Мария К
Шелковые нити
– Это был приятный разговор? – спросила Хлоя с оттенком любопытства, как только Ричард закончил свой звонок.
Ричард выдавил из себя неуверенную улыбку и ответил: "Не совсем. Но не важно".
– Что случилось? – мягко спросила Хлоя.
Ричард взглянул на свой телефон, затем снова на Хлою.
– Я сказал, что это не важно, – раздраженно ответил он, меняя тему разговора. Хлоя, понимая, что некоторые вопросы лучше не затрагивать, просто поцеловала его в щеку, позволяя своей привязанности успокоить его.
Ричард глубоко вздохнул, выпустив струйку табачного дыма, которая смешалась с прохладным утренним воздухом. С видом открытости, который он редко проявлял, Ричард внезапно признался: "Знаешь, это я дал Чарли попробовать наркотики". Хлоя удивленно моргнула от столь внезапного признания, после чего посмотрела на него со смесью сочувствия и понимания. В его голосе слышалось сожаление, когда он продолжил: "В последнее время я часто думаю об этом. Это моя вина."
Заметив раскаяние, отразившееся на его лице, Хлоя растрогалась. Она наклонилась ближе, ее теплый взгляд встретился с его.
– Ты тоже был совсем молод, – утешила она. – Ты не мог знать, к чему это приведет. – Ее голос был полон сочувствия, попытки облегчить груз вины, который он нес за свой прошлый выбор.
Когда Ричард прикусил губу, Хлою накрыло всепоглощающее чувства сострадания к нему. Это был редкий момент уязвимости со стороны человека, который обычно излучал уверенность. Она наблюдала за его внутренним смятением, понимая, какое огромное бремя он нес из-за проблем Чарли. Хлоя хотела предложить утешение, донести, что ответственность лежит не только на нем, но правильные слова казались неуловимыми.
Она протянула руку и нежно положила ее на его ладонь – жест, призванный выразить ее непоколебимую поддержку. Ее прикосновение передало больше, чем когда-либо могли передать слова, дав ему понять, что она рядом с ним, что они справятся с этим вместе. Это было молчаливое обещание понимания и солидарности перед лицом его сожалений. Их окружали запах табака и негромкий утренний гул.
– Невежество не освобождает тебя от ответственности, а? – Ричард наконец нарушил молчание, слабая, невеселая усмешка тронула его губы.
– Ты не можешь нести ответственность за другого человека, – голос Хлои был мягким.
Ответ Ричарда по-прежнему был лишен особых эмоций, его взгляд был отстраненным. "Я должен нести ответственность за свои действия. Это одна из моих величайших ошибок в жизни".
– Я уверена, он тебя не винит, – сказала она, встретившись с ним взглядом, но Ричард отвел глаза.
– Он-то не винит… – вздохнул он. – Тем не менее…
В этот хрупкий момент Хлоя изо всех сил старалась хоть немного утешить мужчину, который редко позволял себе проявлять уязвимость.
– Чего я не понимаю, так это почему ты общаешься с Джоном. И уж тем более то, что Чарли видит в нем, – сказал Ричард после паузы, желая сменить тему.
– Он мой друг, – пожала плечами Хлоя. – Он добрый и понимающий.
– И тебе этого достаточно? – Ричард приподнял бровь. – Он посредственность. Наш мир и так налагает на нас бесчисленные ограничения, и он охотно добавляет еще больше, принимая религию.
– Он находит в этом утешение, – попыталась защитить его Хлоя.
– Значит, он не в состоянии найти поддержку в самом себе, – пожал плечами Ричард. – Именно об этом я и говорю – он слаб. – Хлоя почувствовала неприятное чувство внутри, когда Ричард продолжил. – В любом случае, я уважаю твой выбор. Наверняка он душка.
Разговор принял неприятный оборот, и Хлоя задумалась над словами Ричарда. Она понимала, что у него другой взгляд на отношения и дружбу, он уважает силу и независимость. Хотя Джонни, возможно, и не соответствовал критериям Ричарда, она все равно ценила их дружбу за поддержку и понимание, которые он ей оказывал.
Она глубоко заботилась и о Джонни, и о Ричарде, хотя они были очень разными людьми. Но когда она сидела там с Ричардом, его загадочная и сложная натура все еще сохраняла неоспоримое очарование, заставляя ее усомниться в собственных приоритетах и выборе.
Почувствовав напряжение, повисшее в воздухе, Ричард наклонился и нежно поцеловал Хлою.
– Прости, я не хотел тебя расстраивать. Сегодня я просто в немного меланхоличном настроении, – признался он. Она понимающе кивнула, подумав, что его настроение, должно быть, связано с мыслями о Чарли. Она понимала, что он несет тяжелое бремя, которое, возможно, только Чарли мог по-настоящему осознать.
4.
В теплых объятиях солнца тихая улица казалась безмятежным полотном, окрашенным оттенками умиротворения. Солнце заливало пейзаж теплым сиянием, его золотые лучи отбрасывали длинные пятнистые тени на тротуар. В воздухе витал тонкий аромат распускающихся цветов и свежей травы, которая, казалось, танцевала в ответ на легкий ветерок. Над головой простиралось светло-голубое небо.
В этом мирном оазисе отсутствие шумной толпы позволяло звукам природы занимать центральное место. Песни птиц и тихий шелест листьев сплетались в воздухе в гармоничную симфонию подобно тонким нитям.
Среди этой идиллической картины острый шпиль католической церкви поднимался подобно стреле, разрезая небеса. На его вершине в небо устремлялся крест – символ веры и маяк, видимый издалека.
Солнечный свет играл с витражами, отбрасывая калейдоскопические лучи, которые окрашивали землю в яркие цвета. Эхо каждого шага резонировало, усиливая ощущение величия, и позволяя глубоко оценить красоту, вплетенную в ткань этого тихого убежища.
Внешний вид церкви, выполненной из обветренного камня, со спокойным достоинством нес на себе следы времени. Вход, охраняемый старинными деревянными дверями, украшенными витиеватой резьбой, приветствовал как верующих, так и посетителей. Когда человек входил внутрь, воздух менялся, наполняясь благоговением и спокойствием. Высокий сводчатый потолок парил над головой, витражи украшали стены, каждая панель была шедевром ярких оттенков и замысловатых узоров.
Сидя в священной тишине церкви, Джонни ерзал, переплетя пальцы и задумчиво уставившись на полированный пол. Нарушив священную тишину, он признался: "Я чувствую себя брошенным".
– В моменты одиночества сердце может отзываться эхом пустоты. – Святой отец, почувствовав боль Джонни, обратился к нему с мягким пониманием. – И все же, дитя мое, в этих священных стенах ты на самом деле не одинок. – Пока Джонни продолжал бороться со своими эмоциями, Святой Отец говорил успокаивающим тоном. – Бремя жизни может быть тяжелым, но в этих стенах ты найдешь убежище. Пусть божественное присутствие утешит твое встревоженное сердце. – В безмятежной атмосфере церкви эхом прозвучали слова Святого Отца. – Сохраняй веру, ибо предстоящий путь может быть трудным. И все же помни, что есть путеводный свет, который неизменно сопровождает тебя даже в самые темные часы.
С каждой произнесенной фразой Джонни чувствовал постепенное облегчение своего бремени. Мудрость Святого Отца стала источником утешения, мягко направляя его сквозь тени его эмоций. Неуверенный голос Джонни прорезал тишину, выражая чувства, которые пустили корни в его сердце: "Она так сильно изменилась. Такое чувство, что она открыла для себя новый мир со своим парнем, и… Я чувствую, что исчезаю", – признался Джонни, не отрывая взгляда от пола с замысловатым рисунком. "Раньше она была единственной, на кого я всегда мог положиться, но теперь она словно чужая в этой новой жизни", – продолжил Джонни, его слова были нежными, но с оттенком чувства потери. "С тех пор, как она покрасила волосы и сменила стиль, она словно стала кем-то другим", – продолжил Джонни, и в звучании его слов чувствовалась тоска.
Пока Джонни боролся с чувством утраты и меняющейся динамикой, Святой Отец, обратился к нему. Его голос, проникнутый состраданием, резонировал с вечной мудростью.
– Перемены – неизбежная часть жизни, сын мой. Иногда путь, по которому мы идем, принимает неожиданные повороты и дороги могут показаться незнакомыми. И все же в лабиринте перемен таится возможность для возникновения новых связей, – его слова пролились бальзамом на израненный дух Джонни. – Прими приливы и отливы жизни, сын мой, – сказал Святой Отец.
В тихих объятиях церкви беспокойство Джонни проявлялось в неуверенных словах. "Я беспокоюсь о Хлое. Этот Ричард, кажется, имеет на нее слишком большое влияние, понимаете?"
– Сомнения и беспокойство часто сопровождают перемены, – сказал Святой Отец. – Естественно испытывать беспокойство за тех, кто нам дорог. Тем не менее, путь понимания не всегда может быть проложен с немедленной ясностью.
– Я просто не хочу, чтобы он ее контролировал, – вздохнул Джонни. – Но она бы даже не послушала меня, если бы я сказал ей это.
Святой Отец мягко кивнул, как бы признавая серьезность беспокойства Джонни. "В сердечных делах терпение и сострадание – верные спутники", – сказал он, и его слова эхом разнеслись по священному пространству. "Люди меняются под влиянием различных сил. Твое беспокойство – свидетельство твоей заботы о Хлое".
Джонни выводил узоры на холодном древнем камне под собой. "Но что, если она этого не видит? Что, если она окажется втянутой во что-то разрушительное?"
В глазах Святого Отца, безмятежных источниках мудрости, отражался мерцающий свет свечей. "Путь к пониманию часто требует времени и самоосмысления. Будь верным другом, направляй ее с добротой, и пусть ветры мудрости донесут твои слова до ее сердца".
Когда Джонни впитывал, он обнаружил проблеск надежды среди своих тревог. С последним вздохом Джонни поднялся со скамьи, эхо его шагов отдавалось в тишине церкви.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ.
1.
Хлоя сидела за туалетным столиком, нанося макияж. Мягкое сияние лампочек обрамляло ее лицо, пока она тщательно растушевывала тени для век. На ней было черное платье, простое, но элегантное, которое она выбрала для неофициальных мероприятий. Ее пальцы грациозно двигались, когда она подводила губы красным оттенком, завершающим штрихом к своему образу.
Когда Ричард вошел в комнату, ее внимание переключилось со своего отражения на его. Он излучал ауру утонченности в своей идеально сшитой одежде, его хлопковая черная рубашка, накрахмаленные брюки и серебряная пряжка на ремне создавали впечатление сдержанного изящества.
Ричард прислонился к дверному косяку, не сводя с нее глаз. "Ты готова?" – спросил он, и в его голосе послышались нотки нетерпения.
Хлоя улыбнулась, теперь ее макияж был закончен. "Всего несколько последних штрихов", – ответила она, взглянув на свое отражение.
Глядя на себя в зеркало, она чувствовала растущее волнение по поводу предстоящего дня. Они собирались посетить скачки, за которыми последует шикарный ужин в престижном ресторане. Предвкушение и перспектива разделить эти моменты с Ричардом придавали ей особый оттенок восторга.
Когда Хлоя осторожно застегивала ожерелье у себя на шее, она чувствовала на себе взгляд Ричарда через зеркало. Его руки плавно двигались, стягивая волосы в низкий конский хвост – небрежная, но симпатичная прическа, которая идеально ему подходила.
– Мой друг устраивает вечеринку, – начал он мягким голосом, – Мы можем отправиться туда сразу после скачек, или ты все еще настроена на ужин?
Отражение Хлои улыбнулось, ее пальцы деликатно застегнули ожерелье.
– Спасибо, но я уже запланировала встретиться с Джонни после ужина. Ты можешь отправиться на вечеринку прямо со скачек; я перекушу по дороге.
Выражение лица Ричарда изменилось, его тон приобрел повелительные нотки, когда он произнес: "Встретишься с Джонни завтра".
Хлоя остановилась, ее отражение в зеркале рисовало ее внутренний конфликт. У нее были планы с Джонни, но настойчивость Ричарда поставила ее перед выбором, которого она не ожидала. С тех пор как она встретила Ричарда, она окунулась в абсолютно новый мир, и иногда его притяжение казалось сильнее, чем та жизнь, которую она знала раньше.
Хлоя обернулась, ее брови нахмурились в замешательстве. "Рич, – начала она, – мы уже договорились. Я не могу каждый раз отменять планы с Джонни, особенно когда мы давно не виделись."
– Он не при смерти, – голос Ричарда стал холодным и непреклонным. – Ты можешь встретиться с ним в другой раз. И не называй меня Рич. – В его словах чувствовалась окончательность, дававшая понять, что для дальнейшего обсуждения нет места.
Хлоя почувствовала растущее волнение, пытаясь отстоять свои планы встретиться с Джонни. Резкая перемена в поведении Ричарда сбила ее с толку. Она изо всех сил пыталась подобрать нужные слова, ее голос дрожал от неуверенности.
– Но… Я просто… Я имею в виду, я не могу все время отменять наши планы. Он мой друг, – сказала она, слова вырывались отрывками, ее глаза искали хоть какое-то понимание в ледяном поведении Ричарда.
Взгляд Ричарда внезапно сменился с холодного на раздраженный. "Знаешь, Хлоя", – сказал он. – Все, что я тебе даю, все, что я делаю для тебя, ты ничего не ценишь. Ты эгоистка и нахлебница."
Хлоя была ошеломлена резкой переменой в поведении Ричарда. Его слова глубоко задели ее, и она почувствовала смесь удивления и обиды.
– Ч-что? Почему ты так злишься? – она запиналась, ее голос дрожал, когда она пыталась осмыслить резкие обвинения, которые он только что бросил в ее адрес.
Поведение Ричарда резко изменилось, его очаровательный облик сменился угрожающим. Его глаза тревожно заблестели, когда он произнес тихим, твердым тоном: "Не оскорбляй меня, моя дорогая. Не часто я нахожу кого-то вроде тебя, кто стоит моего времени, – его пристальный взгляд окинул ее с головы до ног, его голос стал холоднее, когда он продолжил, – Может быть, ты все-таки не заслуживаешь такого внимания."
Хлоя почувствовала, как ее мир рушится вокруг нее, когда горечь его слов ударила ее, как пощечина. Она едва могла сдержать слезы, которые навернулись ей на глаза, когда она, запинаясь, произнесла тихим, сдавленным голосом: “Прости. Я пойду с тобой”. Словно тяжесть всего мира свалилась ей на плечи, и она не могла смириться с мыслью о потере связи, которая была у нее с Ричардом. Это было болезненное решение, но она не хотела рисковать потерять кого-то, кто так много значил для нее.
Ричард остановился спиной к двери, его рука застыла над дверной ручкой, излучая кипящий гнев, который, казалось, поглотил его целиком. После затянувшегося мгновения он развернулся, выражение его лица все еще оставалось мрачным, и поднял руку, приказывая ей замолчать.
– В этом нет необходимости, моя дорогая, – произнес он напряженным, едва сдерживаемым голосом, в то время как его пристальный взгляд буравил ее глаза. – Тебе здесь больше не рады.
С этими словами он развернулся спиной и исчез из комнаты.
Хлоя почувствовала себя так, словно ей разбили сердце. У нее перехватило дыхание, и она импульсивно бросилась за ним.
– Что с тобой не так? – закричала она, преследуя его.
Он остановился и повернулся к ней. В его глазах промелькнула искра агрессии.
– Ты пользуешься моими деньгами и связями, не предлагая ничего взамен, – его голос повысился, балансируя на грани крика. – Ты просто берешь, даже не желая выказывать благодарность. Ты…
– Неужели ты думаешь, что меня волнуют только деньги? – крикнула в ответ Хлоя, в ее голосе слышались глубокая обида и уязвимость. – У меня есть чувства к тебе! – Слезы навернулись у нее на глаза, несмотря на все ее усилия сдержать их.
Ричард раздраженно закатил глаза. "А теперь пошли слезы", – пренебрежительно пробормотал он.
Выражение лица Ричарда оставалось суровым, казалось, его не тронуло ее искреннее признание.
– Почему ты такой жестокий? – голос Хлои, когда-то страстный и полный надежды, теперь дрожал от смеси муки и гнева.
Ричард резко повернулся и двинулся к ней. Его глаза впились в нее прибивая к полу.
– Ты ничего обо мне не знаешь, – прошипел он, и каждое слово сочилось гневом и разочарованием. – И думаешь, что имеет право судить меня? – Он сократил расстояние между ними, их дыхание почти смешалось, а его глаза потемнели еще больше. На мгновение показалось, что он может сказать что-то еще, но вместо этого он сжал челюсти, развернулся и заявил: – Проблема не во мне. Проблема в тебе. Дверь сама найдешь.
С этими словами он вышел из комнаты, оставив Хлою бороться с необузданными эмоциями, которые теперь поглотили ее. Она была в смятении, размышляла о том, как ее отношения по спирали зашли на эту темную и неопределенную территорию.
Хлоя выбежала из комнаты, ее рыдания эхом разносились по коридору. Она совершенно не могла найти хоть какого-то оправдания для подобной трансформации. Что заставило его так поступить? Он будто бы был другим человеком.
Когда она приблизилась к выходу, Чарли перехватил ее, на его лице отразилось беспокойство.
– Успокойся, Хлоя, – сказал он, мягко пытаясь утешить ее.
– Он… Он… – Хлоя изо всех сил старалась вернуть себе самообладание. – Я не знаю, что произошло. Я не понимаю.
– Я знаю, – ответил Чарли, и его голос был полон понимания. – Тебе нужно успокоиться. Я попрошу Генри отвезти тебя домой.
Хлоя кивнула, все еще сбитая с толку, когда Чарли двинулся, чтобы подозвать водителя.
– Мать твою, Чарли! – крикнул Ричард, когда ударил рукой по стене, внезапно появившись прямо у них за спиной.
– Что? – искренне удивился Чарли
– Ты забываешься. Это мой дом, – продолжил Ричард резким тоном. – Я сказал ей уйти. За своей заносчивостью и отсутствием здравого смысла, ты теряешь связь с реальностью. Ты – иждивенец, который живет за мой счет только потому, что я позволяю. Не забывай этого и знай свое место, – выплюнул он.
– Хочешь верь, хочешь нет, но я как раз провожал ее, – Чарли оставался невозмутимым.
– Твоя твердолобость здесь неуместна, – добавил Ричард, прежде чем повернуться и исчезнуть за углом.
Хлоя с тяжелым сердцем смотрела на Чарли полными слез глазами. "Мне жаль, это все из-за меня… Как ты?"
– Что? – Чарли казался искренне озадаченным. – Да все в порядке, не извиняйся.
– Как ты… справляешься с этим?
– С этим? – Чарли кивнул в ту сторону, куда ушел Ричард, и издал смешок. – Он всегда был таким. Это не его вина. Он нездоров, Хлоя, хотя и отрицает это. "Человек настроения", как он это называет. Хотя на самом деле это просто эмоциональная нестабильность, – усмехнулся он. – Не обращай внимания на то, что он говорит тебе в таком состоянии. Он пытается задеть тебя, не принимай близко к сердцу.
– Но… – Хлоя вздрогнула, но рядом с ней появился водитель, и Чарли мягко потянул ее за запястье. – Давай, быстрее, пока Рич не увидел. Он будет не в восторге.
Она высвободила запястье и отступила назад. "Нет, я не хочу доставлять тебе неприятности".
– Он последний человек, о котором я беспокоюсь, – покачал головой Чарли. – Давай, садись, – и повел ее в машину
Хлоя сидела в машине, ее мысли были поглощены внезапным поворотом событий. Она смотрела в окно, проплывающий мимо пейзаж расплывался в тумане, а ее разум метался от смятения и боли. Воздух в машине был тяжелым от напряжения, что резко контрастировало с комфортными поездками, которыми она наслаждалась с Ричардом в прошлом.
Она не могла понять, что вызвало такую резкую перемену в его поведении. Мужчина, которого она знала, загадочный и обаятельный Ричард, превратился в кого-то неузнаваемого, в кого-то холодного и жестокого.
Когда машина отъехала от особняка Ричарда, Хлоя задумалась о будущем их отношений. Она никогда еще не чувствовала себя такой уязвимой и неуверенной в своем месте в жизни Ричарда. Ее сердце разрывалось от тоски по мужчине, которого, как ей казалось, она знала, и в то же время ее охватывало чувство страха при осознании того, что он, возможно, не тот человек, которого она идеализировала.
2.
Ричард, все еще кипя от злости, сидел на крыльце, остатки его гнева догорали, пока он курил сигарету. Его раздражение было почти ощутимым, и он не прилагал никаких усилий, чтобы скрыть это. Мягкое свечение тлеющих углей отражало напряжение, которое облегало его, как вторая кожа.
Чарли, чье присутствие всегда успокаивало, осторожно приблизился к нему и тихо спросил: "Успокоился, Рич?"
Ричард отмахнулся от него, все еще не в настроении вступать в разговор. Ничуть не смутившись, Чарли небрежно устроился рядом с ним. С непринужденной фамильярностью он протянул руку, чтобы взять сигарету из рук Ричарда. В ответ тот грубым жестом отдернул руку, пробормотав: "Сигарет тебе только не хватало".
Несмотря на напряжение, повисшее в воздухе, Чарли не смог удержаться от теплого, искреннего смеха над ответом Ричарда. Его голос был легким и игривым: "Ты такой заботливый, всегда беспокоишься обо мне". Ричард недовольно буркнул, Чарли повернулся к нему и сказал: "Знаешь, Ричи, ты немного переборщил с Хлоей".
– Переживет, – ответил беспечным тоном Ричард, безразлично пожав плечами.
Чарли, недовольный ответом Ричарда, игриво, но крепко толкнул его в плечо.
– Твое безразличие прямо сейчас выставляет тебя полным придурком.
– Ой, да ладно, Чарли, отвали, – усмехнулся Ричард, изображая раздражение.
Чарли рассмеялся в ответ, и в его глазах появился озорной блеск, когда он парировал: "Ну вот, теперь ты обидел и меня".
Ричард закатил глаза, решив не отвечать, но в уголках его губ заиграл намек на улыбку.
Выражение лица Чарли стало более серьезным, когда он сказал: "Но правда, я привык к твоим срывам, но людей непосвященных это может ранить. Хлою, например".
– Чего ты хочешь от меня, Чарли?
– Я ничего и не прошу. Просто хочу, чтобы ты знал, что могут чувствовать люди.
Ричард, глубоко вздохнув и раздраженно махнув рукой, пробормотал что-то себе под нос. Однако в глубине души он задумался над словами Чарли. По-своему он понимал, какое влияние оказывает его поведение на окружающих, даже если это он не был готов признать это открыто.
Чарли, в глазах которого плескалось озорство, не смог удержаться от шутки: "Знаешь, Рич, бросать бутылки в стену, разбивать тарелки и швырять ножи в стену, скорее жутко, чем сексуально".
Ричарда это позабавило. "Возьму на заметку", – ответил он.
3.
Джонни вздохнул, занеся ручку над почти законченным рефератом, когда настойчивый звонок его телефона прервал его тихую сосредоточенность. Непроизвольное закатывание глаз сопровождало его немедленное предположение, что звонила Хлоя.
В этот момент возник парадокс – близость, которую он когда-то лелеял с ней, теперь была окрашена затаенным раздражением. Сам факт ее звонка, когда-то служивший источником радости, теперь вызывал чувство усталости. Было ли это еще одним рассказом о великолепии Ричарда? Джонни устал слушать истории, которые когда-то завораживали. Он поколебался, прежде чем ответить, размышляя над эмоциональными кругами, по которым, казалось, проходил каждый звонок, задаваясь вопросом, будет ли в этот раз по-другому.
Однако, когда он поднял трубку, его ожидание очередного повторения той же беседы сменилось чем-то неожиданным. Истерические рыдания прорвались через трубку, застав Джонни врасплох. Его раздражение мгновенно рассеялось. На его лице отразилось беспокойство, он спросил: "Что случилось?"
Задыхаясь, Хлоя изо всех сил пыталась передать внезапное потрясение, ее слова спотыкались друг о друга среди потока слез. "Я… Я не понимаю. Все было хорошо. Мы собирались в одно место, а потом Ричард взбесился”, – запинаясь, пробормотала она, ее слова перемежались всхлипываниями.
Джонни, преисполненный беспокойства, настойчиво спросил: "Что ты имеешь в виду под "взбесился"?"
Хлоя дрожащим голосом ответила: "Он просто начал кричать, говорить жестокие вещи. Я не понимаю". Предложив искреннюю поддержку, Джонни спросил, не хочет ли она, чтобы он пришел, но Хлоя резко настояла: "Нет, я просто хочу побыть одна. Но я не понимаю, что сделала не так".
– Это не твоя вина. Ричард, видимо, неуравновешен, – попытался успокоить ее Джонни.
В комнате стало тяжело от горя Хлои. Ее полный слез голос эхом отозвался: "Я просто не ожидала ничего подобного". Джонни на другом конце провода почувствовал беспомощность в ее словах.
Пытаясь утешить, он мягко предложил: "Давай я все-таки зайду?".
В неожиданной вспышке Хлоя резко закричала: "Нет, просто оставь меня в покое!"
Звонок резко оборвался, внезапность ее ответа застала Джонни врасплох. Он сидел, долго думая над их дружбой и влияния отношений на нее, и на Хлою в частности. С тяжелым вздохом, Джонни положил телефон на стол, сдавшись после кучи неотвеченных сообщений.
4.
Когда Хлоя вошла в свою тускло освещенную квартиру, являвшую разительный контраст с роскошной обстановкой, к которой она привыкла с Ричардом, ее охватило всепоглощающее чувство пустоты. Воздух казался холоднее, обстановка более суровой, чем она помнила. Комната была окутана тревожной тишиной, пока Хлоя лежала там, и слезы блестели на ее щеках. Будто тепло и жизнерадостность, которые Ричард привнес в ее жизнь, были унесены прочь, оставив ее в холодном, пустынном месте. Каждая попытка расшифровать недавние события заводила в тупик, и Хлоя чувствовала себя брошенной на произвол судьбы в море смятения и печали. Ее мысли были хаотичным вихрем, терзавшим ее безжалостными вопросами. Действительно ли это был конец ее связи с Ричардом? Почему он в одно мгновение стал таким холодным, таким бессердечным? Что пошло не так в том страстном вихре, который сбил ее с ног?
Слова Чарли эхом отдавались в ее голове, и, несмотря на ее желание отмахнуться от них, они цеплялись за ее память, как шипы. Эмоционально неуравновешенный. Хлоя не могла примирить мужчину, которого она обожала, с человеком, которого она увидела в тот суровый момент.
Ее разум прокручивал эту сцену ее в бесконечном цикле, словно ища ответы в обрывках разговора. Постоянные мысли и неуверенность подталкивали ее к истерике, еще больше разжигая ее отчаяние.
С каждым повторением мигрень Хлои усиливалась. Груз ее эмоций давил на нее, словно якорь, увлекающий ее в глубины изнеможения. Измученная и эмоционально опустошенная, Хлоя в конце концов заснула.
В своем сне она оказалась в большом бальном зале, обстановка которого напоминала одно из гламурных мероприятий, на которые Ричард водил ее. Зал был украшен сверкающими люстрами, и шикарно одетые пары грациозно танцевали под чарующую музыку. Хлоя была одета в свое лучшее платье, ярко-красное, которое Ричард однажды похвалил.
Среди кружащихся танцоров она заметила Ричарда, чье лицо было воплощением очарования, протягивающего руку для танца. Она взяла его за руку и закружилась в вальсе. Мир вокруг них, казалось, расплылся, и на мгновение они потерялись в ритме музыки и присутствии друг друга.
Но по мере того, как сон разворачивался, он принимал все более мрачный оборот. Музыка становилась нестройной, и большой бальный зал начал рушиться. Сверкающие люстры разлетелись вдребезги, разбрасывая осколки света во все стороны. Красиво одетые танцоры превратились в гротескные, изуродованные фигуры, каждая из которых представляла разрозненные фрагменты ее воспоминаний о Ричарде.
Хлоя почувствовала, как ее вырывают из объятий Ричарда, и бальный зал полностью распался, оставив ее в кромешной тьме. Звонкий смех, теплые взгляды и моменты, проведенные вместе с Ричардом, теперь казались ей далекими воспоминаниями, до которых она не могла дотянуться.
Звонок телефона посреди ее беспокойного сна заставил Хлою проснуться, а ее сердце учащенно забиться. На экране высветился незнакомый номер. Заговорил незнакомый голос, обратившийся к ней как к "мисс Хлое" и сообщивший, что у входа ждет машина.
В ней поднялась волна гнева. Ричард заставил ее пережить такую эмоциональную трепку, а теперь присылает машину, как будто ничего не случилось? Ее голос дрожал от негодования, когда она ответила: "Скажите Ричарду, чтобы он шел к черту", – прежде чем резко прервать разговор.
Сев в постели, ее голова все еще раскалывалась от последствий недавних слез и мигрени, она уставилась на свой телефон. Серия пропущенных сообщений от Джонни, на которые Хлоя не могла найти в себе сил ответить. Ее дух был опустошен, как будто из нее выплеснули все эмоции.
В тишине своей комнаты она сидела, уставившись в никуда. Пустота внутри нее казалась такой огромной и всепоглощающей, что казалось, она больше не способна вообще что-либо чувствовать.
После часа разглядывания потолка Хлоя наконец собрала волю в кулак и встала. В комнате стало душно, и ей показалось, что стены давят на нее. Ей нужно было подышать свежим воздухом. Она решила открыть окно, надеясь облегчить чувство удушья.
Подойдя к окну, она выглянула наружу и увидела знакомое зрелище. Там была припаркована одна из элегантных черных машин из коллекции Ричарда. Неужели водитель все это время стоял рядом и ждал? Волна смущения захлестнула ее, когда она осознала, что невольно причинила неудобство кому-то, кто был совершенно невиновен в этой ситуации.
Глубоко вздохнув, Хлоя приняла решение. Быстро приведя себя в порядок, она вышла, готовая к любому по тяжести разговору.
Как только машина въехала на территорию виллы, она увидела его, сидящем на крыльце и неторопливо курящим сигарету. На его лице не было и следа недавнего гнева, который охватил его, как будто этой бурной сцены никогда и не было. Когда он поднял глаза на Хлою, его лицо окрасила натянутая улыбка.
– Ты пришла. Спасибо, – сказал он с ноткой искренности в голосе.
Хлоя почувствовала, как ее захлестывает вихрь эмоций – обида, замешательство, затяжной гнев, но в то же время неоспоримая привязанность и нежность. Она не могла заставить себя прямо встретиться с ним взглядом.
– Да, твой водитель не уезжал. Я не хотела тратить время невиновных людей, – ответила она с оттенком неуверенности в голосе.
Ричард задумчиво кивнул и еще раз затянулся сигаретой. "Я понимаю", – ответил он. Он выдохнул струю дыма и продолжил: "И все же спасибо, что пришла. Прости за то, что случилось. Правда. Но мы все еще можем успеть на ужин.”
– Ужин? Серьезно? – Хлоя нервно рассмеялась.
Ричард помолчал, а затем глубоко вздохнул. “Пожалуйста, поверь мне, я не хотел причинить тебе боль. Просто… у меня сейчас так много всего в голове…”
В этот момент Хлою захлестнула волна сочувствия и печали. Она всегда уважала стоическую внешность Ричарда, но эта неожиданная уязвимость обнажила ту его сторону, которая редко выходила на свет божий. Он никогда раньше не делился с ней своими чувствами, оставляя ее в неведении относительно того, что его мучило.
Она жаждала быть рядом с ним, показать ему, что она искренне заботится о нем и что он может ей довериться. Это желание преодолеть эмоциональную пропасть между ними становилось все сильнее, заставляя ее стремиться предложить свою поддержку и открытое сердце всему, чем ему нужно было поделиться.