полная версия

Ксения Спынь
Дурные

«Take my hand, take my all life too…»²³

– Они всё-таки выпустили его в прокат, – Агнешка чему-то улыбнулась. – Я так ждала, когда он выйдет.

Пение осталось позади и перестало быть слышно.

– Должен был ещё несколько месяцев назад, но всё никак и никак, – Агнешка скользнула взглядом в сторону Ланы. – Может, остановимся посмотрим, раз уж его крутят?

Лана даже не повернулась и ничего не ответила.

– Ты всерьёз? – уточнила Алиса.

– Не, ну, я подумала просто, вдруг мы действительно скоро умрём. Мне бы хотелось тогда напоследок посмотреть на что-нибудь красивое.

– А если там не окажется ничего красивого? Если они, – Алиса улыбнулась мимолётно, – сняли какую-то хрень. Часто ведь снимают хрень.

– Нда. Так, конечно, всё было бы совсем печально, – отозвалась Агнешка.

Справа замелькали ёлки. Они густели и думали превратиться в настоящий лес.

– Нет, всё. Здесь конец города, – Лана отвернулась от окна. – Тормозни тут где-нибудь, надо заправиться.

– Тут, считаешь?

– Темнеет уже. Лис, сколько у нас времени?

Алиса неуверенно посмотрела на циферблат.

– Минут пятнадцать.

– Хорошо, должны управиться, – Лана покопалась в холщовой сумке и вынула тонкую пластиковую папку. – Вот что у нас всегда с собой на случай отсутствия воронки.

Лягух свернул на обочину, почти в отросшую росистую траву. Она не особо-то приятно холодила, и лучше было в ней не стоять. Канистра не то чтоб полегчала со времён первой заправки, но Лана, видимо, умела находить с ней общий язык, и вдвоём с Агнешкой – та придерживала папку, чтоб она не развернулась – у них и вправду получилось управиться чётко и без особой суеты. Алиса вынырнула со своей стороны и, обхватив плечи, напряжённо ожидала, будто какая-то её помощь могла вдруг понадобиться.

– Готово, – Агнешка вынула импровизированную воронку. – Во сколько уложились, Лис?

– Восемь минут, – победно улыбнулась та. – Семь в остатке.

– Оки. Тогда я скоро, – Агнешка отступила с обочины к деревьям.

– Эй, ты куда это? – возмутилась Лана.

– Лан, я сейчас лопну. Я быстро.

– А. Ну, вообще-то я тоже, – Лана переглянулась с Алисой. – Да? Тогда идёмте все, пока поздно не стало, – она отворила заднюю дверь. – Нелли? Ты идёшь?

– Ой, идите нахрен, – Нелли сморщилась и недовольно одёрнула плед на плечах. – Что ещё вы придумаете?

– Просто по одиночке у нас нет времени. Его и так в обрез.

– Нефиг было торчать где ни попадя. Нефиг было сворачивать куда не просят. Тогда бы всё было.

– Нелли, – окликнула Агнешка, – мы когда поедем, мы ещё долго не будем нигде тормозить. Ты уверена?

– Оставьте меня в покое!

Нелли сидела, ни на кого не глядя, в обнимку со своим овчаром, и вид у неё был такой несчастный, что её оставили – сидеть, ни на кого не глядя, в обнимку со своим овчаром. Овчар не видел, что вид у неё несчастный, а если и видел, вряд ли это было его главное несчастье сейчас…

– Кстати, – сказала Агнешка, возвращаясь к обочине. – Заметили там, да? За деревьями?

– Что?

– Вон там. Кажется, это наш приятель, не?

Поодаль, в трёх соснах, виднелся белый фургон. Он стал теперь не очень белым, запачкался, что ли, в земле и стоял, завалившись, на краю оврага с приоткрытой дверью багажника. Там вроде осталась картонка с «Наличными» наверху, а вот внутри неясно, было ли что.

– Надо сказать Нелли, – проронила Агнешка. – Она вроде изъявляла желание к нему пересесть.

– Нет, не надо, – Лана вдруг резко отвернулась и зашагала к дороге. – И лезть туда не надо. Садимся и мотаем отсюда как можно быстрее, вот что.

Она торопливо скрылась в брюхе лягуха.

– Думаешь, что-то случилось с ним? – спросила Агнешка, когда они уже ехали.

– Не знаю, – Лана мотнула головой. – Не знаю, что там произошло и где он, но это точно не то, куда нам надо соваться.

Она передёрнулась, как от холода.

– Что-то очень странное и очень мутное. Я сразу сказала, что он может плохо кончить.

– Но… – осторожно подала голос Алиса.

– А?

– Ты тогда говорила, что он может не успеть уехать, если что-то пойдёт не так. Но ведь он, получается, ехал впереди нас. То есть… это не могло его догнать.

Лана обернулась и посмотрела на неё очень внимательно, будто аккуратно и тщательно вникая в смысл слов.

– Да, – сказала она наконец и снова села прямо. – Чёрт.

– Что такое?

– Мы без понятия, как оно ходит. Может, оно и по кривой может или скачками. Или перепрыгнуть и зайти с другой стороны. Лис, который у нас час?

– Без десяти, – испуганно пролепетала та. – Чуть раньше.

– Агнешка, у нас не получается быстрее?

– Получится немного. Просто опасаюсь, что лягух сейчас не потянет, – Агнешка проскользила взглядом по спидометру. – Мы достаточно быстро. Со временем ещё оторвёмся.

– А впрочем, это без разницы, – у Ланы дрогнули губы, она сложила руки на коленях. – Может, оно вообще наступает внезапно, когда захочет. Мы такие умные. Так всё здорово вычислили. А оно вообще не так. Может, без предупреждения – раз и всё. Почему нет? Кто нам вообще сказал, что нет?

Воздух в машине как-то весь скукожился и неуютно съёжился.

– А ты не рассматриваешь, что тут могут водиться мародёры? – заметила Агнешка. – Не вроде нас с вами. Обычные такие, нормальные мародёры.

– Да, мы же видели кого-то, – подхватила Алиса и выглянула в окно, как бы в надежде, что там будет кому подтвердить её слова. – Я не уверена, но… Какие-то фигуры там мелькали. И до того… мы тоже видели. Этого… с цветами…

– Наверно, – Лана глубоко вздохнула. – Да. Может, и так. Может, это всё просто мародёры, и тогда нам тем более надо поскорее убираться и не останавливаться здесь.

Она помолчала с минуту, спросила затем:

– Лис, ты нашла что-нибудь?

– В атласе? – встрепенулась та, виновато качнула головой. – Нет… Тут правда как будто… Всё другое – пути, названия, не как здесь, у нас, они же тоже так сказали, парни…

Она прервалась. Осторожно приподняла атлас – как бы на случай, если Лана захочет взять его обратно, но Лана не захотела. Она смотрела, не отрываясь, на дорогу впереди.

– Знаете, мне уже даже не особо интересно, что это и где мы едем, – сказала она. – Понять бы только, как отсюда попасть к нам домой.

– О-о, это очень легко, – схоронившись в плед и почти не открывая глаз, протянула Нелли. – Надо просто… на край… и вниз. Потом обычно или взлетаешь… или просыпаешься… как правило, уже в своей стихии.

– А что, неплохой вариант, – негромко согласилась Агнешка и кивнула. – Может быть, попозже.

– Нелли, – раздражённо одёрнула Лана. – Ну, хватит. Хватит изображать из себя более сумасошлатую, чем ты есть. Если бы это был сон, ты давно могла бы взлететь и отправляться куда тебе вздумается, а не сидеть здесь, ты и сама прекрасно это понимаешь.

– Я могу, – Нелли взглянула на неё с удивлением. – Почему ты думаешь, что я не могу? Я просто не хочу.

– Не хочешь?

– Да, мне влом.

– А я думала, злая партия не даёт тебя полетать, – сквозь сдавленный смех отозвалась Агнешка.

Лана повернулась, очевидно, желая высказать и ей тоже, но в этот миг слева пронеслась вместе с пустующей летней сценой компания каких-то лиц. Лиц видно не было. Зато у них остался, наверно, работающий микрофон, иначе никто бы не услышал, как кто-то выпевал – а в голосе явно плескалось выпитое до того:

– …ачно всё… за него и держись… призрачно всё… между прошлым и будущим… призр…

– Я не знаю, как это комментировать, – Агнешка чуть недоумённо, но почти без удивления уже мотнула головой.

Нелли мечтательно проводила сцену взглядом:

– Я хочу пива…

– Это о них вы с Лис говорите? – Лана поискала уплывающих безликих в зеркале заднего вида. Ответила сама себе. – Не знаю…

Нелли наклонилась поворошить между сиденьями, среди оставшихся там пачек и бутылок.

– А у нас тут кое-что завалялось, – она чуть сдвинула Алису. – Дай мне достать.

Алиса подтянула ноги, чтоб Нелли могла нашарить то, что ей надо, и выпрямиться.

– Держи, – та сунула Алисе маленькое зеркальце с жёлтой розочкой, второй рукой продемонстрировала всем найденную банку. – Але-оп. Как вам маленькое чудо сновидения? Все же помнят, что пиво у нас в закрытом багажнике?

– Ты сама – чудо, фыркнула Агнешка и с тревогой проследила за Неллиным движением. – Может, не будешь его пока пить?

– Почему же, буду. И ещё колечек хряпну по такому случаю. Раз вы все так не любите эту несчастную псину, – Нелли потянулась вскрыть вторую коробку.

– Ты что, сожрала всю пачку? – Лана взглянула в зеркало.

– Ты же сама дала мне карт-бланш. Сказала «бери, что больше нравится». Но ничего, – Нелли выловила колечко из новой коробки. – Я вам оставлю, если тут что-то останется. И все банки, что в багажнике, тоже. Сможете жрать колечки и запивать пивом в память обо мне.

– Чего? – Лана повернулась к ней через кресло.

Нелли хлебнула пива вслед за отправленным в рот колечком, но тут же скрючилась и закашлялась. Качнувшись, повалилась к двери и просипела:

– Остановите машину.

– Мы же только отъехали! – в испуге напомнила Алиса.

– Агнеш, останови машину! Мне надо выйти, – она зажала рот рукой и затряслась. Похоже, её рвало.

Лягух притормозил. Нелли распахнула дверь и выскользнула в сумерки. Видно было, как она остановилась поодаль, упершись рукой в сероватое высокое дерево, и как её несколько раз согнуло в попытке избавиться от лишнего, но, судя по всему, совершенно безрезультатно. Ещё какое-то время она постояла сгорбившись, затем выпрямилась. Будто углядев что-то за деревьями, с интересом понаблюдала и сделала шаг туда, один, другой.

– Нелли! – позвала Лана. – Дурная тварь, – ругнулась она и, дёрнув свой ремень, выскочила следом. – Нелли! Какой бес в тебе вселился?

Нелли замедлилась, неохотно повернулась к ней.

– Что случилось? – спросила Лана уже тихо, подходя ближе.

– Нии-чо, – едва слышно выплюнула Нелли между губ. Челюсть у неё мелко дрожала, остатки косметики размазались по лицу вместе с потом.

– Тебе нехорошо?

– Да обычное дело. Просто мы же ехали только на выходные, на ту неделю я не рассчитывала. Завтра мне, скорее всего, понадобятся прокладки, а я, конечно, не взяла, – она вздохнула. – Ненавижу такие сны.

– Я тебе дам, у меня есть.

– Не, девчонки, я пас, – Нелли качнула головой со слабой улыбкой. – Я домой.

– Как ты это себе представляешь?

– Пока не знаю. Может, попрошу тех парней, с пивом на сцене, подкинуть. А может, заверну в тот домик, – она кивнула в гущу леса. – Видишь? Там кто-то есть.

В домике действительно кто-то был – единственное окошко светилось жёлтым огоньком, будто мутный немигающий глаз. Если прищуриться, могло повезти даже разглядеть силуэт за стеклом – кто-то стоял там или просто были свалены вещи… И всё это было неправильно, искажённо, ложно, всё кривилось всеми линиями и щербинами под неестественным, фальшивым каким-то, ужасным углом. Лицо у стекла отвернулось – да отсюда никто и не разобрал бы никакого лица.

– Не, Нелли – Лана нахмурилась. – Не надо туда ходить.

– Почему? – та отступила на шаг. – Я ж не заставляю тебя, сама пойду. Там наверняка есть связь, и, возможно, кто-то даже захочет мне помочь. Мне часто хотят помочь всякие молодые и не очень люди, если я подаю им повод, – она с деланной хитрецой улыбнулась.

– Да ты реально сдурела! – Лана шагнула следом и перехватила её за руку. – Откуда ты знаешь, кто там и что им надо? Что там вообще кто-то есть? Нелли, все эти постройки, что мы проезжаем, скорее всего просто перестают существовать, когда их накрывает. Хочешь остаться посмотреть?

– А ты всё знаешь, такая умница? – Нелли вырвала руку. – С чего ты вообще решила, что лучше всех всё знаешь, как всё на самом деле, и теперь не даёшь шаг вправо – шаг влево сделать? А ведь это ты собрала нас, и ты завела нас сюда так, что никак не выберемся, опасный ты и вредный человек, – она истерически рассмеялась. – Это же твой изначально был план, не помнишь? Агнешка – ладно, она просто поехавшая, но она всё-таки слушает тебя обычно, а вот вела нас с холодной головой и чистыми ручками ты и только ты. Да если б Ромка не умчал так срочно в эти выходные, я бы ни в жизнь с вами никуда не поехала, ну и смотри? Что теперь, что получилось теперь, это весь твой план? Да? А ты, кстати, обещала мне часы – и до сих пор ничего, и что мне теперь делать с вами, между прочим – ты не забыла? – это на моей машине вы всё ещё едете и почему-то решаете, куда ехать, вы, а не я – вы же не забыли? да? вы же не забыли, что это моя машин…

Её прервала пощёчина. Нелли замолчала и отступила ещё на шаг. Протянула с сарказмом:

– Ну за-ме-ча-тельно…

Лана тем временем с удивлением рассматривала свою руку, будто первый раз видела незнакомый и диковинный инструмент.

– Знаете что, – крикнула Нелли и спиной подалась к лесу. – Катитесь куда хотите, мне вообще пофиг. Можете тут хоть в дёсна любиться. Хрен со всеми вами и с этим ведром.

Она развернулась и быстро и не оглядываясь пошла прочь, вглубь леса. Её слегка шатало, но деревья вовремя подставляли ей свои стволы, чтобы вести, куда она желала.

– Нелли! – Лана шагнула было следом, но тут же затормозилась на невидимой черте перед жёлтым огоньком. Кривой домик с окошком не моргал, кривой домик не дымил трубой, слегка поблёскивал стёклами и там будто стоял кто-то… Лана судорожно выдохнула и сдала назад. Нелли успела уже скрыться в потёмках за деревьями.

Лана вернулась к машине.

– Куда это она? – едва повернувшись, спросила Агнешка. Её трясло мелкой дрожью.

– Не знаю, – сказала Лана.

– Будем ждать её?

– Да, – Лана помолчала. Бросила назад механически. – Сколько, Лис?

– Без пяти, – сглотнув, прошептала та.

– Хорошо. Подождём десять минут.

– Почему не пять? – отозвалась Агнешка. – Не двадцать?

– Потому что десять.

Она снова вышла. Нагнулась убрать из-под колеса банку, оброненную Нелли на выходе. Пиво уже разлилось, и Лана аккуратно выставила банку сбоку от дороги.

– Вообще, так себе идея – разделяться, – в смешке Агнешки послышалось что-то близкое к всхлипу. – Это ж… классика…

На краю обочины остался лежать Неллин телефон с брелоком-корги с пухлыми белыми крыльями. Лана подобрала его и уселась с ним обратно на своё место. Оглянувшись на Агнешку, сняла и протянула ей свою бурую кофту-кардиган:

– На, возьми. Трясёшься вся.

– Это с нервняка. Мне не холодно.

– Хочешь простудиться сейчас? – это прозвучало почти как угроза.

Агнешка обдумала что-то.

– Нет, – сказала она и взяла кофту. – Не хочу.

Она тщательно утопила в мягкой бесформенной вязке голые руки и шею, но так почти и не повернула голову от дороги.

Лана, не прикрывая до конца дверь, изучала лесные потёмки, будто в них возможно было ещё кого-то различить и найти. Несколько раз прогудел клаксон, но никто не отозвался на него. Ветер поднимался и делался резче, катя что-то по дороге. Постепенно, но неотвратимо чернел небосклон позади.

– А если она не вернётся через десять? – почти неслышно спросила Алиса, и её не услышали.

Снаружи было холодно. Снаружи поблёскивала луна или солнце, снаружи шумел лес, дышал глубоко и тяжко, словно знал какую-то тайну, но не хотел вот так запросто её выдавать первым встречным – или даже вторым.

Снаружи сгущался мрак. Чем-то рокотнуло. Лана вздрогнула, но так и продолжала, не двигаясь, вглядываться между деревьев.

Ветер опрокинул пустую банку из-под пива и понёс её вперёд по обочине, бренча о гальку.

– Восемь ноль пять, – доложила тихо Алиса.

– Поехали, – кивнула Лана, закрыв дверь, и застегнула ремень.

Посмотрела на Агнешку. Та, опустив голову, упрямо сжимала пальцами руль.

– Ну?

Агнешка прогудела ещё раз, долго и настойчиво. Затем тронула рычаг, надавила на педаль, и лягух медленно съехал с обочины.

11.

Ich sag dir: tanz, tanz, tanz, wenn der Himmel fällt,

Ich sag dir: tanz, tanz, tanz in die Unterwelt,

Denn träumend bin ich aufgewacht,

Hab mich totgeträumt in dieser Nacht. ²⁴

Mantus

Долгое время ехали в тишине. Час или два, может быть, сутки. Дорога стелилась под колёса и молчала. Агнешка молчала тоже. Алиса сидела, почти вжавшись в левую дверь, словно всем своим видом показывала, что не претендует на вторую половину дивана.

– Слушайте, я не сделала ничего такого, – сказала наконец Лана.

– Что? – как-то мимо неё проронила Агнешка.

– Ну… Нелли. Я не хотела её ударить. Просто она истерила, я… Говорят же, что когда люди истерят, – она сбилась. – Я никогда раньше так не делала. Наверно, это надо как-то по-другому.

– Тебя вроде никто и не обвиняет, – Агнешка в первый раз на неё покосилась. – Ну и тем более… так-то я сейчас веду.

Алиса, вскинув на неё взгляд, тут же уронила его обратно.

– Я отсчитывала, сколько минут, – тихо отозвалась она.

Лана, разыскивая что-то в щёлке под крышкой бардачка, заговорила:

– Она просто понесла какую-то хрень… Как с начала, как всю дорогу. Ну, вы слышали. Всё это время. Только ещё хуже, я не знаю что. Почему она… я не знаю, что не так с ней случилось.

– Она бесила, да, – Агнешка снова на неё не взглянула.

Лана оставила бардачок в покое.

– Слушайте, девчата, хватит на меня смотреть как на врага народа.

– Почему как на врага народа? – Алиса удивлённо подняла голову.

– Не знаю. Дед так говорил. «Что ты на меня смотришь, как на врага народа» – ну, это когда я на него злилась или что-то в этом роде.

Агнешка выдохнула подобие смешка:

– Какая прелесть. Надо это запомнить.

Воздух в салоне чуть расслабился от этого и выдохнул тоже. Лана пересела удобнее и отвернулась посмотреть в окно.

– Ну и потом, мы же действительно не в курсе. Если она правда хотела в тот домик… Мы же не видели, точно ли рушатся все здания – прям все и под корень. Он довольно далеко от дороги, мне его едва видно было, – она перевела дух. Даже как будто с вызовом продолжила. – Так что, может статься, это она как раз всё сделала правильно, а мы, как три дуры, так и будем кататься по трассам до непонятно чего. Вот смеху было бы. Да?

Агнешка глянула мельком:

– Хочешь проверить, когда будет ещё возможность?

Лана осеклась, даже с какой-то тенью обиды обернулась на неё:

– А ты хочешь?

Агнешка неопределённо качнула головой:

– Я бы лучше у Лис спросила.

– А? – Алиса встрепенулась.

– Насчёт пытаться нам остановиться в каком-нибудь домике или нет. Может, ты всё-таки очень хочешь добраться до своих друзей в Ч., и такие эксперименты тебе нафиг не сдались.

– А… я… Да нет, – Алиса снова опустила глаза, несколько раз беззвучно прошептала что-то, точно пробуя слова на выговор. – Они не то чтобы меня ждут… Я не говорила, что поеду.

– А твои родственники? – спросила Лана. Она не смотрела на Алису и, казалось, поинтересовалась больше для проформы. – Думаешь, они не будут волноваться, что ты не возвращаешься?

– Они в другом городе. И тоже вряд ли знают, где я именно.

– Ты одна живёшь?

– В общежитии. Сейчас же вообще-то сессия. Наверно, они думают, что я сдаю экзамены.

– А ты не сдаёшь, – задумчиво протянула Агнешка.

– Кстати, да, – Лана с минуту придирчиво изучала дорогу в свете фар, словно выспрашивала о чём-то бегущий асфальт, сменивший бетон. – У студентов сейчас должна быть сессия. Лис. Если не секрет – что ты делаешь за городом? То есть я не хочу вмешиваться в личное, если что. Просто, чтоб понимать, – у меня была тяжёлая неделя на работе, я потому предложила всем съездить отдохнуть за город. Пока ещё есть такая возможность. Агнешка согласилась, Нелли – ей, я так поняла, было скучно, поэтому она поехала за компанию. А ты? Что ты здесь делаешь?

Алиса, не прерывая, слушала её и только моргала широко открытыми глазами.

– Лан, ну ты чего, – Агнешка снизила голос. – Что, если сессия, так нельзя между экзаменами…

– Вообще, меня не допустили, кажется, – прервала Алиса.

– Чего так?

– Там… долго рассказывать, – Алиса отвела взгляд. – Ну… из-за общественного, если в целом.

– Что-то из той же области, что твои листовки? – полюбопытствовала Агнешка.

Алиса недовольно мотнула головой, скидывая волосы на глаза:

– Там была петиция… Нескольких с нашего потока задержали – то ли на митингах, то ли на чём-то подобном. Я на самом деле в подробности не очень вникала – думала, потом, чуть позже, а потом всё как-то затихло… Я их не очень знала, и спросить было особо не у кого. А петиция просто ходила по факультету – я подписала и ещё несколько человек. А уже в сессию меня зачем-то вызвали в деканат, поорали немного и сказали, что не допустят до следующего экзамена и вообще, наверно, будут отчислять. Хотя… я не знаю, – она неловко пошевелилась и перебралась на диван поглубже. – Я не проверяла… Может, они просто сказали.

– А те, другие? – спросила Агнешка. – Которые тоже подписали.

– Я с ними не общалась. Не знаю, кто они, – Алиса приподняла прядь, яростно потеребила в ней застрявшими пальцами. – Я думала – может, потом найти их телефоны… или ещё как-то… Но… не знаю… я не умею так.

Агнешка фыркнула, чуть растянула губы:

– Забавно…

Алиса на мгновение вскинула взгляд на зеркало и, вздрогнув, будто её ударили, отвернулась.

– Я просто… – пробормотала она, – подумала – я же сама ничего не делаю… ничего не сделала… Я даже эту петицию не додумалась запустить. Но я могу же хотя бы её подписать? Хотя бы так? – она помолчала немного, затем придвинулась к окну и облокотилась о него с плохо сыгранным равнодушием. – Ладно, это уже всё… Не обращай внимания.

– Что уже всё? – переспросила Агнешка.

– Нет, так. Просто ты теперь окончательно во мне разочаруешься, но это и к лучшему.

– Почему. Я ж то же самое делаю.

– То же?

– Ровно по тому же принципу, – Агнешка невесело усмехнулась. – Ну, вот это вот всё – идёт война, гибнут люди тут и там, кого-то арестовывают, кого-то пытают, а я же ничего по этому поводу не сделала, можно же сделать хотя бы вот эту маленькую фигнюшку. Она, конечно, ни на что не повлияет, но вдруг – по какому-нибудь эффекту бабочки – всё-таки да. Немного рискованно, немного приятненько, и в целом как будто бы что-то движется и как будто не так хреново. Да?

Лана, весь разговор внимательно на них поглядывавшая, тихо что-то фыркнула сама себе.

– Что такое, Лан?

– Не. Просто думаю, что надо позвонить.

– Кому?

– Моим. Так, на всякий.

– Они тебе больше не звонили, да? – спросила Алиса.

Лана не стала отвечать. Задумчиво поигрывая подвешенным корги, она рассматривала что-то на экране.

Агнешка покосилась в её сторону:

– Это её телефон?

– Угу. На нём тоже без сигнала. А то можно было бы позвонить или написать её парню, предупредить. Может, она сейчас пытается на него выйти, а у неё нет телефона.

– Лан, – Агнешка с некоторым беспокойством проследила за ней.

Та скользнула пальцем по экрану раскладушки, посмотрела немного. Повернула смарт – показать экран Агнешке.

– Мм, – чуть глянув, та кивнула. – Это с того лета?

– Угу.

На рабочем столе висело тройное селфи – Лана, Агнешка и сама Нелли. Судя по всему, где-то в загородной полупустой электричке в тёплое время года.

Лана убрала телефон.

– Надо будет не забыть вернуть ей, – она устроилась поудобнее, сползя немного по спинке кресла. – Напомните мне, если я вдруг забуду.

– Х-хорошо, – Алиса кивнула с готовностью и растерянностью.

– Он тоже скоро сядет. Но она же сможет зарядить снова потом.

– Поспи пока что? – предложила Агнешка.

Лана прикрыла глаза и замолчала.

Лес – чёрный и глухой лес здесь – отгораживался отбойником. С одного бока иногда мелькали редкие фонари. Слева отбойника не было – там обочина кончалась длинной покатой горкой, что спадала куда-то вниз и вниз, в темноту, и где конец её падения, не было видно. Они и не видели – и не говорили об этом.

Лягух сильно вздрогнул несколько раз на чём-то невидимом, мотнулся чуть в сторону. Потом кто-то пнул его под брюхо, и он на мгновение ухнул вниз всеми колёсами – Алису даже подкинуло, и она стукнулась о потолок.

– Извини, – пробормотала Агнешка.

Лана открыла глаза:

– Что такое?

– Ничего. Асфальт закончился.

Лана приподнялась чуть, выпрямляясь в кресле.

– Это что, телефон?

Впереди и правда вырисовались углы чего-то похожего на телефонную будку. Внутри, у потолка горело – совсем тускло.

– Лис, сколько там?

– Минут двадцать…

Отбойник, видно, специально подался вглубь от обочины, чтоб освободить немного места для будки, обогнул её и тут же, будто опасаясь ошибки, перехватил её рельсиной спереди, прямо поверх стеклянной двери.

– Я зайду, – Лана отцепила ремень, не дожидаясь, пока лягух остановится. – Притормози тут.

Агнешка остановилась, не глуша мотора. Лана вышла. Став полутенью, поднырнула под рельсину, и, кажется, – какое везение – дверь будки открылась внутрь. Лана блеснула углом, заперев за собой, и смешалась с тенями внутри.

– Контрол-фрик. Без неё весь мир навернётся. Не то что с ней, – Агнешка вздохнула, устало и почти беззвучно. – Лис, скажешь, если она не будет укладываться? Слить подряд второго человека я вот вообще не хочу.

– А… Да, – кивнула та.

– Данке.

Всё улеглось и затихло впустую, кроме нетерпеливого ворчания мотора. Небо было темно над ними и не светило ни огнями городов, ни звёздами – немного звёзд осталось только на сумке Алисы, да два всполоха повисли по случайности невысоко – смазанные и неяркие в туманах, да тускнело несколько фонарей. Лампочка моргнула в будке, неохотно разгорелась снова. В свете фар что-то вилось – какие-то неизвестные пылинки.

– Агнешка? – позвала наугад сквозь тишину Алиса.

– Мм?

– А почему ты тогда предупредила меня про полицаев?

– В смысле, если б тебя арестовали, ты бы сюда не попала? – Агнешка повернулась с озадаченным видом. – Ну, вообще да, возможно.

– Нет, нет, я не в этом плане, – поспешила прервать её Алиса. – Я… не думаю, что это было б намного лучше, на самом деле.

– Вот и я не думаю, – Агнешка помолчала немного. – Я сама не попадалась никогда, но если правду говорят, что с ними там делают, то вот вообще не лучше.

Лана за стеклом шевелилась – совсем чуть-чуть – манипулируя с таксофоном. Может быть, клала трубку и перенабирала номер вновь, вскидывая голову в ожидании. Отсюда её шевеления были призрачны – как у оставленной просушиться занавески на дворе в сумерках.

– Ну и потом, – поглядывая за будкой, промурлыкала негромко Агнешка, – прикинь – вот так увидеть человека, у которого ещё остались силы на что-то рассчитывать. Не забивать же на это.

– Не знаю, – Алиса потупилась. – Я на самом деле… У меня всё это время даже ощущение, что я стала кем-то из своих персонажей в какой-нибудь их истории. Это они обычно делают что-то в таком роде, а не я.

– И сейчас?

– И сейчас тоже. Так могло бы быть в каком-нибудь моём тексте, а не со мной настоящей, – Алиса помолчала. – На самом деле там всегда всё было какое-то более реальное, в том мире, чем у меня здесь. И, может быть, оно даже гораздо важнее того, что случается со мной в действительности, – она, спохватившись, вымучила улыбку. – Это, наверно, звучит, как шиза, но…

– Не, это понятно, – бросила Агнешка. – Почему нет.

– Да?

– Ну, я сама не пишу, – полуприкрытые глаза Агнешки лениво пропускали через себя остатки света. – Но как чуваки из какого-нибудь фильма оказываются вдруг более настоящими, чем ты, и тебе куда важнее, что будет с ними, чем что с тобой, – это вполне понятно.

Лана вернулась. Вопросительно посмотрела на Агнешку:

– Едем?

Лягух отъехал.

– Всем отзвонилась? – поинтересовалась Агнешка.

– С братом говорила, он взял. Связь прерывалась постоянно. Приходилось каждый раз перезванивать.

Лана помолчала; как бы вспомнив, вылила на руки немного санитайзера.

– Мама, оказывается, действительно была в области. Она уже вернулась, у них как будто бы всё нормально. Даже про Бакстера не забыли.

– Что ты им соврала? – спросила Агнешка.

– Что?

– Ну. Про нас.

– А. Ничего. Он не спрашивал. Я спросила, не слышно ли что в новостях, но он ничего не знает. Попросила ещё его связаться с Максом… Узнать, получил ли он от меня что-нибудь. Но говорят, он сейчас не в городе.

Агнешка как-то недовольно и напряжённо сжала губы на секунду.

– А напрямую ему не пыталась позвонить?

– Мобильник не отвечает. Может, попозже наберу рабочий. В следующий раз и наберу, наверно. Думаешь, я не хотела? – Лана глянула на неё. – Я вообще в сто двенадцать думала, ещё после той трассы на насыпи. Там тогда таксофон не работал. А потом поняла, что… всё равно, даже если б и дозвонилась. Что бы я им сказала – мы непонятно где, за нами гонится непонятно что, а вокруг все какие-то странные?

– Да можно и так, – Агнешка с усмешкой дёрнула рычаг. – В крайнем случае, обзовут ещё разочек провокатором. Ты всё равно в будке.

– Да не в том дело, просто… – Лана задумчиво рассмотрела свои руки на коленях. – Вот смотри. Ты сидишь у себя дома уютненько перед экраном, и тут тебе звонят. Твой знакомый звонит. И рассказывает всё то, что у нас здесь сейчас. Что ты подумаешь? Что он тронулся или под белочкой? Или что фантазирует, чтоб привлечь внимание? Или заделался в пранкеры? Или что? Это же, ну… не может быть.

Агнешка неопределённо мотнула головой.

– Я просто… не смогу объяснить так, чтоб они поняли, – продолжила Лана. – Никому из них. Это совершенно другое – то, что у них, и то, что у нас. Там, у них, действительно такого нет и не было, пока они не видели это и не были здесь, что-то из альтернативного существования. Я могу что угодно говорить. Это всё будет ни о чём. Что мне сказать, мир вокруг сошёл с ума? Так он давно сошёл, это не новости. Или, может, с миром всё нормально, и это я сошла? А? Я, ты? Он, она? Господи, да я даже Нелли объяснить не смогла – вы же слышали! Она же… как будто мы просто приблудились немного. Она же ехала с нами и видела всё то же самое, почему тогда? Почему? – она перевела всхлипывающее дыхание, несколько раз вдохнула и выдохнула спокойнее. – Понимаешь, да? Понимаешь меня?

– Я? – Агнешка обернулась на секунду. Губы её дрогнули в странной улыбке. – Я прекрасно понимаю.