Илья Николаевич Баксаляр
Завтрак с Машиахом
«Воины! Мы пришли сюда не для того, чтобы показывать врагу свои спины, мы защитники земли родной, дети сынов Иакова, продолжатели дела Моисея. Бог с нами, он глядит на нас с небес, проверяя на прочность. И если вы не верите мне, то смотрите! – и с этими словами Саул резким ударом меча с одного удара разрубил огромного буйвола на две части. – Бог с нами! А кто не верит в это, – царь отрезал кусок мяса от туши буйвола, – я найду того богоотступника и сам лично раскрошу на куски». Слова царя возымели действие. Ряды плотно сомкнулись. Саул вскочил на коня и первым бросился в бой. К вечеру враг бежал, армия израильтян праздновала победу. Царь ехал между рядами своих войск под оглушительные возгласы солдат. С этого дня Саул стал признанным любимцем народа.
***
Капли воды все еще стекали с одежды пророка на ковер. Губы шептали молитву. Дождь за стенами Скинии усиливался, громко стуча по крыше шатра.
– Саул нарушил заповеди, он совершил большой грех. Его гордыня погубит царство. Он хочет подняться по значимости до небес, ставя себя на один уровень с Тобой, Отец наш, – пророк говорил тихо, бледные щеки впали, – он не выполнил воли Твоей, Господь мой, – Самуил отдал поклон, прижавшись лицом к полу. – Ты повелел истребить всех плененных воинов-амореев, но Саул не послушался Тебя и даровал им жизнь. Их скот должен был быть уничтожен, а царь наш раздал его людям. Это ослушание не достойно правителя народа, которого Ты ведешь по жизни много веков, – пророк читал молитвы, рыдая навзрыд. – А недавно этот неблагодарный бывший пастух приказал арестовать моих сыновей, обвиняя их во всех смертных грехах. Я постарался убедить его, что левиты – род особый и их предназначение – служить только Тебе, – Самуил с трудом успокоился, вытирая рукавом туники мокрые глаза. – Да, мои дети допустили много грехов, но кто из нас не грешен? Покарать моих сыновей можешь только Ты, Отец наш, – слезы опять потекли по щекам. – Ты, но не этот простолюдин, который возомнил себя царем».
Дождь прекратился, в Скинии стало совсем тихо. Ковчег Завета лишь изредка поблескивал в свете масляных ламп. Самуил вытер слезу, встал на ноги, сильно сгибаясь в спине, начал отдавать глубокие поклоны святому ларцу, медленно пятясь к выходу.
Набравшись мужества, пророк направился к Саулу, чтобы от имени Бога предупредить, что Отец небесный не одобряет заносчивое поведение царя. Стало темнеть, Самуил прибавил шагу. Вдалеке во дворце горели огни. Царь угрюмо сидел на троне, тяжелые думы угнетали его все последнее время. Кто-то целенаправленно плел паутину непотребных слухов о нем. Кривотолки распространялись со скоростью ветра по всему израильскому царству, пороча правителя. Нападки особенно усилились после ареста сыновей пророка, которые погрязли в стяжательстве и распутстве. Сидя на троне, Саул думал, как поступить дальше. Арестовать Самуила было самым простым решением, но предчувствие подсказывало, что делать это нельзя. Пророк, несмотря ни на что, оставался влиятельным человеком, через которого Бог передавал указания народу. В этом Саул, конечно, сомневался, но мнение людей необходимо было учитывать.
Громкий голос помощника вывел царя из тяжелых раздумий:
– Мой повелитель! К вам пришел Самуил. Вы примите его?
В мыслях царя возникла идея поговорить прямо, глядя в глаза пророку, высказать честно все, что наболело в душе.
– Хорошо, пусть войдет.
Самуил вошел степенно, с чувством собственного достоинства, с невозмутимым выражением на лице. Саул встал, несмотря на обиды, и почтенно поклонился старцу.
– Здравствуй, Самуил. Рад видеть тебя в гостях. Что привело тебя в столь поздний час?
Пророк молчал. Саул все понял и обратился к помощнику:
– Исаией, оставь нас одних.
Царь подошел к своему наставнику и тепло обнял его. Самуил, как всегда, был спокоен. Его лицо напоминало мраморное изваяние, отталкивающее своим холодом.
– Саул! – глаза старца вспыхнули гневом. – Почему ты арестовал моих сыновей? Ты, кажется, забыл, кем был до меня? Не я ли сделал из тебя царя? Ты был простым пастухом, коим и остался бы по сей день, не будь на то моя воля.
Царь помрачнел. Он обошел вокруг пророка несколько раз, Самуил едва дотягивал ему до плеча. Наконец он остановился напротив гостя:
– Я честно выполняю свои обязанности. Я громил врагов, наводил порядок в своем государстве и, обрати внимание, никогда не просил помощи ни у тебя, ни у Бога, не желая лишний раз беспокоить небеса. Старался всегда справиться собственными силами, и как видишь, у меня все получилось. Ответь мне, Самуил, зачем же ты распространяешь обо мне клевету?
– Саул, все твои заслуги – это воля Бога, но никак не твой талант и удача. Он посылает благодать на наш народ, а ты все приписываешь себе. Отец небесный отвернулся от тебя, твоя гордыня затмевает небо. А Всевышний не любит тех, кто возносит себя до небес.
– Я не знаю, Самуил, что говорит Господь Бог, но ты мешаешь решать вопросы государства и стараешься очернить меня.
– Ах ты еще и богохульничаешь! – пророк замахнулся на царя посохом и хотел ударить его.
Но Саул, не раздумывая, схватил пророка за тунику и дернул со всей силы.
– Самуил, ты опасаешься потерять свою власть над народом, боишься, что я изведу весь ваш воровской род левитов, которые хорошо присосались к дарам, принесенным Богу.
–– Да кто ты такой?! – пророк вспылил. – Ты никто! И зачем я только поддержал тебя! – Он со всей силы ударил царя посохом.
Саул молча рванул тунику пророка и порвал одежду.
– Вот ты как заговорил? Бог больше не будет на твоей стороне, он отвернулся от тебя и очень скоро найдет тебе замену! – Самуил топнул ногой и разъяренный покинул дворец. – Как ни старайся, история о тебе будет передана так, как я сочту нужным, и тебе никогда не очиститься от грехов своих.
Глава 19
В доме на окраине города было тихо, Исин дремал, сидя в инвалидном кресле. Он только что вернулся из Иордании и решил немного отдохнуть после дальней дороги. Через несколько часов надо было отправляться в Назарет, где в местной мечети предстояло провести пятничную молитву. Шейху снилась родная деревня, золотой песок на берегу ласкового моря, небольшие домики чуть поодаль от воды, старые лодки рыбаков, еще молодые лица родителей. Худенький подросток играет в футбол, его озорные глаза весело сияют на симпатичном лице, он дает пас своему другу, мяч переходит от одного игрока к следующему и вновь попадает обратно к нему, юноша ловко обходит одного, другого соперника, удар по мячу. Вратарь пытается отразить нападение, но атака завершается эффектным голом. Лицо подростка озаряет неуемная радость, он подпрыгивает вверх, вскидывая руки. Счастливые друзья подбегают к нему, обнимают, хлопают по плечу. Юноша вырывается из объятий и бежит вдоль моря, высоко подпрыгивает и делает сальто в воздухе. Кто-то осторожно потряс старика за плечо.
– Святейшество!
Шейх очнулся и открыл глаза. Перед ним стоял Саид.
– Святейшество, к тебе просится на встречу один очень серьезный человек. Ты примешь его?
Исину потребовалось некоторое время, чтобы прийти себя.
– Хорошо, пусть войдет.
Саид удалился, не прошло и минуты, как он вновь появился, сопровождая невзрачного человека. Зрение у шейха было плохое, однако он прекрасно ощущал людей, гость явно ему не понравился.
– Это Шараф эль-Дин, руководитель нашей контрразведки, – представил гостя телохранитель, – у него, святейшество, важная информация для тебя.
– Рад знакомству, – Исин протянул руку посетителю. – Что вас привело ко мне?
Эль-Дин пожал руку старца и сел на стул напротив него, недоверчиво глядя на Саида, стоявшего за спиной Исина.
– Святейшество, мне надо поговорить с вами один на один.
– Но у меня нет секретов от друзей.
Однако руководитель контрразведки мягко настаивал на своем:
– Мне необходимо передать информацию, но она предназначена только для Ваших ушей.
– Что же, хорошо, – старец мягко похлопал руки Саида, лежащие на спинке кресла. – Друг мой, оставь нас на некоторое время вдвоем.
Когда закрылась дверь за телохранителем, Шараф эль-Дин окинул комнату колючим взглядом, и только убедившись, что разговор никто не подслушивает, начал:
– У меня есть нехорошая информация, – он взглянул на дверь, боясь, как бы кто-нибудь внезапно не зашел в помещение. – В наших рядах появился предатель.
Старик молча слушал руководителя контрразведки, не проявляя каких-либо эмоций, потом промолвил:
– Что же, это возможно, «Моссад» давно пытается внедрить к нам своих людей, но мы все равно их находим. Кто же сейчас, по-вашему, среди наших братьев работает на врага?
Шараф подвинул стул ближе к шейху:
– За последние полгода провалены лучшие наши люди, агенты «Моссада» только за прошлый месяц обезвредили пятнадцать шахидов, которые должны были навести страх в Иерусалиме, перехвачено несколько караванов с оружием на границе Египта и Сектора Газа. Убиты руководители боевых ячеек «Хамама» в девяти городах на Западном берегу, это были наши лучшие полевые командиры. И эти события произошли не спонтанно, в них есть своя закономерная логика. Все они тем или иным образом переплетались с моим начальником. – Эль-Дин вновь подозрительно окинул взглядом дверь и еще ближе приблизился к уху шейха.
Почувствовав неприятный запах изо рта гостя, Исин немного поморщил нос от отвращения, но вовремя собрался и продолжил внимательно слушать эль-Дина.
– Я сложил все связи, контакты, события, и получается, что всей этой закрытой информацией владел один человек – Рахим Вазари, – сообщил эль-Дин.
– Но этого не может быть! Я знаю его много лет, мы вместе с ним отбывали срок в тюрьме, и я видел, как израильтяне много раз пытались сломить Рахима, но он самый стойкий борец, таких не найдешь. Так что, Шараф, Вы, скорее всего, ошиблись, такой мужественный и идейный человек никогда не станет предателем. Ищите шпионов в другом месте.
– Извините, святейшество. Я не обвиняю своего начальника в предательстве, но более чем уверен, что к утечке секретной информации и последним провалам наших людей причастен его сын Амир.
– И что же вы хотите от меня?! – шейх изменился в лице, последние слова эль-Дина больно резанули душу.
Он прекрасно знал этого красивого юношу, сына руководителя военного крыла «Хамама», то был благородный и добрый молодой человек, подлинный боец, истинный продолжатель дела отца.
– Разрешите мне арестовать и допросить его, мне достаточно всего получаса, и я докажу его причастность к сотрудничеству с израильтянами, я ломал многих, даже самых крепких, они после десяти минут крошились как яичная скорлупа, – глаза эль-Дина хищно засверкали.
Старец молчал, глядя в одну точку.
– Так вы даете мне разрешение на допрос, святейшество?
Исин, прищурившись, посмотрел на гостя:
– Нет. Рахим Вазари – мой друг, я ему доверяю как самому себе и трогать его сына не позволю.
– Но святейшество, в нашем мире нельзя доверять никому, люди – слабые существа, они, часто прикрываясь громкими фразами, прячут от нас свое истинное лицо. Разрешите, святейшество, поговорить с Амиром, всего несколько минут, и мне все станет понятно.
– Нет! – голос старца стал громче. – Я сам разберусь в этом. Саид, проводи гостя!
После ухода гостя Исина охватила лихорадка, ему внезапно стало плохо. «Неужто и среди моих самых близких друзей есть предатели? – подумал шейх, но, ощутив на плечах теплые руки Саида, успокоился. – Нет, я верю им».
***
Иосиф, начальник городской охраны, внимательно глядел на небо, стараясь определить точное время. Солнце зашло за горизонт, оставив после себя золотистые отблески на пурпурном небосклоне. Блеклые сумерки неторопливо накрывали окружающие холмы. Выйдя за ворота крепости, главный страж внимательно осмотрелся. Людей на дороге больше не было видно. Последние путники торопились в город. «Пора закрывать ворота!» – громко крикнул Иосиф своим помощникам. Четверо стражников без промедления бросились выполнять привычное задание. Огромные створки под тяжестью человеческих тел заскрипели и медленно подались вперед. Начальник охраны поспешил войти внутрь. Городские ворота почти затворились, осталось только задвинуть засов, и город на ночь будет закрыт. Стало темнеть, за стенами в районе холмов послышался вой волков. «Вот ведь не повезет кому-то остаться ночью за стенами», – один из охранников передернул плечами, представляя, как страшно находиться за воротами в полной тьме. Двое солдат тащили тяжелый засов. Они почти его вставили в задвижку ворот, когда послышался глухой стук. Кто-то настойчиво просился в город.
– Что надо? Ворота закрыты, ты опоздал, путник, жди до утра. Мы не будем открывать город ради полуночного бродяги, – лениво отозвался один из охранников.
– Откройте, я посланец из города Рама, мне нужно срочно передать новость царю Саулу! – голос из-за ворот был встревоженный.
– Ты думаешь, хитрец, таким способом попасть в город! Нет, не пройдут твои хитрые номера, мы, поди, не наивные юноши слушать твой бред. Кто тебя пустит к нашему правителю?
– Откройте срочно! У меня личное сообщение царю о пророке Самуиле. Откройте или иначе Саул завтра прикажет вас всех казнить за то, что царь вовремя не получил важную информацию.
Иосиф заколебался.
– Что за новость?
– Мне приказано передать ее только Саулу.
– Ладно! – Иосиф не любил нарушать правила, установленные им самим, но имя царя заставило его открыть ворота.
Створки заскрипели. В проходе стоял человек в черном одеянии.
– Срочно проводите меня к царю! – повелительно приказал гость.
Начальник охраны хотел было обругать полуночного незнакомца, но, взглянув ему в глаза, осекся:
– Хорошо! Следуйте за мной.
Пройдя во дворец, Иосиф передал гостя начальнику личной охраны правителя. Через пять минут черный путник предстал перед царем. При виде Саула он сразу упал на колени.
– Беда! – руки его затряслись, лицо помрачнело. – Наш великий пророк, учитель и наставник сегодня утром почил. Нет больше Самуила с нами. Израиль остался сиротой.
Царь склонил голову.
– Жаль, – Саул говорил искренне, потому что любил пророка всем сердцем и был благодарен Самуилу за то, что он открыл ему путь на вершину славы и трон. – Это огромная потеря. Мы будем оплакивать Самуила.
Передав трагическую новость, гость незаметно покинул дворец. Саул ходил по большому залу в глубоком раздумье, пытаясь понять, как поступать дальше. «Старика жаль, он хоть и мешал мне править, но был весьма мудр, да и привязался я к нему сильно. Жаль!» – беспокойные мысли одолевали царя. Всю ночь правитель не мог заснуть, скорбя о своем наставнике, в душе, несмотря ни на что, все еще тлели теплые воспоминания о любимом учителе. Только к утру он провалился в тяжелое беспамятство, порожденное большой утратой.
С раннего утра город шумел как потревоженный улей, слухи распространялись от дома к дому, от улицы к улице. К обеду на центральной площади перед дворцом царя тревожно шумела огромная толпа горожан, желая услышать от правителя слова утешения. «Беда! Какое страшное бедствие обрушилось на нас», – люди искренне плакали, молясь Богу. Саул вышел к людям, он был мрачен, широкие плечи поникли, спина ссутулилась, глаза блестели от предательски наплывающих слез. Царь сразу постарел лет на десять, было видно, что смерть Самуила острой болью отдалась в его душе.
– Жители Израиля! Я должен сообщить вам страшную новость.
Толпа затихла. Голос царя дрогнул:
– Вчера умер пророк, бывший судия, самый великий человек на нашей земле – Самуил.
Где-то в глубине толпы раздался вой отчаяния, в полной тишине он казался знаком свыше, который не сулил ничего хорошего.
Почти полгода Саул носил траур по усопшему пророку, предчувствуя тяжелые времена, которые ожидают его впереди. «Во всем виноваты левиты, это они постоянно нашептывали Самуилу сплетни про меня. Но теперь я поквитаюсь с ними со всеми. Ишь, особая каста нашлась, управлять землей нашей решили. Бог выбрал царя, а не этих коварных прислужников, которые хотят править людскими умами и вертеть мной, царем израильским, как игрушкой. Нет, не бывать этому», – Саул хлопнул в ладоши. В дверях появился помощник:
– Чего изволите?
Царь стоял посреди большой залы, глядя вдаль, он, не повернув головы, тихим сердитым голосом, выговаривая по слогам, изрек наказ:
– Пошли срочно моих воинов, пусть они арестуют всех левитов.
– Но кто же будет служить в Скинии? – помощник изумленно смотрел на царя.
– Это не твоего ума дело, я найду им достойную замену.
– Но царь! Вы прогневаете Бога!
– Ты плохо меня слышал? – Саул повернулся к помощнику. – Ариэль! Ты желаешь меня учить? – глаза царя сверкнули гневом так, что молодой человек от страха чуть не лишился чувств.
– Все будет выполнено, мой повелитель.
Вскоре большой отряд всадников отправился в разные части израильского царства. После долгих лет негласного соперничества с пророком Саул почувствовал себя полноправным правителем Израиля, ему теперь не нужно было постоянно оглядываться на Самуила. Чувство свободы охватило душу царя. Теперь ничто не сдерживало правителя.
Он вспоминал всех, кто дерзил ему, кто был недоволен им, кто нашептывал пророку гадости, стараясь опорочить имя царя. По всему царству шли аресты неугодных Саулу людей. Казалось, все, чего хотел первый царь израильский, сбылось. Но дурное предчувствие следовало за ним по пятам. Он жил в ожидании чего-то страшного и темного, опасаясь, что предсказания пророка сбудутся. Вечером, засыпая, правитель смотрел на черное небо, на котором сияло множество звезд. «Эх, проклятый старик, сам умер и меня тащишь за собой в могилу. Что я тебе сделал плохого? Почитал как отца родного! Выполнял его волю, любил больше, чем кого-либо! За что мне такие проклятия?» Он просидел так до глубокой ночи, но, устав от тяжелых мыслей, пошел спать. Ранним утром его разбудил Ариэль:
– Мой правитель, беда!
– Что, опять кто-то умер? – Саул вскочил с кровати, недоуменно моргая глазами.
– Филистимляне собрали большое войско и выстроились вдоль нашей границы, вскоре они начнут наступление.
– Вот, проклятия начинают сбываться. Чувствует мое сердце, что эта битва неспроста. Она послана как наказание. Ну ничего! Меня этим не запугать.
Саул приказал подать боевое снаряжение. Отряд царя отправился на запад оценить ситуацию на границе.
***
Царь стоял на вершине горы, глядя вниз, где огромное море палаток раскинулось от горизонта до горизонта. Тысячи боевых колесниц выстроились в линию в полной боевой готовности. Солдаты в стальных панцирях чистили оружие.
– Ариэль! Может быть, нам стоит использовать против врага Ковчег Завета?
Но помощник замотал головой:
– Вряд ли Бог поможет нам сейчас. Наши люди несколько раз подходили к Святому ларцу, но все умерли. Всевышний не подпускает к себе никого, кроме первосвященников – коэнов или левитов.
– Так найди кого-нибудь из них! – гневно зарычал Саул.
– Мой повелитель, левитов нигде нет, они или уничтожены, или бежали в другие земли. Никто кроме них не может дотронуться до дара Бога. Я посылал много людей в Скинию.
– И что?
– Они все лежат рядом с шатром в беспамятстве. Ковчег Завета нам не придет на помощь.
Царь спустился с коня. Огромное войско противника пугало своей численностью и непоколебимой мощью.
– Мне нужно посоветоваться с Богом, – сказал Саул.
Помощник оставил царя в одиночестве. Правитель долго молился, обращаясь к небесам за советом, но Всевышний молчал, не подавая никаких знаков. В отчаянии Саул вскочил на ноги.
– Ариэль! Мне нужно поговорить с какой-нибудь ясновидящей!
– Но повелитель, где я найду такую женщину? Вы сами приказали истребить всех гадалок и колдунов. Теперь их нигде нет.
– Найди! – царь выхватил меч и занес его над помощником.
Молодой человек склонил голову:
– Мой повелитель, есть одна Ендорская колдунья, но идти к ней небезопасно, да и выдержат ли ваши глаза лицезрение ее уродств?
– Мне плевать на внешность, для меня главное – спасти родную землю.
– Тогда, мой повелитель, отправляйтесь за мной.
Ариэль ловко вскочил на лошадь, Саул помчался за ним. Они ехали долго, дорога сузилась, дальше скакать верхом было невозможно. Всадники спешились, привязав коней к деревьям, отправились пешком. Огромные серые валуны перегораживали путь, приходилось постоянно их обходить, карабкаясь через скалы, царапая руки о колючие кустарники. Наконец, пройдя длинный путь, они вышли на узкую тропинку, ведущую в темную пещеру.
– Дальше я не пойду с вами. Мне вход сюда запрещен! – Ариэль встал как вкопанный. – Я боюсь попасть в царство тьмы.
– Ладно! – прошипел Саул сквозь зубы.
Он уверенной походкой вошел в темноту. Глаза ничего не видели, одни черные силуэты мелькали прямо перед его лицом. Где-то вдали в кромешной тьме заблестел едва заметный свет. Царь прибавил шагу. Он увидел огонь, то был невысокий полукруглый грот, расположенный в самой глубине пещеры, в его центре горел костер. Над ним висел обугленный черный котелок, в котором что-то кипело. Неприятный запах ударил в нос. Саул поморщился, потом пригляделся. Рядом с огнем сидело непонятное существо, накрытое темным одеялом.
– Здравствуйте, я к вам!
Покрывало поднялось, и Саулу стало не по себе. Из высохшего черепа, покрытого старой облезлой кожей, на него смотрели черные глаза. Несколько волосинок торчали поверх беззубого, мрачного, костлявого подобия человека.
– А, это ты, Саул! Что же ты пожаловал ко мне? Самый жестокий правитель, уничтоживший всех чародеев вокруг! Твои руки испоганены кровью, а теперь ты посмел явиться ко мне! И я знаю, для чего!
Царь стоял ошеломленный словами провидицы. Она продолжила:
– Тебе сейчас плохо. Но какого было всем нам, кто не приносил вреда людям, а просто рассказывал им их будущее?
– Но на то была воля Божия. Я всего лишь выполнял Его указания.
– Бог всегда карает тех, кто составляет ему конкуренцию, но это не значит, что надо обагрять свои руки кровью, – старуха трясущейся костлявой рукой указала на камень у огня. – Что ты хочешь от меня сейчас?
– Извини за все беды, которые я принес твоему роду, готов искупить грехи, дать тебе сколько угодно денег и разрешить жить среди людей, но помоги мне вызвать дух пророка Самуила, только он может посоветовать, как мне поступить в столь сложной ситуации.
– Эх, царь, – старуха подняла крышку котелка и попробовала беззубым ртом варево. – Я могу сделать все, что ты пожелаешь, но ты возьмешь на себя еще больше грехов, которые тебе никогда не простит Господь.
– Вызови дух пророка! – Саул ближе подсел к колдунье, не обращая внимания на смрадный запах, который шел от нее.
Только сейчас он заметил, что ее руки были в гнойных язвах. На лице провалился нос, нижняя челюсть прогнила, обнажив желтые кости.
– Что ж, твоя воля, – она полезла в оборванные лохмотья, достала узелок, с трудом развязала его и, вынув содержимое, бросила в огонь.
В темной пещере вспыхнул яркий огнь, осветив зелеными лучами изуродованное лицо старухи, потянулся серый дым, в котором зашевелилась белая тень. Саулу стало страшно, тень из огня колыхнулась в его сторону. Царь, дрожа всем телом, подался назад.
– Задавай свой вопрос, дух Самуила стоит перед тобой, – колдунья вытянула руки, стараясь удержать зеленый огонь перед собой.
Царь опустился на колени:
– Здравствуй, пророк! Это я – твой ученик.
Облик в огне выпрямился, но голоса не подал.
– Самуил, прости меня, я пренебрегал тобой при жизни, хотя очень любил. Знаю, ты держишь на меня большие обиды, но сегодня речь идет не обо мне, – царь склонил голову перед призраком из прошлого. – Помоги мне спасти Израиль, дай совет, как побороть страшного врага, как уберечь людей от неминуемой гибели.
Старуха тянула руки к костру, изо всех сил стараясь удержать огонь, который то вспыхивал, то гаснул.
– Самуил, прошу, не покидай меня, твой совет нужен не только мне, а всему еврейскому народу, которому ты служил достойно столько лет.
Дух пророка дребезжал вместе с огнем, молча глядя на Саула.
– Учитель, не гневайся на меня, мы все смертны и грешны, но свой грех я готов искупить, только спаси Израиль.
Саул обратился к колдунье:
– Почему пророк не хочет говорить со мной?
Царь бросил умоляющий взгляд на колдунью, которую трясло от нечеловеческого напряжения.
– Эх, царь, не все так просто, обиды забираются и в другой мир, и никакими мольбами не стереть их, – прошипела колдунья.
– Но что мне делать? – взмолился Саул. – Помоги мне поговорить с пророком.
Она с трудом улыбнулась своими изуродованными челюстями:
– Хорошо, постараюсь.
Колдунья достала из узелка еще снадобье и вновь бросила в костер. Огонь вырос до потолка. Теперь Саул увидел едва заметный облик старца, он был в длинной одежде, белая борода и волосы почти сливались с дымом.
– Самуил! Умоляю тебя, помоги мне!
Дух обернулся к царю. Черты лица были стерты дымом, он смотрел на бывшего своего ученика свысока.
– Прошу тебя, помоги! – взмолился царь.
Тихий шепот раздался сверху, эхом отражаясь от каменных стен грота:
– Бог отвернулся от тебя, Саул! Моей обиды на тебя нет! Ты ослушался не меня, а Всевышнего, и теперь нет силы, которая будет вести тебя дальше.
– Но Самуил! Я хочу защитить свой народ от смертельного врага, разве ты мне не поможешь сохранить детей Моисея и Авраама?
Огонь стал гаснуть. Старуху колотила страшная судорога, она с огромным трудом удерживала силой своих мыслей огонь.
– Нет! Спасать народ отныне будешь не ты.
– Но кто же тогда? Ведь царь израильский я! – правитель вскочил на ноги, готовый схватить в объятия своего любимого человека.
– Нет, Саул! Бог отвернулся от тебя за твою гордыню, жестокость, грубость и тиранию. Ты больше не царь. Отец наш небесный выбрал для евреев другого правителя.
Внезапно огонь стал метаться в разные стороны. Колдунья начала терять сознание, дух исчез.
***
Царь Израиля, некогда разбивший филистимлян и покоривший сердца иудеев, стоял на вершине горы в полном унынии. Чувство страха, доселе никогда не свойственное ему перед битвой, медленно вползало в душу, неумолимо заполняя ее уголки. Он не мог поднять руки, крикнуть, пришпорить коня и даже сдвинуться с места. Железная воля царя была полностью парализована.
Армия филистимлян двинулась в бой. Тысячи колесниц ринулись вперед с криком и топотом, оставляя после себя длинный шлейф пыли, за ними рванулась конница, размахивая острыми саблями над головой. Следом стройными рядами двинулись пехотинцы. Колесницы ворвались в строй ощетинившихся длинными копьями израильских солдат. Крики, стоны, вопли атакующих филистимлян. Войско Саула еще держалось, ожидая появления царя. Но правитель молча смотрел на бойню с вершины горы, не имея сил сдвинуться с места. За колесницами подоспели всадники противника.
– Мой повелитель, враг наступает. Наши солдаты ждут вас. Они верят, что только вы можете разгромить врага и вселить веру в победу, – взмолился Ариэль, помощник царя.
Саул с огромным трудом повернул голову в его сторону:
– Нет! В этот раз удача отвернулась от нас.
Царь попробовал пришпорить коня, но у него ничего не получилось. Ряды израильтян дрогнули, армия еще сдерживала неумолимый натиск филистимлян.
– Повелитель, у нас еще есть возможность победить! Прошу вас, возьмите себя в руки! – молодой человек со слезами на глазах умолял правителя и в это время заметил, что больше сотни всадников противника мчатся на гору. Ариэль схватил коня правителя за уздцы и помчался прочь. Филистимляне стали окружать царя израильского.
– Остановись! – Саул очнулся.
Помощник придержал коня.
– Повелитель, давайте попробуем прорваться.
– Нет, мне не спастись, я обречен. Это кара небесная.
Филистимляне стремительно приближались.
– Ариэль, убей меня! Убей! Я не должен попасть к врагу, лучше умереть, чем испытать страшное унижение. Убей! Что ты стоишь?
Молодой человек стоял, с ужасом глядя на правителя:
– Я не могу!
– Прошу тебя! – Саул спрыгнул с коня и встал на колени. – Выполни мою последнюю просьбу. Убей меня! Спаси мою честь!
Топот копыт вражеской конницы раздавался совсем рядом. Ариэль зарыдал:
– Не могу!
– Будь мужчиной! – Саул обнажил шею.
Со слезами на глазах помощник выхватил меч и, закрыв глаза, со всей силы ударил им царя. Затем закрепил эфес окровавленного меча в земле, острием верх, и бросился на него грудью.
