Далиша Рэй
ИзменаЛюбовь
Глава 45
Обиженно поджав губы и не глядя в мою сторону, Алина расставила на столе чашки с чаем и кофе. Подтолкнула ко мне вазочку с засохшим зефиром. Поставила перед Платоном тарелочку с печеньем и симпатичным эклером.
Оглядела получившуюся композицию и, гордо выпрямив спину, поплыла к выходу.
Дверь кабинета негромко щелкнула, закрываясь. Я захлопнула папку и шлепнула по ней ладонью. От навалившейся паники меня потряхивало, а во рту появился противный кислый привкус.
– Что это такое? – я повернулась к Платону, недоверчиво рассматривающему кофе в своей чашке.
Он осторожно глотнул принесенный Алиной напиток. Поморщился, отодвинул от себя чашку и пробормотал:
– Это опять бурда. Уволю ее к чертовой бабушке. Павла, сделай мне нормальный кофе, а?
– Платон!.. Александрович! – зашипела я, не обращая внимания на его слова.
Ткнула в папку пальцем, словно это была ядовитая змея, и повторила с нажимом:
– Что. Это. Такое?!
– Отчет службы безопасности, – недоверчивости в его голосе еще прибавилось.
Он отставил чашку подальше от себя и спросил:
– Так сделаешь кофе или нет?
Я смотрела на него во все глаза и не могла понять, издевается он что ли?
– Платон!
– Па-авла… Кофе! Пока не выпью, разговаривать не буду.
– Нет, я так не могу… – я почувствовала, что начинаю задыхаться. – Меня никогда еще не обвиняли в промышленном шпионаже.
Платон вытащил из моих судорожно сжатых пальцев папку и отбросил ее на край стола. Развернулся ко мне всем корпусом, откинулся на спинку кресла и светским тоном поинтересовался:
– Это твоих рук дело?
– Нет!
– Ну, тогда что ты паникуешь? Иди делать кофе!
– Платон Александрович! – я потянулась и схватила злосчастную папку. Распахнула ее и ткнула дрожащим пальцем в лежащий сверху листок: – Вот тут сказано, что это я! Что это я сливала секретную информацию о делах компании конкурентам! Мало того, конкурентам в лице компании моего брата!
Платон вдруг изменился в лице. Подался ко мне и, приблизившись почти вплотную, уставился мне в глаза:
– Так ты засланный казачок? Или просто решила брату помочь, когда случайно устроилась ко мне работать? По-родственному удружила, так сказать? – спросил ледяным тоном. Обычно спокойное лицо напряглось, сделалось суровым и пугающими.
Я молча смотрела на него и не знала, что сказать. Абсурдность ситуации просто поражала, и я никак не могла понять, сейчас он шутит или всерьез обвиняет меня.
– Я. Никакой. Информации. Никому. Не передавала, – отчеканила, со злобой глядя ему в глаза. – Ни по-родственному, ни по-другому. Никак!
– А кто тогда? Даты совпадают. Через четыре дня после твоего трудоустройства произошел первый слив информации.
– По-твоему, я идиотка? Так тупо палиться! – я почти ненавидела его в эту секунду. —
– Вдруг ты просто неопытная шпионка? – Платон отодвинулся от меня и опять принял светский вид. Задумчиво проговорил: – Или расчет был как раз, что на тебя не подумают именно потому, что так по-идиотски все сделано? Ты ведь умненькая, и все сделала бы тоже умненько. Да ведь, Павла?
– Ты правда думаешь, что я воровала информацию? – спросила жалобно, не зная, как доказать, что я здесь ни при чем.
Платон поднял глаза к потолку и протянул, сделав задумчивое лицо:
– Ну-у, я не знаю, чему верить… Просто все одно к одному складывается. А я хочу быть уверен…
– Платон… Александрович! Вы издеваетесь?
Он вдруг легко рассмеялся:
– Ну, слава тебе, поняла, наконец.
Подался ко мне, поднял руку и осторожно убрал от моего лица выбившуюся из прически прядку. Заправил ее за ухо, прогладив кончиками пальцев висок.
– Павла, ну почему ты такая недоверчивая?
– Почему недоверчивая? – переспросила, сглотнув застрявший в горле комок и зажмурившись под прикосновением его пальцев. – Ты обвинил меня в воровстве информации…
– Я спросил, твоих ли рук это дело, – он внимательно рассматривал мое лицо, словно пытался разгадать какой-то секрет. – И предложил не паниковать по этому поводу. Но ты так хотела оправдаться передо мной, что просто ничего больше не услышала. Павла, что за проблема с доверием, а?
– Так ты что, не думаешь, что это я делала? – неверяще спросила у него.
– Нет, конечно, – Платон насмешливо дернул уголками губ. – Это ты у нас мастер по этой части. По подозрениям. А я привык верить близким людям.
Чувствуя, как исчезает противное сосущее чувство в груди, а губы расползаются в улыбке, спросила голосом счастливой идиотки:
– Привык верить… Я близкий тебе человек? Ты, правда, так считаешь, Платон?
Он насмешливо приподнял бровь:
– Вообще-то, считаю. А вы, Павла Сергеевна, как считаете? Кто я для вас?
– Ты… – я закусила губу. А потом выпалила, словно в воду плюхнулась. – Кажется, я в тебя влюбилась, Платон.
Глава 46
«Кажется, я в тебя влюбилась, Платон», – выпалила я и зажмурилась.
В кабинете повисла мертвая тишина. Платон молчал, а я даже дышать перестала.
Боже, ну что я за дура! Когда научусь держать язык за зубами? Зачем сказала то, о чем думала полночи и все сегодняшнее утро? Оно надо Платону это слышать?
Еще бабушка мне сто раз объясняла, что первой говорить мужчине о своей любви – распоследнее дело для женщины. Мужчины от этих признаний как черт от ладана шарахаются.
А бабуле моей можно верить – она после смерти деда еще три раза очень удачно выходила замуж. И каждый новый муж был даже лучше предыдущего. Особенно последний, Герман Евстигнеевич, заместитель министра легкой промышленности…
О-ой, ну я точно дура – в такой момент вспоминаю бабулиных мужей!
А ведь наверняка у Платона ничего такого на уме не было, он-то мне ни разу не сказал о своих чувствах. Предложил жить вместе, да и все. Может, ему просто моя овсянка понравилась…
Да и какие тут влюбленности, если мы с ним знакомы месяц от силы, а общаемся плотно и того меньше?
Дура. Натуральная дура.
Я открыла глаза и уставилась на столешницу перед собой. Потянула к себе чашку с давно остывшим чаем. Абсолютно не волнуясь, не плюнула ли туда добрая фея Алиночка, сделала большой глоток.
Фу, чай заваривать она тоже не умеет. Что за антиталант такой у красотки?
– Извини… те, Платон Александрович, – заставила себя выговорить, по-прежнему не поднимая глаз. – Если у вас больше нет ко мне вопросов, я пойду на рабочее место. Дел много.
– Павла… – на мою ладонь легли мужские пальцы. Обняли, чуть сжав. – Посмотри на меня…
Видя, что я так и сижу, уткнувшись взглядом в столешницу, второй рукой Платон обнял мой подбородок и мягко повернул лицом к себе.
– Па-авла, посмотри на меня. Ну, давай, смелее.
Лицо у него было очень серьезным, даже строгим. Глаза потемнели, зрачки расширились. Он внимательно смотрел на меня ничего не выражающим взглядом, и опять молчал.
– Будем считать, что я ничего не говорила, ладно? – я дернула головой, вырываясь из его пальцев, и попыталась подняться с кресла.
– Ну-ка, сядь обратно, – мужские руки поймали меня за талию и усадили назад в кресло. – Давай поговорим.
– Да пусти ты! – зашипела я и рванулась из-за стола. С силой шибанулась коленкой о ножку. Ругнулась сквозь зубы и кинулась к двери, торопливо произнося:
– О чем говорить? Все и так ясно! Если понадоблюсь, я у себя в кабинете, Платон Александрович. Отчет по мелкому опту будет готов к обеду.
– Павла Сергеевна, я вас не отпускал.
– Я сама себя отпустила, – пробормотала, делая вид, что не слышу металл в голосе начальства.
Протянула руку к двери, чтобы открыть, и в этот момент она распахнулась, с силой ударив меня по пальцам.
– Да что же это такое! – в сердцах вскричала, тряся рукой.
– Смотреть надо, куда летишь, – на пороге стоял противный красавчик Дима, с которым я подралась в квартире Платона. – Что за дурную помощницу ты себе нашел, Плат?
– Дима, что ты здесь делаешь? – прогремел за моей спиной голос босса. Я проскользнула в приемную, от души радуясь, что фингал, оставленный моим кулаком на его морде, все еще отлично заметен. Услышала, как Дима недовольно тянет:
– Ты забыл, братишка, что я тоже собственник этой компании и имею право приходить сюда в любое время дня и ночи?
И, уже почти закрыв дверь, уловила насмешливое:
– Хорошо, проходи, собственник. О чем будем говорить?
– О тебе, Платон. Ты что, правда…
Я захлопнула дверь и повернулась к ней спиной, решив не подслушивать. Так, с чего начать обещанный шефу отчет?
– Павла Сергеевна, – вывел меня из задумчивости приторно-вежливый, но с долей ехидства, голос Алины. – Вас служба безопасности спрашивала. Велели вам зайти к ихнему начальнику. И я думаю то, что лучше вам до их прямо сразу пойти.
– Алина, вы сменили юбку? – при упоминании службы безопасности у меня опять противно засосало под ложечкой – это ведь их начальник утверждает, что утечка информации произошла по моей вине. Вернее, прямо обвиняет меня в воровстве и шпионаже.
– Сменила, – процедила сквозь зубы Алина.
– Отлично, – похвалила ее.
Добавила тоном старухи Шапокляк:
– На работе ваша одежда должна выглядеть предельно корректно, запомните это.
Девушка фыркнула и пробурчала что-то про тупых теток, которые завидуют ее молодости и красоте.
Я в ответ тоже фыркнула, правда про себя, чего только не скажет женщина, особенно если речь идет о красоте другой женщины!
– И еще, – я приостановилась и резко обернулась, наткнувшись на ее откровенно ненавидящий взгляд. – Вы ведь хотите занять топовую позицию в нашей компании? Я слышала, что вы амбициозная девушка, знающая себе цену, и хотите получить мое место.
– А то! – пренебрежительно передернула плечами Алина. – Я даже не сомневаюсь за то, что вас подвину.
– Возможно, подвинете, – улыбнулась я. – Но при одном условии…
– И каком? – заинтересовалась дурочка.
– Сначала вам придется научиться грамотной речи, чтобы не позорить нашу компанию.
– Чево-о?! – опешила Алина. Начала медленно краснеть и надуваться яростью. Взвизгнула истерично:
– Я нормально разговариваю! Получше некоторых. А вы просто завидуете мне! Да от зависти всякие пакости делаете для фирмы нашей. И вам за это еще прилетит, вот увидите. Думаете, я не знаю, чем вы тут занимаетесь?!
– Алина, еще вам стоит научиться готовить кофе для Платона Александровича. И чем скорее, тем лучше, – добавила я, мгновенно успокоившись и с интересом рассматривая покрасневшее лицо секретарши.
Значит, начальник службы безопасности меня срочно вызывает? А ты, красавица Алина, протеже Светланы Геннадьевны, прекрасно знаешь, что я делаю пакости фирме. И в курсе какие именно пакости. Очень интересно…
Глава 47
В моем новом кабинете было красиво. Пахло свежей краской, чистотой и новенькими канцелярскими приборами.
Я с удовольствием оглядела светлые стены, кофейного оттенка шкафы и жалюзи. На рабочем столе уже ждал меня ноутбук, почему-то открытый. Интересно, кто-то пытался посмотреть, что в нем, и даже не позаботился закрыть?
Улыбнулась. Ну, нет, защита на вход у меня стоит такая, что не всякий программист с ходу ее вскроет. Так что не знаю, кто хотел в ноуте покопаться, но вряд ли он сумел.
Села в кресло молочного цвета, придвинутое к столу. Энергично поерзала, подлаживая его эргономику под себя, и подтянула ноут поближе. Пощелкала по клавишам – так и есть, кто-то дважды пытался ввести неправильный пароль.
Ну, и кто у нас такой любопытный? Алина, Светлана Геннадьевна или тот самый начальник безопасников? Я его видела всего раз, но хорошо запомнила – невысокий худощавый мужчина неопределенного возраста и неприметной внешности.
Единственное, что выделяло его из тысяч таких же невзрачных мужичков, встречающихся мне ежедневно, это взгляд. Цепкий, холодный и какой-то безжизненный, словно все человеческие эмоции смыло его расчетливым профессионализмом.
Почему-то этот взгляд напомнил мне глаза акулы-молот, фильм про которую как раз накануне встречи с безопасником смотрела на «Нэшнл географик».
Брр, до сих пор помню неприятный холодок, бежавший по спине во время нашей с ним беседы в день моего вступления в должность.
Чуть подумав, я набрала его номер и представилась:
– Егор Михалович, это Павла Сергеевна. Мне передали, что вы хотели меня видеть. Может быть, вы сами ко мне зайдете?
На том конце трубки случилась короткая пауза. Затем раздалось равнодушное:
– Можете не беспокоиться, Павла Сергеевна. Интересующий меня вопрос мы уже обсудили с Платоном Александровичем. Он распорядился вас не трогать. Пока не трогать… Но если вы хотите в чем-то признаться, то я вас слушаю.
– Да, знаете, есть кое-что, – запела я в трубку, почувствовав, как меня ведет от злости и одновременно облегчения – Платон распорядился не трогать меня! Иначе я наверняка уже стояла бы за воротами компании с волчьим билетом в кармане. И это в лучшем случае! – Так вот, позавчера я утащила из офиса упаковку влажных салфеток, Егор Михайлович. Очень уж было нужно. Но теперь чувствую себя исключительно неловко за содеянное.
– Не ерничайте, Павла Сергеевна, – после еще одной паузы прозвучало негромко, но довольно угрожающе.
Я мгновенно отругала себя – ну что за дура такая, нашла с кем закусываться! Но остановиться уже не было сил.
– А вы не обвиняйте меня в том, чего я не делала, Егор Михайлович! И вообще, как вы относитесь к влюбленным программистам?
– Что?! Вы в своем уме?
О, мне не послышалось, и в его голосе реально появилось живое человеческое изумление?
Я помотала головой, чувствуя себя немного Каином и Иудой в одном флаконе. А с другой стороны, почему я должна играть в благородство, когда на меня уже почти уголовное дело состряпали? И только благодаря вмешательству свыше его пока придерживают…
Так что, простите ребята, мне себя реабилитировать надо. А то ведь есть у нас амбициозные феи и влюбленные в них программисты. Плюс имеется покровительница феи, играющая в собственную, непонятную игру. И что-то мне настойчиво шепчет, что без них в деле о моем шпионаже не обошлось.
– Да-да, Егор Михайлович. Знаете, как оно бывает, любовь кружит головы и лишает разума. На что только она не толкает! Какие только поступки не совершаются ради взаимности и желания понравиться прекрасной девушке… – протянула я голосом заправской ябеды.
В телефоне повисло молчание. Правда, короткое – все-таки соображал неприятный Егор Михайлович шустро. Кашлянул и с угрозой произнес:
– Я подумаю над вашими словами, госпожа личный помощник. Но если окажется, что этим вы просто свои грешки прикрываете, то приложу все усилия, чтобы вам всерьез не поздоровилось.
Ах ты, морда безопасная! Пугать меня решил? Ха-ха три раза!
Я показала язык своему невидимому собеседнику и просюсюкала в трубку:
– Рада была пообщаться с вами, любезнейший Егор Михайлович. Люблю, знаете, побеседовать с умным человеком о прекрасном и вечном…
Сбросила звонок и шумно выдохнула – ладно, о своих подозрениях кого надо уведомила. Сейчас следующий звонок.
– Петя, привет, – поздоровалась, услышав сухой голос брата. – Надо срочно повидаться…
До самого обеда я упорно занималась анализом злополучного отчета по мелкому опту. Вынесла весь мозг телефонными звонками начальнику аналитического отдела, потому что цифры в его отчете ну никак не бились одна с другой. Это, вообще, что такое? Привыкли, что их расчеты никто никогда толком не проверяет, поэтому клепают его левой пяткой?
В конце концов, отправила файл со своими пометками обратно аналитикам, добавив в примечаниях требование «переделать к завтрашнему утру». Устало потерла лицо – что за ерунда с отчетом?
Неужели они всегда такое делали, и никто не обращал на это внимание? Надо поднять предыдущие и посмотреть, что там творилось…
Покрутилась в своем навороченном кресле, наслаждаясь его удобством, и с тоской уставилась в окно на крыши соседних домов – Платон так и не зашел. И не позвонил ни разу. Только час назад прислал короткое сообщение, что уехал из офиса. И все…
Ровно в двенадцать я оделась и вышла в приемную.
– Алина, я пошла на обед, – оповестила повернувшуюся ко мне спиной секретаршу.
– Угу, – угрюмо процедила красавица, делая вид, что что-то читает на экране монитора, но забыв спрятать иконку инстаграма. – Вон, Платон Александрович оставил вам…
Не поворачиваясь, ткнула пальчиком на лежащую на краю стола папку.
– Славная вы девушка, Алина, – произнесла я, усмехаясь. Подхватила папку, сунула в сумку и вышла, не обращая внимания на шипение у себя за спиной.
Ресторан, где мы договорились встретиться с братом, был в паре кварталов от офиса. Я неспешно шла в его сторону и обдумывала, что скажу Пете, когда меня окликнул до боли знакомый голос:
– Пашка, поганка такая. Ну, хоть здесь тебя смогли поймать!
– Мама? – я застыла в неловкой позе, глядя на угрожающе надвигающиеся на меня женские фигуры. – Диана?
– Они самые! Ты что это себе позволяешь, шалашовка мелкая? – рыкнула на всю улицу мама. Парочка прохожих недоуменно оглянулась на ее голос. Диана за маминой спиной довольно заулыбалась.
И от этой ее улыбки у меня в голове что-то щелкнуло. Словно тумблер моей тревоги и беспомощности перед этими женщинами переключился с «Вкл» на «Выкл».
Я выпрямилась, расправила плечи и спокойно произнесла, глядя в недовольное лицо той, кого должна любить и уважать:
– Если ты приехала, чтобы надавить на меня и заставить пустить к себе жить твою любимую дочь, то напрасно. И прости, но разговаривать с собой в подобном тоне я не позволю, мама.
Еще раз глянула в ее перекосившееся от ненависти лицо. Не слушая больше, что она говорит, повернулась и пошла по тротуару, закусив губы в попытке не расплакаться.
И только подойдя к ресторану, поняла, что по подбородку у меня течет что-то теплое.
– Девушка, у вас кровь! – ахнула на входе хостес, взглянув на мое лицо.
Я провела по лицу ладонью и растерянно уставилась на покрытые чем-то красным пальцы.
– Павла, что случилось? – передо мной выросла знакомая фигура и моя рука очутилась в большой теплой ладони…
– Платон, надо скорую вызвать – она ранена, похоже, – рядом появилась еще одна мужская фигура, тоже хорошо мне знакомая.
– Платон… Петя… – я с недоумением переводила взгляд на стоявших рядом, одинаково хмурых моего босса и моего брата. – Вы знакомы?
Они быстро переглянулись и синхронно пожали плечами:
– Конечно, знакомы, – ответил Петя и наклонился, изучая мое лицо. Рассмотрев, доложил Платону: – У нее губа сильно прокушена, остальное нормально.
Глянул на хостес своим фирменным взглядом, от которого хочется вытянуться в струнку и отдать честь:
– Девушка, быстренько организуйте нам аптечку.
– И место, где мы можем мою девушку привести в порядок, – добавил Платон, обнимая меня за талию. Притянул к себе и осторожно приподнял за подбородок мое лицо:
– Павла, ну что такое? На час тебя нельзя оставить одну, уже в приключения вляпалась…
Наклонился и под напряженным взглядом моего брата осторожно поцеловал…
Глава 48
– Павла, что за ерунда? Почему ты почти месяц в Москве, а я только сегодня узнаю об этом? – голосом Пети можно было стекло резать, таким он был острым и недовольным.
Я вздыхала, опускала глаза и пыталась неловко оправдываться.
Минут пятнадцать назад Платон уехал, оставив меня в ресторане с братом, взяв с Петра клятвенное обещание после обеда лично доставить меня в офис.
Перед этим он сначала расцеловал меня. Потом отругал. Собственноручно обработал мою прокушенную губу перекисью из принесенной нам аптечки и опять отругал. И только после этого уехал, крепко поцеловав и оставив меня глупо улыбаться от счастья.
– Почему ты не рассказала мне, что развелась? – Петя продолжал злиться. – И что этот хрен, бывший муж, оставил тебя без денег? Почему я узнаю об этом от других? Ты, вообще, на что жила все это время, а?
Он шумно выдохнул и, отвернувшись от меня, побарабанил пальцами по столу.
– Немного денег у меня оставалось. Плюс Лондонская ассоциация помощи женщинам кое-что мне выплатила. На билет в Россию хватило. Ну а в Москве я быстро нашла работу и получила аванс, – я очень старалась, чтобы мой голос звучал как можно беззаботнее.
Ну, не могла я позвонить Пете и рассказать о том, что со мной произошло! И объяснить внятно, почему, тоже не могла. Потому что и сама этого не знала…
Словно почувствовав мое настроение, брат прошелся внимательным взглядом по моему расстроенному лицу и вдруг улыбнулся:
– Хорошо, сестренка. Не буду тебя пытать – раз ты так поступила, значит, были на то причины. Но имей в виду, отныне я буду за тобой присматривать.
– Пе-етя! – я попыталась возмущенно поджать губы и охнула, прижав пальцы к распухшему рту – больно-то как!
– Ну, ладно, ладно, – он примирительно накрыл мою ладонь своей. – В общем-то, я тебя понимаю – сам бы в подобной ситуации не стал плакаться ни на чьем плече, а постарался решить проблему самостоятельно. Но я-то взрослый мужчина, а ты девчонка.
– Давно не девчонка, знаешь ли. И младше тебя всего на четыре года, – фыркнула я.
Он откинулся на спинку кресла и улыбнулся, глядя на меня со странной нежностью. Помолчал и неожиданно признался:
– Знаешь, Павла, о чем я жалею? Что познакомился с тобой так поздно. Когда мы оба уже были совсем взрослыми. Ребенком я отчаянно мечтал, чтобы у меня был брат или сестра. Мне казалось, что тогда я был бы не так… В общем, мне бы попроще жилось.
– У меня есть сестра. Не сказала бы, что ее наличие облегчило мою жизнь, – усмехнулась я, чувствуя, как от его слов теплеет на сердце. Петя поморщился:
– Тебе просто не повезло. А мне подфартило, потому что моя сестра… удивительная. И если ты еще раз скроешь от меня, что у тебя проблемы, я тебя выпорю. На правах старшего брата, – добавил строгим голосом.
– Ваш суп, – появление официанта с нашим заказом заставило нас замолчать и отвлечься на еду.
– Он мне звонил, – произнес Петя, когда мы покончили с первым. Отодвинул пустую тарелку и поморщился. – Твой бывший. Просил о помощи с бизнесом здесь, в России. Предлагал какие-то крутые схемы.
– Я ему ответил, что помогу только в том случае, если об этом попросишь меня ты, – добавил в ответ на мой изумленный взгляд. – Больше он не перезванивал. Но я слышал, что твой Ковяшкин сошелся с братом Платона. Что-то они, похоже, мутят. Этот Дима тот еще скользкий тип.
– Вы по этому поводу с ним встречались? С Платоном? – осторожно поинтересовалась. – А вы, вообще, откуда друг друга знаете?
– Мы учились вместе. Просто особо близки никогда не были. Но общие интересы в бизнесе у нас есть. И, как оказалось, личные тоже.
Петя насмешливо глянул на меня и подмигнул:
– Ну и что у вас с ним, а, сестренка? Надеюсь, все серьезно? Иначе я ему мозги вправлю.
– Пе-етя! – я возмущенно закатила глаза. – У нас с Платоном все… сложно. И я не то чтобы с ним, а… Не знаю. Правда, все слишком сложно. Я не знаю, что он от меня хочет и что… чувствует. И почему все так быстро произошло…
– Да ладно тебе, быстро! – брат вдруг засмеялся. – Я вас знакомил с ним год назад, не помнишь, что ли? Ты тогда в Москву приезжала, и я взял тебя с собой на какую-то вечеринку вместо Катюши. Она тогда к маме укатила, а приходить надо было со спутницей.
– Вечеринку помню – там были потрясные тарталетки с рыбным муссом. Как знакомил – нет, не помню, – я вытаращила на брата глаза. – Так вот откуда Платон знал мое имя, когда мы…
Я замолкла, соображая…
– Ну-ну, продолжай, – Петя покрутил рукой, словно подгоняя меня.
– Да нечего продолжать! – я вздохнула.
– Ладно, поехали тогда, верну тебя твоему шефу, как обещал. И если он тебя обидит, я ему подправлю его красивую рожу, – Петя поднялся и отодвинул мой стул.
В офис он заходить не стал. Высадил меня возле крыльца, подождал, пока я зайду внутрь здания, и только после этого уехал.
Пока шла к своему кабинету, со всех сторон ловила любопытные взгляды – наверное, всем было интересно, откуда это личный помощник владельца компании возвращается с такими распухшими губами.
Я усмехнулась про себя – представляю, какие теперь пойдут обо мне разговоры и сплетни. Если их еще до сих пор нет…
В приемной было пусто – рабочее место амбициозной Алины радовало полным отсутствием хозяйки.
Зато в моем кабинете явно кто-то находился – дверь была слегка приоткрыта и оттуда доносились негромкие голоса.
Стараясь ступать бесшумно, я подошла и осторожно заглянула внутрь…