Автор, пиши еще!
Дом на Сиреневой улице
Суета сует
Александра Старикова
Ходют, ходют… Туда-сюда, туда-сюда. Не подъезд, а проходной двор. Вот им дома не сидится, а? Весь день шастают по подъезду, только успевай от дверного глазка к окну на кухне бегать. А я, между прочим, уже и не девочка вовсе. Меня на том свете днём с огнём обыскались, во как. Только ползать могу. А эти… Бегуны!
Вот Лизка со второго этажа – солидная, казалось бы, дамочка. Учитель английского, не хухры-мухры. Куда её понесло с утра пораньше, скажите мне? Сын с тобой живет – отправь его по своим делам и валяйся целый день на кровати, плюй в потолок. Нет, потащилась. Бодренько так ножками перебирает – топ, топ, топ. Мне бы так.
О, о, опять эти безумные дети на клумбу полезли! А ну, брысь отсюда, кому говорю! Да-да, вы, уходите, вы все цветы переломаете. Что значит «мы не ломаем»? Проваливайте, а то полицию вызову. Мамашке вашей штраф припечатают. Давайте, давайте, шуруйте к свиньям! Ты мамка ихняя? Забери своих хулиганов, говорю, глянь: что делают-то, что делают, ай-яй-яй! Что значит «молчи, бабка»? Ах ты, хамка малолетняя! Молоко на губах не обсохло – а туда же, стариков оскорблять. Ну, ты у меня попляшешь, я тебя запомнила: не будешь здесь жить со своим выводком, попомни моё слово…
Ушла. Вот нахалка. Хоть забрала свою шпану, и на том спасибки. Понарожают, а опосля все клумбы вытоптанные и дышать нечем. И стонут потом: ах, ах, они же дети! Вот позвоню участковому, расскажет им, какие такие дети и как их воспитывать. В эту надо сообщить… Как её… В опеку, во. Пущай займутся. Ишь, бабкой обозвала! Я-то бабка, конечно, но нельзя, нельзя, а ещё в таком тоне. Надо молодке место показа-а-ать!
Быстро пообедать – и снова на пост. Эх, и ничего-то мне не перепадает из скандалов и приключений, всё от этих узнаю, от «лавочниц». Пока до наблюдательных пунктов доползу на своих кривульках, а дебош уже и закончился. Мне только по обрывкам разговоров ловить, что да как случилось. Обидно! Даже Машка, что всегда ногами мучилась, и то каждую неделю, как к диссиденту с обыском, к своему толстяку-внуку приезжает. Потом, правда, на лавке отдыхает, а нечего, нечего в её возрасте шастать. Дома надо сидеть и новости по радио слушать.
Хм, а что это у нас такое загадочное в магазинчике выкинули – суета под вечер? Наташка, а Наташка, подь сюды, говорю. Чего там толпа такая в магазине? Да ты что? И почём? Ой, возьми мне пару килограммов, а я пока за кошельком сползаю – он у меня в комнате. Как раз пока я до него добреду, ты и очередь отстоишь. Ну, устала, конечно, а кому сейчас легко? В мою бы шкуру тебя, устала она. Ага. Давай, жду. Да, прям в окно, как обычно. Ага. Вот и славно.
Хорошая девочка, всегда поможет; жаль, говорят, скоро на пенсию выходит да переезжает. Придётся, что ли, из ЖЭКа этих, как их, во-лон-тю-ров вызывать. Вот незадача: они как пришлют кого, так или азиатка, или алкашка. И все норовят прихватить, что плохо лежит. А я за ними не успеваю. Не люблю их.
Вот и ночь пришла. Ночью хорошо: дышать легко, ветерок, и машины эти кошмарные не носятся туда-сюда. Иногда только. Вон, мчится. Вжух-вжух – и пронеслась. Разве можно так гонять? Опять аварию устроит где-нибудь, а я не увижу. Аж зло берёт: почти век на свете живу, а ничего своими глазами не видела такого, чтобы рассказывать потом, а не слушать и удивляться. Ничего-то интересного в моей жизнюшке не было! А всё ноги, будь они неладны. И старость. Ужо и не помню, как молодая была. Да-а…
Опять несётся. И-и! Мужик посерёд дороги стоит. Мужик, а мужик! Вот тормознутый, беги сюдой, не видишь, что ль – машина едет? Беги, беги! Скорее, что смотришь!..
Ах, Божечки, что ж это делается! Наехал ведь! Ударил железкой своей и смылся. Ай, мужик ты дурной на всю голову, куда ж тебя понесло?! Сейчас, сейчас, выползаю. Бинтик несу, жгут, чего ещё? Забыла, дура старая… А, ладно, всю аптечку потащу в зубах, лишь бы успеть. Вот ведь, накликала, кликуша! Ползу, ползу, жди, мужик, не загибайся. Сейчас!..
Тэк-с, это ещё кто? А, толстяк Машкин. И когда успел выскочить, мимо меня ж надо было, а не видела его. Мистика… Значит, пока я к двери тащилась, проскочил. Вот невезуха – опять я всё из вторых рук узнаю.
Эй, парень! Да, ты. А ну, подь сюды. Мужик тут был, куда делся? В смысле, какой мужик? Машиной сбитый. Видишь, я аптечку притаранила. Ну да, конечно, была авария – ты же тут был, сам видел. Видел да не видел – как это? Бредишь, что ль, ась? И я видела, чай, не слепая. Хромая только.
Да ты что? Не может быть! Совсем пьяная? И что, и как? Рассказывай давай, не томи. А куда делась? Как звать-то тебя? Никитка? Ага.
Никитка, а мужик-то где? Тот, которого сбили. Да Бог с ней, с девкой-то пьяной. Мужик куда делся? Ведь сбили его. Разумеется, я своими глазами… Да. Прямо в лоб, на полной скорости – ба-бах! И улетел, сердешный прямо на площадку детскую. Поди поищи, да быстренько. На вот, возьми аптечку: вдруг он там кровищщей истекает. А я пока тут на лавочке посижу. Как все порядочные бабки. Уф, устала! Хоть и с первого этажа хромала, да последний раз прошлой зимой выбиралась. Совсем плохая стала.
Нет никого? Точно мистика. Думаешь, показалось мне, а мужик встал и пошёл? Эх… Может, и показалось, конечно. Глаза-то старые у меня, в темноте плохо видят. Вот слышу я хорошо, на удивление… А, кстати, и не слыхать было ничего. Загадка, ага! Надо же. И рассказать не о чем.
Ну ты иди, иди домой тогда, иди, дружок. Отдыхай, твоё дело молодое, время у тебя – песок, сквозь пальцы сыпется – не задерживается. Я как-нибудь сама дойду. Ага. К утру и доберусь. Хорошо здесь! Да кто меня тронет, милай? Ой, насмешил, кому я нужна-то, баба Яга столетняя? Иди, иди…
Что же всё-таки здесь случилось, а?
И как жалко, прости Господи, что опять я первая не успела!
Жаркий спор на улице Ломоносова
Елизавета Нескоромная
– Напридумывают же всякого! – баба Нина сновала по комнате в поисках кнопочного мобильника. – Беспроводные наушники, смартафоны… Я давеча шла по улице, навстречу парень. Идёт и разговаривает. Я думала, что сам с собой: псих, наверное. А это ончо: беспроводные наушники!
Из кухни раздалась знакомая мелодия «Все для тебя» Стаса Михайлова. Нина заторопилась туда:
– Ах, вот он где, гад-жет. Наверное, внучка звонит.
Нина Петровна взяла трубку:
– Алё, Вероничка? Да, да. Во скока начинается? В 17:55? Да? А где? Ломоносова, пять? Большое здание? Ну, я, если шо, тебе потом позвоню. Пока!
Ни улица, ни номер дома бабе Нине ни о чём не говорили. Она приехала в город из деревни посмотреть выступление внучки и остановилась в квартире родителей Вероники на улице Сиреневой, пока те укатили отдыхать.
Вооружившись красной сумкой с множеством карманов и надев солнцезащитные очки, Нина Петровна выдвинулась в путь. Миновав входную дверь, ее тучная фигура вышла из подъезда и чуть не врезалась в соседа – приветливого паренька в косухе. Женщина спешно поздоровалась и направилась на остановку. Цветастая кофточка развевалась на ветру. Петровна резким движением прижала её к себе: «Не нужно тут лишний раз оголяться!»
Села в автобус. В голове крупными буквами крутилось «Ломоносова, пять», но так как мысли бабы Нины резко переключились на: «Как там интересно в деревне коровки без меня и кот? И дед Захар?..» – то адрес она тут же забыла. Склероз!
Петровна стала судорожно вспоминать: «Там шото с фамилией было связано. Какого-то учёного. То ли химика, то ли физика, то ли математика. Запамятовала!.. И мобильник сел – внучке теперь не позвонить. Эх, вот не надо на разработки американские надеяться!» – думала Нина Петровна и решила расспросить девушку, сидящую в кресле напротив:
– Внучка, ты не знаешь, как проехать на улицу Менделеева?
– У нас нет такой улицы в городе! – ответила недоумевающая девушка.
– Ну тогда этого… Ньютона! – попыталась вспомнить Петровна.
– У нас и такой улице нет! До свидания, извините, я на Ломоносова выхожу, – незнакомка встала и выбежала из автобуса, остановившись только рядом с водителем, чтобы оплатить проезд.
Баба Нина вдруг вспомнила: «Ёшки-матрёшки, мне ж на эту улицу и надо!» Хоть была она и тучна, но ловко успела покинуть общественный транспорт: двери закрылись прямо за ней.
«Осталось лишь вспомнить точный адрес!» – Петровна взглядом шпиона посмотрела по сторонам. Рядом с остановкой большого здания не было.
***
Накрашенная в стиле двухтысячных Вероника сидела, положив ногу на ногу, и думала о чём-то своем. Молчание прервали только что вошедшие Ада и Лия:
– Ник, ты чего тут зависаешь? До показа ещё полчаса. Успеем проветриться.
На авантюры Ады Вероника всегда соглашалась. И удивлялась потом: «Как в этой жизнерадостной девушке умещается так много историй и приключений, а в противовес к ним – серьезность на подиумах?»
– Я не против прогуляться! – ответила Вероника.
– Отлично, тут так душно. А ещё кое-кто хочет покурить, – подмигнула Лия.
Вопрос: «Как может быть жарко девушкам в коротких атласных платьях в бельевом стиле?» – Вероника решила оставить при себе.
Девушки вышли на улицу и заметили «коллег по цеху» – Степана и Германа. Одетые в чёрно-белые костюмы парни активно обсуждали то ли машины, то ли девушек. Такую компанию точно нужно было разбавить женским вниманием.
На соседней улице послышались звуки жаркого спора. Обновленная группа из пяти человек уверенной походкой направилась туда. Не хватило только взрыва за спинами героев, как в голливудских фильмах.
***
Нина Петровна ещё раз огляделась. Прямо перед ней многоэтажка. Справа небольшая пекарня. Слева ещё одно здание и непонятный поворот. «Ладно, – подумала баба Нина. – Чему быть, того не миновать. Пойду налево!»
Рядом с автобусной остановкой стояла женщина средних лет и разговаривала по телефону. Но бабе Нине в этот момент на это было абсолютно наплевать. Ведь у них в деревне все друг другу помогают! Подойдя к незнакомке, бабуся спросила:
– Эй, не подскажете, как пройти на улицу Менделеева?
Женщина прошептала:
– Нет, извините.
Но Нине Петровне этого было мало. Она ещё раз спросила:
– А на улицу Ньютона?
Уже раздраженная, женщина ещё раз повторила прошлую фразу, да погромче.
– Тогда на улицу Эм… Эйнштейна?
Незнакомка так и повторяла бы одну и ту же фразу с разными интонациями, но в разговор вдруг вмешалась другая леди – полноватая женщина лет тридцати. Баба Нина начала задавать новой жертве те же вопросы. Та отвечала громким раздраженно-капризным тоном.
На остановке поднялся бы крик, если бы не команда спец-агентов-моделей в лице Германа, Стефана, Адель, Вероники и Лили. Бабушка сразу узнала любимую внучку. Заохала, восхитилась тем, как та выросла, пристала с расспросами о поклонниках…
История закончилась хорошо. Потом только в деревне Подвербное все коровы и курицы знали, какие в городе люди невоспитанные и какая Вероничка выросла красавица и умница.
Правда, то, как Нина Петровна громко аплодировала, кричала и радовалась за внучку на модном показе, вследствие чего была выставлена с мероприятия, осталось за кадром. Но это уже совсем другая история…
Хулиганки
Грузовичок подъехал к дому на Сиреневой улице ранним утром. Следом за ним подкатила крохотная легковушка ярко-желтого цвета.
Из малолитражки выскочила очаровательная девушка с длинными вьющимися волосами в коротком платье и маленькая девчушка лет десяти.
Девушка тут же принялась раздавать указания грузчикам. Из «Газельки» появились холодильник, диван, телевизор, шкаф и множество коробок.
Из подъезда вышла вездесущая баба Феня. Сначала молча наблюдала за разгрузкой, потом не выдержала, подошла:
– Доброе утро! Я Феня, старшая по дому, живу в шестой квартире. А вы наши новые соседи?
– Здравствуйте, – ответила девушка, откидывая прядь с лица. – Аня. А это моя дочь Мариночка. Можно просто – Мари. Да, сняли первую квартиру.
– Надолго к нам планируете? Взносы платить будете? В субботниках участвовать, в собраниях жильцов? – тут же накинулась тетка Феня.
– Ну что вы так сразу? – рассмеялась Анна. – Планируем надолго, а там – как получится. Может, мы с соседями не уживемся?
– Чего это? Вы шумные? У нас в подъезде все жильцы приличные!
– Всякое бывает, – хмыкнула девушка и убежала в подъезд.
Марина поспешила вслед за матерью, на пороге обернулась и показала Фене язык.
– Тьфу! – сплюнула женщина. – Проститутка! Самой немногим за двадцать, а уже дочь такая взрослая! Нагуляла по малолетству без мужика!
***
Следующая встреча Фени с новой соседкой произошла примерно через неделю. Девушка сама пришла к старшей с тортиком.
– На чай пригласите? – улыбнулась Анна, протягивая коробку.
– Отчего же и не пригласить, раз вы с угощением, – посторонилась тетка, пропуская гостью на кухню.
– Я спросить у вас хотела, – начала Анна. – Вы же, наверное, всех здесь знаете? Есть ли в нашем доме какой-нибудь рукастый мужчина? Мне по хозяйству требуется мужская помощь.
– А что же Мариночкин отец? – тут же полюбопытничала Феня.
– Да ну, алименты платит, и то хорошо, – отмахнулась девушка.
– Есть такой. На восьмом этаже Василий живет, как раз этим и зарабатывает. Муж на час. Прибить, починить, покрасить – к нему весь дом обращается. Квартира 25.
За чаем тетка Феня пыталась выведать как можно больше информации о новой соседке, но узнала только то, что дочь учится в третьем классе в школе соседнего района. А сама Анна работает мастером маникюра в каком-то дорогом салоне. Затем девушка попрощалась и направилась прямиком на восьмой этаж. Феня хотела было увязаться следом, но Аня мягко ее «отшила».
– Понаехали всякие, – по привычке ворчала домоправительница, запирая дверь. – Маникюрша она… тьфу! Посерьезней что ли работы не найти?
***
В выходные, спускаясь по лестнице, Феня еще в подъезде услышала веселые девчачьи голоса и смех. На улице, слева от подъезда, ее ждала интересная картина: Анна в легком красном платье, с распущенными волосами, смеясь, поливала из шланга свою дочь. Марина убегала и хохотала.
Тетка Феня сначала даже потеряла дар речи от такого безобразия, а потом высказала новым жиличкам все, что думала:
– Хулиганки! Вы что тут творите? Все дорожки в воде! Вам кто разрешил, вообще? Машину, небось, моешь? А вода за чей счет? Общественная, наверное! А вот я сейчас участкового вызову!
– А вы машину-то где видите? – вздохнула Аня, отключая воду. – Пойдем, Мари, пусть они тут и дальше живут с засохшими цветами.
Девчонка в мокрых шортиках, проходя мимо Фени, снова показала той язык. Домоправительница просто задохнулась от возмущения! Но соседки уже скрылись в подъезде, а через пару минут в их окошко на втором этаже начал втягиваться шланг.
– Чего расшумелась, Феня? – к женщине подошел высокий угрюмый мужик.
– Хулиганят! Водой все залили! Шланг спустили! – возмутилась тетка.
– Да видел я все, – усмехнулся Василий. – В магазин пошел, а девчонки уже в палисаднике. Сначала пололи, потом шланг выкинули. Его им, кстати, я сделал. К своему крану в квартире подключили, не к общему в подвале! Посмотри, что с цветами твоими стало? Сажала ты?
– На субботнике в рамках программы «Благоустройство двора» всем домом сажали, – подбоченилась Феня.
– Ну! А ухаживать чего всем домом не ходите? Вот девчонки и устали из окошка смотреть на засохшие цветы. Пропололи, порядок навели, поливать стали. А ты тут разоралась! Эх, Феня, Феня! Вечно шумишь, не разобравшись… – Вася, муж на час, махнув рукой, направился домой.
А старшая по дому так и осталась стоять, что-то бормоча себе под нос. Потом кивнула своим мыслям и решительным шагом направилась в магазин, за тортом. Некрасиво получилось, извиниться перед девчонками надо.
Аля-Валя
«Ёлки-палки! Опять я опаздываю! Начальник меня убьёт! Я туда хоть приехал?» – ругал себя Борис, оглядываясь по сторонам. Глянув на часы, немного успокоился: «Фух, вроде успеваю».
«Да вот же он, этот салон красоты», – Борис направился к крыльцу с элегантной вывеской «Леди шик». Когда до цели оставалось метров пятьдесят, из дверей выпорхнула ухоженная, изящная, стильно одетая женщина и быстро завернула за угол.
«Эх, хозяйка-то ушла, опять я опоздал. Теперь точно от шефа влетит!» – с досадой подумал Борис.
Расстроенный, он толкнул дверь салона и оторопел. В обычном спальном районе бывалый помощник прораба никак не ожидал увидеть настолько изысканный интерьер. Все здесь было подобрано со вкусом: цвета, фактура, мебель, текстиль, аксессуары.
За стойкой администратора стояла полненькая женщина примерно лет сорока с небольшим, которая явно не соответствовала уровню салона: вычурное платье, яркий макияж, ни укладки, ни маникюра.
«Как её, такую, на работу-то сюда взяли?» – подумал мужчина, обратив внимание на отросшие корни волос. «Мда… Администратора им точно поменять стоит, как бы всех клиентов не распугала…» – подумал Борис и пренебрежительно поздоровался:
– Здрассьти! Я от Михалыча. Ну, показывайте, что замерять.
– Вот сюда, пожалуйста ээээ…
– Борис.
– Проходите, Борис. Кабинет небольшой, планируется зона массажа, поэтому…
– Да мы уже всё обговорили с Михалычем. Значит, на стены клеим обои двух оттенков, на пол стелем плитку, потолок делаем натяжной, на окна римские шторы… Сейчас сниму замеры, а вы можете пока идти.
Аля вернулась за стойку администратора в растерянности. «Ну и хама мне Михалыч прислал, скажу при случае», – думала она, включая чайник.
«Эх, хоть чайку попью, пока клиентов нет», – женщина с раннего утра носилась по городу как заведенная. Отвезла в школу близнецов, встретилась с новыми поставщиками, потом съездила с мамой к врачу. Только зашла в салон – Альбина, администратор, подбегает:
– Алевтина Валентиновна, отпустите на пару часов, пожалуйста, зуб разболелся, всю ночь не спала, договорилась, что сейчас примут.
– Ладно, Альбина, езжай, зубы – это серьёзно. Мне все равно еще человека от прораба ждать и маникюршу на собеседование, заодно и тебя подменю.
– Спасибо огромное, Алевтина Валентиновна, вы такая добрая у нас.
Аля вздохнула, понимая, что её мягкостью сотрудники пользуются чересчур часто, но отказать не могла. Ведь ещё недавно она сама работала обычным парикмахером по 12 часов в день. Клиенток у неё было много, к Але записывались за месяц. А еще находились те, кому нужно срочно. «Алечка, спасай: мне сегодня нужно хорошо выглядеть, иду на собеседование (свидание, день рождения, свадьбу подруги…)». И она никому не отказывала, находя время и для внеплановых клиенток. Сама же иной раз не знала, как время на обед выкроить.
Наверно, потому и располнела, что добиралась до еды только поздно вечером. Муж Славик всегда ждал её дома с ужином, благо работал до пяти часов. Ещё с порога она чувствовала умопомрачительные ароматы и не могла удержаться. Супруг ещё и тазик с водой приносил, чтобы гудящие ноги отдохнули, пока жена ужинает.
Вспомнив непослушный хохолок у мужа на макушке, Аля улыбнулась: у них ведь сегодня юбилей, 20 лет со дня свадьбы. Даже не верится, что столько времени прошло. А Славик ничуть не изменился, всё так же заботится о ней. Этим тогда и завоевал её сердце. Не замечая лишние килограммы и морщинки на лице, до сих пор он смотрел на неё восторженными глазами, как в её далекие 25. А она очень гордилась своим Славиком.
Жили они дружно, на зависть подругам. Детей, правда, Боженька им долго не давал, но к 10-летию свадьбы преподнес подарок, вернее сразу два – сыновей-близнецов, шумных непосед, которых заждавшиеся родители любили безгранично.
Аля справедливо считала себя везучей: мужа такого замечательного встретила, детей чудесных родила, мама ещё жива, а полгода назад ещё и хозяйкой салона красоты стала.
О, это было её любимое детище. Она давно уже носила в сердце заветную мечту: открыть на окраине, где они жили, шикарный салон красоты, чтобы женщины не просто стриглись, а получали удовольствие, чувствуя себя королевами. Причем не где-то в центре, а рядом с домом. Но мечта так бы и оставалась мечтой, если бы не случай.
Прошлой зимой одинокая тётушка в соседнем городе отошла в мир иной, оставив Але в наследство квартиру. На семейном совете решили, что деньги от продажи жилья пойдут на открытие салона красоты.
Дальше всё пошло как по маслу: в соседнем доме на Сиреневой нашлось нужное помещение, Славик взял на себя юридические вопросы по оформлению, старый друг семьи, Михалыч, согласился сделать ремонт и денег взял по-божески. Аля поставила лучшее оборудование, закупила качественные материалы, набрала профессионалов и пару месяцев назад торжественно открыла салон.
Он сразу стал пользоваться спросом у местных красавиц, да и Алины клиентки пришли за ней. Правда из-за них ей приходилось самой стоять «у станка». Но и отказаться никак не могла: нужны деньги на развитие салона. Вот и сегодня Але предстояло двух клиенток привести в порядок.
«Эх, – с грустью подумала Аля, взглянув в зеркало, – других красавицами делаю, а на себя времени не остаётся. Сапожник без сапог».
За думами она совсем забыла про молодого человека в будущем массажном кабинете и вздрогнула, когда он вдруг вышел.
– Так, значит, передайте хозяйке, что проект и смета будут готовы к концу недели, – деловито начал он.
– Но я же… – начала Аля.
– Извините, мне некогда, ещё на другой объект нужно успеть. До свиданья! – уже из дверей крикнул Борис и скрылся из виду.
«Ах вот оно что! Так он решил, что я администратор», – догадка больно кольнула в сердце. Аля глубоко вздохнула, отогнав неприятные мысли, и обернулась на звук открывающейся двери. В салон входила миловидная невысокая женщина лет 35.
– Здравствуйте! Я мастер маникюра, пришла на собеседование.
– Добрый день! Проходите, – ответила Аля и пошла в свой кабинет, приглашая кандидатку следовать за ней.
– Ой, скажите, а хозяйка у вас не стервозная? – зашептала гостья, разглядывая помещение.
– Не сказала бы, – ответила ей Аля, входя в кабинет, и представилась: – Алевтина Валентиновна, я и есть хозяйка салона.
– Ой, простите, – пролепетала женщина и покраснела.
У Али же кошки на душе заскребли: два раза за день её приняли за администратора.
Проводив претендентку на вакансию, она вышла в центр зала и критично осмотрела себя. Да, вид и правда как у продавщицы, а не хозяйки салона красоты «Леди шик». Она столько сил и времени отдавала салону, семье, маме, клиентам, всем хотела угодить, что про себя совсем забыла.
Ей стало так себя жалко. К горлу подкатил ком, в носу предательски защипало, Аля плюхнулась на роскошный диванчик и разревелась.
В это время вернулась Альбина:
– Алевтина Валентиновна, что случилось, неужели я сильно задержалась? – засуетилась она вокруг хозяйки.
– Я… Мне… Я хозяйка салона, а меня… А сегодня 20 лет…
– Кому 20 лет?
– Мне… Вернее нам…
Альбина ничего не понимала и совсем растерялась. Аля-Валя (так они называли хозяйку за глаза) всегда была спокойна, шутила и улыбалась, даже когда что-то шло не так. А тут сидит и рыдает.
Альбина бросилась к телефону:
– Виктория, беги скорей в салон, тут Але-Вале плохо!
Вика, косметолог, примчалась через пять минут, быстро выяснила, что случилось, и строго сказала:
– Поплакали и хватит. Кто у нас хозяйка салона? Правильно – наша любимая Алевтина Валентиновна, поэтому теперь будем действовать. У Вас сегодня есть клиентки?
– Ммм… две, – всхлипнула Аля.
– Альбина, звони им, переноси под любым предлогом. Можешь даже маску для лица пообещать.
– Но… – попыталась возразить Аля.
– Никаких «но»! Теперь звони нашим, пусть приезжают, нужны все. На сборы час. А я пока Вам лицо в порядок приведу. Маска, массаж и минус 10 лет гарантированы. – провожая Алю-Валю в свой кабинет, приговаривала Вика.
– Да, и позвони нашей клиентке Элеоноре, – обернулась она с порога, – той, что хозяйка магазина женской одежды. Пусть пришлет несколько луков, подходящих случаю. Мы из вас, Алевтина Валентиновна, не то что лучшую хозяйку салона, а икону стиля сделаем!
Через пять часов ко входу подъехал Славик. Он очень удивился, когда Алечка попросила забрать её в ресторан прямо из салона. Волнуясь, мужчина вышел из машины, открыл заднюю дверь, поправил букет из 25 красных роз на заднем сиденье и услышал мелодичный звук колокольчика на дверях салона.
Оглянувшись, он увидел красивую молодую женщину, лёгкой походкой направлявшуюся в его сторону. Что-то в ней было знакомое, но что именно Славик уловить не мог. Фарфоровая кожа, нежный румянец, манящие губы, золотистые волосы уложены волной, в струящейся ткани платья угадывается аппетитная фигурка, а глаза… Это были глаза его Алечки – цвета февральской лазури.
– Аля? – выдохнул муж. Его восхищенный взгляд говорил сам за себя.
Она улыбнулась и помахала рукой. Забыв про все на свете, Славик любовался женой. Как истинный джентльмен, помог ей спуститься по лестнице, открыл дверцу машины, вручил шикарный букет. Аля себя чувствовала королевой. Может, и не английской, но королевой красоты уж точно… А её девочки-мастерицы облепили окна салона и радостно улыбались.
Ночью, уже почти засыпая после чудесного ужина, признаний мужа и нежных ласк в постели, Аля услышала его шёпот:
– Любимая, ты сегодня была самой красивой во всём ресторане, но знаешь, для меня ты всегда прекрасна, моя девочка с глазами цвета неба. Мне так повезло тебя встретить.
– А мне тебя, Славик, – прошептала она в ответ и счастливая уснула.
