Августа Волхен
Чары крови и роз. Другая история Белль
Вдруг в ярдах десяти Белль увидела Эллиаса, спешащего навстречу, и незаметно сделала ему жест не приближаться: кто знает, как ведьма отреагирует на варгиса? Тот кивнул и отступил.
– Если ты хочешь узнать от меня, – проговорила Белль, глядя на собеседницу, – почему твоя Верховная убила младенца, то я не знаю. Я даже не знала, что это был твой ребёнок. И Адам до сих пор не знает.
– Он и не должен был знать, – равнодушно пожала плечом ведьма.
– Я собираюсь ему сказать, – сказала Белль. – Я думаю, он имеет право знать.
– Как хочешь, – безразлично ответила та.
– Меня зовут Аннабелль, – вежливо представилась Белль и протянула руку.
Ведьма посмотрела на протянутую ладонь с нескрываемым презрением:
– Никогда не любила фейри, – брезгливо скривив пухлые губы, произнесла она.
– Почему? – поинтересовалась Белль.
– Вам с рождения достаётся магия, – ответила та. – А мы годами ищем способ обрести её.
– Могу тебя утешить, – усмехнулась Белль, – я совершенно не умею управлять своей магией и не знаю её границ.
– Ха, значит, никто не захотел тебя учить? – зло хмыкнула ведьма.
– Некому было учить, – сохраняя спокойствие, ответила Аннабелль, – фейри больше не осталось на Земле. Я – последняя.
– Очень жаль, что не я приложила к этому руку, – цинично заметила ведьма.
– Это случилось семьдесят лет назад, – ответила Белль, – а ты мертва уже лет сто шестьдесят.
Ведьма рассмеялась:
– Не рассчитывай, что я расстроюсь. Я знаю, что мертва. Адам утверждал, что умеет управлять варгисами, но они всё-таки загрызли нас.
«Значит, всё-таки это были варгисы…» – промелькнуло в голове Белль, и сердце её болезненно сдавило: значит, среди них был и Эллиас…
– Что, удивлена? – спросила ведьма с издёвкой. – Они нас ненавидели, только и ждали возможности расправиться с нами.
Аннабелль проигнорировала её насмешку, потому что вспомнила слова Эллиаса: тело младшей ведьмы, Роуз, нашли как раз здесь, на скале, над бухтой. И Белль спросила:
– Тебя зовут Роуз, да?
Ведьма усмехнулась:
– Разве это не очевидно?
– На твоём теле не было следов от клыков, – вновь вспомнив рассказ Эллиаса, сказала Белль. – Ты уверена, что тебя убили варгисы?
Меж бровей юной ведьмы пролегла морщинка.
– Странно… – произнесла Роуз точно про себя. Но потом скривила губы и небрежно сказала: – Я не помню, как умерла. Наверное, кто-то из них напал сзади.
– А Верховная была среди вас, когда варгисы напали? – задала Белль новый вопрос.
– Конечно, – ответила ведьма. – В ту ночь здесь у нас был шабаш.
Белль удивилась:
– Но как она тогда выжила?..
– Легко, – ответила ведьма. – Верховная была вампиром.
Белль потрясённо выдохнула. Адам считал, что когда-то Айрин Бёрд была фейри. Может ли фейри стать ведьмой, а потом вампиром?.. В этот момент подошли Дэвид и Нил.
– Мисс Тэйлор, вы в порядке?.. – встревоженно спросил Дэвид.
– Да, – обернувшись, ответила Белль. – Подождите немного, я… – Она вновь взглянула туда, где стояла Роуз, но та исчезла точно её и не было. «Спугнули», – с досадой подумала Белль.
Подошёл Эллиас.
– Поехали, – сказала Белль варгисам. – Поговорим позже. – Взглянув на Эллиаса, добавила она. Ей хотелось расспросить его про Роуз с глазу на глаз, Дэвиду и Нилу она не доверяла. К тому же они, похоже, считали, что она немного не в себе: по крайней мере это читалось на их лицах.
Эллиас кивнул.
Во время полёта все четверо молчали, Аннабелль смотрела из окошка вертолёта вниз, запоминая дорогу: в следующий раз было бы здорово поехать в Багровую бухту верхом. Когда они были уже у замка, Белль подумала: что ещё успела бы сказать Роуз, если бы её не спугнули Дэвид и Нил?..
Вернувшись в замок, Эллиас и Аннабелль сразу свернули в кабинет.
– Я могу позвать Лантерна, и он приготовит чай, – сказал мистер Холт. – Или, может быть, ты хочешь чего покрепче? – прозорливо предложил он.
– Я бы выпила вина, – ответила Аннабелль, ёжась от холода, хотя в кабинете было тепло.
– Прошу тебя, рассказывай, – протянув ей бокал красного полусухого, попросил Эллиас. – Со стороны выглядело, будто ты разговариваешь с пустотой, прости, – он виновато улыбнулся.
– Неудивительно, что варгисы смотрели на меня, как на сумасшедшую, – усмехнулась Белль и сделала глоток, прокатив вино по языку: м-м-м, какой ягодный букет. Ей нравились нотки смородины в винах. По телу прошлось тепло, и Белль подумала, что вино на пустой желудок – не лучшая идея, но ей по-прежнему не хотелось есть.
– Я слышал, ты упомянула Роуз, – произнёс Эллиас.
– Да, я видела её призрак, – ответила Белль и рассказала всё.
Эллиас удивился, когда узнал, что Айрин не была матерью Уолтера, и не сразу поверил в это.
– Но я помню, как она ходила в положении, – уверенно возразил он. – Хотя… – он надолго задумался, вспоминая. – Адам до последнего не верил в её беременность, – вскоре продолжил он, – и считал, что она использует иллюзию. Но потом появился ребёнок – он был варгисом и очень похож на Адама. Значит, матерью Уолтера была Роуз?
– Да, – кивнула Белль. – Она родила ребёнка, а Айрин объявила его своим сыном. Роуз согласилась на это добровольно, однако, кажется, в глубине души не была согласна с таким раскладом. Потому что, когда я её встретила, Роуз искала сына, и это было для неё самым важным.
Эллиас задумался.
– Ведьмам чуждо материнство, – вскоре произнёс он, – они совершенно равнодушны к детям, если их нельзя принести в жертву. А ещё ведьмы бесплодны. Поэтому все так поразились, когда Верховная забеременела, – добавил он задумчиво. – Она легко сыграла на самолюбии Адама. – Эллиас помолчал, и потом спросил, словно рассуждая вслух: – Я помню Роуз в последние месяцы перед гибелью ковена. Она приходила и садилась в стороне. Смотрела, как мы работаем. Ребёнок тянул её в стаю, – добавил он с горечью. – Вот почему Верховная делала всё, чтобы Роуз не пересекалась с Адамом. Он бы сразу почувствовал варгиса.
Белль кивнула.
– Айрин вообще не могла иметь детей. Она была вампиром. Именно так она и выжила.
Эллиас коротко кивнул и вновь глубоко задумался. А потом Белль рассказала о смерти святого Элреда.
– Я не хотел в это верить, – глухо проговорил Эллиас, но в глубине души всегда знал, что он не в Заповеднике…
Они помолчали.
– Интересно, – произнесла Белль чуть позже, – почему Роуз стала призраком?
Эллиас кивнул:
– Это действительно странно…
– Что-то в моей жизни стало слишком много призраков, – невесело усмехнулась Белль. – Позавчера ночью я встретила ещё один призрак фейри.
– Не Аннабель Ламберт? – уточнил Эллиас.
Белль покачала головой.
– Всего их три, – и она стала загибать пальцы, – Аннабель Ламберт, маленькая девочка в крипте, и вот позавчера – голубоглазая брюнетка с американским акцентом. Она будто сбежала с вечеринки Гэтсби.
– Я не знаю, кто жил в замке весь прошлый век, – произнёс Эллиас. – Если они действительно призраки, значит, умерли в замке. А если они фейри, то… – он замолчал, и пауза приобрела мрачный оттенок.
– Думаешь, их убили? – Белль задумалась. – Ричард Найтингейл, муж Эмбер, предположил, что Аннабель Ламберт умерла из-за магического истощения, – сказала она. – Магия фейри не позволяет разрушиться замку, но это ослабляет нас и в конечном счёте – убивает.
– Лучше тебе не оставаться надолго в замке, – помолчав, заметил Эллиас.
– За год не должно случиться ничего по-настоящему катастрофичного. И знаешь, что мне интересно? – Белль перевела тему, в размышлении сделав ещё один глоток. – Почему я не вижу Аннабель Льюис? Она ведь спрыгнула в ров и утонула в 1893 году.
«Она умерла, думая, что жених бросил её, беременную, совсем одну …» – пронеслось в памяти Белль, и сердце тоскливо сжалось.
– Надо спросить у Адама, – после короткого размышления ответил Эллиас.
Белль невесело усмехнулась:
– Может, с тобой он будет разговорчивее. На мои вопросы он не отвечает.
– Попробуем расспросить его вместе.
Глава 23. Призраки
В полутёмной столовой на столе горели свечи, давая слабые отсветы на графин с вином, бокалы, тарелки и блюда, наполненные едой. Как оказалось, лорд Спенсер ждал, что Белль и Эллиас придут вместе, потому что приборов и посуды было приготовлено на две персоны.
– Поужинаешь с нами, Эл? – радушно предложил хозяин замка другу.
Тот кивнул. Белль уселась в кресло, отодвинутое для неё Эллиасом, и сказала с улыбкой:
– Вы ни за что не поверите, кого я сегодня видела в Багровой бухте!
Взгляд её невольно упал на румяные поджаристые стейки и виноград, скользнул по хрустальной салатнице с креветками и авокадо и вазочке со свежей клубникой, и у неё потекли слюнки. Белль кивнула Лантерну, и тот немедленно наполнил ей тарелку.
Лорд Спенсер не посчитал нужным задать ей уточняющий вопрос, и Белль, отрезав кусочек сочного мяса, продолжила сама:
– Ведьму! Одну из ковена, – добавила она и, наколов кусочек вилкой, отправила его в рот.
Пока она жевала, в зале стояла тишина: Эллиас не вмешивался, а лорд Спенсер, вероятно, обдумывал её слова.
– Которую из них? – спросил он наконец.
– А вы как думаете? – Белль отрезала ещё кусочек. Аппетит у неё проснулся зверский – как после зимней спячки.
– Раз здесь присутствует Эл, то скорее всего это была Хелен? – предположил лорд Спенсер, и в его голосе прозвучала насмешка.
Аннабелль с лёгким недоумением посмотрела во тьму, но, конечно, ничего там не разглядела, потом на Эллиаса – он сидел, опустив глаза, охваченный глухой тоской. Белль вспомнила: Эллиас считает – это он убил Хелен. Возможно, так и было, ведь теперь Белль знает: ведьм действительно растерзали варгисы. Известно ли лорду Спенсеру, что Эллиас считает себя убийцей одной из ведьм? Если да, то жестоко напоминать другу о произошедшем так небрежно. Впрочем, чего ещё ждать от самовлюблённого герцога, которому плевать на всех вокруг?..
Но Белль предпочла не развивать тему, лучше осторожно спросить у Эллиаса позже. Может, он не обсуждал смерть Хелен с Адамом и не собирается?
– Я думала, вы скажите Айрин Бёрд, – ответила Белль. – Ведь она единственная осталась жива после той бойни.
– Так кого ты всё-таки видела? – лениво спросил лорд Спенсер. – Эл тоже её видел?
– Нет, – негромко подал голос Эллиас. – Я только слышал, как Белль с кем-то разговаривала.
– Это была мать вашего ребёнка – вот кто, – с театральной драматичностью в голосе ответила Белль, глядя во тьму.
– Значит, Верховную, – равнодушно произнёс герцог.
– Вы же сами всегда подозревали, что мать Уолтера – не она, – многозначительно напомнила Белль, вновь отрезая кусочек мяса.
– Роуз, – выдохнул лорд Спенсер, и Белль расслышала в его голосе целый кубок сложных и противоречивых эмоций, но распутать его было непросто.
– А вы быстро догадались, – уважительно заметила Белль. – Мне всё ещё непонятно, как могла быть беременна одна ведьма, а выглядела беременной – другая?
– Для Верховной провернуть такое – пара пустяков, – равнодушно ответил герцог.
– Тем более после убийства святого Элреда у них было полно магии… – в задумчивости согласилась Белль. Тут она подумала: нужно было спросить у Роуз, участвовал ли в этом Адам? Вряд ли участвовал, конечно, а вот знать об их планах мог, ведь именно он, как все думали, отправил святого Элреда в Лэитель. Может, узнав о планах ведьм, он хотел таким образом спасти святого?.. И она сказала: – А вы даже не помешали им.
– Не тебе меня судить, – холодно возразил лорд Спенсер.
Он был прав, и Белль решила сменить тему:
– Но как вы догадались, что Верховная не беременна?
– Я альфа, – ответил герцог. – Я чувствовал всех варгисов, даже ещё не рождённых. Я ощущал сына, но это ощущение рядом с Айрин не усиливалось, как должно было.
– Но тогда почему вы не догадались, что мать ребёнка – Роуз?
– Роуз избегала меня – так я думал. Но очевидно, ей запретила Верховная, чтобы их секрет не раскрылся. Ведьмы слушались её беспрекословно.
– Но зачем это было нужно Роуз? – спросила Белль, глядя во тьму. – Изображать, что она не беременна, когда она беременна… Потом вообще отдать своего ребёнка!
– Роуз как и все ведьмы хотела одного – могущества. Верховная могла дать ей это.
– А ваш общий ребёнок, – задумчиво произнесла Белль, рассуждая вслух, – нужен был Верховной, чтобы укрепить свою власть на острове и манипулировать вами.
– Ты быстро схватываешь, – чуть насмешливо произнёс лорд Спенсер.
Белль вспомнила рассказ Эллиаса о событиях последнего года перед проклятием и произнесла:
– Нет, я ещё слишком многого не понимаю, – она помолчала, формулируя мысль. – Допустим, вы хотели, чтобы варгисы не терялись в зверином разуме, и чтобы ведьмы помогли вам… Кстати, у вас получилось?.. – спросила она.
– Да, – твёрдо ответил лорд Спенсер. – Но… – он осёкся. – Прошло сто шестьдесят лет… – в его голосе прозвучали боль, страх и вина.
– И вы не знаете… – тихо произнесла Белль, его чувства против её воли отзывались в ней ледяным ознобом, дышать стало больно, – смогут ли варгисы…
– Не знаю, – тяжело уронил он.
Повисла тяжёлая пауза. Чувства лорда Спенсера схлынули, и Белль ощутила досаду: проклятия можно было легко избежать, если бы…
– Эллиас ведь просил вас порвать с ведьмами, – произнесла она с упрёком. – После того, как они выполнили вашу просьбу, вы ведь могли попросить их уехать с острова.
Произнеся это, Белль ту же поняла, как наивно и глупо прозвучали её слова. Попросить ведьм, ха!..
– Ведьмы не собирались покидать место, где всё пронизано магией, – ответил лорд Спенсер. – И было опрометчиво вступать с ними в прямой конфликт.
В голосе не было укора, он звучал отстранённо, но Аннабелль подумала: ведь именно это и сделали варгисы – открыто напали на ведьм в Багровой бухте. И у них всё бы получилось… не будь Верховная вампиром. Варгисы всё хорошо просчитали и ударили по ведьмам, когда те не ожидали. Но почему тогда Эллиас помнит всё так смутно и обрывчато? Ведьмы – зло, может, Эллиас, как и другие варгисы, пошёл на убийство, чтобы очистить Элфин от скверны Х’гивхаты, но потом его психика не выдержала и частично вытолкнула воспоминания о произошедшем как травмирующие?.. И теперь во снах память возвращается, мучая кошмарами о мёртвой Хелен…
Белль взглянула во тьму:
– А почему вы, ваша светлость, ничего не сделали?.. Ведьмы убивали наших братьев и сестёр, расточали магию Элфина, а вы палец о палец не ударили, чтобы это прекратить.
Лорд Спенсер не ответил – ничего нового. Ну, хотя бы не стал строить из себя оскорблённого в лучших чувствах – и на том спасибо. Аннабелль перевела взгляд на сидящего сцепив пальцы Эллиаса, и вспомнила его слова «Адам был по-своему счастлив в те дни». Очевидно лорд Спенсер и не пытался выгнать ведьм. Он был так одержим могуществом, что ему было плевать на смерти фейри и варгисов.
– Надеюсь, – нарушила тишину Аннабелль, – вы сожалеете о том, что сделали.
Лорд Спенсер усмехнулся, но в усмешке послышалась горечь:
– Какой толк от моих сожалений, если ничего уже не изменить…
– Вы недооцениваете силу раскаяния, – возразила Белль. – На душе потом легче, – она смолкла, и пауза вновь затянулась. Как же её злило поведение герцога! Каждое слово клещами нужно вытаскивать, да и то не факт, что правдивое.
– А вы вообще собирались хоть когда-нибудь избавиться от ведьм? – спросила Белль. – Или вас всё устраивало?
– Собирался, – ответил лорд Спенсер.
Аннабелль ждала продолжения, но его не последовало. Может, герцог не такой безнадёжный и действительно хотел избавиться от ведьм, но позже и не так кроваво? Белль задумалась. А может, он снова лжёт и на самом деле сто шестьдесят лет назад даже и не помышлял о том, чтобы прогнать ведьм? Если рождение Уолтера его успокоило и укрепило связь с Верховной…
Белль вздохнула и ненадолго вернулась к еде, готовясь задать новый вопрос. Теперь, когда она утолила голод, будет не обидно демонстративно покинуть столовую, если лорд Спенсер откажется отвечать.
– Лорд Спенсер, – начала она. – Понимаю, что тема, которую я собираюсь поднять, по какой-то причине неприятна для вас. Но я знаю: фейри Аннабель Джейн Ламберт жила в замке. И у меня есть доказательства: сирены видели её в Багровой бухте, я нашла её книгу, а ещё муж Эмбер Найтингейл сказал, что именно она должна была снять проклятие в пятидесятых после убийства фейри. И в конце концов, я видела её у себя в комнате до того, как Фредерик показал мне её фото.
Повисла тишина. Белль и Эллиас переглянулись.
– Что ж, – произнёс лорд Спенсер, – если тебе уже и так всё известно, зачем задаёшь вопросы мне?
Аннабелль нахмурилась, начиная сердиться:
– Ну потому что… я сомневалась в собственном восприятии реальности, и вы ничем даже не пытались меня разубедить в этом! Даже наоборот.
– Возможно, мы все тут сошли с ума, – негромко проговорил лорд Спенсер, и в голосе его прозвучала тоска сырой и холодной темницы без единого лучика света и надежды на избавление.
Аннабелль невольно охватило чувство сострадания к нему, но она взяла себя в руки и твёрдо сказала:
– Это не ответ.
– Какой же ответ тебе нужен, Аннабелль Грейс? – раздалось из тьмы.
– Правда, – ответила Белль. – Я хочу, чтобы вы признали, что Аннабель Джейн жила в замке.
Смех герцога разнёсся по столовой.
– Адам, – с укором произнёс Эллиас. – Ты ведёшь себя недостойно…
– Наша маленькая сестра нашла себе развлечение, – насмешливо возразил герцог. – Не мешай ей интересно проводить время.
– Почему ты просто не ответишь на вопросы? – с недоумением и нарастающим негодованием спросил Эллиас.
Белль нахмурилась. Не стала дожидаться ответа герцога, встала из-за стола и пошла выходу: очевидно, расспросы бессмысленны. Её попытки разобраться в происходящем в замке всего лишь забавляли лорда Спенсера. На полпути к дверям Белль задумалась: не спросить ли ей о фейри-американке? Может, для лорда Спенсера болезненно говорить лишь об Аннабель Лабмерт? Внезапная догадка осенила Белль: возможно, лорд Спенсер любил Аннабель Джейн, а она погибла в замке отчасти по его вине, и он не может себе этого простить?..
Она обернулась и начала:
– Лорд Спенсер, я хотела ещё спросить о фейри-американке, которая…
– Уходи, – резко перебил её хозяин замка. – И ты, Эл, тоже.
Эллиас проводил Белль до двери в её комнату.
– Ты была права, – произнёс он. – Насчёт Адама.
Белль кивнула. Подумав, осторожно спросила:
– Почему он упомянул именно Хелен? Он знает, что ты обвиняешь себя в её смерти?..
Эллиас покачал головой:
– Я ему об этом не говорил. А упомянул он её… – Эллиас вздохнул: слова давались ему нелегко, он приглушал свои чувства, заботясь о Белль, но отголоски его вины и боли всё равно проступали – будто сквозь туман, – …потому что она была влюблена в меня.
Белль похолодела: значит, Эллиас думает, что убил влюблённую в него ведьму? Выпотрошил, точно животное на охоте…
– Мне жаль, Эллиас, – тихо произнесла Белль и коснулась его руки. Потом обняла, кажется, впервые утешая его, а не наоборот находя утешение в его объятиях.
Вернувшись к себе, Белль долго стояла под душем, думая о произошедшем за день. Она чувствовала усталость, хотелось поскорее уснуть. В постели Белль рассеянно полистала «Джейн Эйр», которую собралась перечитать, и вскоре провалилась в глубокий сон.
Очнулась она от тяжести на своём теле, будто её чем-то придавило. Белль не могла пошевелить ни руками, ни ногами, не могла даже открыть глаз – всё было скованно, зажато, перед глазами – лишь тьма, воздух в лёгких стремительно кончался. Что произошло? От невозможности вдохнуть и пошевелить даже пальцем Белль почувствовала, как её заполняет паника. Ещё пара минут, и она задохнётся. Что случилось? И тут Белль поняла – она попала в лавину. Тогда она попыталась вспомнить, есть ли у неё с собой бипер83, давала ли она спасателям свой маршрут? Знают ли они, где её искать? Как она вообще здесь оказалась? И где – здесь?
Новая догадка осенила её. Она спит! Кошмар про лавину мучил её, когда ей было одиннадцать: тогда все решили, что дедушка погиб в лавине. Кошмар вернулся, когда Фредерик пропал в горах, а на базовый лагерь сошла лавина. Нужно просто проснуться!
И Белль проснулась.
Только дышать ей по-прежнему было нечем. К лицу было прижато что-то мягкое, но плотное, и оно мешало дышать. Руки у Белль были заведены вверх и придавлены, а на бёдрах кто-то сидел. Белль постаралась сбросить с себя чужое тело, но хватка была слишком крепкой. Белль попробовала закричать, но из её рта раздалось лишь едва слышное мычание.
Вдруг издалека раздался знакомый женский голос, и Белль открывая глаза и теряя сознание, увидела взлетающую над ней подушку в тонких руках с длинными белыми рукавами.
Впрочем, предаваться забытью было рано. Из тьмы Белль вырвали холодные пальцы, вцепившиеся ей в горло.
– Хлоя, пожалуйста! – вновь раздался знакомый женский голос, и Белль наконец узнала в нём голос Аннабель Джейн.
Белль открыла глаза (в комнате был полумрак) и, пытаясь отцепить от своего горла чужие руки, увидела, как Аннабелль Ламберт оттаскивает от неё ту, которую назвала Хлоей. «Аннабелль Хлоя?..» – промелькнула в голове догадка.
– Она хочет забрать Адама! – наконец разжав пальцы, сжимающие горло Белль, прокричала Хлоя. – А он мой!
– Она хочет его расколдовать, как и все мы! – горячо возразила Аннабель Джейн.
Белль отползла к изголовью и схватила первое, что ей попалось под руку – это был томик «Джейн Эйр», и угрожающе подняла над головой.
– Она заставляет его страдать! – закричала Аннабель Хлоя, вырываясь из рук Аннабель Джейн и тыча пальцем в Белль.
– Она не специально… – крепко сжимая в объятьях Аннабель Хлою и успокаивающе гладя по плечу, проговорила Аннабель Джейн.
– Я сама сниму проклятие! – прокричала Аннабель Хлоя, вырываясь. – Я его спасу, а не она!! – и она разразилась слезами. – Потому что я его люблю… И он меня любит!..
– Как у вас тут весело, – насмешливо заметил ещё один знакомый женский голос.
Белль повернула голову и увидела давешнюю фейри-американку. Она сидела на письменном столе, заложив ногу на ногу и держа в тонких пальцах, обтянутых чёрной шёлковой перчаткой, длинный мундштук с сигаретой, от которой тонкой струйкой шёл терпко пахнущий вишней дым. Перо в повязке на голове слегка колыхалось при движениях.
– Диана? – обернулась Аннабель Джейн.
Аннабель Хлое хватило мига, чтобы высвободиться из рук отвлёкшейся Джейн и броситься к Белль. Но в этот раз Белль не собиралась бездействовать. В последнее мгновение она откатилась в сторону, спрыгнула на пол и со всего маха ударила Аннабель Хлою по голове томиком «Джейн Эйр», после чего отбежала на безопасное расстояние.
– Недурно, Грейси, недурно, – выпустив облачко вишнёвого дыма, фамильярно похвалила Белль фейри-американка.
– Аннабель Диана? – спросила Белль. – Будем знакомы, – и вновь увернулась от атаки Аннабель Хлои, очнувшейся после удара и тут же бросившейся в бой.
Уклонившись ещё от нескольких выпадов, Белль подняла руки и сказала:
– Аннабель Хлоя, какой сейчас год?
Та заметно растерялась и замешкалась с ответом.
Аннабель Диана усмехнулась:
– Что, Грейси, боишься, что сходишь с ума?
Белль проигнорировала её и вновь повернулась к Аннабель Льюис:
– Аннабель Хлоя?
– Тысяча девятьсот девятый… – ответила та неуверенно.
Белль повернулась к американке:
– А по-твоему, какой сейчас год, Аннабель Диана?
Та вновь усмехнулась:
– Тысяча девятьсот двадцать седьмой, конечно.
Белль взглянула на Аннабель Ламберт:
– Аннабель Джейн?
– Тысяча девятьсот восемьдесят девятый, – ответила та.
Хлоя и Диана уставились на неё в недоумении.
– Какой-какой?.. – переспросила Аннабель Диана.
– Восемьдесят девятый, – почти шёпотом и ужасно смутившись, повторила Аннабель Джейн.
– Как вы думаете, – продолжила Белль, наблюдая на всеми тремя фейри, которые выглядели обескураженными и обеспокоенными, – как такое возможно?
– Сначала ты нам скажи, какой по-твоему сейчас год, – затушив сигарету прямо о столешницу и отложив мундштук, с вызовом велела Аннабель Диана.
– Две тысячи двадцать пятый, – торжествующе ответила Белль.
– Ты врёшь, – поджав губы, не поверила фейри-американка.
– Тогда получается, и Джейн, и Хлоя лгут, – резонно возразила Белль. – Это с твоей точки зрения. А с точки зрения Хлои лжём мы втроём, кроме неё. А с точки зрения Джейн…
– Да поняла я! – раздражённо перебила Диана и спрыгнула со стола. – Тогда в чём дело? Если у тебя есть ответ, то выкладывай! – потребовала она.
– У меня есть ответ… – Белль помедлила, наблюдая за реакцией собравшихся фейри. – Но я не уверена, что вы хотите его знать.
– Тогда зачем я спрашиваю у тебя? – разозлилась Диана.
– Хотим, – шепнула Джейн одновременно с ней.
Хлоя скрестила руки на груди и высокомерно ответила:
– Говори.
– Тысяча девятьсот девятый, двадцать седьмой и восемьдесят девятый, – Белль обвела взглядом всех трёх фейри по очереди, – это годы, в которые вы умерли. Поэтому…
Она хотела сказать: «Поэтому вы не помните, что было дальше», но на неё набросились Диана и Хлоя и пришлось отбиваться. Джейн стояла в стороне, потрясённая и потерянная. Когда Диана со всей силы приложила Белль стулом по лицу, Белль подумала, что две тысячи двадцать пятый вполне может стать годом её смерти и она присоединиться к весёлой загробной тусовке. Может, вовсе не магическое истощение прикончило Диану и Джейн, а, к примеру, настольная лампа? Белль едва успела увернуться от прямого удара светильником по голове, но он всё-таки задел ей висок и расцарапал ухо. Сразу вспомнились отчаянные драки в девчачьем туалете, не хватало только макания головой в унитаз.
– Девочки, прекратите, – раздался тихий, но отчётливый и спокойный, пусть и немного дрожащий голос Аннабель Джейн. Он заставил Диану и Хлою остановиться. – Неужели вы никогда не думали, что можете быть мертвы? – продолжила Джейн. – Я вспоминаю, сколько раз я бродила по замку и потом не могла понять, куда и зачем я шла. Или, когда видела вас, а потом вы исчезали и я забывала о вас, точно вы никогда не существовали. Разве у вас так не было? – спросила Джейн тихо.
Аннабель Хлоя и Аннабель Диана насуплено молчали.
– Кто из нас четверых может сказать, что делал вчера? – спросила Джейн.
Хлоя и Диана переглянулись, потом посмотрели на Джейн и затем перевели взгляды на Белль, которая как старательная ученица подняла руку, вызвав у Дианы и Хлои примерно такую же реакцию, какая и бывает у троечниц на выскочку-отличницу. Когда Джейн кивком попросила ответить, Белль сказала:
– Я вчера была в Багровой бухте и разговаривала с сиренами, – и добавила, взглянув на Джейн: – Они видели когда-то давно тебя в Багровой бухте.
– Они звали меня из волн, а я испугалась… – проговорила Джейн. – Надо было с ними поговорить…
– Да, они ведь наши сёстры, – кивнула Белль.
– Они убили моего возлюбленного! – подала голос Хлоя. – Я их ненавижу!!
– Они тут не причём, – возразила Белль и с трудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. Пару минут назад Хлоя предъявляла права на Адама, а теперь внезапно вспомнила своего жениха-моряка, утонувшего в море давным-давно. Да ещё и с претензиями к сиренам.
– Это ты подговорила их убить его! – и Хлоя вновь бросилась на Белль.
– Да я ещё тогда не родилась!! – уворачиваясь, вспыхнула Белль. – Даже моя мама ещё не родилась!
Хлоя точно была сумасшедшей. В полумраке комнаты Белль видела безумие, горевшее в ярко-зелёных глазах. Светлые волнистые волосы выбились из причёски-гнезда и вились как змеи Медузы Горгоны вокруг её прекрасного и яростного лица. Хлоя била как попало и чем попало – свирепо, неистово, без малейшего проблеска жалости. Белль почувствовала, как из разбитого носа у неё хлынула горячая кровь, правую щёку саднило от удара вырванной из стула ножки, под правым глазом пульсировало, ухо горело пожаром, перед глазами всё кружилось, а в голове болезненно гудело, будто прямо в мозг ей поместили гигантский колокол, по которому били огромным молотом. Стоило одним ранам начать затягиваться, как Хлоя наносила новые.
Джейн и ставшая на её сторону Диана пытались оттащить Хлою, уговорить, но та вообще ничего не слышала и отмахивалась от девушек точно от мошкары.
«Я так не доживу до утра», – пронеслось в голове Белль, когда очередной удар ножки стола обрушился ей на голову и затем спину. И Белль бросилась к двери в гостиную. Но Хлоя схватила её за волосы и рывком вернула обратно, опрокинув на спину. Белль охватило отчаяние. А ещё – дикая усталость.
– Хочешь убить – убей, – лёжа на спине и глядя в потолок, сказала Белль.
Хлоя занесла ножку стула над головой Белль, метя в переносицу. Джейн и Диана бросились к Хлое, чтоб оттащить её, но Белль остановила их:
– Не трогайте её. Ведь это я виновата в том, что она оказалась здесь… И что погиб её возлюбленный… И её ребёнок. И… – Белль не успела договорить, потому что на этих словах Аннабель Хлоя огляделась, будто ища что-то, и исчезла, оставив после себя лишь ароматное облачко флердоранжа и тихо брякнувшуюся на ковёр ножку стула.
Белль закрыла глаза, всё ещё лёжа на ледяном полу. Она ощущала, как медленно затягиваются порезы и ссадины на лице, как уходит тяжёлый гул из головы, как перестают болеть ушибы по всему телу.
– Поднимайся, пожалуйста… – раздался над самым ухом Белль голос Джейн, и её мягкие прохладные руки помогли Белль встать с пола.
Аннабель Дианы тоже уже не было в комнате, и лишь сладковато-горький дурманный запах нарциссов говорил, что она была здесь.
Белль оглядела себя: ночная рубашка порвана по подолу и у шейного выреза, левый рукав держится на нескольких нитках. Вся ткань была в пятнах крови, а в районе груди сверху вниз неровным пунктиром виднелся кровавый подтёк из разбитого носа.
– Мне надо в ванну, – сказала Белль.
– И переодеться, – согласилась Джейн.
Пока Белль приходила в себя, отмокая и согреваясь в пенной ванне, Джейн сидела рядом на низенькой скамеечке, положив руки на бортик и оперев на сложенные ладони подбородок.
– Как ты думаешь, Аннабель Хлоя вернётся? – спросила Белль. Она всё думала, может, стоит сходить к Эллиасу? Хотя не будет же он караулить у неё в комнате остаток ночи? Хотя остаток ночи – ладно, но ведь Аннабель Хлоя – призрак, она может появиться в любую минуту где угодно.
– Не знаю… – задумчиво ответила Аннабель Джейн.
– Она всегда была такой агрессивной? Она нападала на тебя?
– Я сейчас пытаюсь вспомнить… – Джейн приподняла голову, задумавшись. – Она вспыльчивая… но нет, такого никогда не было.
Белль помолчала. После чего спросила:
– Как ты себя ощущаешь?
– Я? – Джейн взглянула на Белль, и в её вишнёво-карих глазах отразилось искреннее изумление. – Я ведь не чувствую ничего, потому что… – она запнулась, – умерла.
– Я поэтому и спрашиваю, – произнесла Белль тихо. – Я не должна была так вываливать это на вас. Мне жаль.
– Что ты! – возразила Аннабель Джейн с горячностью. – Ты всё сделала правильно!
