Наталья Денисова
Механические изобретения Эммы Уилсби
32 ГЛАВА
Джон встретил меня прямо за воротами и тут же утащил в пустой кабинет, в котором пахло медикаментами и травами.
– Переоденьтесь, —сказал он.– Я проведу вас в палату, но у нас будет мало времени.
Я знала, что капитан не станет оставлять меня наедине с механиком, поэтому заранее придумала план, как сообщить Джейкобу Клифтону о том, что я его дочь. В кармане халата лежала записка, которую я собираюсь передать ему при встрече, и, если получится, подождать пока он прочитает ее и увидеть реакцию на новость о том, что Джейкоб Клифтон является моим отцом. Жаль, что я не узнала об этом, когда он скрывался в мастерской, и мы находились под одной крышей. Мне хотелось расспросить, какой была моя мама, почему он влюбился в нее и что произошло между ними, из-за чего девушке, носящей ребенка под сердцем, пришлось бежать из столицы. Но вряд ли все эти вопросы я смогу задать при Джоне. О том, что я дочь Джейкоба Клифтона капитан не должен узнать ни при каких обстоятельствах, иначе сразу поймет, кто на самом деле был пособником беглого механика.
Я торопливо надела безразмерный белый халат длиной до самого пола, который скрывал полностью фигуру, не давая определить кто под ним находится мужчина или женщина. Волосы я ещё в мастерской собрала в тугую прическу, поэтому сейчас без труда спрятала их под колпак. Правда пара белых локонов все же выбивались наружу, но с этим, увы, бороться было бесполезно.
– Я готова,– с улыбкой сказала я Джону, который, не отрывая взгляда, смотрел на меня.
– Даже в этом бесформенном балахоне, вы выглядите великолепно,– одарил меня комплиментом капитан.
Я рассмеялась, представив, как сейчас, выгляжу.
– Вы, как всегда, мне льстите,– махнула я рукой на городского стража.– В этом халате я похожа на огородное пугало.
Я развела руки в стороны, демонстрируя насколько широкий и бесформенный халат мне сшили дочери миссис Эленор по ее просьбе.
– Зато никто не догадается, что перед ними девушка,– густо покраснев, ответил Джон.
– Знаете, я очень благодарна за то, что вы для меня делаете, Джон,– искренне сказала я и улыбнулась.
Капитан смущённо улыбнулся в ответ и тут же поторопил меня.
– Нужно пройти в палату механика до тех пор, пока не сменился караул. Сейчас дежурят мои подчинённые, и я смогу их отвлечь в то время, пока вы войдёте к механику. Только, Эмма, хочу вас сразу предупредить: палата полностью состоит из стекол, поэтому каждое ваше движение будет просматриваться. Не вздумайте снимать свою маскировку, иначе и меня, и вас ждёт наказание.
Я молча кивнула, соглашаясь. Если я сейчас правильно поняла Джона, то я войду в палату к Джейкобу Клифтону одна. Эта новость очень меня обрадовала. Значит, хоть и не долгое время, но я смогу переговорить с отцом с глазу на глаз.
Я кусала губы в нетерпении, а дрожащие руки поспешила спрятать в карманы белого халата.
– Идёмте! – позвал меня Джон, и я последовала за ним по длинным коридорам госпиталя, вдоль которых рядами тянулись двери в кабинеты.
Мы миновали несколько поворотов и оказались в той части, где находились палаты с больными. Джейкоба Клифтона как очень важную персону расположили в огромном светлом помещении, вместо стен которого были прозрачные стекла. Мужчина лежал на больничной койке без движения. Его лица было не видно, зато я сразу приметила крупные ступни, торчащие из-под простыни.
Я вспомнила след от масла, оставленный сапогом Джейкоба Клифтона в помещении мастерской, заваленном механизмами и его деталями. Сколько воды утекло с тех пор. Казалось бы прошло каких-то две недели, а за это время я навела порядок в мастерской сэра Томаса, подружилась с Жаклин и миссис Эленор, обзавелась подмастерьем, создала механических помощников, приютила беглого преступника, оказавшегося моим отцом, влюбилась и тут же разочаровалась в предмете своей страсти.
Охраняли палату четверо стражников, Джон Мале был пятым и занимал самое высокое положение из всех, благодаря своему недавнему повышению.
– К арестанту приехал доктор,– сказал он своим подчинённым командным тоном.– Впустите немедленно.
Один из стражников тут же торопливо отворил дверь и распахнул ее настежь, пропуская меня внутрь залитой вечерним солнцем палаты.
Я сразу же прошла к больничной койке, на которой находился пациент. Джейкоб Клифтон лежал, прикрыв глаза, и тяжело дышал. Его грудь, покрытая мелкими волосками вздымалась и опускалась при каждом выдохе и вдохе со свистящим звуком.
– Вам плохо?! – тут же кинулась я к механику, который при звуке моего голоса резко распахнул голубые глаза.
Джейкоб Клифтон обвел мое лицо и фигуру изучающим взглядом и сдавленно рассмеялся.
– Не могу поверить, что это вы, Эмма,– хриплым голосом сказал механик.– Я ожидал увидеть здесь кого угодно, но только не вас.
Мне стало немного обидно. Понятно, что Джейкоб Клифтон понятия не имеет, кем я ему прихожусь, но все же мог хотя бы сделать вид, что рад меня видеть, ведь я рисковала своей жизнью и свободой, укрывая преступника в мастерской.
– Я пришла чтобы сообщить вам кое-что важное,– сказала я.
Я долго репетировала речь, но как только настал момент сказать самое главное, тут же все забыла.
– Вас послал Мейсон Герберт?– спросил механик.
– Нет. Я сама пришла, по собственной воле. Я же говорю, мне нужно сообщить вам нечто важное,– возмущённо ответила я.
Из груди механика вновь вырвался свистящий звук.
– Да что это с вами?!– не выдержала я.
– Старая рана даёт о себе знать.
– И из-за нее вы так громко храпите?– спросила я первое, что пришло в голову.
Какой кошмар! Я что пробралась в госпиталь к арестованному отцу затем, чтобы узнать почему он так громко храпит? Ничего нелепее я в жизни не говорила.
– Я ваша дочь!– выпалила я на одном дыхании, не давая себе возможности опомниться и вновь начать задавать глупые вопросы.
– Что?! – удивлённо воскликнул Джейкоб Клифтон.
– Я ваша внебрачная дочь!– повторила я на этот раз намного тише и неуверенней, чем в первый.
– У меня нет детей,– изучая меня внимательным взглядом, сказал механик.
– Вы ошибаетесь. Девятнадцать лет назад ваша возлюбленная Мелисса родила от вас дочь, перед этим сбежав из столицы, потому что чего-то сильно опасалась. Когда появится возможность, я покажу вам письмо, которое мама написала вам перед смертью, а пока я решила не рисковать принося его в госпиталь.
Джейкоб Клифтон выглядел раздавленным.
– Мелисса умерла?
Я кивнула. Неужели механика нисколько не взволновал тот факт, что я его дочь?
– Когда и как это произошло?– спросил Джейкоб Клифтон глухим голосом.
Я обернулась и встретилась взглядом с Джоном Мале. Он скосил глаза в бок, намекая, чтобы я поторопилась.
Я вновь посмотрела на механика, лицо которого побледнело и осунулось.
– У мамы была лихорадка. Она умерла почти сразу же после моего рождения,– печально сказала я, наблюдая за реакцией Джейкоба Клифтона на мои слова.
– Это я виноват,– тихо сказал он, погрузившись в свои нерадостные мысли.
В стекло постучали. Я обернулась. Джон Мале указывал мне на выход.
– Мне пора,– сказала я, но механик, казалось меня не слышал. Он смотрел стеклянными глазами прямо перед собой, переживая горе от утраты. Судя по всему, Джейкоб Клифтон действительно любил мою маму, и известие о ее смерти стало для него сильнейшим ударом. Возможно, когда механик придет в себя после потрясения, он вспомнит о том, что к нему приходила дочь, но вряд ли нам вновь удастся увидеться в ближайшее время. На мои глаза навернулись слезы, но я быстро вытерла их тыльной стороной ладони. Я вынула записку, которой собиралась воспользоваться на тот случай, если Джон Мале решит войти в палату со мной, и постаралась незаметно вложить ее в ладонь Джейкоба Клифтона.
– Прочтите при возможности,– сказала я и поторопилась на выход. Возле двери я обернулась и, встретившись с отрешенным взглядом механика, тихо сказала:
– Прощайте, Джейкоб Клифтон. Надеюсь, у вас все будет хорошо.
Джон вывел меня по коридорам госпиталя в направлении выхода и тут же вернулся на пост. Все это время я сдерживала рвущиеся на волю эмоции, стараясь, чтобы капитан не заметил насколько я расстроена. Но похоже мысли Джона Мале были заняты совершенно другим, потому что он даже не обратил внимания на мое подавленное состояние. Капитан торопился избавиться от меня, чтобы никто не догадался, что он, воспользовавшись служебным положением, провел в палату к охраняемому преступнику постороннего.
– Спасибо, Джон,– вновь поблагодарила я парня.
– Увидимся позже, Эмма,– торопливо ответил капитан.– И не забудьте избавиться от улик.
Джон говорил о халате и колпаке доктора, которые позволили мне неузнанной пройти к механику.
Я кивнула, соглашаясь, и вошла в то же самое помещение, где совсем недавно переодевалась, предвкушая встречу с Джейкобом Клифтоном.
Торопливо сняв с себя широченный халат и колпак, я засунула их в сумку и вышла из кабинета.
Я тут же направилась к выходу из госпиталя, но чуть не врезалась в спешащего мне навстречу Мейсона Герберта.
– Эмма?– удивлённо воскликнул механик.
Отступать было некуда, Мейсон меня сразу узнал, поэтому, натянув вежливую улыбку, я поздоровалась с толстяком в круглых очках в неизменно помятой, местами засаленном одежде.
– Что вы здесь делаете?– прошептал мужчина, отводя меня в сторону.
Мейсону приходилось сильно задирать голову при разговоре со мной, ростом механик едва достигал макушкой до моей груди, от этого, должно быть, наша парочка выглядела смешно и нелепо.
– А вы как думаете?– вопросом на вопрос ответила я, гордо вздернув подбородок. ПустьМейсонГерберт передаст своему другу, что я и без его помощи способна на что-то.
– Но мы же договаривались…– пропыхтел мужчина.
– Ни от вас, ни от графа Гилфорда не было никаких известий! И я решила…
– Действовать самостоятельно!– закончил за меня предложение механик.
– Именно так,– подтвердила я его слова.
– Эх, Эмма, вы такая же нетерпеливая и импульсивная, как и ваш отец. Надеюсь, ваша сегодняшняя вылазка не выльется Джейкобу Клифтону боком.
– Пусть даже и так, – вспылила я.– Он тоже не особо заботился о моем благополучии, прося приюта в мастерской.
Я была зла на Джейкоба Клифтона за его холодную реакцию на известие о том, что я его дочь. Так что зря Мейсон Герберт завел речь об этом. Лучше меня сейчас не трогать, дать возможность успокоиться и все обдумать.
– Мне нужно идти,– немного резко сказала я. Хоть я злилась вовсе не на Мейсона Герберта, а на его друзей – Джерома и Джейкоба Клифтона, но под горячую руку попал именно королевский механик.– Передавайте благодарность за то, что выполнил мою просьбу, графу Гилфорду.
Я развернулась, чтобы уйти, но Мейсон Герберт схватил меня за запястье, чтобы остановить.
– Никак не пойму, что произошло между вами и Джеромом?– глядя на меня сквозь стекла очков большими круглыми глазами спросил механик.– Он последние три дня ходит мрачный, словно туча, и даже слышать о вас ничего не желает.
Я задохнулась от возмущения. Посмотрите, каков наглец, слышать он обо мне не хочет! Можно подумать, это я склоняла его к непристойному поведению!
– Тогда можете передать графу Гилфорду, что после его намеков, я ни слышать о нем не желаю, ни видеть его тем более!
Мейсон Герберт нахмурился.
– Поясните-ка мне, милая, какие намеки делал вам мой дорогой друг. А то я никак в толк не возьму, с чего весь этот сыр бор!
Я густо покраснела. Говорить вслух о том, к чему пытался меня склонить Джером, я не хотела, поэтому попыталась объяснить Мейсону своими словами.
– Мой кузен подумал, что граф Гилфорд имеет на меня виды и решил с ним поговорить по этому поводу. Освальд сказал, что если Джером не имеет серьезных намерений в отношении меня, то должен прекратить проводить со мной столько времени. Я же, когда узнала об этом разговоре, сразу сказала Джерому, что мы не можем быть парой. На что он ответил, что даже не предполагал, что для меня настолько важно общественное мнение…
– Что-то я все равно ничего не понял,– растерянно всплеснул руками Мейсон.
Я махнула рукой и, глубоко вдохнув полную грудь воздуха, выдала:
– Освальд был прав, граф Гилфорд хотел иметь со мной отношения без намерения жениться!
Я покраснела от стыда за то, что пришлось это сказать.
– Не может этого быть!– воскликнул Мейсон.– Должно быть, вы с Джеромом неправильно друг друга поняли.
Я нахмурилась. Неужели такое возможно? Но тогда почему граф не хочет меня видеть и говорить обо мне?
– Эх, кажется мне придется выступить посредником между вами двумя,– с добродушной улыбкой сказал механик.– Поезжайте домой, Эмма, думаю, в скором времени к вам в гости наведается один до крайности бестолковый и упрямый тип.
Неужели Мейсон Герберт сейчас говорит о Джероме?
В сердце поселилась надежда на то, что я ошиблась в своих предположениях в отношении графа Гилфорда.
– Но почему вы решили, что мы неправильно поняли друг друга?– спросила я напоследок.
– Потому что, то, о чем вы сейчас говорите, мог вам предложить кто угодно, только не Джером. Если бы вы знали его немного получше, поняли бы о чем я говорю. Джером ни разу в жизни намеренно не обидел ни одну женщину, а вас не стал бы тем более…
– Это ещё почему?!
Мейсон рассмеялся.
– Ну уж нет, дорогая, этого я вам не скажу. Пусть уж сам Джером хоть немного потрудиться себе во благо.
С этими словами механик оставил задумчивую меня в коридоре госпиталя, отправившись в направлении палаты Джейкоба Клифтона.
Я же, погруженная в собственные мысли, неторопливо вышла из здания и направилась в сторону наемных экипажей.
33 ГЛАВА
Я весь вечер ждала, вздрагивая при каждом шорохе, а когда послышались помехи из динамика тифона, предупреждающие голосовую связь, вовсе вскочила с места, как ошпаренная.
Но в мастерскую явился не Джером Гилфорд, как обещал мне Мейсон Герберт, а вернулись из поездки Жаклин и Освальд.
Я была одновременно рада и разочарована. Наконец-то я смогу передать дела по работе с клиентами кузену, а сама с головой окунусь в сборку механических помощников.
– Прости, я не могла больше удерживать его,– прошептала едва слышно Жаклин, как только вошла в мастерскую.
Следом за девушкой, к которой тут же подбежал Хьюи и крепко обнял ее, в парадной появился Освальд.
– Как дела, Эмма?– тут же перешёл он к делу, минуя приветствия и даже не пытаясь изображать радость от встречи.
– Все в порядке,– тут же ответила я с улыбкой, решив не обращать внимания на грубоватый тон и надменный вид Освальда.– Но с тобой работа пойдет намного быстрее и лучше.
От этих слов лицо кузена приобрело довольное выражение. Весь его облик так и кричал:" Наконец-то мои старания заметили и оценили по достоинству!"
– Идёмте, я покажу вам сколько всего мы успели сделать за время вашего отсутствия,– я распахнула дверь и пропустила вперёд Освальда, сама же, наклонившись к Жаклин, прошептала ей на ухо:
– Все улажено. Оззи вне подозрений.
Девушка одарила меня счастливой улыбкой, от которой у меня на сердце стало теплей. Только настоящий друг может так сильно радоваться успехам другого. Жаклин доказала свою преданность, оставив свою кондитерскую и отправившись с Освальдом в поездку, чтобы он не стал жертвой ошибки капитана Мале. Таких друзей один на миллион, и мне стоит благодарить судьбу за то, что свела меня с таким светлым и добрым человеком, как Жаклин.
– Спасибо,– так же тихо прошептала я и обняла подругу за плечи.
На наши перешептывания и обнимашки Освальд не обратил никакого внимания, потому что был занят изучением стоявших колоннами привалившихся друг к другу механических помощников.
– Это же целая армия механических людей!– удивленно воскликнул он.
– Мои изобретения созданы для того, чтобы приносить пользу людям: делать уборку по дому, выполнять небольшие поручения, перетаскивать грузы. Для военных целей они не годятся,– возразила я как можно мягче, хотя меня задели за живое слова кузена.
– Я так не думаю. Не удивляйся, если военное ведомство заинтересуется твоими изобретениями, – покачал головой Освальд.
– Этого ещё не хватало!– вспылила я.– Механические помощники созданы в мирных целях, и я не позволю, чтобы их использовали не по назначению!
Этот спор мог затянуться, но вмешалась Жаклин.
– Вы потрудились на славу!– сказала девушка.– Предлагаю отпраздновать наш приезд и ваш успех прямо сейчас. У меня в кондитерской как раз есть бутылка дорогого красного вина, которую мне презентовал один особо довольный клиент.
Я обратила внимание, как при последних словах Жаклин поморщился Оззи и поспешно сказала:
– Отличная идея, Жаклин. Нам с Хьюи надо немного развеяться, а то мы все работаем и работаем…
Я хотя бы совершила вылазку в госпиталь к Джейкобу Клифтону, хотя вспоминать об этом вовсе не хотелось, а вот Хьюи все три дня безвылазно просидел в мастерской, конструируя механических помощников.
Но говорить о том, что я встретила своего отца, Освальду и Жаклин я, конечно же, не стала. Вместо этого я принялась в красках расписывать все события, которые произошли в мастерской за время их отсутствия. Особое внимание я уделила тому, как хорошо потрудился Хьюи, и в подробностях рассказала о том, как тяжело мне далось совмещать работу мастера и управляющего. Под мои стенания мы покинули мастерскую.
Перед уходом в моей голове промелькнула мысль, что в мое отсутствие может явиться Джером, но, взглянув на часы, я поняла, что в десять вечера ни один джентльмен не позволит себе явиться к даме с визитом. Это могло означать, что Мейсон Герберт ещё не говорил с графом, и Джером не знает, что нанес мне оскорбление, либо ему просто все равно.
Всю дорогу до кондитерской я оборачивалась, высматривая автомобиль Джерома, но, вероятно, в этот день граф Гилфорд был занят чем-то или кем-то другим. В памяти всплыла картинка, где Джером сидит за столиком ресторана с симпатичной брюнеткой. Сердце сдавило неведомое прежде чувство ревности, втыкая в него свои острые коготки. Я почувствовала стойкую неприязнь к этой юной даме в ультрамариновом платье. Кто она? Должно быть, распутная девка, раз позволяет на людях кокетничать с мужчиной! До этого момента я не испытывала ни к кому необоснованной неприязни, граничащей с ненавистью, и от этого мне было не по себе. Моя бы воля, я бы с удовольствием вылила содержимое той самой чашки, из которой дамочка пила чай в обществе Джерома, прямо ей на голову.
Фантазия, получившая неожиданный выплеск в виде представления того, что бы мне хотелось сделать с графом Гилфордом и его пассией, разыгралась не на шутку, и мне большим усилием воли удалось ее остановить. И что это на меня нашло? Никогда не думала, что я способна на ревность. С того момента, как я увидела Джерома в обществе брюнетки, она буквально съедает меня изнутри, разрывая душу в клочья. Мне казалось, что моя душевная боль настолько сильна, что я начинаю ощущать ее физически в виде ноющего сердца, и невозможности сделать глубокий вдох.
– Эмма, – окликнул меня Освальд на пороге в кондитерскую.
Кузен окинул меня внимательным взглядом и спросил:
– С тобой определенно что-то случилось в мое отсутствие. Если граф Гилфорд или кто-то другой обидел тебя, скажи мне об этом. Вместе мы найдем выход из любой ситуации.
Неужели Освальд не ругает и не отчитывает меня, как обычно, а предлагает свою помощь? Не могу поверить в это!
– Меня никто не обижал, Оззи,– тепло улыбнулась я кузену.– Ты же знаешь, что это не так-то просто сделать.
– Тогда почему ты такая хмурая, я бы даже сказал потерянная…
– Я устала,– сказала я отчасти правду.– Ты же видел, сколько работы мы с Хьюи проделали за последнее время.
– Видел,– нахмурив брови, ответил Освальд.– Но ты всегда много работала, но никогда не была ни грустной, ни печальной, ни тем более растерянной.
Как же хорошо кузен меня знает. И ведь не обманешь того, с кем всю жизнь провела под одной крышей бок о бок. Если бы только я могла рассказать обо всем, что произошло за последнее время: о Джейкобе Клифтоне и его холодном ко мне отношении, о моих безответных чувствах к Джерому Гилфорду… У меня на глаза навернулись слезы.
– Я хочу домой,– всхлипывая, сказала я.– Хочу в Сверог к дедушке Гарету и тетушке Софии!
– Значит, никто не обижал, говоришь?– стиснув руки в кулаки, процедил сквозь зубы Освальд.– Скажи, что этот граф тебе сделал?! Если он хоть пальцем тебя тронул, я пристрелю его прямо на месте!
– Да ничего Джером мне не сделал!– вспылила я, продолжая всхлипывать, словно сопливая девчонка.– Ему вообще до меня дела нет!
– Так вот в чем все дело,– наконец-то догадался Оззи.– Наша Эмма влюбилась.
Кузен беззлобно рассмеялся.
– Да, ну, тебя, Освальд,– отпихнула я плечом кузена в сторону, проходя мимо него в кондитерскую.
Я провела замечательный вечер в компании Жаклин, Хьюи и Освальда, который рядом с кондитершей становился жизнерадостным и улыбчивым.
Между ними определенно что-то происходило, потому что я то и дело замечала их переглядывания и смущённые улыбки. Кажется, Освальд, в отличие от меня, нашел свое место в столице. Но во всем, что произошло со мной в Жердании, был определенный плюс. Я избавилась от предрассудков, в плену которых находилась до этого времени. Я поняла, что способна полюбить человека, не зависимо от его внешности, роста и увлечений. Конечно, должно пройти время прежде, чем я забуду Джерома Гилфорда, но рано или поздно я точно смогу выбросить его из головы и из своего сердца. Главное, не отчаиваться и верить в лучшее. В конце концов, у меня по-прежнему есть возможность заниматься своим любимым делом, а это дорогого стоит.
