Александр Михайлович Кротов
Смерть пахнет конфетками
Гжельский принялся объяснять:
– Если бы я захотел, то я бы управлял миром без изобретений. Я очень хорошо приближен к правительству, к людям, занимающим высокие посты. Они дали мне разрешение заниматься исследованием всего самого необычного. Я им даю свою отчётность. Спонсирования от них никакого нет. Если бы я захотел, то я бы подчинил их себе. Став тут важнее них, я бы встретился с различными главами ведомств, государств, подчинил бы и их своей воле. Они бы своими законами повлияли бы на жизнь простых людей. И всё. По твоему мнению, миссия будет выполнена. Но я не выбил даже спонсирования. Начинаешь понимать почему?
– Не хочешь?
Олег Рубинович кивнул.
– А если перехочешь? – не унимался Руслан.
– А ты не перехочешь быть мужчиной?
Стахов даже улыбнулся, дав короткий отрицательный ответ, на что Гжельский задал ещё один вопрос:
– А если перехочешь?
– Забавный пример, но понятный.
– Не перехочешь, потому что тебе это не нужно? – продолжил строгим тоном Гжельский.
– Когда я устраивался на секретную должность, ты поставил блоки на то, чтобы я не разглашал твоих тайн. Но блоки не сработали. Я собрал всю информацию про тебя. Сделал видеозаписи с твоими экспериментами над аномальными субъектами. Её выложат в интернет, в свободный доступ, мои сообщники, чтобы как можно больше людей это увидели, если я не подам сигнал…
Гжельский внимательно посмотрел на собеседника. Это был очень важный момент в этой беседе, от которого зависел вопрос доверия. И всё могло стать очень плохо. Но Руслан надеялся, что если Гжельский и применит свою Силу, то он потом сможет распознать, что это было против его воли. Он плохо продумал свой план, но важна была лишь реакция Олега Рубиновича на его слова. Это был вызов. Но тот не стал использовать Силу.
– Что ты хочешь? – спросил Гжельский.
– Я хочу, чтобы ты не применял к Екатерине свой гипноз или как его там, чтобы оставить её своей помощницей. Я хочу, чтобы ты её отпустил. Иначе я претворю свои угрозы в жизнь.
– Зачем тебе этот цирк? Я отпустил бы её и без этого шантажа. То, что ты хочешь сделать, выглядит очень неблагодарным поступком по отношению к тому, что я для тебя сделал и могу сделать.
Стахов пытался почувствовать, оказывается ли на него какое-либо влияние, но не смог его распознать. Да и совесть, к которой взывал Гжельский, молчала. Руслан попытался высказаться как можно более понятно:
– Я просто не хочу, чтобы ты склонял девушку к тому, что она делать не хочет…
– Работать или что?
– Или что! – со злостью сказал Руслан. – Склонять её к тому, чтобы она проводила свои вечера с тобой вне работы. Ты, думаю, понял.
Гжельский ненадолго задумался, потом озвучил свои мысли:
– Не понял. То ли сильные чувства затмили твой разум, то ли это просто какое-то человеческое благородство. Я не буду её ни к чему склонять.
– Я не могу тебе поверить на слово. Позвони ей и скажу, чтобы она сюда больше не приезжала, что ты согласен, чтобы она работала на тебя дистанционно без какого-либо контакта с ней. Я требую, чтобы ты сделал это сейчас!
Гжельский опустил взгляд, вновь отодвинул кружку, достал телефон, сделал дозвон и приложил телефон к уху. Потом передумал и положил аппарат на стол перед Русланом и включил громкую связь.
– Олег Рубинович? – из громкого динамика раздался сонный голос Екатерины.
– Екатерина, здравствуй, – сказал Гжельский. – Извини, что звоню рано…
– Что-то срочное?
– Наверное, – сказал Гжельский. – До меня дошла информация, что ты не хочешь больше быть моей помощницей, а желаешь уйти на дистанционную работу, чтобы не видеться со мной. Если у тебя есть такое желание, то я готов его исполнить. Можешь работать на «Горячей линии», как прежде. Оклад буду вынужден уменьшить, но и те деньги тебя раньше устраивали. С сегодняшнего дня можешь больше не приезжать в пансионат. Что скажешь?
– Это Руслан рассказал?
– Да, он. Так каким будет твой ответ?
Пауза затянулась.
– Екатерина, ты ещё на связи? – затревожился Гжельский.
– Я могу ещё обдумать это? – попросила девушка.
– Конечно, в любой момент времени готов принять любое твоё решение.
– Спасибо, – ответила Екатерина.
Перед тем, как оборвать связь, Гжельский попросил у неё об одолжении:
– Но прошу тебя, не злись на Руслана, он просто хотел, как лучше.
– Ага, – неуверенно сказала девушка.
– До связи, – Гжельский завершил разговор.
Руслан молчал. Он понимал, что девушка могла думать об этом всю ночь и могла не раз придти к какому-то своему решению. Но он был расстроен. Он действительно хотел, как лучше. Но оказался крайним.
– У тебя есть ещё вопросы? – спросил у него Гжельский.
Стахов растерялся, он отодвинулся от стола, повернул в сторону выхода, потом опять вернулся.
– Я не понимаю, – сказал он.
– Понимать женщин иногда сложно.
– Ты ей ничего не внушал?
– Все мои внушения происходили по её же просьбе. Или по рабочей необходимости без какой-либо выгоды для моего, так сказать, эго.
– Ты врёшь, – сказал Стахов. – Я был свидетелем того, что ты пытался на неё надавить.
Гжельский вновь замолчал. Стахов не знал, подбирает ли он слова или сдерживается, чтобы применить Силу, но казалось, что эта ситуация его действительно печалит, выбивает из колеи.
Наконец, Гжельский подобрал подходящий ответ:
– Думаю, ты лукавишь. Но если хочешь откровенности, то она вполне возможна. Выбирай, рассказать тебе всё, но потом удалить твои воспоминания об этом, или ответить как можно проще?
– Ответь проще. И спасибо, что у меня есть выбор.
– Если быть проще, то я иногда пытаюсь внушить себе мысль о том, что я человек. Я давно живу здесь и перенял некоторые ваши качества. В плане чувств. Оказывается, они у меня тоже есть, но я не хочу о них говорить. Ещё я перенял ваше свойство совершать ошибки. Не часто, но всё же. И я стал острее их чувствовать. Мне некомфортно из-за них. И я мог совершить ошибку, но контролировал себя, всё было не так, как ты себе придумал. Я всегда контролирую себя, но даже самые совершенные механизмы и программы дают сбой. И небольшой сбой в рамках обычного общения – это максимум, что я могу себе позволить. Не потому что я так сильно люблю людей, а потому что я так сильно уважаю себя и непоколебим в этом так же, как и пред тобой не стоит вопрос о смене пола. И если ты хочешь выложить в интернет этот свой так называемый компромат на меня, то я тебя не остановлю, если твой план хорошо продуман. Да, это вызовет трудности, мне придётся разрешать эту ситуацию, применяя свою способность без желания людей, но не во вред им. Мне важнее исследование, а не подчинение. Мне не нужна армия «шестёрок». Даже те, кто готов рисковать жизнью за меня делают это по своему желанию. Я могу им помочь быть сильнее, храбрее, но я не буду заставлять их жертвовать собой. В этом нет необходимости. Но, конечно, есть одно большое «Но». Я сделаю всё для достижения своей цели. И никто меня не остановит. Но это точно будет не завоевание вашего мира.
Стахов внимательно слушал. Но от этих объяснений стало только хуже. Свои опасения он и озвучил:
– От твоих слов как-то не по себе.
– Ты сам начал этот разговор. Поверь, если я захочу, если это станет моей целью, то я внушу людям всё, что мне будет нужно, и все будут довольны. Но я хочу только сосуществовать с вами, пока не придёт моё время вас покинуть.
– Значит, ты не человек?
Показалось, что Гжельский завёлся. Его речь стала резче:
– А какая разница? Красная у меня кровь или зелёная? Одна печень или десять? Что это изменит? Я не четырёхрукое чудовище, я выгляжу вполне обычно. И веду себя слишком деликатно по отношению к вам. Вон, видишь, кофе с булочкой попытался съесть и не смог. Но это не значит, что я буду есть людей. Пытаюсь быть, как вы, пытаюсь помогать и пытаюсь ограждать ваши же некрепкие умы от своих тайн, которые вас не касаются и вам совершенно не нужны. Я не мешаю вам жить, люди. Но я другой человек, если тебя порадует такое объяснение. И не мешайте мне. Да, я применяю свои способности и без желания людей, но я не нарушаю баланса вашего мира.
– Ты понимаешь, что мной двигал страх. Не столько за человечество, сколько за Катю. Но теперь мне стало ещё страшнее. Уже за человечество.
– Не бойся. И пусть человечество не боится. Хотя твой компромат поможет заставить кого-то бояться. И это не пойдёт никому на пользу. Но как работодатель я буду вынужден тебя уволить, если ты выложишь эту информацию. И это всё, что я сделаю. А теперь расскажи мне о своих мыслях подробнее.
Гжельский применил Силу, нащупав определённые блоки, которые можно было сломать или обойти. Он сделал это с хирургической точностью и Стахов ничего не почувствовал. Будто движимый своей волей, он всё рассказал:
– Компромата нет. Я просто соврал. Видимо, остались твои установки на ложь для разговора с Анной и её тенью. Но это только из-за того, что я был свидетелем, как ты хотел повлиять на Катю, я тогда почувствовал намерение от тебя. И ещё она озвучивала опасения по этому поводу.
– Я тебя понял. Предполагал, что ты врёшь, но решил быть с тобой откровенным. Твой вопрос о девушке весьма деликатен. И я был с тобой честным, хотя мог бы направить твои эмоции в удобное для себя русло.
– Спасибо, если это так, – с облегчением сказал Руслан, ощущая чувство благодарности.
– Жаль, что ты не во всём мне поверил. Но я старался.
– Так и какая же у тебя цель? – спросил Стахов.
– Я тебе давал выбор, поставил условие. Ты решил услышать оба ответа. Я из другого мира. Мне здесь одиноко и плохо. Я изучаю тонкие материи и всяких чудовищ, чтобы найти путь домой. Они здесь такие же лишние, как и я. И мне надо понять, как они попадают сюда, чтобы вернуться туда, откуда я родом. На достижение этой цели я направлю все возможные ресурсы. Но я тебе не рассказывал об этом лично, это просто слухи, в которые ты веришь, но сомневаешься, как сомневается обычный человек, слушая сплетни старушек у подъезда.
Гжельский вновь применил Силу, и Стахов вновь её не почувствовал.
– Я хочу извиниться, – озадаченно сказал Стахов, увидев настоящую тоску в глазах Гжельского, под конец фразы уже забыв о причине своего желания извиниться.
– Не надо, – сказал Олег Рубинович. – Ты рад результатам нашей беседы.
Стахов почувствовал недолгое сопротивление своего сознания, но тут же отпустил эту ситуацию, удовлетворившись тем, что он действительно рад итогам разговора и это было хорошо. Напряжение, злость и уже совершенно необоснованный страх пропали. Он понял Гжельского, услышал его слова, и этого оказалось достаточно. Жаль, конечно, что Катя оказалась не категоричной в своём решении.
Руслан решил удалиться, но вскоре остановился, спросив у Гжельского, который вновь открыл ноутбук:
– По поводу сегодняшней машины для моих нужд… всё в силе?
– В силе, если ты не передумал не собирать на меня компромат. Что думаешь про свою выходку?
– Эта моя манипуляция выглядела глупо.
– Я тоже могу совершать ошибки. Хорошенько отдохни.
Руслан покинул столовую, а Гжельский вновь отодвинул от себя кружку с остывшим кофе и тарелку с булкой. Отодвинул так, что они упали на пол, но его собеседник этого не увидел.
Руслан Стахов встретил Екатерину у самых ворот пансионата. Он долго её ждал, выкурил несколько сигарет и передумал много мыслей. Несмотря на позитивное настроение от разговора с Гжельским, он чувствовал себя виноватым за свою инициативу. Но девушка должна была понять, что он хотел решить сложный вопрос без возможности профессора напрямую повлиять на неё.
Екатерина приехала на работу позже обычного, и её настроение не было позитивным.
– Кать, поговорим? – предложил Руслан.
– Поговорим, – сказала девушка. – Что у вас произошло с Гжельским?
Они направились вдоль аллеи к центральному входу в пансионат.
– Я встретил его и… попросил отпустить тебя.
– Я бы хотела самостоятельно решать подобные вопросы.
Руслан немного повысил голос:
– Но ты же должна понимать, что если он захочет, то просто не отпустит тебя…
– А ещё, – перебила мужчину Екатерина, – если он захочет, то найдёт меня даже из под земли. И ты тоже это должен понимать. Не знаю, что ты сказал ему, но я ни в коем случае не хотела портить с ним отношения. Я понимаю, что ты хотел, как лучше, но мне остаётся надеяться не на собственные желания, а на его… великодушность. Ты не понимаешь, что он за человек.
– Из сегодняшнего разговора понимания стало больше…
– Советую молчать об этом.
Стахову вдруг стала понятна позиция Екатерины. Она боялась.
– Понимаю, что мы бессильны, – сказал он. – Но бояться возможности перемены его настроения по этому вопросу не стоит. Если бы ему что-то не понравилось, то он бы просто внушил мне…
– Ты уверен, что он тебе ничего не внушил?
Руслан вздохнул и остановился. Екатерина забежала немного вперёд, но замедлила шаг. Стахов закончил мысль:
– Если бы ему что-то не понравилось, он бы сделал… слово дурацкое, но полностью описывающее смысл. Он бы сделал отворот.
– От ворот поворот? – усмехнулась девушка.
– Я выгляжу так жалко? – спросил мужчина.
Екатерина немного наклонилась над Русланом и тихо произнесла:
– Я вчера поздно вечером общалась с Лерой по этому вопросу. Она его знает получше. Главную мысль, которую она дала мне понять, была та, что не стоит его оскорблять. Тебе не стоило лезть, я бы сама поговорила с ним, а теперь всё стало сложнее.
– Да что ж такое-то! – развёл руками Руслан, когда Екатерина продолжила свой путь, резко повернувшись к нему спиной.
– Извини, спешу. Увидимся! – ответила девушка.
– Как насчёт сегодняшней речки?
– В полдень обговорим! – дала надежду Катя, скрывшись за дверями центрального входа.
__________
– Кир, вставай, пожалуйста! – сказал кто-то, кто отчаянно тряс парня за плечи.
Он пришёл в себя, и его тут же «заколбасило» от озноба, а голова заболела как с похмелья. Нос был заложен соплями, и сильно саднило горло.
Зато Кир был живой. Света помогла ему выбраться из смягчивших удар зарослей оврага, на краю которого уже сидел сильно побитый Антон, которого обнимала Кристина.
Света принялась эмоционировать:
– Как начало светать, я принялась искать вас. Я слышала ночью взрыв, дом сильно трясло, а потом всё стихло. Но я не посмела выбираться из убежища до того, как не стало светлее. Я разыскала вас и как я счастлива, что вы живы, и я не осталась одна в этой грёбаной деревне, в этом грёбаном мире!
Но никто больше не разделял её торжества. Сил хватало лишь для того, чтобы еле передвигать ноги. Антону досталось больше всего и Света, закончив монолог, стала помогать Кристине вести обессиленного парня. Но, по крайней мере, он уже не бредил и осмысленно смотрел на происходящее.
Начинался новый день, хоть и без солнечного рассвета, как будто так всегда было принято в этих краях, но зато с явными оттенками синевы в небесах. Появившееся просветление помогло разглядеть заросли, что окружали беглецов от ночных кошмаров. Безжизненный клубок из серых веток и сухой ломкой травы. Впрочем, к однообразию здешней флоры можно было уже и привыкнуть, но самым странным в окружающей обстановке был пепел, который падал с неба. Он был холодный, рассыпался в руках, оставляя серую грязь на пальцах, но без сомнения – это был самый настоящий пепел. И это было даже красиво, будто снег решил променять свою белёсую невинность на очертания мрачности.
Кир успел подумать, что этот падающий пепел это то, что осталось от того дома, в котором находился портал в его родной мир, и что дом сгорел и больше не будет шанса вернуться обратно. Хотя его план должен был сработать: Полуночницу он вызвал, столкнул с Пестенуаром. Они оба ненавидят огонь. Но вдруг пламя всё-таки смогло перекинуться на избушку и всё сгорело вместе с мечтой вернуться домой? А какой бешеной силой обладал тот взрыв?
Кир не был готов взять на себя ответственность за то, что навсегда закрыл для себя возможность вернуться домой. Он пытался возродить в себе мысль о том, что и в этом мире можно существовать.
Но он не стал мириться с этим утверждением, и, оставив всех, он побежал к дому, который оказался целым и невредимым. На месте кострища была неглубокая, но широкая воронка. В радиусе нескольких метров от взрыва деревья лежали сломанными, трава была прибитой к земле, а соседние избушки оказались изрядно покосившимися. Но старый дом безучастно взирал на окружающую обстановку своей пустой глазницей – распахнутой в сени двери, и был невредим. Недалеко от воронки лежало обугленное человеческое тело. Лицо было почти не затронуто огнём и Кир смог узнать Тоню.
Добрым знамением было и то, что за открытой дверью сеней избы не было голодной, живой черноты, а виднелось лишь убогое, заброшенное пространство с просветами между досок. Полуночница либо победила, либо они вместе сгинули насовсем, что было бы самым лучшим вариантом.
А пепел всё падал и падал…
Друзья догнали Кира, рассматривающего взрыхлённую, почерневшую землю места, где чудовища сошлись в схватке.
Света вновь решила заговорить:
– Но как мы теперь вернёмся домой, если этот портал в наш мир… исчез?
– Ты уверена, что он исчез? – спросил Кир.
– Я не знаю…
За Кира ответила Кристина:
– Давайте решать проблемы по мере их поступления…
– Поддерживаю! – сказал Кир. – Теперь мы пойдём на болото, надеюсь, Полуночница ещё отсыпается…
– Они разорвали друг друга, – к радости парня сообщила Кристина. – Меня не выключило от взрыва. Я ясно это видела. Был гром и пепел… много пепла… потом я долго искала и вытаскивала из оврага Антона. Рассвет наступил быстро, пришла Света. Чёрт, я не верю, что это произошло… так.
– Вот, блин, приключение, – выдохнул Кир, не скрывая улыбку.
– Мы обойдём всё болото, но я найду Веронику! – решительно сказала Кристина.
– Но сначала нужно проверить, есть ли тут вход в наш мир! – предложила Света.
– Проверяйте, – сказала Кристина. – Я пошла на болото.
– Я не пойду одна, – отреагировала Света. – Я с тобой.
Немного переведя дух, они направились в сторону болот. Никого из местных они по пути не встретили, деревня выглядела вымершей, как и всегда. А пепел вскоре прекратил своё падение.
В полной тишине они добрались до болот. Казалось, что сквозь тучи пытается пробраться солнце, которое очень давно не видело здешние края. Стало теплее.
На болото они пошли втроём, Антон был слишком слаб и остался на берегу. Кир и Кристина аккуратно нащупывали дорогу длинными палками.
Настрой Светы быстро иссяк и она стала мрачнее туч над головами чужаков этого мира, несмотря на то, что прошлой кошмарной ночью ей удалось выжить, не получив никаких травм, кроме психологических. Она вновь первой прервала молчание:
– Машку жалко. Крис, а что случилось, когда Полуночница схватила вас?
– Ничего хорошего, – сказала Кристина. – Было очень страшно. Я пыталась кричать, но она своими лапищами придушила меня так, что я потеряла сознание…
– Да, дела, – задумчиво сказала подруга, поправляя со лба чёрно-красные пряди слипшихся волос, но её причёска оставалась стильной. – Кир, давай шустрее, это место всё равно остаётся жутким.
Но парень встал как вкопанный, оперевшись на палку, которой он ощупывал почву впереди себя. Его опять застали врасплох видения. Но на этот раз посреди болота ему чудился мужчина, который обычно не сулил ничего плохого. Это был обычный полноватый мужичок, в майке и синих трениках, растянутых на коленях. Было не видно, но скорее всего он был в стоптанных тряпичных тапочках. Он просто стоял посреди болота и грустно смотрел куда-то вдаль.
После недолгих размышлений, Кир пошёл в его сторону. Видение вскоре растворилось, а в воде, рядом с тем местом, где грустил загадочный мужчина из мира видений Кира, показался большой белый мешок, в котором что-то лежало. Киру пришлось войти в воду по пояс, чтобы рассмотреть содержимое мешка.
– Это произошло где-то здесь, – тихо сказала Света в ответ на действия Кирилла. – Здесь, в воде, я видела очертания кого-то, похожего на…
Но её слов никто не услышал. Кристина помогла Киру достать полупрозрачный кокон, в котором была Вероника. Из её рта шла трубка, выходящая на поверхность воды.
Как можно скорее они разорвали мешок, не обращая внимания на плавающую поблизости рыбу с огромной головой. Девочка была жива, но находилась без сознания. На глазах Кристины появились слёзы радости, в её взгляде ожила трепетная надежда. Они как можно скорее добрались до берега, Кир аккуратно нёс девочку на руках.
– Слава богу, – хрипло сказал повеселевший Антон, увидев вернувшихся друзей.
Несмотря на попытки привести девочку в сознание, она так и не очнулась. Но она дышала, её пульс упрямо твердил о наличии жизни в этом истощённом испытаниями теле.
Они вернулись к дому, где ночью случилась битва. Пока они решались войти в дом, Кир и Света подручными средствами закопали в кратере обгоревший труп Тони.
Напоследок Света сказала:
– Жаль, что так и не нашли Машку. Но я больше не хотела бы возвращаться в эти места.
Все молчаливо согласились с ней.
Они зашли в сени и закрыли за собой дверь. В сенях было светло, но на полу валялись многочисленные кости и высушенные обрывки кожи несчастных жертв.
Кир сказал:
– Я не знаю, как это функционирует, но давайте зайдём в дом и потом вернёмся сюда и выйдем наружу. Надеюсь, не на этом чёртовом Пестенуаре держалась сила этого места.
– Да, – согласился Антон. – Главное, чтобы эти фокусы ещё работали.
Перед тем, как совершить задуманное, Кристина поблагодарила ребят:
– Спасибо вам за всё. Надеюсь, у меня ещё будет время, чтобы расплатиться с вами. Я до конца жизни вам благодарна.
– Боюсь, что ещё всё не закончилось, – сказала Света.
Но дальше они не стали терять времени на проникновенные речи и зашли в дом, где пол оказался разобран на доски. У окна сидела неподвижная мумия старика, готовая рассыпаться от одного только дуновения ветра. Мумия была одета в тёмно-зелёный, покрывающийся плесенью дождевик. Кир искренне надеялся, что это мумия того самого косильщика, который в своё время смог заключить жуткий договор с нечистой силой. Но и это не спасло его от смерти. Погиб Пестенуар, сгнил и косильщик. Лишь бы только портал между мирами не закрылся, не оставив их здесь навсегда…
Но их опасения оказались напрасными. Выйдя из сеней, они окунулись в жаркий полдень своего мира. Такое доброе, ласковое солнце, без сомнения, было только здесь. Только здесь так приветливо щебетали птицы и назойливым жужжанием радовалась взявшемуся из ниоткуда обеду мошкара.
Миновав заросший высушенными вишнёвыми деревьями сад, путники вышли на знакомую улицу, которая цвела яркими и пышными островами зелени, тянувшейся к ясному небу. В высокой траве, что окружала придомовую территорию нескольких старых заброшенных избушек, спиной к скитальцам, сидел мужчина. Рядом с ним сидела девочка, ровесница Вероники. Она, то пыталась обнять мужчину, то отстранялась от него, отвлекаясь на что-то, потом вновь прижималась к нему. Но мужчина сидел неподвижно.
Кир первым увидел эту странную парочку, которая поначалу показалась ему каким-то новым видением. И он захотел отвлечься, тем более руки и спина уже просили пощады – Вероника была тяжёлой девчонкой, и он просто устал её нести.
Парень обратился к Кристине:
– Всё, не могу.
Девушка поняла его и забрала Веронику к себе на руки. Антон, аккуратно баюкая свою руку, посчитал нужным добавить свой комментарий:
– Крис, прости. Но сейчас из меня помощник никакой.
– Всё нормально, – сказала Кристина.
Видение Кира никуда не исчезло. Приблизившись к людям, остальные путники тоже заметили сидящих в траве Аську и её отца. Первой проявила эмоции девочка – ещё недавно она была самым серьёзным на свете подростком, а теперь она радостно воскликнула:
– Вы смогли, вы вернулись!
– Извините, у вас телефона не будет? – обратилась Кристина к поднимающемуся на ноги мужчине.
– Здесь сеть не ловит, – ответил тот, не проявив никаких эмоций, в отличие от своей дочери. – Пойдёмте подальше пройдём по дороге…
Кристина, с трудом неся на руках сестру, не стала просить мужчину помочь донести тяжёлую ношу до того места, где смогут позаботиться о здоровье Вероники. Мужчина тоже не стал торопиться помогать израненным и истощённым молодым людям.
– Ну позвоните уже, пожалуйста, в «скорую», – будто забыв о своей первой просьбе, чуть не срываясь на слёзы, попросила Кристина.
Мужчина достал простенький телефон, посмотрел на экран, после чего протянул аппарат в сторону Кристины, но у той были заняты руки, поэтому средство связи забрала Света и попыталась набрать «103», но связи действительно не было.
Света выругалась:
– Чёрт, мы точно ещё в нашем мире?
Мужчина спокойно ответил на её негатив:
– Надо подальше пройти, связь появится.
Аська заметила пропажу Маши, спросила:
– А с вами ещё девочка с конфетками была, где она?
Ей ответила Света:
– Она погибла.
Аська больше не задавала вопросов, а Света ускорила шаг, ведь впереди уже начали виднеться жилые дома и обжитые дачи, сменяющие ряд заброшенных покосившихся домиков. За Светой поспешила и Кристина. Попытался не отставать и Антон.
А Кир не торопился за основной процессией. Отец Аськи тоже не спешил. Он спросил Кира:
– Я хочу сжечь этот чёртов дом, но… что там? Как там?
– Плохо, – придумал самый короткий ответ Кир.
– Хорошо, где нас нет, – озвучил дежурную фразу мужчина.
– Сигареты не будет? – спросил парень.
Мужчина в отрицании помотал головой. Кир успел ненадолго поймать его потухший взгляд. Но всё было не так плохо в этом взоре, подчёркнутым несколькими выразительными морщинами. В нём было любопытство или… надежда. Почувствовав эту надежду, Кир всё понял. Но никто, кроме него, не горел желанием делиться с этим несчастным мужчиной вестью про Тоню. Но Кир не захотел медлить.
Парень сказал:
– Тоня погибла там. Проклятое место. Чудо, что мы выжили. Маша была с нами. Та девушка с конфетами. Она погибла ещё более ужасно…
Кир ожидал какой-то реакции от мужчины, но тот не изменил своего настроения. Только надежда в глазах окончательно потухла. Визуально практически незаметно, но остатки какого-то своего личного хрупкого мира в жизни этого мужчины окончательно рухнули.
Но, не меняя тона, он сказал:
– Я мало знал об этом. Но у меня был странный разговор с Кузьмичом, когда он был ещё жив. Мне казалось, что он что-то знает. Потом я встретился с той тьмой, которая жила в том заброшенном доме. Я испугался, я не пошёл. Ты даже не представляешь, что это за тьма, живая, вязкая… голодная…
– Знаю, видел, – сказал Кир.
– Я нашёл людей, которые занимаются этой всей мистикой. Серьёзные люди, оказались. Знающие. Но эта тьма появляется здесь не всегда, я так и не понял от чего это зависит. И тогда эти люди не смогли встретиться с этой тьмой, хотя долго изучали это место. Не знаю, как правильно рассказать об этом. В общем, я опять хотел идти туда. Потом опять испугался. Захотел сжечь, всё сжечь к чёртовой матери. Хорошо, Аська остановила. Я вновь вызвал этих людей. Они скоро приедут. Они вам обязательно помогут. А это место пусть сгорит, нечего тут больше изучать.
Света вернулась к мужчине, и, вручив ему телефон, сказала:
– Спасибо. Дозвониться не смогли, но там, в конце улицы, машина МЧС стоит…
Мужчина даже не взглянул на Свету, когда забирал у неё свой телефон. Его не отпускал разговор с Киром. И когда Света поспешила на помощь Кристине, что перешла на бег, чтобы быстрее донести Веронику до людей способных помочь, мужчина вновь завёл разговор с Киром:
– Как погибла Тоня?
– В бою. Героически, – сказал Кир.
Ему страх как не хотелось делиться подробностями, но он всё-таки попытался найти ещё несколько слов о гибели дочери этого мужчины:
– Там была сложная ситуация. Она столкнулась с нехорошими людьми или существами, похожими на людей. Был конфликт. Они её убили. Случайно. Не знаю, не могу подобрать слов…
– Ладно, – сказал мужчина. – Мне это сложно понять.
– Пожалел бы младшую дочку, – сказал Кир.
– Знаю. Уедем отсюда навсегда. За Аськой, оказывается, тоже сложно уследить.
– Так береги её.
– Прав, ты прав, – сказал мужчина, и теперь Киру стало казаться, что тот может расплакаться. – Только сведу счёты с этим местом.
Но мужчина сдержал слёзы, сказав после паузы напоследок:
– Ты только к тем людям обратись. Они помогут. Решат многие проблемы. Они стёрли память моей жене. Она почти ничего не помнит про Тоню. А я отказался.
Кир пошёл дальше. Длинная улица всё не кончалась. Когда парень оглянулся назад, то увидел, что мужчина поспешил вернуться к проклятому дому, у которого у него была припасена канистра с бензином. Кир хотел сказать ему что-нибудь ещё, но не стал этого делать. Это был самый нелепый, колкий на ощущения разговор в его жизни. Хотелось сказать так много чего-то важного, приободряющего, смирительного. А также душевного и всё объясняющего. А из ценного удалось озвучить только напутствие о том, чтобы мужик берёг свою дочь. И действительно, чё он тёрся в этих краях столько лет, ждал пока потеряет второго ребёнка? Кир этого не понимал, поэтому оставил мужчину в одиночестве со своими мыслями и своим пониманием происходящего.
Кир догнал своих приятелей, когда они грузились в «Газель» МЧСников. Кристина хотела добежать до дома родителей, но спасатели попросили её поторопиться, потому что не понимают, в каком состоянии находится Вероника. Кристина согласилась с мужчинами.
Света и Кир, как самые менее пострадавшие, решили остаться в деревне, чтобы не занимать лишние места в автомобиле. Как только старая «Газель» завелась, на улицу въехали три чёрных фургона, преградив дорогу спасателям. Из фургона вышли несколько мужчин. Кир был готов увидеть как минимум сотрудников ФБР в чёрных деловых костюмах, но эти мужчины не отличались оригинальностью в одежде, отдавая предпочтение повседневным неброским одеяниям. Кто-то из гостей демонстрировал какие-то документы и удостоверения уже подоспевшим к месту родителям пропавшей девочки и её сестры, кто-то помогал Кристине, Веронике и Антону пересесть из «Газели» к ним в фургон. Ну а кто-то пригласил Свету и Кира во второй фургон, внушив потрёпанным приключениями молодым людям мысль о том, что им помогут. Что теперь им обязательно помогут.
И два фургона двинулись в путь, а третий направился в противоположную сторону, на самую окраину деревни, откуда начал валить чёрный дым.
На душе у парня стало спокойно. Он попросил у тех, кто находился с ними в машине, сигарету. Один мужчина не отказал и Кир с удовольствием посмолил в открытое окно. Сумасшедшие выдались деньки. Даже как-то плевать стало на будущее. Слишком много плохого было позади. Но из этих приключений Кир вышел живым. Значит, это кому-то было нужно так же, как и Киру была нужна ещё одна сигарета. И он не постеснялся её попросить.
