наблюдателя из отряда смотреть за рекой, а сами устроились отдыхать за баррикадой. Арамыш и один из мышкетёров уселись играть в мышки-шишки. Портыш задремал с палицей в руках. Атыш же сидел и думал о том, что где-то сейчас одноглазый разбойник делает свои тёмные дела, а они ничего не могут поделать.
Часы на Мышивицкой Башне пробили полночь. Город постепенно стих и начал засыпать. На Атыша напала зевота и, он немного прошёлся за баррикадой, чтобы хоть как-то разогнать сон.
Часто с противным писком подлетали комары, и мышкетёры гоняли их шпагой, стараясь не высовываться из-за баррикады. Комары ловко увёртывались и улетали, хотя и ненадолго. Вдруг Портыш с криком проснулся, и все на него цыкнули, чтобы он не шумел.
– Меня укусил комар! – оправдывался здоровяк.
– Надо меньше спать, – ответили ему.
– Эти вредные насекомые всё равно кусают только меня, – проворчал Портыш.
Он некоторое время сидел с открытыми глазами, но потом не выдержал и снова задремал. Атыш уселся рядом с ним, чтобы занять себя делом и хотя бы отгонять комаров.
Стояла тревожная тишина. Лишь иногда доносился какой-нибудь шум с соседней баррикады, да всхрапывал во сне Портыш.
