Леопольд Валлберг
Соломенный век: Сутемь
Никудышная она любовница. То-то от неё все шарахаются, а этот милок и вовсе дёру дал подальше, как только увидел, какая она на самом деле. Не ледяная красавица – вампирша. Насильники, и те к ней в плену с большим вниманием относились. Проверяли, хорошо ли связана (как тебе – вас, женщин, вроде возбуждает роль слабых и беспомощных?). Палочку в рот засовывали (вкусная, ты ведь любишь кусаться, как злобная собачонка, заодно и плеваться не будешь). Верёвочку от этой узды на затылке не слишком туго затягивали (бантиком завязали, тебе идёт). И не просто своё удовольствие получить хотели, а старались – каждый в меру своих умений – и «бревну» сделать приятно, жадно прислушиваясь: застонает хоть раз немножечко, задышит разгорячено в ритм?
Фух. Забыть бы это всё и никогда не вспоминать. Ни!ко!гда! Никогда она больше не дастся живой в плен. И вообще мужчинам в руки, которые тебя повертеть хотят в своё удовольствие, а потом отбросить.
Ну и не подходи, если тебе приятней делать вид, как будто ничего не было, больно надо! Раз её проблемы тебя не интересуют, твои её тоже нисколечко интересовать не будут. Мечтай себе дальше, что когда-то получишь винтовку в руки. С пистолетиком разок поигрался и хватит.
Впереди уже отчётливо виднелось кочующее «стадо». Кира верно подобрала это слово. Люди растянулись по тропе в кучное шествие; спереди гнали небольшое стадо коров, голов двадцать, за ним – кучку овец, а после тянулись повозки с запряжёнными ослами. Кое-где шли ещё несколько коз на привязи. Все волки, лисы и медведи, поди, уже успели услышать это приглашение на сытный ужин и облизывались.
Следопыты не видели больше необходимости забегать то вперёд то в стороны, и после последнего привала шли вместе. Когда отряд обогнул очередной склон, люди в хвосте кучного шествия заметили их. Послышались окрики передним и скоро несколько мужчин остановились, начав с тревогой всматриваться, кто за ними идёт по следу. Это свои, кто догонял их быстрым шагом, – или враг?
Когда они немного приблизились, их узнали. И у южан, конечно, встречаются крепкие и высокие мужчины, но навряд ли те обладали такой же знакомой всем жителям статью и походкой. Ларс махнул рукой, приказывая им идти дальше, а не останавливаться, чтобы радоваться. Самое позднее через четверть часа отряд без труда нагонит табор.
Кира попыталась навскидку оценить количество людей. Их должно было быть вместе около четырёх-пяти сот. Столько же мужчин, если не вдвое меньше, наверное, осталось оборонять крепость. Не богато. На месте южан она направила бы большую часть войска не на штурм стен, а на охоту за более лёгкой добычей (молчи, не каркай).
Люди из табора теперь постоянно оглядывались на них. Кира пришла к выводу, что жители не знали о принятом решении отправить вдогонку отряд поддержки, поэтому сейчас с приятным удивлением узнавали знакомые лица, передавая новость другим спереди. Одному из мужичков не терпелось выразить свою радость и он остановился, поджидая отряд. По мере приближения его лицо менялось: когда оставалось всего несколько шагов до рукопожатий, он вскинул руку ко лбу, прикрываясь от солнца, и начал всматриваться куда-то вдаль, за спину отряда.
– Вы что, наперегонки шли? – спросил он.
Скауты в недоумении обернулись и посмотрели туда, куда он показывал. Вдалеке на холме, который соседствовал с тем, что они перевалили час назад, заметно было мельтешение силуэтов. И это была не стая рыщущих волков. Лица мужчин враз превратились из радостных в серьёзные. Даже Кира поняла, что это не могли быть свои, ибо они двигались другим маршрутом.
За ними шла погоня. Вопрос был теперь в том, как быстро их обнаружат и нагонят.
– Куда потом ведёт дорога? Что за этим склоном? – спросила Кира, первой прервав напряжённое молчание мужчин.
После замеченной опасности люди ускорили темп. Ступив в царство гор, которые простирались прямо перед ними, табор как раз огибал холм со скалистой вершиной. Отряд скаутов шёл в хвосте, всё время оглядываясь назад. Если преследователи не так торопились, как табор это делал вчера и сегодня, то можно было надеяться на час времени. Не больше. Слепым глупцом нужно быть, чтобы не увидеть дороги и не догадаться, кто по ней и куда прошёл ещё совсем недавно.
– Потом будет спуск, – ответил Динат. – Мы перед входом в ущелье.
– Ларс, нам нужно идти в другую сторону! – решительно сказала Кира, ещё раз окинув взглядом местность.
– Нет, не надо, – возразил он. – В ущелье нам легче будет обороняться.
– Как, если их больше? Мы не сможем долго их сдерживать маленьким отрядом, они будут выше и запросто задавят нас. Кто-то из вас ходил на днях в ущелье? Может, его завалило оползнем?
Мужчины переглянулись. Интересно, эта Каркуша что-то хорошее умеет предвещать?
– Согласен с ней, – первым высказался «горный козёл». – Ручей сейчас полноводный, и если русло размыто, мы можем оказаться запертыми в тупике. Людям придётся бросать весь скарб, который они тащили сюда, и бросаться в воду вместе с детьми.
– У тебя есть другое предложение? – спросил Ларс прямо, не желая разводить долгие споры. – Здесь некуда идти, как видишь. Другой дороги нет, есть только тупик в другой стороне ущелья, в котором нас тоже найдут и прижмут.
– Там нам проще будет держать оборону, – Кира указала на склон гор правее. – Мы можем подняться туда. Это и ближе, мы должны успеть забраться туда.
Ларс оценивающе посмотрел на отрог гор. Гребень уходил отсюда ввысь, только на середине переходя в остроконечный пик. Если они поднимутся по более пологому в этом месте склону хотя бы до середины, и неприятель захочет обойти их, чтобы ударить сразу с нескольких сторон, ему придётся тоже подниматься вверх – и он будет в любом случае ниже их. Как ни крути, а бить врага намного легче, стоя выше его на голову.
– Дельная мысль, – поддержал Аскар. – Тяжело будет, но куда уж лучше, чем на ровном месте. Там ведь и тропа есть.
Он показал на полосу под склоном между деревьями, в которой угадывались остатки давно не хоженой дороги.
– Это старая дорога к карьеру, – подтвердил Арест. – Её давно уже забросили, потому что дальше карьера по ней не уйдёшь и возвращаться придётся тем же путём. Там лес не густой, так что можно с телегами рискнуть. Докуда ослы дотянут, а там устроим баррикады.
– Со скотиной что? – спросил Динат.
– Нахрен вам эта скотина? – вставил своё решительное слово Захир. – О людях думайте! Время только зря терять, если гнать коров назад. Пусть идут себе дальше, будут фальшивой приманкой. Мы всё-равно теперь не успеем убежать, так что, как по мне, лучше обустроиться, как нам удобней будет, а не им.
Недолго думая, Ларс громко засвистел, обращая на себя внимание торопливо идущих людей. Мнения скаутов, поддержавших дерзкий план Киры, склонили чашу весов в одну сторону.
– В гору! – закричал Ларс, махая рукой в этом направлении. – Эй, впереди! Сворачивай направо! Вы там, тормозите всех и гоните назад!
Он ткнул пальцем в нескольких подростков впереди, которым было адресовано последнее послание. Общими усилиями мужчин табор удалось быстро застопорить и повернуть назад. Люди в шествии не знали о коротком совещании, которое отряд провёл на ходу, поэтому они растерялись в недоумении, но когда увидели решительные действия своих «пастухов», то быстро переориентировались и направились резко в сторону от основной дороги по указанной глухой тропе. Арест с Захиром пошли первыми, остальные скауты остались на дороге – подгонять оставшихся и прикрывать. Марат побежал назад по пройденной дороге с однозначным намерением подняться чуть выше и посмотреть, как далеко ещё (или уже близко) преследователи. Неплохо было бы узнать заодно и сколько их. Мысль, что, возможно, они переоценивают опасность, была соблазнительна. И настолько же опасна. Среди южан было достаточно воинов, которым шайтан-девка в своё время очень полезный урок преподнесла, а именно: что лучше иметь перевес сил пятеро на одного. Для кого-то из них и очень болезненный урок. Знали бы, где она сейчас, выслали бы вдесятеро больше преследователей.
Марат взбежал подъём и, выглянув из-за каменного выступа на повороте, подал два знака: помахал рукой «двигайтесь быстрее», а затем показал ладонью вниз «спокойно». В этой последовательности это должно было означать: «время ещё есть намного, но не медлите». Медлить никто и не думал, кроме ослов, которые не очень любят ходить по незнакомым дорогам. Да ещё с груженой телегой. Вопиюще нелогичный с точки зрения порядочного осла поступок: преодолеть половину удобного спуска, а потом развернуться и тянуть тяжесть назад в гору. Но мужики (и пару бойких баб), подхватившие тяговую скотину под узду, их мнением сейчас не интересовались и демонстрировали неслыханные для самих ослов упрямство и глупость. Скауты, оставшись на перекрёстке, постоянно следили за тем, что покажет «соловей», подгоняли особо нерасторопных и поджидали отстающих: тех, кто шёл до этого впереди и успел, соответственно, уйти дальше вперёд. Как только последняя повозка свернула с дороги на горную тропу, Ларс присвистнул, подавая Марату знак. С другой стороны последним оказался мужичок, который гнал стадо. Сообщение о изменившихся планах ему доставили своевременно (молодые ноги с ветерком донесли), но он, видимо, замешкался, не решаясь бросить любимых животных на произвол врагов.
«Бросай это дело и немедленно назад!» – махали скауты. Для успокоения совести прогнав стадо при помощи собак чуток подальше в ущелье, за первый поворот, радивый пастух понял на полпути, что не успеет своевременно вернуться. Не в этом возрасте и не с этой хромотой в ноге, вывернутой однажды в молодости. «Будь что будет!» – махнул он в ответ, развернулся и побежал в ущелье догонять стадо. Остановившись на повороте, он оглянулся в последний раз. «Молодчина, бывай!» – показал ему Марат и исчез из виду вслед за другими. Перекрёсток опустел.
Прижавшись к утёсу за поворотом, пастух взволнованно перевёл дыхание и заторопился дальше. Он не переживал за себя. За жителей – да, в меру. Подошедший отряд с Ларсом во главе был лучшей охраной, которую можно было желать, а от него, хромого, проку всё-равно никакого бы не было. Больше всего пастух переживал за своих собак. Те были приучены вести стадо даже без помощи пастуха и, получив его команду, это и делали, но тоже с заметным беспокойством. Так далеко им никогда не приходилось гнать стада; ослам, при помощи которых люди возили грузы между городами, эта дорога была более знакома, поэтому собаки после непонятного поведения людей начали нервничать. Возвращение пастуха они восприняли с заметным облегчением.
Арест с Захиром направили табор в гору, не став далеко уходить по тропе. В месте, где они сочли склон наиболее пологим, они приказали повернуть ослов в бездорожье между деревьями и решительно начали подталкивать телеги. Их примеру последовали все остальные. Не жалея сил, люди пыхтели и подталкивали телеги, помогая ослам и не давая им повернуть назад или в сторону. Женщины хватали самых младших детей, которые шли – точнее сказать: бежали за матерями, едва поспевая, – и тоже карабкались в гору.
Преодолев наиболее пологую часть склона – докуда ослы смогли дотянуть повозки, – мужчины начали формировать из них некое подобие баррикад. Кира не спешила лезть в гору, помогая самым слабым – женщинам, детям и старикам. Во всей этой суматохе она уже забыла, что хотела выискать в этой большой и разношёрстной толпе своих родных.
– Эй! – Ларс, выискав её глазами, свистнул. – Ты отвечаешь за них всех! Уведи их дальше вверх! Щиты! Захватите с собой щиты!
Подхватывая своими ручищами детей, он буквально швырял их дальше вверх, помогая взбираться. Округа наполнилась шумом: кричали люди, кричали ослы, кричали и плакали дети. Кричали коршуны, паря в небе: «Спешите, спешите! На вас идёт охота!» Стараться вести себя тихо было бессмысленным, и Ларсу приходилось тоже кричать во весь голос и свистеть, чтобы перекрыть общий гам. Все мужчины, которые готовы были биться, остались на линии баррикад и готовились дать отпор: снимали с телег и распределяли оружие, занимали наиболее удобные места, растягиваясь в две шеренги. Несколько людей передавали вверх щиты.
– Луки, нам нужны луки! – крикнула им Кира. Захватив с собой несколько колчанов, она полезла вверх. Снизу раздался свист ей вдогонку: Ларс, подцепив одного из мужичков рядом, передал ему второй патронташ с приказом поднять его тоже вверх и показывал Кире на него. Передав колчаны кому-то в руки наверху, она заспешила навстречу. Сумка с патронами оказалась почти вдвое тяжелее той, которую она несла, и ей пришлось волочить её по земле, поднимая вверх.
После уступа, на краю которого бросили телеги, склон шёл ещё круче вверх; взобраться по нему можно было лишь до гребня остроконечных пиков. Там люди и сбились на очередном уступе между крупными валунами, не зная, куда дальше подаваться. Мужчины, которые доселе руководили этим парадом, остались внизу, и «стадо» теперь в растерянности перетаптывалось в ожидании, кто возьмёт на себя команду.
Наспех оглядевшись (и отдышавшись за этим делом), Кира пришла к выводу, что это идеальное место для обороны: отряд заграждения можно было обойти лишь с большими затруднениями со стороны. Слева по горе шёл изгиб, усыпанный камнями – видимо, здесь когда-то случился небольшой обвал – и преодолеть это место было непросто. А под обстрелом и вовсе невозможно.
– Всем оставаться здесь! – закричала Кира, пресекая попытки особо напуганных предпринять какую-то глупость (как пойти вдоль склона дальше на поиски приключений). – Соберитесь вместе, сядьте и прижмитесь к стене! Нас будут обстреливать, поэтому не подставляйте свои головы! Те, кто спереди – распределите щиты и держите их поставленными!
Бесцеремонно хватая людей за руки, она начала сбивать их и наводить свой порядок. Подростков – вперёд. За неимением времени на объяснения она просто всучивала им щиты, оставляя выбор, как они будут прикрываться: сидя, стоя или лёжа. Голова на плечах есть, сами догадаются, если хотят, чтобы она осталась цела.
– Кто умеет стрелять, ко мне! – продолжала Кира муштровать доверенное ей скопище. – Возьмите луки и по колчану! Натяните все луки, а не только те, которые взяли! Лишние положите рядом!
Неважная ударная сила у неё набралась – всего две женщины и трое отважившихся подростков. Но лучше, чем вообще ничего.
– Вы будете прикрывать фланг. Ни в коем случае!.. Эй, вы меня слушаете?!
Кира подошла к юноше, который стоял с растерянным видом и не знал толком, что делать и куда смотреть, и схватив его рукой за подбородок, повернула к себе лицом.
– Смотри мне в глаза и слушай! Я теперь твой командир, ясно? Меня зовут Кира, если что-то нужно, громко кричать моё имя.
Она требовательно оглядела остальных, чтобы убедиться, что её слова не прошли мимо ушей.
– Ни в коем случае не пытайтесь попасть в тех, кто перед баррикадами! Это пустая трата стрел и если вы промахнётесь, можете попасть в спину своим же!
Шагнув в сторону, Кира показала руками на отрезок склона дальше в сторону карьера.
– Это ваше поле! Всё остальное буду я прикрывать. Понятно?
Горе-стрелки робко кивнули, подтверждая полученный приказ. Выполнить его не представляло особых трудностей – на указанном фланге не было воинов. Их для этого было слишком мало. Склон там был круче, взбираться было тяжелее и обходной манёвр не остался бы незамеченным, поэтому этот фланг решили пока оставить открытым. Заботливые мужички-скотоводы привязали там ослов к деревьям, дабы они не разбежались (что очень хотели), создав дополнительную помеху. Знали, что взбешенная от страха скотина может оказаться куда опаснее разъярённого врага.
Оставив свой наряд между собой разбираться, кто будет главным и как лучше занять позицию, Кира окинула взглядом сбившихся позади женщин с детьми.
– Соберите все камни под ногами! – закричала она им. – Прямо сейчас! Сложите их перед собой в ряд. Каждому по камню в руку! Если хоть один враг добежит досюда и попробует залезть – бросайте в него камни! Все вместе бросайте! Никто никуда не будет убегать, пока я этого не скажу!
Подтащив сумку с патронами, она бросила её передним в толпе.
– Мне нужен один доброволец, который будет мне подавать патроны! У кого-то есть платок, который не жалко разорвать? Сделайте мешочки, по десять патронов в каждом, и завяжите двойным узлом, чтобы они не раскрылись, когда упадут. У меня есть свой запас, поэтому у вас есть ещё время.
Ещё раз оглядев своих подопечных и убедившись, что все готовятся защищаться и исполняют её приказы, Кира осталась довольной. Платки сыскались и женщины уже рвали их на части, другие стаскивали в спешке камни. Стрелки пробовали луки. Кира вскользь заметила, что одна женщина умеет лучше других обращаться с этим оружием, раздавая советы менее опытным, и решила, что одного этого учителя будет достаточно.
Пока Кира в скором темпе возводила свою линию обороны, мужчины внизу делали то же самое. Впереди стояли те, кто считал себя бойцом, за ними – те, кто годился в воины только потому, что мог держать копьё в руках. Удобство их позиции заключалась в том, что врагу при штурме не только нужно было подниматься вверх, но и перелазить через баррикады – либо пользоваться проходами, что упрощало дело стрелкам – знай себе, стреляй в поток. Тем, кто прорвётся, предстояло встретиться с ощетинившимся отрядом.
Заложив пальцы в рот, Кира свистнула мужчинам внизу, привлекая их внимание. Не у всех были луки в руках и она не удержалась от того, чтобы не дать и им свой настоятельный совет. Изобразив, как стреляет из лука, она провела пальцем по всей линии. Намёк был понят – луки пошли по рукам. Приглядев выпирающий каменный выступ, обросший кустарником, Кира взобралась на него. Отсюда местность хорошо проглядывалась и ей не мешали деревья ни по бокам, ни прямо перед ней. С этой высоты даже часть дороги в ущелье была видна, и по ней как раз мелькала толпа неприятеля. Затаив дыхание, люди в горах с напряжением всматривались, пытаясь посчитать количество. Лишь спустя четверть часа первые разведчики осторожно заглянули на глухую тропу, в то время, как основное движение текло в ущелье. Маленькая передышка, которая осаждённым пошла на пользу.
Ларс дал воинам знак, чтобы они присели (не стоит сразу показывать врагу своё количество) и оглянулся, бегло осматривая линию фронта. Встретившись с Кирой глазами, он показал ей большим пальцем вверх, говоря: «Мы готовы». Она ответила тем же жестом. Присев на колено, сняла с плеча винтовку, быстро проверила её, расстегнула патронташ и вложила первый патрон в затвор. Оценив на глаз расстояние, переставила прицел.
«Заметят – не заметят?» – загадывали женщины, кусая руки и испуганно поглядывая вниз. Чтобы сдержать слёзы от чрезмерных переживаний, успокаивали ещё более перепуганных детишек. «И нам страшно. Но у нас есть храбрые защитники, они не дадут нас в обиду. А ещё вон та тётя с ружьём. Как её звали – Кира? Помнишь, что она сказала – никуда не бежать и бросаться камнями. Вот, возьми камушек и сожми его в ручке, сразу спокойней станет…»
Неприятельские разведчики быстро смекнули, что к чему. Когда основные силы хлынули в ущелье, они уже выяснили местонахождение добычи. В скором времени вся орда уже текла через перекрёсток, накапливаясь у изножья горы. Остановившись там, они изучали сложившуюся ситуацию. Навскидку воинов было больше сотни – против сорока мужчин, треть которых и воинами трудно было назвать. И одного быка, который с грозным видом смотрел на пришельцев. Эту зверюгу никаким способом не удалось заставить подниматься со своим грузом в гору, который он исправно тащил за собой по дороге, и его отпустили, не желая попадаться под бодливые рога. Недовольный бык гордо сбежал с того места, где заупрямился дальше идти (да хоть десятеро меня тяните – не ступлю ни шагу дальше!), и направился по тропе. Но не назад, откуда они пришли, а вперёд. Почему – одному ему известно было. Поняв, однако, своим бычьим умом, что не туда пошёл, зверь вскоре развернулся. Увидев людей, он остановился, вскинув голову и вынюхивая чужаков. Те в свою очередь не сочли его особенно опасным – он стоял в отдалении, а им не нужно было так далеко идти. Заприметив баррикады, южане после краткого совещания начали растягиваться по склону, формируя свой порядок: впереди воины с щитами и ударным оружием, за ними арбалетчики.
Кира оглянулась на своих стрелков. Те с взволнованными лицами взирали на надвигающееся войско, в рядах которого можно было увидеть достаточно много арбалетчиков, которым им предстояло противостоять. Это было неравное соотношение ни по количеству, ни по опыту. Чтобы придать им немного уверенности, Кира ещё раз показала на направление, которое они должны были прикрывать. Лучники кивнули ей, стараясь унять волнение и испуг.
Вскинув винтовку, Кира прицелилась. Враг был сейчас примерно на расстоянии той первой косули, которую она подстрелила на день своего рождения. Это, конечно, далеко не предел досягаемости её пуль, но на этой дистанции Кира могла уже с уверенностью стрелять. Как всё-таки хорошо, что они выше своих врагов! В обратном случае много пуль ушло бы в землю, не долетев. И свои люди у неё не стоят на линии обстрела, так как они ниже её.
«Дыши ровно и не торопись. Проследи за целью, кто это и как ведёт себя, и попробуй предугадать следующий шаг. Никогда не трать патроны впустую и спускай курок только тогда, когда уверена, что попадёшь. Будь спокойна, как будто ставишь мат в два хода».
Спасибо, папа, за всё, чему ты её научил!
Первый выстрел прозвучал для всех неожиданно. Люди за баррикадами вздрогнули от громкого звука, перебившего общий гомон воинственных криков, которыми южане решили запугать их, прежде чем идти в атаку. Мужчины впереди обернулись на неё с жестами возмущения: «Что ты делаешь, сумасшедшая?! Зачем пускаешь драгоценные пули на ветер – далеко ведь ещё, не попадёшь!»
Во-первых: да, сумасшедшая, и вы это знали с самого начала! Во-вторых: ей нужно пристреляться, и первые пули скорее всего и так пойдут на ветер. В третьих: далеко для луков или если бы в её руках было гладкоствольное ружьё.
Когда гром выстрела долетел до неприятеля, все уже быстро поняли, что она попала: один из вражеских воинов в толпе повалился на землю. Не тот, в которого метилась, но ведь об этом никому говорить не надо. Был ли он мёртв или ранен, Киру больше не интересовало. Любой выбывший из строя вражеский воин был равноценен одной спасённой жизни своих людей. Корректировка прицеливания и можно продолжать в том же духе.
Ларс поднял обе руки над головой и одобрительно захлопал в ладоши. Кира быстро перезарядила винтовку и нацелилась в следующую жертву.
Второй выстрел через пол-минуты и ещё один упавший вдалеке. Теперь вместе с Ларсом, который ещё и восторженно вскрикнул при этом, захлопали ещё несколько воинов. Спустя минуту после третьего выстрела хлопали и громко кричали уже почти все. Ларс сумел своим примером заразить остальных и придать смелости и уверенности даже тем, кто скорее держался за своё оружие, чем держал его.
Только пятая пуля ушла на ветер. Точнее, в ствол дерева. Но это нисколько не расстроило товарищей. Они с каждым разом кричали всё громче и яростнее, показывая врагу зубы. Стрелок, который может бить на таком расстоянии, оказался для южан крайне неприятным сюрпризом. По всему, они не рассчитывали на такой отпор и вообще наличие огнестрельного оружия у обороняющихся. Как не обладали и собственным. Этот отряд был откомандирован заранее не на штурм крепости, а в обход её для разведки тыла и деверсий, как того и следовало ожидать. Видимо, по дороге враг и засёк движение отряда из крепости в горы, двинувшись за ними. Хорошо, что Ларс не стал медлить и в спешном порядке эвакуировал жителей. Днём позже табор угодил бы в устроенную засаду.
Ликующие крики осаждённых и падающие один за другим товарищи посеяли в рядах наступающих нерешительность. Только после нескольких выстрелов им удалось заметить стрелка на высоте, но так как его невозможно было достать снизу из арбалетов (как и из более дальнобойного лука), то это знание мало что давало и первой естественной реакцией было броситься за укрытия: деревья и камни. Недостаток оных: их недостаток. За толстыми деревьями и крупными валунами все не могли спрятаться; за камнями в половину человеческого роста бесполезно прятаться от снайпера, для которого такие игроки в прятки были видны как на ладони, а бегство в кусты вполне предсказуемо. Пока южане думали, что предпринимать, Кира успела попасть уже в шестерых. С каждым выстрелом её движенья становились ловчее: опустить винтовку, открыть правой рукой затвор, достать из сумки на боку патрон, вложить его и задвинуть рычаг в крайнее положение. И всё это уже не глядя, машинально, высматривая за время перезарядки очередную живую мишень. Прицелиться, немного выждать и на выдохе нажать на спуск. Не каждая пуля попадала в цель, но отбитые с камней осколки вместе с искрами и выдранная щепа с корой действовали не менее устрашающе.
Бой был принят без каких-либо переговоров (давайте вы мирно сдадитесь, а мы вас за это бить не будем), и южанам не оставалось иного выбора, как в срочном порядке наступать – либо отступать. Принимая второй вариант, им следовало задать себе резонный вопрос: а зачем они тогда вообще бежали сюда – чтобы, струхнув, сразу убежать назад? И что говорить своим предводителям, вернувшись с пустыми руками? Что их дети забросали камнями? Что сотня воинов с десятью стрелками оказались сильнее их сотни (не признаваться ведь, что их было от силы три дюжины, включая одну бабу, которая перестреляла немало бравых молодцов)? Оплеухи и ругань были бы в этом случае самым мягким наказанием.
Предсказуемость всегда играет на руку противнику, и единственное преимущество, которое у южан в этой ситуации оставалось – это количество. «Это только один стрелок, он не перестреляет всех!» – это, должно быть, кричали самые отважные натуры своим товарищам, науськивая их на врага. Конечно не перестреляет, ибо когда-то закончатся патроны, но чем дольше враг медлил, тем больше он давал времени стрелку спокойно делать своё злое дело.
Собравшись с духом, южане ринулись скопом в атаку. Взбегая по склону, они старались петлять между деревьями, чтобы усложнить стрелку прицеливание. Поначалу казалось, что это помогло – один из воинов, подгоняя других, не упустил случая злорадно громко указать всем на два сделанных промаха. Одно он не учёл – что все, кто останавливался на минуту, чтобы прикрикнуть на других, или передохнуть, становились очень хорошей мишенью. За это и получил пулю в голову (не туда целилась, а чуточку ниже, где тело шире, но какая разница?).
Ещё одним серьёзным недостатком оказалась вынужденная остановка, чтобы выстрелить из арбалета и снова его зарядить. Когда атакующие взбежали на расстояние, которое защитники за баррикадами сочли достаточным, вниз полетел град стрел. Щиты не всегда помогали, а лучникам было совершенно безразлично, в какую часть тела угодит стрела – лишь бы он скатился вниз или остался на месте, превратившись из атакующего в обороняющегося. А против пуль деревянные щиты вовсе не помогали, те их пробивали насквозь. Если у кого-то пуля отлетела рикошетом об какую-то железную часть, то это было диким везением. С этой бедой южанам нужно было что-то делать.
Первым в рукопашную ринулся Ларс, как и следовало ожидать. Он не стал дожидаться, когда противники преодолеют преграду из баррикад, и сам бросился им с топорами навстречу. Его взбешенный вид действовал устрашающе. Одни огромные топоры, которыми он махал направо и налево, чего стоили. Изрубив двоих-троих, он с дикой яростью набросился на следующих. Рядом с ним просвистел болт, вонзившись в дерево. Не успев натянуть тетиву арбалета, стрелок в стороне повалился на землю после очередного прозвучавшего с высоты выстрела.
Не потеряв ещё ни одного человека в своих рядах, обороняющиеся сообща вывели из строя около двух дюжин вражеских воинов. Раненые искали укрытия за деревьями и камнями, с искажёнными от боли лицами и воплями переламывая стрелы в своих ногах и плечах, чтобы выдернуть их. Но штурмующих было всё ещё больше в два-три раза. И они были настроены крайне злобно. На баррикадах противники уже сошлись в рукопашном бою, где решающим критерием было не оружие в руках, а удачно нанесённый удар. Не важно куда, не важно чем. Здесь ни у одной стороны не было решающего преимущества. Обороняющиеся встречали врага копьями, рогатинами и секирами, с помощью которых нетрудно было держать врага на расстоянии, махая яростно вправо-влево. Лучники во втором ряду старались использовать вынужденные остановки врага, чтобы пустить в него стрелу. Нападающие пользовались количественным преимуществом и отсутствием у защитников щитов (ими прикрывались женщины наверху, выставив стенкой).
Теперь, когда пришлось простреливать между своими воинами, выбирать подходящую цель стало трудней. С обеих сторон заметна была сходная тактика: первый ряд штурмовал, а второй поддерживал обстрелом. Кира переключилась на второй ряд, высматривая вражеских стрелков и стараясь уничтожить их. Стрелы и болты летели в двух направлениях, не всегда настигая цель, и только пули – в одном, лишая почти каждый раз кого-то возможности бежать, стрелять или махать рукой. Кого-то и всё вместе взятое. Ларс со своими лучшими воинами довольно хорошо держали центр, сдерживая натиск. Подобно волне, нахлынувшей на корабль и разрезанной стальным носом пополам, неприятель начал перебегать на фланги, увидев там огромную брешь и возможность прорвать линию обороны. И скоро ему это удалось.
Кира краем глаз постоянно следила со своей позиции за общей обстановкой и видела, что часть южан заходит со стороны, намереваясь взять её на прицел. Пока им это не удавалось, и она продолжала поддерживать своих воинов. Снабжение патронами быстро наладилось. Воспрянув духом после весьма удачного открытия боевых действий, женщины смотрели на Киру, как на свою защитницу, и старались помогать, чем могли. Мешочки с патронами были сложены в кучку и бравый юнец исправно доставлял их, подбегая к ней при условном знаке. Как только патронташ опустел на треть, Кира потребовала первый мешочек.
– Высыпь в сумку! – приказала она юнцу, не отрываясь от стрельбы. – Мне некогда развязывать. И говори мне каждый раз, сколько у вас ещё осталось.
Встретившись глазами со своими лучниками, она показала им на опасность, которая неминуемо надвигалась с упомянутого фланга. С другой стороны враг не решался подниматься – там одному лучнику без труда удалось бы сбрасывать скалолазов вниз. Махнув рукой своим лучникам, Кира дала им понять, что они могут действовать на своё усмотрение. Им тоже нужно было пристреляться, и пока свои воины внизу отбивали атаку в центре, они не могли попасть под неудачно пущенные стрелы. Самая опытная лучница решилась первой сделать пробные выстрелы. Одна стрела не долетела, вторая угодила в крону дерева. Бывает, что ж поделаешь. Вслед за ней начали пристреливаться и другие стрелки. Противникам их обстрел пока не нанёс значительного урона – лучники не могли похвастать такой точностью, как единственный снайпер. Учуяв свой шанс, всё больше южан торопливо смещались на фланг и взбирались всё выше. Когда от камней рядом отскочили первые долетевшие болты, Кира поняла, что не сможет долго оставаться здесь. Отряд южан уже зашёл во фланг и явно намеревался идти ещё выше. Пятёрка недоучков на высоте была в их глазах более лёгким противником, чем матёрые воины в стороне.
