Татьяна Меньшикова
Новая семья для Надежды
Уже у самого дома Дина вдруг осознала, что в квартиру попасть не сможет. Наверняка ее сумочка с ключами и телефоном закончила свое существование под грудой мусора на свалке.
Прощаясь с Эдом, ей и в голову не пришло побеспокоиться о такой мелочи, как ключи от собственной квартиры. Молодой человек без лишних слов подбросил ее до ближайшей стации метро и даже оплатил проезд. Решила уйти? Дело хозяйское. Насильно держать никто не будет. Приятно было познакомиться.
Подъезд придавил тишиной и бетонной прохладой. На что она рассчитывала, поднимаясь к заведомо запертой двери? На чудо? Но уж точно не на то, что не узнает собственную дверь.
Не доверяя своим глазам, Дина провела рукой по новехонькой металлической двери облагороженной выдавленным рельефом. Перепутала этажи? Огляделась. Напротив лифта, на серой от времени стене, отчетливо виднелась цифра три, с подрисованными каким-то шутником ножками с тремя пальцами и коленками наружу. Все как всегда.
На всякий случай Дина по лестнице спустилась вниз на один этаж. Цифра два, с теми же ножками. Местный шутник пару лет назад решил осчастливить всех жителей подъезда своим творчеством.
Поднявшись обратно, Дина нажала звонок в свою собственную квартиру. Все тот же знакомый, дребезжащий звук. Значит, я не сошла с ума, обрадовалась она, старательно утапливая черную кнопочку в белое основание.
Дверь открыли. Только не ту, что ожидала Дина. За спиной клацнул замок, и пожилая соседка высунула голову из-за двери.
– Динка, чего хулиганишь?
– Елизавета Леонидовна, вы случайно не видели, кто эту дверь ставил?
– Так, хозяева новые, – удивление на лице соседки было столь искренним и неподдельным, что Дина серьезно засомневалась в надежности своей памяти.
– Не поделитесь, кто именно? – спросила она осторожно.
– Через риэлтеров, что ли, продавала? Раз не знаешь – кому. Денег не додали? – предположила соседка. – Сейчас время такое: ты обманешь, потом тебя обманут. Я думала, ты в отпуск умотала, а ты вон что, оказывается, вздумала.
– Елизавета Леонидовна, – остановила ее причитания Дина. – Вы мне лучше скажите, вы видели новых хозяев? Может, они номер телефона вам оставили?
– Нет, не видела. Работники работали. Самих хозяев не было.
Еще раз с недоумением окинув взглядом железную дверь, поспешно распрощавшись с соседкой, Дина вышла на улицу. Она смутно представляла себе, что ей дальше делать. Кажется, в таких случаях следует обращаться в полицию.
Местное районное УВД находилось в нескольких кварталах. Дина много раз проезжала мимо, но никогда еще ей не приходилось заходить внутрь. Здание было старое, двухэтажное, с высокими окнами, какое-то уютное. В таких домах скорее представлялся музей или библиотека. Все портили на сто раз перекрашенные решетки на окнах.
Дина подошла ближе. Под тенью развесистых вязов перед главным входом собрались в кружок несколько сотрудников полиции.
– Мне заявление написать, – довольно громко обратилась к ним Дина, стараясь перекричать их взрывы хохота.
– Так вам к дежурному, – отмахнулись они от нее хором.
Дежурный, лысоватый мужчина в очках, что-то сосредоточенно писал в журнале, не замечая девушку. Подождав несколько минут, она с силой постучала по стойке, отделявшей ее от полицейского.
– Что вам? – неприветливо поинтересовался он.
– Здравствуйте, – ехидно поздоровалась Дина.
– Здравствуйте, что у вас?
– У меня квартиру украли. Заявление хочу написать.
– Чего у вас украли? – удивленно переспросил дежурный.
– Квартиру.
– Украли?
– Ну да. Я пришла домой, а там дверь чужая стоит.
– Понятно, – протянул дежурный, задумался на мгновение, потом произнес, – Ворованными квартирами у нас занимается следователь Гарбунец. Вы пройдите к нему, он как раз сейчас у себя. Одиннадцатый кабинет.
По полу, затянутому затертым линолеумом под паркет, Дина отправилась искать нужный кабинет. Вежливо пару раз стукнув в дверь, она просунула голову внутрь.
– Что вам?
– У вас инструкция, что ли такая, всем говорить "что вам", вместо "здравствуйте"?
– У нас дел по горло, любезностями заниматься некогда.
– Ага, значит, вы мне не очень-то и обрадуетесь, я вам еще одно дело подкину.
Дина прошмыгнула в кабинет и присела на стул. Гарбунец не скрывая недовольства, демонстративно отложил свои бумаги, положил перед собой на стол сцепленные в замок руки и печально уставившись в окно, настроившись на очередную душераздирающую историю, устало проговорил:
– Я вас внимательно слушаю.
– У меня украли квартиру.
– Вот как? Вы уверенны, что не дом, не коттедж, а всего лишь квартиру?
– У вас тут один юмористы служат? Или умные тоже есть?
– Девушка, что вы от меня хотите? – утомленно произнес Гарбунец. – Как вы говорите, так я и отвечаю. Квартиру по определению невозможно украсть. Ею можно завладеть, отобрать, лишиться, в конце концов.
– Хорошо, – охотно согласилась Дина, признавая глупость своей формулировки. – Моей квартирой завладели неизвестные мне люди. Я пришла домой, а там стоит не знакомая мне металлическая дверь. Соседка сказала, что новые хозяева заменили мою дверь на другую. Я – квартиру не продавала.
Перед лицом Дины шлепнулся на стол листочек бумаги и ручка.
– Пишите заявление.
Заявление получилось коротким. Дина управилась за пару минут. Исписанная бумага была тут же сунута под нос следователю.
– Паспорт свой давайте, – проговорил он, читая заявление.
– У меня нет с собой паспорта, – растерялась Дина. – Зачем вам мой паспорт?
– Затем, чтобы принять ваше заявление. Документы на квартиру еще нужны.
– Но у меня их тоже нет. Все в квартире осталось.
Гарбунец оторвался от заявления и профессиональным взглядом окинул Дину. Растерянная девушка, в футболке, явно с чужого плеча. На ногах пляжные шлепки на добрых пять размеров больше. Ни сумочки, ни телефона, ни каких-либо ключей при ней не было.
– Девушка, вы идите куда шли, не морочьте мне голову.
– Послушайте! – взвилась Дина, но ее тут же грубо оборвал следователь:
– Задолбали уже, конченые наркоманы! Натворите дел под кайфом, ничего не помните, а потом изображаете тут жертву политического режима!
– Я не наркоманка!
– Ага, а я – пилот Формулы-1! Ты в зеркало себя видела? Бомжи больше доверия внушают, чем ты, дырка коммунальная!
– Какое имеет значение, как я выгляжу? Вы только у гламурных проституток заявления принимаете? Вы сами-то давно в спортзале были? – разозлилась Дина. – Нашелся тут, ценитель красоты – дятел толстопузый!
Гарбунец подскочил со своего стула.
– Я вот тебя сейчас на пятнадцать суток оформлю за оскорбление при исполнении, если рот не закроешь! – рявкнул он, разрывая бумагу с ее заявлением на две части.
– Оформляй, – согласилась Дина. – Мне все равно идти некуда. Как там тебя еще назвать нужно, чтоб наверняка? Баржа с пельменями? Шведский стол?
– Вон! – взревел Гарбунец, указывая пальцем на дверь.
– Форму на заказ шьешь? Не иначе, как на фабрике, где тенты на дальномеры строчат.
Гарбунец медленно встал, обогнул стол, грубо взял Дину за локоть и подтолкнул к выходу. Ее это совсем не устроило, она отмахнулась от следователя и вернулась на стул.
– Никуда я не пойду, пока вы не разберетесь с моим делом!
– К дружкам своим иди, они разберутся. Ноги раздвинешь – на дозу заработаешь, – предложил ей следователь.
– Почему вы мне не верите? – перестала ершиться Дина. – Я из отпуска вернулась, а домой попасть не могу.
– Вещи твои где? Чемодан? Сумка? Паспорт? Телефон?
– Потеряла, – буркнула Дина.
Вот уж не подумала, так не подумала. Свое неудавшееся убийство она обнародовать не собиралась. Не справиться ей с Турчинским ни с помощью закона, ни без него. У нее было достаточно времени сообразить, как ей быть дальше. Боря уверен, что ее рыбы доедают. Вот пусть так и думает. Не будет ни один убийца специально проверять, явился ли убитый им человек домой. Не верят современные душегубы в восставшие трупы. Сама же она тем более не побежит к нему хвастаться своим воскрешением.
Вряд ли жизнь сведет ее с Турчинским еще раз. Москва город не просто большой – огромный. Плюс у них разные орбиты существования. А через год, другой, она была уверенна, Турчинский и вовсе ее не узнает, даже если они столкнуться нос к носу. Осталось только Олега предупредить, чтобы он не выдал ее при случае. Но это потом… Пусть пока помучается, что стал виновником смерти сестры…
– Родственники есть? Муж, родители, братья, сестры? Кто может документально подтвердить, что ты – это ты?
– В Москве – нет. Все в других городах. Здесь – только подруги, коллеги с работы.
Тяжело вздохнув, Гарбунец проговорил:
– Мутная ты какая-то. Пожалуй, задержу я тебя до выяснения личности, а там посмотрим. Что у тебя с глазами?
Дина отвернулась, сжалась. К такому вопросу она не готовилась. Глаза у нее были такие, что можно упыря изображать без грима. Лопнувшие капилляры уже не доставляли неудобства, но смотрелись жутковато. Нечеловеческое напряжение, которое она испытала под водой, оставило след не только на духовном, но и на физическом уровне.
– Та-а-ак, – протянул Гарбунец. – Расскажи-ка мне, голуба, где ты была и чем занималась последнюю неделю.
– При чем здесь это? Я к вам, как потерпевшая пришла, а вы хотите меня в чем-то обвинить?
– Если тебе нечего скрывать, то рассказывай. Где глаза испортила?
– Вас это не касается, – отрезала Дина. Она никогда не была сильна в сочинительстве в отличие от своей подруги Полины. Вот та бы легко придумала на ходу правдоподобную историю и о глазах, и о том, куда делись ее вещи.
– У нас тут ориентировка висит. На мошенницу. По квартирам ходит, представляется сотрудником управляющей компании, стариков на деньги разводит. Не ты ли это?
– Вы с ума сошли? – вскрикнула Дина. – Я, пожалуй, попозже зайду. Брату дозвонюсь, он документы мои привезет.
– Ты же говорила, что потеряла их?
– Что вы ко мне привязались с этими документами? – Дина встала и направилась к выходу. Но не успела она сделать и пары шагов, как Гарбунец, несмотря на свои габариты, ловко подскочил и открыл перед ней дверь.
– Я провожу.
Подвох столь явно звучал прозвучал в его словах, что Дина встала столбом и подозрительно уставилась на следователя.
– Пойдем, пойдем, – поторопил он.
Чутье ее не подвело. Стоило им поравняться со стойкой дежурного, как Гарбунец одним движением впихнул ее в приоткрытую дверь "обезьянника", находившегося справа от стойки.
– Оформи ее как подозреваемую по делу о мошеннице, – бросил он дежурному, не замечая протестующих криков девушки.
Как так получилось, что она, абсолютно невиновная, оказалась за решеткой? Дина присела на узкую, отполированную сотнями задниц, скамейку, подперла подбородок кулаком и подвела итоги.
Что мы имеем? Ничего! А что потеряли? Все! Зря ушла от Эдика, пришла она к горькому выводу.
Жизнь отдела текла своим чередом. Люди приходили и уходили. Некоторые с нескрываемым любопытством рассматривали ее сквозь прутья решетки. Другие, равнодушно мазнув по ней взглядом, проходили мимо. Сидеть надоело, а ходить было негде. Маленькая площадь камеры не позволяла разгуляться. Любопытные взгляды гражданских стали утомлять. Все чаще в голову лезли мысли, что ее могут увидеть здесь знакомые или соседи. Репутация будет безнадежно испорченна, вздохнула Дина. На всякий случай, она стала прятать лицо прежде, чем на нее обращали свои любопытствующие взоры визитеры отдела в гражданской одежде.
Плохо знакомая с правилами задержания, она понятия не имела, сколько еще ее здесь будут держать.
Уткнувшись лбом в стенку, не обращая внимания на происходящее снаружи ее клетки, она вздрогнула от неожиданности, когда решетка зазвенела от удара.
– Эй, Надежда Михайловна Воронцова.
Дина обернулась. Гарбунец, постукивая папкой себе по бедру, с любопытством разглядывал девушку.
– Неужели! Не прошло и года, как полиция сумела подтвердить личность человека. У вас выход в базы данных, до сих пор, через курьера, что ли?
– Не нарывайся. То, что мы теперь точно знаем, кто ты, ничего не меняет. Под описание мошенницы ты по-прежнему подходишь.
– Про мою квартиру вы что-нибудь узнали? – Дина обхватила прутья решетки, прижавшись к ним лицом.
– Узнали, – протянул следователь, склонив голову. – Нет у тебя квартиры. Продала ты ее вчера.
– Я ничего не продавала!
– А по договору – продала!
– Бред какой-то! Я не могла ее продать вчера – меня не было в городе, – проговорила ошарашенная Дина.
– А где ты была? – невзначай поинтересовался следователь.
Дина на уловку не попалась, вместо ответа насмешливо фыркнула. Стоит рассказать об Эдике, как протянется ниточка к Борису, к Олегу, к украденной флешке. Нет! Об этом она будет молчать, как самая глубоководная рыба на свете. Но квартира! Нельзя же все просто так бросить! Ей лет тридцать без перерыва придется работать, чтобы купить другую.
– Вы же это не серьезно?
– Что?
– Обвиняете меня в мошенничестве?
– Почему нет? Может, ты и квартиру продала не без злого умысла – обмануть доверчивых покупателей. Деньгами завладела, а теперь изображаешь мне тут ретроградную амнезию с целью расторгнуть договор, не возвращая при этом деньги.
– Ваша фантазия, господин следователь, поистине безгранична. Вам бы сказки писать, а не протоколы…
День клонился к закату. Ничего не менялось. Дину по ее просьбе несколько раз безоговорочно выводили в туалет. Даже принесли ей обед и ужин из расположенного неподалеку ИВС, но не отпускали. Громко возмущаться и требовать начальство она перестала. Бессмысленно. Дежурный обращал на нее внимание не больше, чем на муху на окне. Должно быть, у него выработался иммунитет к воплям и крикам, несущимся из-за решетки, как если бы существовал невидимый звуковой барьер, проходящий строго по периметру "обезьянника".
Поздним вечером, когда Дина от безысходности всерьез начала прикидывать, как бы ей пристроится на узкой лавке на ночлег, широкая спина очередного посетителя загородила от нее полицейского за стойкой дежурной части.
– Где мне найти дежурного следователя?
– Вы по какому вопросу?
Посетитель говорил вполголоса, слов было не разобрать, но музыкальных слух Дины четко уловил знакомый тон. Она подошла к решетке и тихонько окликнула:
– Артур?
Тот обернулся так резко, что напуганная Дина отшатнулась от неожиданности.
– Какого черта? – зло рявкнул он ей в лицо, делая при этом широкий шаг ей навстречу.
– Прости, – Дина примирительно подняла ладони и порадовалась, что их разделяет решетка. – Могу сделать вид, что мы незнакомы, раз ты так реагируешь на мое присутствие.
Артур втянул воздух сквозь стиснутые зубы, на секунду прикрыл глаза, выдохнул и только потом спросил:
– Как ты здесь оказалась?
– Случайно, – отмахнулась Дина, начиная жалеть, что поддалась порыву и окликнула его. В памяти всплыла их последняя встреча и его предательство. – Забудь. Ты это умеешь.
– Кто ей занимается? – обратился он уже к дежурному.
– Гарбунец. 11 кабинет.
Чеканя шаг, Артур скрылся в извилистых коридорах, оставив Дину в полной растерянности. Он что, собирается ей помочь? Было бы неплохо. С паршивой овцы хоть шерсти клок.
Не прошло и десяти минут, как Артур вновь объявился, на этот раз вместе с пузатым следователем. Без лишних подписей, протоколов и вообще каких-либо слов, Гарбунец, довольно улыбаясь, открыл немудреный замок и распахнул дверь ее клетки.
– Свободна, – он широко повел рукой, подтверждая жестом свои слова.
Артур не был так подозрительно счастлив, как следователь, и, не дожидаясь, когда Дина соизволит покинуть клетку, сам сделал шаг внутрь, схватил ее за локоть и потянул за собой.
– Ой, – воскликнула она от боли, что причинили ей его пальцы. Попробовала выкрутиться, но он только сильнее сжал ее руку.
– Быстро в машину, – приказал он.
– Я не могу. У меня здесь дело осталось незаконченное, – возмутилась Дина.
– В машину, я сказал!
Ух, ты! Дина даже вздрогнула. Напряжено посмотрела на Артура, наткнулась на такой тяжелый, свинцовый взгляд, что ощутила себя под дорожным катком. На подсознательном уровне поняла, что сейчас не самое лучшее время вступать в спор.
– Ладно, – сдалась девушка. Что она теряет, в конце концов? Вернуться в участок она успеет.
Спустя несколько минут они уже мчались по дороге. Артур молчал. Дина же никак не могла подобрать слов, чтобы начать разговор. При последней их встрече она нелестно отозвалась о его мужской чести. Откровенно говоря, она и сейчас ничуть не поменяла своего мнения. Вместе с этим было ясно, что начни она разговор с оскорблений – ответа не будет. А так многое хотелось высказать… В ее голове каким-то немыслимым образом он занял место главного обвиняемого во всех неприятностях.
– Куда мы едем? – все же нашла она в себе силы задать вопрос без эмоций.
– В место, где ты поживешь какое-то время.
– Останови машину.
– Зачем?
– Чтобы я могла выйти, придурок! – нахально пояснила Дина.
– Нет, – довольно ровно протянул Артур, пропустив мимо ушей оскорбление.
– Послушай, спасибо тебе, что ты меня вытащил, но у меня сейчас есть дела поважнее, чем проводить с тобой время.
– Знаю я, какие у тебя дела – снова побежишь в полицию, писать заявление, что тебя не пускают в собственную квартиру.
– Откуда знаешь? – озадаченно спросила Дина. – Откуда ты вообще взялся на мою голову? Почему именно ты каждый раз мелькаешь рядом, когда у меня возникают неурядицы в жизни?
– Ты это так называешь? Неурядицы? – хмыкнул Артур.
– Совершенно не важно, как я это называю. Если бы не ты, у меня все было бы хорошо. Я отдала бы флешку Борису, и все бы уже завершилось к обоюдному удовлетворению всех сторон.
– Не все так просто. Флешка была пустая.
– Откуда ты все знаешь? – подозрительно поинтересовалась Дина.
Коротко глянув на нее, Артур ничего не сказал. Дине и не требовался ответ. Сложив руки на груди, она мрачно уставилась на дорогу. Горбатые фонари на фоне ночного фиолетового неба бросали вниз потоки света, обесценивая мощные светодиоды автомобильных фар.
Пробежали и закончились за окном многоэтажные разноцветные новостройки, поток сопровождающих машин резко снизился. Черной стеной вдоль дороги потянулась смешанная лесополоса. Поворот направо. Еще пара минут по двуполостной дороге и показались разнокалиберные коттеджи, окруженные редкими деревьями. Поплутав еще немного по переулкам, проехав под открытым шлагбаумом рядом со стилизованным под старину деревянным щитом с надписью "Русская сказка", они уперлись в глухие ворота.
Порывшись в бардачке, Артур выудил оттуда брелок с ключами. Вопреки ожиданиям Дины, он не стал открывать ворота, беззаботно бросив автомобиль на улице. Во двор они попали через калитку. Небольшой уютный коттедж из калиброванного бруса под кирпичного цвета крышей, встретил их темным двором и темными же окнами.
– Чей это дом?
– Тебе, не все ли равно?
Пожав плечами, Дина поднялась вслед за Артуром на крыльцо. Щелкнул замок, пропуская гостей внутрь.
Внутренняя обстановка не поддалась новомодным веяниям моды на стиль техно и хай-тек, а примерила на себя образ классического охотничьего домика. Избыток деревянных фактур скрывался за графитовыми портьерами и коврами бледно-голубых тонов. Камин, облицованный терракотовым кирпичом, чернел разинутой пастью в углу гостиной, наполовину прикрытый от взора приземистым диваном. Дина высоко оценила работу своего незнакомого коллеги-дизайнера. Пожалуй, она бы ничего не стала менять в интерьере. Это был как раз тот редкий случай, когда чужая работа вызывала не желание все переделать, а остаться здесь жить.
– Располагайся, – обвел рукой вокруг Артур.
– Я не собираюсь здесь задерживаться, пока ты не объяснишь, зачем мне это.
– Может, для начала примешь ванную? От тебя разит тюремной "романтикой".
Дина недоверчиво хмыкнула, но все же притянула к носу футболку с плеча. Сморщилась от неприятного запаха. Тут он был прав. Ванная была просто жизненно необходима.
– Пиццу с чем любишь? – донеслось ей вслед.
– Любую, только не с морепродуктами.
Как приятно быть чистой! Дина основательно расположилась на диване перед камином. Укутанная в пушистый махровый халат, с полным желудком и бокалом белого полусладкого вина в руке. Огонь в камине мягко и нежно обтекал поленья, оставляя чувство нереальности, там, где проходились прекрасные ярко-оранжевые с синеватым основанием трепещущие языки пламени, оставалась лишь черная каверна, наполненная сажей.
Искореженность, какая-то надломанность, все это время мучавшая девушку, незаметно отступила, позволив обыденным, рядовым ощущениям заполнить голову и чувства.
Огни камина высекали блики на еще мокрых прядях Дины, соперничая с отблесками в янтарных глазах.
Со спины подошел Артур и, перехватив ее руку с полупустым бокалом, доверху наполнил его вином. Неожиданно Дина почувствовала, как мужчина провел рукой по ее волосам. Слишком уверенное и рассчитанное прикосновение, чтобы оказаться случайным. Она дернулась, убирая голову из-под его руки, и с недоумением обернулась.
– Красивые волосы. Не смог удержаться, – как ни в чем не бывало, проговорил он. – Еще пиццы?
Дина молча покачала головой. Очарование вечера вмиг оборвалось. Настала пора выяснить отношения.
– Кто ты такой?
– Что именно тебя интересует? Мои жизненные принципы или моя работа? Быть может моя половая принадлежность или сексуальная ориентация?
– Все. Но начни с ориентации, – уточнила Дина.
– Это-то тебе зачем? – усмехнулся Артур.
– Не зачем, но ты сам предложил, – пожала плечами Дина и с насмешкой продолжила, – Я подумала, вдруг для тебя это очень важно… Ну, чтобы все вокруг знали о твоих предпочтениях.
– Вот как? И какие же у меня предпочтения?
Дина округлила глаза.
– Откуда ж мне знать? Но подозреваю, что самые разносторонние…
– Понятно. Хочешь меня подразнить… Зря. Думал, мы подружились.
– С какой стати? – удивленно поинтересовалась Дина.
Артур облокотился на спинку дивана в опасной близости от девушки. Она чувствовала, как прядь ее волос оказалась зажатой между его пальцев. Он то накручивал ее себе на палец, то растягивал в длину, заставляя голову девушки слегка наклонятся назад.
– Если ты ждешь благодарности, то ее не будет, – уверенно заявила Дина.
– Жадина, – успел шепотом усмехнулся Артур ей в ухо до того, как она соскочила с дивана.
– Да знаешь ли ты, что мне пришлось пережить из-за твоей трусости?! – вскрикнула она, чувствуя, как гнев и страх воспоминаний черной пеленой затмевает разум.
Артур вежливо приподнял бровь, выражая всем видом желание выслушать ее монолог.
– Меня утопили! – выпалила она, забыв о данном себе обещании молчать о произошедшем. – Я умерла! Знаешь, как это страшно, когда твои легкие разрываются? И ты думаешь, что произойдет быстрее – потерять сознание от боли или недостатка кислорода? А этот жуткий выбор – вздохнуть воду и прекратить мучения или терпеть боль, медленно терять сознание и надеяться на чудо?
– Я так полагаю, чудо произошло, – тихо проговорил Артур, притягивая ее к себе.
– Да, – устало произнесла Дина, поддаваясь. Из нее словно выпустили воздух и она послушно плюхнулась рядом с Артуром на диван, позволяя себя обнять.
В камине лепестки огня сами с собой задорно играли в салочки, невольно завладев опустошенным вниманием Дины. Артур молчал, прижимая ее к себе, словно мог защитить от воспоминаний одними лишь объятьями.
– Это не флешка, а просто черная метка, какая-то, – уже спокойно проговорила наконец-то Дина. – Стоило мне взять ее в руки, как начались мои неприятности.
– Все наладится. Я уверен, – он по-дружески потрепал ее по плечу.
– Зато я не уверенна. С каждым днем становиться только хуже. Сегодня я узнала, что моя квартира продана. Такими темпами мои неприятности приведут к всемирному потопу.
– Ты умрешь гораздо раньше, – спокойно произнес Артур.
– Ты – долбанный экстрасенс-предсказатель? – немного нервно спросила Дина, отодвигаясь.
– Тебе не интересно, о чем я говорил со следователем?
– Что тут может быть интересного? Ты дал ему денег. Думаю, очень много денег. Его глаза светились ярче новогодней гирлянды на кремлевской елке. Я не смогу вернуть тебе деньги, если ты ведешь к этому. Я не просила о помощи.
Артур мотнул головой.
– Забудь про деньги. Я о твоем новом знакомом, Борисе.
Дина подобрала под себя ноги, сжалась. Она будет ненавидеть это имя всю оставшуюся жизнь.
– У следователя от хорошего настроения развязался язык. И он поделился со мной кое-какой информацией. Его близкая знакомая работает в кадастровой палате. Один неформальный телефонный звонок, пару минут ожидания и фамилия нового хозяина твоей квартиры перестала быть секретом.
– У меня появилось плохое предчувствие от твоих слов.
– Не зря, – подтвердил он.
– Не тяни. Выкладывай.
– Твою квартиру купил Борис Турчинский.
– Но как?! Это не возможно! Я ничего ему не продавала! Ничего не подписывала!
– Ну, если верить документам, то некто Куцевой Олег, отчество не помню, заключил с ним сделку по доверенности от твоего имени.
– Алексеевич, – проговорила Дина. Алкоголь чудесным образом растворился в крови без следа, оставив после себя лишь легкую головную боль.
– Что?
– Отчество, говорю, Алексеевич, – как заведенная повторила Дина. – Куцевой Олег Алексеевич – это мой брат.
– О, это многое объясняет.
– Он не мог.
– Еще как мог. Даже могу предположить, каким образом они провернули эту продажу. Твоя квартира была также куплена по доверенности, ведь так?
– Да.
– Легким движением мышки в фоторедакторе старая доверенность на покупку превратилась в копию свежей доверенности на продажу. Подарок в конверте нужному человеку и он закрыл глаза на отсутствие оригинала.
– Я добьюсь, признания этой сделки недействительной, – решительно проговорила Дина, вскакивая на ноги.
– Ага, – отвлеченно пробормотал Артур, любуясь девушкой. Даже под халатом угадывалось гибкое, стройное тело. Изящные руки заканчивались длинными, сильными пальцами. Которые, то сжимались, то разжимались в бессильной ярости.
Отмотав несколько кругов по комнате, она вернулась на диван. Уселась, обняв колени и бездумно уставившись на пламя. Огонь тягуче добирался до нетронутой сердцевины поленьев, с каждой секундой делаясь все слабее, будто укладывался спать.
– Что мне делать? Судиться с братом? Разве так можно? – тоскливо вопросила она, глядя на догорающий огонь. Артур не ответил, молча подбросил в камин несколько поленьев, разбудив пламя.
– Глупая. До суда дело не дойдет.
– Думаешь, он сможет все исправить? – с надеждой встрепенулась Дина.
– Еще как сможет, – согласился Артур. – Но только в свою пользу. Своим жизнерадостным видом ты не вписываешься в его планы. Думаю, твой брат абсолютно точно знал, что не увидит больше твою милую мордашку на этом свете.
Неприязненно взглянув на Артура, не принимая его точку зрения, Дина покачала головой. Откуда ему, бездушному, трусливому чурбану, знать, какие планы могут быть у ее брата?
– Хочу побыть одна. Мне нужно подумать.
Стрелки на часах давно перевалили за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Артур растворился где-то в просторах дома. На его предложение отправиться в кровать и отдаться в объятья сна, она ответила решительным отказом. Он не стал настаивать, и теперь она в одиночестве прикидывала, как бы ей связаться с братом не слишком напугав его своим появлением. Дина даже начала предвкушать, какое удовольствие получит от его удивленного-радостного выражения лица… Потом, понятное дело, они немного повздорят, а после вместе сообразят, как вернуть квартиру…
Но хватить ломать голову, пора действовать! Под таким девизом Дина кошкой соскользнула с дивана. Удивительно, но ключи от машины нашлись там, где и положено – на тумбочке в прихожей. Наконец-то удача повернулась к ней лицом!
Дверь без скрипа отворилась и с мягким щелчком вернулась на место. На крыльце Дина позволила себе шумно выдохнуть и уверенно опереться на всю ступню. Уже не таясь, сбежала с крыльца, прошмыгнула через калитку и вот она перед машиной. Стоило ей взяться за ручку, как потайной датчик сработал, цокнул центральный замок, отпирая дверки, и автомобиль, приветствуя водителя, подмигнул поворотниками.
Отъезжая от дома, она бросила на него последний взгляд. В окне второго этажа мелькнул мужской силуэт. Дина про себя довольно усмехнулась – не успел! Но все же придется менять план. Кто знает, что взбредет в голову этому типу? Машина дорогая и он вполне может заявить об угоне. В город на ней соваться точно не следовало.
Через пару кварталов Дина притормозила на парковке перед местным автосервисом. Одноэтажное здание было погружено во мрак и можно было не опасаться любопытных взглядов. Наугад ткнув несколько кнопок на потолке, она зажгла свет в салоне и принялась методично обшаривать салон.
Нет, она не искала доказательств против Артура, ей всего лишь были нужны деньги. Прекрасно запомнив его пухлый бумажник в гостинице, она не сомневалась, что и в машине найдется нечто, чем она сможет расплатиться с таксистом. Так и есть. За козырьком торчали несколько тысячных купюр. Просто отлично! Совесть уютно спряталась за занавесом, сотканным из воспоминаний о чувствах и эмоциях, что пришлось ей пережить под толщей воды.
Теперь не плохо было бы раздобыть телефон.
Проехав еще несколько кварталов вдоль низкорослых свежевыстроенных домиков, Дина наткнулась на круглосуточный магазин.
Опытный охранник мгновенно оценил автомобиль и, несмотря на не презентабельный вид владелицы, кто разберет нынешнюю моду, без капли сомнения позволил воспользоваться своим телефоном. Дина же, лукаво хихикнув и пьяно икнув, пояснила, что: "Папочке не нравиться, когда я пьяная сажусь за руль и будет лучше, если домой я подъеду на такси. Машину завтра заберет водитель". Охранник, не молодой уже мужчина, заговорщицки кивнул, и клятвенно заверил, что машина дождется своего хозяина в целости и сохранности.
***
– Господи, Дина! Так ты жива?! Ты хоть понимаешь, как Олег переживает! Он сказал, что ты пропала! И он почти уверен, что ты покончила с собой!
Вытаращив глаза, чтобы донести до подруги всю степень своего беспокойства, Полина тараторила все время, что понадобилось Дине снять обувь и умыться. Уже на кухне она немного поубавила свой пыл и вполне закономерно поинтересовалась:
– Почему ты не отвечала на звонки?
– Потеряла телефон.
– Олег в ужасе!
– Он в Москве?
– Ну да. Почему ты спрашиваешь? Ты все забыла?
Вот как? Дина вдруг задумалась. Интересно, что ему наплел Турчинский о моем исчезновении? Стоило Олегу убедиться, что со мной, как с абонентом покончено, как он сразу примчался продавать мою собственность, устроив спектакль для моих подруг, изображая из себя заботливого братца? Сильно же его прижал Турчинский, раз он не пожалел московскую квартиру и разыграл полноценный спектакль перед ее подругами.
