Татьяна Меньшикова
Новая семья для Надежды
– О, будь в этом уверен! От девицы только и требовалось, что привезти флешку из Питера, но она и с этим не справилась. Пришлось вот, – Борис досадливо развел руки, – беспокоить хороших людей.
Артур выудил из кармана крошечный пластиковый предмет, без капли сомнений сунул его в руку Бориса.
– Держите. Вам стоит найти другого курьера, не такого пугливого.
– Это была разовая работа. Больше ее услуги не понадобятся.
– Ну, так я подброшу девушку домой. Она достаточно натерпелась. Иногда следует проявлять милосердие, – протянул Артур, исподлобья наблюдая, как Дину заводят обратно в стеклянный куб.
– Боюсь, быстро не получится. Пока не буду уверен, что на флешке именно та информация, которая мне необходима, она не покинет это место. Страховка, так сказать. Вы же, можете ехать. Не смею вас задерживать.
– Не допускаешь и мысли, что я мог подменить флешку? – невзначай поинтересовался Артур.
Борис уверенно мотнул головой, откидывая предположение, как невероятное, вслух же насмешливо произнес:
– Если это так, то не тяни, говори сумму, за которую готов вернуть флешку. Время не терпит. К утру она будет стоить не дороже ириски.
– Шучу.
– Смешно.
– Пожалуй, побуду здесь. Пока девушка не освободится.
– Личный интерес? – подмигнул Борис. С трудом скрывая радостное возбуждение, крепко сжимая в руке заветный кусок пластика с микросхемами, он торопливо покинул цех, растворившись в темноте за воротами. Приглушенно взвыл мотор, мелкой дробью простучал гравий из-под колес и наступила тишина.
Артур задумчиво постоял, разглядывая свою размытую тень созданную запыленными светильниками. Не стал подниматься к Дине, напротив, вышел вслед за Борисом на улицу. Свежий ночной ветерок мягко хлестанул его по лицу, заставив прищурится. Артур огляделся, подошел к машине, сел за руль. Заводить не стал, только откинув голову на подголовник, прикрыл глаза, готовясь к долгому ожиданию.
Не прошло и часа, как автомобиль Турчинского сердито скрипя тормозами замер перед воротами, почти вплотную припарковавшись с автомобилем Артура.
– Беда! – заявил он Артуру. – Флешка пустая.
– Уверен?
– Абсолютно. Знающий человек проверял – флешка пустая.
– Претензия ко мне? – нахмурив лоб, предположил Артур.
Борис торопливо мотнул головой.
– Нет. Уверен, ты ни причем. Хочу предложить тебе работу.
– Если постараться, то можно найти курьера и подешевле.
– С курьерами покончено. Дело гораздо серьезнее. Я бы сказал, максимально серьезное и дорогое.
– Слушаю.
– Девка использовалась втемную. Но человек из Питера, тот, кто подсунул мне пустышку, должен быть наказан. Не знаю, на что он рассчитывал, отправляя мне чистую флешку. В любом случае, он крупно подставился. Артур молча стоял, склонив голову, ожидая продолжения. Борис нервно барабанил пальцами по капоту своей машины, не замечая, как к кончикам пальцев прилипает дорожная пыль. В свете луны казалось, что набрякшие веки почти полностью закрывают его глаза, делая лицо похожим на расплавленную маску.
– Я накажу его лично. Позже. Пока он мне еще нужен. А сейчас ты прикончишь девку. В назидание. Договорились?
– Не совсем.
– Назови цену.
– Ты неверно понимаешь мой род занятий. Я специалист по особым поручениям, но я не убиваю за деньги. Вам нужен киллер. Могу подкинуть пару номеров или дать совет, как лучше это сделать. Вы хотите жесткой демонстрации или предпочитаете мрачную загадку, ответ на которую знаете только вы? Быть может, стоит подумать о "несчастном случае". Хотя, в вашем деле такая смерть теряет свой назидательный смысл…
– Сам справлюсь, – рявкнул Борис.
– Как знаете, – пожал плечами Артур и только направился к своей машине, как почти сразу его догнал негромкий выкрик:
– Подожди!
– Да?
– Что ты имел в виду, когда говорил про загадку?
В темноте не было видно, какое выражение лица было у Артура, только едва заметно блеснули зубы, но собеседник этого уже не увидел.
– Ничего конкретного. Могу лишь предположить, что порой назидание усваивается лучше, когда сохраняется некая неопределенность.
– Неопределенность? Это как если прикончить и хорошенько спрятать тело?
– Ммм, – Артур уклончиво повел головой, недовольно поморщился. – Убивать при этом не обязательно. Достаточно спрятать человека на время. Бывает, что неопределенность выгодно завершить без трупов.
– Может, ты и прав, – задумался Борис. – Утопить я ее всегда успею.
– Утопить? – переспросил Артур.
– Нет тела – нет дела. Чем не загадка?
– Ясно. Прекрасная идея, – согласился Артур. – Но утопленные тела имеют неприятную особенность – рано или поздно всплывать.
– С этим – порядок! – отмахнулся Борис. – Правда, раньше за это отвечал Андрюша. Теперь придется все брать в свои руки. Мои бараны только и могут, что кулаками махать, для серьезного дела не годятся – языки длинные.
На одном из чахлых тополей, чудом выживающих на ядовитой насыпи из мазута, песка и бетона пискнула какая-то пичуга и тут же замолкла. Далеко на востоке небо приобрело темно-бирюзовый свет, предвещая, что ночь перевалила за середину и скоро начнется рассвет. Мужчины замерли в тишине, каждый со своими мыслями. Первым очнулся Артур, тряхнул головой, прогоняя задумчивость.
– Могу спрятать девушку. На время. Такие услуги входят в мою специализацию.
– Не бесплатно, конечно же?
– Разумеется, – подтвердил Артур.
Соглашаясь на предложение, Борис кивнул, жестом приглашая следовать за ним. В цехе было тихо. От бетонного пола тянуло сыростью и холодом. По приказу своего шефа громилы растолкали сонную Дину.
Борис исподлобья уставился на девушку. Раздраженный и злой.
– Мне уже можно домой? – Дина рассерженно притопнула ногой. – Имейте ввиду, я это так не оставлю! Вам нужна была флешка – вы ее получили! Что еще вам от меня надо?
– Я передумал, – вполголоса хмуро проговорил Борис, ни к кому конкретно не обращаясь. – Свяжите ее и отвезите на катер.
– Какого черта?! – взвилась Дина. – Что здесь происходит?!
Но Борис уже развернулся на каблуках, быстрым шагом покидая цех. Громилы бросились на поиски веревки, необдуманно оставив девушку наедине с Артуром.
– Отвези меня домой! – потребовала Дина. Все происходящее казалось ей дурным сном или сценой из дешевого боевика. В обычной жизни такого не бывает!
– Не могу.
– Тогда вызови полицию! Ты разве не видишь, что твориться?! Меня здесь удерживают против моей воли!
– Нет.
Вдруг Дина бросилась к нему, стараясь вырвать из его руки телефон.
– Дай мне! Я сама позвоню, раз ты такой трус!
Артур легко увернулся, над головой перебросил телефон из правой руки в левую. Быстрым движением сунул мобильник себе в задний карман брюк. Дине пришлось обхватить мужчину руками, чтобы сделать очередную попытку добрать до телефона. Он развел локти, разрывая объятья, схватил ее за запястье одновременно с этим отводя ей руку назад. Чтобы облегчить боль в выворачиваемом плече Дина автоматически на пятках развернулась к нему спиной, тем самым позволив Артуру завершить классический болевой прием, применяемый полицией при задержании преступника – загиб руки за спину. От боли и бессилья у Дины перехватило дыханье.
– Успокойся, идиотка!
– Отпусти.
Чуть оттолкнув ее от себя, Артур разжал хватку. Дина тут же развернулась.
– Животное! Трус! Подонок!
Ухмыляясь во весь рот, появились громилы. Белая, капроновая веревка большими петлями свисала с руки одного из них. Такие продаются в любом отделе хозяйственных товаров – мотки по десять метров. Дине приходилось однажды использовать их в работе – о том, чтобы порвать такую веревку руками не могло быть речи.
– Ты сама все испортила, – тяжело произнес Артур.
– Да пошел ты, – Дина сплюнула ему под ноги. Проводила презрительным взглядом его спину. Как же сильно может быть обманчива внешность! Просто невероятно! Чем так можно запугать мужика, что он боится даже позвонить в полицию?
Инстинктивно напрягая мышцы на руках и ногах, чтобы позже была слабина на веревках, Дина покорно стояла, позволяя обматывать свои конечности путами. Но все ее ухищрения пропали даром. Громила, тот, что постарше, прекрасно знал свое дело. Обмотав каждую руку в отдельности восьмеркой, он стянул все в центре, завязав мудреный узел. Точно так же он поступили и с ее ногами. Веревки плотно сжали кожу, нарушая кровоток.
В полной тишине, закончив свою работу и подхватив девушку за ноги и за плечи, мужчины спустились вниз. У Дины в том момент была только одна мысль: лишь бы они не уронили ее на бетонный пол!
Перед автомобилем вышла заминка. Оба колеса с правой стороны безнадежно опирались на диски, поджав под себя спущенную резину.
– Ну ты и придурок, Слава! – выругался старший из громил. – Босс тебя прибьет! Сколько раз тебе говорить – не гоняй по обочинам!
– Да я не гонял! – тут же стал оправдываться Слава, при этом выпуская из рук связанные ноги Дины. Не готовая к такой быстрой перемене положения своего тела в пространстве, она больно приложилась пятой точкой о гравий. Второй громила не стал проявлять излишнюю жестокость и мягко придержал ее, пока она надежно не устроилась на земле.
Несколько минут мужчины вяло переругивались и решали вопрос, как быть дальше? Сообщать Борису о проблеме не хотел ни один из них. Круглосуточный шиномонтаж был рядом, в полукилометре отсюда. Еще пару минут им понадобилось, чтобы решить, как заявиться на СТО со связанной пленницей в багажнике. Когда перебираемые вслух варианты стали угрожать жизни и здоровью Дины, она не выдержала и решилась на подсказку:
– Пусть кто-нибудь один возится с машиной, а другой подождет со мной здесь, в цехе.
Найденное решение пришлось громилам по душе. Минута препирательств и Слава, как виновник проколов, остался заниматься машиной, а старший из громил волоком затащил Дину обратно в помещение. Не утруждая себя созданием комфорта для связанной девушки, он бросил ее в ближайший угол, грозным тоном приказав не двигаться и не открывать рот.
Время для Дины понеслось галопом. Она слышала, как подъехал эвакуатор. Слышала скрип тросов подъемника, голос Славы, поторапливающего водителя эвакуатора. Все слышала и продолжала молча сидеть, уставившись напряженным взглядом на старшего громилу, который держал перед ее лицом ржавый гвоздь.
Стоило шуршанию колес затихнуть, как громила отвел руку с гвоздем за спину.
– Молодец. Продолжай в том же духе.
Дина молчала зыркнула и отвела взгляд. Ждала. Ждала и надеялась, когда у Артура проснется совесть и он наконец-то сообщит в полицию. Ждала, когда доблестные сотрудники полиции ворвутся в помещение и положат громилу лицом в бетонную пыль. Представляла себе, что сможет сдержаться и не заплачет от облегчения, когда сильные и заботливые руки сорвут с нее веревки и, придерживая за плечи отведут к машине. Ждала и надеялась.
Шум автомобильных шин по гравию она услышала первая. Радостно дернулась, не допуская и мысли, что это может быть Слава. Ей казалось, что прошла всего пара минут. Колеса так быстро не ремонтируют.
Одиноко хлопнула дверца.
– Ты чего так долго? – проворчал старший, встречая Славу в воротах.
Дина закусила губу. Разочарование от разбитой вдребезги надежды было столь велико, что она застонала сквозь стиснутые зубы. Две огромные, соленые слезинки застелили глаза, делая все вокруг размытым и мутным.
Багажное отделение кроссовера оказалось довольно вместительным. С такого ракурса Дина еще никогда не рассматривала багажник, оказалось, что здесь довольно светло. Свет от уличных фонарей с предсказуемой периодичностью озарял пространство сквозь заднее стекло. Изгибаясь за гранью своих возможностей, Дина пыталась перетереть, распутать, развязать веревки. Все напрасно, веревки тугими кольцами только сильнее врезались в кожу, пережимая сухожилия и артерии. Помня про ржавый гвоздь в кармане громилы, она старалась излишне не шуметь и не привлекать к себе внимания.
Настоящего страха по-прежнему не было. Как будто участвуешь в жутковатом квесте. Нужно только следовать правилам и указаниям и все скоро закончится. Ведь, если бы ее хотели по-настоящему убить, то что мешало это сделать прямо там, в цехе? Это все какой-то дурацкий, злой розыгрыш! Розыгрыш. Слово билось на языке, задевая зубы, проникло в мозг и пустило там корни. Да! Это просто розыгрыш! При первой же встрече оторву Олегу голову! Такие шутки вполне в его духе.
– Куда вы меня везете? – осмелилась она подать голос. В ответ по ушам громыхнули тяжелые басы из динамиков, ясно давая понять, что на ее вопрос никто отвечать не будет.
Дорога дорога дорога
Дорога всех путников любит,
Но только она их убьет!
Визгливый голос, с трудом продирающийся сквозь звуки электронной гитары пропел ей ответ. Невозможность заткнуть уши стала мучить больше, чем перспектива быть убитой. Какой части мозга должно не доставать у человека, чтобы он по доброй воле согласился слушать такую музыку? Казалось, что даже отсутствие барабанных перепонок не спасет. Тяжелый, рваный ритм проникал сквозь кожу и мышцы до самых костей, кувалдой вбивая слова в череп.
Дорога. Дорога. Дорога.
Резкий удар по тормозам отшвырнул Дину вглубь багажника. И тут же наступила тишина. На несколько секунд ей показалось, что она наконец-то оглохла. Но, нет. Хлопнули дверцы, почти сразу зажужжал электропривод багажника. В лицо ударил влажный воздух с запахом гнилой древесины. Дина натянула на лицо злую улыбку, готовясь лицезреть своего гадкого братца. Она не сомневалась, что вот-вот он выскочит из-за ближайших кустов и сунет ей в лицо видеокамеру, чтобы запечатлеть ее испуганный вид. Не дождется!
Вместо физиономии Олега перед ней возник Слава. Не церемонясь, он за ноги подтянул девушку к краю багажника и закинул ее себе на плечо. Под его ботинками прогрохотал деревянный настил, небольшой прыжок вниз и тут же Дина почувствовала, как Слава накренился, пытаясь поймать равновесие. Палуба небольшого катера выплясывала под ногами, с норовом застоявшегося жеребца.
Дину грубо скинули на дощатую палубу. Водяная взвесь от разбивающихся о борт катера волн летела в лицо, неприятно охлаждая кожу. Джинсы в местах соприкосновения с палубой тут же намокли, добавив мурашек.
– Отпустите уже меня! – выкрикнула она, когда разглядела за рулем катера Бориса, и жалобно добавила. – Ну, пожалуйста! Хотя бы скажите, когда закончится весь этот бред? Обещаю ничего не рассказывать Олегу!
На ее жалобы никто не повернул и головы. Слава не без труда вскарабкался на причал. Подпрыгивающий на волнах катер бился о старые покрышки привязанные к пирсу. Он то обиженно отдалялся от них на длину швартовых, то возвращался, словно требуя ласки.
Двигатель рыкнул, зафыркал, перекрывая звук плещущейся воды. Старший из громил неожиданно подбежал к самому краю причала.
– Босс, может не стоит вам плыть? Ветер вон, какую волну гонит. Перевернет как скорлупку!
– Отвяжи канаты! – в ответ прокричал Турчинский. – Меня не ждите. Возвращайтесь в город.
Было странно видеть, как солидный мужчина в деловом костюме ловко управляет катером. Встречный ветер мгновенно взбил в беспорядок строгую прическу Бориса, полы его пиджака хлопали по бокам, как крылья подраненной утки.
Катер, то и дело, зарывался носом в волну, палуба плясала под ногами в агонии умирающего кита. Все силы Дины уходили на то, чтобы не вывалиться за борт. Связанными руками она ухватилась за скользкие от воды рейки палубы, ногами уперлась в противоположный борт.
Не сразу осознала, что трепать стало меньше. Катер перестал перемещаться по горизонтали, отдавшись лишь на волю волн: вверх, вниз, вверх, вниз.
Турчинский, не отпуская правой рукой борт, откинул белое пластиковое сиденье. Уже двумя руками достал из ящика под сидушкой предмет, похожий на гигантскую шайбу с дыркой посередине. Дина узнала в ней "блин", которые атлеты навешивают на штанги.
Дурацкий квест закончился. Вдруг накатил страх. Чересчур тихо для розыгрыша. Не в меру спокойным и обыденным выглядел Борис. Не мог Олег до такого додуматься! Она засучила ногами, забилась в угол, между мотором и правым бортом. От ужаса все слова и просьбы застряли в горле. С вытаращенными глазами она наблюдала, как Турчинский, ловя равновесие на качающейся палубе, широко расставляя ноги, подходит к ней вплотную. Ловко увернувшись от ее пинка, он отпустил "блин" рядом. Сам же, бесцеремонно выдернул девушку из закутка, перекинул на живот и уперся коленом ей в поясницу, блокируя все попытки сопротивления.
Под его весом Дина вскрикнула от боли в позвоночнике. Это словно освободило ее горло, и она взмолилась:
– Пожалуйста, не делайте этого! Умоляю! Прошу! Если хотите, я буду выполнять все ваши просьбы!
– Заткнись!
– Но почему?! Я не сделала вам ничего плохого! Прошу вас!
– Заткнись, я сказал!
Мокрая веревка плохо слушалась пальцев, и Борису то и дело приходилось подтягивать узел. Убедившись, что "блин" крепко связан с путами на девушке, он встал и пристроил "блин" на бортике катера.
Дина застыла.
– За что?
– Тебе просто не повезло с родственником.
Ветер неожиданно стих. Рассвет. Бирюза на востоке медленно перегорала от поднимающегося солнца, перетекая в оранжевый цвет. Абсолютно чистое небо, глазу не за что зацепиться. Ни облачка, ни птицы, ни сухого листочка по ветру. Будто и нет меня уже на этом свете, подумала Дина. Пусто все. Время остановилось… Жизнь остановилась…
Покряхтывая от натуги, Борис деловито поднял ее под мышки, подсадил на бортик, ногами к воде.
– Сама или помочь?
– Чтоб, ты, сдох в канаве!
– Вздохни воду сразу, легче уйдешь.
– Тварь гнилая! Подонок!
– Не старайся, мне не обидно… А проклятья меня не берут…
Тяжелый "блин" полетел за борт. Громко плюхнулся в воду, подняв фонтан брызг. Тут же потянул за собой ноги Дины. Она едва удержалась на бортике, почти горизонтально откинувшись назад. Хватило бы и легкого толчка, чтобы она пошла ко дну вслед за тяжелым диском. Интересно, как бы отреагировали производители "блинов" узнай они, как используются их изделия? Глупые, заполошные мысли лезли в голову. Толчка в поясницу она почти не почувствовала, едва успела набрать полные легкие воздуха, как, обдирая спину о белый металлический борт катера, скатилась в воду.
Холодная вода сомкнулась над головой, обожгла открытые глаза. Инстинкт помимо воли взял свое, Дина задергалась, завертелась ужом, пытаясь всплыть… И с неумолимым ужасом осознала, что все усилия напрасны. Тяжелый, металлический груз уверенно тянул на глубину. Вода потемнела, светлая песочная взвесь, поднятая беспокойными волнами, становилась все мутнее и вскоре совсем затянула обзор. Дина почувствовала, как диск ударился о дно. Еще секунду по инерции она падала за ним, а потом ее приподняло к верху, но лишь на несколько десятков сантиметров, пока не натянулась слабина на веревке. Она беспомощно зависла в толще воды у самого дна. Барабанные перепонки вдавило внутрь, нестерпимо захотелось потереть глаза.
Паника вступила в свои права, заставляя девушку вновь и вновь вертеться, сжиматься, делать бесполезные рывки. Диафрагму от напряжения свело в каменную дугу, причиняя невыносимую боль. Легкие разрывались от наполнявшего их воздуха. И тут Дина сдалась. Обессилено, через нос выпустила немного воздуха, стало чуточку легче. Она едва смогла остановить себя от желания выпустить за раз весь оставшийся воздух и облегчить боль в груди.
Черная тень тягуче протянулась над девушкой, слишком ощутимо для простой тени зацепив волосы на голове. Дине стало уже все равно. Она безучастно парила в мутной толще, позволяя тоннам воды понемногу выдавливать из себя драгоценные пузырьки воздуха. Недостаток кислорода сыграл свою роль. Сознание начало растворятся, не дав разуму осознать, что не водятся в здешних водах существа размером с акулу, максимум, щука килограмма на четыре.
На грани сознания Дина приготовилась вздохнуть в последний раз, предчувствуя, как легкие заполнит вода, навечно растворив ее разум в бесконечности. Она уж было, открыла рот, как, разбивая губы, больно стукнув по зубам, в горло вместо воды влетело что-то твердое, с металлическим привкусом и, возмущенно шипя, наполнило рот таким легким, свежим, вкусным кислородом, что Дина на секунду решила, что она уже в раю. Кисти оттянули назад, что-то холодное, холоднее, чем вода, коснулось запястий, и руки обрели свободу, оставшись безвольно парить в воде.
Через пару десятков секунд и нескольких вздохов разум Дины вернулся на положенное ему место и смог сопоставить увиденное с ощутимым.
Не рай, это точно. Мужчина, с ног до головы закутанный в черный гидрокостюм, завис перед ней в воде, лениво шевеля ластами. Вскоре Дина пришла в себя настолько, что смогла сама держать перед собой баллон с кислородом. В голове моментально забились тысячи вопросов. И там и остались. Поговорить, явно не получиться.
Водолаз не торопился отвязывать Дину от груза и жестко пресекал все ее попытки, когда она пыталась сделать это сама. С трудом ей удалось объясниться с ним жестами.
Раскрытая пятерня.
Что это значит? Пять пальцев? Пять человек?
Водолаз поднес к ее глазам свое запястье с часами, снова показал пальцы, но уже четыре.
Четыре минуты? Ждать четыре минуты?
Три пальца… Два пальца… Один… И тут водолаз мощным рывком сорвался с места, стремясь на поверхность. Дина запаниковала. Согнулась, пробуя развязать веревку на ногах. Получалось плохо. Мокрые веревки в темноте сплелись в один неразборчивый ком. Одна рука была занята баллоном с живительным кислородам, который Дина не выпустила бы ни за какие деньги.
Аквалангист вернулся, ножом полоснул веревки.
Жизнь! Свобода! Дина дернулась, развела руки и сильным гребком направила свое замерзшее тело к поверхности. Серебристые отблески воды радостно встретили ее на поверхности, заставив на короткое время прикрыть глаза от яркого блеска. Дина огляделась. От катера Бориса и след простыл.
Держаться на воде было не легко. Мокрая одежда, облепив тело, мягко, но настойчиво все время тянула вниз. Приходилось постоянно перебирать руками и ногами, чтобы снова не уйти под воду.
Прямо перед ней вынырнула голова аквалангиста. Он тут же отправил на лоб защитную маску и вынул трубку изо рта.
– Прости за задержку. Надо было убедиться, что твой приятель убрался восвояси.
– Ты кто? – поинтересовалась она, стуча зубами от холода.
– Эд.
– Спасибо тебе, Эд! – с чувством выдохнула она, растягивая онемевшие губы в улыбку.
– Потом поблагодаришь. Нам еще до берега добираться.
Берег зеленел прибрежными зарослями ивы и казался таким далеким, что Дина протяжно вздохнула.
– Не уверенна, что смогу…
Эдуард, откуда-то из-под воды, выудил прямоугольный плоский прорезиненный предмет. Покрутил его в руках и в несколько сильных выдохов превратил предмет в небольшую подушку темно-синего цвета. Подтолкнул подушку Дине.
– Так сможешь?
Плыть, держась за подушку было легко. И если бы не жуткий холод, все сильнее сковывавший тело, то и вовсе приятно.
В голове царила странная пустота и спокойствие. Пережив ужас собственной смерти и смирившись с этим, Дина никак не могла поймать волну радости, что по правилам должна была бы возникнуть сразу после чудесного спасения. Вместо этого было только равнодушие к собственной судьбе и где-то в глубине души затаилось легкое сожаление оттого, что она осталась жива, и когда-нибудь ей предстоит еще раз пройти через кошмар собственной смерти. Теперь-то она точно знала, как это бесконечно жутко и безумно, просто бешено страшно.
Берег, пусть медленно, но все же приближался. Эдуард, периодически показывался на поверхности, подбадривал и вновь с тихим плеском уходил под воду.
Твердая земля устроила им встречу, приветствуя шорохом зарослей рогоза, камыша и чавканьем толстого слоя ила под ногами. В отличие от противоположного берега с пристанью, этот берег бравировал своей дикостью и неухоженностью, то и дело подкидывая под ноги ивовые прутья и прошлогодние, но еще крепкие стебли камыша.
Ловкий в воде, как дельфин, Эд неуклюже выполз на берег следом за девушкой. Тяжелый баллон за спиной заставлял его сгибаться вперед. Вдобавок ему приходилось высоко задирать ноги в ластах, чтобы преодолеть прибрежные заросли.
Дина же, едва волочила ноги, путаясь в высокой траве. Резиновая подушка осталась где-то у берега, один из кроссовок там же. Дойдя до первой сухой кочки под березой, девушка рухнула без сил. Лениво про себя подумала: "Уже можно радоваться своему спасению или нет? Может сначала стоит согреться? А то смерть от переохлаждения не так уж и маловероятна. Отвратительное лето. Ночная температура была не выше, чем в сентябре".
– Эй, ты как? – потряс ее за плечо Эд.
– Не знаю еще.
– Тебя как зовут-то?
– Дина.
– Приятно познакомиться.
– Даже не представляешь, насколько мне приятно! – Дина собралась, села, разглядывая своего спасителя. Тот, не теряя времени, стягивал с себя водолазное снаряжение. Оставшись в шортах-велосипедках и майке, он энергично помахал руками, разогреваясь. Широкоплечая фигура профессионального пловца, выгоревшие волосы, мелкая, слишком ранняя для его возраста, сетка морщин вокруг глаз. Такие появляются у людей, которые слишком много времени проводят на солнце.
– Откуда ты взялся, Эд?
– Судьба, – хмыкнул молодой человек и высокопарно продекламировал, – Ты родилась под счастливой звездой.
– Это вряд ли, – не согласилась с ним девушка. Мокрая одежда липла к телу, как вторая кожа. Слабое утреннее солнце не согревало и Дину откровенно трясло от холода.
– Одень мой костюм. Он хоть и мокрый, но в нем тебе однозначно будет теплее, – поглядев на трясущуюся девушку, предложил Эдик.
– А ты?
– А мне предстоит нелегкий пеший путь вокруг озера. Машина осталась на том берегу, – пояснил Эдик. – Я быстро. Ты сиди здесь и не отсвечивай. Мне отчего-то думается, что кое-кто очень рассердится, если увидит тебя воскресшей.
***
Сутки Дина проспала под теплым одеялом, заботливо укрытая своим спасителем. Только однажды встала, поддавшись физиологическому зову организма. Ее мозг, инстинктивно защищаясь от стресса, погружал ее в сон, позволяя подсознанию спокойно переварить весь тот ужас, что она испытала.
Лишь на следующий день она пришла в себя достаточно, чтобы заново пробудить в себе интерес к жизни.
Небольшой кирпичный домик на две комнаты стоял недалеко от водохранилища, чуть не ставшего последним пристанищем Дины. Если привстать на цыпочки на крыльце, можно было бы даже увидеть мелькающую сквозь ветви деревьев голубую гладь. Высокие клены и тополя надежно защищали двор от солнца и чужих взглядов.
Осмотр дома подтвердил ее первоначальное предположение о том, что Эдик профессиональный пловец. Заброшенные позолоченные кубки и медали всех форм и размеров пылились в большой коробке за диваном в гостиной.
Дина порылась в коробке. Судя по всему, владелец этих наград не сильно гордился своими достижениями. Хотя гордится было чем. Чемпионат России. Чемпионат Европы. Вольный стиль. Дайвинг.
– Привет. Вижу, ты уже перезагрузилась. Любопытство – верный признак возврата к жизни.
Вздрогнув от неожиданности, Дина виновато улыбнулась.
– Надеюсь, ты не против, что я тут немного разворошила твои награды.
Эд пожал широкими плечами.
– Хоть кому-то они интересны. Все хочу отнести их в гараж, да руки не доходят.
– Мне казалось, что спортсмены гордятся своими медалями.
– Совсем необязательно мозолить глаза позолотой, чтобы гордиться, – небрежно отмахнулся он и тут же сменил тему. – Есть хочешь?
– Давно ты занимаешься дайвингом?
– Лет десять.
– В каких местах тебе нравиться нырять? Не в этом же озере ты проводишь все свое свободное время?
Эдик широко улыбнулся. Зубы казались белоснежными на бронзовом от загара лице. Дина украдкой кинула взгляд на свои руки. Ее кожа жалко бледнела в сравнении с ним. Если бы не проклятая флешка, то она через пару дней выглядела бы не хуже. Ну, может, чуточку посветлее, поправила она себя мысленно.
– Тебе повезло, что топить тебя вздумали именно в июне. Это единственный месяц, когда я стопроцентно нахожусь дома.
– Ты всегда в июне плаваешь по ночам?
– Ну да. Меньше шансов попасть под винт какого-нибудь придурка. Расскажешь, за что с тобой обошлись так невежливо?
– Нет, – Дина излишне резко мотнула головой. – Прости. Может быть позже. Когда сама разберусь за что.
– Как знаешь, – пожал плечами Эдик. – Мне, в общем-то, все равно.
Дина потерла припухшую губу.
– Болит? – посочувствовал Эдик. – Прости, я торопился.
– Все нормально, – отмахнулась Дина. – Пожалуй, я прилягу. Мне все еще не по себе.
Излишне бодрый, до краев наполненный жизненными силами Эдик вызывал у Дины глухое раздражение. Он словно был выдернут из ролика рекламирующего серфинг или туристическое агентство, приглашающее на Сейшелы. Парень с другой планеты. Где нет зимы, грязной посуды, автомобильных пробок и убийств. Дина вдруг отчетливо поняла, почему его медали свалены в коробку. Ему и дела не было до них. Он просто получал удовольствие, занимаясь плаваньем. Не спортом, а именно плаваньем. Если за это давали медаль – отлично. Если нет – еще лучше. Не приходиться тратить время на подиуме, ожидая, когда какой-то лысеющий дядька напялит очередную награду на тебе шею. Ни зависти, ни разочарования. Такие мужчины не умеют стареть. И в шестьдесят они продолжают тусоваться с молодежью, собирая поседевшие волосы в жидкие хвостики, не замечая ни перешептывания ровесников за спиной, ни снисходительные взгляды молодых приятелей. Но это будет не скоро. Пока же он в своей стихии, на самом пике своих физических возможностей.
Без сомнения, он по-настоящему счастлив в своем мирке, с легкой завистью заключила Дина, закутываясь в плед.
***
Город накрыл с головой яркими красками и переменчивой температурой. Это когда на солнечной стороне нестерпимо жарко, но стоит попасть в тень, как хочется натянуть ветровку. Дина любила такую погоду. Прохладную ее часть. Раньше. Теперь же она замедляла шаг под солнцем, впитывая кожей каждую частицу света.
Город казался новым. Новые дома, машины, люди. Дина все никак не могла избавиться от чувства, что ее не было в городе лет десять. Она вдруг стала замечать вещи, которых раньше не видела. Отражение храма в здании из стекла и бетона напротив – это как будто бы примеряло новострой со старым городом. Тонкий орнамент на массивных литых столбах столичных фонарей, делающий их произведением искусства.
И дети…
Всюду были дети. На самокатах, в колясках, пешком. Смеялись, капризничали, сосредоточенно ели мороженное. Они были такие красивые и живые, что у Дины в голове не укладывалось, как она могла раньше не замечать эти маленькие, повсюду скачущие, шумные молнии, он которых мир становиться по-настоящему живым и волнующим?
