Евгений Анатольевич Леухин
Заклятье волка
Глава семнадцатая. Любимец народа
В этот день на площади возле храма было как никогда много людей. Из-за туч вышло солнце, осушив мостовые, и жители города высыпали на улицы в надежде насладиться последними солнечными деньками. Толпа расступилась, пропуская к храму королевскую карету, запряжённую парой гнедых жеребцов. Паж ловко спрыгнул на мостовую и, открыв двери кареты, поклонился. Фрея, одетая в длинное чёрное платье, подав руку пажу, аккуратно спустилась с кареты.
В толпе кто-то выкрикнул – «Это бедная Фрея!», и тут же эхом прокатилось – «Это бедняжка Фрея». Девушка достала из сумочки кожаный кошелёк и, следуя за гвардейцем, расталкивающим зевак, принялась раздавать нищим монеты. Вслед за ней шёл шорох слов и вздохов. «Какая она изящная и красивая!». «Бедненькая. Посмотрите, какие у неё красные, исплаканые глаза!». «Бедняжка, какая бледная». «Фрея, верь – он вернётся!». «Пусть Богиня Эллари благословит тебя!»
Войдя в храм Фрея направилась к Вилларе, которая стояла у алтаря и раздавала благословения Богини, прихожанам. Увидев принцессу, жрица вздохнула и, покачав головой, крепко обняла девушку.
–Дорогая моя, что-то ты неважно выглядишь! – сказала Виллара и, взяв Фрею за руку, повела её за собой в свою приёмную. Усадив принцессу в кресло, жрица села рядом.
–Ваше Святейшество, что мне делать? – спросила Фрея и тут же расплакалась.
–Ну что ты, Фрея, не плачь, – обняв принцессу, ответила Виллара – ты должна быть сильной. Богиня Эллари непременно тебе поможет и всё у тебя будет хорошо.
–Что может быть хорошего? Наследующей недели меня насильно поведут под венец! Что мне делать? Виллара, миленькая, заберите меня к себе! Я пойду в монастырь, но только не замуж за этого Роберта!
–Милая моя, ну что ты такое говоришь? Стать монахиней Богине это обед на всю жизнь. Ты не сможешь наслаждаться земными радостями, не сможешь любить мужчин, соответственно и не сможешь иметь собственного ребёнка. Зачем тебе это надо?
–Ну и пусть, я готова к этому! – воскликнула принцесса, утерев слёзы – Не нужны мне никакие радости без моего любимого! Я не хочу никого любить, кроме Ульвена, и детей мне не от кого не надо!
–Не от кого? И даже от Ульвена?
–Ну, конечно же, от Ульвена хочу, но ведь он же в Антурии!
–Но ведь он же вернётся или ты уже в это не веришь?
–Ваше Святейшество, конечно же, верю, но когда это произойдёт?
–Тебе не стоит терзать себя, милая. Отдай свою судьбу в руки Богини, и она обязательно сделает тебя счастливой.
–Но, Ваше Святейшество, я не хочу быть счастливая без Ульвена, а сейчас всё встало против нашей любви! Если я буду бездействовать, и меня отдадут замуж, то всё будет напрасно, даже если Ульвен и вернётся с Антурии!
–Но, ты же не собираешься выходить замуж?
–Ваше Святейшество, а разве кто-то спрашивает моё мнения? К сожалению, с моим мнением никто не считается!
–Милая моя Фрея, но ты же можешь сказать – нет, во время венчания и ваш брак с Робертом будет не действителен!
–Ваше Святейшество, разве я не знаю этого? Но ведь это всего лишь церемония? Ведь мой дядя Роланд уже обо всём договорился с отцом Роберта – Сореном!
–Это не просто церемония – это узаконивание твоего статуса. Без твоего согласия не один жрец Богини Эллари во всём мире не позволит себе вас обвенчать, даже под страхом смерти. И поверь мне, Роберт тоже не осмелится до тебя дотронуться, если ты не станешь его законной супругой. Глубокоуважаемый – верховный маг Тролман уже провёл ему по этому поводу разъяснительную беседу.
–Мой дядя Роланд никогда не считался с законами…
–Его Высочество не считается с законами, когда ему не перед кем за эти законы отчитываться. Ваш пра-пра-прадед Анвиндр эти законы написал для народа и когда он перед народом предстанет, выбора у него не будет!
Фрея, поправив волосы, гордо подняла голову. В её глазах заблестела надежда, утерев платком носик, она ответила Вилларе:
–Я верю Вам, Ваше Святейшество. Я буду сильной и отдам себя в руки Богини!
Отряд Ульвена, после боя с Марджаной, и демоном из преисподней, оправившись, двинулся вперёд к перевалу Драконьих гор, через который проходила дорога к Кафесу. Оставшиеся без своего предводителя скелеты были быстро уничтожены. Мадине, с помощью магического заклинания, удалось быстро закрыть портал, и она обессилившая упала на песок. Дракон превратился обратно в ворона и, победоносно покаркав на дереве над воинами, улетел.
Одного из солдат, которого демон швырнул в дерево, спасти не удалось. Его сломанные кости пробили лёгкое и он захлебнулся собственной кровью. Ещё одного солдата, раненного ржавым мечом скелета, решили оставить в горной деревушке, где его взялся выхаживать местный лекарь. Локи отделавшись лёгкими ожогами от магического взрыва, периодически втирал в обожжённые руки приготовленную Мадиной мазь и через пару дней они полностью зажили.
Ульвен тоже воспользовался этой мазью, но после того как узнал из чего её приготовила Мадина наотрез отказался её втирать. Магическая мазь была сделана на основе мочи и такие компрессы, ужасно воняли. Несмотря на это рука Ульвена быстро зажила и без неё.
Ульвен договорился с капитаном нифльхеймского корабля о доставки их отряда в Сторби и предложил отметить их отправку домой бутылкой вина. Никто не стал возражать и их компания в полном составе, в последний вечер в Антурии вышла на набережную Кафеса. Сели они в той же таверне, где Ульвен несколько месяцев назад выставлялся за звание капитана пред Локи, Снори и Нарви. Локи пользуясь моментом, забрасывал вопросами колдунью. Солдаты, открыв рты, с неподдельным интересом её слушали. Ульвен наслаждался закатом и медленно цедил вино.
–А почему в тот момент, когда Ульвен попытался убить миеринскую ведьму, она появилась в новом месте, а когда её схватил дракон, она не смогла проделать этот фокус повторно? – задал очередной вопрос Локи.
–Причины этому могут быть разные. – Ответила Мадина, сделав глоток вина. – Заклятье, которым она призвала демона из преисподних забрало много магической энергии, и Марджане не хватило сил, чтобы снова переместиться в пространстве. Ведь магическую энергию она потратила и для того чтобы незаметно к нам подкрасться и для того чтобы выстрелить в тебя огненным шаром.
Конечно же, мы должны учитывать и то, что Ульвен использовал против колдуньи меч. Выкованный из метеоритной стали – космического металла. Выкованный искусно, но это всего лишь меч, а дракон – существо магическое, обладающее магической силой, и я даже догадываюсь, чей это дракон… – задумчиво сказала Мадина.
–И чей же это дракон? – спросил Локи, поглаживая ладони.
–Этот дракон-ворон может принадлежать верховному магу Тролману, который ему достался от его предшественника Гудмина. Он похож на ворона, спасшего наши шкуры от Марджаны.
–Ты считаешь, что сами мы бы с этой ведьмой не справились?
–Я в этом уверенна! Марджана, демон с преисподних и его армия скелетов. У некоторых из нас были бы шансы выжить, только в том случае если бы мы разделились и побежали в разные стороны! – усмехнулась колдунья.
Со стороны моря подул прохладный морской бриз. Локи закатив глаза томно вздохнул.
–Вот чего мне не хватало всё это время – свежего морского воздуха!
–А в Нифльхейме уже осень, – ответил Ульвен, отправив в рот очередную дольку мандарина.
–А почему рука Ульвена так быстро зажила, хотя он, только один раз воспользовался твоей мазью, а его руки были обожжены намного сильнее, чем мои? – не унимался Локи.
–Тело Ульвена обладает большим потенциалом скрытых возможностей. Одна из них – это способность к быстрой регенерации тела, – ответила Мадина.
–Что? Генерации?
–Хах, да, генерализации!
В Сторби подул северный ветер, и в столице запахло осенью. Дни стали короче, деревья оделись в яркие жёлтые убранства, а по ночам в дома горожан стал пробираться холод. В кожаных креслах у горящего камина сидел Роланд, его сын Ингвар, канцлер Эймунд и генерал Бранд. Король задумчиво потягивал вино из своего кубка, а генерал рассказывал собравшимся своё виденье сложившейся ситуации:
–…Миерин не двусмысленно показал нам свою позицию. Под руководством Лонгвея в Ираклионе произошёл государственный переворот. Они посадили на трон Антурии свою марионетку, который сразу же устроил в Ираклионе резню. Сотни подданных Нифльхейма были ограблены и убиты. Королевство понесло огромные материальные убытки, а сколько мы потеряли верных солдат? Это был плевок нам в лицо, мы должны срочно принять соответствующие меры и заставить подлого Лонгвея немедленно…
–Уважаемый генерал Бранд, мы все прекрасно понимаем и разделяем Ваше негодование по поводу подлых интриг Лонгвея! – перебил разгорячённого генерала Ингвар, поглаживая свой выпирающий из золоченого камзола живот – Слава Богини Эллари, что все его планы рухнули, и он потерпел в Антурии сокрушительное поражение. Давайте теперь все вместе подумаем над тем, что нам в связи со всем этим вышеперечисленным предпринять, чтобы королевство с минимальными последствиями и потерями могло поставить Миерин в такое положение, в котором Лонгвей явиться к нам на коленях и будет умолять о пощаде! Давайте подумаем об этом, а махать кулаками и проклинать наших врагов – будут простолюдины на рынках и, я уверен, они с этим сами успешно справятся! А нам нужно разработать хороший, последовательный план действий!
–Ваше Величество, я предлагаю немедленно начать мобилизацию, вернуть нашу армию из Антурии и объявить Миерину войну! – воскликнул генерал, сжав кулаки.
–Да, и что дальше? – наигранно поинтересовался Ингвар.
–Мы соберём большую армию, посадим её на корабли и отправим в Миерин…
–Хах! – хмыкнул Роланд – Где ты её собирать собрался? Пойдёшь по лесам в корзину складывать?
–Собрать армию.… Хм, легко сказать! – усмехнулся Эймунд – Рекрутировать новобранцев по деревням, пожалуй, проблемы не составит, а вот одеть их, обуть, накормить, выдать им оружие, обучить, сделать из новобранцев армию – вот это уже будет накладно. Закупить на верфях новые военные корабли, ежемесячно платить новым солдатам жалованье, инвалидам и вдовам пенсионы… А в конечном итоге козна опустеет и нам придётся просить заимствований!
–Зачем куда-то отправлять наших солдат, Бранд? – спросил Роланд, сделав глоток вина – В Нифльхейме полно миеринцев, грабь – не хочу! Конфисковать их имущество и всех их отправить на каменоломни. А для этого не надо никаких мобилизаций, а заодно и казну пополним!
Эймунд одобрительно закивал головой, а Ингвар бросив пренебрежительный взгляд на Бранда воскликнул:
–Отец, это блестящая идея! Выжать с этих разжиревших на нашей земле мигрантов всё до последнего гроша. Эвакуировать из Шаушенга наших купцов и ввести против Миерина эмбарго. Устроим миеринцам блокаду с моря! Мы проживём без их шёлка и фарфора, а они без хлеба долго не протянут. Миеринцы начнут голодать без нашей пшеницы, и Лонгвей сам приползёт к нам на коленях!
–Ваше Величество, идея хорошая, но, думаю, для начала нам стоит заручиться поддержкой наших союзников. – Нахмурил брови Эймунд. – Миерин главный торговый партнёр Ферсинии. Разорвав торговые связи с Юнанем, Ферсиния понесёт убытки и, в любом случае, что-то потребует взамен!
–А ты для чего нам, Эймунд? – возмутился Роланд и громко икнул – Придумай для Ферсинии какие-то выгоды, обещания, просьбы, угрозы! Ты канцлер или дерьмо собачье? Отправляй в Ферсинию послов, пусть договариваются, нечего им штаны в Сторби просиживать!
Ингвар рассмеялся и, похлопав отца по плечу, сказал:
–Ха-ха-ха! Отправляй немедленно, а то потом самому придётся ехать! А ещё меня интересует такой вопрос, – продолжил принц серьёзней – если мы собрались придушить миеринцев в Нифльхейме, то нам, безусловно, понадобится помощь тайной полиции…
–Глава которой миеринцам задницу на поворотах заносит! – покачал головой король.
Ингвар посмотрел на генерала и, зевнув, сказал:
–Большое спасибо Вам, Бранд, что лично зачитали нам послание от генерала Асмунда. Мы подумаем, что нам следует предпринять в сложившейся ситуации, но дальше продолжим обсуждение без Вас.
Генерал, поклонившись королю Роланду, удалился.
–Ваше Величество, я думаю, что Олав будет против блокады Миерина, а тем более объявления ему войны, – хитро прищурившись, сказал Ингвар.
–Мне наплевать, что думает Олав! Будет так, как я скажу… – ответил король, громко икнув.
–Быть может, нам стоит на время отстранить Олава от управления тайной полицией?
–Возможно, но нам надо будет найти ему хорошую замену!
–У меня есть на примете несколько надёжных людей из военных.
–Хм, надо подумать над этим…
–Ваше Величество, а меня беспокоит ещё одно важное дело, – вздохнув, сказал Эймунд.
–Что ещё за дело? – спросил Роланд, сделав глоток вина.
–Ваше Величество, меня беспокоит информация предоставленная генералом Асмундом, о том, что Ульвен оказался жив. И ещё то, что он стал на этой войне героем, приняв участие в свержении предателя Басира и проявив себя в битве с редгардийцами! Из слов генерала, понятно то, что он превозносит Ульвена. Если ничего не делать – эта информация быстро распространится по городу и, конечно же, дойдёт до Аникен и Фреи!
–Тогда, надо что-то делать!
–Простите меня, Ваше Величество, но раньше с этими вопросами замечательно справлялся Ваш сын Олав!
–Ой, я бы не сказал, что он со всем так хорошо справлялся, – нахмурил брови Ингвар, бросив на Эймунда презрительный взгляд, – по городу ходят слухи, что кто-то из Нифльхейма поставлял оружие редгардийцам. Олову надо было бы, как минимум, разобраться в этом, и если это правда, то всех, кто к этому причастен, немедленно повесить на рыночной площади!
–Ваше Величество, – нервно сглотнул Эймунд – я подчеркну только то, что сказал Ваш уважаемый сын – что это всего лишь слухи!
Роланд молчал, задумчиво поглаживая свою седую бороду.
–Может слухи, а может и правда! – хрустнул пальцами Ингвар, стиснув кулаки.
–Ваше Величество, во-первых, я уверен, что Олав сможет разобраться в данной ситуации, и если слухи чем – либо обоснованы, он найдёт и строго накажет всех, кто причастен к поставкам оружия редгардийцам. А если это всё окажется всего лишь слухами, распространяемыми врагами королевской семь, только он сможет всем быстро заткнуть рты!
–Что это за бред? Кто может распространять такие слухи или это ты сам на ходу выдумываешь?
–Ваше Величество, возможно, к этому причастны те люди, кто распространяет слухи о том, что Фрею, возлюбленную Ульвена, в то время как он проливает кровь во имя Нифльхейма, хотят насильно отдать замуж по расчёту! – хитро ухмыльнулся Эймунд, потирая ладони.
–К моему сожалению, так и есть, отец. Я и сам хотел с тобой об этом поговорить. Когда Аникен узнает о том, что Ульвен жив, она будет против свадьбы…
–Мне наплевать на то, что она будет против! Я уже обо всём договорился с Сореном! Я уже даже договорился с Вилларой, хотя она долго отпиралась и отказывалась! В субботу она лично их обвенчает на площади перед храмом!
–Этот Ульвен, стал приносить нам проблемы, нам бы не помешало, если бы с ним и впрямь в Антурии случился какой-то несчастный случай! – ухмыльнулся Эймунд, погладив ладони.
–Хах! – усмехнулся Ингвар – Нам бы не помешало, если бы этот Ульвен раз пять упал на остриё ножа!
–И с этой задачей лучше всех бы справился Олав!
Пока Тарбен добрался до нужного ему места в припортовом районе на окраине Сторби, холодный дождь промочил его до нитки. Он ехал по ночным улицам города, погоняя свою старую кобылку, и проклинал дело, которое навязал ему его старший брат. Вода уже ручьём затекала ему за пазуху, когда Тарбен, слезая с лошади, хлюпнулся в глубокую лужу, возле борделя – «Большие титьки». Громко выругавшись, он привязал лошадь под навесом, и пошёл к крыльцу.
Заведение было любимым местом богатых торговцев, которые не только просаживали здесь деньги, но и сбывали контрабандные товары. Хозяйка заведения – Малина исправно заносила золотые кроны в нужное место. Стражники, и поборники податей обходили «Большие титьки» стороной. Бордель был не маленький и занимал всё двухэтажное здание, в котором работало двадцать девушек, готовых в любое время дня и ночи обслужить самых требовательных посетителей.
Красный фонарь, весящий над дверью, плохо освещал улицу и Тарбен чуть не упал, зацепившись за ногу лежавшего возле крыльца человека. Задёргав ногами, незнакомец нечленораздельно забурчал и выругался на непонятном Тарбену языке.
–Когда же уже этот проклятый день закончится! – вздохнул Тарбен и забарабанил в дверь борделя.
Через пару секунд окошко двери открылось, и его пристально оглядел охранник с ярко рыжей бородой. Тарбен был одет в старый затёртый кафтан с позеленевшими от времени пуговицами. Его промокшее лицо с длинной слипшейся бородой, явно не внушило доверие, всматривающегося в него охранника.
–У Вас здесь человек в луже у крыльца лежит в полусознательном состоянии!
–Ну и пусть себе лежит! – нахмурив брови, ответил рыжебородый мужчина – Пусть проветриться немного, а то он сильно буйный сегодня. В него насильно вино никто не заливал, сам до свинячьего визга накачался!
–А, ну если так, то понятно…
Охранник хмыкнул, и уже попытался задвинуть окошко, но Тарбен в последний момент успел засунуть в оконный проём руку.
–Но я вообще-то по другому вопросу! Ты не мог бы открыть дверь?
–А деньги у тебя есть? – ухмыльнулся рыжий.
–Проблем с деньгами у меня нет!
–Что-то не очень-то твоя рожа мне внушает доверие!
–Открывай! Меня хорошо знает Малина, а мой брат, ваш самый ценный посетитель!
Бородач закрыл окошко и, немного повозившись с замками, открыл тяжёлую оббитую железом дверь.
В ноздри Тарбену ударил резкий запах табака, когда он вошёл внутрь. На стенах коптили масляные лампы, довольно ярко освещающие помещение. На первом этаже борделя находился большой просторный зал с десятком столов и широкой барной стойкой, за которой стоял долговязый темнокожий мужчин натиравший стаканы. За одним из столов сидела компания миеринцев, одетая в дорогие, шёлковые халаты. Бросив подозрительные взгляды на Тарбена они, посмеиваясь, продолжили что-то громко обсуждать на миеринском. В их руках были длинные трубки, и мужчины периодически к ним прикладываясь, выпускали к потолку струйки дыма.
За столом у барной стойки сидело четыре молоденьких девушки в полупрозрачных кружевных платьицах, подчёркивающих их выпирающие достоинства. Увидев Тарбена, девушки захихикали, но оценив его непрезентабельную внешность, быстро потеряли к нему интерес. Ещё за одним столом со стаканом вина сидела ярко одетая женщина в дорогих украшениях. Оглядев Тарбена, она ухмыльнулась и, встав из-за стола, подошла к нему.
–Здравствуй, Тарбен! Давно ты к нам не заходил. Неужто потерял интерес к женскому полу?
–Здравствуй, Малина. Интерес не потерял, но семья и дети обязывают…
–Мало кого это останавливает, а что же теперь случилось? Решил тряхнуть стариной?
–Нет, я по делу, мне срочно надо поговорить с братом!
–Брат твой отдыхает и поверь мне, он не любит, когда его отвлекают в такое время!
–Дело очень важное и не терпит отлагательств!
–Хм… Ну ладно, но только потом не говори, что я тебя не предупреждала. Пойдём.
Малина провела Тарбена по тёмному коридору, в небольшую гардеробную, в которой, за небольшим столиком с чашкой чая, сидел широкоплечий громила. На мужчине была одета кольчуга, за спиной длинный двуручный меч.
–Здравствуйте, господин Тарбен, что Вы здесь делаете в столь поздний час?
–Здравствуй, Келд. Мне надо срочно поговорить с братом у меня к нему срочное дело.
–Что-то случилось? – спросил Келд и как-то странно заморгал.
–Да, случилось, и это очень важно!
–Ладно, заходи…
Просторное помещение с бассейном, выложенным бирюзовой мозаикой, окружали обнажённые статуи девушек из белого мрамора. Высокие витражи поблескивали в свете десятков свечей стоящих по краям бассейна. Заморские тропические растения с яркими, крупными цветами, в глиняных горшках наполняли помещение благоуханием. На воде плавали лепестки роз.
На мелководье бассейна лежал тучный голый мужчина с жиденькими волосиками на голове. Его шею украшали толстые золотые цепи и большой зелёный кристалл в искусно выполненной оправе. На пальцах поблескивали массивные перстни с драгоценными камнями. Рядом в воде плескались две молоденьких голых девушки, а ещё одна сидела у большого подноса с фруктами и кормила мужчину виноградом.
–Брат мой! – воскликнул мужчина, увидев Тарбена – Неужели ты прислушался к моим советам, наконец-то решил бросить свою скучную серую жизнь и окунуться в мир разврата!?
–Дело не в этом, Эймунд. У нас проблемы с антурийскими заказами!
Канцлер нахмурился и, потянувшись за стоявшим рядом кальяном, глубоко затянулся. В комнате запахло гашишем.
–Какого чёрта! Что там ещё за проблемы?
–Я думаю, что нам лучше это обсудить наедине.
–Миеринские шлюшки ни слова не понимают по-нашему, можешь смело рассказывать!
Одна из девушек наблюдавшая за Тарбеном, глупо улыбнулась и, раздвинув бедра, продемонстрировала ему свои прелести.
–Хм… Сегодня в мою кузню пришли двое солдат и устроили драку, разгромив мне все витрины. Мои ребята с ними справились, но они обещали, что в следующий раз их будет больше, а ещё грозились ночью сжечь мою кузню! Твоя затея нажиться на войне провалилась! Всё моё дело, которому я посвятил всю свою жизнь, находится на грани краха!
–Что ты ноешь, Тарбен! Мы отправили в прошлом месяце в Антурию последнюю партию. Нас никто не схватил за руку, и все доказательства уплыли за море, каким образом они нам что-то смогут предъявить?
–Они возвращаются, вместе с солдатами! А в пабах судачат о том, что оружие выковано в Сторби!
–Это всё из-за того, что твои кузнецы не умеют держать язык за зубами! Глава тайной полиции – Олав, который платит золотом, твоим криворуким работничкам взбешён. Он грозился перерезать всей твоей братии глотки, и я еле отговорил его от этого!
–Потому, что никто не знал, для кого мы делаем это оружие! Заказ был такой большой, что я договорился с Хагеном о том, что он возьмёт на себя часть заказа…
–Что? Тарбен, у тебя вообще мозгов нет? А почему я узнаю об этом только сейчас?
–А потому, что ты меня не предупредил! Ты мне ничего не рассказал! Откуда я знал, что это оружие для редгардийских воинов?
–Да потому, что я сам об этом не знал до поры до времени!
–В прошлом месяце от меня ушли двое кузнецов, а сегодня ещё двое. Остался старый Джит, которому идти некуда и трое подмастерья. Кто у меня будет работать с такой славой…
–Тарбен, чёрт тебя побери! Что ты сопли распустил? Тебе заплатили золота столько, что тебе можно две такие кузни как у тебя купить, а если…
За окнами сверкнула молния, и прогремел гром, заглушивший ругань Эймунда. Пламя свечей задрожало, хоть помещение и было наглухо закрыто. Внезапно одна из девушек, сидевшая у подноса фруктов, встала и жутко затряслась. Заморгала в бешеном темпе и закатила глаза. Девушки завизжали от страха. Их подруга открыла глаза, обнажив полностью чёрные глазницы. Шевеля губами, она извергла из себя хриплый скрипучий голос:
–Эймунд, ты жутко меня разочаровал. Ты – гнусный предатель и ничтожество! Тебя стоило бы повесить только за то, что ты находишься в этом борделе и принимаешь не законно ввезённые в страну наркотики, но покрывать государственную измену и зарабатывать на крови наших воинов деньги это вершина кощунства! Я больше не в силах это слушать, ты должен немедленно сдохнуть!
У канцлера затряслись руки, он вскочил, а затем, упав на колени, заикаясь, затараторил:
–Простите меня, господин, но… я был вынужден это делать… Ведь это Олав приказал… Я ведь думал, что это государственное дело. Откуда мне было знать, куда это оружие направится?
–Ты – безмозглый дурак! Ты должен был прибежать ко мне в тот же день, когда ты узнал о подозрительных намерениях Олава, а ты вместо этого нацепил на себя амулет, скрывающий твои мысли! Ты намеренно это скрывал и наживался на этом грязном деле. Но хватит трепаться, пора выпотрошить из тебя кишки!
Девушка наклонилась и, подняв с подноса нож для колки льда, занесла его над головой… В этот момент Тарбен, стоявший всё это время с открытым ртом, опомнился и, перехватив руку девушки, попытался забрать у неё нож.
–Что это за чертовщина тут происходит? – закричал Тарбен, борясь с маленькой девушкой, у которой неизвестно откуда оказалось сил не меньше чем у кузнеца.
–Это же верховный маг Тролман! Ты что не слышал? Она же только что разговаривала со мной его голосом!
Тарбен не смог забрать у девушки нож и достав из-за пояса свой, всадил клинок ей под левое ребро. Девушка обмякла, выронила нож и повалилась в бассейн. Бирюзовые воды бассейна окрасились в красные тона крови. Две её подруги, что есть силы, закричали и, выкрикивая неизвестные фразы на миеринском, побежали к дверям.
–Ну что, братец, как я понял, ты осознал наконец-то, глубину того дерьма в которое ты нас втянул? – спросил Тарбен пренебрежительно посмотрев на стоящего на коленях Эймунда.
В этот момент дверь в гардеробную открылись, и на пороге появился Келд – охранник Эймунда. Выглядел он устрашающе. На багровом лице громилы вздувались тёмные вены. В руках он держал обнажённый меч, а глаза его были черны, как уголь.
–Надеюсь, Эймунд, ты не подумал о том, что у тебя есть шансы на спасение? – спросил голосом Тролмана Келд, быстрыми шагами приближаясь к бассейну.
–Знаешь, что братец, ты эту кашу заварил, ты и расхлёбывай! – воскликнул Тарбен, оттолкнув вскочившего на ноги канцлера.
Приблизившись к Эймунду, Келд занёс меч над головой. Белые плиты мрамора раскрасились причудливыми узорами брызнувшей крови. Отрубленная голова канцлера упала на пол и, покатившись, свалилась в бассейн. Обмякшее тело, брызжущее кровью, упало на заляпанный кровью пол.
–Тарбен, не думай, что тебе удастся далеко убежать! – воскликнул Келд, вслед скрывшемуся в дверях кузнецу.
Холодный ветер сбивал с ног, но Ульвен упорно карабкался вверх по заснеженному склону. Холод пронзал тело длинными острыми иглами, доставая прямо до костей. Взобравшись на заснеженную вершину холма, воин огляделся. Сзади, простираясь до горизонта, лежал укутанный белым покрывалом лес. Полная луна ярко освещала белую гладь озера и изломанный участок льда, откуда полчаса назад выбрался Ульвен. Где-то недалеко громко завыл волк.
За несколькими рядами сосен виднелось новое препятствие – отвесные каменные глыбы, подымавшиеся поверх высоких деревьев. Похлопав себя по плечам воин, увязая в сугробах, двинулся вперёд. Найдя русло промёрзшего ручья, Ульвен, стараясь не поскользнуться и не упасть на острые камни, карабкался вверх. Другого пути не было. Разбив до крови колени и пальцы, он, наконец-то, выбрался на плоскую поляну. Холодный ветер не пробивался сквозь густые ели окружавшие поляну, и он, присев на поваленное бревно, решил немного передохнуть.
Подняв голову, Ульвен посмотрел на звёзды, сверкавшие на чёрном куполе небосклона. Серебреное блюдце луны, холодным, сумрачным светом проникало в самые дальние уголки леса… Внезапно Ульвен почувствовал лёгкую вибрацию и тепло в своей левой руке. Сняв перчатку, он увидел, как рубин в кольце, подаренным Алсу, засверкал огнём. Внутри камня бушевал пожар, выбрасывая наружу языки пламени, слегка обжигавшие пальцы.
Сзади послышался хруст снега. Обернувшись, он увидел на краю поляны огромного чёрного волка, пристально смотрящего ему в глаза. Размером волчище не уступал лошади, а его взгляд был наполнен разумом и теплотой. Ульвен встал и, протянув к волку руки, произнёс:
–Ну, наконец, я нашёл тебя…
Нифльхеймский корабль тряхнуло от набежавшей волны и Ульвен проснувшись, протёр лицо ладонью.
«Какой удивительный сон, – подумал Ульвен, облокотившись на свой вещевой мешок, – и похоже на то, что в тюрьме Ираклиона я видел его начало. Что бы это могло значить?»
Поднявшись на палубу, Ульвен посмотрел вверх. Над ним нависал серебреный диск полной луны.
Фрея с каменным лицом сидела у зеркала своей комнаты. На ней было одето шикарное свадебное платье, сшитое под заказ из тончайшего миеринского шёлка. Шею украшало богатое брильянтовое колье, подаренное накануне Робертом. Вокруг принцессы крутились две служанки, вкалывая в волосы шпильки и крепя диадему усыпанную брильянтами.
–Доченька, ты у меня такая красивая. – Сказала Аникен, сидящая рядом, и не получив ответа тяжело вздохнула.
–Милая моя, неужели ты думаешь, что я желаю тебе зла? Почему ты постоянно молчишь? Почему ты печалишься?
–Мама, ты же знаешь, что эти ваши мероприятия мне совершенно не по душе! – холодно отрезала Фрея.
–Доченька, ну какие это – ваши мероприятия? Это твоя с Робертом свадьба – радостное событие, которое я уже жду много лет. Ведь Роберт – хороший парень: молодой, красивый и умный. Вот чем он тебе не нравится?
–Мама, ты же знаешь, что мне наплевать какой он красивый и умный. Говорю тебе ещё раз! Я люблю Ульвена, и буду ждать его, пока он не вернётся с войны!
–Фрея, но ведь он же погиб! Ведь ты же сама слышала, что несколько дней назад пришло новое послание от генерала Асмунда, и он лично написал королю Роланду, что Ульвен погиб!
–Я не верю в это, мама! Моё сердце подсказывает мне, что он жив…
В этот момент в двери комнаты постучали, и с коридора послышался знакомый голос:
–Ну что вы там? Сколько можно вас ждать?
–Ваше Величество, Вы можете войти, мы уже почти готовы, – ответила Аникен.
В комнату принцессы ввалился раскрасневшийся Роланд. Глупая ухмылка на лице и тонкий шлейф перегара, говорили о том, что он уже успел приложиться с утра к бутылке. Встав со стула, принцесса учтиво поклонилась монарху. Оценив Фрею неспешным взглядом, король причмокнул и сказал:
–Скажу тебя без лукавства, доченька, ты самая красивая невеста, которую я видел!
–Спасибо, Ваше Величество!
–Твой отец герцог Окстиндский был смелым и сильным воином. Мы сражались с ним плечом к плечу и один раз он мне спас жизнь. Я остался перед ним в долгу, и когда твой отец был смертельно ранен и истекал кровью у меня на руках, я пообещал ему, что буду заботиться о его ребёнке как о своём собственном. Я давал тебе и твоей матери всегда всё самое лучшее. Вы никогда, ни в чём не нуждались, но теперь я стал стар и скоро не смогу за тобой заботиться как раньше, Фрея. Ты выросла, и пришло время выдать тебя замуж. Я нашёл для тебя отличную партию, теперь пришло время заботиться о тебе твоему мужу, доченька!
Роланд улыбнулся и протянул руки, чтобы обнять Фрею, но та лишь гордо подняла голову и холодно ответила:
–Ваше Величество, спасибо Вам, что Вы добрым словом вспомнили моего отца. Спасибо за тёплые слова, но если Вы и в самом деле любите меня и печётесь о моём счастье, отмените эту свадьбу. Потому что я не хочу выходить замуж за Роберта. Я люблю другого!