Автор, пиши еще!
Дом на Сиреневой улице
Соня. Пачули. Парфюм
– Петя, давай сегодня сходим куда-нибудь? Пятница все-таки, впереди выходные.
– Котенок, не обижайся, я не могу. Ты же знаешь, мне надо срочно закончить работу.
– Ну, закончишь ее на несколько дней позже, что изменится? Ты уже целую неделю меня избегаешь. У тебя кто-то появился?
– Кать, ну что ты такое говоришь? Ты себя слышишь? Я работаю. Мне совсем чуть-чуть осталось, и духи будут готовы. И тебе не мешало бы заняться делом.
– А я и так занимаюсь. Вот Игорь Петрович предложил мне заняться ароматерапией простудных заболеваний.
– Отличное направление деятельности. Кстати, обрати внимание на эфирное масло эвкалипта и чайного дерева.
– Что ты со мной, как с маленькой, – обиженно произнесла Катя. – Что я, по-твоему, не знаю, что вокруг эвкалипта на 1 кубический метр воздуха приходится всего 5—10 бактерий, а в наших городах – более 1000? И что масло чайного дерева сильнейший природный антисептик, бактерицидное и противовирусное средство? И его антисептический эффект в 5 раз сильнее, чем у спирта?
– Ну хорошо. Ты не маленькая и, конечно, знаешь, что такое мелалеука?
– Ты это специально, да? Хочешь сказать, что я большая и глупая?
– Подсказываю, – улыбнулся Петр. – Это потрясающее целебное дерево. Естественная среда его обитания – Австралия. Оно произрастает в тропиках в болотистой местности и накапливает огромное количество эфира. Первое знакомство европейцев с ним произошло в 18 веке во время путешествия капитана Кука на австралийский материк.
Местные жители использовали листья этого дерева в течение многих столетий. Они давили листья и вдыхали их аромат для облегчения дыхания, а толчеными листьями присыпали долго не заживающие раны и язвы.
– Нет, ты точно специально! – произнесла Катя и обиженно скривила хорошенькие губки.
– Ладно. Еще подсказка. Аборигены заваривали из листьев напиток, по вкусу напоминающий чай, и пили его для профилактики различных заболеваний. Напиток получался не только ароматным, вкусным, но еще и целебным.
Куку и его мореплавателям напиток очень понравился, и они переняли у аборигенов рецепт его приготовления. Ну, догадалась, как называлось дерево?
– Чайное! – радостно выкрикнула, довольная собой Катя. – Ой, Петя, откуда ты столько всего знаешь?
– Много читаю, изучаю специальную литературу и научные труды, а не бегаю по киношкам. Вот занялась бы перспективным направлением – аромамаркетингом. Им за границей пользуются 65% бизнесменов, а у нас в России – только 2%. Представляешь, какой простор для деятельности?
– Ууу, какой ты скучный.
– Кстати, ты знаешь, как Коко Шанель познакомила высший свет со своими духами?
– Нет.
– Она распылила в примерочных своего ателье необыкновенный аромат: глубокий, бархатистый, цветочный – и в то же время морозно-свежий. И назвала его своим именем – Chanel №5.
– А почему №5?
– Идея создания аромата пришла в голову Коко в 1921 году. В то время она отдыхала на Лазурном берегу со своим возлюбленным – великим князем Дмитрием Павловичем, племянником Николая II.
Там Дмитрий Павлович представил ей французского парфюмера русского происхождения Эрнеста Бо, который после революции эмигрировал во Францию.
После возвращения в Париж Коко Шанель попросила Эрнеста создать необычные, исключительные, искусственно созданные «духи для женщины, которые пахнут как женщина, а не роза».
Эрнест согласился исполнить это желание. Природа наделила его талантом подбирать оригинальные сочетания ароматов. Он составил несколько композиций. Немного позже он представил Коко ряд флаконов, пронумерованных числами от 1 до 5, и от 20 до 24. Она выбрала пятый, заявив: «Я представляю свои коллекции 5 мая, в пятый месяц года, так что давайте оставим номер, который он носит, и пусть он принесет ему удачу».
Парфюмер предложил Коко Шанель композицию, в которой в невиданных ранее пропорциях использовал альдегиды. Бо видел будущее парфюмерии в использовании синтетических цветочных запахов, придающих духам стойкость.
В те времена в тренде были натуральные цитрусовые ароматы. Они прекрасно пахли, но были совсем нестойкими на коже. Альдегиды, которые только что научились синтезировать, продлевали стойкость, но были необычайно насыщенного аромата, и парфюмеры не решались их использовать.
Альдегидные запахи (запахи свежести) оттеняли и усиливали натуральные компоненты в новой композиции Эрнеста.
Он писал в своих мемуарах, что пытался воссоздать аромат холодных рек озер Кольского полуострова посреди полярного дня: «Во время летнего полярного дня озера здесь излучают особую свежесть. Этот характерный запах я сохранил в памяти. И после, с большим трудом, мне удалось воссоздать его, хотя поначалу альдегиды новой композиции были очень неустойчивы…».
Так Бо увековечил в Chanel №5 свои воспоминания о навсегда покинутой России…
– Какая удивительная история. Пойдем куда-нибудь, и ты расскажешь мне что-нибудь еще. А потом мы можем поехать ко мне, – не унималась Катя.
– Ты не понимаешь. Запах – это все, – не унимался Петр, делая вид, что не замечает приглашения. – Если грамотно его использовать, то можно манипулировать людьми.
– Как это?
– Понимаешь, когда человек вдыхает аромат, обонятельные клетки сразу же переносят его в часть мозга, которая отвечает за память, поэтому запахи быстро вызывают яркие воспоминания и эмоции.
– Опять сел на своего любимого конька. Ты можешь хоть иногда отдыхать и не думать об ароматах? А когда ты будешь думать обо мне? Я чувствую себя полной дурой. С ума сойти, у меня есть соперница, и ее зовут «парфюмерия»!
– Вот создам аромат, который прославит меня на весь мир, как Кристиан Диора или Коко Шанель, и, возможно, успокоюсь. Пьер Робер! Звучит?
– Ты поэтому всем представляешься Пьером? И откуда этот Робер взялся?
– Пьер – это Петр, только по-французски, а Робер – это псевдоним. Он означает неувядающая слава.
– Хочешь добиться неувядающей славы? – она расхохоталась.
– А почему бы и нет? – с вызовом спросил Петр. – Ладно, заболтался я с тобой. Пора бежать.
Он чмокнул ее на прощание в щеку и быстро побежал к машине, пока она не успела его окликнуть. Ловко прыгнул в машину, и она сорвалась с места.
Петра утомляли эти отношения. Они встречались с Катей уже три года, но он не торопился связывать себя узами брака. Катя хорошая девушка, очень симпатичная. И занимаются они одним делом. Но ее больше заботят всякие прогулки и нежности. Его же в данный момент интересовали только эфиры и ароматы. Молодой человек мечтал о мировой славе.
***
Поднявшись на лифте на свой этаж, Петр уже готов был зайти в свою квартиру, но неожиданно для себя решил, что неплохо было бы заскочить ненадолго к Соне. Вот уже пару дней он ее не видел.
Соня, Сонечка – лучшее, что у него было и есть. Самый надежный друг, проверенный временем, «боевая подруга», так сказать. Они жили в одном доме с самого детства и неудивительно, что все время проводили вместе. А когда пошли в школу, оказались в одном классе. Соня сама предложила сесть за одну парту. Так они и проучились, не разлучаясь, до окончания школы.
«Боевая подруга» очень подходило Соне. В классе мальчишки дразнили ее «рыжей», из-за цвета волос, а Петю – «очкариком» из-за его ужасных очков. Он и сейчас носил очки, но теперь – лучшего французского бренда S. T. Dupont. Они украшали и придавали солидности. Да и выглядел он в свои 32 отлично: высокий, стройный, подтянутый, весьма привлекательный молодой человек.
Тогда, в школе, одноклассникам здорово доставалось от их парочки, и особенно – от Сони. Она, как заправский хулиган, размахивала портфелем, приговаривая: «Будете знать, как обзываться!». И была готова с грохотом опустить его на голову обидчиков, если они не угомонятся.
С тех пор прошло уже много лет, но дружба Пети и Сони не прекращалась, а становилась только крепче. Он даже не хотел переезжать в эту квартиру, потому что надо было уезжать от дорогой подруги в другой район. Но вселенная была благосклонна к нему. В тот момент, когда соседи по лестничной клетке собирались продавать свою двушку, Соня как раз искала подходящий вариант размена своей квартиры. Пазл сложился, и вот теперь она – его соседка по лестничной клетке. «Боевая подруга» снова рядом, чему он был безумно рад.
Она понимала его, как никто другой, выслушивала его бредовые идеи и почти всегда его поддерживала, если только он не нес откровенную чушь. Тогда Соня по-дружески опускала его с небес на землю. А еще она была мамой очаровательных двойняшек, с которыми Петя любил играть.
За нахлынувшими воспоминаниями он не заметил, как оказался у ее двери. Рука машинально потянулась к звонку. Дверь открылась с радостным возгласом:
– Петя! Ну наконец-то! Я думала, ты нас совсем забыл со своими ароматами.
– Сонечка, привет! Ну, прости, – виновато произнес он. – Покормишь старого холостяка? Так божественно, как ты, никто не готовит.
– Петь, ну что за вопрос, конечно. Кстати, о холостяках. Тебе давно пора жениться. Как там твоя Катя?
– Ой, Соня, не начинай. Ты же знаешь, я и женитьба – вещи несовместимые. А что касается Кати…
– Ну, что замолчал? Что с Катей не так?
– Все, – вырвалось у него.
Соня вопросительно посмотрела на друга.
– Ну да. Мы уже давно встречаемся, она хорошая девчонка, но что-то не то. Не могу с ней долго находиться. Устаю я от нее. Будешь ругать меня?
– Нет. Видимо она не твоя судьба. Иначе бегал бы за ней, как собачонка.
– Я? Как собачонка?
– Ну да. Надеюсь, мне представится возможность увидеть это, – произнесла Соня и засмеялась.
– А это откуда? – произнес Петя, заметив, наконец, букет роз.
Соня как-то сразу растерялась, занервничала, что было ей совсем не свойственно. Он в первый раз видел ее в таком состоянии.
– Поздравляю, ты начала знакомиться в транспорте, – с улыбкой процитировал Петя фразу из известного фильма.
– Игнат заходил, – непривычно тихо произнесла Соня.
Петр приподнял одну бровь вверх, изображая удивление.
– Чего это вдруг?
– Предложение мне сделал.
– Чего, чего? – спросил, обалдевший от такой новости Петя.
– Пред-ло-же-ние! А что мне нельзя предложение сделать? – уже взяла себя в руки Соня.
– Тебе? Можно! Но как-то странно, согласись. Вы же даже не встречались. Ничего себе заявочки. Стоило тебя на два дня оставить и пожалуйста, замуж. А ты что?
– Пока ничего.
***
«Странно, почему меня так задели эти розы и предложение руки и сердца? Я что, ревную?! Кого? Соню? Бред какой-то. Мы ведь просто друзья, – искренне не понимал Петр. – Похоже, Соне этот Игнат нравится. Я ее такой никогда не видел. А что ты хотел? Она что, должна всю жизнь одна прожить? Нет, конечно. Ты же никогда не смотрел на нее, как на женщину. Она – „боевая подруга“. Но почему-то задевает».
Он решил отключиться от этих мыслей и заняться своим парфюмом. Работа всегда успокаивала его. Петр достал из сейфа флакон с композицией и уселся в свое любимое кресло, стоявшее рядом с небольшим столиком. Он удобно устроился, расслабился и начал медитировать.
Медитации были необходимы, чтобы прийти в нужное состояние покоя и умиротворения. Когда сеанс был закончен, Петр приоткрыл флакон и легким движением руки заставил воздух двигаться по направлению к носу. Аромат тут же наполнил носовые пазухи.
Сначала появились верхние нотки нероли, иланг-иланга, бергамота и лимона. Затем они плавно перетекли в ноты сердца, так называемые средние ноты. И вот, наконец, раскрылись завершающие – базовые ноты.
Аромат был волшебный, но все равно чего-то не хватало для завершающего аккорда.
Петр стал перебирать в памяти ароматы нижних нот: амбра, сандал, ветивер, пачули. Как только он дошел до пачули, тут же вспомнился образ Сони – красивая, молодая, с копной рыжих волос, ниспадающих на плечи, и приятной улыбкой. Точно, пачули. Именно этот аромат ассоциируется с ней. Боже, как же он сам до сих пор не догадался! Она снова, как всегда, помогает ему.
Он вскочил с кресла и добавил в композицию пачули.
«Вот она, недостающая нотка. Вот аромат, над которым я работал столько времени. Наконец, я осуществлю свою мечту! И все благодаря Соне, моему надежному другу. Ну и пусть она только друг. Зато она у меня есть…»
Плач Таисии Ивановны
Таисия Ивановна ждала Наталью. Наталье было сорок семь, она была социальным работником, покупала и разносила одиноким старикам продукты, которые ей заказывали. За глаза Таисия Ивановна называла ее Наташкой и презирала за неустроенность в жизни и непрестижное занятие: бегать по магазинам да по старикам. «Большого ума для этого не надо!» – морщила губы Таисия Ивановна, искренне считая Наташку дурой.
Но с Натальей она была обходительна и вежлива. Она гордилась своей интеллигентностью, начитанностью и хорошим вкусом. Даже сидеть на лавочке у своего подъезда она начала совсем недавно, лишь в семьдесят семь лет. А до этого смотрела свысока на бабушек, сидящих у своих подъездов, и презрительно морщила губы.
Таисия Ивановна считала, что в последнее время жизнь повернулась к ней своим неприглядным местом. Дочь Аня и сын Кирилл уже больше года не общались с матерью, даже не звонили. Они разругались вдрызг на Новый год, когда Таисия Ивановна решила устроить семейный ужин и позвала детей. Сначала все шло хорошо. Родные давно не виделись, поэтому присматривались друг другу, были очень сдержаны и предупредительны. Но чем дольше они сидели за столом, тем чаще между ними повисали неловкие и тягучие паузы, тем больше приходилось сдерживаться. Кирилл мрачнел, Аня становилась пунцовой. Только у Таисии Ивановны получалось сохранять лицо – она выпрямлялась и метко бросала в сына и дочь мастерски отточенными фразами. Старушка не смотрела на взрослых детей и делала вид, что говорит не им и не про них. Но она знала наверняка, какой эффект произведут ее слова. Ей нравилось выводить из себя Аню и Кирилла. Она проверяла, есть ли еще «порох в пороховницах». Пороху было достаточно, чтобы взорвать весь многоквартирный дом, в котором она жила.
Над столом нависли грозовые тучи, в них искрилось электричество. Таисия Ивановна светилась от удовольствия: у нее по-прежнему ловко получается вывести окружающих из равновесия, сбить с толку, заставить волноваться и выдавать аффекты.
Первым бросил вилку Кирилл – та угрожающе зазвенела. Сын дал повод Таисии Ивановне смотреть на него, как на умалишенного, невоспитанного и неадекватного человека. Старушка воспользовалась этим и уставилась на сына так выразительно, как умела только она. Кирилл вскочил на ноги, бросил на стол салфетку и выбежал из квартиры, громко хлопнув дверью.
– Мама!.. – гневно бросила Аня, ставшая к этому времени багровой, и выбежала за братом. С тех пор Аня и Кирилл уже окончательно стали «неблагодарными детьми», забывшими родную мать. Они не звонили, не писали, не приходили в гости. Таисия Ивановна была гордой женщиной, поэтому тоже не писала, не звонила и в гости не звала. Только крепче сжимала тонкие губы, чувствуя большую несправедливость. В ее тщедушной груди разрасталась большая обида, которая помогала справляться с одиночеством и пустотой внутри.
Ей было о чем поговорить с Натальей. Она жаловалась той на своих детей, сочиняла про них небылицы. Аня и Кирилл в ее рассказах превращались в чудовищ, пожирающих своих матерей. Наташка не блистала умом, поэтому верила всему, что говорит Таисия Ивановна. Она охала и ахала, искренне сочувствовала старушке, но когда в порыве сочувствия возмущалась и плохо отзывалась о ее детях, Таисии Ивановне становилось неприятно. И сама Наташка становилась ей противна.
Именно тогда у Таисии Ивановны резко портилось настроение. Она выпроваживала Наталью за дверь, сославшись на усталость, а сама ходила взад и вперед по комнате, сжимая своих сухонькие рябые руки в костлявые кулаки. «Дура! Идиотка! Безмозглая баба!..» – долго и громко ругалась Таисия Ивановна.
Но сегодня она ее ждала. Она всегда ее ждала. Было трудно признаться самой себе, что она ждет эту простодушную бабу, как английскую королеву. Сегодня особенно хотелось пожаловаться на соседей. Дело в том, что в квартире сверху жила какая-то шалава, которая не придумала ничего умнее, как родить чернокожего ребенка и поселиться прямо на голове у Таисии Ивановны. Старушке не терпелось во всех подробностях рассказать Наташке про шум и топот: будто по квартире бегает не один ребенок, а целый табун мустангов. Сегодня очень хотелось услышать Наташины причитания, ее фирменные сердобольные ахи и вздохи.
Однако по неизвестной причине Наташка задерживалась. Таисия Ивановна начала раздражаться: «Вот так всегда! Ждешь ее, ждешь, а она шлындает, непонятно где. Небось сидит у своей любимой Марфы Владимировны и трындит, забыв обо всем на свете. Бестолковая баба!»
Раздражение росло. Таисия Ивановна не находила себе места, в досаде бегала по квартире, трясла сухонькими кулачками, громко и сердито ругалась. Она грозилась проучить эту «беспечную дрянь», клятвенно обещала отказаться от ее услуг. Мысленно представляя себе Наташкино начальство, она требовала выделить ей более адекватного и ответственного работника. Воображаемое начальство выстраивалось по струнке перед Таисией Ивановной, извинялось и соглашалось с тем, что Наташка никуда не годный сотрудник и вообще давно пора ее уволить.
Когда Таисия Ивановна выпустила весь пар, то заметила, что в квартире стемнело.
Наташки все не было. Старушка крепко обиделась и решила ее не ждать. Она стала порывисто одеваться, никак не могла попасть в рукав плаща. В сердцах бросила плащ на пол и разрыдалась. Это было для нее так неожиданно, так ошеломительно – ведь она презирала слезы, никогда не плакала и всегда этим очень гордилась.
«Наташечка, миленькая, где же ты? Только бы с тобой ничего не случилось! Бедная моя девочка…» – безутешно рыдала Таисия Ивановна, всхлипывая и сморкаясь в клетчатый застиранный платок.
В дверь позвонили. Старушка застыла на месте. Затем выпрямилась, нахмурилась, быстро одернула кофту, поправила прическу и по пути к двери приняла обычный сурово-надменный вид.
Лёгкие деньги
Алиса Вересова
Артём всегда был любителем лёгких денег. Когда это началось, он не помнил. Может быть, когда в детстве он нашёл пару монет недалеко от тропинки в парке? Или когда бабушка подарила ему на день рождения целых пятьсот рублей? Или… да мало ли каких «или» можно припомнить за всю его жизнь?
Деньги Артём тратил радостно и вдохновенно. Монетками оплатил мороженое. На подаренные бабушкой деньги от души наигрался в автоматы.
Однажды мальчик в парке собрал бутылки, помыл и отнёс в пункт сдачи. Денег хватило на гамбургеры и колу. Но это занятие Артёма не очень впечатлило, нужно было прятаться от знакомых, мыть бутылки, стрёмно это всё.
Как-то мама Васьки просила помочь почистить снегом ковёр. Мальчишки наигрались, набрасывая снег на ковёр и стряхивая обратно, перетаскивая на новые места, делая следы на снегу и разные запутанные тропки.
Тетя Аня, так маму друга звали, потом и мороженого купила и накормила вкусняшками.
Не деньги, конечно, но тогда и радости у Артёма были – наиграться, да вкусно поесть.
Потом как-то придумал просить деньги на девушек и свидания, отец радовался, давал побольше. А сам Артём, конечно, никого никуда не водил, стал проедать деньги в кафе.
Девушки у Артёма ещё не было, но способ оказался работающим, пока не зашёл разговор о знакомстве, тогда девушку пришлось неожиданно ликвидировать и театрально страдать, что тоже принесло денежные вливания на поддержание боевого духа парня.
Хотя, если есть деньги, можно разжиться и девушкой и едой и другими развлечениями. В общем, Артём считал, что деньги сила, а получить их легко самая большая радость в жизни. Вообще думая, что отличает человека от животного, он приходил к логичному выводу, в чём с ним могли согласиться даже философы древности, что смысл жизни в счастье, достатке материальном и душевном, а деньги дают одно и другое. Конечно, над ним иногда смеялись, однако отрицать тот факт, что лёгкие деньги приносят радость, никто не мог.
Вот и в этот день ему казалось, что деньги будут лёгкими, быстро заработанными и приятно потраченными. Поэтому быстро согласился на эту халтурку. Делов-то: холодильник в лифт затолкать, да в квартиру занести.
Халтуру эту подогнал друган Василий, у него на это время был ещё один заказ на другом краю города. Ну не рваться же ему на британский флаг. Тем более, когда есть запасной игрок. Артём же не отказывался никогда от халтур на полчасика, тем более, без доставки.
– Пришёл, поднял по ступенькам, занёс в лифт, ну и в квартиру потом из лифта. Плёвое дело, – расписывал прелести подработки Артёму Василий, – клиент доволен, деньги в кармане и я не встрял с двумя заказами. Перчатки я тебе найду, куртку рабочую в конторе возьму. Парень ты крепкий, справишься быстро, согласен?
Артём думал недолго и согласился.
В назначенное время Василий привёз и выгрузил холодильник перед подъездом, счастливый обладатель свежекупленного агрегата выкатился с лестницы, чуть не падая от радости. Артём в это время огибал угол дома и уже слышал настойчивый звонок Василька.
– Да тут я! Иду! – крикнул он, помахав рукой.
– Так, стой здесь, – быстро протараторил приятель. Добежал до машины, взял куртку и перчатки, подумав, зацепил еще и тросы, вернулся, вручил Артёму: – Оставляю за главного!
Повернулся уходить, потом вспомнил, обернулся:
– Виталий, это на сегодня ваш рабочий, холодильник доставит в лучшем виде, профессионал, – ободряюще похлопал Артёма по плечу, сел в машину и уехал, оставив хозяина холодильника наедине с воодушевлённым рабочим.
Виталий был воодушевлён не меньше, правда непонятно чем: холодильником или грузчиком.
Артём деловито обвязал холодильник, накинул тросы на себя и потащил железный шкаф наверх, поручив Виталию направлять снизу, если что-то пойдёт не так.
Закинуть груз к лифту удалось довольно быстро. Артём мысленно отметил, что холодильник легко войдёт в двери, значит, халтурка пойдёт споро, денежки получит быстро и через час уже с наслаждением потолкает железки в качалке.
Быстро скинул тросы и пошёл перекурить, оставив Виталия сторожить приобретение.
На крыльце стояла пепельница и мусорка для окурков. Артёму это понравилось:
Вот – заботятся, значит, жильцы о чистоте. Интересно, сами или с подачи управдома? Поразмыслив немного о том, как прекрасно складывается жизнь, парень вошёл в подъезд.
Виталий в ожидании уже немного скукожился, поэтому Артём решил немного подбодрить покупателя:
– Щас всё будет, не дрейфь! – и нажал кнопку лифта.
Лифт не приехал. Они подождали немного, но лифт даже не загудел. Артём напрягся:
– А лифт точно рабочий?
– Конечно, ведь я же на нём и приехал!
– Интересно. Вот, что я подумал: ведь пока я курил, никто не спустился, правда?
– Ну да, – удивлённо заморгал Виталий, – хотя я на это даже внимание не обратил. А что теперь делать?
– Я, конечно, вижу, ты парень хилый, но я не Кинг-Конг, по лестнице не потащу!
– Ну что вы, уважаемый! Я же вам деньги плачу!
– Деньги? Ну тогда давай про деньги. Грузчика ты нанял на доставку холодильника в лифте. Лифт работает? Нет! Поэтому давай так и быть половину, и я покину ваш прелестный домишко со сломанным лифтом.
– Ну что же вы! Что же мне делать?
– А я почём знаю?
– Ну хорошо, я доплачу, не оставлять же его здесь, своруют ещё! – Виталий выразительно посмотрел на двери какой-то квартиры, перейдя на шипящие звуки.
– Ну ладно, щас я человечку наберу, – Артём достал из кармана штанов телефон, нажал на экране две кнопки, подождал ответа, – Петюнь, привет, это Артём, тут надо человечку холодильник занести, подъедешь? Ну да, обещал заплатить. Ты ж заплатишь, тут он выразительно посмотрел на Виталия.
– Конечно, заплачу! – отчаянно взвизгнул Виталий.
– Ну так что? Пятьсот на брата? За меньшее не поедешь? Ну понятно: бензин, амортизация. Ну давай, я тебя наберу.
Виталий чуть не плакал:
– Я не могу столько! Мы на тыщу четыреста договаривались. Я же не знал, что лифт сломается! Вы же видите, холодильник не новый, я его недорого купил.
– Ну, я не знаю. Бесплатно по лестнице я не потащу. Тоже мне «лёгкие деньги». Так, устал я с тобой препираться, пятьсот сверху и твоё участие, иначе сам. Я щас схожу перекурю, а ты пока думай, только бежать не смей, я знаю, где ты живёшь.
Виталий обречённо вздохнул, видя, как удаляется крепкая спина, стоящая преградой между холодильником и его квартирой.
Артём вышел на крыльцо уже не такой воодушевлённый, но и бросать этого хлюпика не хотелось. Он снова посмотрел на деревья, траву и стоящие возле дома машины, прикидывая разные варианты подъёма, но их было не много. На самом деле только один: он берёт основную нагрузку на себя, а Виталик, как «гимнаст» направляет движение в нужную сторону. Приняв этот единственно верный план, парень вернулся за вердиктом нанимателя.
– Виталий, каков ваш вердикт?
Тот уже много всего передумал за время перекура и обречённо кивнул. Он очень боялся, что Артём уйдёт, а холодильник исчезнет, стоит ему только подняться к себе.
– Несём холодильник так, я держу его снизу, вы, уважаемый Виталий, естественно направляете сверху, отдыхаем через этаж, – критически осмотрев Виталика, парень поправился: – каждый этаж.
– Ну, начали!
Артём показал, как держать, как идти, уточнил, что ронять холодильник нельзя, что бы ни случилось, и они впряглись. Поначалу дело двигалось довольно споро, но между вторым и третьим этажом Виталик уже шумно задышал и закряхтел.
На третьем отдыхали долго, пока Артёму не надоело.
– Уважаемый, вам холодильник-то нужен? А то я могу и здесь оставить. Деньги давай и я пошёл.
Виталий обречённо приготовился снова тащить.
– Ну что же вы, Виталий, веселее, всего один этаж остался!
И тут из-под двери какой-то квартиры тявкнула собака, приняв звуки, раздающиеся на лестнице за происки воров. Виталик дёрнулся, споткнулся и уткнулся лицом в колено, холодильник же ронять нельзя, он денег стоит.
– Виталий, ты что там, уснул?
– Я, кажется, нос разбил, – прогундосил счастливый покупатель.
– Так не пойдёт. Держись, брат, – крикнул Артём, – тащи, надо до твоего донести. Всё будет нормально, нос я тебе щас вправлю, водка есть? Виталик, Виталик, немного осталось, держимся! Давай! Почти! Ещё ступенька. Всё, встали, можешь плакать.
Заносил в квартиру холодильник уже без помощи Виталия, тот только дверь придержал.
В квартире Артём попросил полотенце и бинты, которых оказалось несколько штук и водку.
Хлюпик, почти теряя сознание, водрузил всё на стол.
«Грузчик холодильников» приступил к правке носа без церемоний: быстро усадил «больного» на стул, скрутил жгуты из бинтов, засунул глубоко в ноздри. После заставил выпить водки, взял в руки полотенце, вправил хрящи. Виталик ойкнул и обмяк.
– Какие мы нежные! Ладно, полежи пока, я себе чаю налью. Да, квартирка у тебя не очень. О чае мы не договаривались, но я уж сам похлопочу.
Зайдя на кухню, Артём увидел чайник, налил воды, включил газ, стал искать в шкафах чай, нашёл банку с надписью «Китайский», открыл, достал деньги, отсчитал нужную сумму, положил остальное в банку и убрал. Поискал ещё, нашёл чай, кружку, залил кипятком и сел в комнате ждать, когда очнётся заказчик.
Времени прошло немного. Увидев, что Виталий просыпается, Артём помахал рукой:
– Привет. Вот я, а это твой холодильник, деньги я взял, как и договаривались, можешь не волноваться. Только прятал бы ты их получше.
Нетрезвый хозяин квартиры ошалело хлопал глазами.
– Так, вижу я, что ты ещё не в себе, тогда я ещё немного посижу, вдруг опять в обморок хлопнешься. Врачу на всякий случай покажись. Ты как вообще?
– Нормально, – мотнул головой Виталий.
– Ну вот зачем тебе, мужик, столько барахла! У тебя же вот два холодильника стоят. А третий с какой целью брал? – спросил Артём, увидев, что клиент приходит в себя.
– Мастер я, мастер-ремонтник. Технику я ремонтирую, потом продаю.
– Это хобби у тебя такое, чтоли? Или ради денег? Ну, судя по твоей заставленной хламом квартирке, – оглянулся по сторонам Артём, – не очень успешный, да, друг, Виталий, херовый из тебя ремонтник получается, – Артём оглянулся ещё раз, – Вот что это у тебя? Давно лежит?
– Фен, да уже недели две, как соседка дала, стараюсь с ней не встречаться.
– Так, ну давай свой фен, инструменты есть, конечно?
– Есть, – вскочил Виталий и стал собирать по квартире отвёртки, припой, куски провода и шурупы и ещё кучу всякой фигни.
– Ну что ты скачешь, словно озабоченный кролик, дамы вроде здесь не наблюдаются. Давай сюда свои инструменты.
Артём расчистил стол, ловко раскрутил фен, зачистил перегоревший провод, срастил и снова собрал конструкцию:
– Давай, проверяй, только фен соседке верну я, она же тебе ещё не платила, я правильно понял?
Виталик резво подскочил к розетке, вставил в неё вилку фена, нажал кнопку, тот затренькал, на табло высветились нули.
– Ты что, даже фен включить не можешь? Эх ты, Виталий, Виталий. Дай посмотрю. Тут же экран сенсорный, надо нажать и подержать.
Артём нажал на кнопку, немного задержал палец, нолики на экране сменились цифрами. Тренькнуло ещё раз и фен зашумел.
– Доктор вылечил больного, он теперь играет снова! А тебе, Виталий, ещё учится и учиться. Фен я, конечно, заберу, пиши номер квартиры и имя. Гонорар мой, ничего личного, только бизнес. А ты бегом в библиотеку, умные книжки изучать, а то натворишь тут всякого, – внимательно взглянул на «больного», – сегодня не надо, проспись вначале.
Взял листок с адресом, и довольный собой вышел.
