Илья Попов
Товарищ кот
Взвыв от бешенства, Распутин кинулся было к Семену, но не сделав и пары шагов рухнул на колени, повторив судьбу Бастинды из Волшебника Изумрудного Города, ссыхаясь прямо на глазах. Поверженный колдун таял быстрее, чем пломбир, оставленный на кухонном столе жарким днем – и через каких-то несколько секунд от чернокнижника осталась только груда одежды, да грязная лужица.
– Я… жив? – Кроули осмелился открыть глаза.
– Ты-то да, а вот твой старый приятель – тю-тю, – ответил Семен. – Побрякушка-то при тебе?
Кроули засунул руку за пазуху – и продемонстрировал на свет философский камень.
– Ловко придумано, – с одобрением сказал Абдулла и потрепал Семена за ухом. – А как ты догадался, что филактерией был именно посох?
– Ну а что еще? – повел усами Семен. – Он же с ним ни на миг не расставался. К тому же, других вариантов у меня и не было. Тут, как говорится, либо пан, либо пропал.
– Угук, – произнес Чунта и постучал указательным пальцем по тому месту на своей гигантской лапе, где обычно люди носят часы. – Гук-гук!
– Согласен, – вздохнул Кроули, поднимаясь на ноги. – Насыщенный выдался денек. Я бы не отказался от горячего обеда и двойного скотча. Вот только как нам вернуться в отель?
В этот самый момент сверху раздался громкий стрекот – подняв голову Семен увидел «Стрекозу», которая через несколько минут приземлилась на ближайшей полянке. Вышедший на свежий воздух Сталин был цел и невредим. Чего не скажешь о сидящем в вертолете Фаусте с подбитым глазом и кляпом во рту, которого держал на прицеле нагана Берия.
– Рад видеть вас в добром здравии, – произнес Сталин и огляделся. – А где же Григорий Распутин?
Кроули молча ткнул пухлым пальцем в подсыхающую на солнечных лучах темную жижу.
– Гхм, – сняв фуражку, Сталин пригладил волосы и нацепил ее обратно. – Так значит, вам удалось остановить безумца? Поздравляю. А философский камень?..
– Угук гук, – вмешался в разговор Чунта, положив ладонь на плечо Кроули, который лишь громко ойкнул. – Гук, гук, гук.
– Уничтожен вместе с ним? Жаль, жаль, – Сталин вздохнул и смерил Кроули долгим взглядом. – Что ж, мистер Кроули. Вы же не против, если я буду обращаться к вам по настоящему имени? Признаться, вы меня неприятно удивили. Чего я ненавижу больше всего – кроме капитализма, разумеется – так это лжецов…
Кроули понурил голову.
– … но с другой стороны – вы не дали камню попасть в руки Третьему Рейху и самолично остановили его опаснейшего агента. Так что, думаю, мы квиты.
Сталин протянул Кроули ладонь и они заключили крепкое рукопожатие. После этого генсек кинул на Семена подозрительный взгляд:
– Подскажите, мистер Кроули, а по какой такой причине рядом с вами неизменно оказывается мой кот?
– Ах, забудьте, – отмахнулся тот. – Это всего лишь моя надоедливая совесть.
– Совесть? – переспросил Сталин. – Так у него есть имя?
– Ну разумеется, – пожал плечами Кроули с таким видом, точно его спросили, растет ли трава из земли или наоборот.
– Это много объясняет, – покачал головой Сталин. – Теперь понятно, отчего он постоянно сбегал от меня и всюду таскается за вами, словно хвост. Что за преданное создание! – в восхищении цокнув языком, он оглянулся на «Стрекозу». – Что ж, товарищи, думаю, никто не будет против, если я предложу вам вернуться в «Polonia Palace». Подозреваю, что обстановка там после сегодняшнего погрома так себе – но мы все равно планировали через пару дней возвращаться на родину. Нас, конечно, много – однако в тесноте, но не в обиде, верно?
Оставив кудесников праздновать шабаш, они все кое-как погрузились в «Стрекозу» и, не торопясь, полетели в сторону отеля. Надо отдать персоналу отеля должное. О недавнем нападении на гостиницу напоминал только запах гари да битые окна. В остальном же – вполне себе миленькое местечко.
Приземлившись, они разделились. Сталин с Берией повели сдавать Фауста польским властям, Семен же вместе с Кроули, Абдуллой и Чунта отправились на встречу с друзьями, что ждали их в номере Альфонсо. Правда, обогнув очередной поворот, Семен услышал знакомый голос:
– С-с-слышал, вы рас-с-справились с Рас-с-спутиным. Поздравляю!
Подняв голову, Семен увидел Вальтера, что прилип к потолку.
– Не удивляйс-с-ся, – усмехнулась ящерица. – У нас-с-с везде ес-с-сть с-с-свои уши. В том чис-с-сле и среди чародеев.
– Там твоего хозяина кстати в кутузку сдают, – сказал Семен.
– Знаю, – вздохнул Вальтер. – Пус-с-сть ос-с-стынет пару деньков, ему полезно. А потом организую ему побег. К с-с-слову, – он подмигнул, – я с-с-сообщу Фаусту, что камень был потерян. Пус-с-скай найдет с-с-себе новое развлечение. Погоня за этой побрякушкой меня уже порядком утомила.
– Спасибо, – с благодарностью кивнул Семен. – Так как если он и дальше будет шляться за мной по пятам, я за себя не ручаюсь.
Взмахнув хвостом на прощание, Вальтер скрылся в ближайшей щели. Семен же нагнал друзей. Не успели они закрыть за собой дверь, как вокруг них начал кругами носиться Чарли, который, судя по всему, был вне себя от восторга.
– Это победа! – пролаял он, едва не сбив Кроули с ног. – Распутин уничтожен! Камень у нас! Боже, храни Короля!
– Не поминай всуе имя его величества, – вздохнул Альфонсо, который покоился на огромной пуховой подушке. – Между прочим, нам еще рапорт писать со всеми убытками, что понесли гражданские.
– Лучше расскажите, как вам удалось остановить Распутина? – спросил Сэм.
Все трое, к счастью, оказались целы-целехоньки. Разве что Альфонсо то и дело жаловался на то, что его шерсть провоняла паленым, Чарли сколол кусочек клыка, а Сэму пару недель придется ходить с повязкой на лапе. После того, как Семен закончил свой рассказ, слово взял Чунта:
– Угук гук! Гук. Гук, угук-гук!
– Спрятать камень в надежном месте? Но где? – спросил Кроули.
В этот самый момент раздался тихий стук – и под дверь кто-то просунул письмо, на котором было написано: «Э. А. Кроули лично в руки». Недоуменно хмыкнув, Кроули вскрыл конверт, достал листок бумаги, заполненный мелким аккуратным почерком и погрузился в чтение.
– Дорогой Эдвард! – принялся он читать вслух. – Надеюсь, ты пребываешь в добром здравии. До меня дошли слухи, что в силу определенных жизненных обстоятельств ты так до сих пор и не вернул философский камень нашему общему знакомому Чунта…
Кроули нервно сглотнул под уничижающий взгляд последнего и продолжил чтение:
– … мне не слишком интересно, каким именно образом ты не смог доставить артефакт по месту назначения, но надеюсь, тебе хватило ума беречь его, ибо я ожидаю получить камень обратно. Жду тебя вместе с ним в Нью-Йорке на углу 112-й улицы на Манхэттене в заведении под названием «Ресторан Тома» ровно через месяц в полдень. Не опаздывай. Твой старый друг Николас Фламель».
Явно ошарашенный Кроули спрятал письмо за пазуху и потянулся к бокалу с виски.
– Фламель? Так он же вроде помер? – спросил Семен.
– Считаться погибшим и погибнуть – две разные вещи, – глубокомысленно заявил Абдулла.
– Угук, – решительно сказал Чунта и хлопнул ладонью по колену. – Гук, гук. Гук?
– Сколько времени мне потребуется собрать вещи? – протянул Кроули. – Это значит, что…
– Америка, друг мой, – подмигнул ему Абдулла и хлопнул по плечу. – Страна возможностей.
