Андрей Соболев
Защищая горизонт. Том 1
– Знакомьтесь, наш таинственный незнакомец, ключевая фигура во всём этом деле. Его личность до сих пор не удалось установить, но мы ведём активную работу в этом направлении. Его удалось заметить или опознать во многих местах, где случались нападения Кукловодов. Он редко самолично участвует в преступлениях, в основном держится в тени, но всегда координирует и следит. Мы уверены в этом. Он постоянно попадает под объективы наших камер и на глаза очевидцев, будто хочет быть замеченным, но его лицо всегда скрыто под капюшоном. Судя по описанию, именно он был тем странным знакомым, что увёл из семьи законопослушного мужа, позже напавшего на грузовик. Существует вероятность, что именно он выбирает будущих жертв похищения образов и лично причастен к появлению новых Кукловодов. Присмотритесь к нему, это цель номер один, наш таинственный дирижёр! Мы назвали его Кукольник. До выяснения личности Отступника это прозвище будет его идентификатором. В-вот…
Плотников замолчал, всем своим видом давая понять, что закончил выступление, и теперь стоял с невинным лицом, перебирая бумажки за кафедрой.
– «Феникс»? – внезапно окликнул нас Вергилий.
Я в это время задумался над словами Плотникова и не заметил слов Хранителя, но Кира со всей силы ударила меня в бок локтем, и я вскочил как ошпаренный.
– Да, я здесь! – вскрикнул я от неожиданности.
– «Феникс», насколько я знаю, вы были на задании сегодня утром, на Южной улице, не так ли?
– Так точно, господин Хранитель!
– Расскажите всем, я думаю, это будет интересно.
Я почувствовал, как мигом пересохло в горле, и появилась лёгкая нервозность. Я же Страж, более того, я Палач, моё призвание быть сильным, стойким и непоколебимым. Я видел боль и страх, навсегда застывший в остекленевших глазах Отступников, видел муки раскаяния и бессильную злобу умирающих от моих рук людей. Каждый день я смотрю в глаза смерти, бесстрашно, спокойно, и вижу лишь отражение себя самого, свою душу, застывшую в объятиях бесчувственного льда. Но сейчас я впервые почувствовал себя не в своей тарелке, будто чужим. Сотня пытливых глаз неумолимо сверлила мне затылок, а люди, застывшие в ожидании, породили настолько гнетущую тишину, что она сдавила мне грудь, я задыхался. Нас учили быть незаметными и тихими, смертоносным мечом, что разит из темноты. Это путь одиночества и саморазрушения во имя всеобщего блага, это единственный смысл наших жизней и возможное их течение. Всеобщее внимание, внезапный свет, пролившийся над моей головой, обжигают и причиняют боль, это смертоносный яд, ускоряющий саморазрушение.
Я заставил себя собраться, мысли в голове смешивались, растекались, сливаясь в тяжёлый и неприятный шум в ушах. Кира почувствовала эту неловкую паузу и незаметно пнула меня по ноге.
– По прибытии на улицу Южную в доме номер двадцать семь было обнаружено четверо Отступников, – начал я, придавая своему голосу как можно больше уверенности. – Мы оценили степень опасности, и, учитывая вооружённое сопротивление, отключили Отступников от Системы, а чипы изъяли.
– Вы уже сдали чипы? – поинтересовался Хранитель.
– Нет, ещё не успели.
– Тогда сдайте их сейчас. Плотников, у вас считывающее устройство с собой?
Старший Техник, увлечённый своими записями, встревоженно поднял голову.
– А? Да-да, конечно, оно у меня всегда с собой, – ответил он и похлопал по небольшому продолговатому предмету у себя на поясе.
Я достал свой трофейный чип, затем забрал такой же у Киры и передал их Плотникову.
– Учитывая, что Отступников было четверо, а чипа всего два, то самое интересное вы забыли упомянуть? – хитро и внимательно взглянув, спросил меня Хранитель.
– Ах да, простите, забыл сказать, что двое из отключённых оказались Призраками.
– Вот это как раз интересно! Плотников, развейте мои сомнения?
Техник возился с чипами, попеременно вставляя их в устройство, а потом что-то внимательно изучал в появившемся окне Консоли.
– С-сейчас… сейчас, секундочку… ага, вот. Так мы и думали – похоже, снова Кукловоды. По крайней мере, у одного из отключённых отличная биография. Это точно они. Другие Техники подтвердят, я уверен.
– Хм, Призраки и Кукловоды, так я и думал, это очень настораживает, – задумался Вергилий.
– Вероятно, у них была запланированная встреча, – констатировал я. – Что конкретно они обсуждали, нам не удалось выяснить, но один из них пригрозил нам скорой смертью. Похоже на заговор…
Хранитель озадаченно хмыкнул.
– Плотников, а ведь это не в первый раз?
– Да, господин Хранитель, похожие встречи между Призраками и Кукловодами были замечены уже неоднократно.
– Хм, возможно, «Феникс» прав, они действительно что-то замышляют. Если две главные угрозы Системы объединятся… Нужно срочно выяснить, что они затевают! «Феникс», это будет вашей задачей. Помогите нашим Ищейкам, выясните, что замышляют Кукловоды, где прячутся и кто этот загадочный Кукольник, в общем, всё, что поможет их остановить. В вашем распоряжении также все ресурсы Стражей.
– Принято, господин Хранитель!
– Сядьте вы уже, наконец, на место. И ещё, что у вас за внешний вид? Побрейтесь немедленно и, вообще, приведите себя в порядок. Не позорьте гордое имя Стража. Вы же Палач, вы должны внушать страх и уважение людям.
Позади меня раздалось довольное похрюкивание Харви, которого это изрядно насмешило. Я пристыжено и молча согласился с этим и поспешил занять своё место.
Харви нагнулся к моему уху и прошептал:
– Как всегда, девчонкам самые интересные задания!
Я повернулся к нему, поймал его победный оскал и издевательски вздохнул:
– Ага, даже я вам завидую.
Харви злобно и надменно посмотрел на меня, но промолчал. Собрание между тем продолжилось. Плотников ушёл на своё место и его сменил какой-то пожилой Техник в белом халате, который долго и обстоятельно рассказывал о психологии Отступников и о том, как с ними бороться, но я уже не слушал, моё внимание вновь было приковано к Зету. Он всё также безучастно сидел в одной позе и нервно теребил уголок своей куртки. Его совсем не интересовало то, что происходит на собрании, и всем своим видом он показывал, как мечтает поскорее сбежать из этого зала. Я мог понять его чувства. Среди сослуживцев ходило множество всевозможных слухов и баек об отряде «Зета» и о нём самом. История его жизни постоянно обрастала всё новыми и более экзотическими подробностями, и уже невозможно понять, где заканчивается правда и начинается вымысел. При этом самого Зета никто не решался спросить.
Мне тоже известно немногое: всё те же истории, переходящие из уст в уста. Изначально в отряде «Зета» состояло два брата, слишком рано познавших боль утраты. Их родители погибли от рук Отступников, когда они были ещё детьми, и сирот решили отдать на попечение школы Стражей. Для них это было лучшее место. Братья хотели найти и покарать убийц, жаждали мести и справедливости, жили одной мечтой – стать однажды Палачами и найти тех негодяев, кто разрушил их жизни. Иногда злость – это лучшая мотивация, особенно когда она направлена в нужное русло. Они стали лучшими учениками, всегда поддерживали друг друга, в совершенстве овладели искусством боя и вскоре добились того, чего желали больше всего на свете. Они стали Палачами. Но, как и все Стражи третьего уровня, они должны были пройти процедуру Отречения, стать людьми иного качества, забыть все чувства и эмоции, отринуть все тяготящие их связи прошлого и жить только одним – служением людям и Системе. Им пришлось пойти на этот шаг. В результате они забыли своё прошлое и своих родителей, хотя, скорее, не их самих, а ту боль, что стала единственным смыслом жизни двух братьев. После этого они знали и помнили только одно: они верные защитники Системы и всем сердцем желают порядка и справедливости в нашем лучшем мире, но теперь забыли почему. Красивая сказка, но не со счастливым концом.
Братьев назначили в один отряд, который они назвали «Зета». Один из них стал Зет-старший, а другой Зет-младший. Странное название, но, возможно, в нём заложен некий потаённый смысл. Они провели множество успешных операций, считались одними из лучших Палачей, гордостью нашей службы, пока однажды не произошла трагическая случайность. Много слухов и домыслов ходят о том, что случилось на самом деле, но неизменно лишь одно: младший из братьев «Зета» был убит, причём пал он не от рук Отступника, а самого Хранителя. Кто виноват и что случилось в тот день между Палачом и Хранителем, никто не знает до сих пор. Сам Зет-старший после этого стал нелюдим, угрюм и немногословен. Он избегал общения и компаний, постоянно отказывался от предложений взять другого напарника, предпочитая с тех событий работать в одиночестве. Но самое главное, после смерти своего брата Зет возненавидел всех Хранителей и испытывал к ним глубочайшее презрение. Теперь, когда объект его ненависти так близко и поставлен командовать им, я понимал всю гамму чувств Зета и его нежелание находиться с Вергилием в одном помещении, но пойти против долга он не мог. Глубоко в сердце он, вероятно, мечтал отомстить за смерть последнего близкого человека, только я не знал, причастен ли к этому Вергилий. Несмотря на всю скрытую, но бурлящую внутри него ненависть, Зет всё равно пришёл на собрание и продолжал стойко терпеть присутствие рядом с собой Хранителя и, возможно, убийцы своего брата. Вергилий, похоже, сам прекрасно осведомлён об этой ситуации и старался не беспокоить этот тлеющий уголёк.
Собрание между тем всё тянулось и тянулось, время давно уже перешагнуло полдень, и я начал изрядно скучать. Всё самое интересное я узнал, с новым начальством успел познакомиться и получить выговор, а остальное меня мало волновало. Ещё несколько раз выходили разные докладчики, рассказывали об Отступниках, а то и вовсе говорили на отстранённые темы. Но только настал момент, когда я подумал, что смерть – это не такая уж пугающая перспектива, как Хранитель объявил о завершении собрания и велел всем срочно приступать к намеченной работе. Мы с Кирой радостно вскочили и понеслись к выходу из зала. Нужно было посетить душ, привести себя в порядок и приступать к дежурству.
* * *
Мужские душевые располагались на двадцатом этаже башни, а женские этажом выше. Когда мы зашли с Кирой в лифт, то успели перекинуться парой встревоженных фраз о текущей ситуации в Системе прежде, чем я покинул кабинку лифта вместе с другими Стражами, а она поехала дальше. Мы договорились встретиться через сорок минут на первом этаже, мне нужно было немного успокоиться и привести мысли в порядок после этого совещания.
Я зашёл в раздевалки: огромные, просторные, с длинными рядами железных шкафчиков для личных вещей. Душевые обычно пустуют в разгар рабочего дня, но из-за собрания в башне задержалось множество Стражей, даже Наблюдатели постоянно рыскали рядом с Ищейками, пытаясь выведать, что же мы так долго обсуждали. В раздевалках из-за такого количества народа стоял гул, как на рыночной площади. Меня это немного смущало, но я прошёл в другой конец помещения, выбрал свободный шкафчик, куда сложил все вещи, взял оттуда пушистое полотенце и гигиенический набор, любезно приготовленные для каждого, и поспешил в душевые. Они были чистыми, светлыми, с белоснежными стенами и небольшими уютными кабинками. Здесь впервые за всё утро я почувствовал себя живым. Как же приятно, наконец, окунуться в ласковое водяное покрывало, побриться и открыться новому дню.
Вдоволь понежив себя под струями тёплой воды, я обтёрся полотенцем и одухотворённо направился в раздевалки. По пути я заметил небольшую кучку людей, собравшихся у одного из шкафчиков и что-то возбуждённо обсуждающих. Я решил подойти поближе.
– О, Стил, привет! – выкрикнул человек, окружённый этой толпой, когда заметил моё приближение – Смотри, что нашёл, такой же, как у тебя, только сломанный. Видимо, нашему белоголовому не разрешают играться с настоящим оружием!
Мужчина весело расхохотался. Если я правильно помню, то это одна из Ищеек, я видел его на собрании, но почти не знал в жизни. Сейчас он стоял у открытого шкафчика и задорно демонстрировал всем эфес, очень похожий на тот, что у моего меча, только в этом отсутствовал клинок. Мужчина шутил, смеялся и размахивал им перед лицом своих товарищей.
– Вась, ты бы это, завязывал, – сказал один из окруживших его сослуживцев. – Ты прекрасно знаешь, что это. Положи, где взял. Не к добру это. Сейчас вернётся Хранитель из душевой, узнает, что ты залез в его шкафчик, и… мало не покажется. Точно говорю.
– Да, да, Вась, не стоит, – вторили остальные.
– Да ладно вам, мужики, вы чего? Нашли, кого бояться, индюка надутого. Что он мне может сделать? Рукояткой по голове настучит?
Мужчина вновь зашёлся задорным смехом.
– Вася, ты совсем дурной? – нервно спросил его коллега, постоянно озираясь. – Это же меч Хранителя со встроенным механизмом Создания, положи немедленно.
– Чего? – удивился он и с изумлением посмотрел на эфес меча в своей руке.
– Ты что, про меч Хранителя никогда не слышал? Он создан только наполовину. Клинок появляется по желанию обладателя меча.
– Кру-у-уто, – протянул несмышлёный воришка и стал им размахивать уже с деловитой хваткой. – А как его включить?
Кто-то из собравшихся повернулся ко мне и жалобно проговорил:
– Стил, останови его, пока он всех на дно не утащил.
Я согласился и протиснулся между людей.
– Его нельзя включить, точнее, это может сделать только хозяин меча, – ответил я на вопрос горе-Ищейки и протянул к нему руку: – Василий, отдай его, пока никто не пострадал.
– Да кто же пострадает, если его включить нельзя? – расстроенно отозвался Василий.
– Не от него, – недвусмысленно ответил я и ещё требовательнее посмотрел на виновника этого представления.
– Ой, да ну вас, – обиделся Василий, затем отдал меч Хранителя и поковылял вглубь раздевалки.
Я провёл пальцами по великолепному оружию.
– Этот получше твоего будет, да, Стил? – спросил один из присутствующих.
Рукоять этого меча действительно очень похожа на мою: тот же цвет и размер, та же форма. Хранители тоже оказались поклонниками старинного оружия, или мы посещали один и тот же музей. Кира была права: меня всегда восхищало их оружие. Такое простое и элегантное, а исчезающий клинок позволял легко спрятать меч от окружающих и избавить себя от ношения громоздких ножен. Увидеть воочию и пощупать такой шедевр человеческой мысли – это моя давняя мечта.
– Сти-и-ил, Хранитель вот-вот вернётся, – взмолился кто-то рядом со мной.
– А ведь только подумать, – немного обиженно пробубнил я, продолжая вертеть в руках рукоять меча, – нам строго запретили использовать Создание, ругают, наказывают за каждый патрон, за каждую созданную мелочь. Говорят, что Система больна, нужно быть осторожнее. А тут целое оружие, плюющее на все запреты.
– У-у-у, похоже, это заразно, пойду я от греха подальше, – сказал испуганный мужчина и поспешил ретироваться, уводя за собой ещё пару человек.
Может, это действительно заразно, или внезапно проснувшаяся зависть не давала мне выпустить из рук долгожданное сокровище.
– Если подумать, зачем им такое оружие? Ведь они даже из башни не выходят, в боях не участвуют и не рискуют жизнью, как мы, – расстроенно причитал я, наивно полагая, что меня поддержат. Но в глазах невольных свидетелей моих низменных пороков застыл только страх.
На границе собственной интуиции со здравым смыслом я почувствовал дуновение отрезвляющего прохладного ветра, возвращающего меня в жестокую реальность. Внезапно повисшая вокруг тишина не предвещала ничего хорошего. Я не видел, но ясно ощущал тяжёлую поступь Вергилия за своей спиной.
– Гордыня, Страж, – это ужасная черта характера. А гордыня, основанная на унижении других, страшнее всего. Вы не пропустите меня к шкафчику?
Его голос ударами колокола отозвался в моей голове. С большим усилием я повернулся на одеревеневших ногах и увидел Хранителя с полотенцем, обёрнутым вокруг пояса, и с причудливо взъерошенными волосами. Он стоял рядом со мной и с тяжёлым осуждением смотрел на всех вокруг. Нет, он вовсе не ругался и не кричал, а в его голосе я не нашёл даже тени возмущения или злости, только чуть заметная снисходительная улыбка на его лице, но она пугала сильнее злого взгляда. Люди позади меня застыли в немом молчании и боялись даже пошевелиться, а я отступил от шкафчика, пропуская Вергилия.
– И моё оружие, будьте добры.
Я протянул рукоять и сделал ещё один шаг в сторону.
– Кто взломал мой ящик? – с привычным для него хладнокровием спросил Вергилий и почему-то сразу обратился к собравшейся толпе.
Люди вокруг со страхом посмотрели на таинственное оружие в руках Хранителя и немного отступили.
– Я не… – начал отвечать я.
Но Вергилий меня сразу прервал.
– Не надо, Страж, я знаю, – отрезал он, а затем снова обратился к остальным: – Так кто это сделал?
– Он сказал, что было открыто, – пропищал кто-то позади группы людей.
Вергилий расстроено покачал головой и повертел эфес в своих руках.
– Эх вы! Вам бы только возмущаться и обвинять других, а сами совершенно неспособны взглянуть в свои глаза. Клевета, зависть, мелкая подлость и гордыня, как глубоко вы ещё готовы пасть? А, Стражи? Посмотрите на себя, в кого вы превратились?! Система стонет под гнётом Отступников, а где её защитники? Они воруют из чужих ящиков и ведут себя как дети. Больно на это смотреть. Вы считаете, что достойны большего? Достойны вот этого?
Хранитель взял за один конец рукоять своего меча и демонстративно показал всем.
– Это оружие – символ Хранителей, символ тех, кто никогда не падёт, кто вынужден быть примером для всех остальных. Этот меч должен внушать страх нашим врагам и вселять надежду тем, кого призван защищать. Если запятнать этот символ, если хотя бы раз позволить себе предать светлый образ Стража, то что останется от нашей Системы? Так вы считаете, что достойны такого? – уже без тени улыбки и настойчиво потребовал ответа Вергилий и посмотрел на меня.
– Я… – сдавленно прохрипел я, но проглотил все прочие слова.
– Я знаю вас, Палач, и видел ваш меч. Рад, что вы тоже любитель древнего оружия. Наверняка вы мечтаете когда-нибудь стать Хранителем и носить подобный меч. Что же, давайте проверим, насколько вы достойны подобной чести? Я готов преподать вам небольшой урок и проверить ваши способности. Жду вас через двадцать минут в зале для спарринга, – настоятельно потребовал Вергилий, а затем обратился к толпе: – А что касается всех остальных, то виновника этих событий жду у себя в кабинете через пару часов, иначе отвечать придётся всем вам!
Хранитель безучастно отвернулся к своему шкафчику и начал сгребать оттуда вещи. Судя по его тону, моего желания никто не спрашивал. Я сумел только кивнуть в ответ, но Вергилий этого не заметил. Словно робот с застывшим выражением лица, я повернулся на месте, где встретился с десятком растерянных людей и медленно направился к своему шкафчику. В раздевалке образовалась гнетущая, но очень оживлённая тишина. Люди метались между рядами, что-то нашёптывали друг другу, повышая количество удивлённых лиц. Я чувствовал, что нахожусь в эпицентре зарождающейся бури, из которой волнами расходились людские пересуды. Вокруг меня ярко вспыхивали всё новые звёзды одобрительных, а иногда и осуждающих взглядов. Я поспешил пригладить мокрые волосы, побыстрее оделся и, схватив свои вещи, выскочил из раздевалки.
Только у лифта тиски всеобщего внимания ослабили свой хват, и я смог вдохнуть немного спокойствия. Когда я оглянулся, мне показалось, что кто-то наблюдает за мной из-за двери раздевалки, но она быстро захлопнулась, оставляя меня наедине с самим собой. Сложно винить людей в том, что их взбудоражило грядущее событие, ведь не каждый день выпадает возможность лицезреть битву между Палачом и Хранителем. Тем более в последний раз такое столкновение закончилось гибелью Зета-младшего. Не будь я участник этих событий, тоже радовался бы как ребёнок, но сейчас мне хотелось провалиться как можно глубже под землю и никогда не вылезать обратно. На меня вдруг нахлынуло такое огорчение после всех сумасбродств сегодняшнего дня. Ну почему я не держал рот закрытым?! Хотелось как можно сильнее ударить по двери лифта, очень хотелось! Я даже успел сжать кулаки, но двери виновато распахнулись, и я вошёл в тренировочный зал на двадцать втором этаже.
В это время здесь было темно и пусто. Я первый, кто пришёл сюда, и был счастлив, что мне выдалась минутка побыть одному и собраться с мыслями в полной тишине. Тренировочный зал занимал весь этаж, а двери лифта выходили прямиком в просторное помещение, от чего оно казалось ещё больше и мрачнее. Здесь не было никаких стен или перегородок, лишь один большой зал с вкраплениями несущих колонн, и только в левом дальнем углу пристроилась небольшая комнатка с тесной раздевалкой. Окна в помещении были закрыты, поэтому тут царили вечный полумрак и постоянный спутник всех гимнастических и тренировочных залов – этакий терпкий аромат, настоянный на поте, машинном масле и тёртой резине. Я щёлкнул выключателем у входа – и этаж озарился ярким светом, освещая целый арсенал спортивного инвентаря: десятки различных чудаковатых тренажёров, разнообразных манекенов для оттачивания рукопашного боя и с применением холодного оружия. Центр зала венчала огромная импровизированная арена, вымощенная из мягких прорезиненных матов приятного голубого цвета и без всякого ограждения. С грустью я посмотрел на место своего будущего ристалища, но озаряя свои мысли мимолётной надеждой, что без постоянной боевой практики Вергилий мог потерять хватку и мой позор будет не так предсказуем. Пусть он Хранитель, лучший боец на свете, но как давно он брал в руки оружие и использовал его по назначению? Разве может он сравниться с Палачом, с тем, кто каждый день встречает смерть с распростёртыми объятиями?
С этими мыслями я зашёл в узкую и тесную раздевалку, прикрыл за собой дверь, потом достал с полки комплект специальной формы и спешно переоделся. Просторная, скорее, даже безразмерная, что немного сковывало движения, форма применялась в основном при тренировках рукопашного боя и была сделана из приятной льняной ткани светло-кремового оттенка. Закончив разглаживать несуществующие складки, я решил больше не откладывать неизбежное и вышел наружу, но тут же встал как вкопанный. Пока я переодевался и собирался с духом, в зале собралась целая толпа: люди громко общались, смеялись и всё продолжали прибывать. Странно, что я ничего не услышал из раздевалки. К чему было устраивать подобное шоу? Я надеялся на частный урок послушания и вовсе не желал кормить всеобщее любопытство.
Я осмотрел зал в поисках Хранителя и заметил Киру, которая пробивалась через толщу людей и спешила ко мне навстречу. На её лице застыли такие радостно-восторженные эмоции, что я поначалу испугался.
– Ой, Кира, прости, я совсем забыл, что назначил встречу в холле башни. Тут такое случилось, ты не представляешь! Не знаю даже, как это объяснить, – оправдывался я, встречая свою напарницу.
Кира подошла ближе и оглядела меня с ног до головы.
– Да ничего, Стил, я уже в курсе. Только я успела выйти из душа, как узнала интересные новости. Ну ты даёшь! Что ни день, то приключения. Такое я точно не могу пропустить. – Кира задорно рассмеялась, потом в шутку сделала серьёзное лицо и низким голосом проговорила: – Палач и Хранитель, сражение века, кто же победит?! В левом углу ринга мастер элегантного оружия…
– Не смешно, – обиженно прервал я напарницу. – Вообще не смешно, Кира, он же может меня убить.
– А, по-моему, смешно! И не говори глупостей, никто никого не убьёт. Вот держи, я захватила с собой из машины!
Только после её слов я заметил, что всё это время она держала в руках мой меч.
– Зачем он? Разве не…
– В каком смысле «зачем»? Ты его своей харизмой решил побеждать?
– Но это же тренировочный бой!
Кира нахмурилась и обижено поджала губы, затем с силой всучила мне меч, больно ткнув ножнами в грудь.
– Я не удивлена, что ты в это вляпался.
Я взял в руки свой меч, покрутил его в воздухе, вытащил наполовину из ножен и посмотрел на своё отражение в клинке.
– Иногда я не умею держать язык за зубами, только и всего.
– Иногда. – Кира усмехнулась, а потом всё-таки потрепала меня по плечу. – Не обижайся, ты ещё покажешь этому зазнайке всю силу Палачей, я уверена! И, вообще, классный у тебя прикид, тебе идёт.
Она снова хихикнула, прикрыв рот рукой.
– Ладно тебе издеваться, хохотушка. – Я попытался приободрить себя. – Кстати, а где мой новоявленный оппонент? Неужели струсил?
На этих словах двери лифта распахнулись, и в зал вальяжно вошёл Вергилий, ведя за собой свиту из гудящих и взволнованных зрителей. Уверенно чеканя шаг, он будто плыл сквозь расступающуюся перед ним толпу, мимолётно разбрасывая по сторонам целеустремлённые взгляды. Я ожидал, что он последует моему примеру и посетит сначала раздевалки, но Вергилий повесил свой плащ на один из тренажёров и направился прямиком на арену.
– Иди, – шепнула мне на ухо Кира и легонько подтолкнула в спину.
Хранитель остановился рядом с матами, устилающими арену, снял свои лакированные ботинки и поставил рядом, оставшись в одних чёрных носках, а затем взошёл на место будущего ристалища. Он расстегнул и закатал рукава рубашки, потом провёл большими пальцами под ремнями подтяжек, оттягивая их в сторону и со шлепком возвращая на место. Когда он завершил свой странный ритуал, я заметил, что на его правом запястье отсутствует отличительный знак Стражей: ни полосок, ни каких-либо символов, выделяющих его среди обычных людей. Кроме меча, светлых волос и бесконечной глубины самомнения, конечно же. Хранители отличаются от прочих Стражей, их считают иной, более высокой кастой, тайным оружием, что прячут до тёмных времён. Они не участвуют в обычной жизни башни и города, они затворники, привыкшие взирать на мир с огромной высоты. Чтобы подчеркнуть это различие и отрешение, им удаляют метки с запястья, и теперь я лично убедился в правдивости этих историй.
Следом за Вергилием я взобрался на арену и немного помялся на матах. В отличие от Хранителя, я очутился босиком, и ноги сильно утопали в излишне мягкой и неприятной на ощупь поверхности, где, оказалось, нелегко удержать равновесие. Я неуклюже подошёл к своему сопернику и промычал вполголоса:
– Может, лучше, если бой пройдёт за закрытыми дверями?
– Вы не очень стремились избавиться от публики, когда тешили свою гордыню, поэтому и ответ вам придётся держать при всех, – негромко ответил Хранитель.
К моему счастью, его слова утонули в общем шуме. Выбора у меня не осталось, я почтительно склонил перед ним голову и отошёл на исходную позицию. Толпа вокруг нас образовала плотное кольцо и внимательно наблюдала за обоими противниками. Краем глаза я заметил, как через строй людей протиснулись Харви и Рон, сияя на весь зал злорадными ухмылками. Я до последнего надеялся, что два этих ходячих недоразумения не узнают о происходящем.
– Смотри-ка, сейчас кого-то накажут, – заверещал Рон.
– Да, девчонок бить нехорошо, – поддержал Харви.
Хранитель бросил на них суровый взгляд, и те разом замолкли.
– Приступим! – громко сказал Вергилий.
И голоса в зале моментально стихли, уступая место зловещей тишине.
– Мы не будем использовать тренировочные мечи? – осторожно и тихо спросил я, но голос зазвенел в голодной тишине.
Рон от моего вопроса радостно хрюкнул, еле сдерживая смех, от чего мне стало совсем неловко.
– Зачем? – недоумевал Хранитель. – Воин должен видеть реальную опасность в бою, чувствовать сталь, направленную на него, ощущать дыхание смерти в каждом выпаде противника, только тогда раскрывается его истинное умение. Вы ведь этого хотели? Доказать своё умение? Показать, что вы достойны большего? Не скрою, что бой между Стражами высокого уровня может закончиться плачевно для одного из нас, но ведь для того мы живём, чтобы отдать жизнь в сражении за наше будущее. Обнажите ваше оружие, Палач!
С тяжким грузом на сердце я вытянул меч из ножен и отбросил их в сторону. Хранитель также снял с пояса рукоять своего меча и провёл двумя пальцами по небольшой пластине на её поверхности. Воздух около его рук всколыхнулся, в нём вспыхнуло яркими звёздочками и заблестело небольшое облако из множества маленьких металлических частичек. Они витали вокруг рукояти, закручиваясь в спираль, а затем моментально собрались в длинный и блестящий клинок. Теперь меч Хранителя стал полной копией моего.
– Мне нравится твой выбор, Палач, – с некой долей одобрения сказал Вергилий, внезапно перейдя на ты. – Это хорошее оружие, древнее и величественное, его использовали когда-то могучие и бесстрашные воины, считавшие меч продолжением своей души. Тебя ведь зовут Стил? Насколько я знаю, это сокращение от слова «стилет»? Великолепно, Стил – хорошее имя, я вижу, что философия холодного оружия у тебя в крови. Если не ошибаюсь, это название тайного грациозного оружия, которым скрытно разили своих врагов. Уверен, это будет интересный бой. А теперь нападай!
Зрители вокруг нас стояли неподвижно и с интересом наблюдали за растянувшейся прелюдией, только Рон всё время оглядывался на других, пытаясь найти поддержку своему ехидному настрою.
Хранитель встал в боевую стойку, немного выставив вперёд оружие, напрягся и внимательно прищурил глаза. Зал затаил дыхание.
«Ну что же, приступим», – подумал я и удобнее схватил свой меч.
Я помялся немного на месте, привыкая к очень мягкому мату под ногами, попытался нащупать более удобную и устойчивую позицию, и…
…Рывок, рассекающий взмах снизу, звон металла, натужный визг встретившихся лезвий. Хранитель одной рукой с лёгкостью парировал удар. Он подставил свой меч навстречу моему и теперь со скрежетом уводил мои руки в сторону. Затем быстрый удар свободной рукой мне в лицо. Я отшатнулся назад, выходя из клина, и чуть не вскрикнул от неожиданности. Лицо горело от боли, жгучий поток волнами расходился от разбитого носа. Я схватился за лицо и с ужасом посмотрел на Вергилия – его взгляд был очень осуждающим. Я почувствовал, как ладонь наполнилась кровью из разбитого носа, она стекала по локтю, окрашивая рукав формы в багровый цвет. Я убрал руку от лица, и народ в зале ахнул, кровь небольшим ручейком устремилась по губам, подбородку, а затем каплями усеяла белоснежную форму. Она быстро порастала красными пятнами и становилась всё более жуткой. Только отряд «Харон» продолжал наслаждаться происходящим, тихо, но радостно улюлюкая и надсмехаясь надо мной.
– Что это было, Страж? – возмутился Хранитель. – Я тебе чётко сказал: нападай! Ну же!
