Татьяна Абиссин
Странница
– Ты нас задерживаешь, – пробурчал Рэм, но его черные глаза смеялись.
– Любишь животных? – догадалась Люба. – Так чего не заведешь себе хотя бы одного? Или у тебя уже есть звери? Признавайся, просто скрываешь их от случайных гостей?
Даньяр тоже присел рядом с котом и провел по его пушистой спинке:
– На себя «теплоков» не хватает. Не хватало еще кота кормить.
– Дэн, я не понимаю. У твоего деда нет ошейника. А дом Рэмов больше напоминает особняк, хоть и сильно запущенный. Почему же ты зависишь от «теплоков»? Ведь, судя по всему, ты – необычный мальчик из Озерной страны. Твои родители были высокого происхождения? Морий говорил, что благородные не становятся манекенами… Но, если так, почему у тебя есть ошейник?
Рэм резко поднялся на ноги, скрестил руки на груди, явно не желая продолжать беседу:
– Какое тебе дело до этого? Разве ты не хочешь убраться из нашего мира, переложив миссию Странницы на кого-то еще? Так зачем беспокоиться о том, что здесь видела? Тебе же будет лучше, если вернешься назад, оставаясь в неведении. Не копайся в прошлом! Все равно помочь не сможешь.
– Не хочешь говорить о семье, расскажи о Мерлом лесе! Он всегда был таким? И почему Гриоты допускают существование гадких тварей вроде Плакуна?
Даньяр тяжело вздохнул:
– Если я отвечу, ты, хоть немного, помолчишь?
– Ага! – с готовностью кивнула Люба.
– Ну, хорошо. Мерлый лес появился после вторжения Гриотов. До того момента он был самым обычным. Так говорят старшие. Когда Гриоты напали на Солнечную страну, они решили полностью уничтожить часть нашего мира, чтобы запугать людей. Так и появилось это безликое место. Лес Озерной провинции всего за одну ночь сожрал «мерлый огонь» особой боевой магией Гриотов. И этот лес, не единственное место в Солнечной стране, разрушенное навсегда. Есть и другие… Что касается существ, заселивших его: уже в мирное время Гриоты искали все новые способы забрать больше эмоций, тепла и энергии у людей. У них в распоряжении магия и, что еще хуже, жизненные силы наших погибших. Но после вторжения в Солнечную страну Гриотам не требовалось новое оружие. Плакун и другие неприятные магари – всего лишь результат провалившихся экспериментов. Они превратились в смертельно опасных существ уже в Солнечной стране. Но Гриотам нет до них дела. Зачем тратить силы, уничтожая своих созданий, если те ничем не угрожают Гриотам? Вот и вся история о чудищах Мерлого леса. Мы можем идти? Знаешь, я не говорил тебе, но меня могут наказать, если я сегодня не представлю тебя Старейшинам. И не смотри по сторонам с таким восторгом! Ты видишь лишь красивый фантик от горькой конфеты.
– Хорошо, я поняла. Но этот кот – совершенно обычный. Не любишь магарей, взял бы и приютил его! – Люба вздохнула и напоследок почесала котику брюшко.
То, что рассказал Даньяр о месте, в котором она оказалась, ей совершенно не понравилось. А роль возможной Странницы радовала еще меньше.
– Подозреваю, что он чей-то, – отрезал Даньяр. – У нас бродячих животных не бывает. Каждое на кого-то записано! Так что, хватит покушаться на чужую собственность!
– Но он такой хорошенький! Хоть и целиком черный, как уголек. Вы бы друг другу замечательно подошли, – ляпнула Люба, но, заметив, как нахмурился Даньяр, придержала язык. Вместо этого она обогнала своего сурового провожатого, спеша поскорее добраться до разноцветных башенок.
…Место, где жили гномы, напоминало большой домик для игр на детской площадке, расположенной в городском дворе. Такие часто любили возводить депутаты в преддверии очередных выборов. Похожий замок Журавлева недавно видела в «Детском мире» в Москве, когда гуляла там после окончания учебного года. Единственное отличие – башенок у того замка меньше. И никто не догадался раскрасить их в цвета радуги, в отличие от местных жителей. Так или иначе, представить, что в игрушечном замке может кто-то жить, само по себе удивительно.
Внимание Любы также привлек разбитый перед замком цветник. Лепестки у растений, буквально облепивших замок со всех сторон, оказались настолько яркими, что у девочки заболели глаза.
– Ух, какие цветы! Красиво, но слишком ляписто, – покачала головой Люба.
– Это «Меломаны», – сообщил Даньяр. – Когда-то их вывели Гриоты, как редкий вид, но потом они разрослись по всей округе. Выбирают лучшую почву, место повыше, мешают другим растениям. Они способны передвигаться с пригорка на пригорок, но особенно любят, если рядом с ними звучит музыка. Гномы частенько поют песни хором, чем и заслужили их пристальное внимание. «Меломаны» также известны тем, что способны три раза в сутки перестраиваться в разные графические узоры.
– Интересно… – пробормотала Люба, подходя ближе к зданию. – А почему окна в башенках такие необычные? Ромбы, квадраты, круги… Что за оригинальное дизайнерское решение? А еще эти занавески! У всех нормальных людей занавески или шторки, перехваченные тесьмой, радуют глаз внутри помещения. Почему у гномов они выставлены на всеобщее обозрение?
– Для красоты, наверное, – отмахнулся Даньяр.
– Для красоты могли использовать наличники!
– Это еще что?
– Да неважно, – покачала головой Люба, рассматривая занавески с рисунком в мелкий и крупный горошек. Нет, разве серьезные Старейшины могут жить в подобном месте?!
Пока она сомневалась в способности гномов дать достойный ответ на её вопросы, Даньяр подошел к крыльцу и с силой стукнул по двери колотушкой. В тот же миг из окна оранжевой башенки высунулся бородатый мужичок.
О гномах Журавлева знала немного. Но все, что читала, говорило об их вредности и заносчивости. А еще, обиде на весь белый свет за свой маленький рост.
Тем временем гном, у которого оказался необыкновенно зычный голос, снял с головы колпак, приветствуя гостей:
– Даньяр Рэм, я получил твое письмо. Голубь принес его сегодня утром. Дай нам немного времени. Мы в полном составе соберемся, чтобы решить, что делать с девочкой из чужого мира.
Сказав это, он скрылся в проеме окошка. Стало тихо. Только в траве скрипел ранний кузнечик.
– Видишь, – пожала плечами Люба, – спешка – плохой советчик. Все равно придется ждать. Значит, у тебя все же есть домашние животные? Голуби, например?
– Это только для почтовой связи, – отозвался Рэм, не сводя глаз с окошка овальной формы. У девочки сложилось впечатление, что он нервничает. Его беспокойство удивило Любу. Что плохого могут сказать или сделать эти «Старейшины»?
Тишина простояла недолго. Увидев, как огромный зеленый, поросший мохом, валун рядом с башней начинает двигаться, Люба спряталась за спину Даньяра:
– У вас тут, что, даже камни живые?!
– Это не камень, а Рогатка. Ты что, думаешь, у Старейшин нет личного транспорта? Смотри, Рогатка – магарь, но безобидна. Питается цветами. Всеми, кроме «Меломанов».
Журавлева осторожно выглянула из-за плеча лучника и обомлела. От камня отлепилась пупырчатая зеленая голова на длинной шее, и потянулась к окну оранжевой башенки. Зверюга более всего напоминала громадную ящерицу, задняя часть туловища которой была сплошь утыкана острыми иглами, как шкура дикобраза.
Тут снова случилось то, чего Люба не ожидала. Гном вылез из окна и, совсем как обычный мальчишка скатился по шее чудища, оседлав спину Рогатки. Приглядевшись, Люба рассмотрела и пятиместное сидение, очень похожее на то, что используют при катании по морю. На землю шла удобная лесенка. Но Оранжевый гном (Люба назвала его так за куртку и штаны-шаровары апельсинового цвета) просто скатился по шее зверюги, склонившей голову до земли.
Потом один за другим из прочих окон выбрались и остальные гномы. Каждый раз спокойная, как удав, Рогатка помогала им спуститься в сад к Даньяру и Любе.
Когда из окошка выполз гном в голубом балахоне, первый Старейшина деловито отметил:
– Раз собрались все, направляемся в Беседку.
Люба не сдержала любопытства:
– А где еще два гнома? Ведь в «Белоснежке», да и в любых сказках, гномов обычно семь!
Даньяр закатил глаза:
– Глупая, ты, вообще, понимаешь, что сейчас решается твоя судьба?! Что, если тебя вышлют из Озерной провинции? Или объявят опасной преступницей и посадят под замок?
– Но ты же меня тогда выручишь, верно? – Люба невинно хлопнула ресницами.
– Даже не мечтай! – отрезал Даньяр. – И где твои манеры? Быстро поклонись господам Старейшинам.
Демонстрируя, как следует кланяться, отведя назад правую ногу и соединив ладони перед собой, Рэм от усердия чуть не упал на одного из гномов. Благо, Люба его подхватила. После этого девочке не захотелось повторять подвиг попутчика. Она просто приподняла кончиками пальцев края своей длинной юбки, и, сделав шаг в сторону, присела. Совсем как на ритмике в первом классе. Как выяснилось, в трудную минуту вспоминается не то, что заучивалось последним (например, в модельном агентстве), а то, что держится в памяти ярче всего:
– Меня зовут Люба Журавлева. Надеюсь, мудрые Cтарейшины, решая мой вопрос, будут справедливы.
Гномы ответили сухими кивками. Их взгляды, устремленные на Любу, не скрывали горького разочарования. Неизвестно, кого они надеялись здесь увидеть, но явление белокурой худенькой девочки их совсем не обрадовало. «Оранжевый» гном был единственным, кто оживился и решил представиться в ответ:
– Приветствую в Озерной провинции, девочка Люба. Меня зовут Ре, а моих братьев – До, – гном ткнул в собрата в красном комбинезоне, – Ми, Фа и Соль.
– Совсем как музыкальные ноты! – восхитилась Люба, снова теряя всякую серьезность. – Но ведь их семь? Значит, должны быть еще двое?!
– Ты слишком много болтаешь! – шикнул на нее Даньяр. Гномы же враждебно зашептались между собой. Рэ поспешно прервал их болтовню:
– Мы отправляемся в Беседку для голосования. Следуйте за нами.
Глава 14. Голосование
Люба чувствовала себя великаншей, осторожно ступая вслед за вереницей гномов. Совсем как Алиса Селезнева, когда впервые оказалась в «Заповеднике сказок». Они шли по дороге, вымощенной зеленым камнем, огибавшей деревья и большие яркие клумбы.
Девочка обрадовалась, когда гигантская Рогатка осталась далеко позади. Хоть та и была травоядной магарью, Люба все не могла избавиться от ощущения, что, если этим суровым старичкам чем-то не понравятся ее ответы, то чужестранку скормят Рогатке на обед. Не может такая громадина питаться одними вершками да корешками!
Даньяр замыкал процессию. Дорога заняла около четверти часа. Для Любы осталось загадкой, как такой маленький садик, каким дворик гномов казался со стороны, мог превратиться в просторный парк. Здесь, в глубине ветвистых деревьев, даже тихо журчали маленькие фонтаны! Наконец, гномы достигли находившейся в центре парка беседки.
– Мы пришли! – возвестил Ре.
Люба с сомнением покосилась на обыкновенную летнюю беседку пятиконечной формы. Примечательна была лишь окраска граней и ярких маковок, венчающих каждый угол веранды. Как раз в пяти цветах.
– А мы точно правильно пришли? – шепотом спросила Люба у Даньяра, за что получила уничижительный взгляд.
– Посетители, пройдите в центр и оставайтесь там, чтобы не случилось, – дружно пробубнили гномы.
Даньяр не стал ждать повторного приглашения, и, больно дернув Любу за руку, потащил за собой в центр беседки.
– Отпусти, грубиян! – возмутилась Люба. Но тот не обратил на это никакого внимания. Он внимательно следил за Старейшинами, которые, по одному, проходили в беседку и занимали свое место в углу с соответствующим цветом.
Журавлева подумала, что это как-то обидно. Они с Рэмом, что – подсудимые? Но ведь даже подсудимым полагается стул, или скамья, или что-то в этом роде? Рядом с уютно расположившимися на игрушечных креслах гномами, Люба чувствовала себя целой горой! Гигантом, который практически подпирает потолок беседки.
Но вдруг все изменилось. Пол под ногами девочки дрогнул и заколыхался. Люба посмотрела вниз и заметила блестящий золотой круг, по краю которого скользила рисованная змея. Круг засветился и принялся вращаться. Насупленные лица гномов замелькали перед ней слишком быстро. Люба ощутила приступ дурноты.
Очень скоро девочке показалось, что она уменьшается в размере. Но, присмотревшись, Журавлева поняла, что просто кресла Старейшин, да и своды самой беседки, поднялись метров на семь в высоту. Теперь, чтобы увидеть лица «судей», ей приходилось запрокидывать голову.
– Мы начинаем голосование. Готовы ли вы отвечать правду, и только правду, девочка из другого мира и Даньяр из рода Рэмов? – спросил До в красном комбинезоне. Голос у него оказался зычный и простуженный.
– Согласны! – ответили ребята. А Люба подумала, что отвечать на вопросы было бы приятнее, если бы господа-Старейшины выключили свою дикую «крутилку». А то московский «Шейкер» рядом с этим аттракционом – просто детская игра!
– Сначала мы спросим Даньяра Рэма. Где вы столкнулись с подозрительной девочкой? И почему сразу не привели ее к нам?
– Я спас ее от Плакуна. Она плутала в Мерлом лесу и попалась на глаза Плакуну. Разве я мог пройти мимо? – не растерялся Даньяр, так активно жестикулируя, изображая для гномов злобную магарь, что чуть не заехал Любе в нос.
– Хорошо. Но почему не привел к нам Любу еще вчера? Каждая минута промедления может быть воспринята высшими ступенями, как самовольство, или, хуже того – тайные замыслы! Учитывая прошлое твоей семьи, тебе следовало поостеречься! – рядом с гномом Соль вспыхнул яркий голубой огонек. Люба мрачно отметила, что, если бы сейчас не решалась ее дальнейшая судьба, то все очень напоминало шоу «Угадай мелодию».
– Меня ранили. Она помогла добраться до дома. Вчера мы совершенно измотались в лесу. И требовать голосования ночью, разве это нормально? – оправдывался Даньяр.
– Нормально, если на повестке дня – вопрос государственной важности! – взвизгнул Соль, и голубой огонек засверкал еще ярче.
– Успокойся, младший брат, – посоветовал Ре, который поторопился замигать оранжевым светом. Круг резко развернул Даньяра и Любу к нему лицом. – Юный Рэм, мы выслушали тебя. А теперь хотим задать вопросы девочке-иномирке. Люба, как ты оказалась здесь?
– Случайно, – ответила Журавлева, понимая, что лгать этим сказочным существам бесполезно. Всегда лучше говорить правду, чем потом выбираться из паутины лжи. – Я хотела спасти свою…ммм… знакомую от манекена, который напал на нее.
– Значит, ты вмешалась в то, что не могла, ни оценить толком, ни понять, и, тем самым, нарушила наши планы? – хмыкнул Ре.
– А разве похищение девочки из другого мира можно назвать правильным и хорошим планом? Я ничуть не раскаиваюсь в том, что сделала! Вы используете Странников, живых людей, как игрушки. А если что-то идет не так, «переводите стрелки» на других?!
После её слов вспыхнули все огоньки разом. Но, голубой, очевидно, мгновением раньше других. Круг снова повернулся и замер перед разгневанным Соль:
– Девочка, ты ничего не знаешь о нашем мире, и не вправе никого осуждать! А за то, что вмешалась в ритуал, тебе грозит, или заточение, или смерть! Мы не видим в тебе ни капли раскаяния! Ты специально пробралась сюда для каких-то своих целей! Верни нам Странницу!
Но сторонника радикальных методов быстро урезонили сородичи:
– Успокойся, Соль! Дело даже не в том, как она попала сюда, а что нам с ней теперь делать. Считать ли ее Странницей, или ждать еще двадцать лет прихода нового героя? Люди уже знают о ее появлении и надеются на чудо!
Люба решила не вмешиваться в этот сыр-бор. Пока ее вдруг не спросили прямо:
– Раз тебя не выбирали Гриоты, у тебя нет магической силы. И ты не сможешь стать Странницей без повторного осознанного добровольного согласия. Хочешь ли ты возложить на себя судьбу целого мира, девочка? Или, может, просто тихо уйдешь, сославшись на то, что ты – не героиня? Возможно, Гриоты прислушаются к твоим доводам… Пусть ты и нарушила ритуал, но, скорее всего, не годишься на роль Странницы. Если искренне раскаешься, возможно, тебя и простят… Но последнее слово всегда остается за Гриотами.
Люба покачала головой:
– Значит, люди в вашей стране еще двадцать лет будут носить на шее убогие ошейники, пока не появится следующий Странник? Мне не нравится это «украшение»! – девочка ткнула пальцем в Даньяра. – Уважаемые Старейшины, может, вам и легко говорить, сидя в цветных башенках и без ошейников, но ваша страна не будет ждать так долго. Впрочем, вы-то свободны… Иначе ухватились бы за любой, самый мизерный шанс на спасение!
Тут пришла очередь разозлиться мирному и тихому гному Фа в зеленой куртке:
– Маленькая вредина! Посадить ее под замок к крысам! Мы тоже потеряли кого-то важного для нас, и ждем окончания этого ужаса последние двести шестьдесят лет! Почему мы должны сносить обвинения этой самозванки, которая даже и близко не похожа на Странницу?
– А как должна выглядеть Странница? – Люба тряхнула волосами, как учили в модельном агентстве перед съемками в рекламе краски для волос. Затем смело расправила плечи и уперла кулачки в края пышной юбки.
– Юноши и девушки до шестнадцати лет могут стать Странниками. Каждую кандидатуру совет Гриотов выбирает лично, – авторитетно заявили в ответ гномы.
– Может, как раз по этой причине никто из героев так и не прошел даже первого испытания? Вам подкидывают заведомо «гнилых» кандидатов. Например, Соболева, которую я заменяю, не самый приятный человек. А я как раз подхожу по возрастной категории! – подмигнула гномам Люба.
– Кто бы говорил! – зашипел на нее Даньяр. – Если бы я знал, что ты будешь так себя вести на голосовании, сказал бы, что ты немая. Или, не в себе, и не в состоянии отвечать на вопросы!
Журавлева сложила руки на груди. Она заметила, что круг перестал вращаться после ее последнего довода. Повисла неловкая пауза, очень похожая на ту, которая наступала, когда дядю Вадима просили сказать тост. Тот не умел импровизировать, и, после пятиминутной тишины, объявлял: «за нас», поспешно опрокидывая стопочку.
Лампочки и вращающийся круг медленно погасли.
– Как бы то ни было, – Ре просительно поднял руку, призывая других гномов к спокойствию, – мы не можем сразу решить, как поступить с этой иномиркой. Нам придется выслушать высшие ступени и Палату Гриотов. Но это может затянуться на несколько дней, или даже на неделю!
«На неделю?! – задумалась Люба, – дядя Вадим мне голову открутит, когда вернусь».
– Таким образом, как главный Старейшина, я хочу разрешить Любе остаться в Озерной провинции до оглашения воли Гриотов и ступеней, – заключил гном, зачем-то глядя на наручные часы. Журавлева догадалась: скоро обед, а потом – послеобеденный сон.
– Подтверждаем, – неожиданно дружно отозвались четверо гномов, от глаз которых не укрылся его последний жест. Кажется, они были рады завершить голосование, переложив ответственность в сложном вопросе на главного.
– Постойте! – запротестовал Даньяр, – мы же еще не решили, у кого эта девица будет жить!
– А тут и решать нечего, юный Рэм. Она останется у тебя. Прежде чем отказаться, подумай о проблемах, которая Люба принесет с собой, если вдруг окажется на улице. Приютить Странницу у себя захочет каждый первый. Это же считается благодатью, знаком свыше для жителей Солнечной страны! Начнутся драки, ссоры, бесполезная возня… – сердито отозвался Ре.
– Но Люба – не Странница! Ее не утвердили. Вы же сами говорили – преступница, бросить к крысам… – умирающим голосом заметил бравый лучник.
– Девочка дала добровольное согласие на участие в испытаниях для Странников. Для нас это уже неплохое начало. Сбежать она не сможет. Да и куда ей бежать? Гриоты легко отыщут ее в Солнечной стране по чужеродной энергии. Да и ты за ней будешь приглядывать, верно? К тому же, если могущественное в прошлом семейство Рэмов не может прокормить одну юную особу, значит, оно действительно переживает худшие времена. И никогда не вернет себе былого величия! – последние слова гном особо подчеркнул.
– Хорошо, я понял. Пусть остается.
– Она может заработать себе на хлеб сама. У нас дефицит работников на шоколадной фабрике, – обрадовались гномы.
– Я и не собирался позволять ей бездельничать, – вздохнул Рэм.
Люба подумала, что в этом мире все словно сговорились. Почти каждый стремится заставить ее работать на благо Озерной провинции. Или на собственное благо.
***
От замка гномов шли молча. Каждый размышлял, молча. Люба уже начала сомневаться в своих словах и сделанном выборе. И зачем ей становится Странницей? В Москве ей ничего не удавалось, даже последний конкурс она провалила, а здесь думает – все легко получится? Как там говорил дед Даньяра? Испытания для Странницы бывают смертельно опасны. Так стоило ли лезть на рожон? Что, если ей всю жизнь суждено проигрывать и разочаровывать других?
Люба никогда не была любимицей судьбы… Способна ли она защитить хоть кого-то? С другой стороны, помогла же она Соболевой! За двести шестьдесят лет никто из Странников так и не вернулся назад. А Женька теперь избежит этой участи. Поедет в Европу, закончит там самую крутую модельную школу, обретет всемирную известность… Получается, Люба ее все-таки спасла?
– Эй, ты что, заснула? Я к тебе обращаюсь! Пить хочешь? – Рэм грубо выдернул девочку из тягостных мыслей. Оказалось, они прошли несколько домов по центральной дороге и остановились возле колодца-журавля. Раньше Любе приходилось видеть их только на картинках.
– Хочу, – кивнула она, любуясь, как ловко его сильные руки перебирают блестящую на солнце цепь. Поставив ведро на край колодца, он милостиво разрешил ей:
– Пей прямо так. Кружки у меня с собой нет!
Люба присела рядом с ведром и от души утолила жажду. Вода была чудесная – чистая, холодная, с привкусом минеральных солей.
– Спасибо, – наконец, сказала она, смахивая с губ последние блестящие капли. – Из-за этих гномов совсем во рту пересохло. Вроде бы и говорила немного. Наверное, от волнения.
– Не понимаю, – Рэм задумчиво покрутил на указательном пальце кончик синей косы. Колокольчики в ответ жалобно звякнули. – Зачем тебе все это? Предлагать себя на роль Странницы… Не проще ли сразу признать, что сглупила? Или испугалась давления Старейшин? Решила, что тебя и правда запрут где-нибудь, как преступницу? Думаю, Гриотам куда проще отправить тебя назад. Их власть не распространяется на ваш мир… По крайней мере, пока. Если твое появление – случайность, им пришлось бы восстановить равновесие. Но ты заговорила обо мне, об этом… ошейнике… И откуда тебе знать, как я его ненавижу? – глаза Рэма заблестели. Он резко отвернулся, принимая независимый вид.
Люба подошла к нему и дружески хлопнула по плечу. Ей вдруг стало ясно, почему она взвалила себе на плечи неподъемный груз. Мысль о том, что Дэн будет еще двадцать лет ходить с этой штукой на шее, взрослеть и стареть, казалась невыносимой. Что, если он вообще не доживет до старости? В этой дикой стране достаточно вовремя не заменить камень на шее, чтобы умереть… или превратиться в манекен.
Как она может забыть об этом и даже не попытаться хоть что-нибудь сделать? Чем успокоить потом свою совесть?!
– Пойдем, – ласково потянула Люба его за рукав. – Показывай дорогу на шоколадную фабрику!
