Изабелла Мия
Легенды миров: вышедшие из-под земли
– Уверен, что ребенок был от тебя?
– Заткнись! Хватит считать, что она была неверной! Пошел прочь из дворца! Сколько раз я тебе сказал не появляться здесь больше!
– Это мой дворец. Я имею право здесь находиться. Да и я много раз слышал, как все говорили, что она больше похожа на твоего прошлого генерала, чем на тебя.
– Не забывай, ты больше не король. – Последние слова Айзека папа проигнорировал.
Эффект начал проходить, а запястья уже пахли не так сильно, и запах почти не действовал. Пришлось открыть бутылочку на шее и вдохнуть запах через узкое горлышко.
– Чем она постоянно дышит? То запястья нюхает, но теперь это. Что это за зелье? – Он хотел подойти ближе, осознав, что этим сможет меня как-то унизить, но Киллиан встал передо мной.
– Тебя это так волнует? Какая проблема в том, что мне нравится запах моих духов? Неужели настолько не уверен в себе, что готов самоутверждаться за счет шестнадцатилетнего подростка? Потому что выглядит именно так.
Я видела, что папа и приемная мама улыбались, Киллиан поддерживал отстраненное выражение лица, но я видела по его глазам, что он доволен моими словами. А где-то в отдалении Влад поднял за это бокал, смотря прямо на меня. И у меня появилось странное дежавю… Он кого-то мне напоминал своим поведением и характером.
– Лучше заткнись. – Сказал Айзек, на что папа сжал кулаки, а приемная мама отошла от него подальше. Но Айзек не собирался снова нападать, лишь пару раз хлопнул в ладоши. В зал вошел пожилой мужчина в бело-зеленой одежде. Длинные блондинистые волосы доходили ему до плеч, а зеленые глаза опасливо смотрели на папу. Жрец.
– Проверь ее.
– Зачем ты привел его сюда? Ты действительно поднимаешь свою самооценку, когда унижаешь кого-то, отец?
– Делай то, что я тебе сказал тогда. – Проигнорировав слова папы, приказал Айзек жрецу.
Мужчина подошел ко мне, но Киллиан встал передо мной и не позволил подойти ближе.
– Что он тебе приказал? – спросил папа.
– Проявить на время воспоминания из прошлой жизни. На несколько минут.
– Это никак мне не повредит? – спросила я.
– Нет. Только вы не вспомните ничего, что произошло за время работы магии. Это единственное.
– Давайте.
– Вера. Не надо.
– Все будет в порядке, папа.
Думаю, при этом случае эффект будет более действенным, чем при экстракте. Айзеку конец.
Я встала спиной к жрецу. Он начал водить руками вокруг моей головы и шептать слова на непонятном мне языке. А сознание начало медленно ускользать.
Я открыла глаза. Передо мной был абсолютно белый потолок. Повернув голову, я увидела, что все вокруг была пустота, полностью пустое помещение. Я парила в воздухе, мне не было ни холодно, ни тепло, вообще никаких чувств.
Сделала шаг вперед, паря в воздухе, еще один. Шла дальше в эту белую пустоту, ища выход, но вокруг не было абсолютно ничего. Внутри с каждым мгновением нарастала тревога. Казалось, что я просто иду на месте, не продвигаясь вперед. Я боялась, что осталась в этом месте навсегда, что никогда оттуда не выберусь.
Не знаю, сколько я бродила там, пока вдалеке не увидела что-то цветное, выделявшееся среди белоснежной безжизненной пустоты. Ускорила шаг и, приближаясь, видела все более отчетливый образ бального зала. Я остановилась в двух шагах от двери, смотря на саму себя, сидящую на троне, с окровавленным платком в руке. У меня под носом и на подбородке были красные пятна затертой крови. Серое платье сменилось на темно-красный костюм.
Камзол Киллиана, стоящего рядом в одной рубашке, на моих плечах сильно бросался в глаза. Но на белой ткани и желтой вышивке виднелись пара впитавшихся в нее капель бурой крови.
Я делала шаг, намереваясь зайти в дверь, но в ту же секунду меня схватили за запястье и дернули назад. Я взглянула на ладонь, схватившую меня, это была женская рука с аккуратным маникюром кроваво-красного цвета. Развернулась и увидела перед собой… саму себя в красном элегантном платье с золотым узором на юбке и лифе.
– Прости, дорогуша. – Сказал мой двойник. – Но я кое-что не доделала. Тебе придется подождать.
Она оттолкнула меня и кинулась к двери, исчезая вместе с ней.
– Нет!
Я не могут тут остаться! Мне нужно выбраться отсюда!
Я кинулась вперед, к тому месту, где была дверь, но наткнулась на препятствие. Я провела рукой по невидимой стене, это было что-то приятное на ощупь, словно мягкое покрывало. Пальцы сжались, и следом за рукой невидимая ткань упала к моим ногам, явив за собой зеркало, что было чуть выше меня.
Я протянула ладонь и коснулась кончиками пальцев холодного, словно ледяного, стекла. В том самом месте, до которого дотронулся средний палец, зеркало треснуло. Я вздрогнула и дернулась назад, отрывая руку от стекла.
Из зеркала, из самой середины трещины, выпал крохотный осколок, явив за собой что-то красное. Осколок, упав к моим ногам, превратился в пыль, полностью исчезая. Зеркало также начало исчезать, постепенно становясь все прозрачнее.
…
Что-то давило на мое тело, прижимая к чему-то твердому. Жара не давала нормально вдохнуть, а яркий свет больно бил в глаза, которые чуть пощипывало, поэтому мне пришлось снова их закрыть и зажмуриться. Привыкнув к яркому свету, я все же смогла открыть глаза и поняла, что нахожусь в своей комнате, лежу на кровати, укрытая одеялом. Да еще и в одежде.
Я села на кровати, продолжая щуриться из-за боли в глазах. На мне была та же самая одежда, которую я носила в видении, красный костюм с плотной юбкой, пришитой к поясу. Разве что сапог не было, и на том спасибо. Я спустила голые ступни на пол, касаясь мягкого ковра под кроватью.
В отражении зеркала, стоящего перед кроватью, я увидела, что в белках глаз расплылись красные пятна от лопнувших капилляров, а волосы выглядели как гнездо. Я глубоко вдохнула, но в этот момент грудь начало будто разрывать, сделать еще один вдох и выдох было невозможно из-за боли в легких.
Я схватилась за грудь и попыталась встать, чтобы позвать кого-то, но даже не сделав и шага, ноги подкосились, и я упала на пол, в последний момент успев вытянуть руки перед собой, но даже это не спасло меня от удара лбом об пол. Во рту появился металлический привкус, на пол хлынула темная кровь, пачкая и край светлого ковра.
– Аккуратно… – раздался смутно знакомый женский голос. Меня осторожно подняли и посадили, спина оперлась на мягкую кровать. – Вчера ты казалась более здоровой после противоядия, но, оказывается, ты умеешь скрывать свою боль. Если бы ты позвала меня вчера, то сегодня бы этого не случилось.
Я подняла глаза. Передо мной на коленях сидела рыжеволосая девушка с карими глазами. Широкий лоб и полные губы – все это было до боли знакомым, но я не помнила ее. Не знала, кто она, и как проникла во дворец, но почему-то знала, она мне не навредит, а поможет.
Девушка достала из кармана цепочку и, обмотала ее вокруг пальцев так, что подвеска легла во внутрь ее ладони.
– Сейчас будет немного больно, тебе нужно потерпеть. – Сказала она и приложила подвеску к моей груди чуть ниже ключиц. Легкие снова начала разрывать с удвоенной силой. Я закричала, срывая голос. Боль была просто невыносимой, не знаю, сколько времени прошло с того момента, как это началось и до того, как боль исчезла, но это показалось вечностью. Вечностью, полной боли и страдания.
– Вот и все. – Голос девушки слегка дрожал. – Попробуй сделать вдох.
Я с опаской вдохнула, на этот раз ничего не было. Воздух легко прошел в легкие и вышел из них без боли. Следом раздался облегченный выдох девушки. Я открыла глаза и сквозь слезы увидела, как она снимает с руки цепочку уже без подвески. Девушка скатала цепочку в шар, запутывая ее.
– Кто… кто ты? – прохрипела я.
– Узнаешь. Только нужно подождать. Пока вернется память. – Она посмотрела на дверь, и в профиль был заметен нос с небольшой горбинкой. – Сейчас мне пора бежать, пока меня не поймали и не отправили в темницу. Я, конечно, смогу оттуда сбежать, но у меня нет никакого желания туда отправляться даже на пару минут.
И она просто испарилась в воздухе, не оставив после себя печати. В следующую секунду дверь комнаты открылась, и вошел папа. Он выглядел так, будто бежал. Он узнал, что мне плохо, но как? Та девушка отправила ему сигнал?
Папа сел передо мной на колени и положил ладони на плечи.
– Ты как? Что с тобой? – обеспокоенно спросил он, заглядывая мне в лицо.
– Сейчас все нормально. – Сказала я с сорванным голосом. – Я в порядке.
– Что с тобой произошло?
– Я дышать не могла. Будто легкие разрывало.
– Сейчас лучше? Все прошло?
– Тут была какая-то девушка. Она мне помогла. Было больно, но сейчас лучше, совсем не больно.
– Какая девушка? – папа выглядел ошарашенным. Еще бы. Во дворец никто посторонний не мог проникнуть.
– Я не знаю, кто она, но она исчезла прямо перед тем, как ты вошел. Будто почувствовала, что ее обнаружат, и сбежала.
– Покажи мне. – Папа протянул руку, чтобы я показала ему воспоминания. И я показала. Больше он ничего не сказал насчет этого, только помог мне подняться и усадил на кровать, подал платок, чтобы вытереть кровь. – С тобой точно все в порядке? Побудешь одна, пока я принесу тебе поесть и звонок, чтобы звать меня и целителя, которого скоро найму.
– Со мной точно все хорошо. Все точно лучше, чем было пару минут назад. Да и я сама могу дойти до столовой.
– Лучше отдохни. Я сам принесу.
– Хватит меня слишком сильно опекать. Мне уже шестнадцать, и я могу ходить на своих двоих. Сейчас переоденусь и пойду туда.
Я думала, он начнет убеждать меня, чтобы я сидела в комнате и отдыхала, а он сам или слуги принесут мне обед, но он сказал:
– Уверена?
Я удивленно посмотрела на него, на что он выгнул бровь, но я все же ответила:
– Да, я дойду. На пути даже лестниц нет.
– Если что зови кого-нибудь и попроси это сделать это за тебя.
– Хорошо…
Папа ушел из комнаты, оставляя меня одну. Он, что, перегрелся? Что вчера было, что он даже не пытался убедить меня в том, что я еще слаба, чтобы дойти такое расстояние. От этого стало не по себе. Я не помнила, что было прошлым вечером, начиная от заклинания жреца. И то видение, когда я сидела на кресле, и половина лица была покрыта кровью…
Я снова взглянула в зеркало и, не поверив в то, что там увидела, встала и подошла поближе. Глаза… красные пятна почти исчезли! Только несколько минут назад они точно были больше. И, кажется, они продолжают уменьшаться. Та девушка не только дала мне возможность дышать, но и излечила глаза.
Так, с этим потом разберемся. Сначала нужно привести себя в порядок и переодеться. Я потянулась за расческой и только тогда заметила висящий на спинке стула белый камзол Киллиана. А он что делает в моей комнате?
Я провела рукой по мягкой ткани, убеждаясь, что этот камзол точно принадлежит Киллиану, а не кому-то другому. Он точно его… и что он забыл в моей комнате? В голове пронеслось воспоминание из видения. Когда я была без сознания, он был накинут мне на плечи. Скорее всего, он был на мне, когда я вернулась в комнату. Это успокоило, и я снова потянулась к расческе.
С трудом расчесав волосы, я поняла, что без мыла не обойтись. На черных волосах был странный серый порошок, и от них раздавался запах пепла и серы. Что вчера было?
Я взяла полотенце, халат и балетки и направилась в ванную. Нужно быстрее принять душ, а то папа подумает, что я все-таки слишком слабая, и снова начнет слишком сильно опекать. Я с трудом разобралась, как снимать этот костюм, непонятно откуда оказавшийся у меня, и включила горячую воду и немного холодной. Пусть она и обжигала, сначала холодом, затем – кипятком, но я быстро привыкла к высокой температуре.
Как только я намочила волосы, и вода начала стекать по ним вниз, она приобретала темно-серый цвет, и при проведении по волосам, казалось, что они покрыты каким-то воском. Я вчера утром принимала ванну, они не могли так загрязниться за день. Намылив волосы, я заметила, как на пальцах среди пены оказался желтый порошок. Мне пришлось смывать пену с волос на несколько раз, чтобы полностью избавиться от этого порошка.
Когда я почувствовала себя чистой, выключила воду и вышла из душа. Кожа была красной от горячей воды, и прохладная ткань халата приносила не самые приятные ощущения.
Выйдя из ванной, я снова подошла к зеркалу и обратила внимание на глаза, красные пятна в которых уже исчезли почти полностью, остались только маленькие точки. Они так быстро зажили? Я начала вытирать волосы от воды, а затем снова вернулась в ванную с расческой в руке и помыла ее от серого порошка.
Когда волосы были еще влажные, я заплела их в высокий хвост и начала переодеваться. Надела белую рубашку и серые штаны с босоножками. Бросив взгляд на камзол, я подумала, что стоит взять его с собой, но решила вернуться в свою комнату после завтрака. Или обеда.
На часах было почти три часа дня. Я так долго спала? Интересно, сколько людей во дворце удивятся этому факту? Все ведь привыкли, что я встаю немного раньше полудня.
Пока я шла до столовой, находившейся ближе, чем была, когда я жила в своей комнате, по пути все встречающиеся слуги смотрели на меня с ожидаемым удивлением, но что-то было не так. Они будто… опасались подходить ко мне и старались обходить меня чуть дальше, а затем чувствовала, как спину прожигают чужие взгляды.
В столовой уже стоял завтрак: кружка с чаем, пара бутербродов с ветчиной и плавленым сыром и легкий фруктовый салат. За все время завтрака я не услышала ни единого звука ни в самой комнате, ни на кухне, где раньше можно было услышать тихие разговоры и смешки. Тогда была абсолютная тишина, но при этом я снова чувствовала эти взгляды. Кто-то внимательно, слишком внимательно смотрел на меня.
Часть салата и один бутерброд остались нетронутыми несмотря на то, что это была моя обычная порция. Просто ничего уже не лезло. Мне было не по себе из-за пристального наблюдения. Вчера определенно что-то произошло…
XIV
Я вернулась в комнату, забрала камзол Киллиана и направилась прямиком в его кабинет. Верну ему одежду и заодно узнаю, что произошло прошлым вечером. Спустилась по нескольким лестницам и подошла к двери его кабинета, постучала.
Киллиан открыл мне дверь и удивленно уставился на меня, а затем, спустя пару секунд, пришел в себя и впустил внутрь, забирая протянутый ему камзол. В его кабинете были все: папа, Влад, Алекс, Фрида и даже мама, она сидела на кресле и встала, стоило мне войти в комнату.
– Ты в порядке? – спросила она, обхватывая мое лицо ладонями. – Глаза должны были так быстро зажить?
– Я сама не знаю, что произошло. Ни с глазами, ни то, что было вчера. Я даже не знаю, что случилось, из-за чего у меня лопнули капилляры.
– Вера, давай мы расскажем тебе об этом чуть позже, когда разберемся с одной проблемой.
На большом круглом столе расположилась большая карта, на которой стояли разные фигурки. Они были расположены в особом порядке, где-то их больше, где-то меньше. Но не выходили за границы линии, означавшей границу столицы, Лодне.
Киллиан и Влад были в привычных черных камзолах, черных рубашках и брюках, папа – в белую рубашку и светлые брюки. Алекс был одет в темную футболку с рисунком огня и узкие голубые штаны. Фрида, как и раньше была одета с иголочки – тщательно выглаженная голубая блуза, прямая серо-голубая юбка, такого же цвета пиджак. Седые волосы заплетены в аккуратную прическу.
Я, не дожидаясь дальнейших слов, сразу спросила:
– Что вчера было. Я абсолютно ничего не помню.
– Это до-о-олгая история. – Протянул Алекс, улыбаясь. – Ты с ума сойдешь, когда узнаешь.
Да я уже начала сходить! Мне уже было не по себе из-за одних только этих слов Алекса, что же будет, когда мне расскажут все, что происходило прошлым вечером?
– Киллиан покажет тебе воспоминания, когда мы разберемся с одним делом. – Сказал папа. – Сядь на кресло и подожди немного. Мы пытаемся понять, как слизняки смогли пройти во дворец.
– Слизняки проникли сюда?
– Да. В конце вечера, перед самым уходом гостей, один попытался напасть на тебя, а потом мы нашли второго на неиспользуемой кухне на самом нижнем этаже.
Я послушалась и села в одно из кресел рядом с мамой, повесив камзол на спинку стула. Киллиан вернулся к столу.
– Как они могли проникнуть во дворец незамеченными? – спросил у всех папа.
– Через один секретный проход. – Ответил Влад. – Около одного обнаружили двух спящих охранников. Их усыпили с помощью того же порошка, который был обнаружен на полу темницы. И когда они проснулись, также не помнили, кто к ним подходил.
– И его также было ничтожно мало. – Продолжил Киллиан. – Скорее всего его смешали с землей чтобы скрыть часть, но полностью избавиться от следов не удалось. И, я думаю, тот, кто убил того мужчину ампулой, и кто помог слизнякам проникнуть во дворец, один и тот же человек. Слишком похожий почерк.
– Либо разные, но как-то связанные друг с другом. – Сказала Фрида и приложила руку к груди, зажмурившись от боли. С каких пор у нее проблемы с сердцем?
Киллиан посмотрел на нее непонятным взглядом. В нем было столько недоверия и даже ненависти. Но Фрида его будто и не замечала.
– Но кое-что было странным. – Сказал Влад.
– Что именно? – поинтересовался папа.
– В этом проходе не было ни одного следа, что кто-то по нему проходил. Он не тронут уже много… – Влад дернулся и посмотрел на пол рядом с собой.
– Опять? – спросил Киллиан, на что Влад нервно кивнул и снова продолжил слегка срывающимся голосом:
– Этот проход не трогали много лет.
Почему с ним так? На что он так реагирует? Неужели никто ничего об этом не знает?
– То есть этот порошок мог быть простым отвлечением внимания… – заключил Алекс. – Или же это какая-то часть неизвестного никому плана Лиги.
– Раздобудьте больше сведений и усильте защиту входов, особенно секретных. Усильте защиту моей дочери. Теперь вы двое, – папа указал на Киллиана и Влада, – охраняете ее вдвоем, не по раздельности. И не подпускать к ней того самовлюбленного самоуверенного принца. И тем более, не оставлять их одних. Ясно всем?
– Будет исполнено, Ваше величество. – Сказал Киллиан с легкой ухмылкой.
– И попробуйте найти мне все сведения о том, где все это время был мой отец. Мне не нравится, что он сказал, когда его уводили из зала. И найдите любые сведения о том, что могут значить его слова, что мы не единственные наследники. Сомневаюсь, что он говорил о себе, он снова зайдет на трон только в случае нашей смерти.
– Я сделаю все возможное. – Ответил Киллиан.
– А теперь нужно понять, как слизняки проникли во дворец.
– Мне интересно, вы планируете мне рассказать, о чем говорил тот мужчина? – Вмешалась мама. – Про «единственный шанс».
Папа недолго молчал, но все-таки решил посвятить ее в это:
– Есть одно предсказание. В нем сказано, что дочь короля Каралана может уничтожить слизняков. Но все зависит только от тех, кто ее окружает. Это Алан имел под последним шансом.
– И как ей это сделать? А если она пострадает? И почему вы решили, что именно о ней идет речь?
– Дочери королей до нее умирали почти сразу после рождения, она единственная, кто выжил. И я не собираюсь ею рисковать. Она не будет ничего делать одна. И до тех пор, пока мы не будем уверены в способе их уничтожении, она к ним не подойдет.
Еще несколько минут перепалки с приемной мамой и папа начал обсуждать будущие действия с другими.
– Во дворец ведут всего пять секретных ходов. – Папа убрал фигурки со стола и, положив новую карту, указал на пять мест на ней.
– Но два замурованы после ситуации с Деминианом. Через них они никак пройти не могли. – Сказал Влад.
Папа сжал челюсти. Он действительно не верит, что он как-то замешан в этом. Да и я не хочу верить в то, что он предал нас.
– Три оставшихся – нетронуты. – Продолжил Киллиан.
– И как они пробрались во дворец? – Непонятно у кого спросил папа. – Если они не проходили ни через один проход, а через главные ворота они войти не могли, мы проверили солдат, стоявших у них, с камнем истин.
– Ходов же шесть. – Сказала я, после чего все взгляды, кроме папиного, обратились на меня.
Во дворце действительно не пять секретных ходов, а шесть, не считая тех, по которым может ходить только королевская семья. Но шестой проход уже много веков был закрыт из-за угрозы обвала, ведь проведен он под землей, и выводит где-то на задний двор дворца. Но если они все же прошли через него, то это значит, что кто-то впустил их внутрь. Это проход нельзя открыть с улицы, только из дворца.
– Он тоже замурован. – Спокойно сказал папа. – Уже много веков.
– А что, если нашли способ его открыть? В какой кухне нашли последнего? В той, где этот проход и открывается?
Папа замер и перевел пальцем куда-то по карте.
– Идем туда. Нужно проверить это. Если они действительно прошли через него, нужно его закрыть и немедленно.
Папа быстро вышел из кабинета вместе с Алексом и Фридой. Киллиан и Влад шли рядом со мной и мамой, готовые в любой момент нас защищать, ведь до сих пор было неизвестно – всех ли проникших во дворец слизняков поймали. Мы спускались все ниже по лестницам огромного дворца, пока не оказались в простом коридоре с простыми коврами и стенами. И дошли до одной двери.
Внутри кухни было все разбито, столы и стулья перевернуты. Все заляпано в зеленой слизи. И пахло чем-то противным. Запах напоминал тот, что я почувствовала на озере, но чем-то отличался. Запах на кухне имел немного противной сладости. В то время как на озере запах был горьковатым.
Влад и Киллиан начали осматривать всю комнату, иногда прикасаясь к слизи на поверхностях стен, полов, предметов. Каждый раз, когда это видела, я морщилась и отводила взгляд. Как они с таким спокойным лицом прикасаются к этому?
Они ничего не нашли. Ничего. Проход закрыт много веков, поэтому вряд ли кто помнит, где эта дверца открывается.
– Должно же быть хоть что-то. – Сказал Алекс, осматриваясь вокруг и стараясь не задеть ни один след из слизи. Фрида тоже старалась к ней не прикасаться.
– У вас всегда такие неаккуратно сделанные полы? – как бы невзначай спросила мама, за что сразу получила раздраженный взгляд от папы. – Тут камень не так лежит.
Она указала носком обуви на пол перед собой. Одна дорожка ушла в сторону из-за более узкого камешка.
– Обязательно делать из этого сцену? – Спросил папа, уже готовый к очередной ссоре с мамой. – Этому дворцу несколько тысяч лет. Не я его строил.
Пока между папой и приемной мамой намечался еще один скандал из-за этой нелепой причины, Киллиан молча подошел к тому месту, куда указывала мама, и внимательно осмотрел пол, присев на корточки. Понажимал на камни, но ничего не происходило. Я подошла к нему. Его руки были заляпаны в зеленой слизи, но его это не волновало. Противный сладковатый запах становился все сильнее, когда я подходила ближе.
– Вряд ли они прошли отсюда. Видимо, проход действительно закрыт.
– Сомневаюсь, что дверца будет открываться, если нажимать на камни на полу. – Он посмотрел на меня. – Тут постоянно кто-то ходит. Если бы он открывался именно так, то это было бы не очень удобно. Либо их надо вытаскивать, либо искать что-то на стенах.
– Верно. Но я не нажимаю. Должна быть какая-то отличительная черта входа – например, разная температура.
Он провел руками по полу, прикасаясь к следам слизи еще сильнее пачкая пальцы. Часть обручального кольца уже была заляпана ею. Я скривилась от этого, и он это заметил, просто усмехнулся и сказал:
– Не стоило вам сюда идти, если вы настолько брезгливы.
– Если бы не я, ты бы до сих пор думал, что на камни на полу нужно нажимать.
– Я так и не думал. Не сразу, но все же догадался бы, как он открывается.
– Угу. – Я кивнула головой. – Конечно догадался бы. Куда бы ты делся?
– Экстракт? – спросил он с улыбкой на лице.
– Нет. Видимо, я к тебе привыкла. Вот и веду себя свободнее.
– Неужели. Столько времени прошло, а привыкли вы только сейчас. Сколько времени вам нужно, чтобы привыкнуть к человеку, который живет с вами фактически под одной крышей…
Я улыбнулась и ничего не ответила, хотела прикоснуться к полу, к неровно стоящему камню, чтобы понять, как оно работает, но Киллиан меня остановил, не прикасаясь ко мне.
– Прикоснетесь к слизи, месяц от запаха не избавитесь. Ну, или привыкнете через пару дней или недель. – Киллиан насмешливо улыбнулся. – Вам же много времени для этого нужно. Только про других людей этот запах будет непривычным. Пожалейте их.
– Какой же ты злопамятный. – Я выпрямилась и отошла от него на шаг. – Я же вроде ничего такого и не сказала.
– По-моему, злопамятность это что-то другое, вам не кажется? Тем более, это была просто констатация факта, который вы сами мне и сказали.
Киллиан заметил что-то в щели у камней и, поднявшись, щелкнул пальцами, подозвав к себе Алекса. Киллиан что-то ему сказал, и мой друг детства, кивнув, сел на корточки и принялся что-то делать с помощью магии, его глаза загорелись голубым светом. Киллиан подошел ближе ко мне. Я чувствовала, что меня насквозь прожигают как минимум два взгляда – папы и приемной мамы. Уверена, их взгляды прожигали не только меня. Но, по крайней мере, они не пытаются друг друга убить.
– Это не отменяет того факта, что ты злопамятный. – Сказала я.
– Я не злопамятный. Просто я злой, и память у меня хорошая. – Ответил Киллиан с легкой улыбкой.
– Вы посмотрите, кто у нас шутить начал! – выкрикнул Влад с улыбкой до ушей. Но Киллиан посмотрел на него так, что это улыбка исчезла, а Влад махнул рукой. – Да иди ты на хрен.
– Меня же еще и послал!
– Не выражаться при моей дочери! – сказал папа одновременно с Киллианом.
– Простите, Ваше величество. – Влад легко поклонился папе и, выпрямившись, посмотрел на Киллиана. – А ты… – он осекся. – Сам знаешь, куда идти.
– Иди туда сам. – Киллиан скривил губы в наглой усмешке. И с каждым следующим словом, она только ширилась. – Только в более выразительном направлении.
– Займитесь делом. Оба. – Сказал папа, глядя на двух генералов. – Как дети малые.
– Это Влад ху… – Киллиан одними глазами посмотрел на меня. – Ерундой занимается. Я ведь не просто так позвал Алекса.
– Да осматриваю я стены. – Влад подошел к ближайшей стене и принялся ее обшаривать, снимая все предметы утвари и бубня что-то себе под нос.
Алекс поднялся с места. Видимо, ему не удалось.
– Камень немного поднимается, но не полностью. Я не могу вытащить его.
Киллиан упер руки в бока и посмотрел на этот камень. Осмотрелся вокруг.
– Алекс, сможешь сделать этот камень мягче? Но так, чтобы другие не размягчились.
– Да. Я могу немного его расплавить.
– Нужно что-то длинное и такое, чтобы не расплавилось от высокой температуры. Желательно ненужное. – Сказал Киллиан сам себе и осмотрелся вокруг.
Он взял две металлические лопатки с пола. Подошел к Алексу и сел на корточки перед тем камнем. Я видела, как Алекс прикоснулся к камню ладонью, и на том месте начало расплываться красно-оранжевое пятно. Как только он убрал руку, Киллиан воткнул в это лопатки ручками вниз и держал до тех пор, пока камень не застыл.
Все мы практически замерли, когда Киллиан обхватив металл ладонями, вытянул камень из пола. Под ним был механизм, открывающий потайную дверцу. В полу. На том месте, где стоял Влад, наблюдая за этим. Он повалился вниз, но в последний момент успел ухватиться за край камня.
– Ты в порядке? – Спросил Киллиан, быстро оказавшийся рядом с неожиданно появившимся проходом.
– Лучше некуда. Хорошо хоть лестница есть. – Влад спустился вниз. – Пойду, проверю этот ход. Но уже можно сказать, что они точно прошли через него. Тут везде их слизь.
– Я пойду с тобой. – Сказал папа, снимая с пальца кольцо и преобразуя его в скипетр, зажег свет. – Там темно. Заблудишься еще. Потом искать тебя.
– Там, что? Лабиринт?
– Нет. – Папа легко усмехнулся. – Должна быть прямая дорога без поворотов, но, зная тебя, ты и там заблудишься.
– И то верно. – Подтвердил Киллиан, повторяя папину усмешку, за что получил уничижительные взгляды от Влада и папы. Он поднял руки в темно-зеленой слизи в извиняющемся жесте и отошел от двери в полу.
Папа исчез через этот проход, а мы принялись его ждать. Почти сразу ко мне подошла Фрида с легкой улыбкой.
– Ваше высочество, – она поклонилась. – Мы можем отойти и поговорить? У нас не было возможности поговорить после вашего возвращения.
Я не хотела идти к ней, она, почему-то вдруг не внушала мне доверие. И спасибо Киллиану, который преградил мне дорогу, все также стараясь не касаться. И тогда я поняла – ненависть между Киллианом и Фридой была обоюдной. Только Фрида не так сильно этого показывала.
– Нельзя. – Практически прорычал Киллиан через плотно сжатые зубы. – Король приказал нам с Владом защищать ее вместе. Поэтому наедине остаться у вас не получится. К тому же мы не знаем, остались ли еще слизняки во дворце. Это слишком опасно.
– Ничего опасного не будет, если мы отойдем в сторонку. Мы не будем выходить из комнаты.
– Кто знает, что может произойти. Поэтому я не могу допустить, чтобы она отошла от меня хоть на шаг. – Я, сама того не понимая, прикоснулась к его ладони. Он на это никак не отреагировал, но сжал руку в кулак.
Да что это с ним? Почему он старается не допустить моего разговора с Фридой? Он что-то скрывает, и это «что-то» знает Фрида, и Киллиан боится, что она об этом мне расскажет? Какие еще тайны скрывает генерал, если учесть, что он – принц Дарки, и узнала я это только несколько часов назад?
Фрида сильно сжала челюсти, и на ее лбу вздулась вена, она снова взялась за сердце. Но Фрида все же отступила, легко поклонилась несмотря на боль и отошла в ту часть комнаты, где была ранее. А я непонимающе посмотрела на Киллиана, он улыбнулся и кивнул головой в сторону соседней двери, ведущей, по всей видимости, в уборную, и указал на мои руки одними глазами. Кончики пальцев были в зеленой жиже, в которой я все-таки вымазалась, когда прикоснулась к Киллиану.
Генерал открыл дверь и пропустил меня вперед. Эта комната была также перевернута. Каким только образом раковина, до верха заполненная водой, осталась стоять? Я помыла руки первой, руки Киллиана были намного грязнее моих, и если бы он помыл их первый, вода уже была зеленой, а поменять ее было бы проблематично. К тому же, здесь не было ни мыла, ни нормальных полотенец, только повалявшиеся в огромном слое пыли. Все-таки этой кухней уже давно никто не пользуется.
– Почему ты не хотел, чтобы я разговаривала с Фридой? – спросила я.
– Свои причины. – Киллиан стоял, опершись плечом о стену рядом с раковиной и смотрел на меня. Внимательно наблюдал.
– Что? – спросила я, заглядывая ему в глаза, лишь на секунду, чтобы снова отвернуться.
– У вас ко мне уйма вопросов, которые я сейчас жду. Я не первый год живу. Научился читать людей.