Илья Попов
Товарищ кот
– Пару мгновений – сейчас я найду своего помощника, который организует все в наилучшем виде, – пообещал Сталин и направился прочь, ворча в усы и осматриваясь по сторонам: – Лаврентий Палыч, ну нашли вы, конечно, время в прятки играть…
Семен и Распутин проводили взглядами удаляющегося генсека.
– Джон Малкович, значит? – спросил Семен, когда они остались вдвоем. – Профессор биологии?
– Типичное чехословацкое имя, – пожал плечами Распутин, усаживаясь в ближайшее кресло. – Что же касается присвоенных мною регалий – между прочим, в свое время я закончил целых три класса церковно-приходской школы. Не думаю, что в этих ваших хваленых университетах я бы услышал хоть что-то новенькое.
– Знаешь, я тут подумал – это первый раз за все время, когда ты не пытаешься убить меня после того, как мы перекинемся парой слов, – сказал Семен. – Забавно, не так ли?
– А что если я пришел предложить мировую? – поинтересовался Распутин.
– Разве что войну, – ответил Семен. – Хотя она и без твоей помощи началась. Или с твоей?
– Предлагаю не копаться в делах давно минувших дней, – отмахнулся Распутин. – Война – она ведь никогда не меняется. Кстати, оглянись-ка вокруг. Не замечаешь ничего подозрительного?
Семен последовал его совету. И действительно – весь холл отеля был заполнен штурмовиками-клонами, которые усилено делали вид, что рассматривают картины, читают газеты, ведут беседы друг с другом или же попросту ходят туда-сюда, изображая простых зевак.
– Ты когда успел-то? – только и спросил Семен. – Не успел за порог ступить, а уже продыху от твоих терминаторов нет.
– Поживи с мое – и не такому научишься, – подмигнул ему Распутин. – Хотя то вряд ли даже без моих потуг – как никак, котам отмерен век недолгий.
– Сеня, по данным моих информаторов Распутин уже где-то в Варшаве. Будь бдителен, – раздался из ошейника голос Сэма. – Он невероятно зол и смертельно опасен.
– По моим данным он сидит напротив, сложив нога на ногу, и пускается в пространные рассуждения, – сказал Семен.
В ответ послышался какой-то невнятный звук, походивший на сдавленный писк, шум борьбы, рычание, ворчание, и вот наконец он услышал Альфонсо:
– Шмель Один, Шмель Один, это Гнездо. Цель прямо перед вами?
– Так точно, – ответил Семен. – На расстоянии вытянутой лапы.
– Запускайте протокол ликвидации, пускай даже ценой собственной жизни. Страна вас не забудет.
– Моя или твоя? – поинтересовался Семен.
– Обе! – гавкнул Альфонсо. – Приступайте к выполнению приказа немедленно. У вас все равно девять жизней, одно больше, одной меньше. Конец связи.
– Легко сказать, – буркнул Семен и обратился к Распутину: – У тебя случайно нет аллергии на кошачью шерсть?
– Только на купание в проруби, – развел руками тот.
– Столько времени у нас нет, – сказал Семен. – До первых заморозков в лучшем случае полгода. Ладно, давай без обиняков – я знаю, что ты не уйдешь без философского камня, ты знаешь, что мы его тебе просто так не отдадим, ну вот и объясни: к чему весь этот спектакль?
– С первым тезисом соглашусь, – кивнул Распутин и, загадочно улыбнувшись, добавил. – А вот со вторым вынужден поспорить. Кто знает, как карта ляжет? В буквальном смысл этого слова.
Его хитрющий взгляд и ехидный тон не нравились Семену еще больше расхаживающих вокруг штурмовиков, усиленно маскирующихся – пускай и довольно скверно – под простых смертных. Прошло каких-то пятнадцать минут – и Распутин уже восседал в кабинете товарища Сталина, довольно отхлебывая горячий чай из блюдечка, дуя и причмокивая. Сам же генсек в это время расчехлял по телефону несчастного Зайцева – Семен в душе не чаял, кто такой этот человек, но искренне сочувствовал ему до глубины души – за то, что тот до сих пор так и не отыскал Берию. Пригрозив, что кое-кто скоро может уснуть майором, а проснуться лейтенантом, Сталин положил трубку, забарабанил пальцами по столу и широко улыбнулся:
– Итак, мистер Малкович…
– Итак, товарищ Сталин, – ответил ему Распутин с максимально непринужденным видом.
– Вы, помнится, упоминали, что владеете некой невероятно важной информацией, касающейся секретных экспериментов Третьего Рейха…
– Истинно так, – кивнул Распутин.
– Однако вряд ли вы так жаждали встречи со мной, чтобы просто похвастаться сим занимательным фактом своей биографии, – сказал Сталин.
– И снова бинго! – подмигнул Распутин.
– Так сколько же вы за нее хотите? – сощурил глаза Сталин.
– А с чего вы решили, что меня волнуют деньги? – поджал губы Распутин, словно бы оскорбленным до глубины души тем, что собеседник посмел заподозрить в его несомненно благородных и бескорыстных намерениях шкурный интерес.
– Бросьте, мистер Малкович, – пыхнул трубкой Сталин. – Мы с вами взрослые люди и оба знаем, по каким законам работает этот мир. Уж простите, ни в жизнь не поверю, что вы поделитесь сведениями просто так.
– Не зря говорят – «Бог троицу любит», – цокнул языком Распутин. – Опять вы метите не в бровь, а в глаз. Однако предлагаю продолжить разговор после того, как к нам присоединятся все прочие. А это должно случиться уже через три, две, одну…
Он хлопнул в ладоши – двери тут же растворились и в кабинет вошли Рузвельт, Черчилль, Берут и Кроули, все как один с поднятыми руками. Следом за ними ступали штурмовики Распутина, держа всю четверку на прицелах автоматов.
– Что здесь происходит? – нахмурился Сталин.
– О, ничего такого – просто решил устроить небольшие дружеские посиделки, – ответил Распутин и обратился к новоприбывшим: – Прошу, садитесь, в ногах, как говорят в народе, правды нет.
Разумеется, все тут же последовали его совету – ну а что им оставалось? Признаться, Семену даже немного стало жаль незадачливого недотепу-колдуна, ибо дрожал он как осиновый лист – или как любой коллега Семена, который увидел несостыковку в пришедшей расчетке и понимал, что решить проблему можно только через тет-а-тет c Галиной Абрамовной, в связи с чем возникал вопрос, стоит ли овчинка выделки, то есть покроет ли недополученная зарплата будущий поход к психологу, а то и не один.
– Алло? Алло?! Зайцев?! Ты уснул что ли там?! Ну все, кто-то точно завтра отправится за новыми сержантскими лычками! – так и не получив ответ, Сталин грохнул трубку обратно, да с такой силой, что несчастный стол ажно подпрыгнул.
– Прошу, товарищ Сталин, не стоит так волноваться, – промурлыкал Распутин, сплетая пальцы. – Связаться с вашим человеком не получится, об этом уже побеспокоились мои люди… точнее, то, что было создано по их образу и подобию. Итак, господа, время раскрыть карты: мое настоящие имя Григорий Распутин, колдун, чернокнижник, целитель, бывший близкий друг царской семьи и далее по списку. А вот это, – он цыкнул глазами на Кроули, который вжал голову в плечи столь сильно, что в любой другой ситуации это могло бы показаться даже забавным, – ходячее недоразумение и пародия на ярмарочного фокусника зовут Эдвард Александр Кроули, хоть он и зовет себя Алистером. Пьяница, прохиндей, и любитель прибрать к рукам чужое имущество.
Взгляды присутствующих устремились на пьяницу, прохиндея и любителя прибрать к рукам чужое имущество – тот в ответ лишь виновато развел руками; дескать, ну уродился таким, что уж теперь, кто без греха – первый берите в руки камень, и можно не философский, а обычный.
– И вот на данный момент где-то в этом задрипанном отеле находится то, что принадлежит мне, – тем временем продолжил Распутин. – А именно: философский камень, бесценный артефакт, созданный много лет назад талантливым алхимиком Николасом Фламелем. Спер вещицу именно Кроули с помощью своих новых дружков и спрятал где-то здесь. Итого: верните мне камень и никто не пострадает. Клянусь своей честью и бородой.
Говорил он весьма убедительно, да только Семен прекрасно понял, чего стоят слова психованного волшебника. Бороду и отрастить можно, а уж честь и подавно за грош по пять пучков на каждом углу продается.
– Кажется, я понял, – лицо Сталина вдруг озарила широкая улыбка; хохотнув, он вытряхнул пепел из трубки в пепельницу, и без того наполненную почти до краев, и достал кисет. – Вы, мистер Малкович, видимо знакомы с мистером Фордом и решили на двоих сообразить для нас дружеский розыгрыш. Похвально, похвально – я даже поначалу принял все сказанное вами за чистую монету. Наверное в юности вы посещали театральный кружок?
– Розыгрыш? – Распутин нахмурил брови. – Нет, я…
– Так это все понарошку? – оживился Рузвельт. – Ну слава богу, а то я уж начал было переживать.
– Погодите… – Распутин было открыл рот, но его тут же перебил Черчилль.
– Ну вы и шутники, право, – вытерев испарину на лбу белым платком, он спрятал его в нагрудный карман пиджака и бросил взгляд в сторону шкафа с посудой. – Товарищ Сталин, а вас не затруднит предложить гостям стаканчик чего-нибудь крепкого? Ужасно хочется промочить горло, благо что бурбон в моем номере закончился полчаса назад.
– Это не подстава! – начал закипать Распутин. – Я и впрямь собираюсь уничтожить всех вас, если вы немедленно не скажете…
– Какая экспрессия в голосе! Какие эмоции! – цокнул языком Сталин, гремя стаканами. – Мистер Малкович, вы присоединитесь? Хотя чего это я спрашиваю – конечно же да.
– Повторяю в последний раз… – венка на виске Распутина запрыгала, словно упущенный из рук шланг; глядишь, тюкнет его кондратик, тут-то все проблемы и решатся сами собой; вот только, увы, Семен сомневался, что дело закончится вот так вот просто.
– Мне двойный скотч, если можно, – подал голос Кроули.
– Хватит! – Рявкнул Распутин и шибанул посохом об пол.
Все умолкли и замерли на месте, обмениваясь косыми взглядами. Но вот наконец спустя несколько минут, проведенных в звенящей от напряжения тишине, Сталин отставил графин и захлопал в ладоши. Через несколько секунд к нему неуверенно присоединился Черчилль, его примеру последовали остальные – и вот кабинет наполнился бурными овациями.
– Правду говорят – талантливый человек талантлив во всем, – в восхищении произнес Сталин, меряя Распутина, который цветом лица стал похож на перезрелую сливу, уважительным взглядом. – Нет, это явно не уровень каких-нибудь провинциальных лицедеев. Где вы обучались актерскому мастерству? Кажется, я узнаю школу Станиславского… Хотя постойте! Не говорите, дайте мне угадать…
Распутин взмахнул посохом и из набалдашника в виде черепа вылетела уже хорошо знакомая Семену молния. Комната на миг озарилась зеленым светом – и через мгновение ближайший комод вместе со всем его содержимым уже покоился на полу грудой пепла. Вот так и приглашай к столу всяких знатоков эфемерных материй – мебели и посуды не напасешься.
– Камень, – прогремел Распутин голосом, не терпящим возражений. – Или следующим на тот свет отправится один из этих идиотов.
– Кажется, розыгрыш затянулся, – сказал Сталин. – Однако как вы провернули столь впечатляющий трюк? Похоже, вы зазря тратите время над пробирками и колбами – с подобным репертуаром вы бы могли собирать целые стадионы.
Еще бы миг и из ушей Распутина вполне бы мог повалить дым, однако в дело вмешался Кроули. Дрожащей рукой достав из внутреннего кармана камень, он положил его на стол и пододвинул в центр.
– Погодите-ка, – брови Сталина взмыли вверх, а трубка едва не выпала изо рта. – Так это не шутка?! Вы действительно Григорий Распутин и это тот самый камушек, из-за которого весь сыр-бор?! И все это время он хранился прямо здесь, у нас под носом?! Уинстон, это правда?!
– Похоже на то, – Черчилль наклонился и внимательно осмотрел камень, едва не касаясь его носом. – Признаться, я ожидал увидеть нечто большое. Попадись мне такой на дороге – ни в жизнь бы не отличил его от простого валуна.
– И не сомневаюсь, – промурлыкал Распутин, бережно беря камень указательным и большим пальцами. – Ибо познать его истинные мощь и ценность способны лишь избранные.
– Итак, ты вернул себе свою драгоценную побрякушку, – произнес Семен. – Но, как я понимаю, нас ты просто так не отпустишь, верно?
– Ну разумеется! – фыркнул Распутин. – Однако расстрелять вас или стереть в порошок было бы слишком просто и милосердно. О, нет, вы доставили мне столько проблем, что скоро будете просто мечтать о смерти. Для начала я попрошу одного из моих дуболомов как следует нагреть щипцы…
– Сеня, Сеня, прием, как слышно? – раздался из рации на ошейнике взволнованный шепот Чарли. – Распутин сейчас рядом с тобой?
– Угу, – столь же тихо ответил Семен, глядя на болтающего старика, который перечислял все возможные способы медленной и мучительной смерти, аж глаза закатив от удовольствия. – Ближе некуда.
– Будь готов к плану «Б». Кодовая расшифровка: «Будь что будет!». Самое главное – хватай камень и петляй подальше чего бы тебе это не стоило. Про нас забудь.
– Вы чего задумали-то? – с подозрением спросил Семен, вдруг поняв, что слышит какой-то гул, доносящийся с потолка.
– Сейчас сам все увидишь, – Семену показалось, что голос Чарли просто сквозит злорадством. – Сэм, ты готов?
– Ну как сказать, – капитан-лейтенант из Управления Стратегических Служб звучал не так уверенно, как его приятель. – Не думаю, что это хорошая идея – времени у меня было всего ничего, деталей и того меньше, так что эта штука может взлететь на воздух в любой момент.
– Потому наш план и называется «Будь что будет!». Заводи!..
– … и вот уже после всего этого я прикажу живьем замуровать вас в стену, чтобы во время завтраков слушать ваши истошные вопли, молящие о пощаде, – Распутин наконец закончил перечислять все мыслимые и немыслимые виды экзекуций и оглянулся на штурмовиков. – Взять их!
Однако не успел никто из них сделать и шага, как потолок с диком грохотом треснул и в комнату упало что-то железное, громыхающие и невероятно огромное.
Глава 25
Сначала стреляй, потом думай… хотя, быть может, и наоборот.
Американская пословица
Как только облако из пыли и деревянной трухи немного осело на пол и плечи изумленной публики, которая явно не ожидала подобного поворота событий, Семен смог таки разглядеть, что именно прошибло потолок, создав столько шума и прервав их, без сомнения, душевный – и слегка душный – разговор. То был двуногий робот ростом примерно в два метра, походивший на ундервафлю, что недавно лишь чуть не отправила их всех к праотцам. Как известно, все собаки попадают в рай, но вот насчет котов мнения разнятся, так что Семен подозревал, что пути-дорожки с его новыми друзьями могли бы и разойтись.
Вот только если Распутинский Терминатор был сделан на совесть, то этого явно слепили на скорую руку – то есть лапу – из всего, что попалось на глаза. К примеру, Семен мог дать хвост на отсечение, что из плеч железяки торчали трубки от пылесосов, а местами запчасти друг к другу были наспех примотаны изолентой.
– Сеня, ложись!.. – раздался откуда-то изнутри махины глухой голос Сэма.
Ему не пришлось повторять дважды, так как за время своего впопандупальства Семен крепко-накрепко зарубил себе на усах, что если кто-то рядом кричит «Ложись!», «Берегись!» или «За нами гонится разъяренный колдун с армией клонов!», то вряд ли это просто розыгрыш и лучше действительно прислушаться подобру-поздорову. Поэтому он ловко нырнул под диван – и весьма вовремя. Робот закряхтел, задребезжал плохо смазанными шестеренками, издал какой-то подозрительный гул – прямо как жигули Стаса перед тем, как в самый неподходящий момент встать посреди трассы – но вопреки ожиданиям Семена не развалился на куски, отнюдь; из трубок один за одним начали вылетать теннисные мячики, сшибающие штурмовиков Распутина с ног.
Самому колдуну тоже досталось. Хоть он и отбивал снаряды словно чемпион мира и его окрестностей, один мячик таки угодил ему прямо в лоб, второй же поставил неплохой такой фингал под глазом. Правда, это скорее еще больше разозлило чернокнижника, нежели вывело из строя. Издав просто звериный рык, Распутин взмахнул посохом в сторону машины Сэма – вылетевшая зеленая молния отшибла роботу одну руку, однако тот сумел устоять и даже открыл ответный огонь. Увы, безрезультатно. Но глупо его винить – оно и понятно, спортивным инвентарем пытаться победить авада кедавру равно что с кулаками супротив танка выходить.
Второе заклинание вероятнее всего отправило бы пепелац в индустриальный рай, где никогда не остается лишних деталей и ржавчина может привидеться разве что лишь в кошмарном сне – а его создателя, подозревал Семен, и того куда подальше – но положение спас Сталин, раньше всех оправившийся от потрясения. Выхватив пистолет, он принялся палить по взбеленившемуся магику, которому ничего не оставалось кроме как выставить перед собой энергетический щит, дабы не быть нашпигованным пулями. В этот же самый момент из рации залаял Альфонсо:
– Шмель Один! Шмель Один! Немедленно захватите объект, покиньте отель, спрячьтесь в самом надежном безопасном месте и ждите дальнейших указаний! Это приказ! Конец связи!
– О нас забудь! – судя по голосу и чьи-то воплям на немецком языке, Чарли сейчас с явным наслаждением глодал чью-то ногу. – Главное – сохранить камень!
Что ж, приказ есть приказ. Вот только где б еще найти в царящей вокруг суматохе заветную каменюку? Вдруг он неожиданно встретился взглядами с Кроули, который каким-то непостижимым образом пристроился рядышком. Удивительно – особенно если учесть, что с его габаритами и размером дивана это противоречило всем законам логики и физики. Сразу видно кудесник – что с них в принципе возьмешь.
– И снова я остался наедине со своей докучливой совестью, – тяжело вздохнул Кроули. – О, великий Гор, ну почему мне не может достаться чуть более приятная компания?
– Да ты, откровенно говоря, тоже не подарок, – заметил Семен, уже примирившийся с нежданно-негаданно прилипшим амплуа воплощения фантазии придурковатого колдуна. – Надо найти камень – и тикать отсюда, да поживее, пока твой бывший лучший друг здание по кирпичикам не разнес.
И судя по царившему вокруг хаосу произойти сие печальное событие должно было уже довольно скоро: то и дело где-то издали слышались взрывы и чьи-то вопли, какая-то дамочка этажом ниже выла так, что вполне могла сойти за Иерихонскую трубу, а ноздри щекотал отчетливый едкий запах дыма.
– А что его искать? – в недоумении спросил Кроули и похлопал по внутреннему карману. – Он при мне. Успел незаметно подобрать в этом бедламе.
– Чудно! – воскликнул Семен и осторожно выглянул из-под дивана, чтобы оценить ситуацию.
Увы, расклад был явно не в их пользу. Сталин укрылся за перевернутым столом и изредка стрелял в Распутина; видимо, генсек берег патроны. Тот же в свою очередь возымел возможность заняться изобретением Сэма. Капитан-лейтенант, конечно, бился как лев, даром что был псом, но вот чернокнижник очередной молнией срезал слой железной брони, словно ножом кусок масла, и уже через несколько секунд один из подоспевших штурмовиков вытащил на воздух ощерившегося капитана-лейтенанта, который осыпал его бранью и безуспешно пытался цапнуть за руку.
Медлить было нельзя – но путь к выходу преградили еще парочка дуболомов и, казалось бы, Семен и Кроули оказались в безвыходном положении. Распутин, похоже, придерживался того же мнения. Сделав пару пассов посохом, он медленно приподнял в воздух диван и аккуратно поставил его у ближайшей стены.
– Ну, вот, кажется, и все, – произнес Распутин со зловещей ухмылочкой, не предвещающей ничего хорошего; обычно с таким выражением лица их офис посещал пожарный инспектор, уже предвкушающий получить через полчаса три своих месячных оклада в конверте. – Лапы вверх, заклинания в сторону, камень на пол. Товарищ Сталин – к вам это тоже относится. Или вы думаете я не знаю, что у вас давным-давно закончились патроны?
Раздалось недовольное сопение и Сталин, поднявшись, скрестил руки на груди и презрительно сплюнул.
– Уж не знаю, как вам удалось все это провернуть, товарищ Распутин, но добром это для вас не кончится, помяните мое слово. Кстати, вы когда-нибудь бывали на Колыме? Говорят, погода там живописная. Вот только комары злющие.
– Если бы мне давали целковый за каждую угрозу… – лишь отмахнулся Распутин. – Так, бестолочи, – обратился он к своим приспешникам. – Выведите их наружу – я открою портал и продолжим разговор в чуть более уютной атмосфере.
Под мушками автоматов они цепочкой вышли в коридор.
– Может сколдуешь что-нибудь? – спросил Семен у Кроули.
– Если бы все было так просто, – грустно вздохнул он. – У меня с самого утра во рту ни капли. Так волшебство не делается.
– Ты прям как наш электромонтер, – покачал головой Семен. – Тот то же без поллитра даже лампочку ввернуть не в состоянии.
Чести ради, менеджер по тимбилдингу Федя не смог провернуть такое, даже будучи изрядно подшофе. Однако воспоминания Семена прервал какой-то шум. Из-за угла вдруг вылетела тележка, которая мчалась благодаря открытому баллону с газом, что злобно шипел, словно змея, которой наступили на хвост. На самой же тележке восседал Альфонсо в модных пилотных очках и развевающемся шарфике.
– За Короля! – взвыл он и спрыгнул вниз.
Кроули едва-едва успел вжаться в стену, прихватив на руки Семена. Штурмовикам повезло меньше – они полетели с ног словно сбитые кегли, выбитые ловким страйком. Парочкой же оставшихся занялся Сталин – свалив одного мощным ударом в челюсть, он выхватил автомат у его приятеля, отправил явно не ожидавшего такого поворота событий солдата в нокдаун прикладом и плюнул очередью в сторону Распутина. Однако чернокнижник тоже оказался не промах – успев поставить очередной щит, он нырнул обратно в кабинет и пустил оттуда очередную молнию, которая, впрочем, ушла в молоко. Кажется, вот он шанс – вцепившись как можно крепче когтями в пиджак Кроули и не обращая внимания на его причитания, Семен скомандовал:
– Тикаем!
К счастью, на этот раз колдуна не пришлось уговаривать дважды и они вместе с Сэмом припустились наутек со всех ног и лап, покуда хаос вокруг приобретал воистину эпические масштабы.
– Шмель Один, вы целы? Груз у вас? – раздался из ошейника голос Альфонсо.
– У нас, у нас, – ответил Семен, трясясь на загривке улепетывающего Кроули. – Ловко ты провернул, ничего не скажешь! Шкуры нам спас.
– Благодарю, – судя по тону, Альфонсо был донельзя доволен собой и своей выходкой; надо признать, вполне заслуженно. – Чего не сделаешь ради общего дела. Шмель Один, помните, главное – сохранить камень. На этого ярмарочного шарлатана наплевать, пусть горит синим пламенем. Если придется – бросьте его.
– Это он о ком? – пропыхтел Кроули, преодолевая очередную лестницу.
– Не о тебе, разумеется, – успокоил его Семен.
– Точно? – с сомнением протянул Кроули. – А мне показалось…
– Во-первых, когда кажется, креститься надо, – перебил его Семен. – А во-вторых, лучше придумай, как нам от твоего старого приятеля скрыться. Желательно с целыми шкурами.
– Кажется, у меня есть кое-какая идея… – хитро улыбнулся Кроули.
К счастью, поделиться своим озарением, а уж тем более воплотить его в жизнь он не успел. «К счастью» – потому что затеи Кроули, как правило, заканчивались плачевным образом как для него, так и для всех окружающих, которые волею судеб оказывались рядом с не слишком сообразительным колдуном.
Этой своей чертой нести хаос и разрушение он походил на менеджера по тимбилдингу Федю, что тоже вечно стремился реализовать какое-либо очередное свое гениальное начинание. К примеру, вместо увеличение бюджета на маркетинг тусоваться рядом с офисом конкурентов и пытаться переманивать клиентов «ин рил лайф». Шалость не удалась – потенциальные заказчики лишь в испуге шарахались от несущихся в их сторону непонятных людей, размахивающих руками и цветными брошюрками, Стас пару раз чуть не получил по щщам, бедолагу Игната и вовсе увезли в ближайший участок и впаяли пятьсот рублей штрафа, через неделю же на их юридический адрес упал коллективный иск.
Однако не время предаваться воспоминаниям. Не успел Кроули закончить мысль, так как из-за угла на них вышел патруль штурмовиков в количестве трех штук. При виде беглецов, они загалдели и подняли автоматы, явно намереваясь придать Кроули и Семену схожесть с дуршлагом. И у них это вполне могло бы получиться, как ситуацию – и их шеи – спас вдруг невесть откуда взявшийся товарищ Сталин. Он был чуть помят – рубашка выбилась из-под брюк, оторванный карман на пиджаке – но с виду вполне цел. И тут же это продемонстрировал. Два метких выстрела прозвучали один за одним, роняя негодяев на пол. Сталин попытался выстрелить в третий раз – но пистолет только жалобно щелкнул, сообщив о том, что у него кончились патроны.
Сталин не растерялся и бросил ставшим бесполезным куском железа наган прямо в лоб последнему оставшемуся в строю штурмовику. Тот лег рядом с приятелями – Сталин же протянул руку и помог Кроули подняться на ноги.
– Не знаю, как вас и благодарить, – прокряхтел он, отряхиваясь.
– Учитывая творящийся вокруг бардак, решить этот вопрос можно чуть позже, – буркнул Сталин, окидывая колдуна подозрительным взглядом. – Ровно как и то, по какой-такой причине вы все это время водили нас всех за нос, мистер «Форд»… И скажите на милость, зачем вы таскаете повсюду моего кота?! Впрочем, время поджимает. За мной!
Подняв ближайший автомат, Сталин деловым шагом направился в сторону ближайшей лестницы.
– Ты спроси хоть, куда мы идем-то, – сказал Семен Кроули.
– Мистер Сталин, у вас есть план? – послушно поинтересовался тот.
– Есть, – ответил тот и пустил короткую очередь в сторону очередного штурмовика, который едва-едва успел схватиться за оружие. – На крыше находится одна из секретных разработок советских инженеров, предназначенная для срочной и внеплановой эвакуации. С помощью нее мы выберемся отсюда, а уже потом, в более спокойной обстановке, решим, что делать дальше.
– Шмель Один, объект с вами? Прием, – пролаял из ошейника Альфонсо.
– Так точно, – ответил Семен. – Кроули тоже цел, если тебе вдруг интересно.
– Да не особо. Сталин тоже с вами?
– Ага, – сказал Семен и кинул взгляд на генсека, который пробивался сквозь прущих со всех сторон штурмовиков, расшвыривая их в стороны меткими выстрелами и ударами приклада. – Направляемся на крышу и, усами чую, нас ждет очередной невероятно опасный полет на каком-нибудь заковыристом драндулете.
– Чудно, – кажется, Альфонсо то ли не расслышал обреченность в голосе Семена, то ли просто-напросто не придал значения его упадническому настроению. – Черчилля и Рузвельта мы уже эвакуировали. Берут вроде тоже где-то мимо пробегал, но на него даже штурмовики жалеют пулю тратить. Маякните, как окажетесь в безопасном месте. Конец связи!
Предчувствие Семена не подвело. После того, как их троица вылезла на крышу, они очутились перед чем-то, накрытым плотным брезентом. «Чем-то» оказалось практически современным вертолетом, пускай и выглядящим так, как если бы его описали фантасты двадцатого века: не слишком большой, примерно два на два метра, с лупатыми стеклами, что делали его похожим на гигантскую стрекозу.
– Признаюсь, я бы предпочел прогуляться пешком, – заявил Кроули, окидывая взглядом это чудо технического гения.
– Я тоже, – признался Сталин. – Однако выбора у нас, увы, нет…
– Вы ошибаетесь, – промурлыкал чей-то знакомый голос. – Выбор есть практически всегда.
Через пару мгновений из-за ближайшей трубы вышел Фауст собственной персоной, державший в руке взведенный револьвер.
– Бросьте оружие! – приказал он.
Сталин, пусть и нехотя, но подчинился, кинув автомат на землю и мыском сапога подтолкнув его к надоедливому масону.
– И снова ты, – тяжело вздохнул Семен.
– И снова я, – согласился Фауст.
– Вы… разговариваете с моим котом? – поднял бровь Сталин.
– О, то есть вы считаете, что перед вами обычный кот? – хитро улыбнулся Фауст.
– Бред какой-то… Сумасшедший дом просто, – пробормотал Сталин. – Послушайте, товарищ…
– К сожалению, время разговоров прошло, – прервал его Фауст. – Я пытался договориться с вашим… котом, – он заметно выделил это слово, – но, увы, безрезультатно. Отдайте мне философский камень – или получите по пуле.
– Я ж тебе его уже отдал, – попытался изобразить дурачка Семен, как делал всегда, когда стоявший напротив него человек пытался заставить его выполнять какую-либо неприятную работу.
– И ты действительно решил, что я не раскушу подвох? Ха! – фыркнул Фауст. – Ты смог сбить меня с толка, но лишь на время.
– А ты в курсе, что за этим валуном охотится восставший из мертвых чернокнижник с садистскими наклонностями и личной армией? – поинтересовался Семен.
– Масонской ложе не привыкать бросать вызов сильным мира сего, – лишь фыркнул в ответ Фауст. – Семья Борджиа когда-то считала себя хозяевами Европы – и где она сейчас?
– Европа? Да вот же она – оглянитесь! – снисходительно покачал головой Кроули.
– Тебя я пристрелю первым, – после короткого молчания произнес Фауст. – Итак, считаю до трех. Раз…
– Погодите! – попробовал остановить его Сталин. – Что значит «Договориться с котом»? Это же КОТ!
– Два…
– Дурдом…
– Два с половиной…
Сталин кинул подозрительный взгляд на Семена, точно бы начиная подозревать, что, быть может, он и на самом деле не совсем обычный котяра, раз об этом так клятвенно уверяют все подряд. Семен для конспирации громко мяукнул и посмотрел на Кроули, надеясь, что у старого шарлатана в кармане завалялся какой-нибудь фокус. Увы, но нет. Тот в ответ только сокрушенно пожал плечами и уже было потянулся в карман за камнем, как помощь пришла, откуда не ждали.
На крышу вдруг выскочил товарищ Лаврентий Павлович Берия с пистолетом наперевес. Пальнув пару раз в сторону лестницы, он мигом оценил ситуацию и тут же открыл огонь по Фаусту. Однако и тот был не пальцем деланный: нырнув за кадку с цветами, он принялся отстреливаться. Берия же поспешил к их троице.
– Лаврентий Павлович, – сказал Сталин приторно-ласковым тоном, который не предвещал ничего хорошего. – Сколько лет, сколько зим. А я уж думал, вы неожиданно в отпуск собрались, никого не предупредив. В горы там или на море.
– Вообще-то меня обезвредили и связали эти два негодяя вместе со своими дружками, – зло ответил Берия, очередным выстрелом заставив высунувшегося было Фауста спрятать голову обратно. – На территории отеля действует целая шпионская сеть под прикрытием!
– Здесь сейчас действует какой-то цирк с собаками и факирами, – ответил Сталин. – Ладно, разберемся с этим позже. Все в «Стрекозу»!
Они кое-как разместились в тесный вертолет. Сталин нажал несколько кнопок, дернул пару переключателей, потянул за рычаг – и советская вундервафля, зажужжав лопастями, плавно поднялась в воздух. Не успели они отлететь от крыши, как вертолет заметно качнуло, словно бы чья-то невидимая рука дернула его за шасси, однако через миг Сталин заставил машину подняться на прежнюю высоту и направил ее в сторону центральной площади.
