Августа Волхен
Чары крови и роз. Другая история Белль
Глава 18. «Книга пророчеств»
Белль проснулась от душистого аромата травяного чая с отчётливыми нотками мяты, вербены, чабреца, липового цвета и шиповника. Она сладко потянулась в кровати, подумав, что давно хотела на завтрак чай. Надев ещё одни тёплые носки и завернувшись в шерстяной плед, Белль вышла в гостиную.
– Доброе утро, мисс, – поздоровался Лантерн. – Если вы хотите кофе…
– Нет, чай – это замечательно, – улыбнулась Белль.
Умывшись, она села за столик в кресло перед камином. Лантерн поставил перед ней тарелку с треугольными ломтиками зернового хлеба, на которых поверх кусочков камамбера лежали ещё тёплые пластины поджаренных груш, посыпанные орехами и политые тёмным мёдом. Пахло невозможно аппетитно.
– Как же вкусно… – с наслаждением произнесла Белль, сделав первый укус. – О, там ещё внизу творожный сыр!.. – и она откусила ещё кусочек.
Позавтракав, Белль хотела пойти в библиотеку, проверить, открыл ли её лорд Спенсер, как обещал? Но потом решила чуть подождать: пусть хозяин замка не думает, что это для неё самое главное в Волчьем Клыке. Белль почитала Вальтера Скотта у камина, после чего, немного замёрзнув (даже живой огонь не спасал от вездесущего холода), пошла навестить Снежинку.
Во дворе было белым-бело. Снег продолжал сыпать мелкими звёздочками, и сугробы всё росли. Уже осёдланная Снежинка ждала у дуба. Белль протянула кобыле несколько кусочков сахара и ласково погладила по морде.
Оказавшись в седле, Белль направила лошадь шагом, а когда они покинули замок, пустила галопом.
Аннабелль как всегда немного увлеклась и отъехала от Волчьего Клыка дальше положенного. Скорость и ощущение полёта пьянили. Крепко обхватив бёдрами бока Снежинки, Белль слегка приподнялась на стременах, раскинула руки в сторону и запрокинула голову. Низкое небо в тучах стремительно неслось назад, мелкиие снежинки кололи лицо, а в сердце расправила крылья птица счастья. Аннабелль поняла, насколько ей этого не хватало. Напрасно она двадцать дней лишала себя счастья быстрой скачки.
Волчий вой, раздавшийся совсем близко, из рощи Праотцов, к которой Белль быстро приближалась, вернул её в реальность. Она взялась за поводья и развернула кобылу. Объехав галопом замок несколько раз и окончательно согревшись, Белль решила вернутся: ей не терпелось продолжить исследование библиотеки.
Белль с замиранием сердца отворила тяжёлые двери библиотеки и пошла искать стеллажи с хрониками Элфина. Найти их не удалось, ведь лорд Спенсер не дал ей никаких указаний, а библиотека была очень большой. Решив вернуться к поиску хроник позже с Лантерном, Белль прошла к полке, где хранилась «Книга творения». Рядом стоял огромный фолиант. «Книга пророчеств» – гласили золотые чуть стёршиеся буквы на корешке. Белль не поверила своей удаче! Том «Книги пророчеств» оказался очень тяжёлым: Белль не без труда донесла его до стойки. Открыв титульный лист, она прочла: «Большая книга пророчеств банши Элфина». Год был указан 1859. Перевернув страницу, Аннабелль увидела несколько небольших неровных обрывков бумаги, аккуратно приклеенных к плотной бумаге книги. Чернила, которыми были сделаны записи, немного расплылись, и кроме того, Белль никак не могла понять, какой это язык. Под исписанными обрывками было подписано два года: 1119 и 1127. Белль восхищённо выдохнула, и ей ещё сильнее захотелось прочесть записи. Но скорее всего те пророчества исполнились много лет назад. Дедушка говорил, что обычно банши предсказывают будущее лет на сто-двести вперёд. Хотя есть пророчества, до исполнения которых может пройти и тысяча лет. Аннабелль бережно пролистала фолиант: около двухсот страниц были обклеенными подобными обрывками бумаги (реже – аккуратно вырезанными листами) и исписаны. Под каждым клочком с пророчеством был указан год.
Вдруг взгляд зацепился за слово «дракон», и Белль прочла пророчество целиком. Оно было написано красивой старинной вязью (но вполне разборчиво) на листе размером со стандартную страницу книги.
«И очнется ото сна Дракон-гора, и взмыет66 в небеса, Литой благословенные, возродившийся Дракон, и настанет пора благоденства для всех правосудных на земле сей». Внизу стояла подпись: «Эорин» и год: «1617».
Белль улыбнулась: значит, драконы и правда однажды всё-таки вернутся на Элфин…
А Эорин – наверное, имя банши, сделавшей пророчество. О важных событиях Элфина прорицание делает почти каждая банши, и наверняка за пятьсот лет, прошедших после исчезновения драконов, предсказаний об их возвращении было сделано немало.
Белль перечитала пророчество вслух. «Небеса, Литой благословенные… Как красиво!..» – подумала она.
Аннабелль пролистала ещё несколько страниц.
«В то лето бысть глад и сухота велия, и изше вся скот, и павить на дава плодов своих. И умре дщери Евовы и сынове Адамовы, и возратихся земля Литова детям Литовым67. Дэйн. 1628».
Белль ещё раз перечитала пророчество: в каком это смысле «умре дщери Евовы и сынове Адамовы»? Да и кому землю Литову возвращать, если почти никого не осталось? Белль – последняя фейри, в заливе святого Элреда – пять бесплотных сирен, из нимф – только Таунара, а выжившие драконы, единороги и кентавры ушли в Лэитель. Получается на острове остались лишь одни варгисы. Да и те под проклятием. Может, это пророчество о возвращении из Заповедника всех ушедших туда? Это было бы замечательно, если бы не гибель людей, живущих на Элфине.
– Мисс, – раздался вкрадчивый голос Лантерна у Белль за спиной.
Она обернулась, нахмурившись: как он не вовремя!
– Что такое, Лантерн?
– Время обеда, мисс, – осторожно напомнил тот.
Белль ощутила, что голодна. А ещё она почти не чувствовала пальцев ног и рук от холода, хотя надела термобельё и тёплые штаны со свитером.
– Да, спасибо. Скоро буду.
– Через пятнадцать минут обед в Розарии будет готов, – сообщил Лантерн.
Переодевшись в молочно-белый шерстяной брючный костюм и взяв с собой тёплый плед, Белль спустилась в Розарий.
Уже на входе Белль встретил аппетитный запах, от которого у неё потекли слюнки: жаренная на гриле форель с пряностями и травяной чай. Белль прошла дальше, к столу, и розы приветственно поворачивали к ней свои прелестные головки, и новые бутоны распускались один за другим.
В Розарии было светло и довольно тепло, однако Аннабелль, усаживаясь в кресло, отодвинутое Лантерном, всё равно закуталась в плед, потому что пальцы у неё так и не отогрелись.
Лантерн налил Белль ароматно пахнущего сливочного супа с нежно-розовыми кусочками лосося и насыпал щепотку свежесрезанного укропа. Когда Белль попробовала суп, она не удержалась от восхищённого комментария:
– Это невозможно вкусно!..
– Вы, наверное, очень голодны, мисс, – заметил с улыбкой Лантерн. – Свежий воздух возбуждает аппетит.
– Да, ты прав, Лантерн, – улыбнулась ему в ответ Белль. – Но это правда безумно вкусно.
– «Лохикейтто», – сказал официант. – Сливочно-лососевый суп, блюдо финской кухни, – пояснил он в ответ на недоумённый взгляд Белль, впервые слышавшей это название.
– Надо запомнить, – сказала она, подумав, что было бы здорово потом приготовить этот суп вместе с Фредериком.
Основным блюдом была жаренная на гриле форель с розмарином, к которой Лантерн неожиданно предложил бокал сухого шардоне десятилетней выдержки. Белль не привыкла пить вино в середине дня, и Лантерн, заметив её колебания, осторожно начал:
– Если не хотите…
Белль подумала:
– Нет, пожалуй, не откажусь, – ответила она. – Может, вино наконец согреет меня. Кроме того, шардоне изумительно сочетается с красной форелью.
Рыба была выше всяких похвал, а в сочетании с вином… Белль подумала, что впервые в замке ест настолько вкусно. И порции были именно такие, сколько она могла съесть. На десерт Лантерн поставил перед ней небольшой очень нежный на вкус почти невесомый ягодный чизкейк и целый чайник травяного чая – идеальное завершение обеда.
Аннабелль долго сидела в кресле, укутавшись в плед, грела руки о чашку с чаем, смотрела на розы и слушала, как невесомо опускаются на стеклянный купол хрупкие снежинки. Руки у неё, наконец, согрелись, и внутри тоже разлилось тепло.
После обеда Аннабелль вернулась в библиотеку и пять часов к ряду просматривала «Книгу пророчеств» в поисках какой-нибудь информации, которая помогла бы ей понять, как снять проклятие. Однако большинство пророчеств будто вовсе не имели смысла. Например: «Идеже ласица седе на Выю, легчина наста боящим бо ся68. Дэйн. 1577» или «И лезье ввержится море, и ликада объемлется огнем, и лискарь протянется от земли до неба69. Киран. 1712».
Исполнились ли эти пророчества или ещё только должны исполниться, что они обозначают и как их нужно понимать – Белль не имела ни малейшего представления и, немного поломав над странными фразами голову, решила спросить об этом у лорда Спенсера за ужином.
Помимо совершенно бессмысленных фраз Белль несколько раз попалось упоминание «сухоты», на которую облечёт себя земля Литова, но о гибели детей Адама и Евы в этих пророчествах, к счастью, ничего не говорилось. Может быть, будущее в предсказаниях банши тоже переменчиво? Аннабелль сделала себе пометку спросить и об этом у лорда Спенсера.
Ещё нередко упоминалась тьма, рождённая в самом сердце «земли Литовой»: из-за неё прольются реки крови, и она поглотит весь мир. Эти пророчества звучали особенно мрачно и пугающе: «И родихся тьма в сердце земли Литовой, и объя тьма всю вселенную. И пролихся реки крови неповинныя, егда воссех на престоле нечестивыя. И видя нечестие детей своих, заплакохом Лита горько. И опалихом огнем вся сущее на земле Ея, предаде морю70. Эорин, 1710».
Это жуткое апокалипсическое пророчество точно ещё не исполнилось, что не могло не пугать. Полистав книгу, Белль нашла ещё одно, не менее жуткое предсказание: «И на устах ея – ихор, и на руцех ея – кровь неповинныя, и в сердце ея – тьма. И не буде та дщерью Литовой отколе, но ста рабицей Х’гивхаты. И от того дне начахуся бо кончина земли Литовой71. Дэйн, 1699». Сфотографировав тексты обоих пророчеств, Белль тоже решила расспросить о них хозяина замка.
В библиотеке становилось всё холоднее, и, совсем окоченев, Белль заложила вытянутой из причёски лентой место в книге, на котором остановилась. Она закрывала книгу, когда ещё одно странное пророчество зацепило её взгляд: «И разверзнутся небеса, и исторгнут огнь белый яко снег, и смирих огнь той сердце тьмой пораженное, и бысть сие знамением прощения апостата в жизни будущего века72. Дэйн, 1536». Исполнилось ли это пророчество? О каком отступнике от веры говорится в нём? И что за «огнь белый яко снег»?
С этими мыслями Белль бережно закрыла «Книгу пророчеств» и пошла принять ванну, чтобы согреться.
Вместо планируемых пятнадцати минут Белль пролежала в горячей ванне все сорок. Согревшись, она укрылась пледом и села поближе к растопленному камину с кружкой травяного чая, и, расфокусировав взгляд, стала наблюдать, как пляшут тёплые языки пламени. Ей было очень уютно и тепло, и совсем не хотелось покидать мягкое кресло у огня. Но вновь испытывать терпение лорда Спенсера ей не хотелось ещё больше. Кроме того, ей было интересно, что он скажет о её догадках насчёт пророчеств банши.
Белль послушно надела принесённое Фезер золотое муаровое платье, расшитое цветами и открытыми плечами, но попросила Лантерна отнести в столовую плед.
Шагая за Лантерном, Белль обдумывала вопросы, решая, какой из них задать первым, потом возвращалась к мысли о том, как бы вежливо попросить лорда Спенсера позволить ей самой выбирать, что надевать на ужин. Но едва она переступила порог столовой, её окутало аппетитным облаком еды. Сев за стол и поздоровавшись с хозяином замка, Белль решила: вопросы и просьбы подождут.
На ужин были блюда, которые Аннабелль раньше не пробовала: ей казалось, морепродукты не в её вкусе. Как же она ошибалась! Салат с крабом и грейпфрутом, осьминог с ндуйей и бататом, паста с ракушками вонголе, крудо карабинерос с гаспачо из ананасов – всё было невероятно вкусно, и Белль, увлечённая этими деликатесами, отвечала на вопросы лорда Спенсера односложно, что было не очень вежливо, но она ничего не могла с собой поделать.
– Я вижу, тебе понравился сегодняшний ужин, – произнёс герцог из тьмы. В его голосе отчётливо слышалась улыбка.
– Это правда, – ответила Белль, ощущая, что больше не способна проглотить ни кусочка. – Сегодня все блюда такие необычные и невозможно вкусные. Почему Буше скрывал свой талант все эти дни? – с лёгким недоумением произнесла она.
Лорд Спенсер глухо засмеялся.
– Разве вы не чувствуете разницу? – удивлённо спросила Белль. – Она разительна. Как будто…
– Я решил порадовать тебя и нанял повара из Парижа, – не дал ей договорить лорд Спенсер.
«…как будто повара подменили», – закончила про себя Белль одновременно с ним.
– У вас получилось, – ответила она и улыбнулась. – Новый повар готовит просто божественно. Даже лучше…
Ей было больно это признавать, но парижский шеф готовил лучше Фредерика.
– Лучше кого? – вкрадчиво уточнил хозяин замка.
– Неважно, – ответила Белль, вновь улыбнувшись. – Вы очень порадовали меня, ваша светлость. Благодарю вас.
И она перевела тему, чтобы герцог не задал уточняющих вопросов:
– Я сегодня листала «Книгу пророчеств». Это оказалось очень увлекательно. И мне до сих пор непонятно, почему мы называем Литу Лилит. – Белль сделала глоток чая.
– Мы живём в эпоху людей на Элфине, – задумчиво ответил лорд Спенсер. – Их гораздо больше, чем нас. Вот мы и привыкли. А Джеймс, твой дедушка, считал, что нельзя упоминать истинное имя нашей Создательницы всуе.
Белль задумалась.
– А вы случайно не знаете, где был мой дедушка во время убийства фейри в 1951 году? – спросила она и, поднеся кружку к губам, поняла, что её рука дрожит. Даже плотно поужинав и чувствуя расслабляющую сытость, Белль продолжала мёрзнуть: открытые плечи покрылись мурашками, пальцы заледенели. Невозможность как следует согреться начинала утомлять, и это было неестественно, особенно для фейри, привыкшей не испытывать неудобства от жары или холода. Но замок был проклят, видимо, дело было в этом.
Набросив на плечи перекинутый через спинку кресла плед, Белль обхватила кружку обеими ладонями. Она была обжигающе горячей.
– В Линденшире, – помолчав, ответил лорд Спенсер.
– Почему банши не предсказали убийство фейри и не отправили их в Заповедник? – спросила Белль. – Тогда бы и фейри остались живы, и проклятие было бы разрушено.
– Банши… – начал герцог и замолчал, задумавшись, – не могли спасти фейри. Или не захотели.
– А дедушка?..
– Возможно, ему больше повезло, – ответил лорд Спенсер после непродолжительной паузы и вновь смолк. – Или же так было предопределено. Киран считала, что всему своё время. А тогда время ещё не пришло. Так они мне это объясняли.
– Но не ценой жизней семнадцати фейри! – вырвалось у Белль.
– Банши не мыслят реальность такими категориями, – отстранённо ответил лорд Спенсер.
– Это ужасно… – выдохнула Белль. И, помолчав, продолжила: – Я видела несколько пророчеств, в которых говорится о засухе, а в одном – о голоде и смерти детей Адама и Евы, после чего Элфин снова будет принадлежать только детям Лилит. Неужели это и правда может исполниться? Или будущее в видениях банши тоже может измениться?
– Ты просто не дошла до ещё одного пророчества, – ответил лорд Спенсер. – В нём говорилось о выборе, который станет перед детьми Лилит: помочь людям или позволить им умереть.
– Речь идёт о засухе и голоде 1803! – догадалась Белль. – Значит, это пророчество сбылось…
– Элред верил, что дети Адама и Евы и дети Лилит смогут жить в мире, – медленно проговорил лорд Спенсер.
Белль поплотнее укуталась в плед, жадно ловя каждое его слово.
– Вы думаете, он ошибался?.. – тихо спросила она.
– Двадцать седьмое октября 1951-го меня в этом окончательно убедило.
– Но вы ведь тоже позволяли ведьмам убивать фейри, – осторожно напомнила Белль. – И варгисов, и единорогов.
– И сожалею об этом, – глухо ответил герцог.
Белль неловко было развивать эту тему, и она сказала:
– А ещё в пророчествах упоминается тьма, которая родится в самом сердце Элфина и всех погубит, – и процитировала на память пророчество.
Лорд Спенсер рассмеялся, даже не дослушав до конца прорицание Эорин. Аннабелль нахмурилась:
– С вашей стороны было бы очень любезно пояснить причину вашего смеха, лорд Спенсер, – холодно произнесла она.
– Банши – не самые позитивные существа на земле, если ты не знала, – отсмеявшись, ответил герцог. – Их хлебом не корми, дай предсказать конец света.
– Вы хотите сказать, что они делают предсказания по доброй воле? – холодно спросила Аннабелль, испытующе глядя во тьму поверх кружки.
Повисла длительная пауза, потом лорд Спенсер всё-таки ответил:
– Мне об этом ничего не известно.
Белль отпила чая, мысленно восторжествовав: «Ноль-один в мою пользу». И спросила:
– А ещё я нашла пророчество Дэйн, в котором говорилось о дочери Литы, которая станет «рабицей Х’гивхаты».
Повисла непродолжительная пауза.
– Говорят, Айрин Бёрд была когда-то дочерью Лилит, – наконец ответил лорд Спенсер.
Аннабелль поражённо застыла с чашкой, поднесённой к губам.
– Не может быть!.. – отставив чай, выдохнула она. – А кем именно она была? Варгисом? Фейри? Нимфой?
– Фейри, – ответил лорд Спенсер.
– Значит, она могла сгубить весь мир?.. Получается, есть и альтернативное пророчество, где ей это не удалось?
– Да.
– Интересно, а почему нельзя сразу предсказывать все варианты развития событий?.. – Белль вновь взяла кружку и задумчиво отпила уже немного остывшего чая.
– Будущее постоянно меняется, – ответил герцог. – Банши улавливают эти колебания.
– Хорошо, что пока исполняются только позитивные сценарии, – Белль улыбнулась в темноту и тут же ей стало стыдно за свой поспешный оптимизм. – Жаль, только вам не повезло… А как вам можно было избежать проклятия?.. – осторожно спросила она.
Лорд Спенсер не ответил. Белль допила свой остывший чай (Лантерн тут же налил ей ещё) и решила немного сменить тему:
– В одном из пророчеств говорилось о белом огне, который усмирит поражённое тьмой сердце. Это будет означать, что отступник прощён.
– Это тоже пророчество о драконах, – ответил герцог, помолчав. – Лилит наказала Эйсузу и Ринхольда разлукой за то, что они прибегли к тёмной магии. Эйсузу в первую очередь.
– Почему её?..
– Она дочь Лилит по рождению, – ответил лорд Спенсер и снова смолк.
– Неужели Лилит за столько столетий не простила её?.. – тихо спросила Белль.
– Лилит никогда не прощает просто так, – глухо ответил лорд Спенсер. – Она требует искупления.
Белль задумалась. Если Лилит наказала Эйсузу и Ринхольда за тёмную магию, может, и проклятие Айрин Бёрд – тоже её наказание?.. Ведь Адам прибёг к тёмной магии… Но Белль не решилась сказать об этом лорду Спенсеру и произнесла:
– Мне показалось, будто многие из пророчеств в «Книге» совершенно лишены смысла. Например, «Идеже ласица седе на Выю, легчина наста боящим бо ся», – процитировала Белль. – Как может ласточка, сев на шею, принести облегчение тем, кто боится?
– До землетрясения, в котором погибла Эйсуза, – ответил лорд Спенсер, – в районе, где теперь курорт «Эдельвейс», была скала, похожая на плечи, шею и голову. Её называли Глава. Она была из мягких пород, и в ней селились ласточки-береговушки. Во время землетрясения верхняя часть откололась и разбилась, и остатки скалы переименовали в Шею. Но Шея была из твёрдого камня, и ласточки не стали в ней жить. Наши суеверные братья и сёстры стали думать, что это дурной знак.
Белль слушала рассказ лорда Спенсера с восторгом. Её завораживало, как казавшаяся нелепой фраза обретала смысл, стоило узнать контекст событий.
– И чем всё закончилось? – выдохнула Белль, стоило герцогу смолкнуть.
– После того, как Дэйн изрекла это пророчество, один мудрый кентавр, Руанэг, велел облепить Шею глиной. И это помогло: вскоре береговушки вернулись.
– Это невероятно! – восторженно воскликнула Белль. – Но как вы узнали эту историю?
– Я прочёл много книг, чтобы расшифровать каждое пророчество из этой книги, – негромко ответил лорд Спенсер. – У меня было предостаточно времени.
Белль почувствовала его горечь и боль разочарования, но, помолчав, всё же спросила:
– Банши сами отдали вам эту книгу? Ведь это большая ценность.
– Ты удивишься, – в голосе герцога прозвучали холодные нотки, – но на Элфине все хотят, чтобы проклятие было снято.
Белль его аргумент не убедил.
– Неужели они не забрали у вас свою реликвию, после того, как вы прочитали? – ей не верилось: разве банши могли поступить так безрассудно?.. Ведь в «Книге пророчеств» заключена настоящая сила: кто владеет информацией, владеет миром.
– Банши – мои сёстры, и они знают, что их книга в надёжных руках, – немного раздражённо ответил герцог.
Белль поняла: больше она ничего не добьётся, и перевела тему:
– А вы верите в пророчество, что драконы однажды вернутся?
– Все пророчества рано или поздно сбываются, Аннабелль Грейс, – ответил лорд Спенсер. – Это неизбежно, как восход и закат солнца.
Белль улыбнулась.
– Я бы очень-очень хотела увидеть дракона… – мечтательно произнесла она, отставив пустую кружку.
– Ты проживёшь много лет и возможно, однажды увидишь… – ответил герцог.
Белль пронзило острой стрелой сочувствия к нему.
– Я верю, – тихо произнесла она, глядя во тьму, – что и вы увидите дракона.
Лорд Спенсер не ответил.
