Рустем Омаров
Изгнанные в облака
Глава 9
Яика Дедзети отдыхала на пляже в одном из далеких тропических островов Зеленого мыса. Популярный курорт. Вместе с мамой они возлежали на шезлонгах. Элоик купался на доске. «Дело было посреди зимы, и отец нас троих отправил, чтобы мы немного развеялись», – объяснила Зети.
– Как насчет подводного лифта для прекрасных дам, – бархатистый голос, казалось, звучал из чрева солнца. Их изрекал прекрасно сложенный парень. Нет, это был Апполон.
– Апполон Шук, – протянул руку парень маме. Она, элегантно хихикая, протянула ему руку.
– Для вас абсолютно бесплатно, – заверил он.
– О, всегда мечтала увидеть дно, – взбудоражилась маман.
– Я на самом интересном месте, – надула губы Зети. Она хотела добавить и вообще, героиня ее романа Элеонора не стала бы клевать на бесплатные предложения от красивого, но приставучего гида, если у него нет дружины и стенобитных машин.
– А ваша сестра могла бы остаться, а я показал бы вам цветение пускуале вердуччи, – парень поднял очки.
– Ну что я не прочь, – сказала мама и облачилась в платок. И тут же устремилась с Апполоном в сторону аттракциона.
Мама уезжала с курорта в подавленном настроении. Она равнодушно следила за расписаниями рейсов. И вообще в какой-то момент именно Зети пришлось тащить ее по терминалам аэропорта. Она почти не разговаривала, А вернувшись, довольно холодно поприветствовала отца поцелуем в щеку. И почти не поинтересовалась его делами.
– В какой-то момент, я списала ее поведение на последствия релаксации на острове, – объяснила Зети. Рассказывая, она лукаво улыбнулась и покачала головой.
Прошла неделя, другая. А потом мама исчезла. И оставила прощальную записку, о том, что любит своих детей, и будет тосковать. Но она сделала свой выбор, и будет нести тяжкий крест разлуки. Вместе с Апполоном – единственной ее любовью, порожденной вечностью. Когда она устроиться, то приедет забрать Зети и Элоика к ней на острова
– Отец поешь, что-нибудь, – сказала Зети, зайдя в отцовскую спальню.
– Я не голоден, дочь моя, – отец, не отрываясь, смотрел в потолок. Телефон его разрывался. А во двор постоянно заходили какие-то люди, сотрудники и менеджер, некоторые даже пытались посмотреть в окно.
– Элоик, он не пошел в школу, лежит в кровати и подражает вам, может, поднимитесь с постели, наконец, – со слезами взмолилась Зети. Интонация ее голоса придала бы честь самой Элеоноре Августейшей – даме сердца многих славных рыцарей.
Затем Зети зашла к Элоику.
– Не мешай мне, я занят, – сказал он и накрылся одеялом. Оттуда донеслись выстрелы. Очевидно, братец убивал вурдалаков.
Заливаясь слезами, Зети позвонила Акере – подруге, с которой делила комнату в частном колледже Трапатона.
– Я не могу приехать в школу, – сказала она. – У меня тут такая ситуация…
Подруга Акера приехала на следующий день. Фиолетовые волосы и пирсинг в носу, а еще знание всего.
– У тебя деньги есть? – пошептала она, почти прикасаясь губами к уху Зети.
Подруга села за компьютер и через пару часов поисков нашла засекреченный сайт. Ресурс потребовал полного контроля над компьютером и лишь, потом в комнате возникла голограмма. Черный человек без глаз, ушей. Легендарный бот Лью. Один только рот с красивыми, ровными зубами на черном силуэте.
– Я слушаю вас леди, – сказал он певучим голосом.
– Короче слушай бот сраный, – Акера шмыгнула носом. – Ее маман свалила с каким-то мутным типом. Отец и братишка не встают с постели. Дом разрушен. Нужно решить проблему.
– Фамилия.
– Его зовут Апполон Шук, – сказала Зети и протянула фотографию. Перед отъездом они сфотографировались втроем по настоянию мамы.
– Понятно, – черный человек улыбнулся. – Вообще-то я не убиваю людей.
– Сколько это будет стоить? – спросила Акера.
– 4 тысячи рандов.
– А что вы сделаете?
– Мы решим проблему очень быстро, – сказал Лью. – Хотите, добавите еще две тысячи, и он будет мучиться, перед тем как оставит этот бренный мир.
– Нет, я попрошу решить проблему, так чтобы Шук не пострадал. Это возможно? – взмолилась Зети.
Черный человек задумался.
– Это будет стоить дороже.
– Насколько.
– 14 тысяч рандов.
– Я заплачу.
– Охренеть, ты что сдурела, – Акера одернула за руку. – Давай замочим этого типа. Нахрен он тебе сдался. Можно купить суперкар за 14 тысяч.
– Это карта моего отца, – сказала Зети, протягивая черному человеку. – Моему отцу все равно не нужны деньги без мамы.
– Приятно оставаться дамы, – сказал черный человек. – На связь не выходите, отзыв можете не писать.
– А как скоро вы решите проблему?
– Считайте, что я уже ее решил, – ответил черный человек.
Зети порхала на кухне, напевая модную песню. Она внимательно следила за тем, как жарилось мясо, источая соки. Одним глазом она поглядывала в кулинарную книгу. В сковородку полетел фенхель и кориандр.
Все также напевая, она бросила мясо на блюдце, а затем полезла за гарниром в духовку. Через мгновение она, покрытая потом, позвала домочадцев к столу.
Братишка Элоик пришел за стол, удерживая в руках меч виртуальной реальности. Прямо перед ним маячил соперник, с которым они фехтовали. Искры сыпались и исчезали, не долетая до пола.
– Элоик Кесон, – сердито воскликнула Зети, – Только не здесь миленький. Ты разбил блюдо.
Элоик посмотрел на нее с яростью. Но при виде отца, шедшего к столу, еле переступая ноги, тут же полез за стол, спрятав меч.
Отец молча уставился на блюдо, которое наложила ему дочь, и тут же принялся жевать его, не проявляя никаких эмоций.
– Я не буду, – проворчал Кесон.
– Но почему, – возмутилась Зети.
– Ты не готовишь, так как мама.
Отец семейства все также молча смотрел на стену перед собой, словно разглядывал какое-то кино.
Яика надулась и сложила руки на груди.
– Сама жри свою стряпню, – рявкнул мальчик.
Отец все еще смотрел в прострацию.
Зети смотрела на братишку исподлобья. С каждым днем он становился неуправляемым. Его комната выглядела как мусорный контейнер.
– Это из-за тебя, – подал голос мальчик. – Из-за вас моя с отцом мама ушла. Вы придурки. Понимаете.
Зети бросила испуганный взгляд на отца. Но тот лишь глубоко вздохнул
– Никогда при мне не вспоминайте ее, – сказал он. – И еще – она хочет забрать вас.
– Я останусь с тобой папа, – сказала Зети.
– А я уеду к маме, – нахмурился Элоик. – Я не хочу жить в этой деревне.
На улице, по-моему, дождь, – вдруг сказал отец. – Когда я познакомился с твоей мамой, был такой же дождь.
– А как это было? – Зети улыбнулась и сложила руки вокруг головы. Она скосила взгляд на еду. После того как отец заговорил она вдруг почувствовала аппетит.
– Она шла с митинга против поедания мяса – было очень холодно, а я как раз ехал на пикапе – привез в город, страшно подумать… мясо. Я остановился и предложил ее подбросить.
Отец промочил уголки рта.
Зети заморгала глазами и затем, чтобы не заплакать, принялась за еду. Уголком глаз она заметила, что и братишка тоже начал есть.
– Ты был таким худым, – раздался голос.
На пороге стояла женщина с красными волосами. Сама не понимая, Зети вскочила.
– Двери были не закрыты, – сказала мама.
– Мама, – закричал Элоик и побежал к ней, зарывшись в объятьях.
– Я такая дура, – продолжала она.
– Асандра, – вскочил отец.
– Мне, всегда казалось, что в городе меня ждало большое будущее, – она вздохнула, продолжая теребить волосы своего сына.
– А где твой....– Зети не осмелилась продолжить.
– Он оказался не человеком, – отвечала быстро мама. – Представляете. Это был робот-жигало. Я такая дура. Когда я засыпала, он ставил себя на зарядку. Я думала, что нашла свою главную любовь в жизни. А вчера ночью, его вдруг заклинило. Он наклонился, откинул журнал и такой говорит: «Ты пахнешь лесными ягодами и раскатами грома, ты соблазнительна как жемчужная раковина в илистом дне». И так без конца. На пятый раз только я поняла, что… я сбежала от вас с роботом.
– Заклинило, значит. Ну-ну, – отец встал и сверкнув глазами пошел прочь из столовой и поднялся наверх.
– Доченька, я такая дура, – повторила мама, заливаясь слезами. – Как думаешь, он меня простит.
– Ты бросила нас, – воскликнула Зети. – Ты понимаешь. Ради чего? Ради железки. Это я сделала так, чтобы у этого куска железа вынули из задницы розетку.
А затем брат и сестра смотрели с выпученными глазами, как их мать поднималась к отцу.
***
– Моя мама все равно виновата, – Зети вытерла слезу. – Иногда долг бывает важнее любви. И честнее страсти.
– Нет, не виновата, на самом деле, в программе заложен архетип поведения, – покачал головой Давид. – И он себя вел именно так, чтобы твоя мама была очарована. На самом деле противостоять невозможно. А уж в постели они какие. Ух!
– Откуда вы знаете? – вскричал я.
– Я? Это же я им спроектировал причинное место. Фирма, которая производила этих роботов, покупала у нас комплектующие.
– Поверить не могу, – вздохнула Зети, устраиваясь на лежанке. – Спокойной ночи всем.
Я устало откинулся на подстилке, прислушиваясь к шелесту цикад. И не заметил, как провалился в сон. Тяжелый гнетущий сон. В нем смешались роботы с огромными причиндалами, дно колодца, превращающегося в нашу могилу, командоры, целующие ноги диктатору. Но самым страшным было то, что проснувшись, я увидел, как старик целует Зети. Он обнимал ее, а она стонала и извивалась в его объятьях.
– Что вы делаете? – с возмущением закричал я. – Извращенцы!
И попробовал вскочить. Но не получилось, меня привязали железными цепями. Мне оставалось только потонуть в собственном крике.
– Проснись, – Зети сидела передо мной.
Она сидела передо мной. Цикады заглохли. А на небе появились облака, затеняя полумесяц.
– Ты… мне снилась, – я сел рядом.
– И?
– Мне не нравится старик, – сказал я. – Когда мы дойдем до гор, мы расстанемся с ним. Ты понимаешь? Я хочу… отвечать за вас сам.
– Ты, как можешь так думать? – прошептала Зети. – О чем ты вообще?
Я взял ее за руку.
– Мы должны держаться подальше. Он безумец…
– Ты видел, какой корабль он изобрел.
– Чушь, он все придумал.
– Нет, не придумал.
– А если тебе придется выбирать между мной и им?
– Я выберу его.
– Он называет тебя именем своей жены.
– Он очень романтичный.
– Ты полная дура.
– А ты…ты…весьма недалекий. К тому же я не давала тебе никакого повода считать себя твоей.
– Стоять, – из глубоко сна вскочил профессор и, смотря на нас, быстро продекламировал. – Второй отряд, высылайте второй отряд. Ваша светлость мы будем стоять до конца.
А потом он рухнул снова и раздался храп.
***
Строения показались на вторую неделю нашего путешествия по пустоши. Село скрывалось посреди барханов в низине с высохшим озером, поросшим обожженным камышом.
Древний поселок почти утопал в песке. Его слепили из той же крови и плоти, что и пустошь. Глиняные домики, покрытые соломенными крышами. Вблизи селение оказалось заброшенным. Пустые глазницы домов и ветер, гонял перекати-поле по единственной улочке.
Прямо посреди дороги сидел гигантский варан. Он косил в нашу сторону единственным открытым глазом. Шопик радостно подскочил к варану. Он наклонил голову и высунул язык. И когда варан сделал движение хвостом, тут же в панике капитулировал.
– У нас сегодня будет суп из варана, – заметил старик. – Ну, или у варана будет ролл из пенсионера.
– Не трогай Малая, – на дорогу выбежал мальчик и нацелился на нас рогаткой.
– Подожди сынок, – взмолился старик. – Кто такой Малай?
– Он Малай, – мальчик кивнул головой в сторону варана. – Он хороший. Я его любить
– Если у тебя чувству к варану, то мы его не тронем, – взмахнул руками старик. – О чем разговор.
Узкие карие глаза малыша прищурились.
– Слушай малыш, а у тебя вода есть? – Зети облизнула сухие губы. – А то мы на сухом пайке.
– Вода, – оживился мальчик. Он побежал в дом, а затем выбежал с канистрой. – Пить. Прошу.
– А где твои родители? – поинтересовался старик, присевший от пресыщения водой. Мы все вчетвером тяжело дышали, прикончив половину канистры.
Шопик после того получил свою порцию воды явно заинтересовался мальчиком. И даже позволил попрыгать возле него, демонстрируя верноподданнические чувства, в отношении повелителя воды.
– Моя мама и папа ее съесть монстр, – мальчик вдруг присел и начал вытирать глаза от слез.
– Ропты, – кивнул головой старик. – Как давно они на вас напали?
– Снег лежать, и люди деревня уходить, – мальчик призадумался. – Я, мама и папа остаться здесь. Я болеть. Монстры приходить. Маму и папу съесть.
– Все понятно, – кивнул старик, сложив руки на груди.
– Как давно вы здесь живете? – огляделся я.
Мальчик пожал плечами.
– Это пустынные люди, они уже давно здесь живут, – ответил старик. – Когда Эрманн пришел к власти он начал притеснять этнические группы и религиозные практики. Многие бежали в безлюдные места, чтобы сохранить свою веру.
Мальчик вслушивался в наш разговор.
– А как ты нашел воду? – спросил я.
– Легко, здесь копать и вода выходить, – мальчик показал в сторону засохшего озера.
– А как тебя зовут солнышко, спаситель ты наш, – спросила Зети.
– Ука, меня зовут Ука, – вскочил малыш. Он тут же неотрывно уставился на Зети
– Какой хорошенький,– восхитилась Зети, погладив мальчика по голове. – Ты здесь жил один?
– С Малаем.
– С вараном?!
– Он охотится. Он меня кормить.
– Подожди, – воскликнул старик. – Ты хочешь сказать, что это ящерица делилась с тобой едой.
– Да, – воскликнул мальчик. – Она мне давать заяц, птичка. А ее жарить и кушать.
– Слушай, а может быть, займемся обедом, – спросила Зети. – Давайте разожжем костер.
***
Выяснилось, что мальчик проголодался. Во время обеда, он, яростно работая челюстями, быстренько прикончил свою тарелку, а потом с достоинством отложил.
– Может еще? – поинтересовалась Зети.
– Я не голодать, – изрек мальчик и проглотил слюну.
Ему тут же наложили еще больше чем в первый раз.
– Вкусно? – спросила Зети.
– Вкусно? – переспросил мальчик.
– Так, где говоришь, находится большое озеро? – поинтересовался старик.
– Там, – сказал мальчик, махнув рукой на юг. – Я бояться ходить. Полиция людей ловить и убивать.
Старик крякнул и углубился в карты.
– По картам никакого большого озера нет, – профессор вздохнул. – Но Ука утверждает, что оно есть. Поэтому склонен верить мальчику. Ну что ж. Выдвигаемся в путь. Ну что же молодой человек. У нас небольшой отряд. Но не изволите ли к нам присоединиться?
– Что? – мальчик растерялся.
– С нами пойдешь?
Он вскочил, глаза его раскрылись.
– Да, – сказал он. – С вами ходить.
– Добро пожаловать, – сказал профессор, раскрывая объятья, куда бросился мальчик.
– Профессор, – я подал голос. – Смотрите, здесь есть вода. Может быть лучше нам остаться здесь. Будет охотиться на антилоп, зимы здесь наверняка мягче, ропты один раз наведалась, возможно, что даже что больше и не будут.
– Что ты предлагаешь? – профессор поднял очки.
– Может быть правильнее остаться здесь?
Профессор взглянул на меня пристально. Где-то в пустоши захохотала ворона. Из-за угла показался варан и попытался поймать мой взгляд. Ветер защекотал подмышки. Зети вздохнула. И лишь Шопик чесал пах и проявлял скудность эмоций.
– Ну, оставайся, мы пошли, – профессор откашлялся и сплюнул.
– Надо идти Чпок, – Зети обожгла меня взглядом. – Здесь конечно здорово, но мы ведь не ищем легких путей. Нас ждут горы, полные реки, густые леса и облака. Понимаешь, я хочу трогать их руками.
– Мертвыми мы ничего не сможем потрогать, – проворчал я.
Некоторое время спустя мы двинулись в путь. Самым первым бежал пес, затем старик, переступая с посохом, рядом с ним шествовал Ука. Перед тем как уйти он оставил огромному варану, сидевшему у дороги свою деревянную игрушку.
Он что-то прошептал на своем языке, а затем побежал, изредка оглядываясь и помахивая ему рукой. Затем девочки и наконец, я, с огромным рюкзаком. А я, оглядываясь назад, на оазис с водой проклинал в душе профессора.
***
Луна повисла над пустошью, рассыпая голубые лучи над песком, сразу же ставший холодным. Яркие огоньки костра трепетали, разбрызгивая искры наверх.
– Все же у вас была удивительная жизнь, – восхитилась Зети, обращаясь к профессору.
– Угу, – кивнул старик.
– Мне интересно, что сейчас происходит с Бабулом – самым прекрасным городом мира, – откинулась на песок Зети. – Всегда мечтала там снова побывать.
– О, я там был много раз, – я начал судорожно копаться в памяти. – Шпиль всевластия я поднимался наверх, оттуда виден океан…и город.
– Странно, – подал голос старик. – Это какой уровень доступа у тебя должен, если тебя молокососа туда пустили.
– Это был виртуальный тур, – признался я.
– Шпиль – его построили во времена правления командоров как источник власти и контроля над всеми спутниками, – старик почесал бороду. – Эрман Дакоте был хранителем ключа, и это позволило ему удачно осуществить переворот. Этот ключ даровал власть во всем мире.
– Когда-нибудь я добуду этот ключ, я вас уверяю, – ответствовал я.
Зети и профессор снисходительно и с улыбкой посмотрели на меня.
– А ты Ука добирался до гор? – я взглянул на мальчика, пытающегося понять новые для себя слова.
Мальчик ударил веточкой об землю. Губы задрожали, и он всхлипнул.
– Я сильно болеть, – на глазах у Уки появились слезы. – Все наши люди в деревне уходить в горы. Все говорить, что нас монстры съедать. И все уходить.
Мальчик задрал руку и показал.
– Вот так болеть.
Профессор взглянув, кивнул.
– Резиновый тиф, – прошептал старик. – У детей правда протекает легче.
– Лучше я умереть, – мальчик залился слезами. – Я ничего ни помнить, ни ходить, а лежать. Мой папа сказать, что я снова ходить, он меня брать на охоту и учить молиться.
– Слушай, Ука, а когда тебя начали учить пунтлику – всемирному языку?
– Со мной разговаривать мама, она говорить, что я умный.
Профессор подошел и взял мальчика за руки.
– Твой отец был воин?
– Да, – кивнул мальчик.
– Ты теперь сам воин и ты научишься всему тому, чему тебя должен был научить отец. Я обещаю тебе.
Уже перед сном профессор вдруг подал голос.
– Ука, ты слышишь меня, ты обязательно научишься всему, – и услышав утвердительный ответ мальчика повернулся и взглянул на него туманным взглядом.
Глава 10
Казалось, ничего больше не существует кроме песков. И они затмевают собой все пространство. Здесь в пустоши только пески, сквозь которые растут ветви странных растений. Они почти голые: с маленькими пожухлыми листьями. Мы их кушаем, чтобы пополнить запасы влаги. Щенок потерял силы, и время от времени припадает на песок, чтобы отдохнуть.
Хочется пить все время. Но особенно тяжело слышать причитания Фью. Когда она просит пить, мы убыстряем шаг.
Старик идет медленными шагами, точно пытается провалиться сквозь землю.
– Я вот думаю, а не допустили ли мы ошибку, пытаясь прорваться через пустошь? – мои слова падают тяжелыми камнями на землю.
Старик не слышит. Так же, как и Зети. Ее лицо покрыто потом, под маслянистой пленкой которого она бледна. И лишь Фью, завернутая в кокон из белых одеял устроена за плечами у профессора.
– Профессор, – кричу я. – Давайте я понесу Фью.
Он смотрит на меня безумным взглядом. И отворачивается.
В тот день наш отряд поймал змею. Старик убил ее камнем и слил ее кровь в стакан до капли. И торжественно передал ее девочке. Она молча приняла его и начала судорожно пить.
– Еще, – говорит она.
Но крови больше нет.
Профессор посмотрел на щенка, понуро доедающего шкуру змеи. А затем вздохнул. Старик ужинал глядя перед собой остекленевшим взором. Он не проронил ни слова. И лишь только в конце заявил, что у нас есть три часа на сон. Никто так и не сказал, что это последние запасы еды.
Я проснулся и украдкой заметил в отдалении приоткрытую грудь Зети. И розовый сосок. Он меня взволновал, невзирая на голод на жажду. Вокруг девушки пригрелись дети. Я поворачиваюсь и изучаю ее линию губ, родинку на шее. Сквозь щели в палатке дует прохладный ночной ветер. Грудь ее поднимается при каждом вздохе, и я засыпаю.
На следующий день старик разбудил нас еще ночью. Когда солнце достигло зенита, пришлось снова встать на привал. Спать теперь приходилось во время самого жуткого зноя.
Мальчик оказался очень сильным – он нес столько же груза, что и я. Щенок постоянно отстает, хотя и не потерял бодрости духа. Он осунулся, но по-прежнему не отставал.
Впрочем, теперь наш отряд шел налегке. Лишний груз оказался неуместен, когда идешь, еле волоча ноги. Один за другим рюкзаки оставались на горячем песке.
Мы с профессором поочередно несли Фью, которая спала весь день. И лишь просыпалась, чтобы просить воду и тихо плакать. Зети и Ука брели, поддерживая друг друга. Старик перестал идти. Он просто переставлял ноги. И каждый раз, когда его нога касалась земли, поднималась пыль. Создается впечатление, что он титан, что несет на себе всю тяжесть земного шара.
Я хочу сказать что-то грубое. Но не получается. Вместо этого рот мой открывается как у рыбы.
А потом я упал.
– Давай ходить, – голос мальчика раздается откуда-то сверху. Я встал и увидел, как сливаясь с горизонтом, бредет старик, на плечах которого спит Фью.
– Лучше бы мы оставались у Уки в деревне, – кричу сквозь жар. – Проклятый старик из-за тебя мы все тут подохнем.
Голоса становятся приглушенными, и я теряю сознание. Жар, только жар и больше ничего.
– Бросай его, – кричит старик. Его голос слышен где-то вдали. Какие-то споры. Я поднимаю глаза и вижу, что весь наш отряд возле меня. Они не ушли. Я подкрался к старику и вижу, что Фью обняв за шею старика спит. Глаза ее покрыты пылью.
– Воды, – просит она.
Я ищу канистру и вливаю остаток воды девочке. Шум воды заставляет очнуться старика. Он открывает пыльный рот и глотает жаркий воздух. Остаток я вливаю в себя. Одна капля упала на песок. И я упал на пол, пытаюсь его зажевать. Зети и Ука обнявшись, лежат на песке. Зети упала, а мальчик в попытках ее поднять свалился рядом с ней. Щенок лежит и закрыл глаза, нос его в песке.
– Сильда, пожалуйста, приготовь апельсиновый сок, – просит сквозь дремоту старик. – Ну, прошу тебя.
– Сильды нет, – отвечаю я.
– В этой канистре там была вода, – говорит старик.
– Я дал его Фью.
– Это для нее, – медленно по слогам говорит старик. – Тебе случайно не хочется по-маленькому.
– Нет.
– Жаль.
***
Фырканье. Надо мной лошадь, которая трогает меня и пытается зажевать рубашку.
– Красавка, – кричу я. – Но через некоторое время понимаю, что это не моя лошадь. На ней сидит мужчина в кожаной куртке. Он седовласый, на нем широкополая шляпа. Передо мной на пол упала фляга. Я дрожащими руками поднял ее и начал пить.
Поднимаю голову и вижу, как Фью сидит на коленях у другого лысого парня и пьет воду из бутылки. На нем джинсовая рубашка, которая буквально разрывается от мускулатуры.
– Ну, все, хватит, – кричит женщина, сидящая на коне поодаль. – Оставьте этих оборванцев.
– Мэлия мы не можем их здесь оставить, – говорит мужчина в кожаной куртке. Он соскочил с коня, достал свою флягу и протянул Зети. Она выглядела как земля. Губы ее мертвенно бледны и покрыты пылью. Тем не менее, она красива. Очень.
Ука выпил молча и сосредоточенно. Он терпеливо дождался, пока наши спасители не напоили Фью. Последним мужчина напоил собаку, налив ей воды в свою медную кружку.
– Это… это твоя любимая кружка, – возмутилась женщина. Губы ее поджаты и бледны. Она оглянулась в поисках справедливости.
– Благодарю, – вздохнул старик, после того как выпил протянутую им воду. – И как зовут нашего спасителя.
– Этан. Марай Этан, вы актер, я вас узнала – воскликнула Зети.
– Я уже давно не играю. Кстати что вы здесь делаете?
– Мы пытались перейти пустошь от Срединной горы.
– Это просто фантастика. Почти 250 миль… пешком.
– У нас были лошади.
– Как бы то ни было, вы почти перешли пустошь. Там за тем холмом. Озеро.
***
Белоснежный дом Этана Марая напоминал древнеримский храм. Кругом зеленые лужайки, кипарисы и бассейн.
– Это озеро – моя частная собственность, – объяснял Этан, пока мы брели на лошадях по его владениям. – Я, честно говоря, и подумать, что дом пригодиться, когда мир атаковали эти исчадия. Но повезло, что озеро находится вдали от всех трасс. К тому же дом обеспечен радаром, то есть я могу видеть приближение этих тварей. А еще радар может засечь антилоп. Они недавно появились в поле зрения. Поэтому мы выехали на охоту. И как нельзя, кстати, мы наткнулись на вас, когда уже возвращались.
На крыльце украшенной колоннадой стояла пухлая женщина в фартуке и пожилой мужчина в синей кокарде.
– Это садовник Фарн и наша домоправительница Люта, – объяснил Этан. – Просто золотые люди. Говорил я тебе поехали на охоту. Мы ничего не добыли, зато нашли этих людей.
– Я лучше погибну здесь на своей лужайке, чем заблужусь в пустыне и погибну от голода и жары, – сплюнул Фарн. – Я так понял с ними, это чуть не произошло.
– Эти люди пытались перейти через пустыню, – объяснил Этан. – С ними дети.
– Спасибо, что спасли нам жизнь, – заверил профессор. – Мы не задержимся у вас долго. Он посмотрел на даму на лошади, которая в пути не промолвила ни слова.
– Люта, скорее инжировый сок и ванну, – бросила хозяйка.
– Будет исполнено хозяйка, – отвечала домоправительница.
– Кавок, – подозвал Этан накаченного парня. Серую майку его покрывали жирные пятна пота. Глаза серые, точно прозрачные. А смотрел он, не мигая, словно выпил и сейчас упадет,
– Ты посмотрел что там?
– Да, это крупное стадо, но оно прошло мимо нас. Очевидно, антилопы почуяли, что рядом наша вилла.
– Посмотри, где стадо сейчас, – кивнул Этан. – Фарн, а ты посели их в гостевом доме. Встретимся за обедом.
Садовник Фарн шел степенно по саду, утопающему в буйстве зелени меряя шаг с осознанием собственной важности. И почти не оглядываясь на нас – уж больно жалкое зрелище представляли пятеро бродяг разного возраста: обожженных и изувеченных.
– Я не удивлен, что хозяин спас вам жизнь, – заявил садовник.
– Я видела его в старых фильмах, – заметила Зети.
– О, да – он был звездой, – садовник откашлялся. – Эта собака с вами – она перешла пустыню.
– Я пару раз ее порывался съесть, – покачал голову профессор. – Рука не поднималась. Уже было подозвал, хотел шею свернуть. Но сил не было. Уснул.
– Бывает, – улыбнулся Фарн. – Я накормлю пса.
Садовник привел нас в просторный одноэтажный дом. Здесь была кухня, пара спален и зал.
– Располагайтесь, – сказал Фарн. – Я принесу вам поесть.
***
Звяканье тарелок и приборов. Столовая с видом на бассейн и пальмы. Передо мной лежал стейк. Я ткнул в него вилкой, и на секунду мне показалось, что это блюдо живое. Оно снисходительно посмотрело на меня и усмехнулось.
Этан Марай улыбнулся и старательно разрезал стейк прежде чем отправить маленький кусочек в рот.
– Да, вам здорово досталось, – кивнул он.
– Еще бы, – заметил старик, работая челюстями как экскаватор.
– У вас замечательная внучка, – хозяин сокрушенно покачал головой.
– Она у меня умница, – кивнул старик. – Вся в Сильду – такая умница. Сильда подтверди.
– Я не Сильда, – подала голос Зети. – Извините профессор, страдает провалами в памяти, ему все время кажется, что я его покойная жена.
За столом все засмеялись, и лишь профессор этого не заметил, продолжая трапезу.
– Пожалуй, я не буду в этом разбираться, – заметил Этан.
Я взглянул на Мэлию. Она почти не смотрела на нас. И при каждом слове своего мужа поджимала губы. По моей спине прошел холодок.
– Мы очень благодарны вам, – подала голос Зети. – Мы отправимся дальше, как только наши дети – Фью и Ука придут в себя. Вы знаете, Этан все время играли благородных героев и не терпели несправедливости. Теперь я понимаю, что это была далеко не игра. Вы такой и в жизни.
Я взглянул на Зети. Потрескавшиеся губы и тонкая кожа с веной, пульсирующей на лбу. Смуглая, как кокос. Сейчас она похожа на нимфу пустыни, но прониклась какой-то особенной красотой. Раскосые глаза кажутся близорукими. Хотя видит она даже в темноте.
– Я думаю, что лучше будет, если вы останетесь здесь, – подал приглушенный голос Кавок. И выдержав паузу, охранник продолжил. – Мало кто знает об этой вилле, она находится в глубине пустыни в 50 милях от основной магистрали. Было бы правильнее, если бы они остались здесь до вашей эвакуации господин Марай. Сейчас в мире творится сплошное беззаконие.
– Я с вами согласен, – кивнул профессор. – Конечно, вы можете рассчитывать на нашу помощь в любом виде, если оставите нас здесь временно. Но у нас есть миссия и нам вскоре придется уходить все равно. Но вы можете быть уверены, что местонахождение виллы будет сохранено в секрете. Я обращаюсь к вам Этан как к благородному человеку. Вы спасли наши жизни. И вы можете рассчитывать на меня.
– Кавок, драматизирует, – сказал Этан. – Вы можете оставаться здесь, сколько хотите, но если решите остаться я буду только рад.
За столом воцарилось молчание. Мэлия источала ядовитую ухмылку и смотрела на своего охранника.
– Кстати, не видели ли вы людей из племени этого мальчика Уки? – спросил профессор. – Они были людьми пустоши и жили в сотне милях от вас к северу.
– Кажется, я подозревал, что там кто-то живет, – сказал Этан.
– Да, мы знали, – подал голос Кавок. Он посмотрел хозяина, и тот кивнул в знак того чтобы тот продолжал.
– Моя работа заключается в том, чтобы обеспечить безопасность, и я несколько раз замечал, в прошлом и два года назад, к озеру подходили какие-то люди. Одежда у них была такая древняя, наверное, столетней давности. В общем, я понял, что это дикари.
– На всякий случай, чтобы они не ограбили наш дом, мы тогда все научились стрелять, – подала голос Мэлия.
– Мы не грабить, – подал голос мальчик. Он вдруг отстранился от тарелки. И сложил руки перед собой.
– А ну да, вы же религиозные, – вдруг вспомнил Кавок. – Точно. Фанатики.
Ука метнул молнии. На его скулах заиграли желваки.
– Я вообще не понимаю ничего в этих ваших культах. Ради этого сбежать в пустыню, чтобы все это сохранить, – вскинула брови Мэлия.
– Но позволь милая, разве мы не сделали то же самое, когда на нас напали эти инопланетяне? – возразил Этан.
– Мы бежали, чтобы спасти жизни, а эти люди бежали в пустыню, чтобы сохранить свои верования. И вообще разве наука не опровергла религию? – спросила Мэлия.
– Честно говоря, нет, – отвечал профессор. Все за столом с любопытством уставились на него. – Когда я стажировался в Институте плазмы в Бабуле, когда я был студентом, там проводили любопытный эксперимент. Мы хотели создать клетку – одну единственную живую клетку. То есть мы хотели воспроизвести случайное возникновение жизни на Земле. А заодно доказать, что жизнь возникла сама по себе.
Профессор замолчал и ковырнул вилкой.
– Не получилось. Это невозможно. Насколько велика вероятность случайного появления робота-тренера, которого я видел у вас во дворе? Допустим если потрясти эти камни или даже куски металла в большой суме в течении миллиарда лет? Наверное, немного. Совсем никаких. Насколько велика вероятность, что клетка возникла сама по себе. Нуль. Абсолютный. Она не могла возникнуть сама по себе, потому что даже целая передовая лаборатория не смогла ее собрать, склеить, сварганить если хотите ее по собственному хотению. Клетка оказалась целой Вселенной. Она сложнее, чем любой завод по производству автомобилей. Ее труднее постигнуть, чем все философские трактаты вместе взятые. Митохондрии, цитоплазма, ядра, ДНК и РНК с зашифрованной информацией, даже сейчас мы не понимаем принципы хранения. Насколько сложна клетка? Каким образом цепочка кислот в случайном порядке способна в конечном итоге отображать цвет глаз, размеров органов и прочее соответствие миллионов параметров?
