Татьяна Абиссин
Странница
Глава 15. «Ковры в конуре»
Шоколадная фабрика оказалась массивным двухэтажным зданием, крышу которого венчал огромный цветок подсолнуха. Неизвестно, кому пришел в голову подобный архитектурный изыск, но Люба только вздохнула:
– «Цветочные сласти»? Серьезно? Даже звучит как-то невкусно!
– Ничего ты не понимаешь, Любушек! У нас вкуснейшие конфеты во всей Солнечной стране. Мармелад, шоколад, леденцы, ириски… А подсолнух – это символ страны. Часто изображают его или солнце.
Люба только пожала плечами. У нее, считай, целая неделя отпуска. Все равно нужно чем-то себя занять. Тем более Даньяр сказал, что конфеты пробовать не запрещается.
Внутри оказалось не так интересно, как снаружи. По крайней мере, на первый взгляд. Множество складских помещений, выкрашенных в синий цвет, нагромождений разноцветных коробок, огромные чаны с жидким шоколадом, карамелью, помадкой, от которых шел приторно-ванильный запах. Находиться рядом с кипящей патокой или шоколадом нелегко, если учесть, что и на улице стояла жара.
Получив одинаковые синие халаты, Даньяр с Любой разошлись в разные раздевалки. Одежду полагалось оставить в специальных шкафчиках. Волосы убирались под шапочки из материала, похожего на фольгу, но более прочного.
Журавлева не понимала, как шоколадная фабрика может работать без электричества. Но разгадка не заставила себя ждать: множество печей разных конфигураций находилось в самом здании, а ленты, от станка к станку, были снабжены «теплоками».
Женщины и мужчины быстро передвигались по проходам. На шее каждого из работников блестели «ошейники» с подмигивающими красными камнями.
– Технологический процесс, поточное производство…– Даньяр с важным видом, точно пытаясь запугать ее незнакомыми словами, рассказывал о фабрике конфет. Любе казалось, что так вел бы себя щеголь на светском приеме пару веков назад, рядом с деревенской простушкой.
Когда короткая и не слишком интересная экскурсия по шоколадной фабрике закончилась, Даньяр разом растерял красноречие и снова превратился в унылого молчуна. Даже то, что они должны сортировать конфеты на одном общем участке и откладывать в сторону бракованные, не сделало его мягче. На все вопросы Любы о подозрительном доме Рэмов, о привычках и прошлом деда Даньяра, о буднях лучника, тот отвечал односложно:
– Меньше болтовни, больше дела!
В итоге Люба отказалась от мысли «развести» его на разговор. Может, было бы интересно поболтать с кем-нибудь из работников фабрики. Только те смотрели на нее, как на чудо, и старались держаться подальше. Неизвестно, что стало этому причиной: загадочная сила Странницы, или же общество юного лучника, которого, действительно, побаивались.
Хоть они и отработали только половину смены (примерно четыре часа), Люба очень устала. Оказалось, перебирать конфеты – довольно нудная работа. Хотя цветные фантики с изображением магарей ее немножко развлекли.
Перед уходом им с Даньяром вручили по маленькому пакетику кристаллов, перехваченных красной лентой и бумажному пакету с шоколадными конфетами. Это было довольно щедро, хотя Люба уже успела полакомиться сладким. Наверное, не следовало так увлекаться, все-таки она – модель. Что бы Соболева сказала об её нынешней форме и аппетите? Ну, наверное, что путь на подиум для неё закрыт.
Солнце уже клонилось к западу, когда Люба и её спутник покинули фабрику. Несмотря на то, что день простоял жаркий, с Волнистого озера подул холодный ветер, и Люба не отказалась бы накинуть на плечи кофту.
– Ты – молодец! Думал, будешь капризничать, что устала, но ты молчала, – похвалил ее Даньяр. – А теперь, давай сюда мешочек с «теплоками». За жилье нужно платить!
Люба пожала плечами и протянула ему свою «зарплату». Ее кормят, одевают – зачем ей деньги или какие-то «теплоки»? Дядя Вадим тоже забирал у нее гонорар за съемки. Рэм хоть на конфеты не покушается!
Даньяр развязал ленточку и высыпал «теплоки» на ладонь. Они оказались очень маленькими, размером с горошину, но зато – целая горсть.
– Мы должны их обменять. Мне нужны «теплоки» на замену тех, что сломались в Мерлом лесу, – сообщил Рэм.
– У вас, что, и пункты обмена есть? – Люба не удержалась, подхватила один из маленьких «теплоков», поднесла его к самому лицу, и, прищурив левый глаз, попыталась рассмотреть «живой» камень изнутри.
Но Даньяр не был настроен потакать ее любопытству. Выхватив камень, он быстро двинулся вдоль боярышниковой аллеи, недовольно ворча на ходу:
– Сказал же, нужно обменять. Будешь зевать, опоздаем в обменную лавку.
Обиженной Любе оставалось только ускорить шаг, следуя за ним. Не хватало еще потеряться в этом хитросплетении улочек!
…Бумажную вывеску «Обменный пункт» украшали декоративные камни, переливавшиеся в солнечных лучах, как рыбья чешуя.
– Останься здесь, – попросил ее Даньяр. – Там мало места. Лучше подыши воздухом!
– Смотрите, какой заботливый, – проворчала Люба. Не то, чтобы ей было дело, сколько «теплоков» наменяет себе Рэм. Она уже поняла причину его нежелания появляться с ней на людях. Даньяр не любил привлекать к себе внимание, а рядом с «иномиркой», как обозвали ее гномы, оно было ему обеспечено.
«Ну и пусть себе меняет, – подумала Люба. – А я посчитаю количество кирпичиков на стене дома напротив. Больше все равно заняться нечем!»
В первый раз ее подсчет сбился, когда где-то неподалеку, во дворе, мальчишеский голос прокричал:
– Лучшие ковролеты с большой скидкой только сегодня! Заходите в «Ковры в конуре» прямо сейчас! Только у нас вы купите новый ковролет за смешную цену!
Голос умолк, и Люба снова принялась высчитывать количество кирпичей. Ей пришел в голову очевидный факт: если она посчитает число кирпичей в вертикальном и горизонтальном рядах, то, перемножив, узнает точное их количество.
Но тут снова раздался тот же въедливый голос:
– У вас все еще нет личного ковролета? Бегом в наш магазин «Ковры в конуре»! Ваши родные не выезжают за пределы провинции, потому что путь неблизкий и лежит через леса? По воздуху вы легко преодолеете любые преграды! Для ковра не требуется никакого топлива – просто следите, чтобы нитки всегда держались на месте! В случае, если ковер порвется, его всегда можно заштопать ковронитками, которые тоже можно купить в нашем магазине «Ковры в конуре»!
Люба фыркнула. Да уж, реклама, она везде одинакова! Только в Москве парня не заставили бы мучиться и надрывать глотку. Нежный женский голос в записи повторял бы текст, не сбиваясь.
– Приходите за новым ковролетом в «Ковры в конуре»! Выберите оригинальный рисунок! Только у нас – огромный выбор и низкие цены! – продолжал расхваливать товар мальчишка.
Люба задумчиво поковыряла носком своего чулка-туфли сухой песок. Удивительно! К этой волшебной обуви грязь не прилипала. А ведь сегодня она в них бегала, и по траве, и по лужам, появившимся после ночного дождя. Замечательное изобретение!
– Один ковролет – это не показатель вашего достатка! Помните, у хорошего хозяина должно быть хотя бы три ковролета: один – для себя, другой – для жены, третий – для родственников! Приходите в «Ковры в конуре» за новыми замечательными ковролетами! Докажите себе и другим, что вы – успешный человек!
Люба прислонилась к стене дома рядом с дверью в обменник и едва не заскрипела зубами. Ну, что, за навязчивый сервис? Она уже готова отправиться в соседний двор и попросить рекламного агента заткнуться. Останавливало лишь то, что Даньяр велел его ждать.
Когда Рэм вернулся, Люба спросила его:
– Ну что, много наменял?
Даньяр усмехнулся:
– Мечтать не вредно, – и продемонстрировал всего шесть больших «теплоков». Точно такие Люба держала в руках, когда заменяла камни в его ошейнике.
– Только шесть? Так мало?
Заметив ее недовольный вид, он взъерошил девочке волосы:
– Увы. Крупные камни дорогие. Не веришь – можешь порыться у меня в карманах. Обменял их на твой и мой мешочки. На эту неделю мне хватит. Спасибо. Но на шоколадной фабрике тебе все равно придется мне помогать… Продукты можно приобрести только в обмен на «теплоки».
Его перебил звонкий голос все того же ушлого мальчишки:
– Сумма, полученная за каждый пятидесятый ковер, направляется на благотворительность! Спешите сделать покупку в «Коврах в конуре» уже сегодня, помогая сиротам и обездоленным!
– Что за клоун? – спросила Люба. – Знаешь его?
Даньяр нахмурился:
– Да есть тут один бесполезный. Последние двадцать лет просиживает в нашем мире. Толку от него! Чайник дырявый! Ковролеты продает.
Журавлева тут же уцепилась за фразу «в нашем мире»:
– Погоди! Хочешь сказать, что этот парень – такой же, как я?! Но… Если он – предыдущий Странник, то ему должно быть под сорок лет! А как его зовут?
– Тридцать пять, если быть точным. Ярослав Таманцев. Наша провинциальная знаменитость. Лет пять-десять назад на него приезжали посмотреть из других провинций. Но потом перестали. Надоел, – равнодушно отозвался Даньяр.
– Что ж ты сразу о нем не рассказал! Если я могу стать Странницей, мне обязательно нужно пообщаться с предшественником. Ужас, как подумаю, что он застрял здесь, аж на двадцать лет! А что стало с его близкими? И какой это удар для родителей! Подожди… Если ваши «испытания» начались двести шестьдесят лет назад, значит, здесь пропало не менее двенадцати Странников! И, что, все они до сих пор живы, благодаря магии этого мира?
Люба едва не подпрыгивала от возбуждения.
– Ты – тринадцатая, – уныло отозвался лучник, – что касается иномирцев, то Славка из них – единственный живой. Что стало с остальными, не знаю. Кто-то превратился в манекен и умер. Кто-то погиб во время испытания. Обычный порядок вещей… А Славка застрял в нашей провинции по вине испытания, которое было назначено здесь. Глаза намозолил.
– Ты же не видел, как он проходил испытание, чего бурчишь? – мигом кинулась на защиту русского парнишки Люба. И тут же помрачнела, вспомнив какой номер по счету ей достался. На что рассчитывать, если даже с номером Странницы ей не повезло!
– Не хмурься. Я тебя в ряды наших «спасителей» вообще не зачисляю! Слишком бестолковая, – заявил пакостник.
Люба сказала бы ему пару ласковых в ответ, но тут Таманцев, или как-его-там, снова заорал во всю силу легких:
– Только у нас, и только сейчас в «Коврах в конуре» вы сможете увидеть последние новинки ковролетов. Если вы уже совершали покупку, то вас ждет зашибенная скидка!
– «Зашибенная»? Он часом на солнце не перегрелся? – озабоченно покачала головой Люба. – Пойдем, что ли, посмотрим на этого бывшего Странника!
Даньяр закатил глаза:
– Это обязательно?
– Конечно! – топнула ногой девочка. – Может, ты и не веришь, что я – Странница, способная что-то изменить в вашей дурной системе. Но я все равно завязла в этом по уши! Мне пригодится любая информация об испытаниях, которые предлагают Гриоты. И Ярослав в силах помочь!
– А, вот, захочет ли… – без энтузиазма отозвался Даньяр, который выглядел усталым.
Люба подумала, что на нем плохо сказался предыдущий день, схватка с магарью, после которой перегорели все «теплоки». А вдруг в течение одного дня носителям ошейников полагается испытывать определенное количество эмоций? И усталость сама по себе опасна? Может, Рэм не отмалчивается, а просто бережет новые камни?
– Слушай, если не хочешь со мной идти, возвращайся домой, – Люба махнула рукой, показывая, куда, по её мнению, следовало отправиться Даньяру.
Тот мигом рассвирепел:
– Ишь, чего захотела! Старейшины ждут, что я буду приглядывать за тобой! Так что даже не надейся болтаться где-то в одиночку! Или в компании этого шарлатана Таманцева! – Даньяр сорвался с места и пронесся мимо растерянной Любы к узкому проходу между кустов, бросив на ходу, – пойдем, посмотришь на своего сородича. Здесь путь короче.
«Короткий путь» оказался и тернистее, как и следовало ожидать. Под ногами тут и там валялись камни. Остатки поваленного забора поросли крапивой. Люба закусила губу, чтобы не вскрикнуть от боли, глядя на ухмыляющегося Дэна. Конечно, в брюках, непроницаемых для крапивы, пробираться через завалы как-то сподручнее. Люба совершенно беззлобно пожелала парню оставить на заборе клочок ткани от роскошного костюма, поразившего ее еще в первую встречу. Но, наверное, ткань была крепкой. Так же, как и её волшебные чулочки!
Миновав побелевшую от времени изгородь, они прошли между высокими раскидистыми тополями. Вышли прямо к одноэтажному дому, напоминавшему гигантскую собачью будку, выкрашенную в ярко-малиновый цвет. Вход не был прикрыт дверью. Точнее, сама дверь валялась на земле, точно половой коврик. Возможно, на ночь дверь поднималась и закрывалась на замок. Или хитро завязывалась изнутри шпагатом. На здании над единственным входом Люба прочла неровные буквы: «Ковры в конуре».
– Без окон, без дверей, полна горница людей, – хмыкнула Люба себе под нос.
– Чего ты там бормочешь?
– Неважно. И кто из них – Таманцев?
У входа толпилось человек десять. Люба с болью отметила, что, как и на фабрике, у каждого из них на шее мерцал ошейник. Женщины средних лет в пышных платьях с цветными фартуками и в плотных чепцах, один мужчина с вилами, очевидно, пришедший откуда-то поблизости, где убирал сено, трое рыбаков с ведром рыбы, и две очаровательные девчушки лет четырнадцати.
– Да вот же он! Выделяется красными волосами, как мотылек среди гусениц. Только посмотри, как собой гордится и нос задирает! Надеется, что кто-нибудь купит у него товар. А, знаешь, сколько стоит один ковролет из его «конуры»?
– Сколько?
– Сто тридцать крупных «теплоков», – лениво сообщил Дэн.
– Надо же, какими деньжищами ворочает наш Таманцев! – восхитилась Люба, у которой отчего-то не получалось разглядеть соотечественника, сколько бы она не вглядывалась в толпу. – Это же двадцать один день работы на фабрике!
– Ничем он не ворочает, – потер виски Даньяр, – его просто содержит хозяин лавочки. Приглянулся ему Славка тем, что был Странником. А твой Таманцев – обычный продавец. И не слишком удачливый.
Люба пропустила мимо ушей последнее ехидное замечание. Они вплотную подошли к толпе, собравшейся вокруг магазина ковролетов. Сейчас Журавлева могла хорошенько рассмотреть мальчишку-торговца. А ведь этот Ярослав Таманцев и, правда, не постарел с момента, как стал Странником!
Было ли это его особенностью, или участью всех бедняг-иномирцев?! В отличие от жителей Солнечной страны, ошейник на шее не просто забирал у него энергию, разменивая ее на крохи от «теплоков», но и сохранял молодость. Люба даже подумала, сколько женщин в её мире согласились бы надеть ошейник, чтобы оставаться вечно молодыми.
Сам Ярослав Таманцев поразил ее не только своим юным лицом (как будто был ее одноклассником), но и яркой, запоминающейся внешностью. Во-первых, Люба сразу поняла, что имел в виду Даньяр, назвав Славу – «мотыльком». После Рэма Журавлева надеялась, что ей больше не придется любоваться на дикие расцветки волос. Хотя в глубине души опасалась – вдруг в Солнечной стране популярны яркие оттенки? Были же здесь Нептунисы, считавшиеся редкими красавцами! И, если во сне она видела их такими, какими они были на самом деле, то оставалось признать, что каноны красоты здесь сильно отличаются от земных.
Но ей повезло. Местные жители не имели привычки краситься в дикие цвета. Единственным человеком с синей косой оказался Даньяр. Поправка! До того момента, как Люба встретила Ярослава.
Бывший Странник обладал шевелюрой кроваво-красного оттенка. Таманцев соорудил на голове целый лабиринт из острых прочных треугольников, щедро смазав волосы неведомым жирным средством.
«Наводит на мысли, кем этот герой был в прошлом, еще в России…»
Таманцев носил ту же одежду, в которой когда-то прибыл в Солнечную страну. Серая футболка с Майклом Джексоном, потертые, видавшие виды, синие джинсы, на ногах – самые обычные ботинки, казавшиеся неуместными в такую жару, а сверху – куртка-косуха со множеством молний и замочков из кожзаменителя, которая вышла из моды давным-давно. На шее – ошейник Гриотов. На груди болталась дешевая металлическая цепь. Пальцы обеих рук унизаны безвкусными кольцами, явно копеечными.
Неказистая одежда Ярослава полностью компенсировалась его теплой улыбкой, которую он щедро дарил всем окружающим. Серо-зеленые глаза удивленно расширились, когда он заметил Даньяра и его спутницу.
Очевидно, Таманцев был собранным человеком, который не любил отвлекаться от рабочего процесса. Вот почему он, сделав короткую паузу, во время которой оглядел Любу с головы до ног, вернулся к рекламе своего товара. Подхватив один из крепко скрученных рулонов примерно в два метра высотой, он от души тряхнул его за верхний край. Тот развернулся, но не упал на землю. Повиснув в воздухе, ковер продемонстрировал зрителям сложный узор на нежно-розовом фоне, сочетавший лилии и замысловатые символы в виде спиралей и змей.
Люба поймала себя на том, что, открыв рот, глазеет на мягкое средство передвижения. Она-то видела ковер-самолет только в фильме про старика Хоттабыча. А тут, выходит, ковролет – вполне обычная ходовая в быту вещь?
– Новый, совершенно новый ковролет! На сегодня это – абсолютный лидер продаж! – расписывал достоинства товара Таманцев, – если захотите, можете использовать дома вместо ковра и даже спать на нем. Но, если приобретете его, как транспортное средство, убедитесь в его прочности и долговечности, а также способности поднимать в воздух тяжелые грузы! Цена для отменного качества просто смешная – всего сто семьдесят пять крупных «теплоков»!
– А почему, как ты ковер развернул, из него столько пыли посыпалось, если он – новый? – один из рыбаков чихнул и, отвернувшись, недовольно высморкался.
Ярослав подарил ему легкую чарующую улыбку:
– Это все лишь магия ковролета! Он буквально дышит магией. Нам, простым смертным, может даже вначале неуютно находиться рядом с ним. Но все поправимо! Наш замечательный ковролет за номером 311 сам приспособится под ваши нужды! Лишняя магическая сила сохранится на всякий случай!
Люба недоверчиво хмыкнула. Пыль, она и в Африке – пыль.
– А сейчас мы устроим настоящее испытание для ковра! Девицы-красавицы, не хотите поучаствовать в небольшом, но крайне увлекательном представлении? – Ярослав успел незаметно приблизиться к двум очень похожим девушкам (видимо, сестрам) и вытащить их в центр рядом с собой.
Слегка обнимая смущающихся девчонок за плечи, и при этом, успев хитро подмигнуть Любе, Таманцев продолжил:
– Ну, что, какая из вас посмелей, и рискнет оседлать этого летуна?
Одна из девчонок вывернулась из его рук и присоединилась к зевакам. По личику второй девчушки с широко расставленными глазами и вздернутым носиком, становилось понятно, что общество Ярослава, в прошлом – Странника, а сейчас – продавца ковров, ей очень приятно.
«Пусть все его сладкие речи – не более, чем пустой треп и желание заполучить покупателя, такие комики всегда популярны», – мысленно вздохнула Люба, рассматривая возможную хозяйку ковра. Белое платье в рисунок из тонких волн, с кружевным воротничком, сидело точно по фигурке. Подол платья от колена и до пят мастерски сшит из прозрачной переливчатой ткани, и потому верхняя юбка отсутствует. Девушка смотрела на Таманцева так, словно он, по меньшей мере, принц. Острые плечики восторженно подрагивали.
«Похоже, слава не оставила Славку, чтобы там себе не думал Даньяр. Слава и Славка. Каламбур получился!» – Люба с азартом ждала, чем закончится этот спектакль. Все равно откровенный разговор с Таманцевым откладывался. Журавлева по себе знала, как раздражает, когда тебя отрывают от работы незнакомые люди с левыми вопросами. А ей обязательно нужно познакомиться с Ярославом! Что ж, придется ждать, пока все зеваки не разойдутся по домам…
– Прошу пожаловать на наш «Ковролет-311»! Не бойтесь, устраивайтесь поудобнее! Для вашей безопасности лучше сесть на ковролет с ногами, на самую середину, чтобы вес распределился равномерно! – Ярослав отпустил девушку, чтобы показать, как именно нужно располагаться на ковре.
– Я попробую! – нахмурилась покупательница, неизвестно чем недовольная больше: что ее бросили без внимания или усомнились в её способности к простым действиям.
Таманцев словно не заметил перемены девчачьего настроения. Но с ковра слез, продолжая вещать лекцию, уже стоя на твердой земле. Люба внимательно слушала – вдруг и пригодиться? И не она ли мечтала покататься на флаере, как Алиса Селезнева? Ковролет ничем не хуже.
– Мысленно вы задаете ковролету программу, какого маршрута следует держаться, – продолжал Таманцев, – лучше всего, если путь вам известен от начала и до конца! Но, если вы путешествуете впервые, то можно просто назвать конечный пункт. Тогда ковролет сам выберет маршрут. Сейчас, милая… прошу прощения, как следует к вам обращаться?
– Эйра, – прикусила губу девушка. У Любы сложилось впечатление, что Ярослав не первый раз спрашивает ее имя. Красавица-то из местных. Другое дело, что имена он, видимо, принципиально не запоминает. В отличие от порядковых номеров и особенностей своих ковров.
– Что ж, Эйра! Тебе предстоит облететь замок гномов-Старейшин и вернуться обратно. Ты готова? Представила мысленно маршрут?
Эйра кивнула в ответ. Несмотря на подробные объяснения Таманцева, она робко села на краешек ковра, свесив ноги. И тут случилось непредвиденное!
Ковер вдруг всколыхнулся, отбрасывая «наездницу» на середину, и, в считанные мгновения свернулся в рулон, с девушкой внутри. Проклятый ковер перевернул Эйру с ног на голову. Затем, беспощадно встряхнул ее прямо в воздухе, снова разбрасывая вокруг себя плотные облака пыли, и застыл в вертикальном положении напротив Таманцева.
Лицо Ярослава покрылось пятнами. Прежде, чем он успел что-то сказать, со всех сторон послышались гневные крики:
– Где ты достал это старье?
– А если бы ковролет ее сбросил, набрав высоту прямо в воздухе?!
– Говоришь, последняя модель? Мы будем жаловаться хозяину!
Надо отдать Таманцеву должное – он быстро пришел в себя и попытался оправдаться:
– Не надо эмоций! Сейчас разберемся. У меня есть команда отбоя на случай бракованного товара. Видите ли, ковролет новый…
– Хочешь сказать, даже не проверил его в действии?! – злобно загудела толпа.
– Проверил. Но с новыми ковролетами иногда случаются сложности. Вот почему всем клиентам я настоятельно советую покупать ковролеты двухсотой проверенной модели. Пусть скорость меньше, зато дешевле, и качество не хуже…
Его перебил дрожащий голосок Эйры:
– Пожалуйста, выпустите меня! Мне страшно!
Таманцев, вспомнив, что нужно вмешаться, просто опустил ладонь на ковер и произнес вслух, громко и внятно:
– Выпуск 311, финиш.
Ковролет тут же аккуратно опустился на землю, распластавшись по ней ровным слоем. Девушка, красная как рак, мгновенно отряхнула полы длинной юбки, отпрыгнула подальше от ковролета, как от гремучей змеи, и накинулась на продавца:
– Это у вас называется – «безопасный полет»?!
– Но вы стали участницей уникального случая сбоя работы ковролета! Это… В некотором роде – редкая удача!
Люба прикрыла глаза ладонью и вздохнула. Что-что, а выкручиваться Таманцев за двадцать лет так и не научился. Разъяренная Эйра, всего пять минут назад ловившая каждое его слово, сейчас готова разорвать парня на части:
– А, ну, быстро полетай на этом бракованном ковре, чтобы мне не обидно было!
Люба поняла, что пора вмешаться. Она быстро протиснулась между двумя старушками, которые стояли впереди, проигнорировав злобное шипение Даньяра:
– Ты-то куда лезешь, дура!
Загородив Таманцева собой, Люба замахала руками:
– Давайте успокоимся! Ярослав оооочень сожалеет по поводу неисправности ковролета! Пожалуйста, примите этот небольшой подарок от фирмы «Ковры в конуре» в качестве извинения! – Люба сунула в руки Эйры пакет с шоколадными конфетами, втайне надеясь, что те не растаяли из-за жары.
– Кто это? – по толпе пробежал удивленный шепот.
– Эээ… Меня зовут Люба. И я… Да неважно. На сегодня, думаю, представление товара от «Ковров в конуре» закончено. Правильно, Ярослав?
В ответном взгляде Таманцева промелькнула насмешка:
– Красота, откуда ты взялась? Хочешь стать моим помощником в магазине? Тогда принеси рекомендации.
– Она – Странница, как и ты. Так что, обойдется как-нибудь без них, – от ледяного тона Рэма, и Эйра, и другие покупатели заметно сникли.
Новость о том, что среди них появилась Странница, заставила людей притихнуть. Возможно, к Любе пристали бы с вопросами, если бы Рэм не числился ее сопровождающим. А тот, довольный произведенный эффектом, подошел к ковролету, легонько его пнул, и тихо сказал:
– Соберись!
И «средство передвижения» мгновенно закаталось в рулон. Перекинув ковролет через плечо, Даньяр повернулся к помрачневшему Таманцеву:
– Так и быть, занесу ковер в твою «конуру». А ты отправляй всех быстренько по домам! Дело есть!
Ярослав мгновенно ощетинился:
– А что это ты раскомандовался? Это – моя лавка. Когда захочу, тогда и закрою. И нет у нас с тобой общих дел.
– Со мной – нет. Но с Любой из твоего мира вам точно найдется, что перетереть, – Дэн оглянулся на тех, кто все еще мялся рядом с «Конурой», надеясь увидеть что-нибудь интересное. – Вы чего-то не поняли? Или хотите плохо спать по ночам, начиная с этой минуты?
Под его обжигающим взглядом люди попятились и начали расходиться. Одна тщедушная старушка в рваном платке щелкнула челюстями:
– Правильно, что дом Рэмов прокляли! Один последыш остался, с тьмой дружит, чума на его голову!
Даньяр побледнел, но ничего не ответил.
