Кае де Клиари
Приключения Они
– Нет, но немного щекочется, – ответила Они. – Зато я теперь могу стать человеком, так же, как стала козой…
– Не советую тебе превращаться в человека за счёт этой субстанции, – сказал Эммануил внушительно. – Лучше бы ты её совсем выплюнула, но как знаешь. А что касается человеческой формы, то лучше сделаем так!
Он положил свою ладонь между рогов козочки, и вдруг Они поняла, что стоит не на четвереньках, а на двух ногах! От неожиданности девушка покачнулась и, наверное, упала бы, но сильная рука Эммануила не дала ей этого сделать.
Они удивлённо оглянулась вокруг, и вдруг увидела, что они находятся возле колодца, и на них, раскрыв рот от удивления, смотрит женщина средних лет, с большим кувшином в руках.
– Добрейшая дева, – обратился Эммануил к этой женщине, – эта девушка нуждается в участии и заботе. Прошу тебя, дай ей своей чудесной воды и какую-нибудь одежду, чтобы прикрыть наготу. Я бы дал свою, но я отдал уже свой плащ её другу.
Через мгновение Они была завёрнута в большой полотняный платок, который женщина сняла с себя. Этой ткани хватило, чтобы закутать девушку с головы до ног, наподобие сари. Что ж, совсем неплохая одежда!
Закончив заворачиваться в это одеяние, Они повернулась к женщине, чтобы поблагодарить её, но вдруг увидела, что та стоит, замерев с большой чашей воды в руках, которую, наверное, собиралась протянуть ей. Они проследила за её взглядом и схватилась за голову…
Рожки! Они никуда не исчезли после её превращения из козочки в девушку! Сердце так и подпрыгнуло от радости, но тут Они вспомнила про женщину, поражённую её внешним видом.
Вот! Что бы ни говорил Эммануил, а быть необыкновенной, стрёмно! Попробуй теперь объясни этой доброй женщине, что ты не нечистая сила. Не поверит ведь!
Глава 57.
Белый младший брат рассказывал, каково это лететь сквозь миры, будучи выпущенным, как снаряд из катапульты. И надо учитывать, что это не обыкновенная катапульта, а порождение пространственно-временного парадокса, магического возмущения в чьей-то заднице, и рыцарь знает чего ещё! Теперь Огнеплюй понимал, что испытывал Драська, когда его швырнуло после аварии с формуляром возвращения. Но у белого дракона была своя ситуация, а у красного своя!
Во время кувырков думать трудновато. Но если здраво рассудить, то почему он решил, что кувыркается? Пока были ориентиры, это действительно воспринималось, как кувырки, а сейчас ориентиров не было, и как он там летит, кувырком или ракетой, не имело никакого значения. Собственно, то, что он летит, тоже было понятием условным. Сначала, да, летел. Скорее всего, летит и сейчас, но с таким же успехом он мог стоять на месте. Поэтому, можно и подумать, надо только представить, что не кувыркаешься и никуда не летишь, а лежишь в гамаке и дремлешь.
Итак, думаем! Прежде всего – что это за миры, и что это за порталы? Огнеплюй за свою жизнь видал разное, но такое встретил впервые, и никогда ни о чём подобном не слышал. То, что здесь всё из золота, его не удивляло. Ценность золота относительна, и объясняется, прежде всего, его редкостью. Случается так, что люди или представители какой-то иной цивилизации, находят богатые месторождения золота, и начинают делать из него домашнюю утварь, инструменты, оружие и даже кроют им крыши. Это не делает их богачами, а частенько наоборот, потому что при обилии золота приходится искать какие-то другие ценности для создания средств платежа и накопления богатств. При этом подобрать замену обесцененному золоту не так-то просто, ведь оно, помимо всего прочего, удобно для чеканки монет и создания драгоценностей.
Но здесь было что-то иное. Тот, кто создавал это место, руководствовался не человеческими представлениями о ценности золота, а скорее знаниями о его магических свойствах. Для драконов не является секретом, что золото обладает особыми качествами, которые можно использовать в магических действиях алхимии и во многом другом. Но драконы в известной степени ленивы. Они предпочитают делать из золота лежанки для себя и устраивать из него гнёзда для высиживания яиц. При этом они используют энергию, излучаемую солнечным металлом, что совершенно не связано с алчностью, которую приписывают им люди.
Сами люди, помимо применения в качестве денег, используют только одно свойство золота – стойкость. Способность жёлтого металла сохраняться неизменным, не растворяться и не ржаветь, применялась людьми в медицине, настолько давно, что они сами забыли об этих временах. Сейчас, то же свойство используется в электрике и электронике. Но ведь это же не всё на что оно способно!
Золото многое что может. Люди думают, что эпитет «солнечного металла», это поэтическая аллегория, а ведь оно на самом деле способно обращаться в свет. Как? На этот вопрос современная человеческая наука не даёт ответа. Она вообще отрицает этот факт, ввиду своего глупейшего свойства – отрицать всё, что не в состоянии объяснить. Но это людские проблемы.
Драконам известно о существовании эфирного золота, но эти знания они считают бесполезными, ведь эфирное золото не положишь под брюхо. То, что из него можно что-то делать им не приходит в голову, ведь драконы не люди, им не свойственно строить что-то сложнее своих гнёзд. Но тот, кто создал эти миры, видимо знал о золоте побольше, чем люди и драконы вместе взятые!
О том, что эти миры чьё-то творение, Огнеплюй догадался сразу. Но назвать их искусственными было бы неправильно, ведь привычные ему миры, это тоже творение, причём есть много оснований, что оно суть отражение чего-то иного, что непостижимо для людей и драконов, а понятно лишь Создателю, поскольку он во столько же разумнее своих разумных чад, во сколько человек умнее земляного червя.
Кто знает, может быть вот эти самые миры, которые покоятся на золотых постаментах, тоже отражения или копии миров сущего? А может быть это макеты или даже лекала, по которым делались, (или делаются), те миры, что известны и привычны?
Может быть так, а может этак. Или всё совсем по-другому – и те, и другие миры суть проекция чего-то большего или меньшего, являющегося прототипом… Или конечной целью?.. Вот путаница!
Сюда бы профессора Прыска, а лучше и его, и падре Микаэля. Такие шарады это по их части, глядишь, они бы додумались до чего-то путного, или хотя бы подошли поближе к истине. Огнеплюй решил, что не стоит ломать голову над вселенскими загадками, а следует остановиться на том, что эти миры самодостаточны, полноценны и развиты, а значит, опасны и жестоки, как любые другие. Но это же самое значило, что они могут прокормить дракона, если соответствуют земным условиям.
Кстати, надо бы трансформироваться. Человеческий образ ему в последнее время нравился всё больше, но если случится приземляться жёстко, то лучше иметь более крепкие кости, мощные мышцы и прочный панцирь.
Красный дракон сосредоточился и… стал красным драконом! Он гордо расправил крылья, хоть в этом и не было необходимости, но тут же с размаху врезался во что-то мягкое, упругое и податливое одновременно.
Вот, рыцарь его побери, это же воздух! (Так он что до сих пор летел без воздуха?) Ну, да, самый настоящий воздух, весьма чистый и приятный. Видимо скорость полёта была относительно невысокой, потому что он не обжёгся, как от падения из стратосферы. (Тот, кто туда залетал, знает.) Зато теперь он точно летел кувырком, беспорядочно хлопая крыльями, загребая невидимые потоки, но никак не мог выровнять полёт или хотя бы определить, где верх, где низ.
Второй удар был посильнее первого! Он снова врезался во что-то мягкое, но на этот раз оно не было непроницаемым. Дух вон вышибло от такого столкновения, но кажется, кости остались целыми. На миг глаза резануло ярко-синим светом, но тут же сознание погрузилось в тёмно-серый сумрак…
......................................................................
– Чикада, посмотри, что я поймала! Это маленькая красненькая ящерка. Она упала с неба!
– Цикада, Анк, меня зовут Цикада. «Ц», а не «ч», понимаешь?
– Понимаю. Я стараюсь, Чикада, но у меня не получается!
– Всё получится, Анк, ведь ты такая способная девочка! Главное не переставать пробовать. Так что там у тебя за ящерка?
– Вот, посмотри! Она упала на мою ладошку прямо из священной синевы. Ой, неужели она умерла? Мне её так жалко, Чикада!
– Надо же какая кроха! А на вид, как Себек с крыльями. Надо показать ему, вот наверно удивится! Не бойся, Анк, твоя ящерка жива, я слышу, как бьётся её сердце. Подержи её немного на ладони, и тогда она напитается твоим теплом и оживёт.
– Ой, как хорошо! Спасибо тебе, Чикада! Ты такой добрый!
– Это ты добрая, Анк. Эх, как бы мне хотелось, чтобы ты совсем не узнала, что такое зло. Как жаль, что это невозможно!
Глава 58.
– Ты как там?
– Х-хорошо!
– Замёрз?
– Н-немного…
– Понятно, держись – идём на посадку!
Зелёные крылья взмахнули, загребая воздух, и драконесса моментально затормозила, почти остановившись на лету. Она тут же встала на крыло, и по широкой спирали пошла вниз, туда, где весело зеленели квадраты залитой солнцем земли.
Елизар держался, как мог, вцепившись в выступы её головы начисто онемевшими бесчувственными пальцами. Ног он уже не чувствовал, а ведь поначалу полёт верхом на драконе показался ему восхитительным!
Тётя Мэгги решила не лететь сразу в то место, о котором говорили Адские угонщики и о котором поведал ей Елизар. По их словам, совсем недалеко, прямо за горизонтом, есть место, где можно открыть портал в другой мир или миры. Как это сделать, близнецы-авантюристы не объяснили, но тётя Мэгги разбиралась в таких вещах, а потому можно было попробовать выбраться из этого мира таким способом.
Когда они взмыли в воздух, Елизар испытал восторг, ведь он снова был в небе, хоть и не управлял полётом. Сидеть верхом на драконе было удобно и совершенно не страшно. Лётчик чувствовал себя сказочным всадником, героем, небесным воином с молнией в руке! Правда, молнии у него не было, но можно было её себе представить.
Однако очень скоро он понял, что начинает замерзать. Тёте Мэгги было проще – она мощно работала крыльями, а это греет лучше натопленной печки. (Драконы не хладнокровные ящеры, как считают некоторые. Это тёплые существа, способные согреваться едой и движением, как это делают люди.) Между тем, Елизар вынужден был сидеть неподвижно, ведь он не хотел мешать драконессе во время полёта. Тем временем, холод залез ему под шубу, а голову совершенно не спасал шарф, накрученный вроде тюрбана.
Мэгги быстро сообразила, что её седок так долго не выдержит. Она вовсе не хотела привезти на себе ледяную статую, а потому часто спрашивала своего пассажира о самочувствии. Они уже пару раз отдыхали на вершинах гор, и тогда драконесса отогревала человека под крылом. Сейчас горы кончились, и внизу были тёмные зелёные долины. Это значило, что погреться на солнышке может не только Елизар. Тётя Мэгги выразила желание искупаться в небольшом голубом озере. К нему они и спускались.
Почему-то Елизар подумал, что драконесса сразу нырнёт в манящую прозрачную воду, но она предпочла сперва убедиться, что её питомцу и подопечному удобно и комфортно на берегу, куда они приземлились.
Это было действительно уютное и живописное место – большая поляна в окружении красивых деревьев, и посреди неё зеркальное озеро, словно вправленное в зелёную раму. Просто не верилось, что в соседних горах царит вечная зима, трещат морозы и всё покрыто льдом и снегом.
Елизар быстро согрелся, а потому сбросил шубу и сам начал посматривать в сторону озера. Мэгги угадала его желание и предложила искупаться вместе. Для этого она тут же вышла из драконьего облика.
Вместе, так вместе! Хм-м, непосредственная тётушка… Ясное дело, что не страдающая человеческими предрассудками драконесса собиралась купаться нагишом. У Елизара тоже не было плавок, но это совсем не смущало тётю Мэгги. Он лишь надеялся, что в воде его симпатия к ней не будет так хорошо заметна…
Вода была чудесная. Оба купальщика плавали превосходно, а потому скоро удалились далеко от берега. Здесь было глубоко, но это никого не смущало. Нырять оказалось интересно – озеро было на удивление прозрачным и многорыбным при этом. Мэгги тут же принялась гоняться за рыбами, но в человеческом теле при ограниченном запасе воздуха это было ей затруднительно. И тогда они стали просто плескаться, как дети, весело хохоча при этом! Полезно иногда сбросить с себя взрослую шкуру, независимо от того кто ты есть – человек или дракон. Но не следует при этом забывать об осторожности.
Боль ткнула в плечо настолько неожиданно, что Елизар сначала не поверил в её реальность. Но моментально онемевшее плечо и отнявшаяся рука дали понять, что всё происходит на самом деле. Однако собственные ощущения немедленно забылись, потому что лётчик увидел, как Мэгги побледнела, закатила глаза и стала погружаться под воду, не делая попыток удержаться на поверхности. Она бы утонула, если бы Елизар не удержал её буквально из последних сил. Он и сам был на грани потери сознания – странное оцепенение охватило уже всё тело, а мозг норовил погрузиться в апатию.
Причину их внезапного состояния Елизар обнаружил сразу – в шее Мэгги торчала маленькая тонкая стрелка с оперением в виде миниатюрного помпона из чего-то похожего на вату. Видимо она была выпущена из какого-то метательного устройства. В его собственном плече наверняка торчала такая же, но сейчас он не мог ни увидеть её, ни дотянуться, чтобы вытащить – обе руки больная и здоровая были заняты тем, чтобы удерживать голову Мэгги над водой и не захлебнуться самому.
Видимо эти стрелки были смазаны парализующим ядом, потому что наконечники едва проникли под кожу и застряли в верхних мышечных тканях. Никаких важных артерий при этом задеть они не могли. И всё же на Мэгги, которая была более сильной и выносливой, чем молодой лётчик, (приходилось это признать), яд подействовал гораздо в большей степени, чем на него самого. Некогда было думать, от чего так происходит, необходимо было добраться до берега, если им дадут это сделать. Елизар понял, что им этого сделать не дадут, когда увидел лодку.
Лодка была самая обычная, такая, какую используют на спокойных внутренних водах – рыбацкая плоскодонка. В ней сидело два человека, один на вёслах, другой с дубинкой в руках и с отвратительным выражением лица. Не злым и даже не жестоким, а именно отвратительным, что было страшнее любой самой зверской рожи.
Сопротивляться, плавая в воде, когда у тебя на руках потерявшая сознание девушка, невозможно физически, даже если ты не отравлен парализующим ядом. Елизар знал, что не отпустит Мэгги, а значит, дело решат один-два коротких удара и на этом всё кончится.
Лодка подошла вплотную, но вместо того чтобы сразу ударить, мужик с отвратительным выражением лица показал Елизару свою дубинку и спросил:
– Бузить будешь?
– Не буду, – заверил его лётчик, просто не способный бузить. – Помогите…
Им помогли. Сидевшие в лодке злодеи без лишней грубости втащили на борт сначала Мэгги, а потом и её спутника. Из их тел извлекли ядовитые стрелки, после чего уложили на дно лодки, как пойманную рыбу, и даже не стали связывать.
На воздухе Елизар почувствовал себя хуже. Вода поддерживала, а здесь страшная тяжесть собственного тела вдавила его в твёрдые доски, лишая возможности пошевелиться. Куда уж там бузить? Он был на грани сознания, когда их вытащили на берег, и кто-то, кажется, наклонившись с коня, проговорил деланно усталым голосом:
– Ну, что ж, Ганс, неплохой улов! Итак, за ложное сообщение о драконе тебе положено пятьдесят плетей. Тридцать я снимаю за хорошую работу и интересную добычу. Пойди на конюшню и получи свою двадцатку, а этих почистить, дать отдохнуть, привести в чувство, и ко мне в игровую комнату.
Глава 59.
– Они?
– Да, Они!
– Они та,а?
– Там Они, там!
Этот диалог повторялся и повторялся. Билли уже думал, что он, наверное, не выдержит, соскочит с рук Вуффа и побежит куда подальше, пока у него от всего этого окончательно не сорвало крышу. Милли чувствовала себя не лучше, но она продолжала монотонным голосом разговаривать с Вуффом, обещая ему скорую встречу с Они. Обманутый юный йети уже не так резво бежал вперёд, как вначале, но всё же нёс Угонщиков по горам, и расстояние между ними и его родной пещерой увеличивалось.
Билли оценил комфорт такого путешествия, хоть и страдал от угрызений совести. (Адские угонщики вовсе не были лишены этого чувства, как могло показаться при поверхностном с ними знакомстве.) Однако идея Милли работала, они ехали, согреваясь теплом своего волосатого друга, и, учитывая местность, по которой проходило их путешествие, передвигались весьма быстро.
Почему-то взрослые йети не гнались за своим отпрыском, хоть догнать его им не стоило труда. Милли по этому поводу загадочно улыбалась, а Билли считал ниже своего достоинства расспрашивать сестру по каждому поводу. В конце концов, она не выдержала и сама разболтала свой секрет:
– Большие ждут появления нового малыша! Когда такое происходит, дети, которые уже есть в семье, не изгоняются, как это бывает у кошек, но пользуются большей свободой, а потом принимают участие в воспитании младших братьев и сестёр.
– Ты-то откуда всё это знаешь? – удивился Билли.
– Вуфф рассказал! – ответила его сестра, явно насмехаясь над наивностью брата.
Билли почувствовал, что багровеет. Драка на руках у Вуффа сейчас не могла привести ни к чему хорошему, но терпеть издёвки над собой означало уронить достоинство Адского угонщика. Наверное, Милли почувствовала что перегибает палку, и, примирительно рассмеявшись, сказала:
– Я это в книге прочла, пока мы прятались в городе. А что? Делать-то всё равно было нечего! Ты колбасы налопаешься и спишь, а я со скуки помираю. Вот и стырила несколько книжек для себя…
– Ботанка! – бросил Билли привычное оскорбление.
Но Милли на сей раз не обиделась. Может быть, она тоже не хотела ссоры, понимая, что сейчас не время для такого развлечения, а может, перестала считать такое прозвище обидным лично для себя. Но совсем без ответа выпад брата она не оставила, и теперь назло ему поддерживала монотонный диалог с Вуффом, каждый раз, когда малыш йети спрашивал про Они. А делал он это очень часто.
– Граница гор близко, – заявил Билли, оглядев рельеф скал, на которых уже почти не было снега. – Мы можем отпустить его прямо сейчас.
Он многозначительно скосил глаза на Вуффа, но сестра не поддержала его идею.
– Рано, – заявила она. – Мы всё ещё далеко от крупных поселений, а в мелких ничего интересного не угонишь. Разве что лыжи, а оно тебе надо? И даже туда босиком по камням чапать не намного лучше, чем по льду, так что терпим!
Билли вздохнул. Она была совершенно права. Адские угонщики одевались всегда легко и просто, а обувь не носили по той простой причине, что жизнь их проходила в кабинах и моторных, либо багажных отсеках разных транспортных средств. В таких местах не замерзнешь, если это только не колымага времён освоения колёсной техники. Ботинки же им только мешали бы, ведь в кабинах угнанных автомобилей или скажем, самолётов приходилось много лазать, чтобы нажимать вовремя на педали и не забывать про управление.
– Минуем предгорье, тогда посмотрим, – успокоила брата Милли. – Там теплее и там есть дороги. Доберёмся до большого города, и что-нибудь обязательно угоним, хоть дрезину. А пока – терпим!
.......................................................................................
Билли не представлял себе, что это будет так неприятно.
– Они не,е? – раз в сто пятидесятый переспрашивал Вуфф плачущим голосом.
– Нет, Они нету! – отвечала Милли. – Они ушла. Совсем ушла, понимаешь? Её здесь нет. Я думала, что она здесь, а её нет!
– Иди домой, – поддержал Билли сестрёнкино лицемерие. – Папа и мама тебя дома ждут, волнуются наверно. Ты ведь кушать хочешь?
– Ку,ать… – подтвердил Вуфф, который за всё время их похода ни разу не подумал о еде.
– Точно, кушать! – подхватил Адский угонщик, ругая себя мысленно последними словами. – Папа принесёт много вкусного мяса! Ням, ням!
Вуфф стоял, сильно ссутулившись, и на его физиономии была видна борьба чувств. Да, он хотел кушать и скучал по родителям и по родной пещере, но всё же…
– Они не,е? – спросил он ещё раз с такой надеждой в голосе, что сердца Адских угонщиков облились кровью.
Нет, Вуфф, Они здесь нет, – ответила Милли, стараясь, чтобы голос её звучал ласково. – Иди домой к маме и папе. Там тебе дадут кушать…
Маленький йети вдруг развернулся и зашагал прочь, плача на ходу совершенно по-человечески.
– Я чувствую себя свиньёй, – мрачно признался Билли, глядя ему вслед.
– Не ты один, – вздохнула Милли. – Кстати, это тебе за ботанку!
Удар был неожиданным, и нанесли его «с душой», а потому Билли полетел через голову, после чего хорошенько приложился о наезженную дорогу. Но он тут же вскочил, злой и воспрявший духом. Молодчина Милли! Драка, это как раз то, что было нужно им обоим после всего, что пришлось пережить за последнее время!
Сестра уже ждала его со стиснутыми кулаками. Она была очень опасна в ближнем бою, коварна и совершенно не знала пощады. Это свойство в ней всегда настораживало Адского угонщика, который был по-мужски чуть посильнее. Вторично нарваться на её отработанный хук или поймать крюк в челюсть он не собирался, а повёл прощупывающую атаку из серии мелких частых ударов, которыми намеревался замаскировать свою коронную «пушку».
Но Милли была не так проста. По её злой счастливой улыбке можно было понять, что она видит брата насквозь! От Адской угонщицы следовало ожидать какой-нибудь пакости. Например, запрещённый приём, и не один, а потому…
Оба бойца вдруг взлетели в воздух и беспомощно заболтали руками и ногами на высоте чуть меньше человеческого роста.
– П,охие ма,ыши! – заявил Вуфф назидательно. – Не,зя д,аться!
– Вуфф, что ты здесь делаешь? – воскликнула Милли, с трудом перестраиваясь с бойцового настроения на мирное. – Иди домой, там мама и папа дадут кушать!..
– Не,очу до,ой! Не,очу ку,ать! – решительно произнёс Вуфф. – Они та,а!
Он указал вперёд рукой с зажатым в ней Билли, потом сунул Адских угонщиков себе под мышки и зашагал куда-то прямо через обработанные поля и огороды, ломая по дороге лёгкие изгороди.
