Татьяна Абиссин
Странница
Глава 28. Враги и друзья
Люба думала, что здесь и наступил конец ее сказки. «Удивительно, как в жизни все неправильно: в книге финал для героя обычно хороший. Но, может, я с самого начала была на вторых ролях, а главная роль полагалась Соболевой?!»
Магарь-хамелеон обретала все более четкие ощутимые очертания, а сама Люба словно таяла с каждым прошедшим мгновением. Но вдруг…
Журавлева не сразу поняла, что произошло. Просто магарь, которая сейчас питалась её жизненной силой, резко согнулась пополам и завизжала, совсем как человек. Люба рассмотрела знакомую стрелу в ее животе. Жидкость алхимика в стреле забурлила, превращая существо в обыкновенную зеленую слизь.
– Кто посмел…! – в ярости закричал Крармий, но в следующую секунду сам оказался пришпилен к стене сразу тремя стрелами. Зеркальный потолок в одно мгновение снова стал обычным.
Люба глубоко вздохнула, чувствуя, словно очнулась от долгого, кошмарного сна. Силы возвращались к ней. Почти сразу она перевернулась набок, к окну, в которое ворвались ее собственные «дельфины-спасители».
Даньяр и Ярослав влетели в комнату на потрепанном ковролёте. Рэм угрожающе навел новую стеклянную стрелу, целясь прямо в полыхающий огненный глаз Крармия:
– Даже не думай, – буркнул он предостерегающе, не сводя гневного взгляда с сына династа. Тот как раз сделал попытку приподнять руку, и, видимо, собирался наслать на пришельцев очередную иллюзию.
– Дэн, не спеши кидаться стрелами. Не хватало еще убить сына династа! Или лишить его глаза! Проблем потом не оберешься. В тюрьму посадят. Или куда похуже. Гриотам только повод подбрось. Давай я просто тресну его по старинке? – Ярослав, не дожидаясь согласия, подошел и от души кулаком заехал Крармию по лицу. Тот, не ожидавший такой вопиющей наглости, на несколько минут лишился чувств.
Даньяр продолжал держать сына династа на прицеле, а Таманцев поспешил помочь пленнице. Подскочив к Любе, он помог ей подняться, а затем еще и дружески приобнял за плечо:
– Красота, ну, давай, рассказывай! Как этот таракан тебя пытал? В зависимости от его вины, я подберу достойное наказание. И да, Дэн, не дуйся, как бык на корриде, наш Крармий будет жить.
– А как вы вообще сообразили, что меня нужно искать в замке Зотов? – спросила Люба. – И откуда взялся этот потрепанный ковролет?
На этот раз Ярослав даже не успел и рта раскрыть. Говорил Даньяр:
– Мы волновались за тебя, Любушек. Слышали, что ты села в карету к сыну династа. Слава нашел ковролет, рвался тебя спасать. Потом прилетела эта птица, Однокрыл. Учитывая ее неприязнь к людям, и женскую шпильку, которую она притащила, мы решили последовать за ней. Тем более, что она, как и мы, летела к замку Зотов. Показала, какое именно окошко выбрать для спасительной операции… Вижу, мы успели как раз вовремя! Кстати, гномы передали, что тебя официально признают Странницей, и у тебя завтра Первое испытание.
– Про испытание наслышана от Крармия… Так откуда взялся ковролет? – повторила свой вопрос Люба, прищурившись и пристально глядя на Ярослава.
Тот невинно захлопал ресницами, точно ребенок, на ходу придумывая небылицу. Даньяр снова ответил за него:
– Этот ковролет он позаимствовал на память из «Ковров в конуре». На нем он летал на границу с соседней провинцией, даже не сказав нам. Решил пользоваться им сам! Развлекался там лишние сутки, отдохнул от работы, а нам с тобой наплел, что так выдохся, добираясь до границы, что и встать с кровати не может. Представь, Любушек, как легко проходила бы моя охота в Мерлом лесу, если бы этот пень рассказал о ковролете! Сверху я рассмотрел все детально, а этот!…
– Ну-ну, хватит уже промывать мне косточки, Дэн, – вступился за себя Ярослав, – как только Любе понадобилась помощь, я сразу рассказал о ковролете! И никто, кроме меня, не имеет, права летать на нем! Это – моя собственность!
– Нет у тебя никакой собственности, кроме тех тряпок, что на тебе. И ковролет ты не на свои деньги приобрел.
– Он же – списанный! – возмутился Таманцев. – Его бы утилизировали или сожгли! А я его спас! Значит, он мой!
– Но ты не предупредил владельца «Ковры в конуре», что оставляешь его себе. Иными словами, ты его стащил, – заключила Люба, но, заметив, как омрачилось добродушное лицо Славы, поспешно добавила, – и в этот раз я тебе очень благодарна! Спасибо!
Шипение, раздавшее со стены, где находился сын династа, прервало их веселую перепалку:
– Явились, не запылились, так говорят в твоем мире, Люба? Рэм, тебе впервые не наплевать на кого-то, кроме себя, и глупой идеи разыскать тех, кого давно признали мертвыми? Я потрясен. Может, эта девчонка из другого мира чего-нибудь да стоит, раз смогла на тебя повлиять! Вдруг ты поумнеешь и приползешь ко мне, прося замолвить за тебя словечко перед Гриотами? Если Любаша уговорит принять мое покровительство, пусть остается в Озерной. И я даже забуду, что ты стрелял в меня, будущего династа, и уничтожил ценную магарь! Любовь моя, знаешь, почему Даньяр перекрасил волосы? Он принадлежит к высшей ступени, но предпочитает держаться в стороне от нас… Натуральный цвет волос Даньяра дает ему превосходство над большинством людей Солнечной страны. Белокурые, русые, золотистые волосы с древних времен выделяли отпрысков влиятельных семей. Возможно, и ты, Люба, не так проста, как кажешься? Хотя, в вашем мире все по-другому, не так ли? А Рэм решил, что, перекрасив волосы, откажется от наследия. И от связи с Гриотами, разумеется.
– Заткнись. Слава уговорил не стрелять тебе в глаз. Но, что, если я случайно лишу тебя уха? Очень болезненно, – ровно и по слогам произнес Даньяр. Его глаза стали совсем черными и холодными. Как ночь в безграничном космосе.
Люба уже собиралась вмешаться. Им следовало уходить, как можно быстрее. И больше не допускать ошибок сегодняшнего утра! Теперь она – официально Странница. И не должна совершать ничего такого, что заставит людей потерять в нее веру. Надо просто забыть о Крармии и сосредоточиться на Первом испытании. Если в ее силах помочь Солнечной стране – она использует любой шанс!
Но Журавлеву, закрывшую собой лже-Игоря от слишком уж злого Даньяра, вдруг негромко окликнули со спины:
– Так эта молодая особа – новая Странница? Насколько я помню, она должна была стать невестой моего сына по договору со Гриотами?
– Невестой?! – разом выпалили ребята.
– Юный Рэм, сложи оружие. Тот, кто рискнет убить хозяина в его же доме, навлечет на себя несчастье.
Люба, повернувшись, пристально рассматривала стоявшего в дверях человека. Он был похож на Крармия, как две капли воды. Только на лице обозначились глубокие морщины, а светлые волосы кое-где поседели. Его богатая одежда мешковато смотрелась на худой костлявой фигуре. Темно-карие глаза смотрели жестко, без тени веселья.
Ярослав дернул девочку за руку, вынуждая спрятаться за спиной. Люба вдруг почувствовала себя так, словно неделю провела в деревенском погребе: один взгляд, брошенный на этого человека, ее буквально заморозил. Как там его имя? Да, отца Крармия звали Сагок Зот.
Журавлева сделала шаг в сторону так, чтобы выйти из тени Ярослава. Она не собиралась прятаться! Это она здесь жертва, ее в этом замке чуть не убили!
– Мои маленькие случайные гости. Я советую вам немедленно покинуть замок, – Сагок остановился рядом с сыном, презрительно глядя на него. Он не спешил освобождать одежду Крармия от стеклянных стрел. – Сын, ты так похож на нее. На свою мать. Она была столь же амбициозна, хитра, беспощадна!
Он вдруг наклонился и похлопал Крармия по щеке. Тот чуть слышно охнул. Очевидно, что благородное лицо, разбитое добрым кулаком Таманцева, сейчас меньше всего нуждалось в поглаживаниях и прикосновениях.
– Сын, ты провалил задание. Но, не бойся, я разорвал твой договор со Гриотами. Тебе не придется нести ответственность за провал. Я пришел сказать одно – повзрослей! Пора уже научиться реально оценивать врага и собственные возможности. Ты должен подняться до высшей ступени! Почему же я вижу, как тебя избивают эти дети?!
– Прости, отец. Я не сумел. Но, пожалуйста, не отпускай ее. Мама, мы должны ее спасти. И только Люба, только с помощью нее… – Крармий не договорил, потому что мужчина, коротко замахнувшись, отвесил ему пощечину.
– Повзрослей, сын. Твоя мать давно умерла. Я сказал, что отвез ее в столицу, потому что не хотел, чтобы ты страдал. Синих «теплоков» не хватило, когда они были нужны. Этого не исправить. Но, если бы тебе удалось заставить эту девчонку подписать договор, я был бы самым счастливым отцом в Солнечной стране! Наша семья заняла бы высокое положение, о чем всегда мечтала твоя мать! Но ты провалил дело…
– Значит, ты мне лгал? – Крармий побледнел, как погребальный саван. – Она мертва?!
– Она – да, а я – нет. Я никогда тебя не брошу, сын.
– Игорь… – прошептала Люба. Ей вдруг захотелось хоть как-то утешить его. Абсурдное, немыслимое желание, учитывая, что он сегодня натворил.
Крармий как будто услышал ее. Глянул зверем и зарычал:
– Убирайтесь! Убирайтесь вон!
Сагок развел руками:
– Вы слышали желание моего единственного отпрыска. И я разделяю его. Уходите! Завтра Первое испытание. Странница, желаю тебе… Нет, не победы. Даже не мечтай!
Глава 29. Прощальный вечер
Домой возвращались в полной тишине. Ковролет летел плавно, неторопливо. Единственным неудобством оказался сильный ветер, дующий в лицо.
Заметив, что Люба дрожит, заботливый Таманцев не пожалел для неё единственной куртки-косухи. Девочка не стала отказываться. После истории в замке Крармия ее до сих пор бил озноб. Подумать только, парень из ПСП чуть не пустил ее на «теплоки»! И самым паршивым было то, что он ей до сегодняшнего дня даже нравился… В своей игровой версии.
Дед Морий встретил их горячим ужином и чаем. Набив желудок до отвала и с трудом поднявшись из-за стола, Люба собиралась идти спать. Перед Первым испытанием требовалось отдохнуть. Тем более, после таких событий.
Но Дэн дернул ее за локоть:
– Приходи сейчас на веранду. На пару слов.
Люба чуть заметно кивнула. Вытерев полотенцем посуду и расставив ее на полках в шкафу, она вспомнила о своем обещании только спустя полчаса. И поднялась наверх.
Фонари по углам веранды светили ярко, привлекая к себе ночных бабочек и просто мелких мошек. Даньяр застыл у открытого окна, опираясь о деревянное ограждение.
– Пришла, – негромко сказала Люба. Если бы девочка так сильно не устала, то непременно заметила, что ему очень идет позировать на фоне закатного неба, по которому неведомый художник словно расплескал жидкую лимонную и оранжевую краски.
Даньяр повернулся. В его глазах промелькнула такая тоска, что Любе стало не по себе:
– Ты даже не представляешь, что я сегодня пережил. Боялся, что не уберег тебя…
– Из-за того, что я – Странница?
– Нет. Ты знаешь, что по другой причине.
Люба тихо подошла к окну. Сама не заметила, как встала совсем близко и склонила голову ему на плечо:
– Я много думала о тебе. Из-за чего ты такой… Но, сейчас, зная, что твоих родителей выдал Гриотам кто-то из местных, один из тех, кого они спасли, понимаю твои чувства. И, давно хотела сказать… Ты – классный парень, Дэнька!
– Ну, хоть ты-то меня так не зови! – поморщился Рэм, – мне одного Таманцева за глаза хватает. Ириска вот тоже ему подражает…
– Так-так, звали, и я пришел!
Люба и Даньяр вздрогнули и мгновенно отстранились друг от друга. Люба сделала вид, что любуется тонущими в вечерней дымке крышами ближайших домов, а Рэм перевел взгляд на свои туфли.
– Впрочем, если не звали, все равно пришел, – хмыкнул Ярослав, хитро поглядывая, то на одного, то на другого. – Надеюсь, вы не забыли, что я живу на веранде?
– Ты вроде на вечернюю пробежку собирался? – хмуро спросил Даньяр.
Не ответив, Слава втиснулся между Рэмом и Любой, и обнял их за плечи, игнорируя слабые протесты:
– Ребят, у нас же последний вечер перед испытанием! Давайте проведем его вместе, как одна команда!
– Какая команда? – удивилась Люба, – разве это не испытание только для Странницы?
– Не совсем, – настало время улыбнуться Даньяру, – Странники могут проходить Испытание в одиночку, или выбрать себе тех, кто захочет разделить с ними судьбу. Но «спутники» должны дать добровольное согласие. Привыкай, завтра мы станем одной командой!
– Думаю, командой мы уже стали после сегодняшних приключений, – рисовался Таманцев, легонько похлопывая друзей по плечам.
– Не знаю, что и сказать, – смутилась Люба, – вы уверены, что вам оно надо? Что не пожалеете потом? Я хотела, чтобы Слава помог, но не подразумевала…
– Мы уже увязли в этом по уши, – скривился Даньяр, очевидно, задетый, что его брать в «спутники» даже не собирались, – а тебе, Любушек, придется проходить Испытание в той самой одежде, в которой ты появилась в Солнечной стране.
– Прекрасно! Надоели эти длинные юбки! То есть, Дэн… Одежда твоей мамы, конечно, красивая, но, по земным меркам, слишком неудобная. А моя – чистая и сухая. Давным-давно ее постирала. С удовольствием залезу в любимый джинсовый сарафан. Есть еще какие-то новости? Как считаете, династ не вмешается в завтрашний тест?
– Не посмеет, это против правил. К тому же, он и так рискует потерять должность. Пытаться убить Странницу – тяжкое преступление, и не важно, что к этому его подтолкнули Гриоты, – отмахнулся Даньяр.
– А давайте споем? – внезапно предложил Таманцев, – Я выучил десяток местных песенок, но лучше бы, конечно, спел что-то свое, родное. Знаешь народные песни, Красота? Или, ваше поколение совсем отсталое?
– «Ваше поколение»! И это я слышу от умудренного опытом парня пятнадцати лет! По крайней мере, внешне, – Люба сбросила его нахальную руку с плеча, – между прочим, на конкурсе от модельного агентства я выступала с русской народной песней.
Выдержав театральную паузу, Люба сосредоточилась и снова представила зал «Шелка», заполненный людьми. И негромко, как и в прошлый раз, запела:
– На Муромской дорожке стояли три сосны…
Прощался со мной милый до будущей весны…
Сделав паузу, она, с гордым видом смерила Таманцева взглядом, и тут же поняла, какую ошибку допустила. Ярослав уверенно продолжил, видимо, решив, что она забыла слова:
– Он клялся и божился одну меня любить,
На дальней, на сторонке, меня не позабыть!
«Его завыванию позавидовал бы не только волк, но даже Нептунис», – подумала Люба, жалея, что не может заткнуть уши. Кусты, окружавшие дом, слабо зашевелились. Магические «меломаны» оценили громкий голос Таманцева, в отличие от самой Любы.
– Ну же, вспомнила слова? Давай петь вместе! – на секунду отвлекся Ярослав, после чего продолжил утробное пение:
– Наутро он уехал, умчался милый вдаль,
Оставив мне на память тоску лишь, да печаль.
Пришлось подпевать. В какой-то момент, на повторе песни, к их нестройному хору подключился Даньяр, и стало еще веселее. Люба поймала себя на том, что счастливо улыбается. Отчего-то она ощутила уверенность: завтра все будет хорошо.
Глава 30. Небесное яблоко
Люба растерянно разглядывала Большую площадь Озерной провинции, украшенную в ее честь. Белые, синие, желтые ленты скрещивались, образовывали диковинную композицию, которую в ее мире называли бы красивым словом – «инсталляция». К ногам Странницы бросали букеты цветов, и она шла, буквально утопая в мягких лепестках.
В центре площади оформили огромную арку, украшенную зеленью и разноцветными шарами. После того, как Странницу и ее «спутников» представили народу, гном Рэ выступил с речью:
– Сегодня знаменательный день в истории Озерной провинции! Два раза подряд Странники появлялись именно у нас, а это – что-то, да значит! Итак, условия первого испытания для храброй девочки из другого мира. Люба, слушай внимательно! Ты должна найти дорогу к таинственному плоду, названному Гриотами «Небесным яблоком». Он появляется раз в пятьдесят лет. Всего один плод! Но, если ты не справишься в течение двух дней, фрукт завянет… Твоя задача – как можно быстрее доставить Небесное яблоко жителям Солнечной страны. Тот, кто съест кусочек Небесного яблока, обретет великую силу и сможет уничтожить «Клыкастых», самых страшных существ в армии Гриотов. Но, помни, Странница, чтобы Испытание засчитали, ты должна отдать яблоко человеку из Солнечной страны. Ни в коем случае, и ни при каких обстоятельствах, ты не должна есть его сама! Нарушение этого табу грозит Страннице смертью, а миру невиданными бедствиями! Ты все поняла?
– Вроде ясно. Но… С чего мне начинать поиски? Неужели вы не дадите мне более четких указаний? Мне обойти пешком всю Озерную провинцию? Или, вообще, отправиться за её пределы?! – Люба скрестила руки на груди.
С такими указаниями – «пойди туда, не знаю куда» – она в легкую может искать магический плод до пенсии. А у неё – всего два дня сроку…
Ро нервно подергал бороду, потом недовольно покосился в сторону Любы. Похоже, просто задав вопрос, Странница окончательно лишилась его симпатии:
– Предполагается, что магическая сила Странницы поможет отыскать ход. Но, твой случай – особенный. Для тебя Гриоты сделали исключение, учитывая добровольное желание пройти испытание. Ход, ведущий к Небесному яблоку, начинается на заброшенном гумне, севернее нашего замка. Это все, чем я могу тебе помочь.
Люба тяжко вздохнула:
– Ну, спасибо и на том.
После чего подняла обе руки вверх и приветственно помахала людям, окружившим арку:
– Я буду очень стараться! Пожалуйста, поддержите меня!
Ответом был дружный восхищенный возглас, пронесшийся над толпой. Родители поднимали детей повыше, чтобы те увидели Странницу. Впрочем, от Любы не укрылось, что некоторые женщины отводят глаза или незаметно смахивают слезы. До нее донеслись обрывки фраз:
– Молоденькая, совсем ребенок! Это бесчеловечно, посылать таких детей на войну с Гриотами!
«Похоже, вера в Странника, который принесет избавление Солнечной стране, за долгие годы пошатнулась…»
– Журавлева, хватит из себя голливудскую мымру корчить, пошли уже… Сначала дело, – прошипел за ее спиной Таманцев. Люба виновато обернулась и встретилась взглядом с Дэном, который давился со смеху.
***
Гумно, о котором говорили гномы, оказалось старым полуразвалившемся зданием без одной стены. Со всех сторон его окружали заросли крапивы в рост человека. Пришлось сходить за серпом и рабочими рукавицами к деду Морию, чтобы проложить проход. Они убирали крапиву по очереди, смахивая пот с лица. День, как назло, выдался душным и жарким, ничем не облегчая работу.
Когда с крапивой было покончено, Даньяр предложил зайти внутрь и осмотреться. Он также предположил, что придется убирать крапиву со всех сторон старой постройки. Мало ли откуда берет свое начало «ход»?
Любе эта мысль радости не прибавила. Согласно условиям, она не могла даже натянуть магические чулочки, которые бы защитили кожу от «укусов» колючего растения. Сейчас Журавлева очень сочувствовала юному Рэму, когда-то во время игры, угодившему в яму с крапивой.
Внутри старого здания воздух оказался прохладным, пахнущим сыростью и гнилыми досками. Очевидно, «домик для сена», как назвал его Таманцев, еще не успел нагреться.
– А здесь вообще безопасно находиться? – поинтересовалась Люба, когда деревянная половица под ее ногой вдруг треснула.
– Думаю, что нет. Но у нас нет другого варианта, как исследовать это древнее строение вдоль и поперек, – пожал плечами Таманцев.
Друзья какое-то время молчали, осматриваясь. Гумно оказалось внутри совершенно пустым. В нем давным-давно ничего не хранили. Но, кое-где, между половиц Журавлева рассмотрела сухие зернышки овса.
Стены гумна, сложенные из толстых бревен, оказались сплошь изрезаны сердечками, именами влюбленных, а также какими-то цифрами. Окон не было, да и откуда им было взяться, если помещение складское? Крышу подпирали четыре толстые балки. Они казались настолько массивными и тяжелыми, что Люба старалась держаться там, где они не нависали над ее головой – ближе к центру постройки.
– Что ж… Придется мне еще раз сбегать домой к Дэну и позаимствовать пару ведер… – Люба уныло поскребла затылок.
– Это еще зачем?
– Затем. Здесь из-за толстого слоя пыли ничего не разглядеть ни на полу, ни на стенах! Славка, пойдем со мной! Поможешь тащить ведра с водой! – Журавлева сделала шаг к выходу, поманив его за собой.
– Еще чего! – возмутился Таманцев, – Даньяра проси. У него нет душевной травмы, связанной с Нептунисами. А я к этому озеру больше близко не подойду. Лучше здесь все внимательно изучу! По-моему, твоя, чисто бабская идея, типа генеральной уборки – пустая трата времени.
– Воду можно набрать у нас в колодце, – фыркнул Рэм, – последние дни ты ее таскал в дом и не возмущался. В нашем колодце, уж поверь, магари не живут. А я лучше попытаюсь найти ход с помощью магии!
– Вы, что, серьезно? Зачем тащить воду за километр, когда можно ее набрать в десяти шагах отсюда? – Люба закатила глаза, – ну и ладно, сама схожу.
Вернувшись через полчаса с двумя полными ведрами воды, Журавлева без сил опустилась прямо на скрипучий пол. Немного отдохнув, она смочила тряпку в ведре и принялась оттирать грязь с пола, между делом, ворча на мальчишек, уже исползавших гумно вдоль и поперек:
– Ну, что, кладоискатели, ничего не нашли? Сказано вам, ход обнаружит Странница. А вы даже не хотите помочь! Так, какие из вас «спутники»?!
Те и не думали оправдываться. Даньяр продолжал колдовать со своими мешочками, раскладывая их в противоположном углу, а Ярослав просто стоял над душой Любы, раскачиваясь на пятках:
– Красота, ругаешься сейчас, как старуха! Напоминаешь мне мою бабку. Ух, и злюка она была! Если не слушался, сразу била палкой!
– Плохо тебя били, – огорчила его Люба и обратилась к Даньяру, – слушай, Дэн… Вот мне интересно. А какую роль в вашей стране играют гномы? Если Гриоты всем заправляют, под ними – высшие ступени, следом – династы. Так причем здесь гномы? Зачем нужны Старейшины?
– Они находятся в подчинении династов. Думаешь, отцу Крармия хочется решать все мелкие дела провинции? Кто, у кого и что украл, кто решил развестись, и тому подобное… Богатые не особенно любят шевелиться. А вот гномам приходится. Кажется, у них какая-то своя личная драма. Гномы – долгожители. Они есть не в каждой провинции. В нашей им нелегко пришлось… Когда-то их было семеро, а теперь только пять. Сейчас они работают на высшие ступени и, при необходимости, могут связаться напрямую со Гриотами. Народ их не особенно любит.
– Понятно, – протянула Люба, выжимая тряпку. Ей пришло в голову, что она может драить это помещение и завтра, и послезавтра. Но, улыбнется ли ей удача? Найдет ли она тот таинственный ход?
Внезапно её осенило. Бросив тряпку на пол, Люба уверенно встала, подхватила ведро и вылила его содержимое на пол, игнорируя дружное возмущение друзей. После чего, напрягая кисть руки, попыталась равномерно распределить по полу воду, которая быстро стала стекать вниз, сквозь незаметные щели.
Но тут произошло что-то странное. Пол под ногами Любы прогнулся. Одна за другой старые доски трещали и рассыпались, превращаясь в труху. Даньяр, оказавшийся быстрее, чем Таманцев, схватил её за руку и оттащил в сторону. Из-под остатков деревянного настила хлынул поток горячей воды.
– Люба, останови это, перестань притягивать воду! – Даньяр тряхнул ее за плечи.
Журавлева испугалась. Конечно же, все из-за нее! Девочка призвала свою силу, но, вместо того, чтобы заставить воду растечься по полу, она притянула к себе какой-то горячий подземный источник! Девочка глубоко вздохнула и расслабилась, наблюдая, как струи, от которых идет пар, медленно опадают, а затем, и вовсе, уходит обратно в землю.
– Молодец, Красота! Нашла тот самый ход! Все согласно предсказанию о Страннице! – Таманцев осторожно подкрался к краю и глянул в дыру, на дне которой светился красный огонек. – Подземный ход кажется бесконечным. Смотрите-ка, здесь есть ступени в стене. Железные, но уж очень ржавые. Предлагаю разобрать пол и спуститься вниз на ковролете.
