Леонид Иванович Колосов
О крестьянстве и религии. Раздумья, покаяние, итоги
Раздумья о причинах уничтожения крестьянства в нашей стране
С высоты прожитых лет понимаешь по-настоящему великую осмысленность крестьянской жизни, ее отточенность не веками даже, а тысячелетиями. Никакой суеты сует… Все, до мелочей строится на целесообразности продолжения жизни. Но она, естественно, не идиллическая в целом, тем более в смысле красивости или легкости.
Поэтому надо добавлять грустными размышлениями о том, что позволило разрушить эту жизнь, уничтожить само крестьянство как сословие, кого убив, кого изгнав, кого превратив в безликого люмпена.
Оставшаяся абсолютно малочисленная часть, как сиротливые островки в безбрежном океане, барахтается в море невзгод, неустроенности и неприкаянности, брошена сейчас на произвол судьбы современной правящей элитой, до сих пор не понявшей происшедшей великой трагедии нашего народа, да и не особо желающей понять. Ей и так хорошо. Нефть-газ есть, деньги есть, все можно купить в заморских странах. Пока…Зачем о будущем думать? А судьба предыдущих элит, ставших изгоями, вам ничего не говорит? (Беда всех новых поколений не особо думающих людей – считать себя гораздо умнее и выше предков, что пропасти и ямы, куда те попадали, их не настигнут).
В любой трагедии нужно в первую очередь искать причины внутренние, которые всегда бывают главными. Все внешние влияния подталкивают лишь, усиливая или ослабляя главный процесс – внутренний. Но чтобы видеть этот внутренний, скрытый от глаз процесс, необходимо подключать разум. Одним словом – размышлять. Итак…
Если считать крестьянство самой отсталой частью этноса (по Пешкову – Горькому и иже с ним) или даже реакционной (по Марксу – Энгельсу), а жизнь его идиотической, то почему только в нашей стране уничтожено это сословие? В стране не самой урбанизированной в Европе, а, наоборот, только делавшей первые шаги в этом направлении. В стране, где крестьянство составляло большую часть этноса, которая занималась самым важным делом для жизни людей, плодов которого все время сейчас у нас не хватает. Которая никому не мешала жить, а мечтала лишь о своей самостоятельности, не угнетала никого, не стремилась захватить власть над другими. Которая обеспечивала страну продовольствием и сырьем для промышленности, солдатами для армии, работниками для заводов и фабрик, шахт и строек, транспорта и т. д. Которая держала высокий моральный уровень отношений между людьми, уважительный друг к другу (хотя и зная цену каждого), без замков и высоченных заборов, устойчивый к гнилым «модернистским» течениям, возникающим в основном от безделья и безответственности, от потери вкуса к обычной человеческой жизни! Которая считала, что только тот достоин отдыхать и веселиться, кто упорно и настойчиво поработал в каком-либо полезном для людей направлении. Которая ждала от других сословий только одного – чтоб они не мешали ей, давали возможность жить, ну если еще – более или менее взаимовыгодного сотрудничества, а уж максимально, – чтоб не забывали, что крестьяне тоже люди.
Что касается необразованности, «некультурности», грубости, неухоженности, вонючести крестьян, вызывающих естественную брезгливость, презрительность нашей правящей элиты, называвшей крестьян смердами, холопами, «дяревней», «лимитой», не давая своим соотечественникам обычных гражданских прав, не считая их гражданами, да и людьми, то ведь причина всего этого одна – общество не предоставило минимальной отдачи за все взятое у крестьян.
Чтоб понять внутренние причины, необходимо проанализировать историю России, процессы развития крестьянского сословия. Признаюсь сразу, не знаю, может такие труды-исследования выполнены. У меня времени не осталось «полазить» по библиотекам, чтоб проверить. Но уровень общественного сознания, массовое непонимание проблемы свидетельствуют о том, что мое «писание» никому не помешает и не будет лишним.
Привожу выводы из своих размышлений с краткими пояснениями.
Первое. Всенародная стройка чрезвычайно централизованного Российского государства для защиты от нашествий с Востока (да и не только) привела к исторически неоправданно глубокому разделению Российского народа (этноса) на «правящую элиту» и «простой народ» (господ и рабов), противоречия между которыми выросли до небывалых масштабов, не сглаживаясь, как в других странах, а, наоборот, с каждым веком ужесточаясь беспредельно, привели «к сну разума» от райской жизни у одних и «лишению разума» от гнева и ненависти у других.
А сон разума, как известно, рождает чудовищ. В результате «рабы» в каждом богатом, в сильно умном начальнике, «в шляпе» видели врага, который лишает их жизни, а «элита», не считая своего соотечественника за человека, бездумно почивала на лаврах (а на самом деле, на пороховой бочке), думала, что так будет вечно. И главная вина за это, разумеется, на нашей элите, державшей в своих руках бразды правления.
За 5–6 столетий в послетатарский период – ни одной реформы по ослаблению гнета. Элита все дальше уходила от заботы о крестьянах, отгораживаясь от них, даже говорить (и думать!) стала на иностранном языке. Это наша «фирменная» отечественная особенность. Каждая новая (князья, бояре, дворяне, комсоветская, современная) элита отрывается от своих корней. И вместо прочного фундамента под собой создает заряд, взрыв которого уничтожает ее саму, ослабляя геном этноса. Какая-то удивительная историческая слепота. Вместо того чтобы в целях своей же безопасности дать возможность угнетенной части народа жить своей жизнью, не взрываясь, она все делает для увеличения его взрывной силы.
Когда же мы доживем (и доживем ли?) до понимания простейшей мысли, которая стабилизирует цивилизованное общество: живи сам и давай жить другим, особенно ближним. Ведь не дашь жить другим, они не дадут жить тебе. В итоге получится в лучшем случае нуль (а, может, большой минус). Это элите нашей, если она действительно элита, то есть мыслящая часть общества, думающая не на один шаг, надо зарубить себе на носу и взять это правило за первый закон своего существования.
Причина этого родимого пятна нашей элиты кроется, по-моему, в далеком прошлом. Россия по существу не знала рабовладельческой фазы развития общества, перейдя от первобытной сразу к феодальной. (Правда, при рабовладельческой фазе в рабов превращали захваченных в войне чужеземцев. И войны тогда были с «естественной» для того времени целью – захватить чужое добро и рабочую силу – людей как вещь). По-видимому, неутоленная жажда иметь рабов не давала (и не дает до сих пор) покоя российской элите. А так как чужеземных легких источников не было, в рабов превратили своих беззащитных соотечественников, ближних своих людей. И так привыкли к этому, что до сих пор не могут понять неразумность, преступность и греховность деяний, нарушающих религиозную заповедь: возлюби ближнего, как самого себя.
Удивительно при этом, что крестьяне завоеванных стран, уже покончивших с крепостничеством, оставались свободными и в Российской империи.
Только свой, родной крестьянин оставался рабом. Для более прочного удержания крестьян в рабстве, царская элита продолжала использовать первобытную форму управления или – общину. Особенно казенных (государственных) крестьян. Удобна очень эта форма круговой поруки, не дающая выделиться наиболее активным и толковым, сдерживающая естественный процесс расслоения – для стабильной, спокойной жизни правителей. (Этой формой воспользовалась потом и комсоветская элита, создавая колхозы, совхозы).
Все это привело к тому, что у нас к 1917 г. ненависть к угнетающей элите переросла все пределы, распространилась на всех богатых, даже ближних своих, таких же крестьян, но умом и усердным трудом вырвавшихся из бедности. Эта ненависть к богатым, злоба, месть затмила ум крестьянской массе, что позволило (по указке врага крестьянства, нашептывающего про какой-то коммунизм – всеобщее счастье) уничтожать своих братьев (названных диаволами во плоти человеческой ярко и цветисто: кулаками – мироедами), которые были по большому счету самой важной, умной, цементирующей частью крестьянства.
Для оголтелых емелей это простительно. Для них, не желавших упорно трудиться, другого пути нет – только жить чужим добром, воровать, грабить. Но основной массе крестьян – трудяг, привыкших собственным трудом обеспечивать себе жизнь – по диавольскому пути идти было нельзя, ни в коем случае. Они, конечно, думали, что пронесет: всякое бывало, будем и дальше снова жить. Что ж делать, раз надо убрать кулаков правителям. Утрясется. Не утряслось. Случилось так, как должно было случиться. Заигрывание с диаволом к добру не приводит.
Разрозненная масса крестьянства без умной ведущей своей части (так называемых кулаков и подкулачников) была согнана в колхозы, лишена самостоятельности товаропроизводителя (без лошадей и другой необходимой для ведения хозяйства собственности), по существу стала пролетариатом – люмпеном и оказалась абсолютно незащищенной от произвола комсоветской власти и комэлиты. Элиты рукамиводителей руководителей (как метко ее назвали!) – некомпетентных в экономике и производстве, безответственных за итоги работы, но командующих. Элиты более жестокой из-за своей завоевательской сути, из-за отсутствия непосредственной ответственности за судьбу управляемых ею людей.
Даже помещик, усердно унижая и угнетая крестьян, не был заинтересован в их уничтожении, так как лишался источника своего богатства и благополучия. Завоеватель же – это временщик и авантюрист по природе своей – никогда глубоко не думает о последствиях. О том, что его действия обязательно (закон Вселенной) вызовут противодействие. В отличие от физического мира, в человеческом обществе не равное, а неизмеримо большее противодействие. Зачастую, правда, запоздалое, но и тем более сокрушительное, нередко на невиновных потомках. Цели завоевателя на первый взгляд великие (Чингисхан, Наполеон и т. д.), в историческом смысле оказываются иллюзорными, но с весьма реальным вредом, который простирается на века, затрудняя развитие этноса, родившего завоевателя, нередко приводя его к исчезновению.
Второе. Мне как частичке своего народа можно сказать об одном небольшом вроде бы нашем недостатке, но который сыграл в этом вопросе немалую роль.
Мы, русские, часть европейских народов, которая ушла на Восток, предпочтя осваивать новые земли, а не толкаться в тесноте с другими народами. И когда русских крестьян стали угнетать на новых землях, они предпочитали снова уходить дальше, в Сибирь, вместо того, чтобы упорно отстаивать свой суверенитет и обустраивать жизнь в толкотне с угнетателями, выходцами из своей же среды. Они взрывались кровавыми бунтами, но такими способами победить угнетателей не могли по определению из-за раздробленности. Их закабаляли пуще прежнего. Они или покорялись и подчинялись или бежали в Сибирь до Аляски.
А в Европе крестьяне упорно, нудно, но заставляли своих угнетателей (в столетней крестьянской войне!) считаться с ними, дать крестьянам жить нормальной человеческой жизнью, покончить с первобытной общинной уздой.
Эта генетическая неспособность к нудному многолетнему отстаиванию своих человеческих прав сыграла с нами злую шутку и в комсоветское время. Вместо того чтобы добиваться годами улучшения жизни в деревне, мы предпочли ее покинуть, уйдя в город. У нас бесшабашная храбрость, неоценимая в краткой войне, но недостает нудного осмысленного мужества для длительного, а лучше постоянного отстаивания прав за свое человеческое существование.
Наверное, слишком часто и без меры предпочитаем покорность перед ближними начальниками, а они – главная, фундаментная опора элиты. А высоких начальников считаем кумирами, которые якобы только и думают о нашем благополучии и устроят для нас рай на земле, забывая, что они обычные люди и в первую очередь думают о своем «брюшке». Эту веру в царя внушала столетиями правящая элита для продления своего господства и, к великому сожалению, наша церковь, когда потеряла свою самостоятельность после создания единого государства Российского, полностью подчинилась царской власти, нарушив одну из важнейших заповедей: «Знай Бога и не твори кумиров на земле» (кстати, в истории русского этноса наряду с централизмом Киевской Руси были и Новгород с вече, Псков и Вятская вольница. То есть генетически «царизм» нашему этносу не присущ. Он навязан народу его очень «умной» элитой для поддержания своей власти, пользуясь фактором угрозы внешнего врага).
Третье. Две силы, в других странах единые, которые могут противостоять физическому и духовному захватническому нашествию на этнос и страну, – церковь и крестьянство в России пришли к великому историческому разлому 1917 г. разъединенными и потерпели поражение от неожиданного захватчика – сатанинского комучения и его одиозных носителей – большевиков.
Жизнь крестьянства как основной части этноса, оставшейся в изначальном существовании, неразрывно связана с природой. Поэтому философия этой жизни покоится на фундаментальном положении: человек (и человечество в целом) – это мельчайшая частичка Вселенной, судьба которой в главном определяется законами Вселенной, а не человеком. В геноме человека правомерно заложен страх перед Природой, который наглядно проглядывает у младенцев, несколько затушевывается у некоторых «храбрых» взрослых и непомерно обостряется у всех перед смертью.
Этот страх и понимание своей беззащитности заставили все народы жить по религиозной философии, по которой Высшее существо – Бог – Абсолютный разум (по Гегелю) – единственный судья и Защитник человека. Отсюда наша поговорка: все ходим под Богом. Обращаясь к нему, можно получить успокоение, мужество жить в этом жестоком мире, необходимые духовные силы и смысл жизни.
Нет ни одного народа без религии, неважно какой по форме. Я думаю, что и нет будущего у того народа, который отойдет от религии.
Кратко в рамках книги остановлюсь на своем понимании религии как мировоззрения, в котором центральное место занимает Бог.
Все сущее состоит из двух начал – материального и духовного. Они – как две стороны одной медали. И бессмыслен спор философов, что первично, а что вторично. Мы мало понимаем материальную составляющую Вселенной (по данным современных физиков, не более 25 %), а тем более духовное начало. Частичка «духа» есть в нас самих, к счастью нашему. Но именно частичка. Мы, люди – частичка времени и пространства материального (вещественного) и духовного начала Вселенной. И программой, дарованной Творцом, нам, конечно, не дано все понять.
Бог – есть духовное начало, абсолютный разум. В каком он виде, мы, живущие на Земле по космическим меркам недавно, не знаем. Все изображения Бога – лишь наши представления и фантазии, ограниченные нашими возможностями. Получаемые учеными данные позволяют корректировать фактические представления предков. Например, ангелов на облаках, рассказы об аде и рае. Но все достижения науки не убавили представления о нашей песчинковости во Вселенной, абсолютно ясной сейчас незащищенности от глобальных катастрофических процессов (схлопывание галактик; гигантские выбросы, истечения, поглощения материи и энергии в сверхновых звездах, черных дырах или квазарах и т. д.).
Удивительно, насколько наша Земля оказалась приспособленной для появления жизни. Такое ощущение, что она создана специально для нас. Или, другими словами, в какой прекрасный огород были посажены наши зачатки живого существа. А ведь Вселенная вечна. И сколько огородов, и сколько лет развиваются духовные начала, и до каких духовных высот они доросли? Если мы за каких-то десятки тысяч лет уже вышли за пределы Земли.
Я присоединяюсь к тем, кто утверждал, что человек не сможет познать мир. Более того, думаю, что такой ограниченной генерации живого начала Вселенной как человек не дано, не запрограммировано Богом. Меня умиляет самоуверенность «очень умных» людей. Это гордыня. Это одна из причин, почему, наверное, в нашу программу творцом заложен ген самоуничтожения. Иначе зачем мы все основные умственные и физические ресурсы тратим на уничтожение друг друга, уничтожаем сук (т. е. планету Земля), на котором сидим.
Пророками, апостолами и другими творцами, в чьи души Бог вложил необходимые понятия, создано за тысячелетия грандиозное всеобъемлющее религиозное учение, которое раскрывает смысл человеческого существования. Это своеобразный кодекс для поддержания морального уровня человечества, главного условия его выживания на земле. Думаю, что термин «религия – вера» в отличие от «объективной» науки неверен и привнесен извне для уменьшения рамок религии как главной философии бытия человеческого. Ибо Религия как философия основана не просто на вере в ее постулаты, а на понимании реальных законов Вселенной в том объеме, который соответствует величине заложенной в нас частице духовного начала Вселенной. Через пророков Бог старается развить наше понимание, увести нас от неправильного пути. Но очень трудно доходит до нашего разума эти, казалось бы, простые постулаты. Не убивайте, не обкрадывайте друг друга, не верьте новоявленным кумирам. А что мы? Да продолжаем упорно не понимать этих важнейших условий своего существования. Это гордыня, вызванная недостатком ума.
Все другие «всесильные и верные» учения – мелкие дешевые поделки, в основном, хитрого, говоря по-религиозному, сатанинского ума с целью властвования над людьми в своих личных интересах.
К сожалению, и в религиозных канонах есть наносные, чуждые Богу, страницы, написанные церковными чиновниками. Их нужно выделять и отделять как временные заблуждения.
Представления о всемогуществе человечества, что он венец природы наивны и не соответствуют реальности, законам бытия. Это – гордыня, подобная гордости комара, пищащего от радости, когда он всех кусает.
В геноме (программе) человека есть гены милосердия и жестокости. Вся надежда на гены милосердия, уважения других людей. Воздействовать на эти гены – призвание религиозных учреждений.
Религиозные организации (учреждения) поддерживают моральный климат в каждом этносе и человечества в целом. Ни культура, ни наука, ни государственные и общественные идеологические организации (партии и т. п.) не выполняют и не смогут выполнить эту роль. Наука решает свои важные и конкретные вопросы познания мира для улучшения экономических условий жизни людей, не волнуясь о морали общества. А культура как на грех с годами превращается в индустрию развлечения, отдыха, отвлечения не только от трудностей жизни, а и от осмысления ее.
Разумеется, Церковь – это человеческая организация, действующая в соответствии с религиозным мировоззрением, своего рода бюрократический аппарат. Поэтому во многом носит отпечаток народа, его истории и имеет обычные человеческие недостатки.
А теперь перейдем к нашей конкретной истории. Православная церковь и крестьянство – это две силы, которые позволили сбросить монгольское иго, организовать и развить единое Российское государство. Так получилось, что русские правители (князья) приспособились к игу и больше друг с другом воевали, чем думали об объединении. Православная церковь не соответствовала религии ханов Золотой орды. Крестьянство тоже измучилось под двойным гнетом. Поэтому церковь и крестьяне всячески поддерживали московских князей в их стремлении объединить русские земли.
Когда же победа была одержана, московские правители на смогли остановиться в погоне за абсолютной властью (власть – самый страшный наркотик). Обе силы, вознесшие их во власть великую, были им поэтому опасны из-за своей изначальной самостоятельности и самодостаточности.
Сначала князья (цари) закабалили своих соотечественников – крестьян при попустительстве церкви, а затем подчинили себе и церковь, ликвидировав патриаршество. И церковь, и крестьяне, таким образом, лишились своих самых важных и верных защитников – заступников, опоры. Как сейчас говорят, была создана вертикаль власти без всяких ответвлений, а князья стали царями (императорами) – «наместниками Бога» на земле Российской. Церковь в прежней, самостоятельной ипостаси княжеской и царской элите была «опасна». Она нужна была царской власти лишь как еще одна их сила, способствующая закабалению российского народа и возвеличивающая власть царскую. Русская православная церковь утратила изначальное предназначение быть духовной защитницей всего народа, особенно униженных и оскорбленных, быть лишь в одной, самой высокой вертикали – Богоугодной. Стала же невольной защитницей гражданской власти. И немало сделала для внушения народу иллюзии веры в царя, земного кумира, который устроит рай на земле. И до сих пор она не может выйти из колесницы гражданской власти, а мы не можем избавиться от иллюзий рая на земле.
Церковь наша, перейдя в стан угнетателей, постепенно теряла авторитет у крестьян, самой своей многочисленной паствы, лишаясь настоящей, реальной опоры.
Кстати, в Европейских странах церковь – самостоятельная духовная власть. Папа никакой гражданской власти не подчинен. Церкви в отдельных странах постоянно реформировались с учетом чаяний своих народов, приобретая различные формы протестантизма, проводя богослужение на местном, понятном языке.
У нас же в рамках царской вертикали церковь в значительной мере закостенела, а если что изменялось, то только для всё большего услужения царской власти, а потом и любой другой земной власти (по привычке).
В результате оказались слабыми и незащищенными и церковь, и крестьянство. Церковь потеряла поддержку самой многочисленной паствы, более всего в ее помощи нуждавшейся, чья жизненная философия изначально близка к религиозной. Крестьянство же потеряло мудрого духовного защитника в своей трудной жизни, полной лишений от власти и от природы, оказалось незащищенным против новых лукавых завоевателей человеческих душ (диаволов во плоти человеческой), ради получения власти обещающих всеобщее счастье (рай) на земле, но одновременно коварно и жестоко натравливающих брата на брата и сына на отца в соответствии с принципом завоевателей «разделяй и властвуй». Для захвата власти над обществом им в первую очередь нужно сломить самостоятельность крестьян. Сословия, более всех стремящегося к самостоятельности.
Вот в таком незащищенном состоянии и пришли наши церковь и крестьянство к величайшему разлому в истории России. Их разъединенность, на мой взгляд, и являлась главной внутренней причиной, почему только в нашей стране и так легко было уничтожено крестьянство и почему, как нигде, потерпела сокрушительное поражение церковь. Революции во всех странах приводили к большим жертвам из предыдущей власти и революционеров. Но нигде не разрушались храмы, построенные предками, не уничтожались священники религии предков, не уничтожалось корневое сословие этноса – крестьянство.
К этому выводу я пришел, к сожалению, не сразу, а после длительных размышлений. Но к счастью, пришел. Эта причина лежит глубоко, не на поверхности, а потому самая важная и трудноискоренимая.
Однако "оглушительный", невероятный для других стран эффект был достигнут из-за совместного воздействия всех трех (а может и более?) внутренних процессов в нашей истории.
В последние десятилетия царская элита "проснулась" и кое-что пыталась сделать для умиротворения «гневающегося» крестьянства. Но запоздалая отмена крепостного права была проведена с большим обманом крестьян (без многих гражданских прав, достаточного количества земли, без недвижимости и т. д.) и не могла их успокоить. Лишь в 1906 г. после крупных крестьянских бунтов крестьянство было уравнено в гражданских правах со всеми другими сословиями. Начавшиеся затем прогрессивные реформы Столыпина П.А, позволившие свободно выходить из общины и вести свободное крестьянствование с помощью государственных субсидий, предварялись жестокими репрессиями против бунтовавших крестьян, быстро закончились из-за начавшейся I мировой войны. А главное, из-за непонимания или нежелания понять значительной части царской элиты ущербность своей позиции, надвигающейся гибели ее самой.
Л.Н. Толстой, незадолго до смерти наблюдая проводы крестьянами рекрутов, когда убитый невзгодами когда-то работящий седой мужик, незадолго до этого похоронивший жену, хлюпая как ребенок, прощался с единственным сыном – кормильцем (вам, дорогие читатели, это ничего не напоминает сейчас?). «Мне стало мучительно стыдно…, – пишет Л.Н. Толстой, – что все это совершается теперь над тысячами, десяткам тысяч людей по всей России и совершалось и будет долго совершаться над этим кротким, мудрым, святым и так жестоко и коварно обманутым русским народом».
В последнем своем очерке «Три дня в деревне», анализируя положение в России после революции 1905–1907 гг., Л.Н. Толстой написал пророческие слова: «…армия Стеньки и Емельки все больше и больше разрастается благодаря таким же, как и пугачевские, деяниям нашего правительства последнего времени с его ужасами полицейских насилий, безумных ссылок, тюрем, каторги, крепостей, ежедневных казней. Такая деятельность освобождает Стенек Разиных от последних остатков нравственных стеснений. «Уж если ученые господа так делают, то нам-то и Бог велел», – говорят и думают они.
***
Теперь уместно кратко охарактеризовать и большевистское коммунистическое учение и его субъективных носителей, которые успешно воспользовались ситуацией на 1/6 части земного шара.
Ядовитые семена коммунистического учения и в его последней стадии – марксизма – ленинизма были рассеяны по всей земле, но проросли в реальный чертополох только в России по причинам, изложенным выше. По словам его «родителей», это объективное, «верное», «всесильное» учение. На деле – иллюзия, химера, абсолютно не учитывающая объективную реальность, идеалистическая философия, возникшая еще в античные времена в мозгу людей – мечтателей, сказочников, оторванных от реалий. (Кстати, Маркс, их последователь, называя их правильно – утопистами, забыл о себе).
Почему не реальное? Оно обещает всеобщее счастье всем людям. А ведь люди – абсолютно разные. Как можно сразу, одновременно осчастливить паразита и жертву, убийцу и убитого, вора и обворованного, трудяги и лентяя, умного и дурака и т. д.? Объективная реальность – все люди разные, генетически предрасположены к разным целям в жизни: молиться Богу или диаволу. Поэтому религия, учитывая эту объективную реальность, предупреждает человека: согрешишь (убьешь, своруешь и т. д.) – попадешь в вечный ад. Так, какая философия более реальная? И какая куда ведет человека?
Коммунистическая философия, обещая счастье всем, по существу благословляет плохих людей добывать счастье своим способом: убивать, воровать, обманывать, завидуя и т. д. «Без Бога все разрешено» – сказал Ф.М. Достоевский. Это сатанинская философия, потому что абсолютно противоположна религии. Вот почему большевики так рьяно боролись с религией. Религия мешала им обманывать и убивать людей. А без этого они не могли достичь своей главной цели – захватить власть над людьми. Им надо было освободить души людей от религии, чтоб заполнить своим ядом. Так и диавол поступает.
Носители коммунистической философии отчаянно приспосабливались к веяниям времени. Маркс, видя несбыточность моделей предшественников, обзывал их утопистами, а критиков своей плановой модели экономики (Бакунина и др.) – анархистами. Сегодняшние коммунисты, убедившись, что антирелигиозность не позволит им и дальше получать поддержку избирателей, называют комучение и христианство близнецами – братьями, а Христа – первым коммунистом. Это обычный диавольский прием-подстава, в красивой обложке заложен яд.
В основе христианства, милосердие к людям, реальный подход, нелицеприятный, но уважительный разговор с каждым человеком. Коммунистическая философия, называя локомотивом истории классовую борьбу, вносит раздор между людьми, стравливая их друг с другом. А несогласных с этой философией считает «врагами народа», которые подлежат уничтожению. Овладевая людьми, она приводит к власти античеловечных правителей, к катастрофе государств и народов.
К нашему большому несчастью, мы (российский народ) по вине своей правящей гражданской и духовной элиты, потеряли иммунитет к коммунистической философии, этой страшной заразе. И до сих пор значительная часть наших людей никак не может отрешиться от нее. А некоторые, кому было хорошо при комсоветах, воинственно не хотят. Ведь противники комучения были уничтожены, а сторонники (миллионы тех, кто осуществлял репрессии) и их потомки здравствуют.
А еще что удивительно. Родившись в античную эпоху, а затем на тысячелетие уйдя в небытие, комучение возродилось в Западной Европе и долго в виде призрака бродило там. Ее элита, всегда думающая и не только о себе, почихала немного и навсегда дала ему отрицательную оценку, одобренную большинством своих граждан, благодаря их высокой цивилизованности. Были приняты необходимые практические меры. Сохранено и поддерживается крестьянство. Держится в духовной и экономической узде так называемый пролетариат, получив необходимые для жизни социальные блага, а при отсутствии работы – пособие по безработице, значительно превышающее заработную плату комсоветского трудящегося. Поэтому безусловное большинство их граждан никогда не будет и помышлять о каком-то коммунизме. А наша опытная проверка на себе дала убедительное доказательство коммунистической угрозы. Поэтому так легко ушли навсегда от навязанного им коммунизма, как от чумы, страны Восточной Европы и Балтии.
Кстати, несколько слов о пролетариате, названном Марксом самым прогрессивным классом по одному (очень важному для его схемы коммунизма) критерию: не имеет собственности и потому свободный., легок на подъем, терять нечего. Свободна и его голова, привыкшая делать то, что прикажут, не думающая наперед, не прогнозирующая. Его легко направить умеющим это делать. Наверное, в этом главная польза от него революционерам?
В силу своей невысокой грамотности и доверчивости, поверив на слово в обещанное чудо – всеобщее счастье, лукавому нашептыванию, что он гегемон, правящий класс общества, он на деле превращен был большевиками в своего раба, в своего безвластного воина. Да, он и не мог и никогда и не обладал властью. Она была в руках партийной верхушки и ее руководителя.
Поэтому так называемая диктатура пролетариата была ничем иным как диктатурой партии, а еще точнее диктатурой лидера партии. Типичная бессовестная демагогия с лицемерием вместе.
При понимании несерьезности лозунга о руководящей роли пролетариата в обществе, не может быть и речи о какой-то дискриминации, неуважении к нему. Это же часть нас, в чем-то хорошая, в чем-то – не очень, без которой мы не можем быть. В ее среде, как и в любой другой группе (сословии ли, классе) общества, могут рождаться гении, перспективные руководители.