Юлия Гауф
Порочные чувства
Глава 17
Я пристегнулась. Оглянулась панически – мужчины в темных пиджаках как продолжали что-то с деловым видом обсуждать, так и не прекратили. А еще здесь находится девушка, странно, что я не заметила её сразу – тоже в темном костюме, красивая, а главное – с умным лицом.
Вроде бы, секретарь Марата.
Уши заложило, стало дико некомфортно. Все мои перелеты, которые по пальцам можно пересчитать, не сказать, что были приятными. То я бежала из страны, то возвращалась, ожидая, что меня арестуют сразу же.
Скулы заломило от натянутой на лицо маски. Не люблю показывать свой страх.
– Дыши, Алика. Не забывай дышать, – посоветовал Марат, глядя на меня.
Надо же, какой заботливый!
Я выглянула в иллюминатор, мы уже над облаками. Надо же, такая огромная махина с техникой, с людьми, со всеми этими сидениями – и летит, держит свой вес, и не падает.
«Не думай о падении, – приказала я себе мысленно, представив, как самолет падает. – Не думай! Боже, мне бы сейчас бокальчик чего-нибудь крепкого»
Но нельзя. Я на стимуляции. Мне показан восьмичасовой сон, отсутствие стрессов, сбалансированное питание, витамины и гормоны. Алкоголь в этот список рекомендаций не входит.
– Сколько нам лететь?
– Объявляли, ты не слышала?
Я покачала головой.
– Почти три часа. Все, можно отстегиваться. Идем, – Марат снял ремень, и кивнул мне.
Я, не слушающимися пальцами отстегнула ремень, и поднялась с кресла. А затем пошла за Маратом мимо всех этих людей. Казалось, все будут пялиться на нас, ясно же, что мы не бизнес идем обсуждать. Всем ведь очевидно, в каком качестве Марат меня взял с собой.
В качестве резиновой, мать её, куклы.
Я обернулась, когда мы прошли подчиненных Марата, но никто на нас не смотрел, никто не провожал глазами. Всем плевать. Думаю, для них это привычное зрелище – как их босс ведет трахать очередную девушку.
Страх от полета ушел, и снова сменился злостью, кипевшей во мне все эти дни, и которой я не могла найти объяснение. Просто бесит, и все.
– Проходи, – Марат пропустил меня в достаточно просторную кабину.
С кроватью – достаточно широкой, кстати. Здесь еще и небольшой столик имеется с закрепленной держателем бутылкой виски. Пригляделась, заметила кубики льда, щипцы для него, рюмки, и фрукты.
– Сюда не войдут?
– Нет. Максимум, если что, постучит стюардесса, – Марат подошел к столику, и спросил: – Вино? Виски?
– Я ничего не буду.
Он, будто, не услышал, достал два бокала, и начал наполнять их льдом.
Ну что за мужчина такой? Даже папа, несмотря на свой не самый приятный характер, иногда принимал моё «нет». Даже Миша… хотя, здесь я лукавлю – Миша, как раз, считал, что я в полной его власти.
– Три часа до Красноярска. Может, когда прилетим, тогда и… ну, тогда и займемся сексом?
– Стесняешься? – Марат отставил бутылку, и протянул мне бокал.
– Конечно, нет, – фыркнула я, вспомнив, что должна отыгрывать свою роль. – Просто, мне кажется, это не слишком удобно.
– Вот и попробуем. Или есть проблемы?
– А тебя не волнует, что все знают, почему мы ушли, и зачем?
– Меня – нет, – отрезал Марат. – А тебя?
– Тоже.
Меня это очень волнует. Не должно, наверное, но не отпускает чувство того, что я сама позволяю себя позорить. И… плевать. Прилечу, накуплю сто тестов на беременность, и как только один из них покажет две полоски, сразу же прекращаю нашу связь!
– Пей, – Марат сделал глоток, и опустился на кровать.
Я приложила бокал к губам, но пить не стала. Только сделала вид. Скривилась, и поставила его на столик.
– Спасибо.
– Иди ко мне, – он хлопнул себя по бедру.
Голос холодный, лицо… расчётливое какое-то, жесткое, даже жестокое. Не понимаю, куда исчез тот мужчина, который кормил на моей кухне ребенка; который остался со мной, и обнимал всю ночь, грел своим теплом.
И был ли этот мужчина, или же мне он приснился?
Я опустилась на колени Марата, понимая, чего он хочет.
– Думала, в полете ты предпочтешь работать? – тихо произнесла я.
Руки положила на его мощную грудь. Надо же, лицо у него строгое, а сердце грохочет. Не выдержала, и царапнула по тонкой ткани ноготками. Верхняя губа Марата дернулась от этой моей шалости.
Но он не оттолкнул. И я продолжила пальцами, ладонями, ласкала его торс. Гладила, чувствуя, как тяжелеет внизу живота – мне нравится это, хоть и немного страшно. Будто дикого зверя глажу, сейчас он спокоен, а что будет через минуту?!
– Сейчас я предпочитаю не работу, а тебя, – Марат чуть откинул шею, позволяя мне эту нехитрую ласку.
Пальцами. Нежно, мягко, изучающе водить по его смуглой, почти бронзовой коже. Любоваться на контраст – очень уж мои ладони белы и хрупки на его фоне. И тут же царапать ноготками, заставляя Марата коротко дергаться.
… пока он будет на работе, нужно хоть порно посмотреть, поучиться тому, что должна уметь.
Я щелкнула пуговицу у его горла, и медленно расстегнула ее.
Снова окутал мужской аромат – алкоголь, дым, древесные ноты, и я сглотнула слюну. Он странно действует на меня, мне это не нравится – то, что чувствует мое тело. Я хотела начать чувствовать, но передумала.
Не хочу.
Так безопаснее.
Марату надоело сидеть без дела, и в одну секунду он перехватил контроль. Руки его сомкнулись на моей талии, заставляя её изгибаться, прижиматься меня грудью к нему. И я почувствовала горячие, жесткие мужские губы на моей шее.
Болезненный, обжигающий поцелуй-укус. И язык, зализывающий рану.
– Ты на таблетках? Уже можно? Или опять с резинкой?
– Можно без, – прошептала я, подставляя шею под губы Марата.
Глава 18
Это приятно – от его поцелуев, от языка, от пальцев, стискивающих мою спину, клеймящих меня, тело простреливает сладкая истома, спазмы. Хочется закрыть глаза, и отдаться полностью, но я не могу расслабиться, я помню.
Помню, что совсем рядом с нами, за этой условной дверью находится три сотрудника Марата и стюардесса. Помню, и порочные чувства, охватывающие меня, отступают.
Чтобы снова вернуться мощной, стыдной волной, когда Марат стягивает с меня одежду, и накрывает грудь своими губами. Я дрожу, как от сильнейшего мороза, как от горячей лихорадки, и вспоминаю.
Что мы не одни. Что мы не дома, не в отеле.
И в каком я здесь качестве.
И это снова отрезвляет.
– Охренительная у тебя грудь. Лучшая из тех, что я видел, – Марат оторвался от меня.
Опустила глаза вниз – соски мокрые от его поцелуев, сжались в тугие горошины, и пошло блестят от заглядывающего в кабину света. Это… это, и правда, красиво.
И Марат смотрит. Темным взглядом вбирает это зрелище, сжимает сосок пальцами, и толкается своей эрекцией в мои бедра. Черт бы его побрал.
– И много ты видел? – спросила, скрывая смущение.
– Много, – он сжал ладонями мою попу. – Расслабься. Говоришь, что можно без презерватива? Мы ведь поняли друг друга? Контролировать тебя не придется?
– Я не собираюсь беременеть, и требовать от тебя свадьбу, или щедрые алименты. Мне это не нужно, поверь. Я помню, что ты говорил про аборт, – сжалась я.
И Марат это почувствовал. Шлепнул меня по ягодице, и я тихонько ойкнула.
А затем я ощутила, как мужские пальцы бесцеремонно скользнули под мое белье. Марат удовлетворенно хмыкнул, и провел ребром ладони от лона до…
– Нет, – ахнула я, почувствовав его пальцы совсем не там, где нужно. – Я не… не надо, хорошо? Не туда!
– Ты мне отказываешь?
– Да, – я попыталась соскочить с его колен, но кто бы мне позволил.
– Уверена?
– Ты говорил, что тебе нужна любовница, а не резиновая безответная кукла. Пожалуйста, давай не туда! – запаниковала я, все еще чувствуя мужские пальцы между своих ягодиц.
– Ладно. Успеем, – недовольно бросил Марат.
– Не успеем, а вообще не будем.
– Будем, Алика. Но не сейчас.
Мне удалось немного расслабиться, когда его рука покинула опасное место. Я найду способ уговорить Марата, чтобы там он меня не трогал, надеюсь, получится. Но лицо у него стало жестким после моего отказа.
И я, чтобы реабилитироваться, зарылась в его короткие волосы. Марату нравятся такие ласки – грудь, шея, голова. Просто и безыскусно. И мне тоже нравится пропускать его жесткие волосы между пальцев, вдыхать его парфюм, запах его тела.
И чувствовать его пальцы, скользящие по влаге. Её не так много, Марат сжимает клитор, играет с ним пальцами, и я прикусываю свою щеку изнутри, чтобы отрезвить себя.
Не хочу даже тени удовольствия.
– Твой отец не объявлялся? Не звонил тебе?
Пальцем он скользнул в мое лоно, и сразу добавил к одному пальцу второй. Я глубоко вздохнула от давления внутри, и ошарашенно уставилась на Марата.
– Ты собираешься трахать меня, и говорить про моего папу?
– Я многозадачен.
– Нет, он не объявлялся. Давай не сейчас.
– Осмелела? – он глубоко протолкнул в меня пальцы.
И снова чуть согнул их, а я всхлипнула от этого. И уткнулась ему в плечо, прячась от мужского темного взгляда.
– Ты против?
– Мне интересно, до чего тебя доведет твоя вдруг откуда-то взявшаяся смелость, – бросил Марат странную фразу. – Все, не хочу кончить в штаны.
Он резко снял меня с себя, поставил на колени на кровати, и стянул с меня белье. И я снова осознала, что полностью раскрыта, и позади меня дверь. Если кто-то вдруг войдет, то увидит… Боже, или услышит, здесь ведь так тихо, нас обязательно услышат!
Зашелестела сбрасываемая Маратом одежда, и через пару секунд я почувствовала его ладонь на моей пояснице. Марат заставил меня буквально лечь, и отогнуть одну ногу почти до груди, согнув ее в колене. И еще шире раскрывая меня для себя, для своего проникновения.
– Ты везде красивая, девочка, – прохрипел мужчина, и снова дотронулся до горячих, чуть припухших складочек. – И мне нравится, что ты осмелела. Главное, помни о границах. Черт… ты охренительно красива.
Я знаю, куда он смотрит. Не вижу, но чувствую. И… и мне это нравится, волнует, пугает, заводит, ужасает. И снова низ живота тяжелеет, тянет в тревожном предчувствии мужского вторжения.
– Уже не смущает то, что мы не одни, Алика? – шепнул Марат, и ткнулся головкой ко входу.
Он вошел в меня одним рывком. Так глубоко, насколько это возможно. Я закрыла глаза, задышала чаще, приноравливаясь к мужским движениям во мне, к почти забытому чувству наполненности.
Только одного не хватает – его тяжести на мне. Марат словно прочитал мои мысли. Кровать чуть прогнулась под его весом, спине стало жарко, и желанно-тяжело.
– Все эти дни мечтал, как буду трахать тебя, – прохрипел Марат мне на ухо, выходя до головки. И снова продвинулся на полную длину ствола. – В тебе так горячо… туго… охренительно туго, моя девочка… моя…
Он шептал что-то бессвязное, иногда бессмысленное, и посылал член в меня. А я комкала белое постельное белье ладонями, и тихо всхлипывала от нарастающего жара. Он спадал, когда я слышала вдали скрипы, чужие голоса, шаги. Боялась, что нас увидят. А затем Марат задевал какую-то точку внутри меня, и жар охватывал всю меня. Даже не жар, а огонь.
Чистая похоть.
Марат удерживал свое тело на локтях, но все равно я ощущала его тяжесть. Слышала влажные шлепки наших тел, и… двигалась ему навстречу. Забыто обещание самой себе, что мне не нужно удовольствие. Любовь не нужна, а удовольствие – оно ведь рядом, очень близко, оно сейчас во мне. Бьется быстро-быстро, таранит меня, вновь и вновь задевая секретные, стыдные точки, скрытые в моем теле: у самого входа, где все пылает, и внутри, куда раз за разом долбится головка мужского члена.
В глазах темнеет. Марат хрипит, посылая в меня свою эрекцию. Мои мышцы сводит судорогами, и… я слышу мужской смех совсем рядом:
– … да, вроде готовят корпоратив. Из региона приедут все наши. Посмотрим, что за тусовка в Крае…
Я сжалась в страхе, и лишь потом поняла, что никто сюда не вошел. Что голос был за дверью. Марат ускорил фрикции, жестко вдалбливаясь в мое тело, и сдавленно застонал.
В самом низу живота стало горячо, и я всхлипнула от волны болезненного удовольствия. Я чувствовала, что оно могло быть ярче, сильнее до потери сознания, если бы не мой страх, но и то, что я почувствовала было впервые – как все-все мышцы в моем теле напряглись пружиной, и резко расслабились в неге, рожденной изнутри меня, а по коже будто разряды тока пронеслись.
Кажется, я стала женщиной.
Глава 19
Не знаю, недвижимость ли это Марата, или в аренду взяли, но приехали мы в дом в паре километров от города.
– Я уезжаю. К семи тридцати будь готова, водитель заедет за тобой. Корпоратив для топ-менеджмента в восемь. Сходим вместе.
Я иду за Маратом по коридору, ноги все еще подрагивают, а по телу теплые волны, снизу-вверх, и иногда они до того обжигают, что становится невыносимо.
– У меня будет отдельная комната?
Марат вошел в спальню, поставил мой чемодан, и рядом опустил свою сумку.
– Нет, – ответил он. – Жить ты будешь со мной. Или ты против?
Я еще как против! Но, кажется, лимит на отказы я исчерпала, потому коротко мотнула головой, и подошла к чемодану.
Марат уехал буквально через пять минут, и я побежала в душ. Разделась, осмотрела себя перед зеркалом, но отличий от того, какой я была еще утром, не нашла. Тем не менее я, оказывается, не фригидна. Кожу на всем теле пронзили маленькие импульсы от воспоминаний того, что случилось в самолете. Грудь заныла, низ живота снова потяжелел.
И я встала под прохладную воду.
Зря это случилось. Может, гормоны так повлияли? Но… дьявол! Я ведь спокойно относилась к сексу, не томилась от его отсутствия, да и в мужчинах несколько разочаровалась. Не видела своей жизни в качестве замужней женщины, мне бы только ребенка. Для себя. Чтобы малыш стал моей семьей.
В конце-то концов, меня всё устраивало!
А теперь… теперь я вспоминаю то пронзительное чувство, истому, взрыв, причем я знаю, что если бы меня не сбили, то экстаз был бы во сто крат острее. Вспоминаю, тело реагирует.
И я хочу еще.
– Так вот почему большинство мужчин такие озабоченные, – пробормотала, готовясь к вечеру. – Теперь я понимаю.
Я разобрала вещи, в который раз порадовавшись, что стерла с ампул название препарата. Убрала их в несессер, и завалила блистерами с витаминами, таблетками от головной боли, ватными палочками и прочими мелочами. Противозачаточные я тоже купила в качестве бутафории, и даже выдавила таблетку. Вдруг Марат захочет убедиться в моей «честности»
Снова стало стыдно за обман, и я предпочла заняться подготовкой к корпоративу. А заодно и подумать о полезном.
Если… вернее, не если, а когда я забеременею, мне понадобятся деньги. Бабушек, теток, сестер у меня нет, а значит первые годы я буду сидеть дома с малышом. То, что малыш будет – решено, даже сомневаться в этом не хочу.
Но мне нужна работа. Нужны навыки. Я разбираюсь в рекламе, знаю английский, португальский и, немного, польский. Смогу ли я найти удаленную работу в маркетинге? Или нужны какие-то курсы? Может, на тестировщика обучиться, или на аналитика данных?
Время терять нельзя. То, что дает Марат, я буду откладывать, но ребенок – дорогое удовольствие. И мне нужны знания, нужны курсы, нужна такая работа, при которой я смогу достойно зарабатывать удаленно.
На часах семь тридцать вечера. Я оглядела себя в зеркало – волосы сбрызнула соленым спреем, и завила; тело облегает черное платье, и лучше не вспоминать, во сколько оно мне обошлось. Как и серьги, клатч и туфли. Зато Марата я не опозорю. Да и, чего греха таить, это приятно – покупать, не оглядываясь на цену, радовать себя хоть иногда.
Я люблю выглядеть красиво.
Спустилась вниз. Водитель ждал меня у двери, которую закрыл за мной с помощью карты.
И мы поехали в город.
Красноярск красивый. Здесь сохранились дореволюционные дома, причем они не превратились в аварийные, изрисованные граффити, пристанища наркоманов. Нет, здесь не так, по крайней мере в центре.
Красиво.
К ресторану мы приехали чуть позже восьми из-за пробки. На крыльце я увидела Марата – его недвижимую, мощную фигуру.
Курит. И ждет меня.
– Снова восемь, и снова ресторан, – я подошла к нему. – Почти дежавю.
– Дежавю было бы, если бы ты снова не пришла.
– И ты бы снова поехал за мной? – улыбнулась я, ужасаясь от игривых ноток в своем голосе.
Откуда они взялись, черт бы их побрал?!
– Поехал бы. Даже не сомневайся, – он выбросил окурок в урну, подал мне руку, и мы вошли в ресторан.
Людей уже очень много. Надо же, какие все пунктуальные. Я еще со студенчества выучила правило: если праздник состоится к девять, то приезжать стоит не раньше десяти тридцати. Но, может, это только в Бразилии так, и у студентов.
– Мы надолго?
– На час.
– Как ты многословен, – передразнила я, снова ужасаясь от своего поведения.
Да что со мной происходит вообще?!
– Я не так часто бываю в региональных филиалах. Сегодня как раз годовщина этого подразделения, плюс мой приезд. Нужно уважить коллектив, – расщедрился на объяснения Марат.
– Здесь только топ-менеджмент? А остальные сотрудники не заслужили праздник?
– Их уже поздравили. И сняли несколько залов в ресторане.
– Аристократия отдельно от черни. Понятно, – фыркнула я.
– Ты сейчас договоришься, – хмыкнул мне на ухо Марат. – Поборница равенства, да?
– Да, – улыбнулась ему, и губы начало показывать.
Так и тянет облизнуться, провести языком по нижней губе… и чтобы Марат увидел. И отреагировал. Чтобы взгляд его снова потемнел, и… и хватит! Хватит об этом думать, Алика!
– Здесь топ-менеджмент и помощники. А также крупные клиенты компании, – Марат указал на пожилого, сухощавого мужчину в сопровождении не жены или любовницы, как ожидалось, а молодого парня. Явно – секретарь, или один из замов. – Не столько праздник, сколько обсуждение дел под музыку и алкоголь с закусками. А персонал заслужил отдохнуть и потанцевать, не стесняясь руководства. Твоя жажда справедливости утолена?
– Моя жажда утолена, – прошептала я.
– Доиграешься, Алика, – рыкнул он, и огладил мое бедро.
Марат тяжело сглотнул, потянулся было к галстуку, но не стал его ослаблять. А я впилась ногтями в свою ладонь. Если не прекращу его провоцировать, то окажусь в каком-нибудь закутке с задранным платьем.
Нет, не хочу больше думать о сексе. Чертов Марат! Или дело в стимуляции? Кровь приливает, вот я и испытываю все это?
Хоть бы так, хоть бы то, что произошло в самолете было разовой акцией. А то не очень мне улыбается превращаться в нимфоманку.
Мы с Маратом сели за стол, я даже смогла перекусить. И рассматривала подчиненных и клиентов Марата. Все, как на подбор, в строгих костюмах. Женщин много, не все из них жены или любовницы. Ни одной девицы с декольте до пупа я здесь не увидела. Все более чем прилично и сдержанно.
Многие уже наелись, встали из-за стола. Марат подошел к компании мужчин, а я решила поправить макияж, вдруг что-то размазалось. Вышла из уборной, намереваясь вернуться за стол, или подойти к Марату, но наткнулась глазами на смутно знакомого парня.
Подбородок с ямочкой, непослушные русые вихры, веселая улыбка, и… небольшой, но глубокий шрамик на скуле. Где-то я его видела, вот только в Красноярске я до этого момента не была. Парень почувствовал мой взгляд, мазнул по мне глазами, а затем уже внимательнее вгляделся. Таким же, как и я, взглядом. Кивнул мне слабо, и я ответила тем же.
Я уже хотела вернуться за стол, все же, Марата лучше не отвлекать. Он же говорил, что здесь будут обсуждаться дела, а я могу спокойно насладиться фруктовым салатом в это время. И я пошла, выбросив этого парня из головы.
Но не он меня.
– Простите, мы знакомы? – он нагнал меня у стола, выдвинул стул, предлагая сесть.
– Я не была в Красноярске. Но вы тоже показались мне знакомым. Может, в прошлой жизни виделись? – вежливо улыбнулась я.
– Я – Денис.
– Алика, – представилась я, и парень щелкнул пальцами.
– Алика Веснина?
– Да, – растерянно ответила я.
Денис… ямочка на подбородке, шрам… Денис Шагуров из 4»В»? Денис, подаривший мне три валентинки, которые бабуля даже сохранила, и я тоже оставила их в секретере на память?
– Быть не может, – хохотнул парень. – А здесь каким ветром? И вообще, куда ты исчезла? По школе легенды ходили около года. Обалдеть, вот так встреча! Ты, кстати, мало изменилась.
– Надеюсь, все же, изменилась. С одиннадцати-то лет, – покачала я головой. – Я здесь не одна. Нам с семьей пришлось переехать, а теперь я вернулась. Денис, надо же!
– Помнишь меня? – довольно оскалился парень. – Я недавно к родителям летал, видел одноклассников, так меня не все узнали.
– Еще бы я тебя не узнала. На чаепитиях ты мне столько нервов вымотал, – пожурила я парня.
Может, и не узнала бы. Если бы воспоминаний у меня было много. Но Дениса я помню, и валентинки его. И то, как раз в месяц всем нам учителя организовывали совместные чаепития. Я приносила рулет, конфеты и сок, а Денис садился рядом со мной, и изводил шуточками. Я думала, что он меня ненавидит. А в валентинке признался, что я ему нравлюсь.
Глупая, детская влюбленность. Но вспоминать об этом мило.
– Ты с мужем здесь? Я, кстати, начальник отдела аналитики, может и до директорского состава дорасту, какие мои годы?
– Такие же, как у меня – двадцать два, – пошутила я. – Ты молодец.
– Я с семнадцати работаю. Стажировался год в выпускном классе по программе содействию будущим выпускникам, потому все и срослось. Так ты-то что? Замужем за… подожди, ты ведь с Маратом Вадимовичем пришла? Или это не ты была? – Денис придвинул ко мне тарелку с фруктовой нарезкой, а себе взял сырную. – Рассказывай! Как жила? Где жила? Обалдеть, с пятого класса ведь не виделись!
– С четвертого, – поправила я, и сама испытывая не меньшую радость от встречи со своим детством.
Впрочем, радость несколько померкла от выражения лица Марата, идущего прямо ко мне.
