Лариса Анатольевна Рубцова
Тореадор. Часть 2. Лаура
Глава 26
– Скажите, отец, что имел в виду король, когда настойчиво приглашал нас пожаловать во дворец? Мне осталось многое непонятным. – спросил Маркос, когда они возвращались домой.
– Ты просто не привык к придворному языку. Король потребовал от нас свою долю. Только и всего. – маркиз де Васкес, слегка усмехнулся.
– Как это?
– Он не зря расспрашивал тебя о купленном поместье, об образе жизни на Кубе. Сначала я думал, что он захочет забрать один из кораблей. Мне даже показалось, что он уже вознамерился это сделать. Но узнав, что есть чем поживиться получше, он принял другое решение. Завтра мы с тобой поедем с визитом к дону Мендесу. Если нам удастся заключить с ним сделку, то всю нашу прибыль надо будет разделить пополам, но скорее всего, наш процент будет ниже.
– Ничего себе. Но это же несправедливо. Аппетит у короля оказывается лучше, чем я ожидал. Я думал, что королевские сборы будут высокими, но, чтобы настолько?
– Прибыль, сын, это то, что останется после уплаты всех сборов, выплаты жалования всем участникам, выплаты доли дона Мендеса и прочих непредвиденных расходов. Та чистая часть, оставшаяся после всего, и есть прибыль. Вот ее и надо будет поделить пополам. В лучшем случае.
– Разве там что-то останется?
– Конечно. Ты привез очень хороший, ходовой товар. И табак, и сахар в Испании очень дороги. Я думаю, нам будет что делить.
– А вы видели, отец, как король смотрел на Лауру? Как долго он будет нас мучить? Скажу честно, после всех этих битв, крови, я боюсь, что в ней что-то сломалось. Она стала меня избегать и бояться. Мы редко бываем вместе, она закрывается от меня Сабиной. Я говорю ей о своей любви, а она молчит или вздыхает. Может быть, она любит короля, а не меня?
– Не думаю. Она ждет и не очень верит, в то, что король даст свое разрешение на ваш брак. Она измучена. Это видно невооруженным взглядом. Но не отчаивайся. Сегодня король послал нам знак. Он даровал ей титул баронессы.
– Ну и что? О чем это говорит?
– Если мы все сделаем правильно, как он того захочет, то ты сможешь просить у него руки Лауры. – философски произнес дон Хосе. – Нам остается решить – что для нас главнее: каждый раз отдавать королю половину заработанных нами денег и быть счастливыми в кругу своей семьи, или оставить ему баронессу ди Кордова?
– Это ужасно. Я никому не отдам Лауру. Нет. Только не это.
– Вот ты и ответил на свой вопрос. Ты прекрасно понимаешь, что для тебя главнее. Как ни странно, но я с тобой полностью согласен. А теперь ответь мне, где ты взял столько денег, чтобы оплатить ремонт кораблей, содержать полгода такое войско, да еще и купить поместье? Помнится, что я тебе оставил что-то около четырехсот тысяч золотых дублонов. Этого явно мало.
– Триста восемьдесят шесть тысяч, если быть точным, оставили мне вы. Сто пятьдесят восемь тысяч достались мне после дележа наследства Сантоса. Я тогда выплатил оставшимся в живых матросам, солдатам и мушкетерам по триста дублонов, капитану Морено пять тысяч, его офицерам по три тысячи, Остальные – мои. Никто не был в обиде. Все понимали, что и жалование, и продукты, и стоянки, и ремонт, все это на мне. И еще двести девяносто тысяч достались мне от дона Алонсо. После аналогичного дележа. Всего на тот момент у меня было восемьсот сорок четыре тысячи. Из них сто пятьдесят тысяч ушло на ремонт кораблей, сто тридцать две тысячи на содержание войска, почти триста тысяч ушло на покупку поместья и уплату налога в казну губернатора, наше проживание почти десять тысяч, и сто шестьдесят тысяч ушло на покупку табака, тростника и комиссионные. Двадцать тысяч я оставил Густаво, для строительства и повседневных расходов. И еще я заплатил пятнадцать тысяч таможенного сбора. Итого чистый остаток, за вычетом дорожных расходов – пятьдесят с небольшим тысяч.
– Это просто замечательно. Ты будешь отличным хозяином, когда меня не станет.
– О чем вы говорите, отец? Не надо так шутить. С некоторых пор разговоры о смерти вызывают у меня неприятие.
– В том, что я сказал, очень мало от шутки. Я рад, что жизнь научила тебя правильно распоряжаться своими средствами. Но не мало ли денег ты оставил Густаво?
– Он справится. Поместье должно давать хороший доход, если как следует потрясти управляющего и его прихвостней. Мы говорили об этом с Густаво. Он знает, что делать.
Так за неспешным разговором, они подъехали к дому. Начало смеркаться. Летние сумерки мягко окутывали город, делая его таинственным и немного усталым от дневной жары. Фонарщики заливали масло в светильники, чтобы с наступлением темноты зажечь фонари. Дворники поливали водой площадь и дорожки вокруг дома, садовники носили воду к пышным цветникам. Высохшая за день земля требовала влаги.
За весь обратный путь Лаура не произнесла ни слова. Донья Каталина с тревогой поглядывала на девушку, но не нашла, о чем бы поговорить с ней, чтобы отвлечь от невеселых мыслей. Донья Каталина, с грустью подумала, что Лаура совсем разучилась улыбаться и радоваться окружающему миру, будь то люди или любимые предметы. Даже такое чудесное платье, которого нет больше ни у кого, не вызвало у Лауры радости. Она надела его только для того, чтобы доставить удовольствие донье Каталине.
Едва они переступили порог дома, как Лаура поспешила к себе. Ей не терпелось снять тяжелое платье и поговорить с Сабиной.
– Привет. Уже вернулись? Ну, и как? – Сабина замерла в проеме балконной двери.
– Привет. Заходи. Мне надо тебе все рассказать и посоветоваться.
– Хорошо. Ну и как, твое платье произвело впечатление? Как тебя встретил король?
– Ты только не смейся. Платье? Да, наверное. Я не знаю. Король мне много наговорил. Всякого. Знаешь, он опять намекал на что-то. Я сразу не поняла. Послушай, Сабина, а ты поедешь со мной в мой замок?
– В твой замок? Откуда у тебя взялся свой замок? – подозрительно спросила Сабина.
– Сегодня Его Величество даровал мне титул баронессы Видаль ди Кордова и передал во владение замок Видаль и окрестные земли и поселения. Я теперь тоже богата. Мы можем с тобой уехать туда жить. И больше ни от кого не зависеть. Правда, здорово?
– Ну, ничего себе. А как же любимый Марко? Ты хочешь его бросить?
– Не знаю. Он все равно не женится на мне. Сегодня король назвал дона Хосе своим братом. Разве я могу встать на одну ступень с братом короля? Я так устала от всего этого. Мне уже кажется, что моя любовь вытянула из меня все жизненные силы. Маркос больше не любит меня. Ему важнее проводить все время с отцом. У него все разговоры про отца и дела. Я его больше не интересую. Я как вещь, меня вернули в дом и поставили на место. Теперь мой удел ходить за доньей Каталиной и во всем соглашаться с ней. Давай уедем в Кордову. Будем жить в замке. Не надо будет ездить во дворец. Не надо будет делать то, что прикажет дон Хосе.
– Я вот слушаю тебя, Лаура, и удивляюсь. Неужели все красавицы такие глупые? Неужели же ты понимаешь только тумаки? Мне что? Снова отлупить тебя?
– Почему ты так говоришь, Сабина? Что я делаю не так?
– Все! Не так! Давай по – порядку. Король передал тебе во владение замок, который прежде принадлежал твоему отцу. С чего такая щедрость? Может быть потому, что это бедный замок и плохие земли, не способные принести необходимый доход? Не зря же твой отец, кстати, идальго, из древнего рода, поступил на службу к дону Хосе. Значит, собственных средств ему на жизнь не хватало? Почему, отдав тебе замок, король не дал тебе денег? Не дал солдат. Как ты собираешься ехать? Мы сядем в дорожную карету и поедем? Как далеко мы уедем? А я скажу тебе – до первого леска. А там нас опять похитят. Только не разбойники, а доверенные слуги короля. Меня сразу на костер, благо приговор еще в силе. А тебя увезут в какой-нибудь тайный охотничий домик, где ты и будешь развлекать короля, пока не надоешь ему. А чтобы можно было забрать твоих и его детей и дать им все, что полагается детям короля, он и подарил тебе титул баронессы. Потому что дети короля и нищенки не могут претендовать на высокое положение в свете, а дети короля и баронессы – могут. Тебе никогда не приходило в голову ничего подобного? А если бы меня не было? Как ты себе представляешь? Что было бы? Даже если бы ты и добралась до своего замка. Что бы ты там делала? Одна, ничего в жизни не умеющая. Хорошо если бы ты, хоть живой осталась. Была бы легкой добычей для управляющего и начальника охраны. В первую же ночь, они бы выбили дверь твоей спальни и сделали бы с тобой такое, чего не сделали пираты. Сколько бы ты прожила?
Лаура с ужасом смотрела на свою подругу:
– Откуда ты все это знаешь?
– Потому что я уже долго живу на этом свете.
– Сабина, почему ты такая умная? А я глупая? – Лаура чуть не плакала. Она вдруг поняла, что Сабина права. Если правильно истолковать слова Его Величества, то он именно это и сказал. Он рассчитывал, что Лаура сбежит в свой замок. И ему ничего не будет стоить, схватить ее по дороге.
– Я умная, потому что глупые на улице долго не живут. А я прожила больше тридцати лет. Это что-нибудь да значит. А ты глупая, потому что за тебя всю жизнь думает Маркос. Оберегает тебя, спасает, одевает, кормит, развлекает. Чего тебе еще надо? Чтобы он сидел с тобой на диване и держал тебя за руку? А что вы будете есть завтра? Или дон Хосе должен будет думать уже о вас двоих, а потом и о ваших детях?
– Не кричи на меня. Я устала так жить. Вечная игрушка. Ты сама сказала, что я кукла.
– Я на тебя не кричу. Мне хочется отлупить тебя, просто руки чешутся. Когда это ты успела устать? Сколько миль ты прошагала босиком под солнцем, дождем, по холоду и по жаре? Если я еще от тебя услышу такое, можешь мне поверить – наставлю тебе синяков. Поняла?
– Сабина, но мне так плохо…
– А ты слушайся дона Хосе и тебе сразу станет хорошо. Чего тебе еще надо? Спишь в мягкой постели, под шелковым одеялом. Одеваешься так, что тебе завидует сама королева. Еду тебе подают на серебряном блюде. У тебя две горничных. Ходят за тобой как привязанные. Донья Каталина тебя любит. Не каждая мать так любит своих детей. Дон Хосе выделил тебе такую комнату! Даже меня оставил, лишь бы тебе было хорошо. А Марко? Что он только не делает для тебя! Ты просто неблагодарная. Вот ты кто!
Лаура разрыдалась. Ей было одновременно стыдно, горько и обидно.
– Хватит реветь! Выброси все гадкие мысли из головы. Будь послушной девочкой. Наслаждайся любовью такой семьи! Там – за дверью, где нет ни дона Хосе, ни Маркоса, тебя ждет смерть. И больше ничего. Если заскучала, возьми в руки пяльцы, иглы и вышивай. В этом ты мастерица. А все прочие глупости гони прочь. Лучше научи меня читать. Я тоже хочу уметь писать, читать и вышивать. – Сабина гладила Лауру по спине, терпеливо дожидаясь конца истерики.
Лаура кивнула головой. Горестно вздохнула и пошла умываться. Сабина вызвала горничных, и, приказав им привести сеньориту в порядок перед ужином, ушла к себе.
Ужин прошел спокойно. Никто не вспоминал и ничего не говорил о визите в королевский дворец. Тихий разговор велся на ничего незначащие домашние темы. Но как только все перешли в малый зал, дон Хосе обратился к Лауре:
– Дорогая, Лаура. Сегодня Его Величество сделал тебе поистине королевский подарок. Он даровал тебе титул баронессы Видаль ди Кордова. Мы, конечно же, поздравляем тебя. Для моего сына это открывает долгожданную возможность обратиться к королю, чтобы просить твоей руки. Но, здесь кроется одна существенная опасность. Я говорю о ней в присутствии твоих самых близких и преданных друзей. Надеюсь, что ты поймешь мои слова и опасения правильно.
– Я с благодарностью приму ваши слова, сеньор. Скажу по – правде, сегодняшняя беседа с Его Величеством привела меня в замешательство. Я совсем не обрадовалась его подаркам. Наоборот, я опасаюсь, что за ними кроются очередные неприятности, лично для меня.
– Я рад, что ты это понимаешь. Так мне будет легче говорить. Не буду скрывать, но Его Величество был впечатлен результатами, скажем так, поездки моего сына. Но не столько его военными достижениями, сколько результатами хозяйственной деятельности. Особенно его порадовало то, что Маркос привез в Испанию караван судов, битком загруженных дорогими товарами. Табак и сахарный тростник сейчас пользуются здесь и в Европе большим спросом и очень дороги. Чтобы поправить пошатнувшееся состояние испанской казны, король пытается всеми возможными путями получить дополнительный доход. Как ни грустно мне это сейчас говорить, но в данном конкретном случае, нам сделано изящное предложение: либо мы почти полностью отдаем в казну прибыль, полученную от продажи табака и сахара, либо отправляем баронессу Видаль ди Кордова в ее родовой замок Видаль. Не очень красивое, но действенное предложение. Но это еще не все. Если мы согласимся с первым вариантом, то тем самым берем на себя обязательство продолжать такой род деятельности … всегда. Сейчас, на семейном совете, мы должны решить, как поступим. Я понимаю, что тебе больно это слышать. Я бы никогда не сказал тебе ни одного слова об этом, но…. Если Маркос согласится с предложением Его Величества, то ты будешь видеть его очень редко. Он будет постоянно в разъездах, если мы не найдем для этих целей достойного доверенного человека, к тому же хорошо разбирающегося в качестве товара, и умеющего правильно оценивать этот товар.
– Я так и знала. – Лаура низко опустила голову, предательские слезы застилали глаза. – Но ведь это совсем нечестно. – еле слышным шепотом произнесла она, ни к кому не обращаясь.
– Да. Это совсем нечестно. Но, в погоне за деньгами, в любви, как и в войне, все способы хороши, лишь бы добиться желаемого. Его Величество привык добиваться своего всеми возможными способами.
– Он не оставил вам выбора, сеньор. Если вы откажетесь, то я попаду к нему в рабство. Иначе это и назвать нельзя. Я уже сказала королю, что люблю только Марко. Но, видимо, для него это только слова. А если вы не откажетесь от меня, то в рабство попадете вы. Это ужасно. – Лаура еще ниже опустила голову.
– Дорогой, ты сейчас сказал настолько страшные слова, что я не могу их никак понять. А разве нельзя отдать королю корабли и пусть его доверенные слуги сами занимаются всем этим. Тогда и все деньги достанутся казне. – донья Каталина беспомощно посмотрела на мужа.
– Нет, дорогая, поверь, это невозможно. Это очень трудное и хлопотное дело. Чужие люди сделают его бесприбыльным. И я, и Его Величество, это прекрасно понимаем. Что ты скажешь, Марко?
– Вы знаете мой ответ, отец. Ради Лауры я готов и день и ночь трудиться. Мне не привыкать. Лишь бы Его Величество забыл о баронессе Видаль ди Кордова.
– Хорошо. Я согласен с тобой, сын. Завтра мы поедем к дону Мендесу и будем говорить с ним. Возможно, он сможет нам помочь. Потом, в шестнадцать часов, нас ждет Карлос. Завтра мы расставим все на свои места.
– Простите, дон Хосе, а не могли бы вы рассказать о моем отце. Каким он был?
– Он был прекрасным человеком и надежным другом. Леандро Видаль был настоящим идальго. Его род – один из древнейших в Испании. Правда, они обеднели еще во времена деда Леандро. Его отец пытался сколотить состояние, но старинный замок требовал много средств на содержание, а прилегающие к нему земли всегда были скудными. Небольшие урожаи, бедная глинистая почва и почти нет воды. Твое наследство громко звучит, но мало что дает, Лаура.
Лаура взглянула на Сабину, та, в ответ скорчила ей рожу.
– Что? Что-то тебя удивляет?
– Нет, сеньор. Просто сегодня Сабина сказала мне то же самое. Хоть она и не могла знать моего отца. Может быть, ты была в Кордове?
– Была, но замка я там не видела, и не помню его поблизости от города.
– Замок находится к северу от города в холмистой местности, часа три на лошади. – пояснил дон Хосе.
– Значит, поэтому отец был вашим охранником?
– В этом нет ничего зазорного, Лаура. Как бы то ни было, но моим телохранителем может быть только человек из благородного сословия. Таков закон. Но я вижу, что ты совсем пала духом. Что тебя так расстраивает?
– Из – за меня столько проблем и несчастий. Бесконечный круг. Я совсем не хочу этого.
– Ты хрупкая, нежная девушка. Ты не должна печалиться об этом. Я думаю, что Маркосу вполне по силам справиться с твоими печалями и горестями. Карлосу не останется ничего другого, как дать свое согласие на ваш брак. А платить в казну налоги за быков или сахар, или табак, какая разница? Кстати, вы знаете, что король запретил корриду?
– Как? Почему? – ужаснулся Марко.
– Он сказал, что это варварство. Издал закон, запрещающий смертельные бои.
– А что же теперь будет с нашими быками, отец?
– Ничего. Во – первых, корриду можно проводить на Корсике, можно в Мексике, а во – вторых, после этого приказа, ко мне обратились уже несколько богатых сеньоров, с просьбой не прекращать выращивать прекрасных быков. У себя они продолжают наслаждаться захватывающим зрелищем. То, от чего отказался король, продолжает существовать. Короли не вечны, а традиции продолжают жить в веках. Для нас, сын, ничего не изменилось. Даже наоборот, заказов стало больше.
Лаура слегка повеселела. В ее, измученном сердце опять затеплилась надежда. Она посмотрела на Марко. Он весь вечер, не прекращая, смотрел на нее, пытаясь поймать взгляд любимой. Теперь они, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. И совсем не заметили, что остались одни. Дон Хосе подал руку жене и тихо вышел с ней за дверь. Сабина тоже неслышными шагами удалилась к себе.
Почувствовав вокруг непривычную тишину, Марко, удивленным взглядом обвел комнату.
– Интересно, куда все делись? – он сел на диван рядом с Лаурой. – Скажи, ты не передумала выходить за меня замуж?
– Я хочу этого больше, чем раньше. А вдруг Его Величество опять не даст нам своего согласия? Что тогда?
– Теперь даст. Я уверен в этом. Теперь ему некуда деваться. В отличие от меня, он выбрал золото. Но ведь ты же не обещала ему свою любовь?
– Нет, конечно. Я ему сказала, что в моем сердце есть место только для одного человека. И этот человек – ты, Маркос. Король все понял.
– Или задумал очередную игру. Завтра все станет понятно.
– Маркос, а если он все же разрешит нам пожениться, давай сразу же уедем на Кубу?
– Тебе там так понравилось?
– Да. Особенно то, что там нет ни короля, ни королевы.
– Прекрасная мысль. Если все сложится удачно, то осенью мы отправимся на Кубу. Всей семьей. Давай еще пригласим с собой дона Эстебана?
– А его зачем? – Лаура скривилась.
– Это же он нам рассказал, где искать тебя. Он так торопился, что стер бока своему коню до крови. Обратно мы везли его в карете.
– Он просто очень толстый. Не каждая лошадь выдержит. – буркнула Лаура, Марко улыбнулся. – Ладно. Если наша свадьба все же состоится, позовем и его. А как же Исабель Герреро?
– Вот ее я бы видеть совсем не хотел. Но, видимо придется, позвать и ее. – Марко прижал к себе Лауру. Склонился к ее лицу. Нежно и жадно поцеловал в губы так, что их обоих обожгло жаром. Сердца помчались вскачь, пытаясь выскочить из груди. Волна жгучего желания захватила обоих врасплох. Не в силах сопротивляться неведомой страсти, Марко нежно положил девушку на диван и склонился над ней. Тихий стон вырвался из груди Лауры. Остатки осторожности растаяли как утренний туман. Поцелуям и ласкам не было конца. Неизвестно, чем бы закончился вечер, но Марко неожиданно распорол себе палец о застежку корсажа. Они опомнились. Голова кружилась. Все плыло перед глазами.
– Боже мой. Что мы делаем? А вдруг кто-нибудь зайдет и увидит нас в таком виде? – Лаура испугалась, пытаясь поправить на себе растрепанное платье. Собрав кое – как всклокоченные волосы, она нетвердой походкой направилась прочь из зала.
– Подожди, пожалуйста. – Марко удержал ее за руку. – а может быть после этого они не смогут нам отказать?
– Мы должны вытерпеть до свадьбы. Иначе донья Каталина всегда будет сомневаться в моей непорочности. Прости, Марко. Отпусти, иначе я потеряю последние силы и не смогу сопротивляться. Я хочу этого больше своей жизни. Но разум заставляет терпеть.
– Хорошо. Только один поцелуй. Я так долго страдал. Я не трону тебя, но умоляю – не уходи сейчас. Нас никто не потревожит.
Лаура не нашла в себе сил уйти. Рассвет так и застал их, слившихся в поцелуе. Губы Лауры распухли и напоминали цветом две половики перезрелой сливы. Невозможность получить друг друга, вылилась в бесконечные объятия и поцелуи.
– Марко, скоро весь дом проснется. Нам пора расстаться. Иначе будет скандал. прошептала Лаура, разбирая волосы любимого на прядки.
Крадучись вдоль стен, они дошли до комнаты Лауры. Поцеловавшись еще несколько минут, и пожелав друг другу доброй ночи, наконец, расстались. Лаура проскользнула к себе. Марко вприпрыжку взбежал по лестнице в свою комнату. Счастье переполняло его душу. Ему хотелось петь и кричать о своей любви во весь голос.
Лаура тихонечко стала снимать платье, благо, что на домашний ужин можно было не надевать ни корсет, ни каркас. Корсаж застегивался впереди, и его Лаура сняла без посторонней помощи. Искоса взглянув, на сладко спящую на кушетке, Тину, Лаура шмыгнула под одеяло. Можно было поспать еще пару часиков. Голова гудела. Непривычное болезненное чувство от несостоявшейся близости томило и уносило в сладостные мечты.
– Сеньорита, что это с вами? – с ужасом вскрикнула Тина, когда утром пришла помочь Лауре надеть утреннее платье.
Лаура посмотрела на себя в зеркало. Губы были отчетливого фиолетового цвета. К тому же распухли, словно их ужалили пчелы. На шее, у самой ключицы красовался синяк.
– Это я ночью захотела пить, наступила ногой на подол рубашки и ударилась обо что-то в темноте. Думала, что все зубы выбью. Но обошлось.
– Почему же вы меня не разбудили. Я ведь обычно сплю очень чутко. Неужели же я так крепко заснула? Что теперь скажет донья Каталина? Меня прогонят. – Тина чуть не плакала.
– Не плачь, Тина. Я скажу, что сама упала. Ты не успела меня подхватить. Я тебя не выдам. А потом, мне другая горничная не нужна. Давай умываться и одеваться. Найди мне такое платье, чтобы мои синяки не бросались в глаза.
– Хорошо же вы вчера посидели наедине. – ехидно посмеиваясь, сказала Сабина, едва увидев подругу, когда зашла за ней перед завтраком.
Лаура покраснела до самых кончиков волос.
– Что? Все так ужасно?
– Даже не знаю, что и сказать. Следующий раз целуйтесь аккуратнее. Попробуй замазать губы румянами. Нет. Так еще хуже. Оставь, как есть. Ничего не поделаешь.
– А может мне не ходить на завтрак?
– Еще чего? Ты хочешь, чтобы все пришли к тебе, узнать, что такого случилось с тобой?
Надев платье с высоким воротником, Лаура оставила волосы распущенными, сколов их на затылке гребнем. Взяла Сабину под руку, и они вместе направились в столовую. Дон Хосе и донья Каталина слегка улыбнулись, увидев смущенную Лауру и не стали акцентировать своего внимания на внешнем виде девушки. Марко сиял как ясное солнышко. Всем своим видом он напоминал мальчишку, чья шалость осталась безнаказанной. Завтрак прошел как никогда радостно.
