Татьяна Меньшикова
Новая семья для Надежды
– Серьезно? – следователь засмеялся. – Ты думаешь, что я, вот так просто, тебе все расскажу? Раскаюсь во всех грехах? Возьму на себя всю вину и ошибки всего полицейского управления? Ты кем себя возомнила? Попом-исповедальником?
– Мы в одной лодке. Я, вы и тот, кто все это начал. Нам всем надо, чтобы Турчинский сидел в тюрьме.
– Нет, милочка, – покачал головой следователь. – Я не в вашей лодке. Я на берегу. Развал дела в суде, не часто, но все же происходит. Я это переживу. Мне, в общем-то, плевать – сидит Турчинский в тюрьме или нет. Я свое дело отработал без единой ошибки. Доказательств, кроме твоих слов, что он умышленно хотел тебя убить, больше нет. Значит и дела нет. Тут то я и сошел на берег. А вы, если хотите, плывите дальше.
– Я все-таки права? Вы сказали "вы"? – встрепенулась Дина, с надеждой ловя взгляд следователя. Тот едва заметно кивнул. Долго молчал. Потом нехотя выдавил:
– Выпрыгивай и ты поскорее из этой "лодки", пока еще жива. Там такие зубры сошлись, что перемелют тебя и глазом не моргнут. Уезжай в Краснодар, может все и обойдется.
– Ни за что! Я хочу наказать Турчинского!
– Ты действительно шизофреничка! Проваливай и больше здесь не появляйся! С ним и без тебя разберутся!
– Но как быть с моей квартирой?
– Ты совсем дура? Не стоит жизнь квартиры, пусть даже и московской! Молодая, красивая. Найди себе мужика с жильем, живи да радуйся. Все, разговор окончен! Иди!
***
Строительство коттеджей неотвратимо продолжалось. Его не могли остановить ни финансовые кризисы, ни капризы погоды и уж тем более мелкие проблемы девушки-сторожа.
Людей потаенно тянуло к созданию своей маленькой империи, что было затруднительно воплотить в многоквартирном доме, и они старательно вкладывали все свои сбережения в обустройство "дворца" и "владений". Для многих это было сродни победы в битве и захвата вражеских земель. Только сейчас, в цивилизованном мире это была не битва на мечах, а бизнес-война, где соперничали не крепостью стали, а крепостью умов, где выигрывала не отвага и доблесть, а изворотливость, находчивость, хваткость, оборотистость и, конечно же, деловые связи.
Дина ничего не имела против того, что люди хотят обзавестись собственным замком. Тем более, что эти самые люди и давали ей сейчас кров. Плохо было только то, что строительство на этом участке началось недавно и как следствие, еще не успела развиться инфраструктура в виде различных магазинчиков, кафе и булочных.
За едой приходилось ездить в город. Потапыч с радостью переложил это сомнительное удовольствие на свою напарницу. Дина через день была вынуждена ездить за продуктами и всякими необходимыми в быту мелочами.
Тяжелый пакет с предстоящим "ужином" оттягивал руку. Дина то и дело перекладывала его из одной руки в другую, ругая себя за то, что не рассчитала вес. Столько раз зарекалась не брать в магазине тележку, а ходить по залу с корзинкой. Тогда сразу понятно, осилит ли она доставку покупки до дома.
Идти от трассы, где была ближайшая автобусная остановка, до начала застройки оставалось всего каких-то метров триста, когда сзади послышался шум несущегося автомобиля. Не оглядываясь, девушка, на всякий случай, прижалась к обочине, при каждом шаге сбивая со стеблей травы дорожную пыль. Автомобиль, черный немецкий кроссовер, пронесся мимо, обдав девушку облаком поднятой пыли.
– И куда торопиться? Все равно на стройке уже никого нет, – пробормотала Дина себе под нос и, помахав перед собой рукой, разгоняя поднятую пыль, чихнула и переложила пакет в другую руку. В два шага вернулась на середину дороги.
Вдруг, словно ее слова смогли достичь ушей водителя, на автомобиле вспыхнули красные светодиодные полосы стоп-сигналов. Автомобиль замер посреди дороги и тут же красные огни сменились на белые фонари заднего хода, заставив девушку настороженно шагнуть обратно в траву. Хозяева таких тачек не задерживаются, чтобы по доброте душевной подбросить попутчика. Может спросить что-то хочет? Дина застыла в ожидании. Так и есть. Автомобиль, поравнявшись с ней, притормозил. Стекло, тихим шелестом сползло вниз, открывая безупречно чистый салон в сравнении с покрытым слоем пыли кузовом.
Лицо, которое выглянуло в окно, не было таким гладким и лощенным, как бежевая кожа обивки салона. Багровый шрам пересекал бровь и терялся в волосах, деля лоб владельца на две неравные половины.
Кто кого узнал первым, трудно сказать, но почти одновременно с тем, как у Дины из рук вывалился пакет, и она развернулась в сторону поля, хозяин автомобиля уже успел выскочить из машины.
– Стой! Зараза!
И не думая останавливаться, Дина неслась по зарослям колючего бурьяна. Бежать во весь опор мешала неровная поверхность. Небольшие рытвины и ухабы то и дело попадались под ноги, грозя нешуточным вывихом лодыжки. Предугадать заранее, где будет сложный участок, мешали густые заросли лопухов и пырея.
Первый толчок в спину ей удалось ослабить, в последний момент выбросив вперед правую ногу на грани возможности. Второй толчок повалил ее на землю, уткнув лицом к раскидистый куст чертополоха. Тут же, не давая ей подняться, сверху, в спину, уперлось чужое колено, придавив девушку к земле. Мужчина, тяжело дыша, погоня далась ему не легко, несколько минут приходил в себя.
– Быстро бегаешь, – наконец-то проговорил он. – Но недостаточно. Техники тебе не хватает.
– Учителя хорошего не было, – прокряхтела Дина, чуть шевельнулась, попробовав принять более удобное положение
– Помнишь меня? – спросил он. – Уверен, что помнишь…
– Что тебе надо? У Турчинского ко мне больше нет претензий.
– Чего в поле тогда припустила?
– Рожи твоей испугалась!
– Это да. Это может быть. Я и сам в зеркало на себя стал бояться смотреть… – пробормотал мужчина со шрамом. – Я тебя сейчас подниму, и ты послушно пойдешь к машине. Будешь брыкаться, я тебя немного придушу, чтобы успокоилась. Сразу предупреждаю – могу не рассчитать силу.
– Что ты задумал? К чему эти церемонии? Ты собираешься меня прикончить?
– Догадливая какая, – хмыкнул мужчина. – Но не сразу. Мне поговорить с тобой надо. Дело у меня незаконченное к твоему попутчику. Поможешь мне встретиться с ним?
– С какой стати?
– Быстро умрешь.
Дина вздрогнула. Холодный пот тут же выступил между лопаток.
Не дожидаясь немедленного ответа, Андрюша дернул ее за руку, помогая подняться. Предупреждая попытки Дины сбежать, он намотал на руку ее волосы и подтолкнул к машине.
Отбежали от дороги они прилично. С такого расстояния автомобиль казался игрушкой забытой детьми в высокой траве.
– Зачем вам моя смерть? Турчинского уже признали невиновным в покушении. Зачем рисковать второй раз?
– Больно прыткая. Какого черта, ты, полезла с расспросами, куда не следует?
– Я ничего не узнала.
– Ну так, а если узнаешь? В нашем случае лучше перестраховаться. Одной шизой больше, одной меньше. Пропадешь, и ни у кого не возникнет сомнений, что ты сама с собой что-то сделала…
– Вы – конченые твари!
– Заткнись!
Андрюша сжал кулак с намотанными волосами, заставив Дину вскрикнуть от боли.
– Шеф приказал с тобой разобраться по-тихому. Без лишних следов на теле. Но я знаком с методами, как причинять боль без рек крови. Так ты будешь послушной девочкой или немного развлечемся?
– Послушной.
– Как мне найти Артура?
– Я-то откуда знаю? – довольно искренне удивилась Дина.
– Ты знала, где его найти после поезда.
– Так тогда на то были причины.
– Сейчас причин нет? Парни упоминали о его интересе к тебе. Он даже порывался забрать тебя с собой со склада.
– Твои дружки забыли сообщить, что этого так и не произошло?
Они были уже близко к дороге, когда Дина заметила движение в поле перед собой. Что-то быстро двигалось в высокой траве им наперерез.
Трава раздвигалась, высокие стебли колыхались, осыпая созревшие семена в открывшийся проход. Когда стало понятно, что путь людей и странного прохода неизбежно встретятся, над травой возникла серая морда с навостренными ушами.
– Твою мать! Откуда здесь волки?! – Андрюша нырнул за спину девушки, выставив ее перед собой словно щит.
– Не хочу тебя разочаровывать, но сразу понятно, что ты не фанат Animal Planet.
– Чего?!
– Программу "В мире животных" смотрел?
– На хрена это мне?
– Хотя бы для того, чтобы отличать волка от собаки, идиот.
В подтверждении ее слов, из травы раздалось одиночное тявканье. Хватка на волосах тут же ослабла и Андрюша, гордо выпятив грудь, выдвинулся из-за спины девушки. Свободной рукой он широко размахнулся в сторону собаки, имитируя бросок камня.
– А ну, пошла отсюда, псина облезлая! – для убедительности он грозно топнул ногой.
– Зря ты это сделал, – произнесла Дина. – С Казаном так нельзя.
Интерес на серой собачьей морде вмиг сменился на оскал. Брыли приподнялись, открывая белоснежные, крепко сжатые, клыки. Глухой, словно из адского подземелья, рык донесся до ушей Дины.
– Пошел отсюда, кому сказал! – не внял предупреждению Андрюша и, оборвав пучок травы, размашисто запустил его в собаку. Трава не пролетев и двух метров, никому не причинив вреда, беззвучно спланировала на землю.
Казан сделал шаг вперед. За его спиной показались головы других собак. Они веером рассыпались в траве, беря людей в полукольцо.
– Думаю, тебе пора меня отпустить, если хочешь выбраться отсюда без потерь, – тихо произнесла Дина. Честно говоря, она и сама была напугана сворой. Кто знает, что твориться в собачьей голове? Азарт охоты у этих, полудиких псов, в любой момент может взять вверх над невысокой гранью одомашенности.
– Ага, сейчас, – надменно проговорил Андрюша, упорно не желая признавать, что собачья стая может быть такой же опасной, как и стая волков. Твердым носком ботинка он подковырнул засохшую почву и наклонился, чтобы поднять комок земли. Тем самым, совершив роковую ошибку. Казан не стал ждать, когда в него полетит кусок засохшей глины и, без предупреждения, бросился на мужчину.
Тело собаки весом в семьдесят килограмм и состоящее из сплошных мышц и костей с силой пушечного ядра ударило мужчине в грудь, когда тот почти выпрямился. Андрюшу моментально опрокинуло на спину. Непроизвольно он потянул за собой Дину, не успев выпутать руку из ее волос.
Наверное, то, что Дина оказалась с ним в этот момент в непосредственной близости и спасло мужчину от жуткой смерти. Ей не пришлось делать и шага, чтобы схватить Казана за ошейник, когда его зубы были в сантиметре от заросшей черной щетиной шеи Андрея. В густой шерсти собаки ошейника почти не было видно. Да и не ошейник это был в полном понимании этого слова, так, простая веревка. За нее Потапыч на всякий случай пристегивал Казана, когда хозяева приезжали полюбоваться на свои недостроенные хоромы.
Инстинкт сыграл с ней забавную шутку. Она пыталась спасти своего убийцу от гибели. Нет, не так, решила Дина. Она спасала Казана. Его найдут и пристрелят, как бешеного пса, если он насмерть загрызет человека.
Держать собаку, весом больше, чем сама, было неимоверно трудно. Она уперлась ногами в землю и, откинув корпус назад, в противовес, приподняла пса за ошейник, не давая ему опереться на землю всеми четырьмя лапами.
– Убирайся скорее, придурок, я его так долго не удержу! – перекрикивая хриплый, утробный рык Казана и лай остальной стаи, приказала она Андрюше.
Тот мигом подскочил, стряхнул с ноги пса из своры и прихрамывая, на ходу отбиваясь от остальных собак, бросился к машине.
Цепляя бампером кочки и траву, он развернулся почти на месте. Через пару секунд о его присутствии напоминала только пыль, густым туманом зависшая в безветренном воздухе.
Дина разжала руки. Веревка настолько пережала ей ладони, что она не сразу ощутила свои онемевшие пальцы. Стая, победно потявкивая, возвращалась назад. С замиранием сердца, не зная, чего ожидать от собаки, Дина отступила от Казана на шаг назад. Проснувшийся инстинкт убивать в любой момент мог обернуться против нее.
Казан долго отряхивался всей шкурой, громко фыркал и переступал с ноги на ногу, а потом, довольно щерясь, развернулся к девушке.
Таких добрых глаз Дина не видела еще ни у одной собаки. Хвост его ходил ходуном, не давая задним ногам устойчиво стоять. Дина без сил опустилась в траву. Мокрый язык тут же прошелся ей по щеке. Девушка, не замечая могучего запаха псины, притянула его за шею и расцеловала черный нос.
– Казанчик, хороший мой, умный мой, – приговаривала она, начесывая его за ушами. Остальные собаки стаи, чувствуя перемены в настроении вожака, тоже кружились вокруг девушки, пытаясь урвать свою долю ласки.
– Я вас мясом до отвала накормлю, хорошие мои.
***
Сборы заняли полчаса. Еще час ей пришлось ждать друга Потапыча, который согласился отвезти ее в аэропорт. Потапыч клятвенно пообещал накупить стае отборной говядины. Дина ему верила, как самой себе, и поэтому без сомнений выложила на стол часть своей зарплаты. Себе оставила только на билет.
Место в самолете обошлось не дешево. Единственный билет, который удалось забронировать, был в бизнес-класс. Самолет, старый Боинг отправлялся в полет в девять утра.
Философия Эдика противоречила позиции самой Дины, но, тем не менее, это было поистине помощь на грани чуда. На робкую телефонную просьбу Дины пустить ее к себе переночевать на пару ночей, он взорвался расспросами и выудил ее выложить всю правду. После, он рассержено заявил, что ей надо было обратиться к нему раньше, а не ждать, когда она нацепляет блох в сторожке.
Его отношение к жизни складывалось из буддийских традиций и учений китайских философов. И если Дина считала, что она в долгу перед своим спасителем, то он был уверен в том, что это он обязан теперь заботиться о девушке всю оставшуюся жизнь. Она стала в этом мире новым человеком, которого он осознанно "создал" силой своего желания. Теперь же он должен нести ответственность за нее, как родитель за своего ребенка.
После рассерженной проповеди, Эд все же соизволил пояснить, что его сейчас нет в городе и близ него. Он сопровождает ученых в их изысканиях на южном побережье полуострова Крым. Своеобразные условия Черного моря требуют особой подготовки и его пригласили, как опытного инструктора. И так даже лучше, сделал он выводы после ее истории и потребовал, чтобы она первым же рейсом вылетела к нему, никому не говоря ни слова о цели своего путешествия.
Ночь на жестком кресле зала ожидания. И вот, через два с половиной часа комфортного полета в кожаном кресле бизнес-класса, она приземлилась в жарком аэропорту города Симферополь.
Раскаленный воздух стеганул в лицо, стоило ей выйти на первую ступеньку трапа. Не имея при себе ничего, кроме небольшой сумки, она покинула аэропорт и растерянно остановилась, обводя взглядом площадь перед зданием. Рассаженные по периметру, непривычные для московского взгляда, деревья давали мало тени и после прохладного воздуха здания аэропорта, Дина осознала, как неудачно подобрала одежду. Плотные джинсы и черный лонгслив выдавали в ней неопытную туристку из средней полосы России.
– Эй! Дина!
Она машинально обернулась на свое имя и увидела, как ей призывно машет паренек из короткого кроссовера без верха. Ухватившись одной рукой за раму лобового стекла, другой он размахивал над головой, привлекая к себе внимание. Загорелый, цвета темной бронзы, он сверкал белозубой улыбкой. Выгоревшие на солнце, чуть волнистые волосы закрывали пол-лица. То и дело парню приходилось откидывать назад голову, стряхивая пряди с глаз. Это был не Эдик, но улыбка и манеры были столь похожи, словно они с Эдиком были из одной связки. Так становятся похожи друг на друга люди из одной команды, люди с одинаковым образом жизни. Так похожи друг на друга моряки или заключенные. Монахи одного монастыря или офисные работники. Их объединяет любовь к определенному, только им удобному стилю одежды, манеры, мимика, выражение глаз в конце концов.
Парень, что махал ей из пляжного внедорожника, радостно вскинул обе руки вверх, когда понял, что Дина заметила призыв и двинулась к нему.
– Добро пожаловать в Крым! – провозгласил он, откидывая волосы с лица.
– Привет.
– Можешь называть меня Славный Покоритель Южных морей, – высокопарно продекламировал он, пряча за челкой веселые огоньки в глазах.
– Слава, что ли? – догадалась Дина.
– Фу-ты, ну-ты. Чего такая скучная? – фыркнул парень и завел машину. – Пристегнись и устраивайся поудобнее. Ехать долго и жарко. Есть во что переодеться?
– Нет.
– Тогда терпи. Вспотеть все равно не успеешь, – на удивленный взгляд девушки, пояснил, – Встречный ветер высушит твою кожу быстрее, чем будут выступать капли пота.
Дорога, бледно-серой лентой, тянулась по желтой бесконечной степи. Со всех сторон, до самого горизонта взгляду было не на что зацепиться. Дине стало казаться, что они едут по ровному дну огромного стакана с небесными гранями. Ни одно облачко не посмело нарушить глянцевый синий оттенок. Только размытый круг солнца в белом ореоле висел над головами, нещадно выжигая последние бледно-зеленые клочки степной травы.
Машина ласково урчала, послушная воле водителя, она мягко катилась по обожженному солнцем асфальту, словно пробуя его на ощупь. Метр за метром, километр за километром.
Лобовое стекло слабо защищало от встречного потока воздуха и волосы Дины плескались в бешенном водовороте, а полное отсутствие шумоизоляции делало невозможным ни к чему не обязывающую болтовню двух мало знакомых людей.
Не успели они выехать из города, как Дина испытала на себе, точнее на собственной одежде, всю "прелесть" союза машины без верха и жаркого климата. Ощущение, будто она находиться в духовке с конвекцией, не покидало ее до самого конца путешествия.
Слава же чувствовал себя прекрасно. Что-то напевая себе под нос, он расслабленно держал руль, полностью пристроив на сиденье левую ногу, правой он весьма умеренно давил на педаль газа, стараясь ни на километр не превышать скоростной режим.
На комплимент Дины о его манере езды, он охотно пояснил, что будь его воля, они бы уже были на месте. Только причина столь выдержанной скорости вовсе не его любовь к правилам.
– Эд выгонит из лагеря сразу, за первый же штраф. Он сказал, что люди не умеющие управлять своим нетерпением на суше, под водой автоматически превращаются в гарантированных утопленников, а ему некогда ходить на поминки, работы много. Мы ему каждые два дня свои скрины с сайта ГИБДД показываем.
Дина недоверчиво мотнула головой. Добродушный Эдик требует скрины? Об одном ли человеке они говорят?
Через пару часов под палящим солнцем они въехали под разреженную тень деревьев прибрежного городка. Быстро пересекли его по узким улочкам вдоль выбеленных домов и заборов и остановились у скромного двухэтажного здания в ста метрах от берега. Запах моря, наполненный йодом и солью, тут же окружил их со всех сторон.
Славик, не задумываясь о том, где припарковать машину, заглушил двигатель прямо перед входом и, не утруждая себя таким обыденным делом, как открывание двери, просто пождав ноги, резво перемахнул через нее. Вмиг обошел вокруг и, как галантный кавалер, подал руку Дине.
– Что это за место?
– Здесь ты будешь жить. Эд еще в пещерах, под водой. Я покажу тебе его комнату.
Плотно закрытые двери нехотя пустили их в прохладный холл с полом из белых вкраплений мраморной крошки залитой бетоном. Такая же лестница с истертыми ступенями вела на второй этаж.
Комната Крылова смахивала на комнату из студенческого общежития с двумя кроватями. Только вместо учебников и книг была завалена оборудованием для дайвинга. Остро пахло сухой солью и мужским телом. На дверце шкафа, привлекая внимание, висел черный неопреновый гидрокостюм с пронзительно-яркими желтыми вставками.
Дина обвела взглядом комнату. Да нет, не завалена. Все строго расставлено по местам. Маска, ласты, какие-то трубки, еще предметы, о точном названии и назначении которых Дина могла только догадываться.
– Располагайся. Если хочешь есть, то кухня на первом этаже. Скажешь, что ты с Эдом, тебя накормят.
– Лучше посплю. Устала немного от перелета.
– Ок, – не стал настаивать Слава и тут же скрылся из глаз.
***
Разбудил ее негромкий, но пронзительный скрип. Она быстро открыла глаза.
Эд, сидя на корточках, рылся на нижних полках своего шкафа. Одна из дверок то и дело норовила прихлопнуть его по спине и он, не глядя, локтем отодвигал ее назад. Дверка при этом нещадно скрипела.
Дина села на кровати, одновременно проверяя руками, все ли в порядке с волосами. Волосы не торчали в разные стороны, футболка не задралась, ну а джинсы в очередной раз подтвердили свое звание универсальной одежды.
– Привет, – поздоровалась она.
Тут же забыв о том, что искал в шкафу, Эд встал и развернувшись, так лучезарно улыбнулся, что можно было подумать, он увидел ангела во плоти.
– Проснулась, засоня? Как долетела? Как себя чувствуешь?
– Хорошо, только я последние деньги на билет потратила, у меня ни осталось ни копейки, – развела она руками.
– Не парься, – отмахнулся Эдик. – Купим мы тебе купальник и шорты.
– Не о купальнике речь. Жить я на что буду? – жизнерадостность Эдика начала немного бесить. Она и забыла, какое впечатление он на нее производит.
– Ты, меня за дурочка, что ли держишь? Я понимаю, что значит выражение "ни копейки". И в какой ситуации ты оказалась, я тоже понимаю. И когда я говорил, не стоит беспокоится о деньгах, именно это я и имел ввиду.
На изумленных глазах Дины Эдик превратился из "своего в доску парня" в строгого учителя. Белоснежны зубы скрылись за поджатыми губами, а "веселые" морщинки у уголках глаз сменились на две хмурые складки между бровей. Теперь Дина поверила Славе. Эдик может быть довольно строгим и жестким. Хотя таким он ей понравился гораздо больше, чем когда изображал из себя разудалого балбеса. Не так остро ощущалось собственная серость.
– Извини, – только и оставалось промолвить Дине.
– Пойдем, я покажу, как здесь все устроено.
В прохладном холле первого этажа они свернули налево и оказались в большой комнате, одна часть которой была заставлена столами. Вторую часть от первой отделяла широкая перегородка, за которой суетилась молодая женщина с невероятно тонкой талией, объем которой никак не вязался с профессией ее обладательницы.
– Катюша, будь добра, накорми девушку, – обратился к ней Эдик.
– Новенькая?
– Не совсем. Она не дайвер, просто поживет со мной.
Неуловимая тень недовольства промелькнула по лицу Кати, несколько смазав первое впечатление от красоты девушки.
– Директор знает?
– Конечно. Все обговорено, за все уплачено! – улыбнулся Эдик, возвращаясь к своей основной, и судя по всему любимой, личине "своего парня".
– Так это и есть твоя работа? – поинтересовалась Дина после ужина, когда они вышли на берег. Прохладный морской воздух наполненный запахами соли и йода стал уже привычным и Дина с удовольствием наслаждалась ощущениями, когда вечерний бриз ласкает кожу.
Море раскинулось под ногами темно-голубой вселенной и словно стеснительно заигрывая, легко касалось белых бортов кораблей, пришвартованных вдоль причала.
– Не совсем. Моя работа состоит не только в инструктаже под шелест волн. Я сопровождаю группы геологов и археологов в процессе исследования пещер. Ответственность за их жизни – вот моя работа.
– Когда эти пещеры исследуют вдоль и поперек, что тогда?
– Тогда я наймусь сопровождать других исследователей. На таких, как я, хороший спрос. В конце концов, я всегда могу устроится работать в какой-нибудь дайвинг-клуб. Туристы будут всегда.
На следующий день Эдик не поехал с ней за купальником. Оставив на столе дебетовую карту, с нацарапанным на бумажке пин-кодом, он исчез из комнаты задолго до того, как проснулась Дина.
В приоткрытое окно, пробиваясь сквозь неплотные занавески, заглядывало утреннее солнце и доносились нестройные крики чаек.
Эти птицы вызывали у Дины двойственное отношение, их стать, мощь полета не могли не вызывать уважения, но их надрывные крики… Как будто бестолковая мать вдруг вспомнила о своем брошенном ребенке…
Позавтракав на скорую руку под пристальным взглядом Кати, она выведала у людей за соседним столиком, где ближайший магазин одежды. Оказалось, что ехать туда совсем не обязательно и если ты не против пешей прогулки под сенью кипарисов, то вполне можно обойтись и своими ногами, что Дина и сделала.
Шорты, майки, купальник, сланцы – обязательный минимальный набор для беззаботного отдыха. Дина, особо не придираясь к расцветкам, выкупила все одним махом в первом же попавшемся отделе небольшого торгового центра. Центр хоть и был мал, но обладал неоспоримым достоинством – прекрасно работающими кондиционерами. И тем сильнее накрыл раскаленный воздух, стоило Дине сделать шаг на улицу из-за плотно прикрытых дверей. Зной заставлял дрожать воздух над каменными тротуарами. Прищурившись, она осмотрела улицу, задержала взгляд на немногочисленных прохожих и решительно вернулась в магазин.
Импровизированная примерочная кабинка в отделе, где она обновила свой гардероб, послужила отличным местом для переодевания. Новые шорты сменили джинсы, следом в пакет полетел лонгслив и кроссовки. Продавщица одобрительно закивала и, отметив белоснежную кожу девушки, посоветовала ей не медлить с покупкой крема для защиты от загара.
***
Пять дней толстого слоя крема от загара сделали свое дело. Ее кожа приобрела красивый золотистый оттенок, избежав при этом солнечных ожогов. Но до темной бронзы аквалангистов из пансионата ей было еще далеко.
База дайверов не могла похвастаться собственным пляжем и Дина, маясь от безделья, следуя подсказке Славика, приноровилась ходить на вылизанный пляж соседнего отеля. Пару сотен в руки администратора и мягкий песок был в твоем распоряжении, со всеми прилагающими к нему удобствами в виде шезлонгов, душа и раздевалки.
На предложение Эда о мастер-классе по дайвингу, Дина ответила категоричным отказом. Испытать на себе еще раз беспощадные, обволакивающие объятья черной водяной утробы она была не готова. Страх перед кромешной глубиной настолько прочно засел в голове, что только одна мысль об этом вызывала чувство накатывающей паники. И никакие уговоры Эда о том, что с аквалангом совсем не обязательно погружаться на глубину, а можно получать удовольствие и в верхних слоях, куда проникают лучи солнца, и ей обязательно пригодиться это уменье, когда она захочет посетить коралловые рифы где-нибудь в Красном море, не действовали на нее.
Мелкий пляж – вот ее удовольствие. Рыжий песок под ногами и плавный спуск в воду. Обязательная доска для плавания из вспененного полиэтилена и мужественный спасатель с оранжевых шортах на вышке за спиной – без всего этого она теперь и шага не ступит не то, что в воду, а даже на прибрежную полосу.
И только одно чувство никак не давало ощутить всю прелесть отдыха – беспокойство за свою жизнь. Она то и дело выискивала в толпе знакомые лица громил Турчинского. На что Эдик, замечая эти настороженные взгляды, каждый раз спрашивал:
– Ты кому сказала, что едешь ко мне?
– Никому.
– Вот и угомонись. Хватит нервы себе портить.
– Можно по фамилии узнать, на какой рейс я села.
– Турчинский не сотрудник спецслужбы, чтобы ему кто-то выложил списки пассажиров Аэрофлота.
Дина все равно с сомнением качала головой, продолжая высматривать в группах туристов здоровенных мужиков с бледной кожей.
Рассуждения Эдика о ее дальнейшей судьбе вообще отличались простотой и незамысловатостью. Он легко предложил сопровождать его, пока он работает. Что будет, когда начнется зима, и он по обыкновению уедет за рубеж, к океану, он не говорил, а нетерпеливо отмахивался.
– Не суетись раньше времени. Только не вздумай рвануть к родителям. Там тебя будут искать в первую очередь.
***
В субботу на полуостров накатила грозовая туча. Волны бросались на пирс, на прибрежные скалы, слизывая за собой в море все, что не закреплено, будто собирали дань с земли за солнечные дни. Ливневые потоки, как вездесущие щупальца, помогали морю, сметая за собой мусор, песок, мелкие камни, они, мощными струями обрушивались в воду с каменистого берега, взбивая в пену и без того неспокойную морскую воду.
Большая часть жильцов пансионата, в том числе аквалангисты и научные сотрудники, покорившись погоде, с утра собрались в столовой. Для них это был один из дней, когда с чистой совестью не нужно было выходить на работу. Хотя именно для этих людей такие нежданные выходные скорее были мукой, чем праздником.
Вынужденное безделье не лучшим образом сказывалось на душевном состоянии всех встречных, и Дина не удивилась хмурой физиономии Эда, когда он отвел ее в сторонку. Вот только причина его мрачного настроения была вовсе не в плохой погоде.
– Завтра возвращаемся в Москву. Начинай собирать вещи.
Натянуто хмыкнув, чувствуя как тысяча догадок в голове в одно мгновение встала на дыбы, Дина нервно спросила:
– Решил от меня избавиться?
– На понедельник назначен новый суд. Наше присутствие обязательно.
– Откуда знаешь?
– Повестка пришла, – обрубил расспросы Эдик. – Черт! Как не вовремя.
Не дожидаясь, когда девушка придет в себя от ошеломительного известия, он развернулся к ней спиной и скрылся из глаз, продолжая ворчать себе под нос проклятья в адрес погоды и московского суда.
Дина в одиночестве вернулась в столовую. Прикидывая, к чему может привести ее возвращение в Москву, она вяло тыкала вилку в запеканку, что подали на завтрак, краем уха прислушиваясь к негромким выкрикам в зале. Группа молодых, неопытных аквалангистов развлекалась тем, что на скорость называли предметы снаряжения дайвера, без которых невозможно погружение.
– Ласты.
– Регулятор.
– Баллон.
– Маска.
– Манометр.
Следующий по кругу, кто зависал дольше, чем на пару секунд считался "жмуром" и выбывал из игры. После того как все предметы были перечислены игра начиналась снова. С каждым кругом слова сыпались все быстрее и быстрее, заставляя уже думать не сколько о снаряжении, а отрабатывать полный автоматизм ответов в произвольном порядке.
Сидевший за столом Славик презрительно смотрел на это занятие и морщился, когда особо ретивый новичок выкрикивал слово громче остальных.
– Почему никто не вспоминает о запасном баллончике?
– Не понял, – Славик тряхнул кудрями. – О каком баллончике ты говоришь?
– Ну, как же? Запасной баллончик, который должен брать с собой каждый аквалангист на случай, если вдруг откажут основные баллоны.
– Не хочу тебя обидеть, но откуда ты взяла эту чушь?
– Разве вы не берете с собой проверенную смесь, когда тестируете новое оборудование?
– Новое оборудование тестируется в специальных лабораториях. А таскать с собой дополнительный баллончик, это как всегда носить с собой сменную пару обуви, на случай, если вдруг порвутся шнурки на первой, – объяснил Слава. – Он нужен только в редких случаях, например, когда погружаешься в подводные пещеры…
