Виктория Серебрянская
Тариф на предательство
Глава 11
Проснулась я резко, как от толчка. Обвела взглядом тонущую в сумерках комнату. Все было привычно и на своих местах. Все было, как всегда. Еще с минуту я лежала, прислушиваясь к звенящей тишине. Даже как-то странно. В многоквартирных домах обычно тихо не бывает. Не смотря на последний этаж, звуков живущего своей жизнью дома хватало. А сейчас было тихо. Странно. Сколько сейчас времени? Три часа? Четыре? Нет, наверное, ближе к пяти. Вон, уже почти стемнело. Значит, должны возвращаться с работы жильцы. Должен работать лифт. Но ничего этого нет и в помине.
Я соскользнула с кровати. Гибко потянулась, прислушиваясь к ощущениям и пошлепала в ванную. Сейчас умоюсь, что-нибудь перекушу, и за учебу. Алекс завтра утром не оценит, если я признаюсь в прогуле. Собственно, я и не прогуливала занятия. Только поспала после них чуток. Но мне можно. У меня травма. Рука, нащупавшая выключатель замерла. Травма? Что за дикие мысли бродят в моей голове?! В следующую секунду ко мне вернулась память.
Я буквально захлебнулась воздухом и со всей дури хлопнула ладонью по выключателю, включая в ванной комнате свет. На пороге споткнулась. И, с трудом удержав равновесие, ввалилась в тесную комнатушку. Сразу глянуть на себя в зеркало не хватило смелости. Я вспомнила, как падала, ломая ногти о поручень. Вспышку боли в моей измученной черепушке. Перекошенное от ужаса лицо тренера. И Алекса.
Мои пальцы до судороги вцепились в край умывальника. Значит, это был не сон. Все было по-настоящему. Ой, мамочки!
Кое-как отдышавшись и успокоив суматошный забег сердца, я медленно подняла глаза на зеркало. На лице ни единого следа. Словно и не было вчера ничего. Словно мне приснился кошмар. Щека и губа, как новенькие. Я медленно подняла руку и осторожно провела по скуле, а потом по щеке. Ничего необычного. Кожа как кожа. Ощущения как ощущения.
Умывшись и приведя себя в порядок, я обследовала квартиру. Вампира не было. Опять исчез, ни слова не сказав! Стало обидно. У меня была парочка щекотливых вопросов к нему. Но когда мы теперь еще встретимся! В лучшем случае, завтра утром. Я поплелась на кухню. Выпить чаю с горя и идти учиться.
На кухне, наведя себе огромную кружку чая и соорудив пару бутербродов с ветчиной и сыром, я уселась в любимой позе за стол. Пока вампира нет, можно расслабиться. А то увидит, опять будет плеваться ядом. Я улыбнулась собственным хулиганским мыслям и отхлебнула из кружки. Взгляд остановился на электронных часах, стоящих на подоконнике. Шесть пятьдесят пять. И чай со рта щедро оросил оконную раму.
Я долго хватала ртом воздух, разглядывая все более светлеющее за окном небо. Для меня даже двенадцать часов подряд проспать нереально. Я высыпалась после восьми-девяти часов. А тут более семнадцати часов! Как такое возможно? Как так вышло, что я ни разу не встала, даже в туалет? На краю сознания осторожно балансировала какая-то робкая мыслишка. Но общий хаос, творящийся в моей голове, помешал мне ее ухватить.
В прихожей тихо щелкнул замок. И я мигом сорвалась с места. К тому моменту, когда вампир вошел в квартиру, я уже стояла напротив входной двери. Выглядел Алекс ужасно: кожа землисто-серого цвета, глаза тусклые, почти черные, ввалившиеся. Волосы висят странными, неопрятными сосульками. Дико было видеть всегда лощеного и ухоженного мужчину в таком виде. Алекс горько усмехнулся потрескавшимися губами и тяжело привалился к запертой двери:
– Что, страшный?
Я настолько была поражена переменами в нем, что автоматически кивнула. Потом спохватилась, отрицательно замотала головой. Алекс хмыкнул:
– Да ладно тебе. Я и сам знаю, что выгляжу сейчас, как ходячее умертвие. Пройдет, как только доберусь до чьей-нибудь артерии.
Вот так просто и обыденно. Словно речь идет не о чьей-то шее, а о кружке кофе. Голова закружилась. Но я устояла на ногах. И даже сумела спросить:
– Что случилось? Что с тобой?
Алекс тяжело отлепился от двери и поплелся в спальню. До меня донеслось глухое:
– Будь добра, сделай мне очень-очень крепкий и сладкий черный кофе.
У меня тряслись руки, когда я доставала турку, сыпала тройную порцию кофе и лила воду. В голове не было ни единого предположения, что могло произойти. Кофе получился густым и черным, как деготь. Казалось, что он не льется в чашку, а тянется. Сахарницу я просто прихватила с собой. Обычно Алекс сахар не употреблял. Это было лишнее доказательство тому, что с ним что-то случилось.
Вампир лежал на кровати, укутавшись в одеяло по самый нос. Встретившись со мной глазами, он еле слышно произнес:
– Знобит…
Я растерялась. Заболел? Это возможно? Алекс медленно и трудом сел в кровати. Из-под одеяла показалась бледная, какая-то истонченная кисть с длинными, хищного вида ногтями. Я пораженно на них уставилась. Никогда такого маникюра у Алекса не видела!
– Сахара сколько положила? – Голос Алекса был похож на легчайшее дуновение ветра.
– Я не клала. Потому и принесла сахарницу. Не знаю сколько нужно.
– Положи, пожалуйста, четыре.
Я с сомнением покосилась на небольшую чашечку. Но спорить не стала. Четыре, так четыре. Приняв у меня из рук чашечку с получившейся бурдой, Алекс попросил:
– Зашторь, пожалуйста, окна поплотнее. Мне сейчас от солнца и света лучше держаться подальше.
Я вытаращила глаза:
– Почему?
Алекс блаженно прищурившись, отхлебнул кофе и тихо пояснил:
– Что тут не понятного? Я выжал свой резерв почти досуха. Если бы на моем месте был обычный маг, даже в магическом мире, уже упал бы замертво. Пережигание магических каналов – это всегда смерть. Но я вампир. Восстановлюсь. Только в своем мире я бы и так пришел в норму, отлежался. В эфире магии предостаточно. А в твоем мире мне для этого нужна кровь.
Тихие спокойные пояснения прозвучали, как гром среди ясного неба. Алекс мог умереть?! Сердце сделало кульбит и замерло. Чем же он таким занимался? И что я могу для него сделать? Чем помочь? Я с сомнением посмотрела на свою руку. А потом решительно протянула ее вампиру запястьем вперед. Алекс поперхнулся кофе, сразу все поняв:
– Нет!
Я даже дернулась от его резкого вопля. И обиженно спросила:
– Почему? Кто-то мне говорил, что добровольно отданная кровь ценнее отобранной. Я хочу тебе помочь. Так в чем же дело?
Алекс со свистом втянул сквозь зубы воздух:
– Аня, я не буду сейчас тебе ничего объяснять. Просто прими, как данность: я не буду пить твою кровь!
На пару секунд мы так и замерли, глядя друг другу в глаза. Я с протянутой рукой. И вампир, глядящий на меня исподлобья, поверх чашки с остатками кофе. Я сдалась первой. Не время сейчас состязаться кто кого переупрямит. Не вооруженным глазом видно, как Алексу плохо. Потом как-нибудь постараюсь выжать из него правду. Я опустила руку и отошла к окну, чтобы задернуть плотные портьеры:
– А объяснить мне, что с тобою приключилось, ты можешь? Откуда такой внешний вид?
За спиной тихо вздохнули:
– Аня-Аня, разве не понимаешь?
Я помотала головой для пущей убедительности:
– Если бы понимала, то не спрашивала.
– Слишком много было свидетелей твоего неудачного падания на беговой дорожке. Если бы ты сегодня там появилась, как ни в чем не бывало, неизбежно возникли бы вопросы. А вопросы привлекли бы ненужное внимание. Поэтому мне пришлось всем, кто тебя видел, подправить память.
Я прикинула количество. И ахнула. Алекс устало усмехнулся:
– Теперь понимаешь, как я заработал магическое истощение?
Я потрясенно кивнула. И осторожно поинтересовалась:
– И что с тобою теперь будет?
Алекс пожал плечами:
– Да ничего особенного. Кофе и полное отсутствие дневного и солнечного света, и я протяну так еще несколько месяцев. А может и лет. Не пробовал. И как-то не тянет ставить такие эксперименты. Так что до темноты просуществовать для меня не проблема. А потом все исправлю.
Странный это был день. Странный и по-домашнему уютный. Я не пошла на занятия, отговорившись тем, что если снова вляпаюсь в неприятности, то спасать меня будет некому. Алекс только головой покачал. Но настаивать не стал. Впрочем, из дому я все-таки выходила. Чтобы пополнить запас продуктов и кофе. А также, по просьбе Алекса, купить бутылку самого лучшего, какой только нашелся в супермаркете, коньяка. Выбирала просто: набрала номер Алекса и озвучила все, что видела перед собой на полках. Вампир презрительно пофыркал мне в ухо, и сказал что взять. Из нашего короткого разговора я поняла, что ничего хорошего в супермаркете нет. А ассортимент в лучшем случае оскорбляет аристократический вкус вампира. На сердце вдруг удивительно потеплело. И я с легкой душой отключилась, другой рукой кладя выбранную бутылку в тележку.
– А это хороший коньяк? Вы уже пробовали?
Я вздрогнула и обернулась. За спиной стояла хорошенькая, как фарфоровая куколка, блондиночка с огромными голубыми глазами. Не смотря на высоченную шпильку на сапогах, смотрела она на меня снизу-вверх. Я едва не фыркнула, как недавно Алекс. Классика жанра! И откуда они такие красивые берутся?
Девушка доверчиво ждала ответ. Я пожала плечами:
– Понятия не имею. Не разбираюсь в спиртном.
– Вот и я тоже. А надо купить бутылку коньяка. Муж сегодня деловых партнеров домой вечером приведет. Сказал, кроме вина должен быть еще и коньяк. А у нас дома только виски. Глеб ничего другого не пьет. Глеб – это мой муж. А я – Марина.
Девушка непринужденно мне улыбнулась:
– Так что на счет коньяка? Почему именно этот? Есть ведь и подороже бутылки.
Я опять пожала плечами:
– Я позвонила своему молодому человеку, он сказал какой купить.
– А сам? Не в состоянии?
Назойливость случайной знакомой начала раздражать, но я все же ответила:
– Заболел сильно. С температурой в постели валяется. А я выбежала лекарства купить. И заодно кое-что из продуктов. – Марина с понимающей ухмылкой стрельнула глазами на злосчастную бутылку. А я решительно толкнула тележку вперед: – Извините, мне действительно пора.
– Конечно-конечно! Извините, что задержала!
Блондиночка посторонилась, пропуская меня. И я торопливо зашагала к кассам. Но еще очень долго мне казалось, что Марина пристально и злобно смотрит мне в спину. Легче стало только тогда, когда я, расплатившись за покупки, вышла на улицу. На ступеньках, ведущих к супермаркету, я оглянулась. Город жил своей жизнью. Люди спешили каждый по своим делам. Голуби деловито что-то собирали возле урны. Мимо проковыляла какая-то бабка, злобно на меня зыркнув. Сквозь плотную серую пелену туч пробился одинокий лучик солнца. Никому до меня не было никакого дела. Никто не обращал на меня внимания. Стою себе, и стою. И никаких пристальных взглядов.
Я зябко передернула плечами. Что-то у меня не к месту разыгралось воображение. Примерещится же такое!
К дому я почти бежала. И спокойнее себя почувствовала только тогда, когда за моей спиной захлопнулась металлическая дверь подъезда и щелкнул кодовый замок. Только тогда я смогла спокойно выдохнуть. А сердце смогло замедлить свой сумасшедший бег.
Поднимаясь в лифте, я до самой двери в квартиру гадала, стоит ли говорить Алексу о своих глюках или нет. И почти решила не говорить. Все равно вампир сейчас был не в том состоянии, чтобы идти что-то выяснять. Или, тем более, защищать меня. Но Алекс все понял сам, стоило только ему увидеть мое перепуганное лицо.
– Аня, что случилось? – В его голосе сквозила ничем не прикрытая тревога.
Я покачала головой:
– Ничего такого, что стоило бы твоего внимания.
Я подхватила пакеты с продуктами и пошла на кухню. Алекс остался в относительно темном коридоре. На кухне не было не то, что плотных, вообще никаких портьер. А на улице периодически выглядывало солнце.
Алекс терпеливо дождался, когда я закончу раскладывать покупки. И тут же позвал:
– Иди сюда и расскажи мне все. Я сам решу, стоит или не стоит произошедшее моего внимания.
Идти не хотелось. Как и рассказывать. Но разве вампир просто так отстанет? Я вздохнула:
– Сейчас. Только кофе сварю.
Алекс пристально на меня посмотрел и кивнул.
Наблюдая, как в турке медленно поднимается коричневая кружевная пенка, я снова и снова перебирала в памяти детали короткого диалога со случайной знакомой. Вот не было ничего не обычного! Абсолютно нормальный разговор на предмет покупки алкоголя между случайно столкнувшимися людьми. А чего же я тогда так испугалась?
Алекс ожидал меня в спальне, полусидя на кровати. Устроив лежбище из всех имеющихся в наличии подушек. Стоило мне только войти с двумя чашечками, как он приглашающе похлопал по месту рядом с собой. У меня сразу радостно зачастил пульс. И я едва не опрокинула кофе на пол. Как бы Алекс сейчас не выглядел, я все равно безумно была рада оказаться как можно ближе к нему.
Передав одну чашку вампиру, я поставила свою на прикроватную тумбочку, и быстренько забралась на кровать. Алекс тут же собственническим жестом подгреб меня поближе. Сидеть, не смотря на большое количество подушек, было не очень удобно. И я поспешно и с тайным удовольствием прислонилась к боку вампира. И вздрогнула, ощутив прохладу, если не сказать холод, его тела. Алекс тотчас отодвинулся и чуть виновато пояснил:
– Пока не восстановлю резерв, я мало чем буду отличаться от ваших обращенных вампиров.
Я поперхнулась кофе:
– В смысле: ваших обращенных? А в твоем мире разве не так?
– В моем мире полно магии. – Алекс отхлебнул кофе. – И даже обращенные вампиры имеют почти человеческое тело. Магия помогает. А тут магии нет. Поэтому ваши обращенные вампиры имеют температуру трупа. Сколько бы крови они не выпили. Им это не помогает.
Я в полном изумлении разглядывала Алекса. В такие вот минуты у меня всегда было стойкое ощущение, что я нечаянно провалилась в читаемую мной книгу-фэнтези. Вампир мягко улыбался.
– Алекс, расскажешь, почему не хочешь взять у меня кровь?
Улыбка померкла.
– Аня, во-первых, я не медицинский работник, чтобы брать у тебя кровь.
– Не придирайся к словам! – Но меня никто не слушал.
– А во-вторых, тема с твоей кровью закрыта.
– Надолго?
– Будешь надоедать – станет навсегда. Лучше расскажи, что с тобой приключилось. Ты, когда вошла в квартиру, была белее только что выпавшего снега.
Я фыркнула. Тоже мне еще, поэт! Но рассказывать все равно пришлось. Я как можно спокойнее пересказала встречу в отделе спиртных напитков супермаркета. Описала саму Марину. Рассказала, что и с какими интонациями она говорила. И сама удивилась, как много, оказывается, я смогла запомнить. Алекс задумчиво хмурил брови.
– Плохо, что мой резерв на нуле. Даже если на тебя навесили следилку, я этого не увижу и не почувствую.
У меня опять появилось чувство проникновения в фэнтезийную историю.
– Какая еще следилка? Маячок, что ли?
Вампир отхлебнул кофе:
– Можно и так сказать. Следилка – это сгусток магии, закрепленный определенной вербальной формулой. В вашем мире их могут создавать только сильные ведьмы. А вот пользуются все, кому не лень. Достаточно даже крупицы дара. Вот то твое ощущение пристального и злобного взгляда в спину как раз характерно для процесса прикрепления следилки к объекту. А значит, эта квартира уже не безопасна. – Алекс одним махом допил остатки кофе. – Сделаем так: как только я восстановлю свой резерв, мы отсюда уйдем. И это будет ночью. Так что ты сейчас собери все свои личные вещи. Ну, и то, что не хочешь тут оставлять. Что тебе дорого. Остальное бросим тут. В том числе и тряпки. Они ничего не стоят. А нам, возможно, придется уходить быстро. А после того, как соберешься, ляг поспи. Тебе это необходимо.
Я послушно кивнула. И пошла собираться.
Не смотря на короткое, чуть больше месяца, проживание в этой квартире, различным барахлом я успела обрасти основательно. Но опять не приобрела ничего суперценного. Только то, что было в моей сумке во время кошмарного побега из тетиного дома. Остальное я без особого сожаления оставила на своих местах.
Алекс ушел около семи вечера. Строго настрого приказав мне никому не открывать дверь. Я нервно хихикнула. Ну чем не сказка? Вот только мне было не до смеха. Алекс мне объяснил, что в это время на него никто и никогда не обратит внимания. Раньше – опасно. Позднее – можно никого не найти. Я не особо поняла, с чем это связано. И, не смотря на все заверения, сильно нервничала. Какой уж тут сон и отдых.
Хотя, в начале я честно прилегла и постаралась уснуть. Но нервозность не давала расслабиться. И через час, умучившись крутиться с боку на бок, я сдалась. И начала бродить по темной квартире.
Нервы – жуткая вещь! Чего только мне не мерещилось в темной тишине пустой квартиры. Я постоянно нервно вздрагивала и шарахалась от собственной тени. И это при том, что у соседей за стеной на всю громкость орал телевизор. Полуглухая соседка баба Валя смотрела очередной слезливый сериал. Периодически срабатывал лифт. Иногда долетали глухие хлопки входных дверей. Люди возвращались с работы домой.
Постепенно становилось все тише. Соседи укладывались отдыхать, завершив свои дневные труды. Я покосилась на часы. Одиннадцать ночи. Сколько же еще ждать? Когда вернется Алекс? Нервы натягивались все туже. И мне уже казалось, что я слышу шорохи то на лестничной клетке под дверью квартиры, то в самой квартире.
К полуночи я измучилась окончательно. Устав прислушиваться к собственному дыханию, я достала наушники и нашла в интернете какой-то трек с шумом волн и криками чаек. Постепенно запись сделала свое дело. Я наконец расслабилась. И уснула там, где и сидела. На полу в коридоре. Напротив входных дверей.
Я не слышала, как вошел Алекс. Проснулась от того, что исчез умиротворяющий шум океана. Это вампир вынул наушники из моих ушей. Сонная, я не сразу поняла, что к чему. В квартире было темно. Алекс не зажег свет. И я почти ничего не видела. Только его глаза, что мягко светились зеленью. На душе вдруг стало удивительно спокойно и легко. Раз Алекс здесь, значит, все будет в порядке. Сонно моргая и счастливо улыбаясь, я осторожно нашла в темноте его лицо. И прикоснулась ладонью к щеке. Кожа снова была теплая и маняще-гладкая. Сердце захлебнулось радостью. Моя улыбка, словно сама по себе, стала шире. Я еще раз пробежалась кончиками пальцев по его скуле. И в груди стало тесно от щемящей нежности.
Алекс перехватил мою руку и коснулся губами нежной сердцевинки ладошки:
– Аня, просыпайся! Жаль тебя будить, но нам пора. Возможно, сюда уже идут. Город уже затих. Я слишком задержался.
Неприглядная проза жизни моментально сбила весь мой романтический настрой. Я с трудом поднялась на ноги. От спанья в неудобной позе на жестком полу все тело затекло. И теперь не желало подчиняться. Я скривилась от боли, но послушно шагнула вперед:
– Идем. Я готова.
Алекс сумел закрыть дверь в квартиру совершенно бесшумно. Даже замок не щелкнул. Я ожидала, что мы вызовем лифт. Или, на крайний случай, пойдем пешком вниз. Но Алекс, приложив палец к губам, потянул меня на чердак.
Впрочем, чердака тут не было. Поднявшись по короткой лесенке вверх и распахнув почему-то не запертую дверь, мы оказались на крыше. К ночи на улице существенно похолодало. И я, со сна и в легкой куртке, жестоко мерзла. Даже зубы стучали. В полной темноте я не видела даже куда ставить ноги. И мне во всем приходилось полагаться на вампира. Беспомощность – отвратительное чувство. Но к счастью, темнота и ледяной ветер закончились достаточно быстро. Еще одна неприметная дверца. Короткая лесенка. И вот мы уже в подъезде. Точной копии того, в котором находилась моя квартира.
– Спускаемся пешком. Не стоит всех оповещать, что кому-то захотелось прогуляться на ночь глядя.
Все это Алекс прошептал мне прямо в ухо. Настолько тихо, что я едва разобрала.
Спуск с девятого этажа показался мне бесконечным. Измученная переживаниями, не выспавшаяся, я чувствовала себя ватной куклой. Даже ноги подгибались. Но приходилось упрямо идти.
Наконец передо мной распахнулась входная дверь, впуская в спящий подъезд стылый зимний холод. Я едва не растянулась на пороге, не заметив в темноте ступеньку. Спасибо, вампир вовремя поддержал, тихо прошептав:
– Осторожнее. Я еще с вечера тут выкрутил лампочку. Лучше подожди меня. А то упадешь в темноте.
Я послушно замерла, ожидая пока Алекс осторожно закрывал тяжеленую дверь. И как раз вовремя. Где-то впереди подъехала машина. Раздался легкий хлопок. И чье-то возмущенное шипение:
– Тише ты! Весь дом перебудишь!
Кто-то беспомощно огрызнулся:
– Да ладно тебе! Хрен их так просто разбудишь! Разве что какую-нибудь выспавшуюся днем досужую бабку-пенсионерку.
– А этого достаточно будет. Это днем они слепые и безобидные. А ночью, сволочи, все видят.
Не смотря на ледяной ветер, мне стало жарко. Похоже, это за нами. Я резко повернулась, и уткнулась лицом в грудь вампира. Алекс тихо прошипел мне на ухо:
– Молчи и не двигайся. Сейчас они зайдут в подъезд. Тогда нам придется бежать. Машина отсюда далеко.
Нам почти повезло. В том смысле, что неизвестные действительно вошли в подъезд. Один за другим. Придерживая дверь. Над моим подъездом, теперь уже бывшим, тоже не горела лампочка. Но она горела над первым подъездом. И ее света хватало, чтобы увидеть скользящие силуэты. Если бы я только имела чуточку больше терпения!
Мне плохо было видно уже закрылась дверь за незнакомцами или еще нет. И так получилось, что я двинулась в путь раньше времени. И крайне неудачно. На втором шаге я зацепилась ногой за невидимую в темноте железку. Раздался, жуткий в ночной тишине, грохот. А я выругалась прежде, чем Алекс успел закрыть мне рот.
Мы с вампиром оба на мгновение замерли, наблюдая, как распахивается дверь моего бывшего подъезда. Форы у нас уже не было. Мы сорвались на бег, не дожидаясь, пока кто-то за нами помчится вдогонку. Хотя, это я очень громко высказалась – сорвались на бег. На самом деле побежал Алекс. А я снова оказалась у него на плече головою вниз. Чуть сумку не потеряла. В ушах сразу же засвистел холодный ночной воздух. Глаза я зажмурила, боясь даже приоткрыть их. Что-то у меня уже в привычку входит кататься на плече вампира в качестве живого груза.
Я не знаю, как далеко стояла машина, но возле нее мы оказались за считанные секунды. С тихим щелчком разблокировав двери машины, Алекс стряхнул меня с плеча и глухо скомандовал:
– В машину! Живо! У нас мало времени.
Я подавила в себе желание остановится и вглядеться в ночную тьму: не бежит ли кто-то следом. Торопливо открыла дверь и юркнула на сидение рядом с водителем. Алекс уже проворачивал ключ в замке зажигания:
– Пристегнись. Я ни за что не поверю, что они бросят машину и увяжутся за нами пешком.
– Кто «они»? – Как я ни старалась, голос предательски дрогнул. – Чистильщики?
– Вероятнее всего.
Машину Алекс оставлял в густой тени какой-то будки. И теперь, выворачивая оттуда, едва не сбил человека. Я взвизгнула от ужаса. Вампир до упора выкрутил руль, рыча сквозь зубы какие-то ругательства. К счастью, столкновения удалось избежать. Я, вывернувшись на сидении под немыслимым углом, все же успела увидеть, как поднявшаяся с земли фигура замахивается чем-то в нашу сторону:
– Алекс! Он что-то в нас бросает!
Мне самой заложило уши от моего вопля. Вампир страдальчески поморщился:
– Не ори так! Пусть швыряется. Если им так легче. Наверняка, опять следилки. Пусть развлекаются. Будет им потом сюрприз.
В мрачном голосе вампира прозвучало такое глубокое удовлетворение, что у меня тут же возникли подозрения:
– Алекс, а что это за машина?
Вампир удивленно хмыкнул:
– Надо же, как быстро ты сообразила! У одного местного криминального авторитета одолжил. Как чувствовал. Так что, кто бы за нами не гонялся, их научат вежливости. И надолго.
Ночные улицы были пусты. Жидкий свет фонарей вдоль дороги. Яркие неоновые вывески. Бетонная лента дороги, быстро пожираемая колесами автомобиля. Машину Алекс не жалел, выжимая из нее если не все, то очень к этому близко. На мост мы взлетели птицей. У меня даже сердце екнуло в груди. Но неприятные ощущения быстро прошли.
Даже на той запредельной скорости, с которой мы мчались, дорога заняла почти двадцать минут. Меня уже даже в сон клонить начало. Когда машина сначала резко сбросила скорость, а потом и вовсе остановилась, я встрепенулась. Мы стояли в луче яркого электрического прожектора. А перед нами медленно ползли в разные стороны резные створки высоченных ворот. Я даже чуть вперед наклонилась, чтобы увидеть их верхушку. И от удивления тихо присвистнула:
– Ну ни фига ж себе!
Алекс скривился:
– Аня, что за выражения! Неужели за полтора месяца у тебя в голове не отложилось совершенно никаких знаний из области этикета?
Теперь настала моя очередь кривиться:
– Отложилось, можешь не сомневаться. Хотя, как мне кажется, в таком деле нужна не столько теория, сколько практика. То, что я почитываю книжечки, вряд ли мне пригодиться в жизни.
Вампир зашипел:
– Пригодится, можешь не сомневаться! А если бы ты внимательно читала, то сейчас бы выражала свое удивление совсем другими словами и выражениями!
Видимо, жестокий недосып и вся нервотрепка предыдущего дня притупили мои реакции. И я не успела вовремя распознать очередную вспышку своего непонятного раздражения:
– Знаешь, что! У нас говорят: «Если ты хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, то сделай его сам!»
Алекс несколько озадаченно на меня посмотрел:
– Это ты сейчас предложила мне выучить правила этикета вместо тебя? Сомневаюсь, что от этого будет хоть какая-то польза. К тому же, я и так знаю этикет. А вот тебе не помешает выучить, когда что можно и когда нельзя.
– Я и без тебя это знаю!
– Если бы знала, то выражалась бы, как воспитанная девушка, а не хулиган с помойки!
От последнего обвинения, высказанного холодным, безэмоциональным тоном, у меня даже дыхания перехватило. Это я – хулиган с помойки?!! На глаза навернулись слезы.
– Да ты! Ты… ты…
– Что – я? Хочешь сказать, не прав? Это обучение нужно не мне, а тебе. Это твое будущее. И без этого обучения ты не сможешь занять достойное место в этой жизни. Так и будешь барахтаться в болоте. Пока чистильщики не найдут. Я тебе оплачиваю лучших специалистов, которые только есть в этом дрянном мире. Оплачиваю твое жилье, еду, одежду. Я оплачиваю твою путевку в лучшую жизнь. Тебе ни о чем не нужно беспокоится. Только учись. Набирайся знаний. Но ты и на это не способна.
Каждое слово вампира плетью било наотмашь. Мне было больно, как никогда. Моя душа, доверчиво тянувшаяся к сидящему рядом мужчине, корчилась в муках. В том адском пламени, что все сильнее разгорался внутри меня. Руки и ноги немели. Сердце почти не билось. А воздух застрял где-то в горле. Картинка перед глазами плыла.
Дрожащей рукой я упрямо смахнула слезы, мешающие видеть, и из последних сил прошипела Алексу в лицо:
– Ты думаешь – облагодетельствовал? А ты меня спросил? Нужно ли мне это? Может, мне лучше сидеть в своем болоте и дальше? Чего ради я должна из шкуры вон лезть? Чтобы совесть твою растревоженную успокоить? Чтобы тебе спалось по ночам крепче?
– Все сказала? – Голос и тон Алекса – как арктическая стужа.
– Нет! Не все! Мне все это уже осточертело! Насколько лучше и тише мне жилось до твоего появления! А теперь у меня нет ничего! Ни дома! Ни жизни! Я постоянно от кого-то бегу. От кого-то прячусь. Даже толком не понимая, что происходит! Просто слепо подчиняюсь твоим приказам. Покорно иду следом, как телок на заклание! На-до-е-ло! Я хочу просто жить!
– Пару недель? Пока чистильщики не найдут?
– А хоть бы и так! Значит, судьба моя такая!
Алекс презрительно выплюнул:
– Дура!
– Сам идиот!
Вампира просто перекосило:
– Надоело, говоришь? Ну так я тебя не держу! Можешь убираться на все четыре стороны!
– И уберусь!
Непослушными пальцами я с трудом отстегнула ремень безопасности, схватила лежащую под ногами сумку и фурией выскочила из машины, которая по-прежнему стояла возле уже распахнутых настежь ворот. Незнакомая улица была хорошо освещена. Из глупой мстительности я постаралась как можно сильнее хлопнуть дверцей. Повернулась спиной к машине и дороге, по которой мы приехали. И, сломя голову, помчалась в ночь.
Такое уже было в моей жизни. При чем, совсем недавно. Тогда я тоже убегала от вампира не разбирая дороги.
Ровный асфальт под ногами оборвался внезапно. Вот только что подошвы топтали твердый асфальт, залитый светом уличных фонарей. Но свет закончился. И ноги почувствовали под собой мягкую землю. Я даже споткнулась. И растерянно оглянулась. И точно. Занятая собственными мыслями и переживаниями, я не заметила, когда закончился асфальт и началась чья-то ухоженная клумба. Осторожно выбравшись назад на дорогу, я понадеялась, что не нанесла сильного вреда ландшафтному дизайну. Зима все-таки. По идее, растений на клумбе сейчас нет.
Тяжело хватая ртом воздух, я огляделась вокруг. Злость, владевшая мной до этого, уже выветрилась. Я была способна здраво оценивать произошедшее. Впрочем, что здесь оценивать? Я снова утратила контроль над своими эмоциями. И снова оказалась у черта на куличках. Одно хорошо. В этот раз я бежала по прямой и никуда не сворачивала. Вроде бы.
Ну что ж. Побегала, спустила пар. И хватит. Пора обратно. Непроизвольно я поежилась. Алекс будет очень зол. И, между прочим, на этот раз целиком и полностью мною заслужено. Я тоскливо покосилась в ту сторону откуда прибежала. Знать бы еще ответ на абсолютно идиотский вопрос: что на меня опять нашло? Не понятно.
Повздыхав еще немного, я поудобнее пристроила на плече сумку и поплелась обратно. Во-первых, вместе со злостью ушли и силы. И сейчас я с трудом заставляла себя переступать ногами. А во-вторых, где-то в глубине души я отчаянно надеялась, что пока доплетусь, Алекс уже остынет. И не будет вымораживать своим ледяным видом.
А вообще, если честно, я даже самой себе не могла объяснить, почему он так терпеливо со мной нянчится. Да, клятва. Я об этом помнила. Но ведь клятва всего лишь требовала, чтобы я была жива. А никак не заставляла вампира терпеть истеричные выходки взбалмошной девицы, обучать ее и пристраивать в этой жизни получше.
От последней мысли на губы сама собой заползла улыбка. В груди потеплело. С причиной или без, но Алекс почему-то носится со мной, терпеливо перенося все мои выходки. Наверняка сейчас посмотрит на меня, одарив арктическим холодом. Промолчит. Или отчитает. Не важно. А завтра снова все будет, как и прежде. А, может, даже и лучше. Я счастливо вздохнула. Наверное, я идиотка и вправду. Пусть мне уже далеко не семнадцать. И талию можно найти, только если очень постараешься. Хотя, стараниями тренера и моих психов, скоро явно можно будет не только на ощупь искать. Но рядом со мной дорогой мне мужчина. Может, на этот раз судьба сжалится надо мной? И отсыплет мне хоть чуть-чуть простого женского счастья. Хотя бы ненадолго. Я даже этот проклятущий этикет выучу, чтобы Алекса лишний раз не расстраивать! Я улыбнулась шире. Все будет хорошо!
