Дина Серпентинская
Тупик
Алла отпила глоток вина и спросила себя о том, о чем никогда не спрашивала. Были вещи, о которых она старалась не думать, объясняя все удачным стечением обстоятельств.
«А что было бы со мной, не встреть я Ирку? Не перезвони я ей тогда? Я не имела ничего до встречи с ней, мне негде было жить, все мои деньги кончились, я заняла, а отдавать мне было не с чего… Металась в поисках работы, перебрала все сферы: и торговлю, и туризм. Везде предлагали низкие зарплаты, а мне нужно снимать жилье. Вернулась к экономике, стала искать по специальности, но и здесь голяк… Как тяжело одной без помощи, когда «сама своим горбом», как скажет Оля. Она сейчас напомнила меня в июле. Та же неопределенность, нервы на пределе. Но ей-то проще, у нее свое жилье, запросы ниже. А я, что было бы со мной? Пошла бы продавщицей в магазин, сняла бы комнату у бабки, экономила бы каждую копейку. Ездила в общественном транспорте и ходила бы в старой одежде, в изношенном и выцветшем белье. Без денег я не смогла бы ухаживать за собой, как надо, тот же хороший крем был бы не по карману, не говоря уже о СПА. Дорогими и красивыми вещами любовалась бы с витрины. Интересная жизнь проходила бы мимо, в стороне, а я сидела бы на дне. Настал бы день, когда мне все это осточертело, и я бы вышла на Ирину или такую, как она!
Второй сценарий – уехала к родителям в деревню. И через месяц бы завыла, решила бы вернуться в город. И то же самое: пошла бы в магазин, сняла бы комнату у бабки, а через месяц-два бы бросила все на хрен. И кризис показал: я сделала все правильно. Доллар вырос, заграничные поездки уже не пользуются спросом из-за дороговизны, как результат, турфирмы закрываются, а менеджеры остаются ни с чем. В торговле вообще чудеса: цены на товары растут, а зарплаты продавцов нет. В организациях во многих сокращения, и понятно, что увольняют в первую очередь новеньких сотрудников. Что меня ждало, будь я порядочна, стремись работать честно? А ничего хорошего, я не жила, а выживала бы. Перебивалась бы с копейки на копейку, и кто бы это оценил? В обществе ко мне бы относились как к неудачнице, особенно однокурсники-мажоры, кто хорошо пристроился за счет папаш. И все эти гламурные девочки делали бы глаза, увидев меня за кассой, продавщицей. К бедным работягам у них презрение, а к тем, кто насосал побольше их, голимая зависть. Нет, не дождутся! От жизни нужно брать, не подбирать! И мы еще посмотрим, кто лох, кто неудачник. Зайду-ка я в контактик и пробегусь по лицам, кто кем стал, чего добился…»
Ее посетила мысль зайти в социальную сеть и пробежаться по знакомым, посмотреть, что изменилось в их жизни за эти полгода. Ей неприятно было восстанавливать старую страницу, а привлекать внимание новой она не хотела и предпочла оставаться в тени. Для этого ей пришлось создать фейковую страницу и набрать того, кто нужен, в поисковике.
Глеб Авдеев. Одна только аватарка с хитрыми глазками ужа и гаденькой улыбочкой заводила с пол-оборота, разжигала внутренний костер ярости, ненависти и едкой, как кислота, обиды. Алла еще не отомстила, но ничего не забыла и знала, что при первой же возможности сведет старые счеты. Сейчас она поставила серьезную цель: накопить деньжат, открыть свой бизнес, тогда-то и Авдеев будет для нее червяком, которого она раздавит острой шпилькой. Эти мысли придали Алле хладнокровия; ее дыхание стало ровным, сердечный ритм – спокойным. Изучив профиль Глеба, она пришла к выводу, что тот остался раздолбаем: вся стена в тупых приколах и фотках с пьянок-гулянок. Но, к ее радости, и здесь сказался кризис: пафосные места на летних фотках сменились дешевыми пивнушками, а на последних кадрах так вообще пьянки на чьей-то довольно скромной хате.
«В лучших традициях студенчества. Но ты-то не студент. Глядишь, через месяц увижу у тебя фотку с пивом у подъезда, лох!» – усмехнулась она виновнику своих бед.
Бывшие коллеги из банка ее мало интересовали. Но увидев их в «друзьях» Авдеева, зашла. Ни ненависти, ни презрения к этим людям она не испытывала. Раньше со всеми неплохо общалась, но скандал показал ей, who is who, ведь многие поверили сплетням и оборвали с ней общение. Эти люди жили своими радостями, решали какие-то свои проблемы и не вникали в чужую жизнь. По правде, им ни до кого не было дела, кроме самих себя; как и всем, как и везде. Кто-то слетал в Таиланд, а кто-то провалялся все лето на Шаморе. Один коллега поменял машину, другая девчонка вышла замуж, а третья, чья жизнь особо не пестрила событиями, выложила десять селфи с разных ракурсов и прикрепила модную песню под фото.
«Звездочка интернета, каких миллионы… – подумала Алла. – И как у всех, ничего особенного».
Она зашла и к Янке, и к Маринке. При встрече из них слова лишнего не вытянешь, так, может, интернет расскажет, чем они живут? Люди привыкли выкладывать в сеть свою жизнь, и иной раз, изучив профиль, можно узнать о человеке больше, чем при личной беседе. Но подруги не спешили раскрываться и здесь. Профиль Марины был закрыт для тех, кто не в «друзьях». Яна давно не выкладывала новых фото, только делала репосты новостей из групп, в которых состояла. Так что ее страница полностью отвечала словам «у меня все по-старому».
«Все ясно, моя жизнь куда интереснее», – убедилась Алла и собралась выходить из «ВКонтакте». Но оставался один человек, к которому она не могла не зайти, – Павел Кан. Ее разбирало любопытство, как сложилась его жизнь, чем он занимается, не встретил ли кого. Ведь, как-никак, прошло полгода… Былые чувства в ней затухли, ею двигал просто интерес.
Алла набрала имя в поисковике и зашла на знакомую страницу все с той же старой аватаркой. Прошлась по профилю и изменилась в лице. То ли она так много выпила, то ли это был обман зрения, какой-то розыгрыш, но… Какого черта на фотках с ним делала Карина?!
Глава 7. Пассия Кана
Это действительно была Карина. Ну или у нее имелась сестра-близнец, как две капли воды похожая на нее. Комментариев под фото не было, но и так все ясно: эти двое в отношениях. Вот фото в баре. Карина склонила голову ему на плечо. Вот парочка на набережной. Павел обнимает подругу сзади, в ее глазах нега, море в лучах солнца золотится за его спиной. Вот суши-бар; а вот паром у берегов Кореи, и снова эти двое, их поцелуй, закат…
А дальше. Дальше резь в глазах, и темнота, и пустота. Аллу будто сразила ослепительная вспышка. И грянул гром; казалось, даже стены пошатнулись от его удара. Реально ли все это? Какие фокусы подбрасывает жизнь!
«Когда и как?! Откуда они могут быть знакомы?» – крутилось в воспаленном мозгу.
И в памяти всплыл разговор с Ириной.
«Карина отошла от дел… Больше не выезжает… Девчонки сболтнули, что у нее появился парень. Влюбилась по уши и начала новую жизнь…»
Алла напряглась и вспомнила, когда это услышала, – в последних числах августа. А на дворе стоял декабрь, ну надо ж как! Бывший парень и проститутка каким-то непонятным образом пересеклись, сошлись. Не что иное, как игра судьбы.
Ей стало интересно: а Пашка в курсе? Знает хоть, с кем связался? Конечно, нет! На фотографиях он выглядел влюбленным и счастливым, Карина для него была прекраснейшим созданием на земле…
«Пустила пыль в глаза, представилась богатенькой, приличной девочкой, а тот поверил, клюнул на смазливую мордашку, повелся как последний лох! Что мужику? Ему бы сексуальную приманку, а там хоть шлюха, стерва, сто чертей – неважно! Это поймет потом, когда его используют да кинут. Иллюзии уйдут, а с ними – деньги, вера в женщин и любовь. Возненавидит всех и вся и станет отрываться на молодых, доверчивых. Вот люди странные: за ошибки одних расплачиваются другие, из-за косяков одной страдает другая. Но я не допущу. Пашка должен знать правду, и я ему все расскажу! Эта фифа, смотрю, пристроилась неплохо; и, конечно, чем ходить в любовницах старпера, лучше окрутить богатенького мальчика, с прицелом на себе его женить. Все те же деньги, только рядом молодое тело, а не старый хрен. Пускай шикует, недолго ей осталось, ведь скоро все всплывет!»
Алла недоумевала, почему еще не нашлись «доброжелатели», кто бы раскрыл Пашке глаза? И где всевидящие и всезнающие «Курицы Владивостока», почему они молчат? Выходит, «миссия» их избирательна, и многие примеры, достойные огласки, остаются в тени? «Выведем всех сук на чистую воду» – выводите, да не тех; придется все делать самой. Алла думала, как лучше использовать информацию и донести ее до Пашки. Добиться встречи и сказать как есть? Нет, ей он не поверит. Подумает, что в ней играют зависть, ревность и что спустя полгода она не успокоилась…
Алла снова пробежалась по его профилю и просмотрела все фотографии с новой пассией. Самое первое фото, где парочка позировала на пляже, было опубликовано во «ВКонтакте» шестого ноября. А фото, где горный лес едва тронула желтизна, появилось на стене только второго декабря. По какой-то причине он выкладывал фотографии с большим запозданием, и вывод напрашивался один: сперва Пашка не афишировал эти отношения, а теперь, наоборот, хотел кричать о них на весь «ВКонтакте».
«Это плохо. Его трудно будет переубедить, но интернет мне в помощь. «Курицы» еще не прочухали, что к чему. Они ждут разоблачительных историй, они их жаждут! Досье на Каринку нужно выложить туда, а там и понесется, как по цепной реакции. Узнают все – дойдет до Пашки. Он-то церемониться не станет, схема известная: сразу даст пинка под зад, – развеселилась Алла, – и пойдет она туда, откуда и пришла. Нужно найти способ, как это сделать».
Но «Курицы» – закрытая мужская группа, и вход девушкам туда строго воспрещен. Не состоящий в группе пользователь не мог поделиться информацией и не имел доступа к чужим публикациям. Для того, чтобы попасть в «курятник», мужского профиля было мало. Условия постоянно менялись: в одном месяце требовался репост записи со страницы администратора группы, в другом – рекомендация одного из участников, кто мог бы подтвердить: да, это реальный парень, мой знакомый, а не фейковая страница, созданная девушкой; и все это усложняло задачу.
Нужен был профиль человека, состоящего в группе, и вопрос не в том, где его найти, а в том, кто из знакомых позволил бы ей воспользоваться своим. Алла подумала, что проще слить информацию в личном сообщении Павлу или кому-то из его друзей, но для этого нужны серьезные доказательства. А где их взять?
Ей нужна была искра, а дальше вспыхнет пламя. Павел далеко не глуп и быстро сообразит, что к чему, как только поймет, что история подруги, «правда» с ее слов расходится с фактами; что перед ним охотница до чужих денег, в недавнем прошлом проститутка. Он порвет с ней без всяких церемоний и, быть может, пожалеет, что расстался со своей хорошей Аллой…
В душе затеплилась наивная надежда.
«Нет! Уж если и выкладывать, то на «Курицах», пусть знают все! – решила она. – К тому же информация там непроверенная, и админы сами пишут, что никакой ответственности за достоверность размещенного материала не несут. А значит, не нужны доказательства и можно подгадить любому. Но парочка совместных фоток Карины с бывшим папиком не повредит. На Пашку это подействует как красная тряпка на быка. И если наедине она попробует оправдаться, запудрить ему мозги, то публичного позора он ей точно не простит! Как не простил и мне…»
Алла рассчитывала восстановить справедливость с помощью скандальной группы, хотя сама же от нее и пострадала. Она просидела так с полночи в своих мыслях, планах. А когда легла в кровать, еще долго вглядывалась в темноту, вслушивалась в порывы ветра за окном…
Старая рама ходила ходуном.
***
Она проснулась в семь утра из-за того, что стала зябнуть. Рама отворилась, и в комнату ворвался лютый ветер. Вопреки желанию сильнее закутаться в одеяло, Алла встала и подошла к окну. Было еще темно. Россыпь снежинок блестела в свете фонаря, кучка людей стояла, съежившись, на остановке.
«Как хорошо, что мне не нужно вставать ни свет ни заря и по темноте, по холоду бежать на остановку. А там ждать автобус до работы», – подумала Алла с облегчением.
И следом выругалась, что старые окна совсем не держат тепло, хоть заклеивай их, хоть нет. Все уходит через щели. Расшатанные рамы пропускали сквозняки, но за свой счет менять хозяйке окна она не собиралась.
Алла захлопнула окно и вернулась в теплую постельку…
А в двенадцать дня ей позвонили. «Витя», – высветилось на дисплее. Спонсор находился в итальянском ресторане по Светланской, обедал с каким-то другом. Алле предлагал подъехать в заведение через час, недолго пообщаться с ними, а потом уединиться с Витей.
Алла стала собираться и в скором времени была готова. Свежее белье, легкий макияж и капелька парфюма, который кружил голову любовнику. Поверх бордового трикотажного платья светлая мутоновая шубка; на ногах замшевые ботфорты – ну все, пора на выход.
Алла села за руль и поехала через площадь Луговую в центр по Светланской. Погода стояла ясная, снег искрился, клубы пара, испарения от люков и машин поднимались ввысь. На улице было минус двадцать; невидимый художник покрыл узорами стекла, красота! Закутанные с головы до пят женщины прятали свои красные лица от ледяных порывов ветра. Одни щеголяли в песце и норке, другие прогуливались в мутоновых шубах и дубленках, третьи спешили по делам в пуховиках. Суровый климат диктовал свои условия: здесь были актуальны натуральные меха.
Алла наслаждалась чудным днем, неторопливой, сытой жизнью и вождением с комфортом. Она чувствовала, что по-настоящему живет, а не выживает, хотя и знала: у всего своя цена.
Ресторан, в котором ей назначил встречу покровитель, считался одним из лучших итальянских ресторанов в городе. Это было дорогое заведение с интерьером в духе Италии прошлого столетия, стену украшали живописные полотна с видами Венеции и Рима, а в углу стоял рояль. Легкая классическая музыка шлейфом разлеталась по залу. Алле не приходилось бывать здесь прежде; она прошлась в конец зала и увидела Витю за столом с высоким осанистым мужчиной в деловом костюме. Оба поедали лазанью, распивали коньяк и что-то оживленно обсуждали, но, заметив Аллу, переключили все внимание на нее.
– Здравствуйте, – поздоровалась она.
– Здравствуйте. Александр, – представился мужчина.
– Очень приятно. Алла, – приветливо кивнула та и присела рядом с Киселевым.
Тот протянул меню.
– Что будешь есть? Заказывай.
– Пасту и ананасовый сок.
– Может, вина?
– Я за рулем, – напомнила она.
Подоспевший официант записал ее заказ.
Мужчины вернулись к разговору. Речь шла о камчатских крабах, о вкусовых качествах их мяса и икры. Александр со знанием дела рассказывал, Виктор с интересом слушал. Алла подумала, что перед ней ихтиолог, и искренне удивилась, неужели друзьям при встрече больше не о чем поговорить? Что, под коньяк нет темы интереснее? Но по ходу разговора поняла: друг спонсора владел рыбным заводом на Камчатке, и крабы были частью его бизнеса, в котором он чувствовал себя как рыбка в воде.
Принесли пасту. Алла ела с аппетитом. Рыбник пел о своем, о рыбе: от краба перешли к горбуше. В какой-то момент их взгляды встретились, и он посмотрел на содержанку друга так, будто они в этом зале одни. Она знала этот оценивающий взгляд со вспышкой вожделения и страсти; рыбник был пьян.
Алле такое внимание ничуть не льстило. Она сидела здесь с другим мужчиной, и незачем вот так глазеть. К чему ее вообще сюда позвали? Покрасоваться новой куклой? Перед ним?
– Может, пойдем? – ненавязчиво предложила она.
Виктор отвернул манжет рубашки и, посмотрев на часы, озадаченно сказал приятелю:
– Сань, время поджимает… Мы пойдем.
– Ну давайте. И я поеду, – ответил тот.
Попросили счет. Мужчины расплатились. Александр спросил номер местного такси.
– Зачем такси? Я за рулем, давайте подвезем вас. Куда вам нужно? – из вежливости предложила Алла.
– Спасибо, отель «Хендэ».
Все трое сели в белый «Ниссан» и проехали к отелю. Высадив попутчика, Алла развернулась в направлении квартиры Виктора.
– Этот твой друг со своими крабами… У него что, других тем для разговора нет? – спросила она в лифте.
– Навагин – рыбный магнат, это его тема. Он отлично разбирается в своем деле и готов говорить о рыбе и крабах часами, – ответил Киселев и, улыбаясь, добавил: – это естественно, к примеру, вот ты в чем-то шаришь, ты же не упустишь возможность этим блеснуть?
– Да, но говорить только об этом… Мне бы наскучило.
Лифт остановился.
– Я, наверное, не дала вам посидеть, пообщаться мужской компанией. Утащила тебя…
– Да нет. Сашка здесь не последний день, еще увидимся. Он частенько прилетает по своим рыбным делам, бронирует люкс в «Хендэ», снимает у Ирки шлюху…
Пьяный спонсор не следил за языком. Алла напряглась: в ней проснулась собственница, волна необоснованной ревности захлестнула ее.
– А ты, ты тоже снимаешь? – влетела она за ним в квартиру.
– Нет, а зачем? Зачем мне собирать заразу на стороне, когда у меня такая девочка? – и Киселев прижал ее к стене…
***
На следующий день Аллу ждал сюрприз. В обед ей позвонил любовник.
– Мне кто-то жалуется, что не вожу ее по заграницам, – интригующе начал он, – так вот, звоню обрадовать: мы летим в Шанхай. В конце следующей недели. У меня будет поездка на три дня. Хочу взять тебя с собой, чтоб посмотрела город, пока я буду бегать по делам.
Она не сдержалась и взвизгнула от радости.
– Довольна?
– Еще бы! Как долго я упрашивала тебя поехать хоть куда-нибудь, ну наконец-то!
– Я сам давненько никуда не выезжал. Но встал вопрос закупок мебели, и он не ждет. Раньше летал в Гуанчжоу, но сейчас производитель поменялся… Так ты летишь со мной?
– Конечно, Витя! Туда же надо визу? Какие документы от меня нужны? – защебетала Алла.
– Загранпаспорт. У тебя же он есть?
– Да. Когда мне передать тебе его?
– Сегодня. Приезжай ко мне после семи.
– До вечера. Целую, – и, чмокнув в трубку, отключилась.
«Ну вот, совсем другое дело! Хоть посмотреть Шанхай, а то сидишь так киснешь на одном и том же месте. А с кризисом вообще забудешь про поездки; пускай хоть Витя за меня заплатит. Билеты, бронь отеля в долларах, а доллар почти под семьдесят рублей! Не уследишь за его бешеным скачком».
Алла, вся в мыслях о поездке, кружилась по квартире. У раскрытого шкафчика составила список вещей, которые возьмет с собой. Сперва хотела взять всего и много, но потом решила обойтись по минимуму. Подумала, что глупо ехать в Тулу со своим же самоваром: в Шанхае куча бутиков, пусть Витя раскошелится на шопинг.
«Ведь на Каринку тратился, а я чем хуже этой швали?»
Алла скривилась. Вернулась к мыслям о пассии Павла; ей не давала покоя удачливость девицы. Была никем и не имела ничего, кроме смазливенькой мордашки, и вот от местных воротил переметнулась к перспективному красавцу, которому не пара. Конечно, не сказав ни слова правды. Тот превозносит ее, думает, что их свела судьба, дурак!
Или она. Была порядочной и верной, как и положено быть девушке, но клевета и безысходность толкнули ее в эту грязь. И где тут справедливость?
Пока что дальше планов Алла не продвинулась. Ей нужен компромат, но фото, даже если и имеется, ей не достать. У спонсора не спросишь: так можно вызвать подозрения и потерять кормушку. Куда проще преподнести все как есть, без фото. Главное, чтобы Пашка поверил, а иначе зачем все это затевать?
Алла снова зашла на его страницу, пробежалась по «друзьям», но никакой Карины не нашла. «Так может, никакая она и не Карина?» – осенила мысль. Просмотрела всех девчонок в надежде отыскать знакомое лицо, но все безрезультатно, никаких зацепок.
И Алла задумалась: ни имени, ни фото… В каком виде она представит информацию? Как в русской народной сказке: пойду туда, не знаю куда, расскажу о том, не знаю о чем? Без фото и личных данных это мало похоже на правду, Пашка не поверит, и когда в следующий раз кто-то приведет убедительные факты, решит, что это очередная попытка завистников оклеветать его любимую. Шанс один, и спешка ни к чему…
В дверь постучали. На пороге стояла Ольга в халате и теплых колготках, укутанная в серый шерстяной платок. Ее печальный, озадаченный вид вернул Аллу к действительности.
– Привет, заходи.
Ольга разулась.
– Да не разувайся, пол холодный. Прошла бы так…
Ольга равнодушно посмотрела на свои тапки у порога и молча прошла в комнату.
– Как твои дела? Что с работой? – спросила Алла, но по выражению лица соседки поняла, что дела ее шли неважно.
– Да так, – нехотя сказала та, – позвонила вчера по твоим номерам. В половину мест уже кого-то взяли, а туда, где одежда и платят хорошо, нужно отправить резюме по компьютеру. Я не отправила, не знаю как… Наверное, уже кого-то взяли.
– Да перестань, давай отправим с моего компа. Я помогу.
– Давай, – посмотрела Ольга с надеждой.
– Хорошо, а куда слать? Какие магазины?
– А вот, – соседка протянула листок с пометками.
Резюме требовали магазин белья «Милавица» и пара бутичков с одеждой в центре города. Алла открыла почту. Ей, с ее грамотным языком, не составило труда набросать Оле толковое резюме. Пять лет в торговле, пусть и в овощном павильоне, должны сыграть положительную роль.
– Может, хоть уборщицей возьмут. Позовут – пойду…
– Да перестань ты! Соглашаешься на малое, когда достойна большего. Не любишь ты себя.
Ольга помялась, помялась да спросила:
– А можно посмотреть еще вакансии? Вдруг появилось что-то еще…
– Конечно. Проходи, садись, – Алла открыла «Фарпост» и уступила место соседке.
Ольга растерялась, но нужда переборола неуверенность. Через пару минут она уже смело гуляла по сайту, находя для себя подходящие вакансии. Алла принесла ей чистый лист, и та быстро заполнила его.
– Спасибо тебе за помощь, – сказала Ольга перед выходом. В черных глазах читалась благодарность.
– Не за что. Потребуют резюме снова – приходи, отправим без вопросов.
Ольга кивнула и собралась выходить, но Алла ее остановила.
– Подожди секундочку, – сказала она и убежала на кухню, откуда вернулась с шоколадкой.
– Ой, ну что ты, не нужно, – засмущалась соседка.
– Бери, бери. С Димкой чай попьете.
– Спасибо, Аллочка. Спасибо, дорогая…
***
Настал день отлета. Алла с Киселевым зашли в аэропорт и остановились у табло. Мимо них проходил самый разный народ: загорелые приморцы, вернувшиеся с курортов Вьетнама и Таиланда; деловые азиаты в костюмах, с кейсами, стильно одетые южные корейцы и представительные японцы; туристы с Поднебесной, что-то эмоционально кричащие на своем кошачьем языке; россияне из других городов – кто проездом, а кто целенаправленно прибыл в аэропорт «Владивосток».
Алла посмотрела на табло: до вылета в Шанхай оставалось два часа, регистрация на рейс уже началась. Ее охватила радостная дрожь в предвкушении полета бизнес-классом, первого в ее жизни, и поездки в китайский мегаполис, тоже в первый раз.
– Ну что, идем на регистрацию? – спросил Киселев, расстегнув пальто.
– Идем, – кивнула та, поправив шубку.
Они направились к стойке регистрации. Алла подняла глаза, и в следующий миг ее будто ударило током: навстречу им вышагивала парочка, да не кто-нибудь, а Павел Кан с новой пассией. Вот так встреча, легла же карта! Алла обмерла. Она смотрела лишь на них.
Пара приковывала взгляды и внимание. Красавец-метис был в джинсах, модном драповом пальто и шел под ручку с Кариной. На ней были сапоги из черной замши и норковая шуба по колено; роскошный мех и темные тона придавали образу изысканность и элегантность. Благородная норка отливала шелковистым блеском, как и волосы девицы, струившиеся по плечам. Карина несла в руках сумочку, Павел катил чемодан. Эти двое куда-то собирались и даже в разгар кризиса не могли отказаться от красивой, сытой жизни, что их объединяла.
Аллу бросило в жар. Что чувствовала она? Боль, обиду. Девица, за плечами которой не один год в «деле», получила то, чего лишилась она, на тот момент порядочная, честная. Перед глазами встала сцена, в которой Пашка на нее кричал и обзывал последними словами, поверив «Курицам», – теперь же Алла видела его счастливым, под ручку с проституткой, и ничего не понимала.
«И где же справедливость? Порвал со мной, чтобы связаться с этой?!» – неровно задышала Алла.
Она заметила, что Киселев тоже напрягся. На его лице застыло враждебное выражение, рука сжалась в кулак.
Две парочки поравнялись. Карина вздрогнула; при виде этих двух из прошлого, которое она пыталась позабыть, с ее красивого лица исчезла беззаботность. Ее шокировал не столько факт, что они вместе, – ее страшила угроза счастью, что представляли эти двое и каждый по отдельности. Оба смотрели на нее, не отрываясь, сливаясь в одно ужасное четырехглазое лицо, а в ледяных глазах застыла ненависть: у каждого на то были свои причины. Карина отвела взгляд в сторону и участила шаг, стараясь сделать вид, что их не знает. Она хотела убежать, боялась пересечься с ними снова, боялась выходки той дерзкой белой суки, тряслась, что не дай Бог у них один и тот же рейс!
И мысль о том, что Киселев летает бизнес-классом, в то время как у них билеты в эконом, несильно успокоила ее. Карина переполошилась, волнение передалось ее походке – ей было что терять.
Павел, напротив, шел уверенно и был спокоен. Аллу узнал только вблизи. Он увидел представительную пару, девушку со взрослым мужиком, и почувствовал, как что-то ёкнуло в груди. Ее лицо показалось ему знакомым: все эти стрелки, кричащая помада, прищур, какого раньше не было, не скрыли сути – это же Алла! Взгляд ее, метнувшийся с Карины на него, повлажнел, потеплел и выразил безмолвную тоску и сожаление – те чувства, что остались в прошлом… Или ему так показалось?
Он обернулся и увидел, как Алла склонила голову мужчине на плечо. Тот приобнял ее за талию, провел рукой по очертанию бедра, дотронулся до ягодиц, что выступали аппетитным бугорком… Все стало ясно: с ней не отец. Более того, ее отца он представлял обычным деревенским мужиком, а тут такой орел, и вид серьезный.
«Понятно: «папик», спит с ним из-за денег. Ей нужен был такой, чтобы снимал квартиру, подкидывал деньжат. Вот и нашла», – подумал Павел и был, по сути, прав. После того скандала ничто другое на ум не приходило.
Сейчас, когда прошло полгода, он стал спокойнее. Первое время злился и, стоило кому-то произнести имя бывшей, заводился и становился сам не свой. Но время залечило раны, он успокоился, остыл и ненависти не испытывал, зла не желал. Конечно, Павел предпочел бы не пересекаться с ней: она – болезненная рана, напоминание о том позоре. Но теперь все стало безразлично: было да прошло. Он повстречал другую и обрел с ней счастье, а для себя усвоил, что есть девушки, которые ведутся на деньги. Любовь и верность для таких – пустой звук. И его бывшая из их числа. Кто знает, может, изначально не испытывала к нему чувств и во всем лгала. Он просто был удобен: имел свое жилье, и ей не приходилось тратиться. А что, у всех же свой расчет! Сама-то из деревни, жить-то где-то надо. И он был простофилей, влюбленным дурачком, ухаживал, платил по всем счетам, но кто бы этого не оценил?
– Ты ее знаешь? – дернула Карина за рукав.
– Да так, одна знакомая… – небрежно бросил тот.
– Какая знакомая?! – задрожал ее голос.
– Мы встречались, – ответил Павел, не видя смысла лгать, – но это в прошлом.
– С этой? Когда?! И почему ты не рассказывал?
Павел промолчал. Они дошли до табло и остановились в ожидании, когда высветится их рейс в Гонконг и начнется регистрация.
– Все в прошлом. Она никто мне, мы больше не общаемся, забудь, – заговорил вдруг Павел, – ты не такая, как она. Ты лучше. Мне повезло с тобой, – сказал он с нежностью и притянул ее к себе.
Но Карину этим не успокоил. Она чувствовала: над ней нависла угроза. Страшный призрак беспорядочного прошлого крался за ней по пятам, и, где подстережет, она не знала.
***
– Подружку свою увидела? – спросил с ехидством Киселев, когда парочка прошла.
– Она мне не подруга, – сказала Алла свысока.
– А что за китаец с ней?
– Мне почем знать? Она мне не докладывалась.
– Видела бы ты свое лицо, когда смотрела на нее…
– А что не так с моим лицом?
– Мне показалось, вот-вот и сцепитесь, – усмехнулся спонсор.
На языке крутились колкости.
– Тебе показалось, – ответила она.
От Киселева укрылось то, как Алла посмотрела на «китайца»: его вниманием завладела Карина. Злоба, чувство уязвленного самолюбия – глаза выдавали то, в чем он бы не признался. Его оставила девчонка, и ей пришлось искать замену. А жаль: та всем его устраивала, и он потратил на нее немало денег.
Он не привык к такому отношению. Женщины боролись за его внимание, за место рядом с ним готовы были перегрызть друг другу глотки. Киселев решил, что нужно проучить девицу и подумывал о том, как вывести ее на разговор.
Не он один: и Алла жаждала разоблачения. Она молчала до сих пор по той простой причине, что не имела доказательств. В какой-то миг она даже хотела вызвонить Ирину и попросить продать ей компромат, но вовремя одумалась и поняла, что риски слишком высоки. Скорее всего, та ей откажет, в придачу еще и доложит Вите. Спонсор подумает, что Алла копает под него, и без раздумий с ней расстанется – не этого она хотела. Идеально было бы, чтобы все произошло само собой, без ее участия, чтобы Пашка узнал правду от других и выставил подругу вон, – но об этом оставалось лишь мечтать. Возможно, побившись как рыба об лед, признав свое бессилие и невозможность что-то доказать, она бы успокоилась, смирилась с тем, что эти двое вместе. Но, увидев их сейчас под ручку, Алла решила, что восстановит справедливость.
В ее глазах зажглись зловещие огни, а в голову пришла одна рискованная мысль.
– Достань свой паспорт, – услышала она у стойки регистрации.
Кивнув, полезла в сумочку…
***
Пара прошла регистрацию, таможенный контроль и расположилась в зале ожидания международных рейсов. По праву пассажиров бизнес-класса они могли пройти в отдельный зал повышенной комфортности, но Виктор рвался вызвать бывшую на разговор, а Алла, в свою очередь, тайком высматривала Павла.
В скором времени он показался. С пассией. Они прошлись по залу в поисках свободных мест, но парных не нашли: либо битком набито, либо по одному, им нужно два, вот незадача.
– Смотри, – и Павел показал рукой на два свободных кресла в ряду, соседнем с тем, где сели Алла с папиком, – пошли туда.
– Туда? – сбавила шаг Карина.
– А больше некуда.
Карина явно не рада была такому соседству и предложила постоять поодаль от них, в углу. Но ее спутник, хлопнув по кожаной спинке чемодана, сказал, что за сегодня накатал приличный километраж и присел бы хоть с самим чертом. Карина боялась вызвать подозрения, поэтому настаивать не стала и с тихим недовольством поплелась за ним.
