Katerina Krutova
Заповедный тупик
– Шеф, ты меня до вокзала подкинь, а потом молодежь тусоваться вези. Чо мне, старику, портить веселье? Да и мужики уже у нас в клубе, небось, поляну накрыли, – на этим словах мужчина обернулся и подмигнул Тимофеевой:
– Саш, может ну этот блескучий муравейник? Оно, конечно, красиво, дорого-богато, но ты бы видела какое вчера было северное сиянье у нас над болотами. Словно сами ангелы на земле алмазное покрывало расстелили, а над ним серебряную занавесь натянули.
Алекс благодарно улыбнулась. Простецкая откровенность сельского актера цепляла за душу. Продюсеру совершенно не хотелось в глушь, но Коля прочно ассоциировался у нее с чувствами, пережитыми в осенней командировке, поменявшей столь многое между ее участниками. Девушка, конечно, не вышла из такси, высадившегося хмельного балагура на привокзальной площади, только помахала вслед высокой подтянутой фигуре. Ощущение, что она навсегда расстается с чем-то очень важным и значимым кольнуло интуитивным предчувствием. Александра передернулась, скидывая наваждение. Арсен озабоченно повернулся в поисках причины внезапной нервной дрожи. Но Саша уже взяла себя в руки, вернула на лицо холодную сдержанность и даже позволила себе усмехнуться бородатой, уже миллион раз слышанной, шутке, выданной приторной попутчицей.
В клубе Покровский оставил девушек у стойки и отправился улаживать внезапно возникшее недоразумение со столиком.
– Смотри! – громко зашептала безымянная спутница, – это – Вероника! Она – любовница самого… – тут девушка перешла на заговорщицкий шепот и выдохнула Алекс в ухо имя известного олигарха.
– Говорят, она досталась ему по наследству, когда у того убили партнера по бизнесу.
Тихий голос прерывался восторженными вздохами.
– Интересно, ее передали по описи имущества – вместе с акциями и ключами от офиса или как эстафету, переходящую из рук в руки? – ответила Алекс, но ее слова то ли утонули в громкой музыке, то ли растворились в приступе оглушающего восхищения собеседницы. В этот момент та самая Вероника приметила Арсения Покровского и буквально повисла на нем в приветственном поцелуе.
– А Шура, как всегда, у бара! – подошедший Тельман шутливо изобразил опьянение. – У нашего продюсера, что к запою, что к работе одинаково серьезный подход.
– Дэви, девочкам тоже нужно иногда расслабиться и снять стресс, – Эмма понимающе улыбнулась Алекс.
– Согласен. Алкоголь выходит дешевле, чем твои походы по магазинам, – буркнул Дэвид так тихо, что услышала только Саша.
Тем временем Покровский в сопровождении длинноногой награды успешного бизнесмена направился к одной из кабинок и позвал киношников за собой.
– Дамы и господа, позвольте представить вам Веронику. Ника, это мои друзья – известный режиссер Давид Исаакович Тельман и его команда. Мы только что с премьеры нового фильма.
– Арс, котик, у тебя всегда такие интересные знакомые, – проворковала красавица, сминая в собственническом жесте рубашку на груди Покровского.
«Котик?!» – сознание Алекс прострелило узнаванием – именно этот голос слышала она по ту сторону телефонной трубки на утро после их первой с Тони совместной ночи. «Арсен наставил рога одному из самых богатых людей страны? Вечеринка обретает пикантность», – с повышенным интересом продюсер оглядела девушку с головы до ног. Выглядела Вероника ухоженно и дорого. Такая же высокая как Алекс, с едва уловимым восточным колоритом идеально нарисованного лица, длинными, до талии, темными, гладкими как шелк волосами, тонкой шее, унизанной двойной нитью крупного черного жемчуга. Она была прекрасна той выверенной красотой, что стоят немалого труда и гонорара профессионалов из салонов и спа.
– На тебя похожа, – заметила Эмма, подталкивая Александру в самый дальний угол за столиком.
– Ни капли, – отмахнулась Тимофеева, – я с краю хочу сесть, чтобы бегать курить никому не мешая.
– Курить вредно, – не терпящим возражения тоном парировала актриса, крепко вцепилась в локоть Алекс и переключилась на сплетническую волну.
– У вас один типаж – холодный, зимний. Фигура модельная, вытянутая. Если бы ты своей внешностью занималась чуть чаще, чем никогда, Арсен бы на других вообще не смотрел.
– При чем тут это? – недоумевала продюсер совершенно искренне. Блондинка шумно вздохнула и закатила глаза:
– Ну как можно быть такой умной и совсем не разбираться в людях? И ежу понятно, что ты Покровскому нравишься. Он даже в объятьях этой Вероники с тебя глаз не сводит.
И точно в подтверждение слов актрисы Алекс поймала пристальный взгляд мужчины. Арсений смотрел изучающе, стараясь уловить в отрешенном Сашином лице реакцию на происходящее. Но Александра в ответ дежурно улыбнулась и кивнула в сторону бара. Расшифровав жест без подсказок, Покровский увлек за собой Ярового с Тельманом, оставив девушек налаживать контакт. Вероника грациозно опустилась на сиденье, оценивающе оглядела собравшихся, задержав дольше других взгляд на Эмме. Александра усмехнулась, представив как в черепной коробке под гладкими черными волосами взвешивается на весах и анализируется уровень опасности потенциальной конкурентки. На вкус продюсера – Эмма была красивее. Хорошенькое личико актрисы жило миллионом эмоций, синие глаза горели искренним восторгом и жаждой жизни. Васильева располагала к себе не только и не столько кукольной красотой, она была непосредственна, точно постигающий мир ребенок, и даже если за поступками и ужимками стояла игра – Эмме хотелось верить. Вероника же была идеальна. Такую девушку невозможно было не заметить или проигнорировать, она приковывала взгляд, вызывала восхищение мужчин и зависть женщин, но Алекс знала – красивая оболочка перестает привлекательно блестеть, если внутри нет вкусной начинки.
– Значит, вы работаете в кино? Когда ближайшие съемки? Я подумываю насчет карьеры в шоубизнесе, но Арс говорит, что у меня очень загруженный график, чтобы бегать на пробы. А вот мою подругу между тем свел с нужными людьми. Она хотела стать певицей. Кстати, сегодня здесь в клубе как раз планируется ее выступление. Я потому и приехала.
– Думала, вы здесь вместе с Покровским? – Алекс спросила без интереса, лишь бы просто поддержать разговор, но собеседница весело рассмеялась:
– Ой, ну нет конечно! Вместе, – это слово она выделила интонационно и изобразила пальчиками в воздухе кавычки, – я могу быть только с одним человеком. Ну вы все знаете о ком я. И давайте перейдем на «ты». Я – Ника.
Девушки представились, но имена спутниц Ярового тут же вылетели у Тимофеевой из головы. То ли виной тому был выпитый с Николаем портвейн, то ли мозг решил отсеять информацию как малозначительную.
– Жесткий контроль и пояс верности в придачу? – в продолжении темы привычно съязвила Саша и тут же была удостоена тихого смешка Эммы и двух одинаковых осуждающих взглядов.
– Почти, – беззаботно рассмеялась Ника, – у меня сейчас, так сказать, испытательный срок проверки лояльности и доверия. Представляешь, он потребовал, чтобы я даже смотреть не вздумала в сторону других мужиков.
Спутницы Ярового синхронно покачали головами. Пухлые губы актрисы подавили улыбку, Алекс взглянула на собеседницу с ироничным интересом.
– Даже Infinity не подарил, а оформил на меня в кредит! Сказал, что будет выплачивать ровно до того момента, пока я не пятнаю его репутацию. Иначе блокирует карту.
– Какой кошмар, – выдохнула одна из одинаковых.
– А много платить осталось? – меркантильно поинтересовалась Эмма.
– Половина! – обреченно закатила глаза Вероника. – Как жить в таких невыносимых условиях?!
– Самый простой вариант – не изменять, – Алекс искренне надеялась, что никто не заметил в ее голосе издевки.
– О, если бы все было так легко. Молодость и красота уходит, а так хочется настоящей любви! – четыре девушки за столом одновременно печально вздохнули.
– Ну тут либо любовь, либо Infinity, – Саша всеми силами старалась сдержать яд рвущегося наружу сарказма, но казалось никто из присутствующих не замечает издевки в ее фразах.
– Если совсем прижмет, можно продать Infinity, выплатить кредит, а на остаток купить себе простенький седанчик, – резюмировала продюсер.
– Как – продать Infinity?! – лицо Вероники вытянулось от изумления.
– Через интернет, – выдала Алекс, понимая, что еще чуть-чуть и заржет в голос, не в силах больше стебаться с серьезным лицом.
– Уверена, ваш возлюбленный купит вам хорошую машину, – подхалимно выдала одна из подружек Дениса.
– Арс? – Вероника пренебрежительно рассмеялась и Александре стало искренне обидно за Покровского, хоть она и была уверена – ответственный продюсер не упустил даже малой доли личной выгоды и удовольствия в этих отношениях.
– О да, он в меня по уши влюблен, – продолжая смеяться продолжила содержанка и на этот раз Тимофеева не стала скрывать недоверчивой ухмылки, ибо мальчишеская влюбленность была так же свойственна Арсену, как Веронике – альтруистические порывы.
– Но Покровский для меня, как бы это помягче сказать, слишком беден, – темные глаза зажглись холодным расчетом. – На Рождество он подарил мне сумку Louis Vuitton.
Трое девушек восторженно выдохнули.
– Просто. Одну. Сумку. – акцентирую каждое слово паузами, прошипела Вероника.
Эмма хмыкнула. Одинаковые закачали головами в подобострастном осуждении.
– Я не смогу жить в нищете. Но любовник он отличный. Лучший на Северо-западе. – Девушка требовательно глянула в сторону бара, откуда уже возвращались сделавшие заказ мужчины.
– Какой богатый жизненный опыт, какой обширный сексуальный кругозор, – не удержавшись, Алекс шепнула Эмме, и актриса поперхнулась смехом, прикрыв рот ладошкой.
– Курить пойду. Мне срочно надо подышать отравой после столь возвышенных диалогов, – и Саша буквально столкнулась лицом к лицу с Арсеном.
– Возвращайся быстрее, Алекса. Вот-вот начнется концерт. Мой старинный приятель представит публике свою новую протеже. Я сам ее не слышал, но по слухам – настоящая бомба. У девочки все шансы стать звездой.
«Звездец тут и так сегодня полный», – мысленно парировала Саша, удостоив Арсения только согласным кивком.
Под курилку при клубе отвели летнюю террасу. В теплое время года ее использовали как лаунж зону; в январе, даже несмотря на остекление и газовые обогреватели, здесь было прохладно, и Саша накинула на плечи куртку. За огромными панорамными, выходящими на Неву окнами бушевала классическая питерская зима – шел проливной дождь. Вытащив зубами из пачки сигарету, девушка принялась рыться по карманам в поисках зажигалки.
– Сударыня, вы позволите? – вкрадчивый тягучий мужской голос застал врасплох. Алекс резко подалась назад, но крупный лысеющий мужчина средних лет добродушно улыбнулся, протягивая ей зажженную спичку.
– Благодарю, – Саша прикурила.
– Избавился от всех вредных привычек. А вот полностью отказаться от сигарет не могу. Как думаете, пачка в неделю – это много?
Тимофеева взглянула на собеседника оценивающе. Редкие русые волосы, очки в тонкой золотой оправе, классический костюм, темный галстук – все очень сдержанное, неприметное и вместе с тем явно непростое. Мужчина больше всего походил на университетского профессора, но легко мог оказаться банкиром или бизнесменом. Однако, Саша поняла, что ей импонирует отсутствие у него претензионной вычурности и внешних атрибутов успеха.
– Думаю, немного греха только делает нас более человечными.
– Интересная и тонкая мысль. Обязательно обсужу ее на воскресной исповеди.
Девушка удивленно выгнула бровь, и мужчина с готовностью пояснил:
– В современном мире столько соблазнов, что простому человеку очень легко сбиться с праведного пути. Многие нуждаются в поводыре. Вот я – слабый человек. Часто сомневаюсь, мучаюсь правильностью выбора, боюсь ошибиться. Недавно стоял перед дилеммой – могу ли я позволить себе автомобиль более высокого класса, чем у моего руководства. Не будет ли это проявлением гордыни? Но ведь я заработал на него и могу позволить себе осуществить давнюю мечту.
– И как – осуществили?
– Да! Духовный отец благословил мне покупку Porsche.
Не успела Алекс отреагировать на это замечание, как за стеклом в струях дождя мелькнула знакомая миниатюрная фигурка. Не разбирая дороги, прижимая к груди пальто и сумочку, прочь от клуба бежала Эмма. Саша швырнула окурок в пепельницу и не попрощавшись рванула на улицу следом за актрисой.
– Эмма! – окрикнула продюсер, но актриса не обернулась.
– Стой! – во всю тренированную шумом съемочных площадок глотку гаркнула Саша и блондинка остановилась как вкопанная. В несколько шагов догнав Эмму, Александра ужаснулась – смешиваясь с каплями дождя по бледному лицу градом катились слезы, лицо исказилось от рыданий. Хрупкие плечи дрожали, а руки так тряслись, что продюсер обхватила ладони Васильевой своими.
– Он меня нашел! Нашел… Все пропало, – пролепетала Эмма и уткнулась в Сашину грудь, трепеща от страха.
26. Цена нового носа
– Едем к Дэвиду? – спросила Саша, затолкав рыдающую Эмму в такси.
– Нет. Он меня там найдет!
– Кто? – продюсер недоумевала, но актриса затряслась в приступе новой панической атаки. Пришлось обнять ее за плечи и прижать к себе. Таксист ждал. Алекс еще пару раз попробовала добиться от Васильевой адреса или другого внятного ответа, но получив лишь неразборчивые бормотания и истеричные причитания, плюнула и назвала координаты своего места жительства. К середине пути Эмма слегка успокоилась, перестала дрожать и даже вытащила из сумочки зеркальце, чтобы оценить урон, нанесенный макияжу слезами. Ехали молча. Саша отправила Дэвиду сообщение: «Эмма со мной. Позвоню позднее» и перевела телефон в беззвучный режим. Смартфон непрерывно вибрировал в кармане и Тимофеева делала ставки, сколько пропущенных звонков от Тельмана наберется к моменту приезда домой. У подъезда блондинка почти полностью взяла себя в руки и оставила водителю щедрые чаевые со словами:
– За причиненные неудобства.
Но в лифте самообладание покинуло режиссерскую музу окончательно. Усевшись прямо на грязный пол, девушка закрыла лицо ладонями и вновь беззвучно зарыдала.
– Уймись. Из тех, кто был в клубе, ни один не знает этого адреса. Даже твой драгоценный Давид Исаакович здесь ни разу не был. Вообще, предполагаю, что его коренное ленинградское величество искренне предполагает все спальные районы пригородами, а не Петербургом. Так что, кто бы там тебя не искал – сюда не доберется.
Эмма кивнула, поднялась с пола и покорно последовала следом за Алекс в квартиру. На кухне продюсер вытащила из холодильника порезанный лимон, задумчиво перевела взгляд с чайных пакетиков на хлюпающую носом Эмму и вытащила из пенала бутылку темного рома.
– Извини, кола кончилась, придется обойтись без cuba libre* (коктейль на основе рома и кока-колы).
Актриса залпом опрокинула в себя щедрую порцию алкоголя и скривилась, закусив долькой лимона. Саша уселась на подоконник и уставилась на Васильеву, ожидая объяснений. Откровенничать блондинка не спешила. Пухлые губки все еще тряслись, а небесные глаза норовили пролиться слезливым дождем.
«Зачем я вообще ее сюда приперла – недоумевала Саша. – Куликов сильно покусал и теперь хлебом не корми дай сирым и убогим помочь? Сидела бы себе спокойно в клубе, так нет же – дернул черт. Может Тельману позвонить, это же его муза, пусть сам с ней и разбирается…»
– Мне надо уехать из Питера. Можешь съездить к Дэвиду – забрать мои вещи? – тихий голос Эммы вывел Алекс из раздумий.
– Мало вводных. Никуда не поеду, пока все не объяснишь. – Тимофеева скрестила руки на груди и требовательно уставилась на подругу. Девушка тяжело вздохнула, глотнула ром и нехотя пояснила:
– В юности я стала жертвой насилия. Уехала из родного города – боялась преследования, хотела все забыть и начать новую жизнь. Почти получилось – закончила универ, нашла работу, встретила Дэви. Но он меня нашел. Видать, правду говорят – от судьбы не убежишь.
– Кто нашел, насильник? Он был в клубе?
– Да, – Эмма вновь затряслась, но сжала ладони, закусила губу и продолжила, – это музыкальный продюсер – друг Покровского.
– Уверена? Узнала его? Много лет прошло.
– О, человека, который ломает тебе нос и спускает с лестницы узнаешь при любом освещении даже в старческом маразме, – Эмма улыбнулась отрешенно и грустно салютовала бокалом:
– За ошибки молодости. Не чокаясь.
Алекс согласно приложилась к своему, но после пристально выжидательно уставилась на актрису. Блондинка громко шмыгнула носом, шумно выдохнула, оглянулась на дверь точно в поисках путей отхода, и начала исповедаться.
– Мы с ним в клубе познакомились за пару недель до выпускного. Все девки хотели этого мажора. У отца Гюрги пол города в кармане, магазины, салоны, ресторан с ночным клубом. А он как увидел меня на танцполе – всех растолкал и всю ночь танцевал рядом. А рассвет мы встречали в его Lamborghini на пляже.
– Вот так сразу – из клуба вместе в рассвет? – ехидно поинтересовалась Саша.
– Ну да. Ты же меня знаешь – долго не мусолю. Да и чего ждать было? Самый крутой парень города предлагает быть вместе.
– Секс спустя три часа после знакомства – это предложение стать парой по-твоему?
– Сашуль, ты слишком много думаешь. Неудивительно, что до сих пор одна.
Алекс проглотила колкий комментарий вместе со щедрой порцией алкоголя. Эмма на продюсера даже не взглянула. Заплаканные глаза смотрели в прошлое, собирая кадры воспоминаний в цельную короткометражку.
– В общем, у нас закрутилось. Через неделю у меня уже была постоянная проходка в клуб. А когда он привез меня на выпускной, и я в шикарном вечернем платье вышла из его гоночной тачки – весь класс онемел от зависти. Это было совершенно чумное, сумасшедшее лето. Он так красиво ухаживал – привозил каждый раз два огромных букета роз – один для меня, а другой для мамы. Подарил отцу ноутбук, оплатил родителям отдых в санатории, покупал мне модные шмотки…
– И в какой момент твой сказочный принц превратился в чудовище?
– Помнишь, я рассказывала, что пела в клубе? Так вот это был клуб отца Гюрги.
– Что за имя такое? Грузинское?
– Георгий он. Вычитал где-то, что в старину так князей звали, и вместо Гоги стал Гюрги.
Саша кивнула, соглашаясь:
– Звучит пафоснее, чем Гоша.
– Загадочнее и богаче, – Эмма невольно улыбнулась и продолжила:
– Я мечтала стать звездой, пела при любом удобном случае. В школе на всех праздниках, в караоке на вечеринках, только видела микрофон и сцену – залезала туда и пела. Ну Георгий и предложил попробовать профессионально. Нанял мне педагога по вокалу, нашел музыкантов, и мы стали по выходным выступать перед посетителями ресторана.
– Стремительная карьера.
– Да, но я быстро разочаровалась. Не представляешь, как это противно – все кругом пьют, жрут, а ты им по десятому разу за неделю поешь «Зеленоглазое такси». Особо рьяные еще звали за столик, лезли целоваться и требовали продолжения с ними наедине. Но охрана быстро ставила их на место.
Девушка замолчала, покачивая в ладони бокал и задумчиво разглядывая дно под тягучей темной жидкостью. Алекс ждала продолжения, но Эмма не спешила. Погружение в неприятное прошлое давалось болезненно.
– В какой-то момент Гюрги ко мне остыл. Мы стали встречаться только в клубе, он мог целый день не отвечать на звонки. Я страдала и истерила.
– Ты любила его? – Алекс сама не поняла, из каких глубин подсознания вылез этот вопрос.
– Наверное, да. Все кругом твердили как мне повезло. Родители в нем души не чаяли, особенно мама. Она всегда говорила, что с моими данными нельзя размениваться по мелочам и Георгия воспринимала, как большую удачу. Будь она помоложе лет на двадцать сама бы с него не слезла. Он был богатый, красивый, со связями. Нас ждало шикарное будущее, которое я не хотела упускать.
– Уверена, что ты и не упустила, – Саша вспомнила, как ловко и быстро актриса взяла в оборот Тельмана. Эмма, точно прочла ее мысли:
– С Дэви все иначе. Не сравнивай. Но да, я старалась – одевалась так эффектно, что все мужики в ресторане пускали слюни, пела так, что за душу брало и научилась делать охренительный минет.
Алекс поперхнулась ромом:
– Ну последнее явно сыграло решающую роль!
– Кстати, да! – не заметив издевки в голосе подруги, подтвердила Эмма. – Гюрги дал мне ключи от своей квартиры, занялся моей карьерой, организовал запись сингла и договорился с крутым московским продюсером. Я должны была спеть для него в клубе. Дело было днем – приехал москвич, такой толстый мелкий старикан, жутко неприятный тип, но сразу видно, что при бабле. Я пригласила послушать маму, был еще Георгий и какой-то мужик, юрист вроде. Переживала жутко, но справилась – исполнила три композиции, а когда закончила, оказалось, что мы со старым шоуменом в зале одни. Короче, он начал ко мне приставать. Мол, хочешь стать звездой, надо уметь работать не только верхними губами. Сказал, что Гюрги хвалил мой волшебный рот. Я испугалась, разревелась и убежала. Так закончилась моя карьера певицы.
– А где фрагмент про сломанный нос? Московский продюсер не принял отказа? – Саша плеснула добавки рома в оба бокала. Эмма тут же благодарно выпила половину своего и не поморщилась.
– Вечером я приехала к Гоше домой. Высказала ему обиженно, что я не такая и не собираюсь прокладывать себе дорогу к славе, через постель. А он в ответ разозлился, обозвал меня дурой, сказал, что пора отрабатывать вложенное в меня, а когда я отказалась – набросился с кулаками.
Эмма закрыла глаза и устало выдохнула. Не поднимая век, актриса продолжила:
– Очнулась я на улице. Кое-как добралась до дома. Мама была в ужасе, уговорила снять побои и подать заявление в полицию. Так и сделала. Родители съездили к Георгию на квартиру, забрали мои вещи и серьезно поговорили. Через несколько дней Гюрги оплатил мне лечение в клинике и пластическую операцию по исправлению сломанного носа. А когда я вышла из больницы – начал преследовать. За мной по пятам ездила его Lamborghini. Я шла в кафе с подружками – он обязательно заходил следом. И ты бы видела, как он смотрел! Сразу было понятно, чего хочет. Однажды я поздно возвращалась с вечеринки, его тачка подрезала меня на темной улице, он выскочил из машины как сумасшедший и заорал, что нам надо поговорить. Еле ноги унесла. На следующий день собрала монатки и рванула в Питер. Полгода мне снились кошмары. Но потихоньку я забыла и Гюрги и все прочее. А сегодня реальность вернула меня на землю.
Эмма откинулась на спинку стула и уставилась на Сашу в явном ожидании реакции. Тимофеева молчала и чертовски сильно хотела курить. История была гладкая, точно вылизанная острым розовым язычком Васильевой и частыми пересказами сердобольным подружкам. Но ужас блондинки под питерским дождем и слезы, размазанные по прелестному личику, настоящими. В этом Алекс была уверена, несмотря на актерский талант потерпевшей.
– Позвони Тельману, он мне уже телефон разрядил твоими поисками. А я пока наберу Арсена и попробую нейтрализовать твоего темпераментного сталкера.
Беспокойство на хорошеньком лице быстро сменилось смиренной покорностью:
– Сашенька, пожалуйста, не рассказывай мою историю Арсению Илларионовичу. Не хочу, чтобы он плохо обо мне думал.
– Сомневаюсь, что откуп от бывшей в виде пластики сможет удивить Покровского, – хмыкнула Саша и отправилась курить. Но в дверях кухни развернулась, внимательно оглядела девушку и поинтересовалась:
– А с карьерой певицы ты совсем завязала? Настолько сильна психологическая травма?
– Не знаю, – не уверенно ответила Эмма, – просто удобного случая с тех пор не подворачивалось.
– Зато подвернулся удобный режиссер, – фыркнула под нос Алекс и зубами вытащила сигарету из пачки.
Покровский ответил на излете минуты дозвона. Вероятно, мужчина искал для разговора более спокойное место, чем шумный клуб.
– Алекса? Куда вы пропали?! Дэвид места себе не находит, охрану на уши поставил. Что случилось с прекрасной актрисой? – обычно ровный голос вибрировал беспокойством.
– Мы в порядке и уже у меня дома. Обе. Пьем кубинский ром десятилетней выдержки. Хотела разбавить его содовой до уровня мохито, но воспитание не позволило.
– Теперь я всерьез задумался, а не приехать ли и мне к вам. Красивые девушки, хорошие напитки, – бархатные томные нотки мягкого тембра обволакивали. Но Саша не была расположена таять под обаянием Покровского.
– Нет, Сеня, у нас девичник. Да и у тебя там вечеринка и девочки пошикарнее будут. Ответь мне, Георгий рядом с тобой?
– Чехов? – удивился Арсен, – да он из квартиры раз в квартал выходит, и в этом сезоне уже был замечен на публике. К тому же, одна знакомая продюсер недавно привлекла его к работе над сценарием нового фильма.
Алекс действительно поручила Тельману и Чехову написать синопсисы, чтобы на встрече с дирекцией Императорского театра было из чего выбирать.
– Нет, Гюрги, он же Гоша, он же Гога, он же музыкальный продюсер с горячим нравом.
– Так вот как это расшифровывается! – Покровский рассмеялся, и Саша внезапно подумала, как давно она слышала смех этого сдержанного претензионного бизнесмена. Обычно Арсений Илларионович позволял себе высокомерную улыбку, в случаях особенного веселья подкрепленную многозначительным хмыканьем. Так беззаботно он смеялся на ее памяти один раз – в дегустационном зале на курсах сомелье, когда Алекс подбирая сравнения для винных ароматов приписала дорогущему напитку с бургундских терруаров запах застарелой мандариновой корки, пролежавшей несколько лет в кармане кротовой шубы вместе с пузырьком корвалола и пачкой беломора.
– Да, Жорик, широко известный в музыкальных кругах, как Гюрги, неподалеку, примеряется к непомерному Вероникиному эго.
– Господин продюсер, это был сарказм? Мне показалось, котик, что на этой крыше пока вы мяукаете.
– Счастлив предоставить тебе материал для упражнений в ироничном красноречии. За этим позвонила?
– Нет. Хочу обратиться с личной просьбой, но не знаю, как лучше начать разговор.
– Ты смущена и растеряна? Заинтригован!
– Устрой мне встречу с Гюрги. Это касается безопасности и психического здоровья нашей общей знакомой, и впрямую может повлиять на обожаемого тобой гения современного кинематографа.
И Саша кратко пересказала жизненные перипетии несостоявшейся дивы.
– Ты же понимаешь, что история шита белыми нитками и весьма неумело? Зерно истины, вероятно, тут есть, но найти его будет непросто. Я могу таких жалостливых басен на сотню томов бульварных романов надиктовать. Ты ей веришь? – Покровский рассуждал серьезно и спокойно.
– Наполовину, – честно призналась Александра, – потому и прошу тебя о помощи.
– Хорошо. Только два условия. Я буду присутствовать. На тот случай, если Георгий действительно практикует смешанные единоборства и борьбу без правил. И Эмме ни слова, пока мы не разберемся в ситуации. Поняла?
– Да я вроде догадливая, – покровительственный тон Покровского провоцировал Сашу ерничать.
– Тогда до завтра, Алекса. Утром позвоню. Много не пейте, тебе пригодятся светлые мозги и хороший цвет лица.
– Ну что? – Эмма набросилась с вопросами, едва Алекс зашла в кухню.
– Пока ничего. В клубе шумно, пьяно и слишком весело для серьезных разговоров. Завтра встречусь с Арсеном и лично все обсужу.
– А мне что делать? Не могу же я шастать по городу пока ЭТОТ на свободе!
– Отдохни, выспись, послушай музыку, почитай книжки, позвони Дэвиду. Он найдет как тебя утешить. По словам Покровского, влюбленный режиссер мечется между кинжалом и ядом, как Ромео, потерявший свою Джульетту.
– Бедняжка, – актриса вздохнула всей полнотой эффектного декольте.
– Веду себя как жестокая эгоистка, но мужчинам полезно иногда ощутить боль потери. Как иначе осознать ценность отношений? Тут главное не передержать. А то найдет себе новую музу.
– Странная философия, – Саша заглянула в холодильник и обреченно констатировала, что кроме десяти блюд из яиц рассчитывать голодному организму больше не на что.
– Какая есть, зато действенная. Не в обиду, Сашуль, но не тебе меня учить, как с мужиками общаться. Один от тебя в деревню сбежал, другой у Вероники под каблуком, да и Дэвида за столько лет так и не смогла очаровать.
Возмущение Алекс чуть не прорвало плотину спокойствия. «Не сбежал!» – кричало сознание. «Не под каблуком!» – вторил разум. Тимофеева ощутила острое понимание и принятие действий Гюрги. Продюсеру захотелось если не сломать повторно хорошенький и, как выяснилось, дорогой нос актрисы, то хотя бы вытолкать неуместно философствующую за дверь. Но проблема Эммы воспринималась Алекс как рабочий проект и требовала такого же отношения – холодного, взвешенного, отстраненного. С каменным лицом Тимофеева выдала блондинке полотенце:
– Ванная там. На стиралке чистый спортивный костюм. Можешь переодеться и пора укладываться спать.
– Уже? – протянула Эмма и недовольно надула губки. – Думала, мы как девочки посплетничаем о своем о женском.
– Спасибо, я еще твое предыдущее откровение не успела переварить, – и Алекс демонстративно покинула кухню, открыла ноутбук и приняла максимально деловой вид, проглядывая ленту новостей.
Задерживаться утром в одной квартире с откровенничающей болтливой блондинкой Тимофеева не стала. Полночи, несмотря на явное игнорирование со стороны Саши, актриса восторженно повествовала о своих достижениях на романтическом фронте. Из всего вытекал простой вывод – как повезло Тельману и как жестко обломался Гюрги. Звезда Васильевой озаряла жизнь как минимум десяти (по беглым подсчетам Алекс) счастливчиков, но все они меркли перед безграничным талантом и сексуальным потенциалом Давида Исааковича. Окрестив приятеля «маленьким гигантом большого секса», продюсер мысленно поставила галочку подарить герою- любовнику коробку презервативов и попросить расписать на экземпляре камасутры.
С первыми лучами рассвета Алекс тихо закрыла входную дверь, оставив златовласую красотку мерно сопеть, уткнувшись носом в складки тяжелого ватного одеяла. Под тонким Сашиным Эмма спать отказалась. «Мне обязательно нужно, чтобы меня ночью кто-то или хотя бы что-то придавливало к кровати», – игриво улыбаясь объяснила актриса. Пришлось вытащить из кладовки старое, еще бабушкино одеяло – пестрое, в разноцветных лоскутах.
*
В ожидании встречи с Арсеном Александра гуляла по центру. Маленькая закусочная с сочной шавермой из «сусликов» уже работала. Шустрый черноглазый парень сонно зевал за стойкой.
– Доброе утро, – девушка не рассчитывала на узнавание. С Эмиром они виделись один раз два месяца назад. Тогда съемочная группа только вернулась из болотных топей и голодный рыжий затащил сюда продюсера на поздний ужин.
– Ваше явление, Александра, поистине делает это утром добрым! Вам вновь захотелось испытать незабываемые ощущения от моей готовки?