Андрей Соболев
Защищая горизонт. Том 1
Я снова воспользовался поиском, нашёл дело нашего сегодняшнего Призрака, и мои опасения оправдались. Заявление о пропаже мужа подано почти в одно время с заявлением Макарова. Всё это складывалось в одну очень неприятную картину. Я решил проверить ещё кое-что и сделал запрос о выводе всех заявлений о пропажах людей за сентябрь того года – и ужаснулся. Оказалось, что в тот же период обнаружилось ещё около полусотни подобных происшествий. Причём многие заявители впоследствии обвинялись в убийствах, были отключены или бежали от наказания, пополнив ряды Призраков. Что же получается? Десять лет назад происходит массовое исчезновение людей, и в этом замешана какая-то Мария. Кто она? С каждой минутой всё больше вопросов, тревоги и подозрений о том, что сама служба Стражей что-то скрывает. Но самое ужасное, что в моём положении нельзя даже заикаться об этом случае. Если они так активно избавлялись от всех заявителей, то опальным Стражем тем более не побрезгуют.
От этих мыслей меня внезапно захлестнуло горячей волной из жара и страха. Кто-нибудь может проверить протокол моих запросов и увидеть, что я искал. Я поспешил закрыть Консоль, хотя и понимал, что уже поздно и ничего не изменить. Только оранжевое окно успело вернуться в недра приборной панели, как дверь автомобиля распахнулась и внутри появилась взволнованная Кира. Я посмотрел на взъерошенную и насквозь промокшую напарницу, поискал взглядом то, за чем она ходила, и не обнаружил никаких признаков горячего кофе.
– Эй, а где… – хотел я задать закономерный вопрос.
Но Кира зашикала в ответ.
– Тсс! Смотри! – сказала она и повернула голову назад.
– Куда? И что случилось? – подхватив её игру, шёпотом спросил я.
– Туда! – Кира снова кивнула куда-то назад. – Два чёрных фургона, видишь?
Я проследил за её взглядом, пригляделся и заметил в серой дымке на дороге силуэт тёмного автомобиля. Он приближался к нам очень медленно и осторожно.
– И всё же где кофе, что случилось? – спросил я, мельком посмотрев на напарницу.
– Да что ты пристал со своим кофе! Не дошла я до него, заметила в подворотне эти два фургона, водители сидели на месте и чего-то выжидали. Мне это показалось крайне подозрительным, и я решила проследить за ними.
В это время мимо нас, вальяжно и тихо шурша шинами по мокрой дороге, проехали два автофургона среднего размера и глубокого чёрного цвета. Мы инстинктивно вжались в кресла и затаили дыхание, но машины не думали останавливаться и продолжили свой путь дальше по улице.
– Или там самые осторожные водители в мире, или они оценивают обстановку, – тихо предположил я. – Хотя они уезжают, может, ты ошиблась?
– Нет-нет, смотри! – перебила меня Кира и схватилась за рукав моей куртки. – Они разворачиваются.
Фургоны достигли конца улицы, развернулись и поехали в обратную сторону. Мы молча переглянулись.
– Сообщить в башню? – спросил я, не сводя глаз с автомобилей.
– Подожди, посмотрим, что они затеяли.
Оба фургона подъехали к входу на склад и остановились. Из первой машины выскочил мужчина в чёрной кожаной куртке, таинственно огляделся и направился к воротам. Он подошёл к небольшой малозаметной дверце, врезанной в створку врат, и осторожно постучал по ней. На самой дверце виднелось прямоугольное окно или скорее прорезь для глаз, чтобы охранник мог узнать, кто находится снаружи. Спустя всего пару секунд это окно отворилось, мужчина о чём-то поговорил с охранником, и затем оно снова закрылось. Неизвестный помялся на месте, посмотрел в небо и направился обратно в автомобиль. Мы с Кирой успели облегчённо выдохнуть, но тут затвор на главных воротах громко щёлкнул, и они очень медленно, натужно, со скрипом отворились, пропуская незваных гостей. Обе машины поспешили заехать на территорию склада, после чего ворота так же неуклюже сомкнулись за ними. Мы снова переглянулись, и Кира сморщила лицо, предвкушая неладное. Несколько минут мы сидели в напряжении, с тревогой наблюдая за входом, прислушивались, боялись даже дышать. Острое чутьё внутри меня кричало, рвалось из клетки, созданной моим разумом, вопило об опасности. Я чувствовал внутренний укор за собственное бездействие, но до последнего отказывался верить в худшее. Похоже, что Кира разделяла мои чувства, она была напряжена и готова сорваться в любой момент.
Вдруг резкий, громкий раскат от выстрела сотряс воздух. За забором склада что-то сверкнуло, а потом последовало ещё несколько выстрелов. Кира подскочила на месте и повернулась ко мне.
– Что за!.. – только и смогла произнести напарница.
Лёгким прикосновением пальцев она открыла Консоль автомобиля и вызвала диспетчера.
– Башня! Это «Феникс», как слышите? Приём! – закричала Кира. – Башня?!
– Отряд «Феникс», Башня на связи, слушаем вас, – раздался привычный металлический голос.
– Башня, это «Феникс» с точки наблюдения у нашего склада на Технической. На склад совершено нападение, слышны выстрелы, прошу прислать всех, кого сможете. Срочно!
Возникла небольшая пауза. Похоже, диспетчер пытался с кем-то связаться и что-то выяснить.
– «Феникс», какое число напавших?
– Я… я не знаю, много, наверное. Мы видели два фургона среднего размера, они въехали на территорию склада незадолго до нападения. Два десятка, возможно, больше.
– Вас понял, «Феникс». Отряды «Зета» и «Харон» уже направлены к вам. Ждите! Вам запрещено предпринимать какие-либо действия до их прибытия. Как поняли?
– Принято, – процедила сквозь зубы Кира и выключила Консоль.
– Что будем делать? – спросил я.
– Как что? Ты же слышал, будем ждать и не рыпаться, – с раздражением изрекла Кира.
Прошла пара минут томительного ожидания. Всё это время мы наблюдали за входом, но на складе стало подозрительно тихо. В какой-то момент меня посетила мысль, что мы ошиблись и хлопки были иной природы, как снова отчётливо раздались звуки выстрелов. В этот раз они шли издалека, были немного приглушёнными и исходили из самого здания склада.
– Ну всё, хватит, – отрезал я. – Пока мы ждём подмогу, они всех перебьют и смоются! В конце концов, мы Стражи или нет?
Я решительно открыл дверцу автомобиля и выскочил навстречу ненастью.
– Стил! Стил! – кричала мне вдогонку Кира. – Стой!
Но я уже бежал через дорогу к входу на склад, не замечая ничего вокруг. Кира позади меня чертыхалась, посылала мне вслед отборную ругань про мою мальчишескую натуру, но вылетела из машины следом и бросилась за мной. Подбежав к небольшой дверце на воротах, я остановился, обвёл взглядом вход, осмотрел забор и обернулся навстречу догоняющим меня проклятиям.
– Ты совсем с ума сошёл? – злобно прошипела Кира, настигнув меня у двери, и несильно толкнула в плечо. – Ты что творишь? Хочешь, чтобы нас отключили за неповиновение или даже хуже – выкинули из Стражей? Ты под колпаком Хранителя, забыл? Сейчас не время и не место, чтобы нарушать приказы. Стил, ты слышишь меня? Пошли, вернёмся в машину и подождём подмогу, а там пусть сами решают. Ты же знаешь, сейчас мы не более чем Наблюдатели.
Напарнице давались с трудом слова уговоров, она находилась в смятении от моих действий, к тому же ей приходилось перекрикивать шум дождя по асфальту, который с каждой минутой становился всё сильнее и сильнее, а тучи на небе постепенно меняли свой окрас на пугающий чёрный цвет. Сквозь эти звуки Кира даже не боялась быть услышанной и говорила очень громко, находясь у самого входа.
– Кир, послушай… – Я взял напарницу за плечо, наклонился к ней, чтобы не кричать, но быть услышанным. – Мы Стражи и всегда ими останемся. Мой долг – защищать Систему, защищать людей, а не сидеть вот так безучастно, зная, что там гибнут совершенно невинные люди, и плевать я хотел на их приказы. Я так не могу. Моя гордость, моя совесть и честь и не позволят мне остаться в стороне. Я знаю о последствиях и готов к ним. В этом мире есть нечто большее, чем игры нескольких зазнавшихся выскочек. Я пойду туда и перебью всех до единого, и мне не нужна никакая помощь, тем более от этих мерзавцев из «Харона». Я понимаю твои опасения и не осуждаю. Если будет нужно, то пойду туда один.
– Не слишком ли ты самонадеян? Несмотря на то, что ты Страж, их гораздо больше, они все вооружены, да и позиция у них заведомо выигрышная. Ты хочешь умереть, Стил? – строго спросила Кира.
– Я предпочту умереть в борьбе за лучший мир, чем спокойно наблюдать, как гибнет этот.
Я отпустил её плечо, посмотрел в глаза и снял с пояса рукоять меча.
– Иди в машину, Кир, это моя война, я докажу Хранителю, чего я стою.
Кира насупилась, сурово посмотрела на меня, а её взгляд становился всё более внимательным и напряжённым. Мне было трудно разобрать, что он выражал в данный момент: то ли злость, то ли разочарование, а может, и то, и другое, но через минуту она отвела взгляд в сторону, отступила на шаг и открыла перед собой Консоль. Мгновение – и в руках Киры оказался её любимый пистолет-пулемёт. Она осмотрела его, передёрнула затвор и потом указала кивком на дверь:
– Давай попробуем! Если меня там убьют, то я скажу, что это ты меня заставил.
Кира скривилась в натужной улыбке, а затем приникла к воротам слева от двери. Я кивнул ей в ответ, подошёл к железной дверце с прорезью для наблюдения и постучал кулаком изо всех сил. А потом ещё и ещё раз, я продолжал барабанить в дверь в надежде, что они немного опешат от такой наглости, и это сработало. Через несколько минут засов наблюдательного окна открылся, и на меня уставилась пара удивлённых глаз. По всей видимости, это был охранник, оставленный у ворот на случай прибытия Стражей, но он не ожидал подобного развития события и не выдержал наплыва любопытства.
– Мы слышали какие-то хлопки, у вас всё хорошо? – невинно спросил я.
– Всё замечательно! Пошли вон! – рявкнул охранник с той стороны.
– Ай-яй-яй, кто же так разговаривает со Стражем?
Глаза у человека за дверью медленно округлились от осознания и испуга. Он хотел закрыть засов в смотровом окне, но не успел. Мимолётным движением пальцев я активировал меч, затем быстрый взмах, точный удар – и клинок с хрустом пронзил череп охранника, пройдя точно по центру прорези на двери. Краткий миг – и глаза по обеим сторонам воткнутого клинка потускнели, теряя остатки жизни, провалились, и Отступник рассыпался на множество мелких частиц, моментально растворяясь в воздухе.
– Призрак… – коротко отрезал я, деактивируя меч и вешая его на пояс.
– Стражи! Здесь Стражи! – завопил чей-то голос по ту сторону забора и начал удаляться от ворот вглубь территории склада.
– Всё, теперь они знают, что мы здесь, – констатировала Кира.
– Теперь мы знаем, что «они» здесь, – поправил я.
Я открыл Консоль, создал свой пистолет, и спустя мгновение он снова занял своё законное место в моих руках. Затем я прикоснулся к маленькой пластине на дверце, около которой появилось небольшое полупрозрачное окно с предложением открыть замок. Это было одним из главных преимуществ Стражей третьего уровня: мы имели ключи от всех дверей, любой замок могли открыть простым прикосновением. Некоторых граждан раньше пугала такая вседозволенность, и даже встречались те, кто противились этому: они протестовали, писали жалобы, но вскоре и они смирились, приняли как должное, а потом и вовсе стали воспринимать как необходимое благо.
Я нажал на кнопку, замок послушно щёлкнул, и дверца, освободившись от пут, немного приоткрылась во внутренний двор. Мы с Кирой переглянулись, я мысленно сосчитал до трёх и сильным пинком отворил дверь, после чего мы уверенно вбежали в открытый проход, держа оружие наготове.
Перед нами открылось обширное пространство внутренней территории склада. Высокие серые стены ощетинились маленькими железными и колючими зубками по всему периметру. Вся территория напоминала скорее загон для скота или внутренний двор тюрьмы, любой режимный объект древности, чем безобидное место для хранения вещей. Высокие стены создавали крайне гнетущую и тяжёлую атмосферу безысходности, всем своим видом они внушали любому вошедшему человеку, что обратной дороги нет. В чём-то они, безусловно, правы. Когда мы с решимостью врывались в эту каменную ловушку, то ещё не знали, что нас ждёт впереди. Нас переполняли безудержная смелость, отчаянность и, возможно, толика безрассудства, а меня ещё собственная самонадеянная глупость.
Преодолев ворота, мы замерли почти у самого входа. Через открытое пространство перед нами протянулась длинная и узкая асфальтированная дорожка. Она начиналась от самых ворот и вела до широкого входа в здание склада. По обеим сторонам дороги бурлило сплошное грязное месиво из песка и глины с примесью разбросанного тут и там мелкого мусора. По всей территории в совершенно хаотичном порядке были раскиданы какие-то коробки, горы контейнеров, перевязанных пломбировочной лентой, а также целая грибница разномастных тюков и коробок, перемотанных целлофановой плёнкой. Часть вещей дополнительно накрывалась плотным брезентом. Вероятно, всё, что не поместилось внутри здания склада, оставили гнить под дождём.
Но сейчас нас заботило совершенно иное. Около входа на склад мы увидели порядка десяти человек: все хорошо сложенные и крепкие мужчины в тёмной, неприметной одежде. Они прятались за различными ящиками, и при этом в нашу сторону выглядывал целый ворох стволов различного калибра: от простейших пистолетов, до дробовиков и даже штурмовых винтовок. Мы стояли на месте и боялись пошевелиться, пока на нас молчаливо и угрюмо смотрела небольшая армия, тихо побрякивая оружием. Несмотря на то, что они находились достаточно далеко от нас, им хватило бы единственного залпа из всех орудий, чтобы мы никогда не покинули это место. Но они медлили, и их замешательство сыграло нам на руку. Я быстро осмотрелся, попытался найти укрытие и заметил неподалёку от нас два железных контейнера высотой где-то в половину моего роста, они располагались аккурат напротив друг друга по обе стороны от дороги. Осмотрев контейнеры, я решил, что они вполне выдержат попадание пули, и очень медленно, осторожно, не выпуская оружия, поднял руки вверх.
– Не стреляйте, мы сдаёмся! – крикнул я вооружённым людям, попытавшись пробиться сквозь шум дождя.
Кира повернулась и с удивлением уставилась на меня.
– Ты чего?!
– Делай, как я, – цыкнул я в ответ. – Подними руки.
Кира смотрела на меня с подозрением ещё некоторое время, но всё-таки подняла руки вверх.
– Да, мы сдаёмся! – крикнула она и потом тихо добавила: – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…
Послышался оживлённый гул из стана Отступников. Похоже, они всерьёз обсуждали и спорили, что с нами делать.
– А теперь смотри вон туда, – ответил я тихо, но чтобы Кира услышала. – Видишь два контейнера в трёх метрах от нас?
Я медленно повернул голову и невзначай указал на укрытие.
– Вижу, – пробормотала напарница.
– Так вот, на счёт «три» ты прыгаешь в правую сторону и прячешься за него, а я в левую за другим, поняла?
Кира выразительно посмотрела на меня, и множество несказанных слов разом отразились в её глазах.
– Ну уж нет, Страж! Умри! – прозвучал громогласный рык с той стороны, а вслед за ним блеснуло множество стволов.
– Чёрт! Кира… Три! – крикнул я. И мы бросились врассыпную.
Я со всех сил рванул налево, и в это же мгновение в равномерный шум дождя ворвались оглушительные звуки выстрелов из всех видов оружия, они разрывали саму ткань пространства, подгоняли вперёд и оглушали. Пули пролетали мимо, ударялись о стену позади меня, выгрызали куски бетона, рикошетили в грязь под ногами и звонко отдавались предсмертным стоном, попадая по железным воротам. До укрытия было всего три метра, но они показались вечностью. Я мог думать в тот момент только о Кире, о том, как подвёл её, о том, что зря согласился взять с собой на эту бойню, ведь я знал, на что иду, понимал, чем это может закончиться, но всё равно позволил окунуться в этот ад вместе со мной.
Вдруг в левое плечо что-то сильно ударило, меня окатило волной жара, боли… нестерпимой агонии. Пуля большого калибра вонзилась в моё плечо, раздробила кость и застряла внутри. Я вскрикнул от боли, на лету повалился наземь, ударился головой о глиняное месиво под ногами, и на одной только инерции от бега меня протащило дальше по земле и вколотило спиной в железный контейнер, к которому я так стремился и куда не успел добежать. Падая, я выронил пистолет из рук, но пропитанный моим стремлением он пролетел немного дальше и упал в грязь в метре от меня. Первые несколько секунд я просто лежал за укрытием на правом боку, сжимал зубы от боли и пытался собраться с мыслями. Правую сторону лица облепила липкая и мерзкая субстанция из глины, которая попала в глаза, на время ослепляя и вызывая нестерпимое жжение. Я попытался собраться, упёрся локтем в землю, приподнялся и сел за укрытие, прислоняясь к нему спиной. Затем схватился за простреленное плечо и вновь сжал зубы так сильно, что случайно прокусил губу. Я оторвал руку от плеча, посмотрел на залитую кровью ладонь вперемешку с грязью, зашипел от отчаяния и снова прижал рану, пытаясь остановить сильное кровотечение. Затем закрыл глаза, прислонился затылком к холодному борту контейнера и задрал лицо кверху, чтобы потоки дождя смыли с него всю грязь. Впервые я был рад надоедливому гостю с небес.
– Сти-и-ил!
До меня донёсся крик напарницы. Я открыл глаза и повернул голову налево. Кира расположилась за вторым контейнером через дорогу, крепко сжимала в руках своё оружие и всё пыталась рвануть ко мне, но плотный и неутихающий поток пуль мешал покинуть укрытие. Боль медленно отпускала мой разум, возвращая под его контроль суматошную реальность, где смертельный свинцовый дождь, ранивший меня, не умолкал ни на секунду. Пули ударялись о контейнер, отскакивали, звенели и уходили рядом со мной в землю.
– Стил, что с тобой?! – надрывалась Кира.
– Нет! Сиди там! – крикнул я в ответ. – Я справлюсь сам, небольшая царапина.
– Сдаёмся, значит, да? – злобно бросила напарница. – Очередная твоя гениальная идея, а я всё продолжаю поддаваться на них.
Часть слов я не разобрал из-за сильного грохота и звона вокруг меня, к тому же рана сильно болела и не давала пошевелиться, отдавая сильными импульсами в голову.
– Всё будет хорошо! – прохрипел я и потом повторил уже тихо, самому себе: – Всё будет хорошо…
Только я успел произнести эти слова, как рядом с моим лицом просвистела пуля. Она с грохотом пробила насквозь контейнер и устремилась дальше, разрушая мои иллюзии о надёжности укрытия. К сожалению, тонкий металл не смог стать серьёзной преградой для мощных штурмовых винтовок, и с каждым выстрелом наше положение становилось всё опаснее. Я сжал зубы, перестал поддерживать раненую руку и потянулся за своим пистолетом, который лежал совсем рядом. Изнемогая от боли, я всё-таки смог ухватиться за него, вернулся на своё место и осмотрел оружие. Оно всё оказалось покрыто грязью, угрожая в любой момент заклинить при выстреле. Я мог бы воспользоваться Консолью и создать себе новый пистолет, но, вспоминая блокировку оружия на прошлом задании, я не стал рисковать. Поэтому обтёр его об штаны, ещё раз осмотрел и повернулся к Кире. Напарница уже сидела на изготовке с оружием в руках и, получив мой одобряющий кивок, одновременно со мной высунулась из укрытия, и мы открыли огонь на подавление.
Эффективнее всего в данной ситуации оказался именно пистолет-пулемёт Киры. Он громко взвизгнул, выплёвывая длинный столб пламени, и послал в сторону склада целый шквал пуль, чем сильно подбивал моральный дух стрелков. Отступники попытались защититься от свинцового шторма и временно попрятались за укрытиями. Я тоже спускал курок раз за разом, пытаясь попасть хоть в кого-то, но боль застилала глаза, выматывала ослабший после недавней аварии организм, я начал стремительно терять силы, а ноги подкашивались под моим собственным весом. Выпустив весь магазин, мы с Кирой снова спрятались за укрытиями. Напарница быстро открыла Консоль, и ей удалось создать ещё пару магазинов для своего автомата, потом перезарядила его и вопросительно посмотрела на меня. Но я уже не замечал её и ничего вокруг, мир вдруг потускнел, потерял былые краски, созвучие, он стал каким-то далёким, безмолвным и неживым. Всё тело налилось свинцом, становилось тяжело дышать, каждый вздох давался с большим трудом. Я услышал, как сердце громко и отчётливо выбивает такт, а в глазах окончательно помутилось. Из последних сил я приподнял пистолет и посмотрел на него. Затвор был отведён назад, а значит, все патроны кончились, но у меня уже не осталось сил, чтобы перезарядить его или даже открыть Консоль. Всё что мне оставалось, – это выпустить его из рук. Я разжал пальцы, тяжёлое оружие упало на мои ноги и скатилось в пенящуюся от дождя грязь.
Где же подмога, когда она так нужна? Почему так долго? Я постоянно задавал себе эти вопросы, но не находил ответа. Часть меня даже радовалась тому факту, что никто не увидит мои страдания и наше положение. Меньше всего мне хотелось доставлять «Харону» удовольствие лицезреть своё поражение, свой позор, тем более там, за границами этой тюрьмы, меня не ждало ничего хорошего: отстранение от службы, а скорее всего, отключение. Лучше умереть в бою, чем с клеймом предателя. Но я не хотел подставлять Киру, утаскивать её дальше на дно собственной пропасти. Это не её вина в случившемся, она должна жить, она обязана выжить…
Я поднял тяжёлую, почти онемевшую руку и снова зажал рану на плече, одновременно надеясь, что боль хоть немного поможет прийти в себя.
– Сти-и-ил!
Голос Киры звучал уже где-то вдалеке, а слова были невесомы, пусты и неразборчивы.
– Убейте их, наконец! – взревел кто-то из Отступников.
Одновременно с этим раздался звук перезарядки множества оружий, а затем вновь ударил целый град пуль, выпущенный из десятка стволов. Пули снова звенели, отскакивали, рикошетили, а некоторые особо мощные пробивали укрытие рядом со мной. Но это уже было неважно, всё, чего я сейчас хотел, – умереть и сделать это достойно.
Вдруг среди грохота выстрелов послышался сдавленный крик Киры, очень громкий и отчаянный, это голос нестерпимой агонии, его я узнаю всегда. Я повернул голову в сторону её укрытия и увидел, как напарница двумя руками зажимает рану в правом боку, а может, в животе, мне уже сложно было разобрать. Перед глазами всё плыло, но я смог разглядеть кровь на её одежде, пятно быстро распространялось, росло, растекаясь по всему животу. Кира выронила автомат и прижалась к контейнеру. Одна из пуль всё-таки смогла пробить её укрытие и попала в неё.
Вот и всё. Похоже, это конец. Теперь им осталось только подойти и добить нас. Прости меня… прости, Кира, я не хотел, чтобы всё так закончилось. Не следовало тащить тебя за собой. Что же я натворил? Всё должно быть не так! Ты не должна платить за мои ошибки, ты должна жить…
Кира сидела, прислонившись спиной к укрытию, и смотрела на меня с плохо скрываемой болью и невероятной обречённостью в глазах. Нет, я этого не видел и не хотел видеть, я это чувствовал каждой стрункой души. Мне было больно от одного только осознания того, что я натворил, но я всё исправлю! Я всё исправлю, слышишь меня, Кира?! Исправлю.
– Ты должна жить… – беззвучно прошептал я.
Я оторвал окровавленную руку от плеча, нащупал во внутреннем кармане куртки небольшой чёрный кубик и извлёк его. Посмотрел на него, покрутил в пальцах и провёл ими по небольшой пластине сбоку. Над кубом открылось небольшое окно со знакомой мне уже надписью:
Программа «Белый шум» v0.58.
Внимание, использование данной программы может привести к летальному исходу. Если вы согласны, нажмите «Установить».
Полупрозрачное окошко чуть заметно дрожало передо мной, отсвечивая приятным оранжевым светом, а капельки дождя безразлично пролетали сквозь него, ударялись о землю и исчезали, чтобы вновь возродиться где-то там, наверху, в пушистых перинах серых и грустных облаков. Я поднял лицо кверху, в последний раз поприветствовал небо, поймал лицом приятные прохладные капли, подумал о том, что я успел сделать в своей жизни, и о том, чего не смог и никогда уже не сделаю. Я так и не дожил до того прекрасного будущего, в котором всё-таки сбудется наша великая Мечта. Дышать стало невыносимо тяжело, сил у организма почти не осталось, я захрипел, хватая ртом воздух, и, проваливаясь в беспамятство, нажал на кнопку «Установить», буквально роняя руку сквозь окно. Куб выпал из моих рук, упал в грязь, но окошко продолжало гореть. Надпись на нём сменилась, кнопки пропали, и по экрану побежал непонятный текст:
Установка связи с Консолью пользователя… Готово.
Загрузка и установка ядра программы… Готово.
Запуск программы… Готово.
Определение точки входа в Систему… Готово.
Установка и калибровка контура перенаправления сигнала Системы… Готово.
Установка моста между пользователем и потоком Системы… Готово.
Все операции успешно завершены!
Запуск программы «Белый шум» через:
3…
2…
1…
Запуск!
Экран моргнул и погас. Последними мыслями перед тем, как тусклый огонёк разума окончательно потухнет, стали бессмысленные вопросы в пустоту: «Что же произошло, что изменилось? Неужели Макс меня обманул, и программа не работает?» Похоже, это конец, и мне уже никогда…
Вспышка! Яркая вспышка перед глазами ослепила меня на минуту, в голову вступило так сильно, будто по ней ударили огромным молотом, а лоб пронзила сильнейшая боль. Затем она перетекла в виски и растеклась ровным слоем по всей голове. В ушах звенело, тонкий пронзительный визг, высокочастотный скрип засел глубоко внутри черепной коробки и разрывал барабанные перепонки изнутри. Боже, что со мной? Казалось, я сейчас умру, моя голова готова взорваться и разлететься на множество ошмётков. Такое чувство, что рядом со мной с оглушительным взрывом сработала огромная бомба. Что происходит? Я обхватил голову, с силой надавил ладонями на виски, пытаясь приглушить этот пронзительный и невыносимый свист в ушах. Поначалу я даже не осознал, что спокойно поднял руки и совершенно не чувствую боли, не сразу заметил, как ко мне вернулись силы. Сейчас я мог думать только о том, чтобы этот кошмар поскорее закончился. Свист неожиданно подчинился моим мыслям, начал постепенно затихать, перетекая и превращаясь в равномерный, монотонный гул, в обычный шум в ушах, который подменил собой всё вокруг. Я не слышал себя, звуки выстрелов, кричащую из последних сил Киру, сейчас был только я и нескончаемый шум в голове. Я был уже не здесь, а где-то очень далеко от этого места, от склада, от всей этой бесконечной бойни за простейшее право жить и мечтать, за право строить свой дом таким, каким хотят его видеть все люди. Мой разум лишь сторонний наблюдатель за порочным миром. Я открыл глаза, посмотрел на свои грязные, окровавленные руки, но не смог понять, чьи они. Они словно чужие. Что это? Я будто находился внутри чужеродной мне оболочки и хотел вырваться из неё, улететь на край света вместе с потоком, что пронизывает меня, наполняет миллионами частиц элементарной информации. Они безостановочно кружились около меня, жалили и впивались в мысли. Я как чёрная дыра беспощадно поглощал весь информационный поток, заполняющий всё пространство вокруг этого склада. Он передавал всю картину боя, мысли всех участников, их потаённые страхи и желания. Весь их мир, их цели и стремления были как на ладони, я знал, где они находятся и что собираются делать. Но… её слишком много! Боже, как много информации, остановите это! Она убьёт меня, разорвёт на части! Нет, слишком… много…
Я снова посмотрел на свои руки. Все вены сильно вздулись, мне начало казаться, что ещё чуть-чуть – и они лопнут. Они налились кровью, посинели, вздыбились над кожей, побежали запутанной паутинкой по всему телу, они рисовали затейливые узоры и уходили под одежду. Постепенно зрение снова начало ухудшаться, руки превратились в размытые, едва различимые линии, а потом и вовсе мир скрылся за непроницаемой молочной пеленой, которой полностью подёрнулись глаза. Теперь был только он – «Белый шум». В густом молочном тумане вместо глубоких красок мира и в бесконечном заунывном шипении он теперь заменял весь мир. Я хотел запаниковать, очень хотел, я хотел закричать и, возможно, кричал, но не мог этого услышать или осознать. Меня теперь не существует. Я всего лишь ещё одна частичка, никому ненужная капелька в общем потоке жизни, и я умираю, растворяясь в нём.
Сквозь шум я услышал своё сердце, оно билось отчётливо громко, гулким эхом отдаваясь в голову, оно просило о помощи, оно не справлялось с давлением внутри меня. С каждым вздохом оно билось всё быстрее и быстрее, пытаясь выскочить из груди, сбежать из губительного плена моего неразумного тела, пока его биение не слилось в один длинный и протяжный звук, переплетаясь с белым шумом в моих ушах, и я окунулся во тьму…
Тьма. Тишина, которую разбавляет лишь далёкий монотонный гул. Невесомость всего: тела, разума, мира вокруг. Медленный, продолжительный и протяжный звук сердца, оно билось очень неспешно, вяло, как будто после такой тяжёлой встряски решило остановиться и немного отдохнуть. Я открыл глаза. Пелена пропала, я отчётливо видел свои руки, грязь, на которой сидел, каждую капельку дождя, падающую в неё. Это было так отчётливо и ясно, так понятно и так безумно красиво. Капли очень медленно летели к земле, зависая в воздухе на долгое время; казалось, что каждую можно потрогать пальцами. Всё плыло, как в сладком дурмане.
Я повернулся в левую сторону, туда, где за небольшим контейнером пряталась Кира, поймал её испуганный взгляд, где отразился весь страх этого мира. Она медленно открывала рот, хотела что-то сказать, но тут я увидел, как к её укрытию приблизилась белая тень и выстрелила ей в лицо. Не успев понять, что произошло, я заметил следом, как к её контейнеру подбирается Отступник с дробовиком наперевес, в точности повторяя движения белой тени за мгновение до него. Только вооружённый мужчина двигался очень медленно, словно в киселе. Не раздумывая, я вскочил, метнулся к напарнице и оказался около неё за сотую долю секунды. Молниеносное скольжение руки к поясу – и удар настолько быстрый, что я сам не успел проследить за движением своей руки, как мой меч уже проткнул насквозь голову Отступника, пронзая её снизу, прямо под подбородком. Мужчина опустил руки, выронил оружие и осел, повиснув на клинке. Я деактивировал меч и прикрепил его к поясу, а труп с застывшей маской удивления продолжил своё неспешное падение к моим ногам.
Толпа вооружённых людей стояла за укрытиями, с изумлением наблюдая за происходящим. Они были абсолютно убеждены в том, что Стражи повержены и им самим ничего не угрожает. Когда один из них храбро и самонадеянно пошёл добить раненых противников, то внезапно ему навстречу из-за изрешечённого пулями укрытия выскочил чуть заметный силуэт, размытая тень, скользящая между каплями дождя. Она молниеносно убила их сотоварища и обратила свой взор на них. Отступники перепугались, перезарядили оружие и ринулись за укрытия.
