Екатерина Леснова
Темная искра
– Вот здесь нашли последнюю. Гадина только печень съела, а такая свинья хорошая была! Жалко, – печально протянул бородатый мужик невысокого роста, хозяин подворья, где в последний раз порезвилась тварь.
Ничего примечательного мы не нашли ни в одном из сараев или дворов. Торн молча ходил за мной, парней он оставил у Люмира и велел почистить лошадей и, если попросят, помочь хозяевам.
– Спасибо, – я кивнула удрученному хозяину.
А на улице остановилась и задумалась.Торн встал рядом. Люмир ушёл сразу, как познакомил с этим последним пострадавшим. Домов в Ольховке всего примерно пятнадцать, в трех она была и сюда вряд ли вернётся. Значит, остаётся двенадцать. Моего резерва должно на них хватить.
– Что думаешь делать?
–А? – моргнула, оказывается Торн все это время смотрел на меня. – Надо ставить в оставшихся домах охранный контур. Нежить приходит ночью. Соответственно за несколько ночей она должна появиться, если до этого приходила через ночь. Скорее всего даже сегодня. Завтра съездим до охотничьей сторожки, посмотрим что там. На ночь опять вернёмся сюда, если тварь за сегодня не объявится.
– Я думаю, что там внутренности нашего недавнего трупа.
– Мне тоже так кажется. Завтра увидим. – Я посмотрела на мужчину и задала давно интересующий меня вопрос: – Скажите, лорд, вам раньше часто приходилось общаться с простыми людьми?
– Зови меня Дарий или Дар, как больше нравится. И да. Я в столице вырос, семья у меня родовитая и богатая.Но я сам поступил в военную академию, с детства не любил скучать и проводить время как большинство молодых аристократов. Закончил с отличием и остался служить, помотался по гарнизонам и крепостям, бывал в пограничных стычках с эльфами, а потом вернулся в столицу и продолжил службу уже там, но в несколько, – он замялся, – другой должности.
Мне стало интересно сколько же ему лет? На первый взгляд лет тридцать, тридцать пять. Но он вероятно старше, иначе не укладывается его рассказ во временные рамки. С другой стороны он не маг, сам сказал, а врать ему резон нет. Это они живут почти в два раза дольше, чем другие. Внешне похож на человека, признаков других рас не заметно.
– Гадаешь сколько мне лет? – улыбнулся так понимающе. Я кивнула. – Мне почти пятьдесят, сорок восемь если точно, – я удивилась, определенно что-то не так. – Во мне есть примесь оборотнической крови. Дед был оборотнем. На полный оборот сил не хватает, пока частично только. Их нюх мне тоже не достался. Зато зрение и почти полный иммунитет к магии в полном порядке.
Вот оно что! Мда, а так и не скажешь. Впрочем, оборотней сложно отличить от человека, если он не захочет, то никто не поймёт. Эта раса пришлая, тысячелетия назад они покинули свой мир, вследствие какой-то масштабной катастрофы. Это было так давно, что их считают такими же жителями нашего мира, как и любая другая раса. Оборотней всегда было мало, они единственные могли иметь детей от смешанных браков с любым народом нашего мира. Но почему-то чаще выбирали людей. А ещё у них было полно всяких непонятных традиций из глубокой древности и куча тайн, которые знали и понимали только оборотни. Значит Торн полуоборотень, средней силы, если может частично трансформироваться. Интересно посмотреть, до этого никогда вживую их не видела.
– При случае покажу, – заулыбался Дар.
– Ты что мысли читаешь? – поразилась я такой проницательности.
– Нет, у тебя все на лице написано.
– Не правда! – возмутилась, – ты вообще первый, кто мне об этом говорит, – и тише добавила, отворачиваясь от него в сторону крайнего дома. – Обычно нас вообще замороженными называют.
– Не забывай, что я знаю твоего брата, – в спину мне сказал мужчина. Я обернулась, чтобы спросить, что он имеет в виду, но Дар продолжил. – Ты на него похожа. Нет, не внешне. Поведением и немного характером, хоть я и мало тебя знаю. Да обычно тёмные замкнутые. Уж не знаю почему, но если сойтись с вами ближе, то вы самые обычные люди. Хотя с выражением эмоций у вас проблема. Но со временем привыкаешь, начинаешь замечать едва уловимые признаки: дернулся уголок губ, вскинутая бровь, выражение глаз. Я с твоим братом проработал не один год, так что мне легко понять тебя. Правда у Орива бывают даже чрезмерные эмоциональные всплески. – это да, брат мог действовать очень импульсивно, и не всегда было понятно это он серьезно или специально.
– Значит, ты тоже из тайной канцелярии?
– Можно сказать и так, – уклончиво ответил он.
– И что же ты забыл в таком захолустье?
– А я люблю разнообразие, – мы шли рядом, и в этот момент Дар казался гораздо моложе и беззаботней.
Я на это ничего не ответила. Да и что тут скажешь. Каждый сам для себя решает, где ему жить и чем заниматься.
– Как ты будешь ставить контуры?
– Просто постоим немного рядом с каждым забором. Я ментально сплету заклинание и навешу.
– Насколько я знаю, это уровень магистра.
– Ну, как попаду в столицу, зайду в академию, сдам на магистра. Работа готова, опыта хватает, – я пожала плечами. Сконцентрировалась, выплетая узор охранного контура, нашла точку привязки и наложила на двор крайнего дома. – Для меня звание большой роли не играет.
– И все-таки, почему ты не живёшь с братом?
– Я же говорила, у нас не принято, чтобы два некроманта родственника жили в одном городе, – я перешла к другому дому.
– А я никогда о таком не слышал, – упрямо возразил Торн. – Более того, я впервые вообще вижу тёмных родственников!
Он меня достал! Поняла, что не отстанет, пока я не дам ему внятный ответ.
– Да потому что нас таких практически нет! Специфика пробуждения дара практически исключает множественные искры в одной семье! У нас две. И мы оба решили стать некромантами. В одном городе не живём, чтобы не создавать ажиотаж в научной сфере. Мы в академии этого натерпелись, – я чиркнула рукой по горлу, показывая степень раздражения, – теоретики магии чуть на образцы не разобрали, пытаясь понять наследственную или иную возможность затеплить искру тёмного дара! А нет её, – устало выдохнула я. Запал и раздражение как-то разом кончились. – Кроме той, через которую проходит каждый тёмный.
– Мне доводилось слышать, что этот дар не наследуется. О, я прекрасно знаю, что он очень редкий. О причинах этого феномена ходит много слухов, но конкретного ничего нет, – холодно проговорил мужчина, снова становясь высокородным аристократом с большим жизненным опытом. У меня сложилось впечатление, что он специально спровоцировал мою вспышку. Ведь если вывести человека из равновесия, он может сказать больше, чем следовало.
Я обошла ещё два дома, не обращая внимания на так и следовавшего за мной мужчину. Сейчас мне было досадно за эмоциональную несдержанность, нас ведь этому специально учили. Но мне всегда тяжело давались воспоминания прошлого и все к чему они привели. От части, именно из-за этого я согласилась отправиться так далеко. Здесь тёмных почти нет, и мы мало кого интересуем.
– Я не хотел давить, – неожиданно мягко заговорил он, снова преображаясь, – склад характера такой, – в его словах мне послышалось лукавство. Ещё не ложь, но и не вся правда. Странный он.
На его слова я ничего не ответила. Обошли все дома. Дар больше не пытался заговорить. Мне не было обидно, просто досадно на себя, почему-то когда я разговаривала именно с ним, мне становилось трудно сдерживать эмоции. А это плохо. Тёмная магия любит контроль и дисциплину ума. Парадокс природы! Тёмные маги – самые неуравновешенные люди в мире, но их магия требовала обратного. Поэтому либо ты берёшь себя в руки, либо тебя лишат дара и запрут в лечебнице для душевнобольных. Сумасшедшие маги очень опасны, а тёмные – стократно! Меня передернуло от неприятных воспоминаний. Боюсь психов! С детства. Довелось столкнуться, и ничего ужаснее и страшнее со мной не происходило.
Тусклые сумерки перешли в ночь. На ужине мы познакомились с Марикой, младшей и самой любимой, очевидно, дочерью Лады и Люмира. Она у них поздняя. Старшие сестры уже своих няньчат. Сына им боги не послали, зато обе дочери хорошо вышли замуж в соседние деревни, и вполне счастливы. А Марика была самую малость избалована, но все же очень милая десятилетняя девочка. Когда она прибежала от соседних детишек, поначалу заробела перед столькими людьми. И больше всего её, кажется, испугал Торн, что не удивительно с его ростом, шириной плеч и немного угрюмым лицом, но стоило ему улыбнуться и поклониться как взрослой, как девочка растаяла и заулыбалась.
Сейчас я лежала и смотрела, как она спит. Сквозь окно проникал лунный свет, в доме было тихо. Марика смешно сопела, укутавшись в одеяло по самый нос. Добрый, счастливый ребёнок! Я была на три года старше её, когда с нами случилась беда. Боги, сделайте так, чтобы она как можно позже узнала, что такое горе! С этими мыслями я бесшумно встала, обула сапоги. Лежала я поверх покрывала в одежде, потому что спать не собиралась.
Глаза привыкли к темноте, и видела я не плохо, к тому же идти было не далеко. Он меня ждал. Из-под двери пробивался слабый огонёк. На секунду я остановилась, бросив поисковый импульс, чтобы убедиться, что все в доме спят.
– Здравствуй, девонька, – сипло шепнул дед, – я тебя жду.
– Здравствуй, дедушка.Ты точно все решил?
– Да, – голос его был тих, почти не слышен с каждым словом, выцветшие глаза становились все глубже, словно смотришь на дно колодца, – ты ведь и сама знаешь? – я кивнула, – скажи, там не страшно?
– Нет.
– А что там? – он смотрел в потолок, вытянувшись на кровати, я присела на край.
– Сначала дорога, – я вытащила из рукава ритуальный кинжал.
– И куда она ведёт?
– Каждому свое. Там спокойно, – я положила свою руку на сухую и уже холодную его, он посмотрел на меня.
– Как зовут тебя путник? – тихо проговорила я заветную фразу.
– Всемир Лашев, – еле слышно шепнул старик на выдохе, а нового вдоха не последовало.
Я положила кинжал на его лицо, рукояткой на лоб, клином вдоль носа до подбородка. На стали не было следов дыхания.
– Твой путь окончен Всемир Лашев, иди домой…– подчиняясь моей магии душа мёртвого человека всего на миг показалась мне, молодой парень с пшеничными волосами и яркими голубыми глазами махнул рукой, и шагнула за Грань. На кровати осталось пустая оболочка. Забрала тёплый кинжал, с новой рунной насечкой, и закрыла пепельные бездонные выцветшие старческие глаза, которые смотрели теперь на изнанку мира.
За семь лет моей работы, я отпустила всего троих, этот был четвертым. Наша магия мёртвая, магия Грани, поэтому мы можем помочь человеку уйти быстро, без боли, страданий, если они есть или если он просто хочет уйти сам, как этот старик. В любом случае он бы ушёл, может через два часа, а может через два дня. Смерть уже пришла за ним, и он это знал. И захотел уйти сам, попросив открыть ему Грань. Когда-то в древности нас ещё называли стражами Грани, детьми Ситара, бога смерти, и Валены, хозяйки дорог. Каждый тёмный может отпустить душу. Но это не значит, что нам это нравится. Хуже всего, когда это дети. Моя первая руна на кинжале – пятилетний мальчик, упавший с крыши на косу, его почти перерубило пополам, и будь я даже целителем, не смогла бы его спасти. Тогда я его отпустила, а его мать меня прокляла. Но что мне её проклятья? Я проклята даром, вернувшаяся из-за Грани.
Потерла лицо руками, задула свечу и вышла. Спать не пошла, решила постоять на крыльце, прямо так, не одеваясь, пусть холод и ночь заберут мои чувства.
– Он ушёл? – раздалось из темноты.
Я узнала голос Дар. Странно, что он здесь делает в это время? А потом до меня дошёл его вопрос.
– Ты знаешь? – поразилась я.
– Иди сюда, холодно.
Я сошла с крыльца и приблизилась к лавке. Дарий сидел с накинутым на плечи покрывалом, половину он предложил мне. Я согласно присела и накинула его. Он не пытался продвинуться или обнять для тепла, просто сидел рядом, словно знал, что я не приму его прикосновений. Покрывало грело не сильно, но стало все же теплее, чем без него.
– Я сегодня говорил, что много где служил, и воевать тоже доводилось, – тихо говорил он, смотря в ночь, освещенную снегом и луной. – Где война, там смерть. И вообще это не благородные идеи и красивые слова, это боль, грязь и смерть. Однажды с нами был тёмный целитель, хороший дядька, борода седая до пояса была, в косу заплетена, впрочем, он уже умер, когда ты была маленькая, – сперва хотела спросить откуда он знает, а потом вспомнила, что он как-никак мой начальник, личное дело, наверное, читал. – Так вот он однажды на поле боя отпускал парнишку, рана у него была серьёзная, ничего бы его не спасло. Я тогда в первый раз увидел призрака.
– Это не призрак, это душа, – пояснила я, раз уж он все равно знает. – Призраки – это тёмные эманации, оставшиеся от любого разумного, остатки совершенных поступков, плохих и хороших, к душе они не имеют никакого отношения. Душа – это дар богов, они нам его дают, они же его забирают. Мы рождаемся сотни раз или всего один, а потом уходим, каждый своей дорогой.
– Ты говоришь как служительница богов.
– Это всего лишь правда, – я встала, вернула ему угол и пошла в дом, чувствуя себя бесконечно усталой.
Глава 5
Надежды, что нежить придёт не оправдались. За ночь в голове так ни разу и не тренькнул сигнал нарушения контура. Спала я крепко. Сон словно могильной плитой придавил меня, и остаток ночи прошёл быстро. Только утром мне приснились яркие блестящие и совершенно безумные зеленые глаза. Очнувшись после этого видения, я долго лежала и смотрела в потолок. Тело затекло, я так и не сменила позы с момента как легла. Состояние было ватным. Умом я понимала, что апатия вызвана ночным ритуалом, но почему-то было невыносимо грустно.
Я встала, Марики уже не было. Даже не слышала, как она ушла. За окном на сером небе тускло светило солнце. Кажется, потеплело. Это плохо и хорошо одновременно. Плохо, потому что может пойти снег, и начаться метель. А хорошо, потому что надо ехать, и когда на улице не мороз, это значительно приятней.
За столом уже все собрались.Лада кивнула мне и поставила передо мной чашу с горячим отваром. На столе были ароматные ажурные блины, свежая сметана и чашка с земляничным вареньем, моим любимым. Сама хозяйка была печальной, глаза красными. Значит дочь Всемира уже знает. Скорее всего знала еще накануне. Думаю, дед им сам рассказал. Старики часто чувствуют свою смерть заранее, а тут еще и я появилась. Все одно к одному.
– Лада, могли бы вы собрать нам в дорогу еды, – попросила я, накладывая блины и обмазывая их вареньем.
– Собрать на день? – сама хозяйка с нами не села, видимо уже давно позавтракала. Утро в деревне начинается рано.
– Соберите на всякий случай на пару дней, – подал голос Торн, смотря в окно, – вдруг придется заночевать в лесу из-за погоды.
– Лучше б вам вернуться дотемна, – тихо сказала женщина. Мы с Даром посмотрели на нее, она отвела взгляд. – Не только мы, но и соседи заметили, что лес стал другим, опасно там.
– Ну, у нас вон какие защитники! – Дар хлопнул рукой по спине Свена, тот чуть не подавился блином. – Отобьемся как-нибудь.
– Пусть боги вас хранят! – Лада осенила нас святым знаком. У меня по спине поползли неприятные мурашки. Не то чтобы стало страшно, просто появилось нехорошее предчувствие.
Закончив с завтраком, я отвела Дара в сторону.
– Соберись тщательно и за ребятами проследи. И будь готов ко всему.
– Ты что-то знаешь? – я думала, что он снисходительно усмехнется и заверит, что всегда готов, но мужчина остался серьезен и насторожился.
– Нет, но нехорошие предчувствия есть. Я в последний раз охотилась немного в другой стороне, но там была призрачная собака. Здесь я думаю цвирга. Что-то часто в округе крупного города стала появляться нежить такого уровня.
– Есть конкретные предположения? – выгнул правую бровь Торн.
– Пока нет. Но это странно. Поймаем тварь, можно будет сказать конкретней.
Я в последний раз поправила ножны. Меч пришлось перевесить, поясные ножны я никогда не любила, но на лошади и в зимнем плаще наспинные не годились. Кинжал был в рукаве. Больше оружия у меня не было, защиты тоже, дальше я полагалась только на свою магию. А мужчины щеголяли в кольчугах при мечах, у Торна еще и длинный кинжал появился с другой стороны от перевязи с мечем. Лада вынесла нам еды в двух чересседельных сумках, Торн забрал их на свою лошадь.
– В добрый путь! – Люмир поднял в прощальном знаке руку, вообще теперь мне немного стыдно, что я о нем так плохо думала. После более близкого знакомства он оказался хорошим человеком, хоть и со сложным характером. С другой стороны, кто из нас не без него. – Возвращайтесь до темноты. К вечеру соберется метель.
Сейчас мы уедем, и они начнут подготовку к похоронам. Староста подходил, спрашивал, скажу ли я могильные слова, чтобы тесть с миром покоился, я сказала, что Всемир уже ушел своей дорогой, назад не вернется. Люмир лишних вопросов задавать не стал.
Мы проехали общинные поля и въехали под сень больших деревьев. Здешняя окраина леса была еловой, темной и мрачной. Но, проехав несколько верст по утоптанной санями дороге, он сменился смешанными деревьями. Нам предстояло доехать до развилки. Правая поворачивала до лесорубной поляны, левая же уводила как раз до сторожки охотников.
Через некоторое время стали слышны звуки топоров, и мы выехали к той самой развилке. Собственно дорожной развилкой ее назвать можно весьма отдаленно. Одна и впрямь была похожа на дорогу, укатанная волокушами с бревнами от лесорубов, а левая была тонкой стежкой в белоснежном покрывале под деревьями.
Лошади неохотно свернули на эту тропинку, проторивая след шире, чем он был. Сегодня лес был оживлен, перекликались невидимые птицы, поскрипывали деревья, потеплению все были рады. На соседнем дереве я заметила рыжий хвост белки, который быстро юркнул в высоком дупле. Застучал по дереву дятел, и, по-видимому, был он где-то далеко, зимний лес хорошо разносил звуки.
– Тана, ты будешь забирать то, что мы найдем? – подал голос едущий за мной Дар. – Или вызовем группу из города, чтобы они все там тщательно осмотрели?
– Интересно, как мы это сделаем? Пока они доберутся, там все протухнет еще сильнее, чем сейчас.
– У меня есть артефакт с порталом. Думаю, вестника ты сможешь отправить? – да, эта единственная пространственная магия мне подчинялась. Портал построить выше моих сил, а отправить вестника это легко, хоть он будет и не похож на обычного почтового.
– Я все же думаю, что меня там хватит. Сниму слепок ауры дома, если она там есть и запишу все на кристалл для Алика.
– Вы с ним неплохо сошлись, – Торн продолжил разговор, хоть мне и не очень хотелось. Парни видя, что мы разговариваем, тоже начали тихо общаться.
– Да. Алик хороший человек. С ним легко, – я сказала, что думала. – И у нас один кабинет.
– Видел я вашу коморку, – в голосе мужчины послышалась улыбка.
– Ну, это не основное наше место работы. Ты же видел подвальные помещения? Там очень просторно и тихо.
– Я еще ни разу не встречал девушку, которой нравилось соседство с мертвецами, – тихо засмеялся Торн.
– С ними я люблю общаться больше всего, – невольно я тоже заулыбалась, хоть мужчина этого и не видел, я ехала первой.
– Все же вы странные.
– Я это много раз говорила, – поняла, что он имел ввиду всех темных.
В очередной раз пригнулась, пропуская над головой ветку дерева, и мы выехали на маленькую полянку. На ней был невысокий холмик, засыпанный снегом, от обычной кочки его отличала небольшая металлическая труба.
– Очевидно, это и есть охотничья сторожка, – Дар объехал замершую меня и остановил лошадь рядом, парни остались сзади.
– По-видимому, – тряхнула поводьями.
Мы подъехали ближе, вход был сбоку. Ребят оставили с лошадьми, со мной пошел только Дар. Из-за размеров неказистого жилища, больше похожего на медвежью нору, я думала, что осмотр много времени не займет. Но внутри оказалось на удивление просторно. Было даже как бы две комнаты, отделенные друг от друга небелёной занавеской. Сторожка была больше землянкой, чем наземной постройкой. От порога вниз вело три ступеньки, а дальше было что-то типа кухни с маленькой железной печуркой, от которой и торчала над сугробом труба, и земляным полом, присыпанным соломой, потом та самая занавеска, а за ней уже застеленная струганными досками небольшая комнатка, абсолютно пустая. Наверное, пол здесь деревянный, чтобы на нем можно было спать зимой без риска простудить все ценное, просто раскатав плащи или шкуры.
Ну и самое интересное! Везде были живописные брызги крови, потеки и даже несколько луж. Пахло здесь пока еще нормально. Печь давно не топилась, на улице в последнее время было холодно, так что завонять не успело. Собственно, недостающие органы мы нашли на той самой кухоньке, прямо на грубо сколоченном столе.
– Мда, – протянул Дар.
– Ага, – так же глубокомысленно ответила ему я.
– Прямо как на бойне.
– Честно говоря, все это выглядит как то нарочито, – жестом обвела комнату, – посуди сам, тело было аккуратно положено в доме Авельских. Внутренняя полость и органы удалены очень точно, несмотря на эту показуху. Действовали методично как по учебнику анатомии целителей или некромантов.
– Зачем тогда нужно это представление? – в голосе Торна было больше не вопроса, а задумчивого рассуждения.
– Не имею ни малейшего понятия, – пожала плечами. – Мы собственно можем уезжать. Слепок ауры я сняла, это действительно внутренности нашей жертвы. Пробы тут брать не с чего. Магический фон стабилен, – я покосилась на медный браслет с янтарем, детектор уровня магического поля, – еще бы он не был стабилен! Столько дней прошло.
– А с этим что? – Дар указал на стол и сваленную на столе тошнотворную кучу и забрызганные стены. – Сжечь? Или пусть местные, кто покрепче желудком и нервами, отмывают?
– Зачем? – удивленно посмотрела на него и щелкнула пальцами, ментально активируя одно из заготовленных заклинаний праха. Все что было мертвой плотью осыпалось черными жирными хлопьями. – Думаю подмести здесь они будут способны?
– Быстро, – протянул уважительно мужчина.
– Некромант должен держать рабочее место в чистоте, – процитировала я учебник первого курса.
– Значит наш преступник не некромант, – усмехнулся Дар.
– Этого я не говорила. Такая вероятность мала, но возможна. Единственное чего я не понимаю. Так это как исказили поднятие? Темной магии я не почувствовала, значит ее точно нет. На следы обычной магии или какого-либо ритуала Алик проверил. Что-то здесь странное.
– Ты знаешь, что-то я сомневаюсь, что местные по-прежнему будут пользоваться этой избушкой, – прищурившись еще раз окинул Дар взглядом стены и пол, – деревенские очень суеверны.
– Это не мои проблемы, – безразлично ответила я.
Оказывается, пока мы были в доме, начался снег. Мягкие белые крупные хлопья падали, кружась с серого неба. Но мне почему-то чувствовалось, что это медленное падение не будет долгим, и что скоро начнётся метель. Откуда-то пришла уверенность в этом. Парни о чем-то тихо переговаривались.
– Возвращаемся, – скомандовал Дар, – пока погода совсем не испортилась.
Похоже, Торн тоже подозревал, что этот красивый снежок скоро превратиться в метель, в которой в незнакомом лесу легко заплутать. Если честно, то я уже начала продумывать возможность заночевать в лесу, потому что, как правило, нужно сразу ориентироваться на самый плохой исход.
Мы быстро забрались в седла и стали возвращаться по пока ещё видным собственным следам. Через час я таки поняла, что ночевке в лесу быть. Небо начало темнеть, стало сумеречно, хотя была ещё середина дня, снег усилился и поднялся порывистый ветер.
– Надо решать, – я обернулась на едущего последним Дара, – или мы возвращаемся в сторожку и ночуем там, или ищем место в лесу, пока есть такая возможность. И делать это надо быстро, так как есть вероятность, что ещё через час мы и друг друга не увидим.
– Боюсь возвращаться уже поздно, – пожала он плечами. – Мы не найдём дорогу, – за его спиной снег и ветер быстро стирали следы нашего присутствия, – и я с этим ничего поделать не смогу. А ты? – он вопросительно поднял брови.
– Нет, – покачала головой. – Я маяк не ставила, колдовала там мало, не смогу найти свою магию на таком расстоянии.
– Значит, ищем место.
Ребята успели отъехать, не обратив на нашу остановку внимания, и Дар вместо криков, неожиданно сунул пальцы в рот и пронзительно засвистел, я удивлённо на него смотрела, а он весело мне подмигнул. Сейчас мне кажется, что это вообще другой человек. Совсем не тот, с которым я общалась в городе. И кто из них настоящий? Этот рубаха-парень или родовитый аристократ и профессионал своего дела?
Парни остановились, и мы, подъехав, поделились мыслями. В восторг они не пришли, но других вариантов у нас не было. Проехав ещё немного, я увидела три близко стоящих ели с маленькой полянкой в центре. От снега они нас, конечно, не спасут, но хоть от ветра немного прикроют. Я показала на них Торну, он кивнул.
На полянке мы немного поводили коней, чтобы они утоптали хоть чуть-чуть снег. Надолго это не поможет, метель не собиралась останавливаться. Коней стреножили и оставили у ёлки, которая была чуть в стороне, а между двумя рядом стоящими натянули полотно, образуя крышу, чтобы спать не под снегом. Торн отправил стражу за дровами, велев далеко не уходить, постараться найти рядом. С такими осадками мы долго костёр не сможем поддерживать, но хоть поесть успеем. Под навесом я утоптала снег и положила шкуру варала, редкого дикого зверя, относящегося скорее к неразумной нечисти. Его шкура ценилась за размер, по тому, как варал здоровенный, мех и лёгкость. При таких габаритах, примерно три на пять локтя, она легко складывалась в небольшую сумку и весила всего ничего. Стоила она тоже много, но мне её подарил брат.
–Ого, какая редкость! – удивился Дарий. – Сама добыла?
– Нет, подарок от брата. А где он взял не знаю.
– Зато я знаю, – ухмыльнулся мужчина, доставая такую же. – Вместе были.
Когда принесли дрова, у мальчишек возникла заминка. Они собрали тонкие ветки шалашиком и чего-то ждали, краем глаза я заметила, что смотрят они на меня.
– Вы чего?
– Эээ, госпожа маг, а вы разве не зажжете костер? – осмелился спросить Свен.
– А должна? У вас что нечем разжечь? – удивилась я.
– Держите, – вмешался Дар, подавая нашей доблестной страже зачарованный камешек из мешка, который нам в дорогу собрала Лада.
– Но как же? – как-то по-детски протянул Берт.– Ведь с нами маг, разве она не может?
– Ребята, я некромант, – они оба так по-дуратски выглядели, что я даже не разозлилась, – за огнем, это к стихийникам или боевым магам. Я могу устроить такой огонь, – на кончике пальца заплясало серое дымчатое пламя, я легко сбросила его, отправляя сгусток в низко висящую ветку ели, та без пламени осыпалась пеплом. – Только на нем ничего не приготовить, – и честно, на лице сама собой появилась ехидная улыбка. Ну, правда же странно! Они в страже служат, а классификацию магов не знают? Темных, конечно, мало, но мы сильно отличаемся от обычных магов, чтобы уж совсем не знать.
Свен и Берт нервно сглотнули и поспешно занялись костром и котелком со снегом.
– Я на ночь поставлю охранный контур, – громко, чтобы все слышали, сказала я, копаясь в сумке. – Выходить из него не советую. По нужде ходить за елкой.
– Думаешь, ночью появиться цвирга? – Дар начал выкладывать наш обед или ужин, как пойдет.
– Кто ж ее знает? – пожала плечами. – Но этот лес я совсем не знаю и предпочитаю спать в незнакомом месте под охраной. Обычное зверье тоже может на нас сподобится, – я кивнула Дару на ребят, которые вдвоем никак не могли справиться с костром, он оглянулся и всего на мгновение устало прикрыл глаза, и пошел помогать.
Один он справился за несколько секунд, и вот из маленького шалашика потянулся сизый дымок. Дарий подождал, пока робкий огонек осмелеет, и подложил еще веток, а потом повесил котелок.
Когда вода согрелась, мужчина заварил чай и оставил настаиваться. Снег валил, не прекращаясь, и мы решили, что кашу варить слишком долго. Ограничились сухомяткой, благо Лада не пожалела копченой грудинки, свежего мягкого хлеба и вареных яиц. Запили все горячим чаем. Почему-то мне всегда в лесу горячий чай нравился особенно. Вот вроде и заварка та же, и дома его тоже можно на огне печи приготовить, а вкус другой. Я неспешно потягивала напиток, наслаждаясь, когда Дар спросил:
– Часто приходится ночевать в лесу? – вот неймется ему, ребят бы расспрашивал.
– Приходится, – уклонилась от ответа.
– А я столько раз спал на земле, всех и не вспомнить, – он уже все съел и чай допил, и вытянулся на совей шкуре, глядя в матерчатый потолок нашей импровизированной палатки. Ребята приготовились его слушать, а я сделала вид, что занялась инвентаризацией своих амулетов, но слушать тоже собралась. Делать то все равно нечего. – Еще когда учился, нас часто вывозили на практику в поля.
– А где вы учились? – робко спросил Свен. Сейчас особенно стало заметно, что они еще мальчишки, и ночевка в лесу для них, наверное, вообще первая, а потому им немножко страшно, но и волнительно.
– В Первой имперской военной академии, – в голосе слегка почувствовалась гордость за родное учебное заведение. Ну, гордиться тут и вправду было чем. – Там, как сейчас не знаю, но раньше обучали сурово.
Да уж, несмотря на громкое название, дворянские дети туда совсем не стремились, потому что выпускала академия настоящих военных, а не паркетных, и учеба была соответствующая. То есть муштра с утра и до отбоя. Шли туда те, кто действительно решил связать свою жизнь с армией и службой короне, а не получить почет и доступ во все родовитые дома. Отпрыски богатых семей в основном шли учится в Гвардейское военное училище, из выпускников которого формировали почетные караулы и дворцовую стражу, или Дипломатический университет. А Первая имперская, также как и наша Магическая академия составляли кадры для армии и органов куда серьезней, чем почетный эскорт.
– Говорят и сейчас так же, – сказал Берт. – Я бы пошел, – мечтательно протянул он, – вот подзаработаю в страже и попробую через пару лет поступить.
– Попробуй, – кивнул Дар не глядя. – Особенно наши наставники уважали непогоду. Так что к концу первого курса нам было все равно где спать, хоть в луже, главное вообще спать, а не в наряде стоять. Но мне там нравилось. В настоящем походе куда хуже и страшнее, – тихо добавил он.
– Лорд, а вы видели эльфов?
– Конечно, а вы что нет? – удивился он. Эльфы хоть и редко, но в наших городах попадались.
– Да нет, я имею ввиду, в бою, – у Свена аж глаза загорелись. – Так то и мы их видели, рыбы замороженные.
