полная версия

Изабелла Мия
Легенды миров: вышедшие из-под земли

XXXV

И как только шейх сел, он задал вопрос:

– Научились принимать свою прежнюю ипостась по собственной воле, Ваше высочество, или дело в чем-то другом?

– Второе, Ваше величество. И никого не должно интересовать, как я это сделала. Этот эффект должен пройти уже через двадцать минут, поэтому поторопимся. – Селена уперлась ладонями о стол и прямо посмотрела на шейха. – Я советую вам оставить девочку в покое и отозвать все свои обвинения, признать, что все, что написано в этих документах, – ложь.

– Теперь и вы решили ставить мне условия? Что же будет, если я не исполню ваш приказ, мне интересно?

– Вам лучше не знать. – Ответила Селена и, как бы случайно закатала рукав платья, где была защита Бога. – Лучше не знать.

Киллиан и Влад снова переглянулись, только теперь с усмешками. Только у Киллиана вместе с гордостью все еще оставался страх. Кто знает, что выкинет шейх в следующий момент.

– Со мной лучше не спорить, Ваше величество. Пусть Бог все еще не вернулся, но я справлюсь и без его помощи, он дал мне столько всего, что я стала самым опасным человеком в мире, и я говорю не про защиту. Это один из его даров. Один из… – это я выделила особым тоном. – Все еще хотите со мной спорить, Ваше величество?

Шейх молчал, долго молчал. Все это время они не отводили друг от друга глаз, и у Киллиана с каждой новой минутой нарастала тревога. Они молчали, когда в кабинет вошел Алекс и положил коробочку в темно-синем бархате на стол.

– Готовы доказать истинность вашего камня? – шейх не двигался, только прожигал Селену взглядом темно-карих глаз. – Или вы знаете, что ваш камень – подделка? Если вы хотите доказать обратное – достаньте свой камень, и мы проверим его на подлинность. Если не захотите – вы уже докажете поддельность перед всеми.

– Я не должен доказывать подлинность своего артефакта.

– Если бы это был подлинник, вы бы не пытались избежать этой проверки. – Сказал император Алан, складывая руки в замок, а на них уложил подбородок. – Мы все ждем, чем закончится эта история. Вы думаете, что мы рады находится при этом бессмысленном разговоре?

– Если ты не достанешь этот сраный камень, я возьму его сам. – Уже вмешался император Николас.

Шейх все также не двигался, и император уже начал подниматься, когда дверь с грохотом распахнулась. Все обернулись туда резко, и только Селена повернула голову медленно, а потом повернулась обратно, не обратив никакого внимания.

В зал вошла Сирена, одетая в белые брюки и черную водолазку с серебряным узором. Солдаты, стоявшие у входа, двинулись за ней, пытаясь удержать ее. Следом за ними вошел Айзек, которого, я надеялась, не будет на совете. Он поклонился и поприветствовал правителей, сев рядом с папой, не обратившим на него внимания, пока солдаты пытались хватить Сирену.

– Не позволено впускать посторонних. – Сказал один из них и схватил ее за локоть. – Как ты вообще прошла во дворец?

– Какое у вас право не впускать мою жену? – скучающим тоном поинтересовался император Николас, садясь обратно и закидывая руки за голову, скрепляя пальцы в замок. Солдат сразу же отпустил Сирену и, поклонившись, прошептал извинения и ушел, закрыв за собой двери.

Сирена направилась к императору и села на пустой стул рядом с императором.

– Что я пропустила? – спросила она, обращаясь к мужу.

– Мой сын обвинил Эмира в подделке артефакта, а именно камня истин, а его жена решила отправиться с ним в случае проигрыша. Она показала им кольцо. Эмир хотел забрать ребенка силой, но тут Киллиан начал угрожать Эмиру мечом, и его жена приняла зелье. – Все это время Сирена стучала ноготками по столу, но стоило ей услышать про зелье, на секунду замерла, но вскоре продолжила в том же ритме. – Заставила Эмира сесть, вежливо попросила его отказаться от попыток забрать ребенка, а теперь мы хотим проверить подлинность камня. Но Эмир ни в какую не хочет его показывать.

– Что вызвало сомнение в подлинности камня?

– Он окрасился синим, когда дочь Киллиана сказала, что не совершала преступлений, в которых ее обвиняют, а кольцо принцессы Вероники в это время загорелся желтым.

– Мои глаза и уши меня не обманывают? – усмехнулся шейх. – Сам император Дарки отвечает женщине.

Николас засмеялся.

– Поверь мне, ты и твоя жена единственные, кто не знал о наших настоящих отношениях. Никто в этом зале не удивлен, ты не видишь? – Шейх осмотрелся и заметил удивление только на лице стоящего рядом с Киллианом Влада и Айзека. – Ну кроме них.

Шейх обернулся на Равилию и Хасана, абсолютно спокойных. Повернулся обратно на императора.

– Неужели ты прогнулся под женщиной, Николас?

– Нет. Я просто знаю, – мне нужно быть полным идиотом, чтобы не доверять ей во многих вопросах. И если бы ты таким идиотом не был, ты бы уже давно понял, что на многие мои решения влияет именно она.

– Ладно, угомонись, Ник. – Улыбнулась Сирена.

– Не называй меня так.

– Ладно-ладно… – она подняла руки в извиняющемся жесте. – Успокойся… дорогой.

– Это еще хуже. – Произнес император тихо, и Сирена усмехнулась, посмотрела на бархатную коробочку.

– На самом деле этот камень бесполезен. – Сказала она. – Вы могли просто попросить, чтобы шейх показал свой камень и сказать такую истину, которую и так все знают. Например, свое имя. Или же бросить его об стену. Настоящий камень истин настолько прочный, что он, скорее всего, пробьет камень, чем разобьется сам.

– Он не собирается его показывать. – Ответил вместо Селены, уже открывшую рот, отец Киллиана. – Слишком высокий риск быть раскрытым и потерять свой статус.

– Да, ты прав. – Сирена скрестила руки на груди и положила ногу на ногу, откинувшись на спинку стула. – Шейх слишком… громкий. К тому же, считает себя самым лучшим в мире, раз решил, что нарушение законов Дарки сойдут ему с рук. И жену он себе под стать нашел, такую же высокомерную и наглую, которая выпускает свою злость на ни в чем неповинных людях, которые просто оказались рядом. Идеальная пара.

– Ты, как всегда, права, Сирена. Как он вообще стал шейхом, если вообще…

– Вы знаете, что я вас слышу. Понимаете, чем это может грозить вам двоим?

– Чем? – спросил император и чуть повернул голову, смотря на него свысока, при том, что шейх встал на ноги, а император все еще расслабленно сидел на кресле и был ниже. Киллиан перевел взгляд на Селену, когда она развернулась, чтобы сесть на кресло. Он погладил Атию по спине и усадил ее на соседнее, и сам сел на подлокотник между ней и Селеной, положив руку ей на плечо. Мышцы под его ладонью, которые еще секунду назад были напряженными, расслабились. – Король Аарон рассказал, что ты угрожал ему военным конфликтом. Как думаешь, кто победит в случае начала войны между Валанизом и Даркой? Я думаю, что это будет моя империя, мои военные обучены намного лучше твоих, да и ума у меня побольше, я не действую на эмоциях, я знаю, что такое стратегия, переговоры с другими королевствами… Последнее, кстати, поможет больше всего, ты показал себя сегодня. Показал, что недостоин сидеть на троне и править тысячами людей.

– Ты все сказал?

– Мне продолжить говорить причины, по которым тебе не стоит бросать мне вызов и угрожать войной? Что ж, продолжим. Я более опытный, как в управлением финансами, так и в военном деле, поэтому знаю, как максимально уменьшить уровень безработицы на время войны и управлять армией, а еще мужчины мне верят, поэтому пойдут добровольно защищать империю, а ты своих будешь уводить на фронт силой, а если учесть то, что, как я уже сказал, моя армия более подготовленная, твои войска будут нести немалые потери, поэтому ты будешь призывать на войну все больше и больше людей, за что вскоре получишь беспорядки на другом конце Валаниза из-за нехватки рабочей силы и той же безработицы. А еще я сомневаюсь, что король Аарон продолжит поставки акрина в Валаниз после этого, что просто уничтожит твою империю. Это все. Есть, что добавить против моих слов? – Шейх молчал, прожигая императора горящими от ярости глазами. Николас усмехнулся и уселся поудобнее. – Я так и думал. Тогда у меня все. А нет, не все. Ты знал, что нарушение законов чужой империи стоит жизни? Ты знал, что ребенок даркийца, не важно мальчик или девочка должны жить рядом с отцом? И если сокрыть правду о рождении ребенка, если, конечно, сам отец ребенка не хочет держать его рядом с собой, то это может стоит в том числе и жизни. Как я понимаю, мать этой девочки скрыла правду о ней не по собственной воле, а кто-то заставил ее замолчать, заперев в какой-то халупе далеко за пределами Дарки, да и пригодных для жизни территорий Валаниза тоже.

– Ты еще ответишь, уж поверь мне.

– За что? Я ничего не сделал. Я просто рассказал тебе все твои риски в случае твоего безмозглого поведения и начала этой краткосрочной войны, в которой ты абсолютно точно проиграешь. За это я должен ответить? За то, что спас твою задницу, которую могли усадить на кол взбешенные жители твоего Валаниза? И про риски, если будет доказано, что это ты скрыл от моего сына, что у него родился ребенок, забыв, что у даркийцев есть печать на руке, то я буду просто обязан казнить тебя на глазах взбешенных жителей Валаниза. Ты вроде шейх целого государства, так почему ты ведешь себя как сука во время течки?

Шейх несколько секунд прожигал императора взглядом, а тот продолжал смотреть на него все также свысока с усмешкой на лице. Шейх Эмир сделал шаг по направлению к нему, встал за его спиной, но Николаса это никак не волновало, он повернулся к столу и закрыл глаза, его руки все также находились сцепленными за головой. Уафия сделала шаг назад, сильнее прижав к себе ребенка, он заплакал, и она начала его качать, но это не помогало, казалось, он начинал плакать все сильнее.

– Ты слишком дерзок на язык, Николас. Будь мы в Валанизе, тебя бы уже схватили и отрезали язык. – Император только улыбнулся, проводя языком по зубам. – Но к моим угрозам в свой адрес ты прислушиваться не будешь, может, что-то другое заставит тебя угомониться.

Глаза императора сразу распахнулись, карий глаз начал покрываться тенью, усмешка с губ пропала. Киллиан напрягся и хотел подняться, чувствуя неладное. И не ошибся.

Все произошло слишком быстро, Сирена закричала имя дочери, и Николас резко встал с кресла, свалив его на пол, и в какой-то момент схватился за лезвие сабли над головой Элении и отбросил ее в сторону. Все это произошло чуть больше, чем за секунду. Из его ладони текла кровь, но он ее будто не замечал, прожигая яростным взглядом шейха. Сирена поднялась со стула, подбежав к ничего не понимающей дочери.

Киллиан вскочил с места и тоже хотел подойти к ней, но папа его остановил, удержав за локоть, и Киллиан остался стоять на том же месте, сжимая руки в кулаки, причиняя самому себе боль. Селена также поднялась и положила руку ему на плечо, и вся его ярость начала постепенно его покидать, но страх никуда не делся. Хасан, несколько секунд смотрел то на отца, то переводил взгляд на Элению, но вскоре подошел к последней и, положив руку ей на плечо, о чем-то ее спросил, на что она, слегка бледная, кивнула с легкой улыбкой.

– Ты посмел напасть на мою дочь? Ты полный тупица. – Император ударил его в нос пострадавшей рукой так, что тот сделал несколько шагов назад и прислонился спиной к стене, садясь на пол. Николас подходил к нему все ближе, словно хищник над добычей, капая кровью на мраморный пол. – А хотя нет… Как я понял, ты кое-что осознал. – Император сел перед ним на корточки. – А именно то, что ты проиграл совет еще до вынесения решения нами, ведь знал, что тебя раскусили с подделкой камня. Тебе больше нечего было терять, ты больше не являешься шейхом. И ты решил мне ответить, но я не поддавался на твои смешные угрозы, ты решил убить едва ли не самого беззащитного здесь человека, а именно мою дочь. И это было очень глупо. Покушение на члена королевской семьи карается смертью, несмотря на статус нападавшего. Из-за подделки камня тебя бы просто лишили титула и отправили подальше, а теперь живым тебе не остаться.

– А какой смысл? Умру я через пару месяцев или через несколько дней, какая разница. Я болен, мне осталось немного, какой смысл мне бороться за жизнь?

Селена, стоящая рядом с Киллианом, вздрогнула. Деминиан говорил что-то подобное…

– Вот оно как… – Сказал император. – Не будь я даркийцем, я бы тебя даже пожалел. Но увы… Жалеть несостоявшегося убийцу дочери не собираюсь.

– Сказал даркиец, которому с самого рождения прививали ненависть к женщинам и вбивали в голову то, что они существуют лишь для развлечения и продолжения вашего рода. Когда ты успел измениться в этом плане?

– Сказал валанизец, у которого в правилах народа есть одна фраза: «Женщину стоит уважать и заботиться, оберегать ее от мук душевных и физических». И я это сейчас говорю тому, кто отравил свою собственную дочь и хотел отправить свою внучку в Дарку, подвергнув ее этим мукам. – Император вытер рукавом пот со лба, и шейх усмехнулся. Он оторвал руки от лица, и из его носа кровь текла, не останавливаясь, капала на серый камзол, пачкая его красно-бурыми пятнами.

Император поднялся, чуть покачнувшись, но сразу взял себя в руки и уже твердым шагом направился к Сирене и Элении, последнюю он потрепал по голове здоровой рукой, явно поддерживая ее. Но Сирена нахмурилась, когда император начал стирать у себя со лба просто град пота.

– Успокой своего ребенка, он действует мне на нервы. – Сказал он Уафии, продолжающей укачивать плачущего ребенка.

– Ты ведь не думаешь, что я настолько глуп, Николас? – поинтересовался шейх, на что император повернулся к нему, смотря на него так, будто перестает что-либо видеть. Оперся о спинку стула, стараясь удержаться на ногах. – Неужели ты думал, что я не знал, на что ты способен? Я ведь был уверен, что ты кинешься ее защищать, а тогда будет не время думать, как ты будешь останавливать оружие: остановить лезвие или просто выбить саблю у меня из рук.

– Николас, сядь на стул. – Сказала, а точнее приказала Сирена.

– Я в порядке. – Император вытянул раненую руку, отказываясь.

– Он отравил лезвие. Сядь, ты сейчас свалишься! – Она схватила его за шиворот и силой усадила на стул, проверив температуру.

– Папа…

– Отец!

Киллиан кинулся к нему, на этот раз его никто не останавливал, папа сам поднялся и подошел ближе, как и император Алан. Но Киллиан боялся, боялся потерять отца, и вместе с этим страхом внутри росла ярость. Он отошел от него и, вытащив меч, прижал его к шее шейха. На этот раз страха не было, руки не тряслись и были готовы вонзить лезвие в шею человека.

Папа хотел его остановить, выкрикнул его имя, но Киллиан никак на него не отреагировал.

– Твой генерал тебе не подчиняется? – поинтересовался Айзек, но Киллиан даже не отреагировал на это, продолжая надвигаться на шейха.

– Лучше заткнись! – рявкнул папа, но и на это Киллиан не обратил внимания.

– Что за яд ты использовал? – обманчиво спокойно спросила Сирена у шейха, подойдя на шаг ближе, она не пыталась останавливать Киллиана. А из носа императора уже потекла кровь.

– Думаешь, я скажу? Твой муж с самого начала оскорблял меня, стоило мне только взойти на престол! Думаешь, я забуду годы, которые я провел с этой яростью к нему?

Сирена несколько секунд молчала, а потом резко вытянула меч Николаса из ножен и двинулась в его сторону. Она наставила второе лезвие меча ему на горло, отрезав несколько волосков бороды.

– Или ты сейчас же скажешь это, или…

– Или что? Убьете меня? Я ведь нужен вам живым, раз вы хотите узнать эту информацию. Да и сомневаюсь, что вы способны кого-то убить.

– Я способна, не переживай. – В доказательство своих слов она чуть проткнула шею шейха. – Но я говорю не про убийство. Я хотела сказать, что, если ты мне не расскажешь все сам, я выбью из тебя это признание.

– А я знаю достаточно способов пыток. – Поддержал Киллиан. – В академии и не такому нас учили. Ваш сын может это подтвердить.

– У вас нет на это времени. – Шейх посмотрел на Сирену. – К тому же, ты ведь не хочешь делать это перед своей спокойной маленькой дочкой?

Сирена рыкнула словно животное, так рычала я, когда обратилась. Она точно хотела разорвать ему горло, она точно смотрела прямо туда. Но она быстро успокоилась и отошла от шейха, глядя в пустоту, и огрубевшая кожа, чем-то похожая на чешую, появившаяся на ее шее и подбородке, начала постепенно исчезать. Какой она оборотень?

– Киллиан! – раздался мой голос за его спиной, он повернулся и уставился на Селену, чувствуя лишь опустошение. – Неважно, какой яд он использовал. – Она показала ему металлическую пробирку, в которой было зелье, что мы делали с Алексом. Ту же самую пробирку, что осталась у него. – Здесь противоядие от всех ядов.

– Оно точно сработает? – спросил Киллиан.

– Оно уже работает. – Ответила Селена и указала на императора, который начал спокойно и размеренно дышать. Эления вытирала кровь под его носом, которая уже не текла.

Сирена подошла ближе и положила чуть дрожащую руку ему на лоб.

– Температура нормализировалась, он больше не такой горячий.

Киллиан подошел к Селене ближе. Он ослабил связь, позволяя ей почувствовать все, что испытывал он. Облегчение, благодарность и нежность… Он зарылся носом ей в волосы, вдыхая слабый кисловатый запах моих любимых цветов.

– Спасибо… – Прошептал он и положил руки Селене на талию, на них легли ее ладони.

Они простояли так недолго, но это казалось вечностью. Сердце Киллиана было готово вырваться из груди. Он рискнул обнять ее крепче, она не отталкивала, наоборот, навалилась спиной на его крепкую грудь.

Киллиан целовал ее в макушку, гладил живот сквозь ткань платья. Они стояли так до тех пор, пока император не очнулся. Сирена обхватила его за локоть и убрала волосы с мокрого лба.

– Как себя чувствуешь? – спросила она.

– Как покойник. – Ответил он. – Внутри будто черви копошатся.

За это он получил нехилый такой подзатыльник, но несмотря на это он засмеялся и погладил затылок. Сирена отошла, скрестив руки на груди, недовольно на него глядя.

– Я за него переживала, а он!..

– Не злись. Ты же меня знаешь.

Сирена раздраженно выдохнула и ничего не ответила, Николас попытался встать и подойти к жене, но тут же получил от нее приказ сидеть на месте. И он это исполнил.

– Что вообще произошло?

– Ты поступил глупо, вот что произошло. Ты не мог отбросить его саблю магией? Нет, надо было ему выделываться! – почти кричала Сирена, разводя руками и раздраженно жестикулируя. Плач ребенка только добавлял этому крику громкости, потому что каждый хотел перекричать другого. – Ты понимаешь, чем это могло закончиться? Этот ублюдок отказался рассказывать, какой яд он использовал! Еще бы немного, нам бы пришлось его пытать, а времени на это у нас не было. Яд действовал слишком быстро!

– Сирена, не злись… – Николас вытянул руку в ее сторону, пытаясь ее успокоить. Безрезультатно.

А Селена положила ладонь на руку Киллиана, лежащую на моей талии, и вынудила его отпустить ее. Селена пошла к Атии, с которой о чем-то говорил Айзек, и протянула к ней руки, присев на корточки. Подняла ее на руки и с улыбкой сказала:

– Да ты совсем легкая. Тебя вообще не кормят? Пойдем к папе, подальше от этого… – Селена не договорила. Закончила фразу только рядом с Киллианом и так, чтобы это услышал только он: – Ублюдка.

Когда Селена шла к нему с Атией на руках, глаза Киллиана расширились, и он не мог оторвать от них взгляд, его губы слегка приоткрылись, он выдохнул, и его сердце быстро забилось. Ему нравился этот вид. Нравилось, как Селена выглядит с ребенком, его ребенком, на руках.

Киллиан погладил Атию по волосам и поцеловал ее в лоб, понимая, что они победили. Ее не заберут. Похоже, именно это он ей и сказал на незнакомом мне языке. Она заплакала и обняла его, сидя все также на руках Селены. Киллиан подошел ближе и обнял их обоих.

– Не злиться?! Ты умереть мог, потому что решил выпендриться перед всеми, насколько ты крутой, что остановил меч рукой! – она резко повернулась к Уафии. – Угомони этого сраного ребенка, меня уже тошнит от его крика!

Крик Сирены заставил Атию сильнее прижаться к отцу, он что-то ей сказал, и она сразу же успокоилась. И этот крик заставил Киллиана щуриться и молчать, как и императора. Что-то заставляло его не вмешиваться в этот разговор. И как бы он не хотел это прекратить, понимая, что его отец не в том состоянии, он был… доволен…

Сирена была права, император мог запросто отбросить саблю шейха, просто махнув рукой, для этого бы даже не потребовалось разворачиваться к нему. Просто сидя использовать заклинание. Без даже малого риска для здоровья.

И то, что Сирена отчитывала императора, Киллиану явно нравилось. Может, он надеялся, что она сможет его образумить, заставить не поступать так рискованно. Потому что Киллиана бы он вряд ли послушал.

– Скажи спасибо принцессе Веронике, что она дала тебе противоядие, которое работает со всеми ядами в мире! Без нее ты бы был мертв.

– Сирена, у меня сейчас кровь из ушей пойдет. Впервые слышу, как ты кричишь как этот орун ^{Имеется в виду птица-говорун, обитающая на севере Сэнду. В брачный период самцы птицы кричат так, что к роще, где они обитают, нельзя подойти ближе, чем на километр, без риска на несколько минут остаться с заложенными от их крика ушами}. И насчет благодарности, я хотел поинтересоваться, благодаря кому я еще жив, когда ты перестанешь орать, чтобы спокойно ответить.

– Не говори мне, что это я виновата.

– Я не говорю этого, я предлагаю оставить этот разговор. И возобновить его уже дома. – Император смог подняться на ноги, правда слегка покачиваясь. Эления обняла его за талию, и он погладил ее по волосам, обняв в ответ. – Мы договорились?

– Договорились. – Сирена скрестила руки на груди.

Император отпустил дочь и начал подходить к Селене и Киллиану.

– Благодарю за спасение моей жизни, Ваше высочество. Я перед вами в долгу. – Он взял ладонь Селены и пожал руку. Киллиан почувствовал, как она напряглась и выдернула руку из его хватки. Император недоумевающе посмотрел на нее и наблюдал за тем, как она сжимала руку в кулак.

– Нет необходимости. – Бодро сказала Селена. – Считайте, что вы уже его вернули. – Она передала Атию отцу и достала из кармана металлическую пробирку и кинула ее в Алекса, он поймал ее, но едва не уронил, в последний момент прижав к груди. – Ты и Вероника полнейшие параноики, это правда противоядие. Ты думал, что я пытаюсь убить себя же? Я, конечно, иногда веду себя как ненормальная, но не настолько, чтобы самоубиться!

И тут откуда-то из-за угла послышался громкий смех. И Киллиан его сразу узнал. Кай. И он постепенно начал появляться. Кай никак не мог успокоиться, он держался за живот и медленно сползал на пол.

– Ты заткнешься, нет? – спросила Селена, смотря на Кая. Киллиан переглянулся со своим отцом, который был удивлен не меньше его.

– Сэл… – Он прервался на смех. – Ты пыталась убить себя несколько раз, а еще моего отца просила уничтожить твою душу, чтобы больше не перерождаться. И ты говоришь, что не настолько ненормальная, чтобы самоубиться?

– Тогда у меня не было никакой цели, чтобы жить дальше. А сейчас она есть, и пока я ее не выполню – моей смерти ты не дождешься.

– Я ее и не жду. Мне хватило твоей второй. – Это он сказал слишком серьезно, забывая про смех, и поднялся на ноги, подошел ближе. – Я буду защищать тебя также, как и тогда. А твой муж тем более. Это ты своей смерти не дождешься.

– Да знаю я. – Раздраженно пожала плечами. – Вы оба любите обо мне заботиться так, что я отойти от этой заботы не могу целыми днями. И это я еще не говорю про то время, пока я была беременна. Вы двое мне даже вставать без надобности тогда не позволяли. Про твоего отца я вообще промолчу.

– Да, лучше промолчи. – Просто ответил Кай и важной походкой прошел к шейху, сцепив руки за спиной. Сел на корточки перед ним. – Ты Эмир, да? Ублюдское имя. – Кай поправил его воротник. – Ты конкретный идиот, ты это знаешь? То, что ты умираешь, еще не дает тебе права забирать с собой и чужие жизни.

– Кто ты такой, Тьма тебя подери?!

Кай усмехнулся, и его руки начали становиться черными, начиная с кончиков пальцев, они удлинялись, становились похожими на когти. Следом на его спине появилось два огромных крыла из чистой тьмы, и его глаза начали чернеть, оставляя только красную радужку глаз, что начинала гореть ярче, чем обычно. Шейх попытался подавить крик и отползти от него подальше, но стена отказала ему в подобной возможности.

Но испугались Кая лишь немногие: шейх, Уафия, Хасан, Равилия и Атия. Четверо попытались отойти от него подальше, Атия сильнее прижалась к Киллиану. Но Киллиан не боялся, он будто знал, чего стоит ждать. Он осмотрелся. Селена стояла, прищурившись и склонив голову к плечу, папа был немного удивлен, но он стоял на месте и наблюдал. Влад, нахмурился, так же, как и Алекс, и осматривал всех, будто не понимая, что происходит.

– Я сама смерть… – Кай улыбнулся так, что шейх начал задыхаться. И будь там я, то уже давно убежала бы подальше. – Я сама тьма… Создание черной магии, воспитанное Богом. Селена ведь рассказывала обо мне, о приемном сыне Бога на своем дебюте. Неужели забыл, как я оторвал руку ее деду?

Киллиан посмотрел на Айзека, уже поднявшегося с места и смотрящего на Кая со страхом, неосознанно отходя назад. На месте его правой руки красовался металлический протез с двигающимися пальцами.

– Нет… – шейх покачал головой, отказываясь верить в то, что перед ним происходит.

– Да… – сказал он таким тоном, что хотелось сбежать от него подальше, и реакция шейха была весьма понятна. – Я возродился, и это самое страшное, что могло произойти с миром.

Шейх несколько раз глубоко вдохнул, открывая рот, словно рыба, выброшенная на берег, и, закатив глаза, скатился на пол. Его глаза закрылись. Уафия вскрикнула, ребенок, кричавший все это время на ее руках, уже охрип, но продолжал плакать. Хасан и Равилия сделали шаг к отцу, но не рискнули подходить к Каю ближе.

Кай поднялся и закатал рукав камзола, открывая вид на печать защиты Бога, только она отличалась от моей. Моя была простой, в форме простенького щита, а его – огромной, и золотые линии, исходящие от нее, обвивали все его предплечье от запястья до локтя.

Золотой свет от защиты прошелся по всем линиям, и они расползлись по всему его телу, в том числе и на лицо. Облик начал меняться, Кай становился прежним, тени пропадали. Кай снова сел на корточки и снял с шейха серебряную корону.

– Что с твоими тенями? Их будто стало больше. – Спросила Селена, осматривая парня с головы до ног.

– Дия тебе не рассказывала, как я умер? – невозмутимо ответил он, поправляя рукав.

– Рассказывала. – Кай кивнул, но ничего не ответил, и подошел к Хасану и Равилии.

– Ваш отец просто потерял сознание, скоро очнется. Не стоит переживать. – Он заострил все свое внимание на Хасане. – Приветствую нового шейха Валаниза.

Кай надел на его голову снятую корону. Она засветилась ярким светом, прежде красный, чуть мутноватый камень стал голубым и прозрачным, как слеза. Кай, отойдя, слегка поклонился Хасану.

– Вы можете назначить правителя? Вы же не относитесь к жрецам. – Сказала Уафия.

– Я сын Бога, для меня нет ничего невозможного. Мне не нужен дар жреца для этих целей, у меня есть разрешение моего отца, а его слово намного важнее слов любого смертного.

Хасан нерешительно склонил голову, кланяясь Каю и принимая свой новый титул.

– Я отзываю прошение моего отца о перевозе моей племянницы в Дарку. Она остается с отцом и может приезжать в Валаниз, когда пожелает. Мы примем ее.

Киллиан улыбнулся одной стороной губ и, приложив руку к груди, поклонился. Следом за ним поклонились и все остальные, принимая власть Хасана.

В душе Киллиана поднялось облегчение. Он победил. Атия останется с ним. Ее жизни больше ничего не угрожает. Как бы он ни относился к Хасану, он был рад тому, что он занял престол отца. Но эта радость быстро сменилась на раздражение, когда Айзек вклинился в разговор:

– Вы не можете так легко разрешить этот конфликт! Мы собрались на совет, который должен разрешиться голосованием! Вы нарушаете вековые традиции.

– Что ж, голосование – так голосование. – Сказал Кай, хлопнув в ладоши. – Я буду придерживаться нейтралитета в этом вопросе. Поднимите руки те, кто против того, чтобы забирать этого ребенка в Дарку, как того требовал бывший шейх.

Руки подняли почти все, кроме Уафии, Айзека и бессознательного тела бывшего правителя Валаниза. Большинство с огромным перевесом голосов.

– Требовать, чтобы руки подняли остальные – бессмысленно. Уже все ясно. Против лишь трое.

– Двое. – Сказала Сирена. – Я против того, чтобы бывший король Каралана участвовал в этом голосовании.

Она подняла руку, и над ее ладонью появилась печать, из которой выпали бумаги. Она передала их папе. И, читая их, его взгляд становился все более жестоким. И уже на третьей странице он бросил бумаги на стол и не своим голосом приказал солдатам:

– Увести моего отца. Выбросить его из дворца! И больше никогда не впускать его! Сегодня я объявляю своего отца мертвым официально. – Айзек и солдаты недоумевающе смотрели на него, не понимая, что вдруг произошло. Что он прочитал в этих бумагах, что заставило его так сказать. Папа заметил, что никто ничего не сделал, он резко выпрямился и направился прямиком к Айзеку.

Схватив его за шиворот, папа повел его к окну.

– Что ты делаешь? – вырывается Айзек, но папа бьет его головой об стену и открывает двери балкона. Затем папа подвел Айзека к перилам и толкнул его вниз. Раздался крик Айзека, падающего с высоты нескольких этажей.

Киллиан неосознанно закрыл Селену и Атию своим телом, закрывая их от неизвестной опасности. Уафия сделала шаг назад, прижимая к себе ребенка. Папа оперся ладонями о перила и посмотрел вниз, а когда поднялся, уже спокойнее, но в его голосе все также слышались раздраженные нотки, сказал солдатам:

– Убрать тело с земли.

Киллиан с Владом переглянулись, оба не понимали, что нашло на папу. Император Николас взглянул на Сирену, молчаливо спрашивая ее об этом, она не была удивлена, только смотрела на папу с нахмуренными бровями. Император Алан был не удивлен, будто знал, что это произойдет.

Двое солдат, которые поняли, что их ждет подобная участь, что и бывшего короля, они почти бегом вышли из зала.

Ребенок на руках Уафии не прекращал плакать. И Сирене, в конце концов, это надоело, она посмотрела на нее, продолжающую качать ребенка, что никак не хотел успокаиваться. Шейх начал просыпаться. Он сел и провел рукой по голове и, не нащупав короны, осмотрелся глазами с лопнувшими капиллярами. Тяжело задышал, заметив корону с изменившимся камнем на голове Хасана. Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, что произошло.