Лариса Анатольевна Рубцова
Тореадор. Часть 2. Лаура
Глава 5
На третий день Дон Герреро с дочерью и будущим зятем, в сопровождении пышной свиты из слуг и охраны, отправились к дону Хосе Викторио де Васкесу. Дон Хосе принял их более чем радушно. Он весь так и светился от счастья. Исабель почувствовала неладное. Своим женским сердцем и присущей ей проницательностью, она, как хищный зверек, стала внимательно прислушиваться и приглядываться к окружающим, выискивая опасность. Дом дяди напоминал улей. Слуги и лакеи носились по коридорам, перетаскивая мебель, вещи, вороха одежды.
– Вы куда-то собираетесь, дядя? Я думала, что Вы задержитесь в Севилье, еще хотя бы на месяц. – Исабель вцепилась в дона Хосе, пытаясь увести его от отца и кузена.
– Нет, дорогая, Исабель. Мы никуда не уезжаем. Просто происходит некоторая перестановка в доме.
– Неужели у Вас от меня секреты, сеньор?
– Как раз наоборот. Я собирался пригласить Вас на завтра, чтобы сообщить чудесную новость. Впрочем, сегодня или завтра, значения не имеет. Дон Герреро, дон Дельгадо и вы, Исабель, прошу вас следовать со мной в зал для приемов. Я хочу представить вам моего сына и еще некоторых гостей.
Это сообщение произвело на приехавших эффект взорвавшейся шаровой молнии. На несколько минут они ослепли и оглохли.
– Какого сына? Дон Хосе? Вы его нашли? Разве он не погиб? – дон Герреро вымучено улыбнулся.
– Донья Каталина вымолила Святую деву Марию, и она вернула нам Марко. Это чудо.
– Марко? – прошептал Эстебан, смутно догадываясь, о ком идет речь.
Исабель вытаращила на дядю глаза, побледнела, покраснела, потом прикусила губу, чтобы не ляпнуть чего-нибудь невпопад.
Дон Хосе прошептал что-то на ухо ближайшему лакею, тот поклонился и заспешил в другую сторону.
– Я видела вас, сеньор, три дня назад. Вы ездили к королю? – Исабель пыталась увести разговор в сторону.
– Да. Мы с Марко ездили к королю. Его Величество пожелал познакомиться. – дон Хосе улыбнулся своим мыслям, поглядывая на дверь.
– Сеньорит-то Маркос. – доложил лакей, и с поклоном отступил в сторону, пропуская Марко, за которым, как тень, следовал Серхио.
На несколько секунд Марко замер на пороге, увидев своих знакомых, сдержанно поздоровался, и быстро подошел к отцу:
– Вы хотели меня видеть, сеньор?
– Марко, я хотел представить тебе наших родственников в этом городе. Впрочем, ты с ними уже знаком. Но вот они, в качестве моего сына и наследника, видят тебя впервые.
Марко, едва скрывая улыбку, весьма дружелюбно поцеловал руку Исабель. Поклонился дону Герреро и прохладно кивнул Эстебану. Тот вернул ему приветствие не менее недружелюбно.
– Я вижу, вы все выяснили с Серхио?
– Да, отец, мы объяснились. У нас больше нет взаимных претензий. Серхио мне все рассказал, я ему посоветовал, в другой раз попытаться сначала побеседовать и только потом испытывать противника на прочность.
– Я очень рад этому.
Исабель во все глаза смотрела на отца и сына. Стоя рядом, одетые в почти одинаковые костюмы, они были настолько похожи, что невозможно было усомниться в их родстве. Одинаковый рост, манера держать голову, тембр голоса, разрез и цвет глаз, жесткая складка у губ, даже пышные волнистые волосы, только у дона Хосе почти полностью седые, а у Марко черные, как вороново крыло, природа не стала ничего менять в облике сына, передав ему по наследству красоту отца.
– Сеньор, вы нам начали рассказывать о своей поездке к королю. – Исабель со страхом ожидала сообщения отца о намечающейся свадьбе и всеми силами уводила разговор в другую сторону. Но дон Герреро настолько был выбит из колеи всем увиденным и услышанным, что напрочь забыл, зачем, собственно, ехал в этот дом.
– Хорошо, милая Исабель. Я расскажу вам все, как было.
– Донья Каталина, сеньора Кончита Марибель Сантос, сеньорита Лаура Видаль. – доложил лакей, с поклоном раскрывая двери на всю ширину. В зал неспеша вошла донья Каталина, в сопровождении Кончиты и Лауры. Кончита, в темном бархатном платье, тяжелой кружевной мантилье, выглядела как родовитая дворянка, совсем не напоминая вчерашнюю нищенку. Лаура, в пышном шелковом платье, цвета морской волны, украшенном живыми розами и золотыми застежками, с объемными рукавами, перехваченными в трех местах золотыми браслетами, в невесомой кружевной мантилье, походила на сказочную принцессу. Исабель завыла про себя. Богатство наряда и естественность, с которой держалась Лаура, делали ее недосягаемой для завистниц. Дон Эстебан вытаращил на нее глаза, даже не пытаясь скрыть своего восхищения.
– О, я вижу, что вы все знакомы с моими гостьями. – радостно проговорил дон Хосе.
– Не все. – желчно пробормотал дон Герреро. Возникшая ранее мысль, соединить Исабель и Марко узами брака, как-то сразу померкла, едва он увидел Лауру.
Марко сразу подошел и встал возле Лауры и доньи Каталины. Дон Эстебан скрипнул зубами. Этот Марко постоянно мешал ему. Одним своим присутствием он переключал на себя внимание всего общества. К этому капризный Эстебан привыкнуть никак не мог. Лаура выронила платочек и наклонила голову в поисках пропажи. Выскользнув из – под волос, качнулись серьги. Исабель чуть не упала в обморок, узнав в них свою мечту. Ей стало так плохо, что она даже не успела разозлиться на Эстебана, ринувшегося поднимать упавший платок. Но Марко поднял его раньше и с улыбкой протянул любимой. Донья Каталина спрятала улыбку за веером. Немая сцена, разыгравшаяся перед ее глазами, многое сказала ей. Подхватив Лауру под руку, она увлекла ее на диван. Марко усадил Кончиту в кресло, подставив ей под спину дополнительную подушку.
Дон Хосе, подождав, когда гости рассядутся со всеми удобствами, а слуги накроют маленькие столики напитками, фруктами и вяленым мясом, начал свой рассказ:
– Вы все помните, как наш Марко выступил на корриде. Его Величество был впечатлен увиденным и пожелал лично поблагодарить храброго юношу. Мы прибыли в резиденцию короля. Едва Его Величество глянул на нас, как громко воскликнул: "Ну, что и говорила донья Каталина! Это и вправду ваш сын. Вы так похожи, а, дон Хосе?" Мне даже не пришлось ничего объяснять. Проницательность Карлоса III удивительна. Стоит ему однажды увидеть человека, как он узнает его, где бы ни встретил, неважно в каком обличье. Король приказал пригласить Ее Величество, она тоже хотела еще раз взглянуть на Марко. Потом мы сидели вот так же, как сидим сейчас. В узком семейном кругу. (Исабель побледнела, ей нечем было дышать. Дон Герреро кусал губы. У дона Хосе и Карлоса III был общий прадед – Людовик XIV. А дон Герреро был всего лишь внучатым племянником второй жены Карла II. Так себе родство. Ито – со стороны матери дона Хосе)
– Его Величество попросил меня рассказать, при каких обстоятельствах мы потеряли Марко. За последние три дня я уже дважды рассказал эту историю.
– Сеньор, расскажите и нам. Мы ведь тоже вам не чужие. – Исабель хотела знать все.
– Исабель, так можно рассказывать до бесконечности. И, потом, здесь присутствует одна особа, для которой воспоминания о том дне смерти подобны.
– Донья Каталина, ну пожалуйста. – Исабель вцепилась мертвой хваткой в родственников.
– Милая, Исабель. – донья Каталина не повышая голоса, тем не менее, строго посмотрела на племянницу. – В тот день, на глазах у Кончиты, убили мужа – отца Лауры. Это не та история, которую рассказывают юным девушкам, вроде тебя.
– Но мне так интересно. – обиженно проговорила Исабель.
– Слушать о зверствах пиратов? – неожиданно промолвила Кончита. Исабель отпрянула:
– Я же не знала…
– Так вот, мне пришлось рассказать эту историю королю и королеве. Она плакала навзрыд. Я не стал рассказывать подробно, но этого и не надо было. Когда же я закончил свой рассказ, Его Величество захотел услышать от Марко, как же они все выжили. Марко тоже поведал свою историю. Думаю, что он не рассказал и половины. Но и этого было достаточно, чтобы Их Величества в полной мере оценили жизнестойкость и веру в светлое будущее нашего сына. То, что Марко наш сын, не вызвало ни у кого сомнения.
– Как бы мне тоже хотелось все это услышать. – продолжала гнуть свою линию Исабель.
– Дорогая, кузина. – Марко слегка насмешливо посмотрел на Исабель. – Если вы когда-нибудь подружитесь с Лаурой настолько, что она захочет вас испугать, как-нибудь поздним вечером она расскажет вам кое-что, что лишит вас сна на несколько суток.
Исабель улыбаясь, повернула голову к Лауре и увидела, что донья Каталина гладит девушку по руке. На лице Лауры застыла гримаса не то страха, не то мучительного желания уйти.
Видя, что женщинам неприятна тема, затронутая Исабель, дон Герреро стал откланиваться, сославшись на неотложные дела. Исабель вздохнула с облегчением. Отец напрочь забыл, зачем приехал. Дон Дельгадо скрестил пальцы, втайне надеясь, что дон Герреро не одумается и не сообщит дону Хосе о намечающемся торжестве. С того места, где сидел Эстебан, он мог, не вызывая ничьего неудовольствия вдоволь любоваться Лаурой. Со стороны это выглядело так, будто его волнует состояние доньи Каталины.
– Дорогой, кузен. Завтра мы опять приглашены во дворец. Но на следующей неделе, я намерен дать большой прием в честь моего сына. Прошу вас всех оказать нам честь и посетить нас на этом торжестве. О дне приема я сообщу вам дополнительно.
– С большим удовольствием. – ответил дон Герреро, думая явно о чем-то своем.
– Сеньор, скажите, а как у Лауры оказались эти дивные серьги? – все – таки не утерпела и спросила Исабель.
– Все очень просто, дорогая племянница. Это же ты сказала мне, что Лаура не пожалела своего бесценного жемчуга, чтобы сшить Марко тот чудесный костюм тореадора. Я поехал к дону Скорцези и выкупил их, чтобы вернуть ей ее сокровища. Так будет честно. Правда?
– Да, конечно… – тяжело вздохнув, промямлила Исабель, в душе проклиная и Лауру, и Марко.
Глава 6
– Марко, я так боюсь. – в который раз переживала Лаура. – А вдруг я сделаю или скажу что-то не так. Король посмотрит на меня и отвернется, а твоему отцу скажет, что я недостойна носить твое имя.
– Mi niña preciosa, Лаура. Не переживай так сильно. Я тоже боялся встречи с королем. Но он оказался очень даже приветливым. Никакой надменности. Знаешь, дон Герреро гораздо высокомернее, чем король. А королева ведет себя совсем как мама, донья Каталина. Тебя там никто не обидит. Не переживай.
– Марко, а вдруг король не разрешит нам пожениться? Что тогда?
–тогда мы с тобой уедем в Новый свет и поженимся там. Я уже говорил об этом с отцом.
– И как он отреагировал?
– Он сказал, что быков можно разводить и в Мексике.
– Но там же дон Алонсо. – ужаснулась Лаура.
– Ну и что? Там ты будешь сеньорой Видаль де Васкес. Тебе будет необязательно встречаться с ним. Можно уехать и на Кубу, там здорово.
– Лучше было бы понравиться королю и никуда не уезжать. Вот он бы дал нам свое согласие. Мы бы поженились. И все были бы счастливы.
– Так и будет, моя девочка. – Марко обнял и нежно поцеловал свою любимую. Лаура счастливо вздохнула и наклонилась над цветком розы, вдыхая ее аромат.
Сзади послышалось легкое покашливание. Марко и Лаура обернулись. На садовой дорожке стояла горничная.
– Сеньорита Лаура, донья Каталина приказала переодеть вас. Через два часа вам надо будет ехать во дворец.
– Хорошо, Тина, иду. – Лаура, по привычке, поднялась на цыпочки и чмокнула Марко в щеку. Он улыбнулся.
Лаура ушла вслед за горничной, а Марко ходил по саду еще около часа. На сердце его было совсем не так спокойно, как он показывал любимой. Дон Хосе не стал скрывать от сына принципиальности короля в вопросах происхождения и чистоты крови. Король мог согласиться на брак брата и сестры, но никогда не соглашался на заключение союза между людьми из разных сословий. Сегодня должно было решиться будущее влюбленных. Душу Марко грело то, что и отец и мать были на его стороне. А донья Каталина шепнула ему, что сама поговорит с королевой, как мать с матерью. На это Марко рассчитывал больше всего.
В назначенный час, перед крыльцом остановилась золоченая карета, на дверцах которой сиял герб маркиза де Васкеса. Шестерка белоснежных лошадей была украшена бархатными попонами с золотыми кисточками, гривы расчесаны и заплетены в косички. Восемь лакеев, одетых в праздничные ливреи, сопровождали экипаж. Впереди и позади кареты на рыжих жеребцах восседало по шесть охранников, вооруженных пиками. Дон Хосе и Марко, в расшитых золотыми позументами шелковых костюмах, камзолах, усыпанных драгоценными камнями, одновременно вскочили на вороных коней и заняли места с двух сторон от кареты. Донья Каталина, Кончита и Лаура показались в дверях. Полгорода сбежалось посмотреть на это представление. Наряды сеньор являли собой настоящие произведения искусства. Донья Каталина и Кончита были одеты в тяжелые платья из шелка и бархата, расшитые настоящим золотом и жемчугом. И только Лаура надела легкое пышное платье из натурального шифона, украшенное тонкой золотой вышивкой, каждый отдельный вышитый цветок сверкал бриллиантовыми искрами серединки и жемчужными лепестками. За одно такое платье можно было бы купить целый город вместе со всеми жителями. Прическу, собранную на французский манер, украшал золотой гребень, придерживающий тонкое кружево мантильи. При появлении этой красавицы раздался дружный возглас восхищения, зеваки еще долго потом рассказывали всем и каждому о сказочной красавице на ступенях дома маркиза де Васкеса.
– Донья Каталина, а не слишком ли ярко я оделась? – после столь бурной реакции горожан, спросила Лаура.
– Все в порядке, девочка. Сейчас ты увидишь такой дворец, что твой наряд сразу станет очень уместным и совсем не таким ярким, как тебе кажется, – с улыбкой проговорила донья Каталина.
Всю дорогу она рассказывала Лауре историю дворца Алькасар, уникального творения человеческих рук. "Построенный маврами в эпоху мавританского владычества Испанией еще в 1364 году, он до сих пор не имеет себе равных нигде в мире". Лаура ожидала увидеть все, что угодно, но, то, что открылось ее глазам, напоминало ожившую сказку из "Тысячи и одной ночи". Невозможно было себе представить, что люди, своими руками могут строить такую красоту. Алькасар возник неожиданно, будто по желанию всесильного джина. Изящные арки, высокие колонны, кирпичная кладка, напоминающая скорее тонкое невесомое кружево, нежели тяжелый камень, опоясывали двухэтажное строение по всему периметру. Резное дерево балюстрады, вычурные перила, потрясающая тончайшая роспись, мозаичная плитка, позолота, куда ни кинь взгляд. Изразцы, глазурь, мозаика, скульптуры, все это украшало стены, многочисленные бассейны и фонтаны. Клумбы с редкими цветами и аккуратно подстриженные апельсиновые деревца. Лаура шла вслед за доньей Каталиной и не могла налюбоваться на это великолепие. Внутри дворец продолжал восхищать и удивлять своих гостей шедеврами: коврами, картинами, гобеленами, дорогой мебелью, привезенной из всех концов света, люстрами, усыпанными хрустальными и золотыми подвесками. Лаура боялась показаться простушкой, попавшей с улицы на бал. Стараясь не вертеть головой и максимально скрывать свои эмоции, она, тем не менее, постоянно восхищенно вздыхала, видя особенно прекрасные вещи. Донья Каталина загадочно улыбалась. Кончита шла по всему этому великолепию не поднимая глаз. Казалось, что ни сам дворец, ни его внутреннее убранство не задевают чувств сеньоры. Последние несколько дней так вымотали душу и без того несчастной женщины, что чужое богатство не могло произвести на нее никакого впечатления. В этот момент, она со страхом ожидала решения всемогущих людей, никогда ранее в жизни не столкнувшихся с такими испытаниями, что уже выпали на долю двух детей, но решающих все и за всех в этой стране. Кончита не верила в справедливость и сострадание. Ничего хорошего от этого приема она не ждала. Но в ее душе еще сохранились искорки чистой любви к дочери и благодарности к Марко. Сопереживать она еще могла и поэтому шла, и тихо молилась.
Мимо них прохаживались придворные. В залах дворца было многолюдно. Высокородные сеньоры вели неторопливые беседы, чинно раскланиваясь на ходу со встречными дамами и кавалерами. Лаура слегка успокоилась, ее наряд не сильно выделялся среди этой роскоши. Но все равно, она продолжала оставаться в центре внимания. Все без исключения, и молодые и не очень, и дамы, и сеньоры, кто с любопытством, кто с восхищением, кто с завистью смотрели вслед необыкновенной красавице. Встречные задавались вопросом: "Кто она? Откуда?". Лаура, поглощенная созерцанием прекрасных произведений искусства, ничего другого не видела и не слышала. Она уяснила для себя одно, что ее платье не выбивается из ряда таких же пышных нарядов. Значит она такая же, как все.
Донья Каталина взяла Лауру под руку и отвела в сторону, освобождая проход. Все пришло в движение. Вдоль стен, с обеих сторон выстроились ряды высокородных сеньоров и сеньор. По проходу неторопливо шел король Карлос III, чинно ведя за руку королеву Марию Амалию Саксонскую. Дамы присели в глубоком реверансе, кавалеры низко склонились перед монархом. Он приветливо улыбался всем, кого был рад видеть, но следовать за собой не приглашал. Наконец, он поравнялся с маркизом де Васкесом:
– А! Дон Хосе, я вижу, вы сегодня прибыли полным семейством. Прошу Вас следовать за мной.
Дон Хосе протянул руку донье Каталине, Марко – Лауре и Кончите. Своей небольшой группой они проследовали за монаршей четой.
Король привел своих гостей в небольшой зал для приемов особо приближенных гостей.
– Кто это, милое дитя? – Карлос III приветливо взял за руку, низко склонившуюся Лауру, и подвел ее к своей жене. – Посмотрите, Ваше Величество, как она необыкновенно хороша.
– Действительно. Она прекрасна. – согласилась Мария Амалия и, благосклонно кивнув девушке, спросила. – Как тебя зовут?
– Лаура. Ваше Величество.
– Просто, Лаура?
– Лаура Кончита Сантос и Видаль.
– Скажите, дон Хосе, не дочь ли это благородного сеньора Леандро Видаля? – король обратился к маркизу де Васкесу.
– Совершенно верно, Ваше Величество. Лаура дочь дона Леандро Видаля и сеньоры Кончиты Марибель Сантос.
– Он, кажется, был вашим телохранителем? Если я не ошибаюсь.
– Да, Ваше Величество. Благородный кабальеро Леандро Видаль был моим другом и телохранителем. Но, к моему большому горю, он погиб, защищая свою жену от пиратов и разбойников.
– Вы рассказывали нам эту страшную историю. Не стоит напоминать о ней сеньорите. Но нам хочется услышать из первых уст, как им жилось все эти годы. Это не праздное любопытство, поверьте. – Карлос III указал рукой на диваны, стоявшие полукругом у подножия двух кресел с высокими спинками, стоявших на возвышении.
Лаура посмотрела на мать, как бы предлагая ей рассказать историю их жизни. Но Кончита, едва покачав отрицательно головой, предложила Лауре самой все рассказать королю. Девушка, еще раз низко поклонившись, начала свой рассказ с самого детства, то, что могла вспомнить. И до последнего дня, когда обнаружила Марко, лежащим без сознания в загоне для быков, в день корриды. Бесхитростный и подробный рассказ произвел на королеву сильное впечатление. Она смотрела на красивую, утонченную девушку, которой место может быть только в очень богатом доме, и не могла поверить, что такие тяжелые испытания совсем не оставили никакого следа ни во внешности, ни в характере этого создания. Но переведя свой взгляд на Кончиту, убедилась, что это полная правда, без прикрас. Изможденное лицо, совершенно седые волосы, глубокие горестные складки у губ и бровей говорили сами за себя. Этим двум женщинам пришлось хлебнуть много горя и переживаний.
– Ваше Величество. Я бы хотела сделать для этой девушки что-нибудь, достойное ее. Что бы она больше никогда не страдала. – Мария Амалия обратилась к королю.
– Я думаю, Ваше Величество, что эта девушка могла бы украсить собой Вашу свиту. Предлагаю Вам взять ее к себе в услужение. – задумчиво проговорил король.
У Лауры внутри все оборвалось. Не об этом она мечтала. На глаза, против воли, навернулись слезы. Она умоляюще взглянула на донью Каталину. Та слегка опустила глаза, показывая, что еще не все потеряно. Королева, покачала головой:
– Мне кажется, Ваше Величество, что Лаура мечтает не об этом.
– Ошибаетесь, мадам. Все девушки мечтают попасть во дворец. Она красива и умна. Прекрасно умеет держать себя в обществе коронованных особ. Мне будет приятно видеть ее в Вашем окружении.
– Прошу вас, Ваше Величество. Давайте послушаем саму Лауру. Она уже столько перенесла в своей жизни, пусть она сама скажет, о чем мечтает.
– Что же, давайте послушаем Лауру. Итак, сеньорита, скажите нам, о чем вы мечтаете? – Карлос III насмешливо взглянул на девушку.
Лаура покраснела как маков цвет, беспомощно посмотрела на донью Каталину и не смогла произнести ни слова. Ее душили слезы и страх.
– Ваше Величество. Позвольте мне поговорить с Ее Величеством? – донья Каталина присела в глубоком поклоне.
Карлос III нахмурился, но вспомнив, что сам завел этот разговор, предложил дону Хосе и Маркосу осмотреть картину, кисти Питера Пауля Рубенса: "Похищение дочерей Левкиппа", которую он перевез из мадридского дворца.
– Дон Хосе, и ты Маркос, я хочу показать вам одну комнату в этом дворце. Пожалуй, вы единственные ее посторонние посетители. У меня там собраны девять удивительных полотен Тициана, а теперь еще и Рубенса. Я люблю там уединяться после обеда.
В комнате, о которой говорил Карлос III, были собраны картины кисти Тициана и Рубенса с обнаженными натурами. Те самые картины, которые короли Филипп II и Филипп IV спасли во времена жестокой инквизиции от уничтожения по решению испанского суда от 1640 года, но и теперь эти творения величайших художников не выставлялись напоказ широкой публике.
Дон Хосе, человек высокой морали, и Марко, не имевший никакого опыта в общении с женщинами, были просто оглушены увиденным. Обнаженные тела: и мужские, и женские, поражали воображение своей достоверностью и четкостью прописанных линий. Библейские сюжеты и сюжеты из древнегреческой мифологии оживали на полотнах великих мастеров. Это высшее искусство, понятное лишь очень образованным людям, способным оценить мастерство и смелость художника. Марко смотрел на эти картины во все глаза. Сначала ему хотелось закрыть лицо руками и уйти, но, вспомнив, что рядом с ним сам король и отец, он искоса посмотрел в их сторону и прислушался к тихому разговору.
– Смотрите, дон Хосе, как Тициан выписывает мышцы спины. Сразу видно, что ему позировал великий воин, привыкший к тяготам и трудностям. Несмотря на то, что они очень крупные и совсем не худые, на них нет ни капли жира. А женщины? Нежные, сочные. Чем-то напоминают персик. Кажется, что, стоит неловко прикоснуться рукой, и на теле останется синяк и вмятина. Невероятная сила искусства. Я приказал Менгсу собрать все подобные картины и спрятать их от глаз широкой публики. Мои дед и отец положили начало этой коллекции. Одно время я тоже старался приобрести все, что было возможно. Но потом меня стали посещать сомнения. А все ли эти картины претендуют на звание высшего искусства, нет ли в них иных целей, пагубного воздействия на моральную целостность мужчины? Женщинам вообще нельзя смотреть на это, ни при каких условиях. Сначала я хотел сжечь все эти произведения великих мастеров. Но Менгс убедил меня не делать этого. Теперь некоторые из этих картин позволено видеть только художникам и врачам. Я вижу, глядя на Марко, что не ошибся, приказав убрать эти произведения от созерцания неподготовленной публики. Что скажете, дон Хосе?
– Безусловно, Вы правы, Ваше Величество. Широкая публика, в основном, не сможет оценить мастерство художника, рассматривая эти творения. Но я бы тоже не стал их уничтожать. У меня бы не поднялась рука. С каким мастерством прописаны лица, глаза, эмоции. Я понимаю, почему их рисовали без одежды. Каждая мышца, каждое движение, запечатленное художником, говорят больше, чем смог бы написать человек, владеющий словом и пером. Ваша коллекция бесценна, Ваше Величество.
– Благодарю, Вас, дон Хосе.
После этих слов Марко стал рассматривать полотна великих художников другими глазами. Ему захотелось узнать об этих сюжетах больше. И он дал себе слово, что отныне будет проводить в библиотеке больше времени.
***
Донья Каталина, дождавшись, когда мужчины покинут их общество, напрямую обратилась к королеве с просьбой помочь соединить браком Марко и Лауру. Мария Амалия, которая в это время готовилась стать матерью в очередной раз, грустно покачала головой:
– Несмотря на то, что Лаура очень красива и произвела на короля сильное впечатление, он, скорее всего, не согласится на этот брак. Я попробую уговорить его, но опасаюсь, что даже мне, он откажет. Мне жаль, тебя бедная девочка. Но, Его Величество не нарушает своих собственных принципов.
Лаура наклонила голову, чтобы скрыть предательские слезы, текущие тонкой струйкой по щекам. Она не хотела, что бы кто бы то ни был, видел ее горе.
Вскоре вернулись мужчины. Карлос III вел неторопливую беседу с доном Хосе, Марко был обескуражен и молчал, шел, отставая от отца на полшага.
