Лиса Фарова
Венерианка
Глава 3
Появление этого выскочки в училище и в правду утешило горе Маринки. Теперь он каждый день ошивался, то возле училища, то даже внутри него. Маринка не упускала случая подразнить его. То смело и нескромно отвечала на его пристальные взгляды, то будто бы не замечала его, лишь специально могла прикусить нижнюю губу или потянуться, да так, что и без того оголяющая пупок кофточка, поднималась все выше и выше. Три дня продолжалось их визуальное общение и, когда Костю – так зовут выскочку, совсем озадачили их непонятные отношения, он решился на отчаянный шаг. Когда Марина вновь на него взглянула и так соблазнительно облизнула нижнюю губу, он воспринял это, как знак. Незамедлительно Костя прошагал к ней, и так как она уже стояла к нему спиной, в кругу своих подруг, он обнял ее сзади и поцеловал в шею. Волшебно! – подумали все, кроме самой Марины. Неожиданно для себя Костя получил пощечину. Ошеломленный до глубины души он стоял и моргал, даже слов не было. Она же повернулась и ушла. Костя, недолго думая, подбежал к ней и схватил за локоть. Парень хотел разобраться.
– Я тебя не понял, – объявил он, еще держа ее за локоть.
– Какого черта ты себе позволяешь? – пыталась она оцепить его руку, от чего он лишь сильнее зажал ее. Увидев гримасу боли на ее прекрасном лице, он убрал руку. – Продолжаешь выделываться перед всеми, – разглядывала и терла красавица свой локоть.
– Извини, – отвел взгляд Костик, сожалея о сдавленном локте девушки. – Ты сама напросилась.
– Извини? – удивленно переспросила она. – У меня теперь синяк будет, а он извиняется, – продолжала ныть Маринка.
– Сейчас я ее поцелую, и все пройдет, – сказал парень, осторожно нагибаясь к ее руке, одновременно следя за реакцией этой пылкой кобылки – неохота снова побывать в «нокдауне». Марина же на этот раз не стала препятствовать этому выскочке. Нельзя было сказать, что ей не понравился его подход, но в ее репертуаре играть, чтобы красивее и недоступнее было.
– Какого черта, ты опять делаешь? – недовольно отскочила она, скорее высвободив свой локоть из райского плена.
– Такого же, что и ты, во-первых, – тоже с недовольством произнес Костя. – А во-вторых, не строй из себя недотрогу. О тебе много говорят, и я могу многое подумать. – Дальше он говорил, обнимая ее и ведя за собой. – И чтобы мне не думалось, давай поговорим о том, чего ты хочешь от меня.
– Во-первых, тебя не касается, то, что говорят обо мне. Я здесь центровая личность…– Марина, удивляясь дерзости выскочки, хотела поставить его на место, но неудачно.
– Ты…– помолчал он, наверное, подбирал слова поприличнее, –… просто кукла, и я так понял, с тобой нужно поиграть. – Маринка стояла и не моргала от возмущения, от его наглого поведения, от нахального и самодовольного ворожения лица. Ей хотелось плюнуть ему в это ворожение, так как не было слов.
– Знаешь, что мальчик? – В ответ улыбнулась она. – Купи себе куклу и играй.
– Ты не беспокойся, мальчик тоже кое-что умеет. Тебе понравится, – от его еще более нахального вида Марине стало тошно.
– О чем ты говоришь, говнюк, – не выдержала она, иначе бы ее просто стошнило.
– Я припомню тебе это слово, когда ты будешь просить «еще», – шептал он ей это уже на ухо так, что мурашки покрыли ей всю спину. «Пусть он этого не заметит», – молила Марина, стараясь сохранить самообладание. – Тебе понравится! – закончил он, наконец, ласкать ее ухо, и пошел к застывшим своим приятелям. Она прямо-таки горела без огня. Как только он начал удаляться, она смогла глотнуть свежего воздуха, даже почувствовала на щеках холодок, сквозившего с входной двери воздуха.
Парень крепко засел в ее сознании. Он не появлялся в училище три дня, а Марина все возмущалась.
Мы решили сегодня посидеть дома. На улице можно замерзнуть в пять минут. А чем же заняться в теплом доме, когда за окном все умирает? Конечно же, попить пива.
– Не понимаю, чего ты испугалась, тебе же понравилось, – сказала я, когда Маринка в очередной раз мне рассказывала об их с Костей «беседе». Марина была в замешательстве, от его поведения
– Парень слишком задрал свой симпатичный нос, – возмущалась подружка, держа стакан под углом, чтобы налить в него холодненького пива. – Ты же знаешь, я встречаюсь только с теми, кто меня достоин. – Уселась она, наконец, и принялась дуть в стакан, чтобы пена скорее пропала. – Бери чипсы, – между делом предложила она мне, а мне кусок в горло не лез, от негодования.
– Да, – выдохнула я. – А с чего ты взяла, что он тебя не достоин? – окинула я взглядом новые обои на стенах, у Марины на кухне, успокаивая себя.
– Я должна диктовать условия: хочу – встречаюсь, хочу – нет. – Раздавила она, со злостью, упавшую на стол крошку.
– Ну и характер, Марин, – покачала я головой, удивляясь. – Доиграешься когда-нибудь.
– Он слишком много на себя берет. Я же рассказала тебе о его нахальстве, – оправдывала она себя.
– Значит, уже доигралась, – верно подметила я.
Я допивала пиво из своего стакана, тогда как моя подруга уже допивала из своей бутылки, давя еще одну упавшую крошку.
– Лилечка, малыш, Костя слишком заносчив, дерзок. Никто со мной себе такого не позволял. Меня обожать надо, и вообще…
И вообще, как можно жить, по придуманным сомой же правилам? Разве отношения подчиняются каким-то дурацким правилам. Я перебила ее потому, что надоело слушать ее пустые слова.
– …Даже слушать больше ничего не хочу. Видно же, он тебе понравился. К чему же эти твои предрассудки. К черту разум, к черту имидж, отдайся на волю чувств, и ты поймешь, твое это или нет. – Я завелась не на шутку. Раз уж она просила совета, вот ей мой совет, – Ты, хочешь, чтоб тебя любили все и сразу, хотя сама любишь, только себя. – Она играет, а не чувствует, а потом Лилечка вновь подставляет плечо, чтобы Мариночка выплакалась. Я ведь так ее люблю, а она так бесшабашно себя ведет, в итоге страдает, и я вместе с ней.
Марина, молча, слушала нотацию подруги, не отводя своих голубых глаз. Да я не удержалась и сказала, что думаю. Ее взгляд вмиг наполнился грустью, и мне вновь стало ее жаль. Она встала со стула и начала убирать со стола.
– Я не хотела тебя обидеть, – пожалела я обо всем сказанном. Она включила воду, а я подошла к ней сзади и обняла ее за плечи. – Я тебя люблю, глупыш, и боюсь за тебя. Вдруг ты доиграешься. Он ведь все-таки не плюшевый мишка.
Марина тут же отозвалась на мое сочувствие, тоже прижалась ко мне.
– Иногда мне кажется, что ты мой ангел-хранитель, – улыбнулась Маринка и запустила свои длинные ногти в мои волосы и слегка помассировала. – Что только ты мне нужна. Только ты никогда меня не обманешь и не предашь. – От наслаждения у меня подкосились ноги. Хорошо, что Марина не видела, как я, закрыв глаза, пытаюсь тише дышать. Все внутри меня замерло и ждало. – Возможно, ты меня не поймешь, – взглянула она на мое напуганное лицо, – но ты – мой идеал. Я все в тебе люблю. А твои прикосновения, – нежно погладила она мою руку, следя за моей реакцию, – они просто сводят с ума. Лиля, я вижу, что и тебе со мной хорошо, так же, как и мне.
Глава 4
Не в силах унять желание, я решилась попробовать вкус ее губ. Ее губы такие милые, такие нежные, манящие, что сначала я прошлась по ним своим большим пальцем, от чего ее рот приоткрылся, а потом непременно захотелось их поцеловать. Марина же была рада поцелую. Значит, не только я чувствую к ней странную тягу. Поцелуй погрузил нас обеих в сладостный транс. Больше ничего не существовало, только мы, только сейчас. Сама не понимаю, куда делся здравый смысл. Я позволяла себе наслаждаться ее нежностью, ее необыкновенной красотой, гладя ее бархатистую кожу, ощущая дрожь ее желания. Она издала невольно вырвавшийся стон и начала ласкать мою шею, осыпая ее влажными поцелуями и мурашками. Боже, какое блаженство! Я почувствовала, как внизу живота сладко заныло, когда она взялась ласкать и покусывать мое ухо. Не в силах больше терпеть этой пытки, я хотела выть от досады, а всего лишь вновь накрыла ее сводящие с ума губки страстным поцелуем. Ее страсть нисколько не уступала – нам обеим хотелось большего. В голове мелькнуло: «А дальше-то что?». Марина на секунду отстранилась. Да, лучше остановиться, но она и не думала останавливаться. Марина уже расстегивала себе блузку, не отрывая от меня голодного взгляда. Скоро моему взору открылся прелестный вид ее смуглого тела, оставалось только убрать порч белоснежный лифчик. Она звала меня мысленно помочь ей. Я же мучилась между желанием потрогать, обжечься вкусом ее матовой горячей кожи и просто сделать так, как она хочет, или лучше послушать разум – прекратить.
К моему облегчению, послышался скрежет в замочной скважине. Только это заставило нас обеих очнуться. Марина тут же отвернулась и спешно застегнула блузку, а я опустилась на стул и судорожно выдохнула, сжимая в руках холодный стакан.
В прихожей показалась мама Маринки.
– Привет девочки.
Она сняла пальто с шапкой и пришла на кухню.
– Что притаились? – улыбнулась она, глядя на наши озадаченные лица.
Тетя Инна, принялась сморкать нос, где-то в прихожей, потом подошла к нам. Вид у нее был уставший, может заболевавший. Она поеживалась даже на кухне, наверное, пришла с работы.
– Марин, чайник бы поставила, – укорила она дочь, и сама направилась к плите. – Ой, девчонки, холод собачий, говорят минус семь уже. Все болеют, – терла она свои руки возле огня.
А я чувствовала спиной, обжигающий взгляд своей лучшей подруги. Пора остыть. Лучше всего по дороге домой. Я встала и повернулась к Марине и к окну.
– Снега еще нет? – пошутила я и отвернулась к ее матери.
– И пойдет – не удивит, – продолжала тетя Инна. – Осень пришла, на носу уже новый год, 2002 уже. Вроде только 2001 встретили, уже провожать.
Я больше не могла это терпеть.
– Мне пора, – сказала я. – Надеюсь, не заметет по пути.
Оборачиваться почему-то не хотелось. Просто потихоньку пошагала с кухни.
– Я провожу, – следом догнала меня подружка.
Мы оделись и вышли. Мне было стыдно смотреть подруге в глаза. Она же не сводила с меня глаз, и я, терроризируя кнопку лифта, тоже взглянула. В подъезде было темно, к счастью.
– Лиль, я не знаю, что на меня нашло. Давай забудем обо всем. Я знаю, этого не должно было случиться. Прости, – торопилась сказать Маринка, пока я не уехала молча.
– Это неправильно. – Изо всех сил, я жала на кнопку вызова, но лифт был занят. – Я тоже не понимаю, с чего это мы. – Хотя в душе я не жалела о случившемся. Это было волшебно! Это то, о чем я всегда мечтала, не понимала, но очень желала. Я восхищалась ей не только, как лучшей подругой, но и искренне ее любила.
– Забудем? – Протянула она свою руку, улыбаясь.
Я не забуду. Мне хотелось заплакать от этих слов, хотелось так сильно прижать ее к себе. Мне казалось, я теряю ее, теряю то тепло и замерзаю. Наши взгляды и руки снова встретились, но не было слов. «Ну, согрей же меня, взгляни же снова, так как смотрела несколько минут назад, и я вновь прижмусь к тебе, я буду вечно тебя любить», – молча молила я, будто уезжала навсегда. Приехал чертов лифт. Я промямлила лишь:
– Пока.
Как только двери закрылись, я обхватила лицо руками, вдыхая чуточку тепла, которое мне оставила моя подруга. Как же быть дальше? Несмотря ни на что дружить, быть рядом, как и прежде, но уже осознавать, что она твоя мечта. Дружить, забыв о мечте? А она забудет? Я ведь не очередной ее парень. Мы, как не крути, любим друг друга, и друг без друга мы не можем. Сколько раз в тишине нам будет неловко? Нет, она не сможет забыть. Когда-нибудь мы закончим начатое.
Я шла вперед, не видя дороги, не замечая преград, не чувствуя леденящего ветра. В моих мыслях стояли те минуты, перевернувшие мою жизнь, показавшие смысл. Впервые, я по-настоящему понимаю себя. Но также понимаю, что это неправильно. Любить подругу? Хотеть ее? Нет, нет, нет – крутилось у меня в голове, и я гнала ее образ из своих мыслей. Ее красивый образ.
Вот уже почти дома. Осталось только открыть дверь. Я выкурила сигарет пять за полчаса, которые просидела на лестницах, пока не зазвонил мобильный и не привел меня в чувства. Звонила мама. Я не взяла трубку. Зажевала конфетку и попыталась вставить ключ в замок, пальцы не слушались. Время было 23:00.
– Ну, где ты ходишь? – Нервно положила трубку мама. – Хоть ответила бы, – продолжала строго смотреть на меня она, пока я раздевалась. Желания общаться с мамой сейчас у меня не было.
– Я у Марины была, – нехотя промямлила я и пошагала к ванной.
– А запах! – сморщила нос мама. – Это тоже Марина на тебя надышала?
– Я не замерзла и не голодна, собираюсь спать, давай завтра поговорим, – ровным тоном, сказала я и закрыла дверь.
Умывшись, я пошла спать. Даже свет не включила, не хотела видеть свое отражение в зеркале. Просто сняла с себя все, кроме нижнего белья и окунулась в постель. Утро вечера мудренее. Только вот не думать о случившемся, я не могла. Лишь закрыв глаза, я почувствовала жар объятья Марины. Еще не уснула, а так ясно видела два обнаженных тела, вьющихся воздухе, ее полные грусти и желания глаза. И даже во сне понимала, что надо прекратить эти отношения и забыть, как просила Марина.
Глава 5
День, через день. Шли обычные учебные будни, которые были ненавистны, как кость в горле. Да, еще этот Костик! Он каждый день ждал ее возле училища, весь такой безупречный, сильно старался понравиться, а Маринка, как всегда в своем репертуаре – красива и беспощадна. А я, как обычно, рядом. О нашем минутном помешательстве мы даже не вспоминали, будто ничего никогда и не было – оно и к лучшему.
Вышли из училища, бурно обсуждая неправдоподобный рассказ одногруппницы, что даже не заметили стоящего недалеко от нас Костю.
– Марин, подойди, пожалуйста, – обратился с хмурым видом ухажер.
– Не хочу, – капризно ответила Марина и даже не остановилась.
– Я сам подойду, постой. – Вскочил он с места и догнал нас. Мы секунды три помолчали, пока ухажер собирался с мыслями. – Я хотел бы погулять с тобой сегодня. Как ты на это смотришь?
– Никак, я сегодня занята,– сразу же отшила она парня.
– Ничего, я подожду, потом сходим, – настаивал, слегка улыбаясь, Костя.
– Я не пойду с тобой, потому что иду с Лилей, – чуть ли не по слогам повторила ему Марина.
– Я не против, погуляем вместе.
Его слова буквально стали цепляться за нас. Да, пусть сходят уже, а то он умрет от неразделенной любви. Мне стало чуточку жаль парня, он тоже безнадежно влюблен. Безнадежно.
– В общем, то я никуда не денусь, сходи с Костей, – предложила я подруге, показывая, что я не обижусь.
– Какая честь! – рявкнул сразу Костя, даже не глядя в мою сторону.
– Умерь свой пыл, мачо. Я не пойду с тобой, даже если от этого будет зависеть мир на Земле. Свободен! – разозлилась она, наконец, и пошла вперед, что я, даже не успевала за ней. Я тоже оставила ему напоследок:
– Какой жалкий.
– Какой нахал, слышала? – изумлялась Марина по пути.
– Он – молодец, настойчивый. Только не знаю, что из этого выйдет, – с ухмылкой прокомментировала я.
– Не знаю, не знаю, – задумчиво растянула Марина.
Глава 6
Следующий день. Костя выглядывал из-за училища. Он не сразу нас заметил, так как с кем-то там общался. Не успела я пошутить по этому поводу, как он что-то спешно спрятал за пазуху и побежал в нашу сторону.
Очень странно, но он пробежал мимо, лишь загадочно нам улыбнулся. Нам стало очень интересно, куда же он так торопится. Мы шли медленно, наблюдали, как Костя осыпал заранее подготовленный участок сухих листьев в виде аккуратного большого квадрата красными лепестками роз. Он изобразил в центре желтого квадрата красное сердце.
– Вау! – лишь произнесла пораженная Марина, смотрящая то на Костю, то на его сердце. «Этот парень знает, чего хочет», – подумала я, глядя на подругу и опасаясь, что он покорил ее.
– Я ваш, девчонки! – крикнул Костя, довольно демонстрируя свое большое сердце и, пошарив у себя за пазухой снова, вытащил еще два цветка. Две герберы, увидели мы, когда он их поднял над собой, потом прижал их к груди и, стоя внутри сердца, лег спиной на матрас из листьев.
– Красиво он себя похоронил, – сказала я, досмотрев представление.
– Он что, теперь и не встанет? – не сводила с застывшего парня глаз виновница торжества. – Подойду к нему, – и полезла в грязь, смешно балансируя на своих красненьких сапожках.
Только она к нему подошла, он тут же вскочил на ноги, протягивая ей рыжий цветок. Как мило он улыбается. Марина будто бы в восторге. Прямо, кадр из мыльной оперы. Я наблюдала со стороны на их откровенный флирт. Наконец, он отряхнулся цветком, который, как я поняла, предназначался мне и вспомнил о моем существовании. Когда они обратили на меня свои счастливые взгляды, я не могла не улыбнуться.
– Тебя Лиля зовут? – обратился наш герой ко мне.
– Как цветок, да? – внешне совершенно спокойно ответила я.
– Ну, тогда цветку цветок, – протянул он мне потрепанную герберу.
– Как мило. Ну, здравствуй! – изобразила я удовольствие на лице. А Костя снова перевел свое внимание на свою пассию.
– Простите, барышни, я, возможно, вчера был не в себе, и сегодня я решил загладить свою вину…– тут я его перебила.
– …скорее засыпать.
– И засыпать свою вину, и угостить чем-нибудь, – почти торжественно говорил Костя. Мы с Мариной переглянулись. Костя обратил внимание на меня. – Не подумайте обо мне плохо из-за вчерашнего. Просто вчера был очень несчастливый день – не мой день, – оправдался Костя и, обняв нас обеих, повел за собой.
Конечно же, он отлично подготовился к сегодняшнему дню. Безупречно себя вел, безупречно выглядел. Красная куртка в тон сердца с логотипом «АДИДАС», черные брюки, только голова не прикрыта, наверное, он сильно гордится своими отращенными волосами.
– Через секунду подъедет такси-и-и-и, – растянул он, глядя на часы в мобильном телефоне. И правда – из-за угла вывернула белая «пятерочка» с шашечкой и с цифрами – 750-750.
– Как ты все хорошо спланировал, – подняла брови Марина, – А если я не соглашусь ехать?
– Со мной поедет Лилек, проведет со мной волшебный вечер, а ты обзавидуешься, – естественно в шутку сказал Костя, кивая мне головой. Он даже не предполагал, что не достигнет своего. – Карета подана, барышни, – сделал он корявый реверанс.
– Ты хотел сказать «корыто», – поморщила носик Маринка и перевела взгляд на меня.
– Ну, извините, завтра иномарка будет, – не смутился мачо, но заметил, как стало холодно Маринке, когда вновь подул ветер. Коротенькая юбка и капроновые колготки, естественно, не греют в такую погоду. Он приблизился к ней и попытался обнять.
– Но-но, – увернулась от его объятия Марина.
– Я хочу помочь вам сесть, в эту, может быть, и не супер-навороченную повозку, но точно теплую, – и принялся помогать, держа ее за руку, будто она без его помощи не сможет сесть в машину. Я села следом за Мариной, хотя ехать мне не хотелось. Костя сел спереди – не стал нас теснить.
Всю дорогу в центр он вел себя на удивление галантно, но все-таки иногда наружу вырывались нескромные шуточки, которые мы допускали. Подъехали мы к кафе «ТАЙМ АУТ». Только на месте мы узнали, где проведем с ним «волшебный» вечер. Сняли верхнюю одежду. Уселись. Подошел официант в красной жилетке и принял заказ. Народу в зале было мало, всего четыре занятых стола. Оно и понятно – на часах было пять вечера. За одним из столов сидели двое парней, которые явно заметили наш приход, оживились. Они сидели возле входа, и им был виден весь зал, особенно наша Марина. Конечно же, и Марина их заметила.
– Признайтесь, девчонки, я ведь хороший, – разливая флакон вина по бокалам, обратил на себя внимание Костя.
– Я тебя еще не знаю, милый, – потянулась Марина за бокалом, не смотря на Костю.
– Приятно, что я милый, – захлопал глазами Константин. – А могу быть еще и нежным, ласковым, – снова самодовольно засиял.
– А я – грубой, – съязвила красавица.
А меня будто нет. Я вообще не знаю, зачем пошла с ними. Знаю же, третий – лишний. Как неловко. Марине вино, видно, понравилось, она пила быстрее всех, а, услышав веселую песню, и вовсе захотела потанцевать. Наш спутник пошел нас сопровождать. Не зря он опасался тех двух «товарищей» с соседнего столика. Допив свое пиво, молодые люди тоже решили потанцевать.
Я наблюдала за опасной игрой, которую затеяла моя дорогая подруга. Честно говоря, я всегда боюсь ее выходок, они совершенно не обдуманные. Думать мы начинаем только после действий. Сегодня мы еще и выпили, и, насколько я понимаю, добром это не кончится.
