Изабелла Мия
Легенды миров: вышедшие из-под земли
– Плевать, что он просил. Если тебе ближе кошки, то в кого-то из них тебе и нужно обратиться. Тебе самой будет легче. Готова? – я кивнула. – Тогда делай, как я.
Шан встал на колени и уперся ладонями о землю. Я повторила за ним. Как хорошо, что там, где мы это делаем, нет крови.
– Теперь в мельчайших подробностях представь, как будет выглядеть животное, в которое ты обращаешься.
Я представила черную пантеру. Черная блестящая шерсть, горящие серые глаза, огромные лапы, острые зубы и когти. Около уха до шеи будет идти линия белых волос.
– Представила? – я кивнула. – А теперь тебе необходимо представить, как твое тело меняется, как ломаются кости, как ты принимаешь образ животного. И тогда пути назад уже не будет. Это было с начала времен, чтобы оборотни не могли отказаться от обращения в самом начале. И пойми одну вещь, она поможет тебе справиться. Люди постоянно проходят через испытания, это часть нашей жизни, без них мы бы не стали теми, кто мы есть. И эта боль станет одним из тех испытаний, через которые тебе предстоит пройти в будущем.
– Я не смогу это отменить, если станет слишком больно? – Шан кивнул. Пути назад у меня не будет, я могу только терпеть эту боль. – Я могу сделать это позже, а сейчас поучиться магии?
Я попыталась встать, но Шан слишком быстро оказался рядом со мной и вынудил сесть обратно, но он уже держал меня за плечи, чтобы я не могла сбежать. Он ухмылялся и не давал мне выбраться из его хватки.
– Не боись, птенчик, через подобное все проходят, и все сначала пытаются сбежать от этого, ты не одна в подобном положении.
– Пусти меня, я буду учиться магии! – выкрикнула я и попыталась выбраться, но этот кот слишком крепко меня держал.
– Поздно! – прокричал Шан слишком весело. – Надо было раньше говорить, что хочешь учиться магии. А хотя выбора-то у особо и не было.
– Что?! В каком смысле не было?!
– Понимаешь, ты можешь превращаться в несколько видов животных, у главы был один подобный знакомый, который долго не хотел обращаться по каким-то причинам, и у него начались проблемы – изменение каких-то частей тела на животные в самые разные моменты. И это начиналось без ведома человека. Но стоило ему один раз обратиться в зверя, все прекратилось. Хочешь также? – я покачала головой. Не очень хочется в самый неподходящий момент испытывать боль от непредвиденного частичного обращения. – Тогда обратись прямо сейчас, тогда у тебя не будет этих проблем, а следующие обращения пройдут менее болезненно. В этом можешь мне верить. Договорились? Я тебя отпускаю?
Я кивнула, и Шан отпустил мои плечи. Нужно забыть про этот страх. Если я превращусь сейчас, то от будущих проблем я точно буду избавлена. Следующие обращения не будут такими болезненными… Надеюсь, Шан был прав…
Представить, как меняется тело, как… ломаются кости… Нет, я не могу! Не хочу, я уже ломала руку у гокке и помню, как это больно! Я почти вскочила и поднялась на ноги, но меня снова схватили и посадили на землю, над ухом раздался смех. Шана передо мной не было, он держал меня сзади.
– Ты не оставишь попыток сбежать? Мне тебя держать, пока не начнется обращение, остановить которое на полпути невозможно?
– Я не хочу… – я захныкала, думая, что это поможет мне выбраться, но…
– Не дави на жалость, которой у меня, как и у любого хищника, нет. Сиди и превращайся. Превратишься – пойдешь куда угодно. Весь день свободна будешь.
– Я впервые вижу, что она чего-то боится. – Сказал Кай, подходя ближе, и сел передо мной на корточки. – Селена, ты превращалась в прошлом. Я помню самое первое твое обращение, когда ты, не задумываясь о будущей боли, приняла облик пантеры, после этого нам с отцом пришлось восстанавливать несколько комнат, которые ты «украсила» своими коготками. – Кай наклонил голову, скрывая лицо, и его плечи задрожали в попытке сдержать смех. Он поднял лицо на меня, и на его губах красовалась широченная улыбка.
– Давай так, если ты обращаешься, я исполняю любое твое желание. Чего ты хочешь?
– Отпустите меня!
– Мы это и так исполним, когда ты обратишься. Как насчет того, чтобы я ответил тебе на любой твой вопрос, связанный с твоей прошлой жизнью? Ты сможешь задать любой вопрос и получить на него правдивый ответ. Кроме вопросов, касающихся моего отца, это ты должна вспомнить сама, иначе у тебя могут быть проблемы. Договорились? Ты превращаешься, – я отвечаю на любой твой вопрос, кроме тех, что связаны с отцом.
Выбора у меня нет, а так у меня будет хоть какой-то шанс узнать что-то о прошлом. Да к тому же из уст того, кто лично при этом всем присутствовал. Хоть какая-то польза от этого.
– Ладно. Я согласна на это.
Кай усмехнулся и поднялся на ноги, встав недалеко от меня. А мне оставалось только смириться с болью, что меня ждет…
XXVIII
Тишина вечернего леса успокаивала. Широкие лапы мягко ступали по земле и прошлогодним листьям, издававшим легкое шуршание, единственный звук кроме тихого щебетания птиц где-то вдали. Тело полностью перешло в кошачий облик, я уже не чувствовала той агонии, с которой я превращалась. Кости и мышцы полностью трансформировались и уже не причиняли боль при каждом моем движении, как было в самом начале.
Как только я приняла облик пантеры, Кай застонал и закрыл лицо руками со словами «Я же просил», а я в это время даже пошевелиться не могла, папа и Киллиан даже испугались, что со мной что-то произошло. Я слышала их взволнованные голоса, и связь с Киллианом восстанавливалась. Сирена их успокоила, что это происходит с каждым оборотнем при первом обращении, каждому нужно свыкнуться с этой болью. Я слышала их, хотя они находились достаточно далеко от меня.
Я не знаю, сколько времени прошло прежде, чем я все же смогла поднять голову, но я смогла только немного поднять ее над землей, а потом снова свалиться от боли, смотря перед собой.
– Ты в порядке? – спросил подошедший Кай.
«А сам-то как думаешь?!» – хотела прокричать я, но из горла вырвался только рычащий звук, который принес мне дополнительную боль.
– Свою часть уговора ты выполнила, когда станешь человеком, я выполню свою. Можешь задать любой вопрос.
«Засунь эти вопросы себе знаешь куда!» – прорычала я.
Шан и Сирена засмеялись. Кай недоумевающе посмотрел на них.
– Она что-то сказала? – поинтересовался он.
– Тебе дословно перевести? Она сказала: «Засунь эти вопросы себе знаешь куда!». – Шан засмеялся.
– Ты уверен, что она сказала именно это? – спросил папа, который когда-то оказался близко ко мне и тоже сел рядом со мной. Я наконец-то смогла перевернуться с бока на живот и лапы, это отозвалось еще одной волной боли, из-за которой из горла снова вырвалось непроизвольное рычание.
Шан не отвечал, а просто поднял с земли мое кольцо с камнем истин, лежащее посреди порванной ткани от моей одежды, и показал его со словами:
– Она сказала именно так. – Камень загорелся желтым.
Чья-то рука прошлась по моей шее, и я, сама того не желая, зашипела, всю голову пронзило такой болью, что я упала лбом о сложенные на земле лапы, которые обвились вокруг макушки.
– Да… я знаю эту боль… Ну ничего скоро пройдет… – Шан гладил меня с головы до шеи, и я уверена, что это был он, ведь каждое поглаживание по шерсти происходило почти после каждого его слова. – Голова – это самое больное место у всех оборотней.
«Как только эта боль пройдет, я отгрызу тебе эту руку, которой ты ко мне прикасаешься!»
Сирена засмеялась, а Шан резко убрал руку.
– Не знаю, что меня больше пугает. То, что мне угрожает тихоня, которой до этого было не видно, не слышно. Или то, что камень горит желтым.
Руку я ему, к сожалению, не отгрызла, вместо этого он научил меня управлять этим обликом, объяснил, как менять образ котенка или взрослой кошки, как это делал он. И тогда меня отпустили погулять в зверином теле, позволили пойти даже в лес, правда, папу и Киллиана уговаривать пришлось, но все же Сирена вместе с Каем и Шаном это сделали. Только сказали вернуться до захода солнца, на праздник.
Я сидела в засаде, не знаю, что мне было нужно, для чего я это делала вообще. Я тихо сидела за поваленным, чуть жженным деревом, похоже, молния ударила, и наблюдала, слегка поднимая глаза над бревном. Долгое время ничего не происходило, я уже хотела сдаться и вернуться обратно, как кусты сбоку пошевелились. Из них вышла небольшая, размером с курицу, белая птица, чем-то по виду она напоминала ту же курицу, только с длинным хвостом из трех-четырех пышных перьев.
Мои уши подогнулись назад, а хвост начал беззвучно двигаться то в одну сторону, то в другую. Готовясь к прыжку, задние лапы переступали с одного места на другое. И наконец, лапы оттолкнулись от земли.
Мощный прыжок. Широкая передняя лапа прижала птицу к земле. Мои зубы вцепились в ее тоненькую шею, на язык и на землю капала горячая кровь, но она все еще была жива. Я перевернулась на бок и начала бить ее задними лапами, пока не услышала треск костей и не почувствовала клыками, что некоторые позвонки отошли друг от друга. Откуда-то сбоку раздались хлопки, я с рычанием обернулась на звук и заметила стоящего около деревьев Кая, хлопающего в ладоши.
– Ты птичку поймала, моя долбанутая подруга? – Сдерживая улыбку и смех произнес он. – Не дурно.
И перестал себя сдерживать, не удивлюсь, если его хохот был слышен на весь лес. Из моего горла вырвалось рычание, а зубы на птице сжались сильнее, не позволяя выронить или отдать кому-то добычу.
– Ладно. – Сказал он, отсмеявшись. – Пошли, праздник уже начался. – Я зарычала и отошла на шаг назад. – Не отберу, успокойся, у меня нет желания пробовать на вкус падаль.
Он слишком быстро оказался рядом со мной, и его рука схватила меня за шкирку и подняла над землей. Я всеми лапами сцепилась в птицу. Не знаю, что со мной происходит, но свою добычу я никому не отдам! Она моя!
Окружающее нас пространство начало меняться. Лес исчез в непроглядной тьме, и мне начало казаться, что я на огромной скорости куда-то лечу, и я еще сильнее вцепилась в мертвую птицу. Тьма сменилась на знакомую площадь с огромной статуей дракона, которая теперь из-за моего размера казалась еще больше, а более четкое зрение позволяло видеть даже некоторые отсутствующие чешуйки и небольшие царапины на крыльях.
В центре, как и в прошлый раз горел огромный костер, вокруг которого сидела вся деревня. Как только мы переместились туда, все взгляды сразу устремились на нас. Я снова вцепилась в добычу, хотя сильнее сжать ее в когтях и зубах, я думала, уже невозможно.
– Охотник, твою мать! – Сказал, снова едва сдерживая смех, Кай и отпустил меня на землю, а я отбежала от него. Он поэтому не хотел, чтобы я становилась кошкой? Что со мной вообще происходит?!
– Она птицу поймала? – спросил Шан, не вставая со своего места. Мои уши сами собой поджались, а тело готовилось убегать подальше вместе с птицей. Туда, где никто ее не заберет.
– Для нее это не опасно? – спросил Киллиан, сидящий где-то в уголке. – Ей можно есть сырое мясо?
– Она оборотень. – Ответил Шан. – Конечно, можно. Ее тело полностью перестроилось под образ животного, в том числе и внутренне. Только при обращении обратно в человека это может сыграть злую шутку, если в желудке или в кишечнике что-то останется. А сейчас пусть ест, если хочет.
Я спряталась за статуей вместе с птицей в зубах. Тут мне никто не помешает. Я опустила птицу на землю и вгрызлась зубами в ее грудку. Вкус ужасен. Почему я вообще это делаю? Зачем я продолжаю жевать это сырое мясо? Животные инстинкты? Прими я другой облик, было бы то же самое? Никогда больше не буду использовать способность оборотня! А пока я продолжаю есть это чертово мясо и не могу остановиться.
Люди веселились, рассказывали истории, а мне не было до этого дела, у меня была добыча, чьи кости я обгладывала, поэтому слышала все это обрывками.
Но когда все начали просить Сирену рассказать какую-то историю, от птицы остались только обглоданные кости, поэтому я немного выглянула из-за статуи и посмотрела на всех, меня никто не замечал.
Сирена подняла руку, и все замолчали, даже дети, что до этого веселились и делали что угодно, только не сидели на месте. И когда Сирена заговорила, я поняла, почему все замерли. Ее голос и слова владели какой-то особой силой, которая не позволяла отвлечься на другие дела. Даже я со звериными инстинктами принялась слушать ее рассказ. Сирена взмахнула рукой, и над костром возник огненный шар, вокруг которого кружился шар поменьше.
– Когда-то давно на месте нашего мира находились звезда и наполненный жизнью процветающий мир. Жители этого мира, жившие около звезды, поклонялись ей, кровавыми жертвами передавали свою энергию, они знали, что рано или поздно их мир будет уничтожен вместе с ней, но не желали покидать его, да и не могли. И самом начале своей жизни, они принесли в жертву тринадцать людей, шестерых девушек и семерых мужчин. – Два шара исчезли, а на их месте появились тринадцать людей, стоящих на коленях, а позади них стояли другие, прижимающие к их шеям огромные серпы. – Эти тринадцать людей должны были возродить этот мир заново. Для того, чтобы делать их сильнее, люди приносили кровавые жертвы каждый год на протяжении веков и тысячелетий. Звезда становилась все слабее, все ближе подходил тот момент, когда она и вовсе исчезнет. И этот момент вскоре настал.
Огненный шар, паривший над костром, взорвался, но никто не отреагировал на это, огонь никого не обжег, а на месте шара осталась небольшая искра. А я несмотря на то, что нахожусь очень далеко от костра, подпрыгнула и полностью скрылась за статуей. Моя голова начала слишком резко вращаться из стороны в сторону, а шерсть на всем теле становилась дыбом, хвост – ходить ходуном. Но когда Сирена вновь заговорила, я выглянула из укрытия, поджимая уши.
– Звезда взорвалась, забрав с собой и жизни тех, кто жил рядом с ней. В момент ее гибели часть ее энергии отделилась. И когда звезда полностью потухла, растворившись с пространством, этот крохотный огонек энергии разделился на тринадцать равных частей. – От движений ее пальцев искра разделилась на части и задвигалась вокруг. – Эти части владели особой силой, которой никто из них не владел в прошлом. Одна из них воссоздала облик потухшей звезды, давая всему свет. – Один из огоньков закружился по кругу, с каждым мгновением вращаясь все сильнее, и вскоре на этом месте появился шар. – Вторая часть создала пространство, на котором расположилась земля.
Еще один огонек покружился вокруг, и от него летели тысячи крохотных искр, образуя что-то, что по форме напоминало наш континент. К нему подлетел второй огонек, кружась над землей, он также рассыпал искры, из которых появлялось что-то похожее на траву и деревья.
– Третья часть создала на земле зеленую жизнь. Остальные части пытались найти то, в чем они сильны. Четвертая часть звезды открыла в себе силу, когда зеленая жизнь начала чахнуть и засыхать. – Еще один огонек покружился вокруг континента, рассыпая искры. – Она создала океан, реки и озера. Зеленая жизнь снова обрела силу, появлялись все новые виды растений. Пятая часть создала более сложную жизнь, которая обитала в прошлом процветающем мире.
От огонька полетели искры, сложившиеся в форму насекомых и различных травоядных животных, но я не замечала ни одного хищника. Все животные падали на землю, будто сломанные игрушки.
– Вот только, не прожив и мгновения, эти существа падали. Как бы ни пыталась она заставить их жить, все было без толку. Тогда шестая часть создала внутри существ жидкость, бегущую по их жилам. – Вокруг неживого оленя покружился один из огоньков, а потом и еще один. – Внутри существ забилось то, что прозвали сердцем, но и тогда они не встали, а через мгновение и их сердца останавливались. Седьмая часть звезды также попыталась заставить их жить, она поселила в их тела сознание. Но и тогда живы они не были.
Каждый из огоньков кружился над телом мертвого оленя, и когда над ним оказался один из них, – грудь оленя начала подниматься и опускаться. Он поднялся и сделал несколько медленных шагов, но чуть не упал, и так несколько раз. Из солнца вылетел тот самый огонек, который его создал, и покружился вокруг оленя, и тот резво пустился вперед.
– Восьмая часть наполнила весь мир воздухом, что, наконец-то смогло поддержать жизни существ. Та часть, что создала свет, спустилась и дала существу возможность видеть мир вокруг. Но существо ничего не слышало и не могло говорить, поэтому никогда не сталкивалось со своими сородичами. – К оленю подлетел еще один огонек. – Девятая часть звезды даровала существам возможность слышать и издавать звуки, что помогло им, в каком-то смысле, общаться между собой.
Олень встретился с другим оленем, показался маленький олененок рядом с ними, а потом и еще.
– Животные начали быстро размножаться. Они уничтожали всю зеленую жизнь вокруг, и она по какой-то причине не росла вновь на опустевших местах. Тогда было решено создать тех существ, что будут контролировать их количество. Существ, питающихся ими, хищников. – В огне появились другие животные – птицы, собаки, кошки, змеи. – Но и тогда проблема не решилась, хищники тоже начали размножаться, и места на континенте становилось все меньше, да и заметили они, что рожденные детеныши вовсе не растут, а остаются новорожденными. Десятая часть создала время, тогда существа начали стареть и умирать, а зеленая жизнь расти вновь.
Олень, прежде резво двигавшийся, становился все медленнее, пока вовсе не упал и не перестал дышать. Его тело начало разлагаться, показались кости, а вскоре и само тело исчезло, оставив после себя только дерево.
– И на этом их дела не были закончены, солнце, постоянно находящееся вверху и освещавшее все, начало высушивать все вокруг, началась засуха, реки быстро высыхали, вода исчезала. Тогда одиннадцатая часть при помощи части, создавшей океан, создала облака, в которые отправляется испарившаяся вода. Но и это не помогло. Двенадцатая часть на время погрузила мир во мрак. Из-за отсутствия тепла солнца засуха начала исчезать, но окружающая полная темнота пугала всех существ, тогда на небе появилась луна и солнце, дающие свет. Но даже на этом ничего не закончилось. Темнота помогала сохранять мир в равновесии, охлаждая землю и воздух, но именно в этой темноте многие существа погибали. Последняя, тринадцатая часть умершей звезды решила эту проблему – она наградила существ, нуждающихся в этом, способностью излучать тепло, поселив в их телах слабый огонь и дав им огонь снаружи, так они не только сами не мерзли, но и могли согреть других.
Все фигуры из огня исчезли, а на их месте появились тринадцать тех самых огней. Они кружились вокруг друг друга, а потом исчезли. Костер начал гореть как прежде, Сирена больше не использовала магию.
– Они не хотели создавать новых существ, людей, помня, чем это обернулось для их прошлого мира, но все же решились на это. Они сами приняли образы людей, которыми были в прошлом, только некоторые решили дать себе какую-нибудь особенность, которая будет у народа, который каждый из них создаст. Кто-то выбрал особый цвет глаз, кто-то особый цвет волос, а кто-то выбрал абсолютно исключительную внешность.
Но Бог душ отличился, он сам принял облик зеленоглазого блондина, а его народ не имел каких-либо отличительных черт. Но, когда рождались люди, похожие на него, блондины с зелеными глазами, они получали особые силы, которых не имели другие. Таких людей прозвали жрецы. Они и предсказатели были единственными, кто получил дар от Бога времени, никто больше не может заглядывать в прошлое или будущее. Бог времени никому, кроме них, не дал своих способностей, понимая, что люди при каждой своей неудаче будут поворачивать время вспять, и это может очень плохо отразиться на мире.
Все остальные Боги дали почти каждому человеку частицы своих сил, так появились миреды. Те, кто не получил магию, получили другие способности, таких людей называют «моррэй». А некоторые получили силы от двух Богов сразу, таких прозвали «роваками». Кто-то из людей получил больше силы, чем остальные, они получили название «дроены». Дроены были слабее Богов, но намного сильнее обычных людей, они могли делать то, что обычным миредам не под силу. Такой дар получили одиннадцать людей, их способность переходила из поколения в поколение, не становясь слабее и не меняясь.
Двенадцатый дроен появился, когда Боги времени и эфира объединили свои силы. Они дали их одной девушке, она стала единственной жрицей. После ее смерти эта сила должна была перейти к другой девочке, что рождалась в тот же миг, как умирала жрица. И так навеки. Эти девушки стали первыми дроенами, чьи силы не передавались по наследству от предков. Жрицы были сильнее обычных жрецов, они могли делать то, чего не могли сделать они, могли заглядывать в более раннее прошлое, до которого не могли дотянуться остальные жрецы, они могли излечить от абсолютно любой смертельной болезни. Даже от болезни черной магии, что появилась позже.
И я не знаю, остались еще в мире дроены, о них забыли абсолютно все люди, а если кто и услышит, то посчитает, что их и вовсе не существовало, подумает, что люди не способны удержать в себе подобную мощь. Но они существовали на самом деле. Я знаю про одного дроена, Александра Дархола, жившего пять тысяч лет назад, первого из рода Дархолов на престоле Дарки, что на тот момент была лишь небольшим царством. Кто-то решил обмануть людей, выдав за его сына ребенка, владеющего магией теней, не зная, что Александр был дроеном, чьи силы не могли не передаться его ребенку.
Что-то изменилось во взгляде Сирены, она будто о чем-то вспоминала. Она была где-то далеко отсюда, в своих мыслях, до которых никому не добраться.
Но на ее слова насчет Дархолов проигнорировали все в деревне, кроме папы и Киллиана, смотрящего на Сирену с широко раскрытыми глазами. Но как ребенка могли подменить? Наверняка Александр знал, что он дроен, как он мог допустить такое? Вопросов становится все больше, а ответов не находится.
– Все было хорошо, люди и их народы процветали. Но Бог теней решил наделить людей своей тьмой, из-за него в сердцах людей появились злоба, зависть, тщеславие, жадность. Двенадцать Богов, помня, что именно это и было проблемой для прошлого мира, попытались избавить людей от тьмы в их сердцах, но эта тьма за короткий срок разрослась, они не смогли полностью ее победить. Они изгнали Бога теней, заставили людей забыть о нем, будто его и вовсе никогда не существовало, отреклись от него. Ни для кого не секрет, что без тьмы не будет и света, это равновесие было и среди двух Богов, у Бога света была небольшая крупица магии теней внутри, как и у Бога теней была небольшая крупица света, они могли заменять друг друга во многом, поэтому обязанности теневого Бога взял на себя Бог света.
Но Бог теней не остановился на этом. Много веков он пытался придумать способ победить Богов и занять их место, став единственным. И он создал магию, которая стала самым опасным оружием этого мира. Черную магию. Он испробовал ее на одном из своих названных братьев, как они себя называли, – на Боге крови. Он был нестабилен в своих эмоциях, многие называли его сумасшедшим, он стал тем, за кого, Бог теней думал, никто из его братьев и сестер не вступится. В чем-то он был прав, за него из одиннадцати Богов вступились всего трое – Боги света и времени и Богиня огня.
Черная магия почти убила Бога крови, но он остался жив благодаря двум братьям и сестре. Теневой Бог на этом не остановился, он создал проклятие, что погрузило одиннадцать Богов в сон, сравнимый со смертью, Бог времени предвидел это в своих видениях и убедил всех отдать часть своих сил Богу света, единственному, кто не падет под действием проклятия. Так Бог света стал Единым, а про всех остальных смертные забыли, несмотря на все попытки остановить это.
Люди любили его, почитали, пока Бог, по их мнению, не совершил огромную ошибку, породил на свет существо, способное уничтожить этот мир. Бог теней тоже приложил руку к тому, что от его брата начали отворачиваться, он пугал людей, что это существо на самом деле уже планирует уничтожит мир и всех людей без жалости.
Люди ополчились на это порождение Бога, как они его называли, они пошли против него, пытаясь уничтожить любую опасность для этого мира, уничтожить то, что угрожает их жизни и жизни их потомков. Тогда Бог создал еще одних существ, их было тысячи, создание чистой тьмы. Они были созданы для защиты того, кого люди хотели уничтожить, единственной их слабостью был свет, поэтому опасность они представляли только по ночам.
Но через несколько лет люди создали оружие, способное убить бессмертное тело Бога. И они смогли это сделать. Бог погиб, а его порождение так и не смогли найти. А после смерти Единого пришли тринадцать людей, они обманули всех, сказав, что их перед своей смертью послал Бог. По словам этих людей, он попросил их присмотреть за миром, когда его не станет. Так и появился Совет.
Но люди не знали, что они натворили, когда убили Бога. Без него каждое поколение миредов становилось все слабее, магия из людей исчезала. Дроены были лишены своих статусов, что они имели, многих убили, а кто сумел скрыться, пропал. Но даже если и найдутся некоторые из тех, в ком течет кровь дроенов, свою полную силу они смогут раскрыть только при том условии, что учить их будет кто-то из Богов, или если вокруг них будет божественная сила.
Но Бог может вернуться. В отличии от своих братьев и сестер он погиб телом, его душа осталась нетронутой, поэтому он имеет возможность перерождаться, и когда-нибудь он вернется. У людей еще есть шанс спастись от Бога теней, который планирует уничтожить этот мир, создав новый, в котором не будет ничего светлого.
И есть шанс, что остальные одиннадцать Богов тоже вернутся. Проклятье с их душ было снято. Один из них смог возродиться, и сейчас он бродит по миру. Наверняка очень скоро вернутся и остальные. Вернутся те, с кем у людей точно будет шанс выжить и продолжить жить в этом мире.
Если то, что сказала Сирена, правда… Богов было тринадцать, а не один, как думали многие века. Но если это действительно так, то откуда Сирена все это знает? Откуда знает всю эту историю? И откуда знает, что проклятие с душ Богов снято? И где этот Бог времени сейчас? Как она узнала, что он вернулся?
Эти вопросы интересовали не только меня, Киллиан и папа подозрительно на нее смотрели, думая наверняка о том же, о чем и я. Сирена явно не та, за кого себя выдает. Кто она?
Так, если следовать по порядку. Мирами был создать тринадцатью людьми вместо прошлого, уничтоженного взрывом солнца, мира. Их принесли в жертву, чтобы они возродили мир. Их всех убили ради такой цели, наделили их огромной силой кровавыми ритуалами ради возвращения мира к жизни.
И они исполнили эту волю, каждый Бог создал свой особенный народ, наделил людей особыми способностями, и все жили в мире, пока Бог теней не поселил в сердцах людей тьму, изгнать которую не смогли. Его изгнали, тогда он создал черную магию, попытался убить одного из Богов, за которого вступились лишь трое. А потом он проклял души всех, кроме Бога света.
И этот Бог света создал какое-то порождение, из-за которого его убили, и опасных существ, опасных только ночью. Из-за бессмертной души он вернется в мир когда-нибудь, а с остальных богов проклятье снято, они тоже вернутся. И еще откуда-то Сирене известно, что один Бог уже возродился. Откуда ей это может быть известно?
И не сходится то, что Александр Дархол будучи дроеном, не смог понять, что ребенок с магией теней – не его. Как это объяснить?
– Как тот Александр не понял, что его обманули? – Задал интересующий меня вопрос Киллиан. – Неужели он не понял, что это не его ребенок?
– Все очень просто. Когда этого ребенка представляли наследником царя Дарки, сыном Александра, его самого уже не было. Он исчез. Куда он делся – неизвестно, но с одного момента о нем исчезли все упоминания. Будто его и вовсе не было.
– Тогда откуда ты знаешь о нем?
– Я знаю судьбу последних дроенов, о которых мне известно. И мне просто было интересно, как сложилась судьба проклятого некромантом.
«Проклятого некромантом»? Некромант… это же сущность, которая помогает людям найти дорогу после смерти, помогает дойти до дверей в Свет или Тень. Неужели он может кого-то проклясть?
– Как некромант смог проклясть человека? – поинтересовался папа. – Он же безобиден. Он просто проводник между жизнью и ее окончанием.
Тогда все снова заинтересовано посмотрели на Сирену, в том числе и император, который до этого выглядел так, будто слышал это множество раз.
– Не совсем. Да, некромант действительно проводник между миром живых и мертвых, и все считают, что его можно встретить только после смерти, но это не так. Его можно встретить и в телесной оболочке, хотя назвать то, что он из себя представляет, обычным человеком нельзя. Все, кто знакомятся с ним после смерти видят его в обличии человека, которого когда-то любили и были привязаны, единственное, что отличает его от этих людей – белые глаза с черными зрачками и одежда: он всегда одет в черный плащ. Но в мире смертных некромант похож на иссохший труп, одетый в рваный балахон. Единственное, что отличает его от трупа – глаза, они не тронуты временем.
Александр много лет видел, как его мать чахла на глазах из-за болезни, оставляя его и младшего брата одних с отцом. Он представлял, как начнет стареть, а потом медленно умирать, и это медленно сводило его с ума. Александр нашел способ выследить некроманта, он бросил ему вызов. Некромант дал Александру то, что он желал, – бессмертие, но все было не настолько просто. Чтобы жить вечно и не стареть Александр каждые десять лет был вынужден влюбляться всем своим сердцем, а потом самолично убивать любимую, высасывая из нее жизнь, чтобы самому продолжать жить дальше, противиться этому голоду было невозможно. Некромант не благословил Александра, как он думал, а проклял его, желая причинить человеку, который не оказал ему должного уважения, много боли.
И этой боли стало еще больше, когда он понял, что его брат, в отличии от него, стареет, как и племянники, а затем и внучатые племянники. Александр понял, что даже если бы у бессмертия не было такой ужасной цены, которую запросил некромант, оно все равно стало бы для него проклятием. Видеть, как дорогой тебе человек умирает на твоих глазах и не иметь возможности ему в этом помочь, видеть его страдания, а затем и саму смерть, стало для него худшим кошмаром, который он не мог даже себе представить. Александр пытался снова найти некроманта, чтобы попросить его снять с него это проклятие, но на этот раз тот способ оказался бесполезным. Тогда некромант хотел попасться в ловушку, но во второй раз ему это было неинтересно.