Майя Сондер
Два колдующих дитя
Служанка, скрывшаяся в тени величественных стен, вышла под лучи осеннего солнца, падающие сквозь окна, и поднесла женщине чашу с красной пудрой. Служительница отпустила руки Эллы и Ниццоха, облизала два своих пальца, окунула их в пудру и достала, сделав перед этим в смеси лунки. Женщина продолжила молитву, водя пальцами по животу Эллы, оставляя красные витиеватые полосы на белом кружеве, а затем, опустив пальцы в пудру еще раз, повторила движения на груди Ниццоха.
Когда церемония закончилась и служительница ушла, поклонившись напоследок, королева и король заняли свои места. Кресло Эллы сдвинули чуть правее – рядом на постаменте красовалось новое, которого раньше не было. Теперь правительница долины Тхамар обрела компанию, которой так долго пыталась избежать.
Жители столицы потянулись в тронный зал с дарами. Элла улыбалась, а когда уже решила, что силы вот-вот покинут ее, Ниццох, заметив усталость, спустился к ним, встав ближе, тем самым перенимая все внимание на себя. Королева устало откинулась на спинку кресла, позволив себе ссутулиться, и стала пристально наблюдать за новоиспеченным супругом. Осматривая его с ног до головы и решая, не совершила ли она самую большую ошибку в своей жизни, Элла до сих пор даже на расстоянии чувствовала запах сладостей, исходивший от волос мужчины, и думала, как долго он еще будет пахнуть Идэмом.
Королева перевела взгляд на Баро, стоящего у двери, и сжала челюсть от злости. Он привлекал ее как мужчина, иногда она представляла себя его любовницей, но ее обижала его холодность. Элла злилась на себя, ловила на мысли, что изменения в ее характере, произошедшие за годы вдали от Приама, совершенно не нравились. Девушке казалось, что та пятнадцатилетняя Элла была гораздо умнее той, что спустя пять лет сидела на троне. Постоянный ворох мыслей, уносившей ее далеко от того, что должно заботить королеву, раздражал, словно она была глупой и необразованной и не могла найти в себе силы сосредоточится на по-настоящему важных делах.
И сейчас, сидя на троне, вместо того, чтобы наладить хорошие отношения с советниками, схитрить, проявить мягкость, королева думала о другом.
Когда на долину опустился вечер, туман отступил от Сириса, открыв его красоту, король и королева устроили почетную прогулку по улицам. Праздновавшие жители уже были порядком пьяны, за песнями и танцами они, казалось, не замечали своих правителей, медленно бредущих по белым каменным дорожкам, что было только на руку Элле. Она намеренно вела мужа к белому дереву. Своей нежностью Сирис напоминал Элле о сестре. Королеве было легче смириться с утратой, когда она наделила белые листья с красными цветами неким символизмом и теперь делилась с этим чарующим местом своими переживаниями и изменениями, будто ветви дерева, тянущиеся к небу, могли донести вести до сестры.
Сирис произвел неизгладимое впечатление на Ниццоха. В предыдущие вечера он видел дерево, но так близко еще не подходил и, оказавшись под великой белой кроной, как мальчишка, задрав голову, любовался шумящими над ним листьями. Красные цветы переливались под лунным светом, забирая на себя часть внимания и подчеркивая волшебство этого места.
– Не привыкай слишком сильно к креслу короля. – сказала Элла, усаживаясь в свадебном платье на выпирающую жилу корня Сириса.
Ниццох перевел взгляд на жену и усмехнулся. Элла часто видела его улыбку и насмешки, будто мужчину не заботило ничего в этой жизни. Она не видела на лбу морщин, возникающих от тревожащих мыслей, не видела задумчивого взгляда, и, как она призналась себе мгновенье назад, абсолютно ничего не знала о нем самом. Если бы ее брак устраивал отец или опекун, то, конечно, навел бы справки, провел несколько вечеров за разговорами, но она сама безрассудно поверила незнакомцу.
Элла потерла лоб ладонью, усталость тяжелым грузом лежала на груди который день, мешая нормально дышать.
– Я поступила опрометчиво, поддавшись твоим сладким песням. Нужно было выйти за твоего брата, тогда бы не корила себя за поспешность решений.
Ниццох кивнул, приподняв край туники, опустился рядом с девушкой.
– Безусловно, но не стоит так себя мучить! – он замолчал, решая, что сказать дальше. – Мой брат, король Идэма, человек мудрый. Он не станет строить козни лишь потому, что Асан не смог жениться и прибрать к рукам долину. Он найдет ему новую жену.
Элла закатила глаза от раздражения, стянула вуаль с лица, вспомнив о ненавистной тряпке, болтающейся на носу.
– Меня беспокоит не то, что кто-то где-то… – она сделала паузу. – Я боюсь, что угодила в лапы лживому человеку.
– Я уже извинился, – и добавил чуть усмехнувшись, – но готов и загладить вину, Ювэр.
Не родное имя резануло слух королевы. Ниццох потянулся и положил свою ладонь на руку королевы. Она развернулась, схватила за щеки мужчину, сжала со всех силы и притянула к себе.
– Если ты хоть где-то расставил свою паутину лжи, паук, я стряхну пыль со склянок в лаборатории моего первого мужа, и тебе придется долго мучиться, умирая от яда.
– За убийство положена кара! – пролепетал король. Он пристально смотрел на девушку яркими глазами.
– О, поверь, я готова понести любую расплату. – она отпустила его лицо, убрала со щек цепкие пальцы.
– Ты слишком подозрительна. – Ниццох скрыл улыбку.
Элла молчала. Со стороны городских улиц все еще были слышны песни.
– Нужно скрепить наш договор.
– Как? – Ниццох потер кожу на подбородке.
– Кровью! – Элла встала, потянула за ленту на поясе.
Ниццох усмехнулся.
– Какой кровью? – переспросил король. – Ты же была замужем?! Разве король Мали не… Вы не спали в одной постели?!
Элла проигнорировала этот вопрос, продолжая возиться с платьем. Она развязала корсет, бросила его в сторону, опустила юбку, переступив через ткань ногами, стянула ажурную рубашку через голову. Ниццох жадно скользил взглядом по упругой груди, животу, бедрам девушки. Королева легла на землю, широко развела ноги и закинула руки под голову.
– Советую снять брюки полностью, чтобы не запачкать – нам возвращаться через весь город. – пробормотала она.
Ниццох удивленно приподнял брови, и королева могла бы заметить это, если бы не сосредоточилась на листьях дерева. Мужчина снял штаны и тунику, лег рядом. Он осторожно, касаясь только подушечками пальцев, провел по коже груди линию, опускаясь ниже. Мужчина коснулся внутренней стороны бедра, подбираясь ближе к нежной коже.
Элла сжала зубы.
– Ты собрался делать это пальцами? – спросила девушка и приподнялась на локтях.
– Нет.
– Тогда приступай быстрее.
– Но я хочу, чтобы ты получила удовольствие. – Ниццох вновь занес руку над бедром королевы.
– А я хочу, чтобы это все быстрее закончилось!
Она опустилась на землю, вперив грозный взгляд в белые листья. Ниццох покорно лег на нее, стараясь не давить всем телом, опираясь на локти и придвинувшись ближе к сухой промежности, резко вошел, почувствовав некое препятствие. Элла дико дернулась, резко вскрикнула и испуганными глазами уставилась на мужчину. Ниццох, сам испугавшись ее крика, прозвучавшего у его лица, мигом слез с жены.
– Ты и правда девственница! – он опустил взгляд на ее бедро, по которому текла струйка крови.
Элла села, прикрывая свою грудь, ошарашенно глядя на человека. Он прикрыл руками свою промежность, пребывая в такой же растерянности.
– Я не знала, что это так больно! – крикнула на него девушка.
– Я знал! Если бы ты сказала мне, то тебе не было бы так больно! – закричал на нее Ниццох в ответ.
Изо рта королевы вырвался странный звук. Она хотела рассмеяться, но смех был похож на скрип старых ржавых колес телеги.
– У меня были девственницы, и я умею…
– Не хочу даже слышать об этом! – девушка перебила его и встала. От запаха свежей крови ее мутило, внизу живота разлилась странная пульсирующая боль.
Она наспех одела наряд, бросив вещи мужа ему в лицо.
Улицы города были пусты, изредка на пути попадались стражники и слуги, занятые уборкой дорог после шумного веселья.
Поднявшись к своей комнате, Элла, стоя на коридоре, раздала указания служанкам, поднявшимся за ними. Чара вызвалась проводить короля к его комнате. Элла кивнула. Ей хотелось поскорее залезть в наполненную ванную и смыть с себя этот день.
Ниццох сел на постель, ожидая, пока Чара наберет воду, чтобы умыться и подготовит одежду для сна. Ему нравились его покои: просторные, без лишних вещей, с хорошим видом на мост и спокойное звездное небо. Мужчина невольно задумался, благодаря Тавота за возможность сбежать с родного острова. Просясь с братом в это короткое путешествие, он и не думал предлагать свою кандидатуру на роль короля, лишь хотел устроить небольшой беспорядок на свадьбе, возможно, подпортить первую брачную ночь в отместку за украденную девушку, но сам оказался вором. Ниццох сидел, широко расставив ноги, упершись ладонями в мягкую перину и надеялся, что Консо не поведется на речи Асана и оставит его в покое. На самом деле короля долины мучали разные мысли, но он хотел казаться легким человеком, с придурью, и действительно не собирался участвовать в делах Тхамара. Он планировал наслаждаться жизнью в тени своей супруги, как и сказал Элле.
Он подался вперед, сложил руки на коленях. Ниццох решил написать письмо старшему брату с извинениями и попробовать предложить рассмотреть в качестве жены для Асана принцессу острова Нимир. Он кивнул, поймал себя на этом жесте и рассмеялся, довольный своей идее. Джая – нимирская наследница была его знакомой, но внешне проигрывала Элле, но если Асан хотел лишь власти, то его должна была устроить маленькая полненькая девушка, готовая услужить будущему мужу в любом вопросе.
Ниццох снова кивнул себе, не заметив, как в комнату вернулась Чара.
– Ваша ванна готова, король! – она поклонилась.
Мужчина встал с постели, потер шею и улыбнулся. Служанка подошла к нему и встала на колени, потянулась к поясу.
– Я помогу вам, мой король. – она подняла на него свои очаровательные голубые глаза и томно произнесла, зная, какой соблазнительный у нее был вид. – Я готова доставить вам удовольствие в любое время!
Он погладил ее по подбородку, провел большим пальцем по нижней губе и усмехнулся.
– Благодарю, милая девушка, в другой раз. – Ниццох поднял ее под руки и, развернув к себе спиной, вывел Чару за стены своей спальни и хлопнул дверью.
Мужчина прошел в ванную, снял с себя одежду, с наслаждением погрузился в теплую воду, закрыв глаза.
После завтрака Ниццох подождал, пока королева закончит свои дела, и пригласил ее на прогулку. Погода стояла теплая, и им даже не понадобились плащи. Баро остался стоять у низкой калитки, пока супружеская пара наворачивала круги вокруг садовых роз, пионов и акаций. Элла бросала взгляды на стражника, каждый раз, когда их невидимый круг замыкался, будто хотела убедиться, что защитник никуда не ушел. Ниццох рассказывал о природе Идэма, о любимых блюдах, что ему готовили слуги, и о праздниках. Элла слушала его в пол уха и не сразу поняла заданный вопрос.
– Что? – она переспросила, замедлив шаг.
– Вчерашняя служанка. – Ниццох замолчал, будто дал ответ.
– Чара… Прости, мог бы ты повторить вопрос полностью?
Мужчина усмехнулся. Ворот его рубахи был расстегнут, на шее висел яркий золотой кулон с фиолетовым камнем. Когда он, прищурившись, посмотрел на солнце, кулон блеснул, как и глаз короля.
– Служанка, что вчера помогала мне готовиться ко сну, предложила свои… другие услуги. Я бы хотел, чтобы это больше не повторилось.
– Какие услуги? – Элла остановилась, почувствовав неожиданно холодный порыв ветра.
Ниццох закатил глаза.
– Ювэр! – он воскликнул с упреком. – Что может предложить красивая девушка восхитительному мужчине?
Она молча продолжила смотреть на короля.
– Свое тело!
– Этого не может быть! Чара – добрая, отзывчивая и наивная. Я не верю тебе!
Слова Ниццоха разозлили Эллу. Он попытался успокоить ее, протянул руку, но королева ударила по ладони со всей силы.
– Ты, вероятно, сам склонял ее к этому. – Элла прижала пальцы к переносице. – Не смей больше касаться моих служанок. Я попробую найти тебе женщину в публичном доме. Раз уж ты не можешь без прислуги, приставлю к тебе Идит – ей шестьдесят три.
– Ювэр, ты меня разочаровала.
Ниццох усмехнулся. Ему разговор доставил удовольствие, в отличие от Эллы. До нее уже доходили слухи и поведении Чары, но она не хотела в них верить, убеждая себя в том, что другие девушки завидовали красоте личной прислуги королевы и ее положению.
– У меня пропало настроение. – Элла развернулась на пятках, сделав лунки в мелких камнях, что были насыпаны на землю, и пошла к Баро.
Стражник услужливо впустил королеву в двери замка и ушел за ней, оставив короля одного.
После обеда, на котором Ниццох ел один, он нашел Патриция и Хантора. Советники сидели в небольшом зале на втором этаже. Комната была похожа на склад пергаментов и огромных, толстых и весьма пыльных книг. Затхлый запах въелся в высокие кресла и деревянные поверхности трех столов, расположенных в разных углах. Советники, склонившиеся над картами в полумраке, обернулись на скрип двери.
– Король!
– Король!
Оба одновременно поклонились. Ниццох улыбнулся, сделал вид, что искал свою жену.
– Я плохо ориентируюсь в замке. Не могли бы вы мне помочь, господин?
– Амин. – советник вновь поклонился, когда король не смог вспомнить его фамилию.
Патриций отложил чертежные инструменты и покорно вышел за Ниццохом в коридор.
Они вышли во внутренний дворик и прошли к конюшням у дальней стены, обошли и кухню и крыло для прислуги, но ее нигде не было, как и стражника. В конце концов, король отпустил Патриция после часа поисков, а сам вернулся к себе в комнату.
Книги, что он взял в библиотеке, скрасили ему вечер. Король отказался от ужина в надежде, что привлечет внимание жены, но за ним не послали.
На следующее утро Ниццох решил заявиться на совет. Нарядившись в белую тунику со штанами и повесив на шею свой кулон, он отправился в зал, который до этого избегал.
Перед дверями стоял Баро. Увидев короля, стражник нахмурился. Он уже не носил шлем, одеваясь в новые одежды, подобранные самой королевой, как остальные охранники, и чувствовал себя неуютно рядом с королем, терпя его шутки и колкие взгляды.
Баро покорно открыл дверь и впустил мужчину внутрь. Советники уже были на месте, как и Элла. Она стояла над картой, уперев ладони в стол, и, увидев своего мужа, выпрямилась.
– Доброе утро, господа! – Ниццох прошел к столу с винными бутылками и сидром, налил себе напиток в стакан и уселся на пустующий стул. Он забросил ногу, облаченную в сапог, на стол.
В комнате повисло молчание. Опомнившись, советники поприветствовали своего короля поклоном и наигранным пожеланием ответного доброго утра.
– Оставьте нас. – Элла скрестила руки на груди.
Она подождала, пока старик Хантор выполз из-за стола, будто нарочито медленно. Словила усмешку Психо фон Ауса и как только двери за мужчинами закрылись, королева стукнула по столу маленькими кулачками.
– Что ты себе позволяешь?
– Хотел извиниться за резкие слова, брошенные вчера на прогулке. – господин Нибб сделал глоток вина и скривился. – Сколько оно тут стоит?
– Так это извинения? Убери пятку со списка поставщиков!
Ниццох снял ногу, удивленно взглянул на перечень имен и фамилий на старой бумаге.
– Не хотел тебя обидеть, Ювэр. Но прошу, выслушай меня! Та девушка действительно набивалась ко мне в компанию. И я рассказал тебе не потому, что хотел оскорбить или заставить ревновать. Такое поведение недопустимо. Особенно от той, кто прислуживает королеве.
Элла устало закатила глаза и села на стул.
– Я забрала Чару у семьи два месяца назад. Ее отец хотел выдать ее замуж за своего друга, за человека со скверным характером. Девушка мне благодарна и не стала бы так поступать. Если она захочет, то может выйти за понравившегося человека. Я не буду возражать, и Чара это знает. Ты понимаешь, почему я не верю твоим словам?
Ниццох кивнул.
– Я докажу тебе, что не обманываю! – король вскочил на ноги, оставив стакан на столе, потер руки в предвкушении.
– Бог мой Тавот! – Элла застонала в бессилии. – Почему для тебя это так важно?
– Пусть мы и не любовники, но я хочу быть с тобой в приятельских отношениях, а ложь дружбе не способствует. Нам как никак жить вместе бок о бок много лет.
– Ты меня раздражаешь.
– Спросим у самой Чары, пусть попробует рассказать свою версию событий. Ты же даже не разговаривала с ней, верно? Унеслась с сада в обиженных чувствах.
– Ниццох, я никуда не пойду!
Он махнул на Эллу рукой.
– Сиди. Я приведу ее сам!
Он поспешно выскочил из залы. Элла бросилась за ним. Она приказала Баро остаться на месте, когда он двинулся за ней. Продолжая звать мужа, чья спина маячила впереди, королева злилась. Ей приходилось улыбаться проходящему мимо садовнику и кухарке, одобрительно кивать детям прислуги.
Она догнала короля у начинающихся комнат прислуги на первом этаже.
– Какая дверь ведет в спальню Чары? – спросил Ниццох.
– Я не скажу.
– Тогда я открою каждую по очереди. – он схватился за ручку первой двери, но Элла вклинилась между ним и деревянной поверхностью.
– Последняя дверь справа.
Король кивнул и отправился к заветной комнате.
Чары в ней не оказалось. Королева чувствовала себя неловко, стоя среди чужих вещей, а мужчина был в приподнятом настроении. Он раскрывал дверцы шкафа и комода, заглядывая внутрь.
– Ты не собирался лазить по ее вещам!
Элла бросилась к нему. Отпихнув его бедром, она закрыла дверцы, чуть не прищемив пальцы Ниццоха. Он не устоял на ногах, неудачно поставив ботинок на прогнувшуюся под ним половицу и схватившись за талию Эллы, налетел спиной на стену, потянув за собой девушку. Неожиданно часть ее отъехала назад, обнажив тайный проход, забирая в свои пыльные объятия неожиданных гостей. Королева успела коротко вскрикнуть. Элла упала на господина Нибба, который застонал от боли, когда его спина встретилась с полом.
Королева вскочила на ноги и подала руку мужчине.
– Это что такое?
Ниццох отряхнулся, вытащил из распущенных волос клок пыли и паутины. Он вернулся в комнату, запер на ключ дверь изнутри.
– Ты что делаешь? – зашипела на него Элла.
Ниццох молча пожал плечами и подложил под дверь, замаскированную под часть стены, несколько книг.
– Не закроется. – он кивнул себе и указал на темный проем. – Пойдем. Интересно же узнать, что там?
– Нет, не интересно.
Ниццох улыбнулся и схватил упрямицу королеву за руку. Элла скорчила гримасу отвращения, когда у них под ногами что-то чавкнуло.
Им пришлось идти долго и считать повороты, чтобы не запутаться и найти путь назад. Иногда в стенах попадались отверстия, через которые проникал слабый свет. Каждое из них было проделано в комнаты замка.
– Наследие Мали. – прошипела Элла, когда через очередной кружок она смогла рассмотреть собственную спальню.
Ниццох замер, обернулся.
– Слышишь? – он не мог видеть лицо жены в темноте, но различал ее силуэт в довольно-таки широком коридоре.
– Нет! – прошептала девушка в ответ.
Ниццох прильнул к ближайшему отверстию, усмехнулся.
– Даже лучше, чем я ожидал. – он притянул королеву к себе. – Смотри.
Элла прижалась к стене с запахом сырости. Отверстие выходило в комнату Психо фон Ауса. Вся спальня была в рыже-золотых тонах. Добротная вычурная мебель захламляла комнату, над большой кроватью висел полупрозрачный балдахин.
Психо фон Аус лежал на постели. На ковре у его ног сплелись два голых тела. Одно принадлежало худому незнакомому мужчине, другое было женским. Они кормили друг друга виноградом и кусочками сыра. Скривившись, Элла вернула взгляд на советника. Его бедра были прикрыты желтым покрывалом, напоминающей королеве цвет мочи в ночном горшке. Из-за другого края кровати, скрытого от глаз, показалась белокурая голова.
– Нашла!
Королева впилась взглядом в довольное лицо Чары. Девушка поднялась, показывая всем в комнате обнаженную грудь, и уселась рядом с советником.
Элла отшатнулась от глазка, прикрыла рот рукой.
– Хотел лишь поговорить с ней, но это уже ни к чему. – веселый голос Ниццоха раздался у самого уха. – Ювэр? Ты расстроена, но послушай…
– Меня зовут не Ювэр.
– Что? Я не расслышал.
Тревожность в голосе господина Нибба была заметна даже при том, что он скрыл ее усмешкой.
– Раз ты был со мной честен, как оказалось, я тоже должна…
Они долго стояли в темном коридоре, слушая стоны и крики удовольствия за стеной. Иногда Элле приходилось умолкать, чтобы перевести дух и собраться с силами. Ниццох слушал ее молча, а затем, когда она закончила рассказ о прошлом сегодняшним днем, отодвинул ее в сторону, схватил за руку и стал прокладывать путь назад.
Она чувствовала, как дрожат его пальцы на ее запястье, и кусала губы в приступе вины.
Оказавшись в комнате Чары, Ниццох убрал книги, закрыл дверь и пошел к двери, но Элла встала перед ним, заслонив выход.
– Отойди!
– Послушай, Ниццох, – она положила ему руку на плечо, но он ее сбросил. – Я понимаю…
– Понимаешь? – он удивленно отшатнулся от нее и засмеялся. – Ты готова была меня порвать за мою ложь…
– Мой секрет гораздо хуже твоего!
– Да! – он обхватил свою голову. – Немыслимо! Ты…
Он со злостью зарычал. Элла тоже разозлилась в ответ. Пихнув его в грудь, королева сделала шаг к мужчине.
– Мали забрал мою сестру.
Она еще раз пихнула мужа в грудь, Ниццох отступил.
– Убил ее. Умерли мои родители. Я осталась совсем одна. – она продолжала идти к нему с горящими от злости глазами. – Я думала, что Литта мертва! Я пыталась сохранить хоть что-то!
Она хотела стукнуть его еще раз, но король перехватил ее руки, сжал в ладонях.
– В долине засел бы новый король, а я бы осталась в городе, засыпанном песком. Одна. Пятнадцатилетняя девчонка!
Ниццох прижал ее к себе, положил руку на голову, когда девушка прильнула к его груди.
– Успокойся. Хватит! – он понизил голос. – Я понял.
Она подняла взгляд на него.
– Прости меня. Я не знала, можно ли тебе доверять и дело не глупой Валенте, дело в том, что я боюсь. Боюсь советников, боюсь управлять долиной. Боюсь, что когда-нибудь все рухнет, что я не справлюсь.
– Ты? Не справишься? – он рассмеялся, и Элла улыбнулась. – Ты готова убить за жителей долины.
Ниццох выдохнул.
– Мне нужно время, чтобы свыкнуться с новостью. Но мы теперь будем доверять друг другу, верно? – король дождался, пока Элла кивнет. – Два идиота, что хотели как лучше…