Лариса Анатольевна Рубцова
Тореадор. Часть 2. Лаура
– Сразу вот так ответить на Ваш вопрос, дорогая донья Каталина, не могу. Мне кажется, нет, теперь я точно припоминаю, что сегодня я ее еще не видела. Сеньорита Видаль очень скромная девушка. Она старается редко и совсем недолго быть среди придворных дам Ее Величества. Чаще всего ее можно застать в ее комнате, где она занимается музыкой и рукоделием. Изредка она выходит в сад. Подруг у нее нет. Она избегает шумных компаний. Не приветствует молодых людей. Очень скрытная девушка. Со мной всегда любезна и услужлива. Вот, пожалуй, и все, что я могу о ней сказать. Каждый вечер в одно и то же время она прощается со мной, интересуясь, может ли уже ехать домой или еще нужна мне. Вчера, правда, я видела ее мельком в саду. С ней беседовал король. Я прервала их беседу, у королевы начались схватки. Король приказал ей ждать его, и ушел. Она осталась на дорожке сада. Больше я ее не видела. Ни вчера, ни сегодня. – Мария Гонсалес не сказала донье Каталине, что видела, как Карлос III целовал Лауру, она решила никому не говорить об этом. Тем более что Лаура явно не ожидала и не хотела этого поцелуя. Сеньора Гонсалес хорошо разглядела эту сцену и все поняла. В душе она жалела юную неискушенную девушку.
– Благодарю Вас, дорогая Мария. Но это еще больше беспокоит меня. Где же мне искать Лауру? Что могло с ней случиться? Ума не приложу.
Первая статс – дама поманила к себе лакея и велела ему проводить сеньору Каталину Летицию и Керро в комнату к сеньорите Лауре Видаль. Пройдя длинными коридорами, они очутились в прекрасной светлой комнате. Там донья Каталина застала горничную Лауры – Тину. Девушка сидела на кушетке. Она выглядела встревоженной и очень измученной. На вопрос доньи Каталины о Лауре, Тина сказала, что не видела ее со вчерашнего вечера. После того, как сеньорита Лаура ушла к бассейну с золотыми рыбками, она больше не возвращалась. Всю ночь Тина сидела у двери, не смыкая глаз, прислушиваясь к звукам, доносившимся извне. Всю ночь по залам и коридорам сновали какие-то люди, там явно что-то происходило, но сеньорита так и не появилась. Утром Тина сходила на кухню и взяла для сеньориты завтрак, но и к завтраку, и к обеду, та так и не появилась. Тина не знает, где надо искать сеньориту Лауру. Сбивчивый, но все же последовательный рассказ Тины еще больше убедил донью Каталину в том, что с Лаурой случилась беда. По всему выходило, что последний, кто видел вчера Лауру, был Карлос III. "Но как расспросить короля? Как жалко, что с нами нет дона Хосе. Он бы мог попросить аудиенцию у короля и все узнать…" Донья Каталина приказала Тине забрать все платья Лауры и отнести их в карету. Внутренний голос отчетливо говорил, что во дворце они Лауру не найдут. "С ней произошло несчастье. Как сказать об этом Маркосу?" – глубоко задумавшись, донья Каталина смотрела себе под ноги и не замечала никого вокруг. Поэтому она, неожиданно для себя, на повороте столкнулась с Карлосом III. Король шел к себе после посещения королевы.
– Добрый день, донья Каталина. Рад видеть вас.
– Добрый день, Ваше Величество. – Донья Каталина низко поклонилась.
– Что привело вас во дворец? Вы приехали поздравить нас с рождением нашей прекрасной дочери?
– Безусловно, Ваше Величество. Мы поздравляем Вас и Ее Величество с рождением принцессы. И желаем крепкого здоровья, счастья и процветания. Для нас большое счастье знать, что все живы и здоровы.
– Но что вы делаете в этой половине дворца? Покои королевы находятся в другом крыле.
– Я пришла узнать, почему моя воспитанница, сеньорита Лаура Видаль, не ночевала дома.
– И почему же? – нахмурился король.
– Я не могу ее нигде найти. Никто ее не видел со вчерашнего вечера.
– Верно. Я тоже сегодня не видел ее в окружении королевы. Впрочем, она там редко бывает. Я не удивился.
– Мне сказали, что Вы, Ваше Величество беседовали вчера вечером с Лаурой и что-то ей приказали. Возможно, она исполняет Ваш приказ?
– Нет. Мы действительно вчера начали беседу, но очень скоро я ушел к Ее Величеству. Лаура продолжила прогулку в саду. Я так думаю. С того момента я ее не видел. Впрочем, о чем здесь говорить? – Карлос III приказал позвать к нему начальника охраны. Когда тот, запыхавшись, прибежал, король приказал ему разыскать сеньориту Видаль немедленно. А сам пригласил донью Каталину следовать за ним. Оставив ее в прихожей, дожидаться известий, он направился прямиком на королевский совет, где его уже дожидались министры.
Донья Каталина уже совсем не находила себе места, тревога разъедала ей душу и сердце.
В это время Марко спустился в сад. Он решил сам найти людей, которые видели или могли видеть Лауру. Он переговорил с каждым встречным гвардейцем, с каждым лакеем и слугой. Никто ничего не мог ему сказать. Но Марко не отчаивался. Наконец, он набрел в саду на старого садовника, подрезающего кусты роз. Тот поведал Маркосу, что вечером сеньорита с золотистыми волосами столкнулась на садовой дорожке с двумя монахами иезуитского ордена. Он видел, что монахи стояли очень близко от сеньориты, и ему показалось, что-то говорили ей. Что было дальше, он не видел, так как ушел за навозом, чтобы подсыпать под старый куст. А когда вернулся, то ни монахов, ни сеньориты на дорожке уже не было. Марко вытащил из кошеля золотой дублон и отдал садовнику, со словами благодарности. После этого, он быстрыми шагами, направился во дворец, на поиски доньи Каталины. Через час он обнаружил ее, сидящей на скамейке у какой-то двери. Удрученный вид матери явно указывал, что донья Каталина находится в большой тревоге. Марко рассказал ей о том, что узнал от садовника.
– Матушка, возможно Лаура ушла вместе с монахами к падре Бенито. Может быть, с ним что-то случилось? Может быть, она ухаживает за добрым священником?
– Может быть, сынок. Хотя это так странно. Если бы с падре случилась беда, то он бы послал монаха к тебе, а не к Лауре. Здесь что-то не то. Но нам обязательно надо заехать к падре Бенито.
– Тогда не будем мешкать. Идемте скорее.
– Пока не могу. Я должна дождаться начальника охраны. Так приказал король. – донья Каталина рассказала о своем разговоре с королем. Маркосу не терпелось ехать к священнику, но ослушаться короля он не мог. Через два часа пришел начальник охраны и доложил, что сеньориты Лауры нигде обнаружить не удалось. Сегодня ее никто не видел, а вчера она так и не вернулась с вечерней прогулки в саду. Еще через полчаса вышел король. Он хмуро выслушал капитана гвардейцев и приказал разыскать сеньориту, во что бы то ни стало, достать хоть из – под земли. Если во дворце пропадают люди, о какой безопасности может идти речь? Маркос попросил разрешения высказаться. Король разрешил. Тогда Марко рассказал о своем разговоре с садовником. Гвардейцы бегом отправились за стариком. Через полчаса его, чуть живого от страха, доставили к королю. По повелению монарха, старик садовник опять рассказал о том, что видел вечером в саду. Карлос III метал громы и молнии на головы нерадивых охранников.
Но и Маркосу, и донье Каталине стало понятно, что во дворце они Лауру не найдут. Испросив разрешения удалиться, они поспешили в дом падре Бенито. Оставалась слабенькая надежда, что там они смогут узнать еще хоть что-то. Вместе с ними поехал капитан гвардейцев. Если он не найдет Лауру, не сносить ему головы. Ссылка в глухую провинцию будет в этом случае самым легким наказанием.
Поздний вечер уже спустился на улицы Севильи, когда карета доньи Каталины остановилась у скромного домика падре Бенито. Священник недавно вернулся после вечерней службы. Вместе с Густаво Пенья они ужинали. На столе стояла бобовая похлебка, козий сыр и хлеб, нарезанный большими кусками. С тех пор как семья Марко уехала из этого дома, падре опять стал питаться весьма скудно. Некому было готовить разнообразные вкусности. Часто, с легкой грустью, добрый священник вспоминал тепло и уют домашнего очага, волею всевышнего выпавшего на долю одинокого старика. В такие минуты он неустанно молился о счастье и здоровье своих новых друзей. Вот и в этот вечер они беседовали с Густаво Пенья, рассказывая друг другу случаи, связанные с Марко и его семьей. Густаво со смехом вспоминал, как прятал связанную Кончиту, выдавая ее за сбежавшего монаха, как Лаура прятала под черным покрывалом свою необыкновенную внешность, чтобы не стать добычей разбойников. Оба они сошлись во мнении, что красота дана этой девочке отнюдь не в награду, что ее ждет еще очень много трудностей из – за внешности и мягкого характера, что очень жаль, что Марко не может просто взять ее в жены, что король жесток, видя такую любовь, он мог бы сделать исключение.
В этот момент дверь открылась, и на пороге возник Марко:
– Добрый вечер, падре Бенито. Можно нам войти?
– Добрый вечер, сын мой. Конечно. Конечно, входите. – падре Бенито радостно двинулся навстречу Маркосу.
Марко посторонился, пропуская внутрь дома донью Каталину и капитана гвардейцев. После взаимных приветствий, падре обратился к донье Каталине:
– Что произошло, сеньора Керро? У Вас такой встревоженный вид. Что-то с Кончитой?
– Падре. Скажите, Вы не видели вчера или сегодня Лауру? Она пропала вчера вечером из дворцового парка.
– О, Боже! Нет. Ко мне она не приходила и никакой весточки не посылала. А почему Вы думаете, что она пошла ко мне? Что такое могло произойти, что ей потребовался священник?
– Садовник, который работает в королевском саду, видел, как к ней подошли два монаха иезуитского ордена. Он не видел, чтобы она ушла с ними, но после этой встречи, Лаура пропала. – тихо сказал Марко.
– Как пропала? Неужели никто больше не видел, куда она отправилась? – падре Бенито оторопело смотрел на Марко.
– Скажите, сеньорит-то Маркос, а как выглядели эти монахи? – подал голос, молчавший до этого Густаво Пенья.
– Дорогой, Густаво, не называйте, пожалуйста, меня сеньорит-то. Для вас я всегда только Марко. А что касается внешности этих монахов, то я не знаю, как они выглядели. – Марко удрученно развел руками.
– Зато я – знаю. – произнес капитан – Я как следует расспросил садовника, своих гвардейцев и лакеев. Их было двое в саду и еще трое за оградой сада. Один из них примерно такого же роста и телосложения, как вы. – он указал рукой на Густаво. – остальные ниже примерно на голову, кряжистые, плечистые, в черных балахонах с надвинутыми на лицо до самого подбородка капюшонами. Длинные широкие рукава скрывают руки и пальцы. Только у самого главного, который ими распоряжался, на одной руке болтались четки с большим позолоченным крестом, в середине которого сверкал рубин, а в четырех углах по большой жемчужине. Балахоны такой длины, что не видно, какая обувь скрывается под ними. Но судя по отпечаткам, оставленным на сырой земле у забора, это тяжелые сапоги, подкованные металлическими пластинами с зазубренными краями, чтобы они не скользили по мокрым доскам. Такие сапоги носят морские бродяги и пираты.
– Вы думаете, что Лауру похитили разбойники? – ужаснулась донья Каталина.
Марко тихо застонал и так сильно сжал кулаки, что побелели все костяшки на пальцах:
– Кто это был? Неужели же объявился Хосе Сантос? Только он появляется в самый неподходящий момент.
– Почему ты думаешь, что это он? – донья Каталина впилась глазами в лицо сына.
– Потому, матушка, что только один человек на всем свете, знает, как выглядит Лаура и что она значит для меня. А то, что он захочет мне отомстить, об этом даже и говорить не приходится. Это и так ясно. Вот только остается один вопрос: где его искать?
– Я, надеюсь, что смогу тебе в этом помочь. – просто сказал Густаво. – Если они расхаживают в монашеских сутанах и все время прячут лица, значит, они бросаются в глаза. А у меня везде свои глаза и уши. Сегодня же я обойду все постоялые дворы и трактиры. Буду отправлять тебе весточку, как только обнаружу хоть слабенький след. Дальше мы двинемся вместе.
– Благодарю тебя, брат Густаво! Я готов хоть сейчас же отправиться с тобой. – Марко обнял монаха.
– Послушайте, святой отец. – обратился к монаху капитан гвардейцев. – А нельзя ли и меня держать в курсе. У меня будет наготове отряд из крепких ребят. Как только вы сообщите мне, куда следует приехать, мы тут же выступим вам в помощь и скрутим разбойников.
– Да будет так. – согласился Густаво Пенья. Простившись со всеми, он, не мешкая, шагнул за порог и растворился в вечерней мгле.
– Падре Бенито. – обратилась к священнику донья Каталина. – Я бы хотела попросить Вас пожить какое-то время в нашем доме. В последнее время Кончита очень плоха. Я боюсь, что новое известие добьет бедную женщину. А если и Марко уедет из дома, мне будет не так одиноко в отсутствие дона Хосе и сына.
– Я принимаю Ваше приглашение, донья Каталина. – падре Бенито наскоро собрал свои нехитрые пожитки, пока Марко убирал со стола снедь и мыл чашки.
Через несколько минут все уехали из маленького домика священника. В дороге падре Бенито молился про себя, перебирая четки. Донья Каталина тихонько плакала, стараясь делать это незаметно. Марко и капитан гвардейцев ехали верхом бок обок, о чем-то тихо переговариваясь.
Дома их ждал дон Хосе де Васкес. Он только что вернулся из своей поездки в Кадис. Не найдя дома ни жену, ни сына, он в недоумении стал расспрашивать слуг, не случилось ли чего в его отсутствие. Но никто ничего толком объяснить не мог. Только дворецкий сказал, что донья Каталина и сеньорит-то Маркос уехали из дома еще рано утром и пока не возвращались. Это известие озадачило и обеспокоило хозяина.
Возвращение Маркоса и доньи Каталины в сопровождении падре Бенито еще больше сбило с толку дона Хосе.
– Ах, дорогой! Какое счастье, что ты уже вернулся. – донья Каталина протянула руки к мужу. Он поцеловал их ей:
– Что случилось, дорогая? Почему ты вся дрожишь?
Донья Каталина разрыдалась на плече у мужа. Дон Хосе сдвинул брови и вопросительно посмотрел на Марко.
– Здравствуй, отец. – Марко подошел и пожал руку дону Хосе. – У нас беда. Похитили Лауру.
– Что? Когда?
– По всему выходит, что вчера.
– Кто?
– Этого мы не знаем. Но есть подозрение, что это сделал Хосе Сантос. Но это я так думаю.
– На чем ты основываешься в своих выводах?
Марко подробно рассказал отцу, что произошло, и что они выяснили во дворце и у священника. И о том, что решили с Густаво Пенья. Дон Хосе одобрил все их действия.
– Скажи, дорогой, а не мог ли дон Алонсо нанять этих разбойников, чтобы они похитили Лауру для него? – спросила донья Каталина.
– Не знаю, дорогая. Но я видел дона Алонсо в порту Кадиса. Он погрузил быков на корабль и отплыл две недели назад. Сейчас он где-нибудь у берегов Африки.
– Значит, это не он. – тихо сказал Марко.
– Нельзя сбрасывать со счетов любую идею, даже самую, казалось бы, невероятную. Дон Алонсо не из тех, кто легко мирится с оскорблением. Он будет мстить, и мстить жестоко. – дон Хосе отошел к окну и стал всматриваться в глухую ночь, словно она должна была дать ему ответ на самый трудный вопрос. – Мы только тогда узнаем всю правду, когда своими глазами увидим, что именно или кого именно везет дон Алонсо в своем трюме.
– Отец! Ты хочешь пуститься за ним в погоню? А вдруг, это все же Сантос? Как узнать правду?
– Это может быть и Сантос. Но если бы он хотел просто отомстить тебе и мне, он бы уже убил Лауру и подбросил ее труп к нашей двери. Ты прекрасно знаешь, что Сантос безжалостен и бессердечен. Если он легко отдавал пиратам на потеху свою сестру и намеревался продать родную племянницу, то он не стал бы так долго ждать с убийством. Я все же думаю, что он с кем-то сторговался продать Лауру. И этот кто-то – дон Алонсо. Потому что он единственный, кто способен заплатить большие деньги за нужный ему товар. Для дона Алонсо такой выход самый предпочтительный. Он получает в собственное личное пользование девушку. И может по своему усмотрению жениться на ней или просто оставить ее как рабыню или наложницу. Теперь для него это не имеет значения. Она будет его вещью.
При этих словах из груди Марко вырвался полу – вой – полу – рык. Он побледнел так сильно, что загорелая кожа лица стала прозрачной до появления тонких кровеносных сосудов. В этот момент на него было так жутко смотреть, что донья Каталина пошатнулась, едва не упав в обморок.
– Мы тронемся в путь при первом же сообщении монаха. – дон Хосе был мрачнее каменного изваяния бога войны Ареса, украшающего одну из стен библиотеки. – Никто не останется безнаказанным. Раз дон Алонсо захотел войны – будет ему война.
– Отец, это ведь не доказано. Ты сам видел, как дон Алонсо отплыл на своем корабле две недели тому назад. Разве бы он оставил свою жертву в руках пиратов? Он не стал бы так рисковать.
– Я думаю, что это всего лишь хитрая уловка. Он просто мог дать залог за пленницу, пообещав заплатить в два, а может и три раза больше в момент передачи. У всего есть своя цена, сын. У любого человека тем более. Одного можно купить за несколько дублонов, другого за несколько тысяч, а кого-то и за сотню тысяч. За такие деньги алчный бандит украдет даже корону с головы короля, а не только хрупкую девушку. Мне кажется, что я прав. Но будет правильным дождаться известий от твоего друга. Мы должны точно знать, в какую сторону направиться. Поверь, мой личный опыт говорит, уехав сейчас, мы только затянем поиски. Давай подождем два – три дня. За это время все станет ясным. Мы возьмем самых выносливых лошадей и очень быстро нагоним похитителей. Ведь они вынуждены бережно относиться к своей поклаже.
– К поклаже? – Марко во все глаза смотрел на отца.
– Конечно. Я думаю, что они везут Лауру в бессознательном состоянии. Будь она в сознании – нам бы уже доложили о девушке, удерживаемой несколькими мужчинами силой. Надеюсь, ты понимаешь, что Сантос не один совершил это злодеяние. Теперь ему необходимо следить и за ней, и за своими спутниками. Они ведь не монахи на воздержании. А Лаура слишком красива, чтобы оставить мужчину равнодушным. Любой, кто видит ее, поневоле тянет к ней руки.
Марко трясло, это было заметно. Если раньше он старался не думать о страшной участи Лауры, то после слов отца, воображение отчетливо нарисовало истерзанный труп любимой. Воспоминания о зверствах пиратов, в руки которых однажды попала Кончита, дорисовали картину, навсегда засевшую в памяти. Только теперь он отчетливо видел Лауру, скрюченной, брошенной на пол, в крови и без сознания. Сердце остановилось, а мозг взрывался от боли и горя. Марко выбежал из комнаты. Зайдя к себе, он приказал лакею принести его старую одежду. Тот не посмел возражать и вывалил на кровать обноски, когда-то служившие повседневным одеянием. Марко вытащил из кучи тряпья свой кожаный костюм, в котором приехал из Мексики, перевязал волосы таким же шнурком, надел мягкие мокасины и выскочил из дома в глухую ночь.
– Дорогой, мы опять потеряли сына. – донья Каталина с болью в голосе повернулась к мужу. – Я только что видела, как он, одевшись в свою старую одежду, ушел. Ушел навсегда.
Крупные слезы непрерывным потоком текли по морщинистому лицу маркизы.
– Не плачь, любимая. – дон Хосе обнял жену, крепко прижав к себе. – Маркос вернется к утру. Сейчас ему просто необходимо что-то делать, куда-то идти. Мы не станем хватать его за руки. Мы будем готовы помочь в нужный момент. Иди к себе и постарайся заснуть. Нам просто необходимо иметь много сил, если надо будет отправиться в путь немедленно.
Донья Каталина кивнула и сделала так, как сказал ей муж.
Марко шагнул за порог. Город уже спал. Редкие огоньки уличных фонарей, да неторопливые шаги ночной стражи – вот и все, что тревожило слух и зрение юноши. Не дожидаясь известий от Густаво, он решил сам отыскать следы Сантоса. Марко хорошо знал этого человека и с легкостью мог представить себе весь ход его мыслей и поступков. Прежде всего, надо найти его берлогу. Ведь он где-то жил, с кем-то встречался, что-то говорил. Если учесть, что в городе Хосе ходил в монашеской рясе, значит жил он где-то неподалеку от храма. А этот район Марко знал хорошо. Подойдя к домику падре Бенито, он свернул налево и пошел вдоль стены монастыря до самого конца улицы. Там находилась лачуга, в которой обитал старик, ежедневно подметавший площадь перед собором Марии – де – ла – Седе. Если Хосе Сантос был в Севилье, то лучшего места для ночлега придумать нельзя.
Старик Пико еще не спал. Он сидел перед дверью и мирно покуривал свою трубку. Марко дружелюбно поздоровался. Старик прищурил подслеповатые глаза:
– Кто здесь? – он явно не видел стоящего перед ним юношу.
– Ты совсем ослеп, Пико. Это я, Маркос.
– А, теперь вижу. Здравствуй, здравствуй. Давненько тебя здесь не видели. Говорили, что ты теперь живешь в богатом доме. А еще, что ты сын чуть ли не самого маркиза де Васкеса.
– Это правда, Пико. – тихо ответил Марко. – Я действительно сын маркиза Хосе Викторио де Васкеса.
Пико постарался резво встать и низко поклонился. Марко подошел к нему вплотную и усадил старика обратно на пенек, спиленного давным-давно дерева.
– Не надо, Пико. Это ни к чему.
– Что же привело вас сюда, сиятельный сеньорит-то? – Пико явно робел.
– Скажи, Пико, у тебя не останавливались ли в последние дни несколько монахов иезуитского ордена. В черных, опущенных на лица капюшонах?
– Да, сеньорит-то. Они прожили в моей хижине три месяца или больше. Счет дням я давно уже потерял. Пришли ко мне в день корриды. Дали денег и сказали, что поживут тут немного, мол, дела у них церковные. Я им говорю, мол, в храме есть дом для таких как они. А самый главный отвечает: "Мы беспокойные. Часто посреди ночи уходим, можем и несколько дней отсутствовать. У нас дела по всей стране. Нам лучше жить за оградой, но поближе к храму." Я и согласился. Мне-то что? Да и деньги лишними не бывают.
– А ты случайно не слышал, о чем они говорили?
– При мне они больше молчали, делали вид, что молятся. Но это не так.
– Почему?
– Так сразу и не объяснишь. Может они и молились, но только не Святой деве Марии. Вот, как-то раз захожу к ним в комнату: один сидит и пьет вино, увидел меня и повернулся к распятию, а сам кружку из рук не выпустил. Так и стоит с кружкой, что-то шепчет. Я старый, но не глупый. А он молодой, да уже пропащий.
– Ты наблюдательный, Пико. Это здорово. Может ты еще что заметил или случайно услышал обрывок разговора, а?
– Я в молодости был городским сторожем. Весь город знаю, людей всяких видел. Эти монахи – не монахи вовсе. Я за ними приглядывал. Опасался, что они наделают бед, а люди про меня потом плохое скажут.
– Так что ты видел, Пико?
–тот, который со мной все время разговаривал, у них за главного. Один раз я услышал, как другой, который у них был самый огромный, сказал ему: "Сантос, сколько мы еще будем торчать в этой дыре? Давай хоть наведаемся к кому-нибудь , а то становится скучно." Этот, Сантос, так зыркнул на него, что здоровяк сел к столу и стал пить вино прямо из бутыли.
– Пико, ты оказал мне неоценимую помощь. Скажи, а куда они могли уйти и когда?
– Они ушли три дня тому назад. Самый щуплый отправился покупать повозку и двух мулов. А тот, главный, Сантос, сказал, что не сегодня – завтра надо хватать добычу, а то время уходит. Больше я их не видел.
– А почему ты знаешь, что они пошли покупать повозку и двух мулов?
– А этот щуплый спросил у меня, не знаю ли я где можно купить повозку и двух мулов. Я и указал ему на торговца Рохелио, который живет у дороги в Севилью, полдня пути пешком, к северу. Он разводит мулов.
– Скажи, Пико, а они ничего не говорили про Лауру?
– Про вашу сестру? Нет, сеньорит-то, при мне ничего. А как у нее дела? Здорова ли Кончита?
– Нет, Пико, Кончита уже не встает вовсе, совсем повредила свою спину. А Лауру, видать по всему, эти мерзавцы похитили.
– Как так?
– Она пропала два дня назад. Прямо из дворцового парка.
– Так куда же смотрела стража? – Пико так разволновался, что стал быстро ходить по траве у своей лачуги. – Вот, я как чувствовал, что они негодяи. Теперь и обо мне скажут, что я дал приют разбойникам. Позор на мою старую голову!
Пико со всей силы дернул себя за волосы, выдрав существенный клок. Но даже не почувствовал этого:
– Чем же я могу помочь тебе, Маркос? – на минуту он забыл, что Марко ему больше не ровня, а когда сообразил, то снова стал кланяться.
– Не надо, Пико, не кланяйся мне. Ты очень помог. На вот – держи – Маркос протянул Пико золотой дублон. – Если ты еще что-нибудь вспомнишь, приходи в дом моего отца, маркиза де Васкеса. Любые сведения для нас сейчас очень важны. Если бы только знать, в какую сторону они увезли Лауру…
– Не знаю, сеньорит-то. Но один из них как-то обмолвился, что-то про Тенерифе или как-то так, похоже. Ты знаешь, где это?
– Это далеко, Пико. Очень далеко отсюда. Спасибо тебе. Прощай. – Марко повернулся и медленно побрел домой.
Ему надо было все рассказать отцу. Мысли роились в голове, как рассерженное осиное гнездо. Каждая жалила мозг не хуже насекомого. Теперь он твердо знал, что Лауру похитил Хосе Сантос, что он везет ее на Тенерифе. Там ее можно легко продать хоть в Африку, хоть в Южную Америку. Где их искать? На чем он собирается ее увезти? Как перехватить их еще по дороге? Купили ли они мулов? Или лошадей? От этого зависело, с какой скоростью они продвигаются. Но куда именно? В голове засело: в Кадис. Но на самом деле морских портов хватало и без Кадиса. Наоборот, если незаметно отплывать, то лучше из Малаги или из любой удобной бухты на побережье. Что делать?
Домой он вернулся глубокой ночью, небо на востоке еще даже не собиралось светлеть. Кое – как сбросив с себя одежду, Маркос упал поперек кровати и забылся коротким тяжелым сном. Едва только начало светать, он уже пошел умываться. Надев элегантный костюм из коричневой тафты, отделанный золотыми позументами и тончайшими кружевами, Марко отправился в библиотеку. Он был уверен, что маркиз де Васкес уже не спит. И верно, дон Хосе, одетый в почти такой же костюм, стоял, склонившись над большим столом, на котором была разложена огромная карта.
Марко молча, подошел к отцу. Они коротко обнялись, не проронив при этом ни слова.
– Отец, я теперь твердо знаю, что Лауру похитил Сантос. Я сегодня ночью говорил с Пико, этот старик подметает площадь перед собором Марии – де – ла – Седе. Сантос и еще четверо его прихвостней все это время жили в лачуге у Пико. От них он случайно узнал, что эти, так называемые, монахи хотят купить повозку и двух мулов. Что они собирались забрать какую-то добычу, что время не терпит. А еще они говорили про Тенерифе.
– Что же, теперь картина становится яснее. Я тоже даром времени не терял. Вот смотри: действительно, лучше всего им встретиться на Тенерифе. Там можно как следует пополнить запасы воды и продуктов. Там можно с относительными удобствами ждать друг друга сколь угодно долго.
– Нам необходимо перехватить их до отплытия корабля. Ведь мы даже не знаем, из какого порта и на чем они собираются отправиться на Тенерифе.
– Это верно, сын. Давай дождемся все – таки известий от твоего друга, Густаво.
– Мы можем опоздать.
– Можем. – спокойно сказал дон Хосе. – Но в любом случае мы их нагоним в море. Не забывай, у нас новый корабль, хорошо вооруженный и оснащенный всем необходимым. У них такого нет.
– Почему вы так думаете, отец?
– У нас полувоенный галеон с чистым днищем, любой же другой корабль, если только он не сошел со стапелей в одно время с нашим, а уже бороздил моря и океаны, уже покрыт коркой из соли и водорослей. А это существенно замедляет его ход. Я не моряк, но я так думаю.
– Я тоже не моряк, хотя уже дважды пересекал Атлантический океан и Карибское море. Но, к своему стыду, ничего не мыслю в морских судах и их быстроходности.
– Увы, я тоже. Но не будем отчаиваться. У нас есть очень хороший капитан. Его зовут Себастьяно Морено. Он уже не молод, опытен и не единожды вступал в схватку с пиратами. Положимся на него.
– Да, отец. Когда отправляемся?
– Как только узнаем, в какую сторону направился Сантос, так сразу. У меня все готово.
День тянулся мучительно долго. Завтрак, обед и даже ужин проходили в унылой тревожной обстановке. Падре Бенито пытался ободрить и успокоить донью Каталину, но это выходило плохо. Чем чаще заходил разговор о поездке, тем бледнее становилась маркиза. Она умоляюще смотрела то на мужа, то на сына. Стараясь держать себя в руках, она, тем не менее, постоянно тяжело вздыхала и всхлипывала.
Ужин уже подходил к концу, когда дворецкий доложил о визите дона Дельгадо. Почти сразу за этим, в дверях показался смущенный дон Эстебан. Его тут же усадили за стол.
– Простите мою навязчивость, дон Хосе. Я не должен был являться к Вам без приглашения, и не в таком виде. Но когда Вы узнаете причину, по которой я так спешил, то, возможно, Вы извините меня.
– Что случилось, дорогой Эстебан? Не надо извиняться. Двери моего дома всегда открыты для всех моих родственников. Расскажите, что привело вас в такое возбуждение. Возможно, я смогу вам помочь в вашей беде. – дон Хосе мягко и дружелюбно попытался успокоить племянника.
– Хорошо. Я постараюсь рассказать все по – порядку. Тогда станут понятны мои мотивы и поступки. И, возможно, вы не станете сильно презирать меня. Впрочем, это сейчас не так важно.
– Мы внимательно слушаем вас, Эстебан.
– Для вас, дон Хосе, не секрет, что я, как бы это сказать, помолвлен с моей кузиной, Исабель Герреро. Не стану скрывать, что эта помолвка произошла так быстро, что я не успел как следует узнать характер своей будущей жены. А когда чуть – чуть узнал, то понял, что не готов всю жизнь провести в жерле огнедышащего вулкана. Вы можете презирать меня за это. Но моя жизнь мне как-то дороже, чем мнение света или родственников. За это, не столь долгое время, я все же уразумел, что Исабель не терпит отказов, что ее аппетиты не соизмеримы с моими возможностями, что любой другой, имеющий больший доход, чем у меня, для нее предпочтительнее, чем я. Тогда я решил исчезнуть из ее жизни. Это не простая трусость или расчет. Это мое глубоко обдуманное решение. Короче, три дня тому назад, я тихонечко сел на свою лошадь и отправился в Кадис, с намерением отбыть во Францию, где у меня есть небольшое поместье. Там я собирался поселиться на ближайшие лет десять.
При этих словах, все заулыбались, прекрасно понимая мотив и замысел дона Эстебана. Он же, видя, что никто не спешит порицать его решение, приободрившись, продолжил:
– Я уже проехал почти сутки, оставалось еще дня три – четыре, если ехать неспешно. Я, впрочем, никуда и не спешил. Так вот, на этот раз я остановился в придорожном трактире, намереваясь основательно подкрепиться, отдохнуть самому и дать отдохнуть своей лошади. Я занял небольшой стол в углу обеденного зала. Там довольно большой обеденный зал, столов так восемь или десять. По центру небольшая площадка, на которой танцевала и пела молоденькая цыганка. Страшненькая как обезьянка, но такая юркая и языкастая, что все поневоле таращились на нее. Я сначала тоже слушал ее песни и даже дал ей эскудильо, но вскоре мне это надоело и я, закрыв лицо своей шляпой, сделал вид, что уснул. Я действительно задремал, но проснулся от какого-то шума. Через два стола от меня разместилась компания из шести человек – пятерых мужчин и одной женщины. Мой сон слетел с меня мгновенно. Этой женщиной оказалась Лаура. Ее ведь невозможно спутать ни с кем. Она была в полубессознательном состоянии. Эти бандиты. Я точно уверен, что они бандиты, пытались накормить ее и напоить. Она качалась из стороны в сторону. Глаза у нее были полузакрыты. При этом она пыталась увернуться от подносимого питья. Эти скоты грубо хватали ее за волосы, за шею, поворачивая ей голову. При этом произнося такие мерзкие фразы, что даже у меня поневоле сжимались кулаки. Я понимаю, что поступил как последний трус, не вступившись за сеньориту. Но я бы все равно ничего не смог поделать. Их было пятеро, а я даже не умею толком владеть шпагой. Я себя чувствовал, как жирный боров, не способный ни к чему. Я искал возможность как-нибудь привлечь внимание других путников. Но все, кто видел эту компанию, как-то быстро расплатились и ушли. В пустом зале остались только эти бандиты с Лаурой, маленькая цыганка и я. Пока я терзался от своей беспомощности, в обеденный зал ворвался монах огромного роста. Он прямиком направился к их столу и закричал:
